Текст книги "Перелом (ЛП)"

Автор книги: Кристи Доэрти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

У Желязны есть сын? Она снова прочитала надпись в растерянности. Историк никогда не упоминал про ребенка. И он явно не женат.

Она перевернула страницу. С фото на нее смотрел молодой, улыбающийся Желязны, едва похожий на себя. У него было больше волос, ямочка на подбородке. Он выглядел расслабленным и ... радостным. Рядом с ним улыбалась брюнетка со слегка растрепанными волосами, как будто только что встала с постели. Они бережно держали ребенка, словно он сделан из тончайшего стекла.

Элли смотрела на фото с тревогой.

"Что случилось?" – задавалась она вопросом, ее пальцы задержались на краю страницы. Толстая бумага на ощупь была гладкой, предназначенной храниться вечно.

Ее охватило ужасное подозрение, что произошло нечто страшное. Младенцы не исчезают просто так из вашей жизни.

Элли переворачивала страницы, обнаруживая все больше фотографий ребенка. Вот выросли волосы. Улыбка с крошечными зубками. Моменты, когда он сделал свои первые шаги, сказал свои первые слова. Снимки его первого дня рождения.

И потом конец.

С особой тщательностью она просмотрела все остальное в коробке, но больше о ребенке ничего не было. Точно вся его жизнь содержалась в этом альбоме.

Арнольд Желязны. Что случилось с тобой?

Осторожно, девушка положила все обратно и вернула коробку на место.

Сильвиан появился в дверях.

– В столе нет ничего. Ты нашла что-нибудь?

Она покачала головой.

– Ничего.

Он вздохнул с облегчением, и она не винила его за это. Может быть, Желязны не причем в конце концов.

Сильвиан жестом показал ей следовать за ним.

– Мы должны уходить. Это пустая трата времени.

Приготовившись идти, она заметила, что "Разрешение конфликтов" все еще покоится на верху тумбочки – она забыла убрать книгу.

– Секунду, – сказала она вдогонку Сильвиану. Открыв нижний ящик, Элли торопливо схватила книгу. Но едва подняв ее, что-то выскользнуло из страниц и упало на деревянный пол с металлическим лязгом.

Мгновенно услышав, Сильвиан повернулся к ней.

– Что это?

Наклонившись они оба увидели маленький серебряный ключ, блестевший на темных половицах.

– О нет, – прошептала Элли.

Покинув комнату Желязны уже после наступления комендантского часа, они все положили на место, за исключением ключа, который Элли сунула в карман юбки.

Когда все было готово, Сильвиан выключил свет, приложил ухо к двери, ожидая тишины. После приоткрыл слегка створку и выглянул – путь был свободен.

Тихо, как призраки, они выскользнули в длинный коридор.

Элли и Сильвиан шли решительно и быстро, но дверь в конце коридора казалась еще так далека, и Шеридан н сводила с нее глаз, желая выйти как можно скорее.

Казалось невозможно поверить, что шпион – Желязны. Она все еще колебалась. И сжимала горячий ключ в руке, в ее кармане. Желязны помогал убить Джу? Желязны, который всегда заботился о безопасности школы, Изабеллы, который добивался от всех соблюдения Правил? Желязны, с его исчезнувшей семьей и стерильно-аккуратной комнатой... он помогал убивать людей для Натаниеля?

Это не представлялось возможным. И все же ... там был ключ.

Ну ладно, многие люди имеют ключи. Был только один способ узнать, тот ли это ключ, и они были на пути к нему. Для начала, нужно покинуть крыло сотрудников, пока их не заметили. Нет ничего необычного, если бы сюда зашел учитель. Их легко поймать. Спрятаться в длинном, прямом коридоре негде.

Сорок шагов, сорок один, сорок два...

Они были уже близки к концу, когда звук открываемой двери раздался позади. Но никто из них не вздрогнул.

Ученики уверенно шли, не оглядываясь по сторонам, двигаясь идеально слажено.

Тот, кто открыл дверь, казалось, ничего подозрительно не заметил – никто не окликнул их, чтобы остановить.

Через десять шагов пара достигла двери и вышла. Они сделали это.

Элли с Сильвианом пробрались мимо мраморных статуй и зашагали по широкому, пустому коридору. Все школьники сейчас находились в общежитиях . Большинство огней было выключено. В полумраке они скользили как две тени на полированных дубовых полах. И не останавливались, пока не достигли офиса Изабеллы.

Стоя перед знакомой резной дверью – похожие на любых двух учеников в любой школе перед дверью директора – они постучали и подождали. Когда никто не ответил, они обменялись взглядами.

Элли вытащила маленький, безобидный на вид ключ из кармана и твердой рукой сунула его в замок. Он легко повернулся. Они оба услышали звук отпираемого замка.

Отвернув голову в сторону, Сильвиан закусил губу. Элли чувствовала его горькое разочарование. Он действительно верил в Желязны.

Сочувственно девушка положила руку ему на плечо, пытаясь сказать без слов – она понимает, что он чувствовует. То, что она разделяет ужасное, засасывающее чувство предательства.

Сильвиан поднял голову, чтобы встретиться с ней взглядом и, впервые за долгое время, она снова почувствовала силу связи, которая существовала между ними. Чувство удивило ее – как внезапный яркий свет в темной комнате.

Подняв руку, он прикоснулся к ней.

"Мне не кажется, что это любовь к другу", – подумала Элли, когда ее сердце встрепенулось от его прикосновения.

Звук мягких шагов разрушил момент. Сильвиан крепко сжал ее и пристально посмотрел. Она кивнула слегка, чтобы показать, что тоже слышала. Элли сделала один тихий шаг в тень под лестницей, держась позади него. Парень не отпускал ее руку.

Шаги приближались к ним медленно. По звуку Элли могла разобрать двоих – один шел тяжелее, чем другой. Никто не говорил. Только тогда, когда они достигли подножия лестницы, она увидела их – одетые в черное, осторожные, профессионалы.

Охранники.

Став перед ней, Сильвиан совершенно неподвижно наблюдал за каждым их шагом.

Охранники прошли мимо укрытия, ничего не заметив. У подножия парадной лестницы они повернули и начали подниматься. Элли слушала стук шагов, пока патрульные взошли на верхний этаж и направились к учебному крылу.

Когда они скрылись из виду, она повернулась к Сильвиану. Он наблюдал за ней с легкой улыбкой.

– У тебя очень хорошо получается скрываться, – прошептал он, глядя на нее с гордостью и сожалением.

– Я знаю, – отозвалась она.

Глава 24

На следующее утро на рассвете Элли стояла в саду, дождь бил ей в глаза, мокрая грязь прилипла к лопате, когда она пыталась сделать борозды перед ней все глубже и ровнее.

Неподалеку Картер делал то же самое, только быстрее и лучше.

Дождь лил уже в течение получаса или часа – ледяные, неустанные капли страданий. Такая бессмысленная трата времени – они отрабатывали здесь наказание, когда могли бы быть внутри школы, разыскивать шпиона. И не мерзнуть.

Бормоча про себя проклятия, она дернула края ее мокрой шерстяной шапки вниз, желая, чтобы можно было натянуть ее на все лицо.

Элли остановилась на секунду, чтобы посмотреть на работу Картера . Выросший на территории школы – его по сути поставил на ноги мистер Эллисон – он гораздо более привык к такому труду, чем она, и все же парень никогда не уходил далеко вперед. У нее было чувство, что он хотел оставаться рядом с ней. Хотя Картер ни разу не обратился к ней за все утро, что погружало Элли в отчаянье.

Вчерашняя ночь с Сильвианом действительно заставила ее подумать. С ним все было по-другому, чем с Картером.

Сильвиан, казалось, абсолютно убежден в ее способности поступать правильно. Он заставлял ее чувствовать себя уверенно. После того, как охранники ушли, они разошлись по своим общежитиям в спешке. Не было возможности поговорить. Но этот момент в коридоре – когда их руки соприкоснулись ... Мысли об этом заставляли ее сердце учащенно биться в груди. Как может такая простая вещь, как прикосновения ладоней, влиять на нее? Но с ним так было всегда. Иногда, до смерти Джу, все, что требовалось Сильвиану – просто посмотреть на нее, и Элли распадалась на кусочки.

Романтическая любовь.

Лопата Картера нарезала грязь с чистым стуком, напоминая ей, что она должна работать.

Со вздохом девушка ударила по грязи, безуспешно борясь с ней лопатой. Капли дождя цеплялись к ее ресницам, и она изучала бывшего бойфренда через водяную призму. Его щеки покраснели от холода, и он весь промок. Но не смотрел на нее.

Она снова ковырнула грязь. В этот раз еще тяжелее.

С Картером было всегда так сложно. Его эмоции, как лабиринт доверия и недоверия, веры и сомнения. Один неверный шаг, и вы потеряли его навсегда.

Сейчас, например. Здесь в саду они одни. Им о многом надо поговорить. Она знала, Сильвиан сообщил ему о ключе прошлой ночью. Они договорились, что он скажет Картеру, а Элли проинформирует девушек – она обошла в общежитии всех троих, поделившись находкой.

Тем не менее сегодня утром Картер не обмолвился об этом ни словом. По правде он не сказал ни слова ни о чем.

Так не может продолжаться. Что-то надо делать.

– Ты собираешься игнорировать меня весь день? – спросила она наконец. – Или только, когда мы одни под этим писающим дождем и в грязи, в чертовой заднице.

Он не поднял глаз.

– Ну и язык.

– Ну да, язык. – Она сделала сердитую, нерешительную попытку порубить почву. – Это та вещь, которую люди используют, когда говорят друг с другом.

– Отлично. – Выпрямившись, Картер сдержанно изучал содержимое своей лопаты. – Привет, Элли. Как ты сегодня утром?

– Превосходно, Картер. Просто превосходно.

Дождь бил по ее лицу, просачиваясь под шарф к плечам. Его было слишком много.

– Я собираюсь сделать перерыв и постараться не умереть от воспаления легких, – заявила она, глядя на него. Когда он не ответил, Элли снова попыталась. – Хочешь пойти со мной? Я просто собираюсь туда.– Она указала своей лопатой на небольшой навес у стены сада.

Мгновение Картер не смотрел и она подумала, что он откажется. Но потом парень выпрямился и поднял лопату.

– Я думаю, что тоже не хочу заработать пневмонию.

Под навесом не было теплее, но там имелись створки, чтобы укрыться от дождя и скамейка в одном из углов, чтобы не сидеть на холодном полу. Повесив свою мокрую шапку и сырой шарф на ржавый гвоздь, торчащий из стены возле двери, Элли встряхнула своими влажными волосами, разбрызгав холодную воду вокруг . Ее волосы становились все длиннее, они спускались ниже лопаток длинными темными волнами.

– Я скучаю по твоим красным волосам.

Оглядевшись, она нашла Картера, сидящим на скамейке и разглядывающим ее. Когда они встретились впервые, Элли покрасилась в красный цвет. Волосы вернулись к своему натуральному цвету несколько месяцев назад.

– Ты думаешь? – она подняла прядь, бесстрастно изучая ее темный цвет. – Я всегда чувствую себя странно, когда крашусь. Похоже на то, что я смотрюсь в зеркало и не вижу себя, – она опустилась на противоположный конец скамейки со вздохом. – С другой стороны, возможно это не так уж и плохо.

– Почему? Ты себе не нравишься?

– Иногда, – она пожала плечами. – Сейчас не так сильно.

– Из-за чего? – спросил он.

Она посмотрела на него, взглядом говоря, что он знает, о чем речь.

– Ох, – произнес Картер, опуская глаза. – Это.

– Да, это.– Она скрестила руки. – Можем обсудить эту тему?

Парень махнул рукой.

– Слушай, я просто, – Элли искала нужные слова.– Я чувствую себя очень странно по поводу того, что случилось. И с тех пор мы оба избегаем друг друга, и между нами только холод. Все было прекрасно, когда мы были друзьями ,а теперь мы сделали гигантский шаг назад. И я..., – она вздохнула, резко опустив плечи. – Я ненавижу это.

Картер подвинулся на скамейке, и та неустойчиво пошатнулась.

– Я знаю,– ответил он. – Но я просто...я думаю, не знаю, как с этим справиться. – Он пристально изучал свои руки. – Ты умеешь меня смутить. Я думаю, знаю чего хочу, а потом появляешься ты и все путается.

Элли понимала эти чувства очень хорошо.

– Ты делаешь то же самое со мной.

Картер потер глаза.

– Дело в том, что Джулия и я дружили еще с тех пор, как она поступила в Киммерию. Разве я не рассказывал тебе?

Элли покачала головой.

– Мы были просто детьми. Я был озлобленным и испорченным сиротой. В первый день в Киммерии она пришла со своим дорогим чемоданчиком и няней, взглянула на меня и сказала: "Меня зовут Джулия. Я твой новый лучший друг",– он усмехнулся, вспоминая об этом. -И она оказалась права. Мы всегда были не разлей вода после. Джулия настолько уверенная и решительная. Мы вместе учились, вместе росли, вместе поступили в Ночную Школу... Я думаю, было неизбежно, что спустя некоторое время мы будем вместе. Что и произошло на Зимнем балу. Просто случайность. Мы слишком много выпили и так получилось. На следующий день я думал, что все это ошибка. Но потом, спустя какое-то время решил, что возможно..,– Картер колебался.– Возможно, это правильно. Она так хорошо меня знает и...У нас неплохо получается ладить. С ней все по-другому.

Элли знала, что он не хотел причинить ей боль, но его слова резали, как лезвие. Единственное, что у нее и Картера никогда не получалось, когда они были вместе, так это ладить. Мысль, что он и Джулия никогда не спорили, а просто понимали друг друга, так или иначе указывала на ее провал в качестве девушки.

– Тогда, в ту ночь ты и я бежали по лесу вместе, и...Это было как раньше. А я просто смотрел на тебя и вспоминал все, что было между нами. Во всяком случае, хорошее. А потом...Я не знаю...Я упустил это. Я все испортил. Мне очень жаль, Элли, но меня волнует Джулия. Она важна для меня. Я не могу..,– на его высоких скулах появились пятна румянца.– Если она когда-нибудь узнает о том, что произошло...

Это послужило сигналом, которого Элли ждала.

– Она не узнает,– с жаром заверила она.– Не от меня. И ты никогда не рассказывай ей об этом. Я имею в виду, что наш поцелуй...Это случайность. Как автокатастрофа или что-то в этом роде. Мы были там одни. в темноте. Подходящая атмосфера для поцелуев. Но сейчас мы должны делать вид, что ничего не случилось и продолжать дружить. Мы всегда были хорошими друзьями. Я хочу вернуть мир,– с жаром выпалила она.– Не хочу снова потерять тебя, Картер. Пожалуйста, просто...Будь моим другом.

Очевидно удивленный глубиной ее эмоций, он повернулся к ней лицом.

– Ты никогда не теряла меня, Элли. Никогда.

Она знала, что это не так.

– Мы потеряли друг друга. И если мы когда-нибудь снова будем вместе, я думаю, что кончится тем же, – ее голос был полон решимости.– Давай просто дружить вечно, Картер.

Он посмотрел ей в глаза.

– Я всегда буду твоим другом, Элли. Навеки. Клянусь.

***

Когда ее последний на сегодня урок, наконец, подошел к концу, Элли спускалась вниз по главной лестнице. Тяжелая сумка, набитая учебниками, ритмично била по ее бедру с каждым шагом. Девушка почти дошла до низа, когда услышала, как кто-то окликает ее по имени.

Она обернулась и увидела Кэти, преграждающую ей путь. Ее длинные локоны цвета меди пытали на свету.

– Я искала твою...как я должна называть вас? Банда?– Кэти сказала это слово с явным отвращением. – Мне нужно поговорить с тобой.

Элли закатила глаза.

– Банда. Друзья. Не важно. Что случилось?

– Мои родители связались со мной.

Элли нахмурилась – Изабеллы не было, чтобы отвечать на телефонные звонки, адресованные ученикам.

– Связались??? Как?

Кэти одарила ее скучающим взглядом.

– Серьезно, Элли? Они делают то, что они хотят. Если они хотят поговорить со мной, то говорят со мной. Знаешь, лучше, если ты не будешь спорить со мной, как однажды.

Элли подняла руки.

– Что ж, прекрасно. Ты поговорила с ними. Все в порядке?

– Нет, все чертовски не в порядке, -огрызнулась Кэти.– Думаешь я бы стояла сейчас здесь и разговаривала с тобой, если бы все было прекрасно? – Она изменила тон на сладкий. – Ох, Элли, привет. Я только хотела сказать тебе, что ничего интересного не произошло!

Элли постаралась сдержаться.

– Иисус, Кэти. Не расстраивайся. Просто скажи мне то, что хотела.

– Не могу поверить, что вы единственные люди, которые могут мне помочь. – В голосе Кэти чувствовалось отвращение. Оглянувшись, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, она понизила голос. – Они сказали мне, что хотели бы уехать на этой неделе. И что я могла бы уехать вместе с ними. Сказали, чтобы я собрала сумку на всякий случай.

– Что...? – начала Элли. Но слово застряло во рту, когда она поняла, что имела в виду Кэти. – Ох.

– Точно.

Элли посмотрела на нее с тревогой.

– На этой неделе?

Должно было случится так: они очень близки к выявлению настоящего шпиона. Ключ найден, теперь надо объясниться с преподавателями, сформировать план, обличить Желязны, использовать его против Натаниэля в некотором роде. И преподаватели Ночной школы все еще отсутствовали. Ученики не защищены. Все закончено наполовину.

– Черт, черт, черт. Кэти, мы еще не готовы! – от отчаяния Элли чуть не закричала. – Так скоро.

– Ну, приготовьтесь, – Кэти не выглядела сочувствующей. – Нам нужен план. Сейчас. Я не хочу, чтобы меня вытащили отсюда телохранители – головорезы моих родителей, как бедную глупую Кэролайн.

– Мы что-нибудь придумаем сегодня,– пообещала Элли. – Если вдруг они появятся, спрячься. У тебя есть время, чтобы найти, где можно укрыться. Крыша, чердак, старый погреб, в нишах в библиотеке, даже в часовне есть укромное место для священника. Я могу показать, где это.

Пока она перечислила все те места, которые использовала раньше, чтобы скрыться от учителей, Кэти смотрела мрачно. Очевидно, что это не тот великий план побега, который она ожидала. Девушка провела пальцами по своим ярко-рыжим волосам.

– Это какой-то кошмар.

– Не волнуйся, -Элли пыталась казаться уверенной. – Мы работаем над планом. И скоро встречаемся, чтобы обсудить его.

– Я надеюсь.., – Кэти закусила нижнюю губу. – Я надеюсь, что вы придумаете что-нибудь. Потому что все очень плохо.

Ее смелость испарилась. Она была похожа на напуганного ребенка, чей мир выходит из-под контроля. Элли, которая ничего, кроме уверенности в ней никогда не видела, не знала, как утешить Кэти.

Кроме того остальные ждали ее.

– Думаю, я лучше пойду ... , – когда она отступила на шаг, Кэти последовала за ней.

– Эй, подожди.

Когда Элли повернулась к ней, рыжая сказала:

– Если ты хочешь, я могу придти на одну из ваших встреч, могу это сделать. И ты знаешь... помочь.

Забыв о сохранении безразличия, у Элли появилось удивленное выражение. Рыжая выглядела встревоженной и почти...одинокой. Как будто она была одной из потерянных вещей.

Прошлой зимой Элли спросила ее, почему она не присоединилась к Ночной школе, когда она могла б иметь все, что не пожелает. Кэти ей дала небрежный ответ. Но должна быть причина, почему она так сознательно избегала вступления в группу, обладающую силой, в самом сердце Киммерийской Академии.

Но спросить это не было времени. В итоге она просто кивнула.

– Я поговорю с ними.

***

– Ее родители сказали ей, что это произойдет очень скоро? – выразительные глаза Николь потемнели.

– Она не знает в какой день, наверняка,– пояснила Элли. – Но, может быть, на этой неделе.

Картер сжал челюсти.

– Если она права, мы влипли. Мы еще не готовы.

Они собрались в дальнем углу Большого зала. Бледный дневной свет сочился сквозь огромные окна. В обширном бальном зале с его отполированными дубовыми полами и огромным камином стояло сейчас только несколько столов и сложенных стульев, в ожидании следующего торжественного мероприятия; и эта его пустота заставляла чувствовать еще большую подавленность.

Хотя они были одни, но говорили тихо, иначе их голоса раздавались бы эхом в полупустом помещении.

– Я попросила, чтобы передали моему папе, что мне нужно увидеть его сегодня вечером,– сказала Рейчел. – Он действительно может помочь нам, если мы позволим ему.

– Мы должны рассказать ему, что знаем? – спросил Сильвиан, поворачиваясь лицом к остальным.

Видя, что никто не отвечает, Рэйчел покраснела.

– Ну же, давайте. Мы можем доверять папе. – Ее голос звенел от отчаяния . – Я не знаю, сколько раз должна сказать это. Он на нашей стороне.

– Я согласна с Рэйчел,– произнесла Николь. – Я верю, что Радж Пэтел лоялен.

– Не сомневаюсь в его лояльности, – спокойно вставил Сильвиан. – Но я думаю, что все, что мы скажем ему, он передаст Изабелле. Из-за этой лояльности.

– Это правда, – согласился Картер. – Готовы ли мы к тому, чтобы Изабелла узнала, чем мы занимались?

– Не все, – высказалась Зои. – Я имею в виду, мы не хотим, чтобы она знала, как мы ходили в коттедж поговорить с Элоизой, или что мы рылись в ее офисе. Это ее не обрадует, типа – "Вау. Мои любимые ученики"

– Таким образом, мы опустим эти части. Согласны? – Сильвиан оглядел группу – все кивнули, кроме Рэйчел. Сильвиан выдержал ее взгляд довольно долго.– Рейчел?

Наконец, та неохотно кивнула.

– Но мы должны признаться, что мы рылись в комнате Желязны, – предложила Элли. – В противном случае мы не можем объяснить, откуда у нас ключ.

– Согласен,– заключил Картер. Он повернулся к Элли. – Кэти сказала еще что-нибудь?

– Ничего особенного,– нерешительно изрекла она. – Кроме того, что ... она вроде ... хочет ... присоединиться к нам.

– Что?– Они вскрикнули хором, и эхом в пустом бальном зале разнеслось, как будто рикошетили пули (Что? Что? ЧТО ??).

Элли оказалась в странном положении защиты Кэти Гилмор. Никогда бы не подумала, что такое может случиться.

– Она говорит, что могла бы помочь. Кэти, кажется, действительно напугана. Я думаю, что ... – Элли вздохнула, заставляя себя сказать следующие слова. -Я думаю, что она будет полезна. Даже при том, что она злая корова.

– О, боже.– В голосе Рэйчел звучал ужас. – Мы это сделаем?

– Ее родители крепко связаны со школой, и у нее хорошие связи с правлением и с теми учениками, чьи родители на стороне Натаниеля – задумчиво сказал Сильвиан. – Они считают ее своей, и делятся разными вещами. Элли права. Она может быть полезной.

Девушка посмотрела на него с благодарностью, и он послал ответный взгляд – синий, как кобальт. Было трудно отвести глаза.

Остальные еще спорили насчет Кэти.

– Она мерзкая, – говорила Николь.

– Оскорбляющая, – добавила Рэйчел.

– Ненормальная, – бормотала Зои.

– Но мы ее берем. – Картер оглядел группу. -Так?

С явной неохотой они кивнули. Деваться некуда.

– Великолепно, – завершила Элли, думая, что все наоборот. – Я скажу ей.

– Она не должна быть на всех встречах, – произнес Сильвиан. – Я надеюсь, что мы можем доверять ей, но пока мы не уверены. Поэтому ее не должно быть, когда мы говорим с Изабеллой, или ... – Он посмотрел на Элли. – Как вчера.

– Хороший пункт, – согласился Картер. – Она связана с некоторыми вещами, но не член Ночной школы и она не Рэйчел, поэтому мы приглашаем ее только на некоторые заседания.

– Боже, помоги нам, – вздохнула Рэйчел.

После ужина в этот вечер, они снова собрались в углу переполненной общей комнаты, ждать Раджа Пэтела.

Рэйчел, которая разговаривала с охранниками в тот день, была твердо уверена – он придет. Но время шло, она нервничала все сильней, вскидывая взгляд от своей работы по химии каждый раз, как кто-то проходил через дверь.

– В худшем случае, – сказала она, когда Радж не появился к десяти вечера, – он просто придет в мою комнату и мне придется сказать ему все самой.

– Если так, просто постучи в стену, – предложила Элли. – Я могу придти помочь. А также удержать тебя от излишней откровенности.

– Он скоро придет , – Рэйчел огляделась с надеждой. Но просторная комната с кожаными диванами, книжными шкафами, забитыми настольными играми, книгами, шахматами, была заполнена только болтающими учениками. Кто-то из них играл "Лунную соннату" на пианино в углу, другие собрались вокруг, призывая исполнить что-нибудь поживее.

Элли перевернула так и непрочитанную страницу учебника истории. Музыка, как и все остальное происходящее, отвлекало. Выполнение домашнего задания продвигалось медленно, она отставала. Невозможно сосредоточиться, когда так много происходит. Уроки просто казались утомительным перерывом в ее загруженным интересными событиями дне, и все же она обещала Люсинде получить хорошие оценки.

Из-под опущенных ресницы, она посмотрела туда, где напротив в глубоком кожаном кресле, положив подбородок на руку, сидел Сильвиан. Он выглядел задумавшимся, ей было интересно, чем занята его голова. Такое подозрение, что Желязны.

Рядом Картер писал эссе по географии, его аккуратный почерк медленно заполнял страницу. С момента их разговора в саду, он старался вести себя с ней крайне естественно, в том числе в разговорах и даже улыбался иногда. Хотя все еще чувствовалась некоторая натянутость, но по крайней мере он не игнорировал ее.

Слова Кэти всплыли в сознании Элли, она выпрямилась и оглядела их группу.

– Может нам действительно придумать название.

Едва слова выскользнули изо рта, она пожалела об этом.

Остальные смотрели на нее равнодушно.

– Прости? – сказала Рейчел. Николь подавила мелодичный смешок.

– Для нашей группы. – Элли заерзала под их коллективным недоверчивым взглядом. – Просто ... Кэти ... назвала нас бандой.

– Я не думаю, что нам нужно имя, – Картер пытался не смеяться. – Большинство подходящих разобраны в любом случае.

Остальные захихикали. Элли почувствовала, как тепло заливает шею. Интересно, есть ли какой-нибудь способ раствориться в полу. Она отчаянно взглянула на Сильвиана, но он, казалось, не обращал внимания. Не было никого, чтобы спасти ее.

– Кроме того, раз мы засекречены, мы не должны иметь имя, так как о нас не должны говорить, – указала Зои. Ночная школа, это ведь, по сути, не имя, а... описание. Это школа, и работает она по ночам.

– Господи. Проехали. Хорошо? – Элли старалась ни на кого не смотреть. -Забудьте, что я сказала.

– Так, – начала Рейчел, отвлекая внимание от Элли и давая ей время прийти в себя, – мы должны следить за моим отцом. Он имеет такую привычку подкрадываться.

– Да, он может. Это невероятно, – в голосе Николь звучало восхищение. – Я не знаю, как он это делает. Он просто, – она грациозно махнула рукой – появляется. У Раджа особый талант.

– Ну да. – В явном замешательстве от энтузиазма Николь по поводу ее отца, Рэйчел посмотрела на нее косо. – В любом случае. Мы должны думать, о чем говорим. Мы не хотим, чтобы он подслушал что-либо.

– Полностью согласна. Было бы плохо, если бы мы говорили о пенисах, когда он подойдет, – вставила Зои.

– Зои! – выпалили Элли и Николь одновременно.

Младшая девушка недоуменно моргнула.

– Ну, так и было бы, правда ведь?

– Да, – чопорно сказала Элли. – И ты слишком молода, чтобы говорить о пенисах кому-либо.

– Почему? – озадачилась Зои. – Во сколько лет мне можно говорить о пенисах?

– В шестнадцать, – ответила Элли. В то же время Николь сказала: «В четырнадцать», а Рейчел: "В пятнадцать".

Все трое обменялись взглядами и принялись хихикать.

– Когда станешь старше, – выдохнула Элли сквозь истерику. – Просто старше, чем сейчас.

Зои посмотрела на них.

– Я могу говорить о пенисах, когда захочу.

– Никто не может остановить тебя, – увещевала Рейчел. – Но будет немного странно, когда на уроке немецкого языка ты будешь просто сидеть и говорить о мужских причиндалах.

Они начали смеяться до истерики по второму кругу. На этот раз им потребовалось некоторое время, чтобы остановиться.

– Я думаю, вы все потеряли рассудок, – Сильвиан наконец отреагировал на веселье и огляделся в недоумении.

– Прости,– извинилась Николь, вытирая глаза. – Сказывается недостаток сна.

– И угроза смерти, – добавила Рэйчел.

– Он придет к тебе,– сказала Элли, пытаясь успокоиться. – По крайней мере мы будем осторожны в разговорах, чтобы твой папа ничего не услышал.

– Почему?– казалось голос Раджа возник ниоткуда. Они обернулись и увидели его, стоящего позади Рейчел.– Что вы не хотите, чтобы я слышал?

Глава 25.

– Папа! – Рэйчел бросилась на отца. Застигнутый врасплох, он инстинктивно обнял ее, пытаясь сохранить равновесие. – Где ты был? Я искала тебя повсюду.

Ее лицо выражало облегчение, и он смягчился.

– Мне очень жаль, дорогая. Там очень многое происходит.

Элли почувствовала пустоту в груди и отвернулась. Было время, когда она также была близка с отцом. Когда он был рад ее видеть. Ее удивило,что мысли о том, что прошло несколько недель с тех пор, как она последний раз говорила с ним, причиняют боль.

Но голос Рейчел вернул ее обратно к тому, что сейчас имело значение.

– Мы знаем, что много чего происходит. Вот почему нам нужно поговорить с тобой. – Выскользнув из объятий отца, Рэйчел стала среди других. – Можем ли мы пойти куда-нибудь?

Он посмотрел на их группу с сомнением.

– У меня не так уж много времени ...

– Пожалуйста, папа, – взмолилась Рэйчел. – Это важно.

Видя решимость на их лицах, он сдался.

– Очень хорошо,– сказал он с вздохом. – Пойдем со мной.

Он быстро повел их из общей комнаты в пустое учебное крыло. Включив свет в одной из лабораторий, Радж ждал, когда они все разместятся.

Слабый запах формальдегида в воздухе был неприятным – Элли дышала через рот.

Отопление в это время в учебном крыле отключали, было так холодно, что волоски на руках вставали дыбом. Она старалась не смотреть на скелет в углу класса. Эй не нравилась его ухмылка, как если бы он намекал, что лучше уж быть мертвым, чем все это.

В передней части комнаты, Радж прислонился к учительскому столу, скрестив руки на груди. Флуоресцентное освещение отбрасывало бледные тени. Элли не могла вспомнить, когда видела его таким уставшим. Круги под глазами глубокие и темные, и новые линии прорезались на лбу определенно в течение последних нескольких дней.

– Теперь, – потребовал он. – Что все это значит?

Секунду никто не говорил. Элли чувствовала, что все ждали, что Рейчел начнет разговор, потому что это ее отец, а Рейчел явно не хотела быть представителем – поймав взгляд Элли, она нетерпеливым жестом показала, что ей слово.

– Это касается... Элоизы, – начала Элли.

Не дав ей даже произнести до конца имя библиотекаря, Радж покачал головой. – Вы знаете, что я не могу говорить о...

– Мы не хотим, чтобы вы об этом говорили, – прервал его Картер . – Мы хотим рассказать вам, что узнали. И считаем, что ... может быть, это изменит ваше решение.

Радж выглядел удивленным, но после краткого колебания дал знак продолжать.

Постепенно они ввели его в курс. Дойдя до конца, Картер обратился к Рейчел.

– Покажи ему, что мы нашли в комнате Желязны.

Рэйчел подняла руку; ключ болтался между кончиками пальцев, сверкая, как драгоценность.

Взгляд Раджа выражал недоверие, но Картер все равно продолжил.

– Он подходит к замку на двери кабинета Изабеллы.

– Вы вошли в покои Желязны? – Радж смотрел на них, как будто они сошли с ума. – Вы понимаете, какие вам грозят проблемы?

– Мы должны были сделать это,– начала защищаться Рейчел. – Учителя исчезли, и все покатилось к чертям.

– Рейчел – он говорил резко,но она не дала ему закончить фразу; ее лицо покраснело от волнения.