Текст книги "Разгар зимы"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Он уже ухаживает за больными, – почему отец выглядит на десяток лет старше, чем вчера? – я привёл его прямо сюда.

– Славно, – рассеянно отвечает отец, – я сейчас вернусь.

– Не нужно никуда идти, ты слишком изможден. Ты должен беречь силы ради матери. Она отдыхает?

Он кивает .

– Я настоял на этом.

– Ей очень тяжело, – множество наших гостей заболели, в основном их дочери, – я пойду вместо тебя.

Он морщит лоб.

– Но если что-нибудь случиться с тобой... Если тебя поразит хворь ... я этого не перенесу.

– Я не болел ни дня в своей жизни. И сейчас решил не начинать.

На его лице промелькнула тень улыбки, что сделало его больше похожим на самого себя. Было так странно не слышать в их с мамой покоях весёлый смех.

Я положил руку ему на плечо, встретившись с ним глазами.

– Помяни моё слово, мы пройдем через это.

Его голубые глаза вспыхивают.

– Я говорил тебе, насколько горд быть твоим отцом?

Я смотрю на него с притворным недовольством.

– Каждый день. Сколько себя помню. Эти слова укоренились во мне, словно высеченные на руническом камне.

– Но сегодня еще нет, – отец сжимает мою руку, – сын, я так горд...

Нахмурившись, он резко замолкает.

– Отец?

Он бледнеет и широко раскрывает глаза. На лице появляется мучительное выражение, и меня охватывает ужас.

– Что происходит?

Я касаюсь его щеки, и по ней расходятся черные линии.

Как у поражённых хворью селян.

– Сын?

Вдруг он весь напрягается, руки сжимаются в кулаки.

– Что случилось, отец? – я обхватываю его содрогающееся тело и опускаю на землю. – Что происходит?

По его искаженному болью лицу разливается блаженный свет. Он меркнет… с каждой секундой?

– Скажи, как тебе помочь! – умоляю я. – Пожалуйста, пожалуйста, ответь!

Но он уже не может мне ответить. Жизнь покинула его. Он... умер.

Не смотря на переполняющую меня скорбь, в душу закрадывается подозрение.

– Арик!

С другого конца комнаты на нас смотрит моя мать. Она кричит, прикрывая руками округлившийся живот, инстинктивно ограждая малыша, которого они так долго ждали. У неё подкашиваются ноги.

Не задумываясь, я бросаюсь к ней. За долю секунды пересекаю расстояние между нами и подхватываю её на руки.

Но когда я до нее дотрагиваюсь, она вскрикивает.

– Мама? Нет, нет, нет!

От моих прикосновений по её руке расходятся чёрные линии.

С воплем я отпускаю свою хватку. От проблесков понимания, стук моего сердца звучит в ушах, словно гром богов. Болезнь исходит... от меня.

– Мама, борись с этим!

Мучительная боль сдавливает ее дыхание, искажает прекрасные черты лица. Но в ее глазах я вижу ужас.

– А-арик?

Она тоже подозревает меня.

Она корчится в муках... и я не могу облегчить её страдания, не могу ничем помочь.

– Не оставляй меня, пожалуйста! – мои слезы стекают на ее щеку. Тот же свет озаряет ее лицо. – Борись, мама! Борись ради своего ребенка. Р-ради меня.

Она смотрит на меня, как завороженная, но затем её взгляд становится невидящим. Жизнь покинула её. Её больше нет.

Мои родители умерли.

Я убил свою семью. Убил самых дорогих мне людей одним своим прикосновением.

Тьма во мне вырвалась наружу. Я откидываю голову и реву, когда осознание накрывает меня.

Я – Смерть...

 

Глава 31

Первое, что я увидела, когда проснулась – грязные ботинки. Джек?

– Отойди от нее, Жнец, – в руках он держал пистолет! – или я тебя пристрелю.

– Да ну?

Арик провёл пальцами по моей щеке, смахивая... слёзы?

Я повернула голову. Он сидел рядом и ни на секунду не прекращал меня касаться... не смотря даже на угрозу.

Я повернулась к Джеку.

– Пожалуйста, опусти оружие.

– Мой пистолет, твой череп, Смерть. Я тебя предупреждал, – он впился в меня безумным взглядом, – ты с ним спала?

– Что? Нет!

Хотя, согласна, со стороны всё так и выглядело.

Арик был без рубашки, в одних, низко сидящих на бедрах кожаных штанах. Его глаза светились удовлетворением.

Абсолютно спокойно он спросил:

– Ты хоть понимаешь, какое это удовольствие прикасаться к ней после столь долгой разлуки? Ради этого блаженства я не устрашусь пули. Я приму пулю.

Я отодвинулась от Арика, и он разочарованно вздохнул.

– Вот чем ты занималась в доме Смерти? – с упрёком спросил Джек. – Ты позволяла ему касаться себя? А после этого еще и танцевала для него?

– Просто опусти пистолет, пожалуйста.

Бесполезно.

– Почему ты не отвечала по рации?

– О чем ты говоришь? Я ничего не слышала.

– Потому что я отключил звук, – Арик, пожал плечами, – Императрица нуждалась в отдыхе больше, чем в беседах с тобой.

– Джек ты меня пугаешь. Всё не так, как выглядит.

Напряжение нарастало. Но тут он опустил пистолет.

– Ты права. Прости меня, bébé, – он засунул пистолет за пояс. Другой, не из тех, что остались здесь. Он рискнул взять с собой спрятанное оружие?

– Она отвергает ухаживания нас обоих, смертный, – Арик прислонился головой к стене, – пока не сделает выбор в мою пользу.

– Ты снова морочишь ей голову воспоминаниями о прошлых играх и называешь это ухаживаниями?

– Никоим образом. Я лишь назвал некоторые из бесчисленного множества причин, по которым подхожу ей лучше тебя. Ты и сам это понимаешь, – Арик встал со сверхъестественной скоростью и моментально оказался возле Джека, – ты продолжаешь талдычить о Стокгольмском синдроме, потому что не хочешь признавать очевидное: что она хочет быть со мной. Что со мной она была по-настоящему счастлива.

Джек сжал кулаки, и я тут же вскочила на ноги.

– Не прикасайся к нему!

– Я не собираюсь убивать себя. Особенно теперь, когда я с предвкушением смотрю в будущее.

– Ах, да, начало новой жизни с Селеной. Примите наши с женой поздравления.

Джек повернулся ко мне.

– Эви, я так больше не могу! Мне нужна определённость.

– С этим я тоже соглашусь, – сказал Арик.

Оба. Уставились на меня. В ожидании.

Впервые они стояли бок о бок, не скрытые бронёй. Джек – широкоплечий и мускулистый и Арик – более высокий и худощавый, весь в татуировках. Оба настолько красивые, что я наблюдала за ними как завороженная. Пока они снова не начали перепалку.

– Ты серьёзно считаешь, что она отдаст предпочтение тебе? Imbécile!

– Даже не сомневаюсь.

Откуда в Арике эта пугающая уверенность? Если его подарок мог так сильно повлиять не моё решение, то был ли у меня вообще выбор?

От всего этого у меня опять разболелась голова.

– А, может, я вообще никого из вас не выберу! Может, мы отправимся на поиски бабушки вместе с Мэтью. Вдвоём! – я потерла пульсирующие виски. – Неужели мы не можем сейчас просто сосредоточиться на Селене и Любовниках? Я же говорила, что пока у меня не будет времени, чтобы хорошо все обдумать, я не собираюсь принимать никаких решений относительно своего будущего.

– Но, когда мы вернем Лучницу в форт, ты дашь ответ. И тот, кто получит отказ, отставит тебя в покое, – сказал Арик и протянул Джеку свою ладонь, – ну что, по рукам?

– Убери свои чёртовы смертельные лапы, Жнец, или я снова достану оружие, – он повернулся ко мне, – ты согласна?

– Да, когда все закончится, я дам ответ. Но не думайте, что я выбираю только между вами двумя. У меня есть и другие варианты. И когда вы ведете себя вот так, они кажутся всё более привлекательными.

– Уяснил, – Арик меня поддержал? – вот теперь я более чем заинтересован искать Лучницу.

Наконец он будет сосредоточен на деле! Я повернулась к Джеку:

– Твои осведомители видели Селену? С ней всё в порядке?

– В лагере Северной АЮВ она не была замечена. Её там нет.

– Любовники нас обманули.

– Миловничи в лагере. С парой близнецов, но я не уверен исходные ли они.

Джек растерянно потёр повязку. Как же сильно ему, наверное, хотелось встретится с ними лицом к лицу, расквитаться с ними.

– Они не исходные близнецы, – сказал Арик, – и это вполне разумно. Если бы я обладал силами Любовников, то спрятался бы в каком-нибудь недоступном месте, а всю работу поручил бы воплощениям.

– Как ты можешь знать наверняка? – спросила я.

– Я уже услышал сдавленный призыв двойников.

– В таком случае зачем близнецы отправили меня в Долор?

– Ловушка, – ответил Джек, – лагерь окружили снайперы, вооружённые винтовками с транквилизаторами, чтобы взять нас живыми.

Чтобы пытать нас.

– Тогда я понятия не имею, где Селена.

– Хмм, к счастью я имею, – Арик прислонился плечом к стене, – пока звучит её позывной, я могу его отследить.

Когда-то Мэтью объяснял, что позывной никогда не смолкает. Когда Аркан оказывается достаточно близко, другой игрок может на него настроиться.

– Я думала, он постоянно повторяется. Постой... ты имел в виду, пока она жива? Ты же говорил, что близнецы не станут убивать её прямо сейчас.

– Есть и другие случаи, когда позывной смолкает, – не успела я расспросить подробнее, как он продолжил, – точно знаю, что она на расстоянии двух-трёх дней пути на север. Я могу определить её местонахождение, но это ещё не значит, что мы сможем до нее добраться.

Джек сузил глаза.

– Почему нет?

– Любовники могли окружить себя рвом с кипящим маслом или войском из воплощений с пулеметами и реактивными установками. А с реактивными снарядами даже у меня возникли бы затруднения.

– Твои предложения, Жнец?

Улыбка Арика стала пугающей.

– Собственный заложник.

 

Глава 32

ДЕНЬ 377 ПОСЛЕ ВСПЫШКИ

– Представление начинается, – сказал Джек.

Долор находился за следующим поворотом дороги. Чтобы добраться сюда быстрее, мы несколько часов мчались во весь опор, поэтому у меня не было ни малейшей возможности поговорить ни ним, ни с Ариком. Двигаясь вдоль железнодорожной колеи, мы остановились на границе заброшенного шахтного поля²⁷.

Обугленное Вспышкой оборудование – подъёмники, шахтные вагонетки, транспортерные ленты – это место напоминало обиталище призраков.

Арик снял шлем.

– Ну и где твои мятежники?

Джек пожал плечами.

– В лагере.

– Я чего-то не понимаю, смертный. Я думал, мы объединимся с ними для совместного нападения. Ты же говорил, что мы захватим лагерь.

– Ouais. Это мы и сделаем.

– Тогда нам нужны люди. Нам нужно оружие, чтобы сразиться с армией генерала.

– Когда мы войдем в лагерь, – под порывом ветра Джек поднял воротник куртки, – генерал и фальшивые близнецы уже будут обезврежены.

Арик вскинул брови, удивляясь необоснованной уверенности Джека:

– Это и есть твой план?

Танатос нетерпеливо бил копытами о землю.

Что и говорить, умение Джека вести людей за собой было невероятным, но его заверения звучали не очень правдоподобно. Я закусила нижнюю губу.

– Может, стоит продумать план Б?

– Было бы неплохо, если бы при въезде ты надела свою корону из роз, – загадочно ответил он.

Арик презрительно усмехнулся:

– Думаешь, их испугают наши способности? Да они будут слишком заняты, стреляя в нас, чтобы обратить на это внимание.

Проигнорировав его, Джек обратился ко мне:

– У него нет оснований полагаться на меня, но ты должна мне верить. Ты же знаешь, у меня есть голова на плечах.

Однажды я сказала, что больше никогда не буду его недооценивать. Если он говорит, что план есть и так в нём уверен...

– Тогда связывайся со своими, – сказал Арик, – выясни обстановку.

– Non. Никаких раций.

– Даже моё безграничное терпение уже на исходе. Но ради тебя я постараюсь сохранить спокойствие . —

– Ну, допустим, ты провернешь бескровное восстание, но, если останется хотя бы один верный солдат, он может подать сигнал подкреплению.

– Ты думаешь, я не учел этого, Жнец? Все под контролем.

Арик взглянул на меня

– И ты на это поведешься? —

Я вовремя остановилась, чтобы не кивнуть.

– Да. —

– С трудом верится, что его не предадут за вознаграждение. —

– Ты даже не представляешь, как хорошо он разбирается в людях. —

– Вы что разговариваете между собой? – нахмурился Джек.

– Просто обсуждаем твоё умение разбираться в людях, раз уж только от него и зависят наши жизни.

– Эви, ты веришь мне? – спросил Джек, его взгляд словно говорил что-то, но я не понимала что.

– Я верю в твою рассудительность.

– Значит, я беру ситуацию в свои руки, – он бросил самодовольный взгляд на Смерть.

Арик надел шлем.

– Не могу поверить, что соглашаюсь на этот идиотизм.

– Ты же хотел заложника. За ним я тебя и веду, – Джек повернулся ко мне, – готова?

Я кивнула и, вырастив из тела стебель, увенчала им голову. Кроваво-красные лепестки, остроконечные листочки. Я заставила их плестись и виться, чтобы никто не усомнился, что они настоящие. Тем более, когда я волновалась, они всегда трепетали.

В тех случаях, когда у меня было время поволноваться...

У поворота мы с Ариком переглянулись. Внезапно налетевший порыв ветра всколыхнул транспортерную ленту, нагоняя на меня еще больше страха.

Назад дороги не было, перед нами распростёрся лагерь. Перед которым выстроились люди.

Без оружия?

Они приветствовали нас громкими возгласами! Солдаты и освобожденные женщины махали нам, словно участникам Марди Гра²⁸ с платформы на колёсах.

Я выдохнула, даже не осознавая, что задерживала дыхание.

– Черт побери, Джек.

В ответ он лишь сексуально улыбнулся.

– Бескровное восстание, – Смерть поднял забрало, – как тебе это удалось, смертный?

– Возможно, Смерть – не всегда решение, – на мой выжидающий взгляд Джек ответил, – вчера я дал солдатам емкости с нервно-паралитическим газом, чтобы они подбросили их в палатку Миловничи.

– Нервно-паралитический газ, – повторила я, – из их же собственной армии за рекой? Так вот что было в камуфляжной сумке!

– Ouais. Захватив Миловничи, люди Родриго, как можно шире распространили новость, что я еду сюда со своими союзниками Арканами, – мне он подмигнул, а Смерти бросил злобный взгляд, – я был уверен, слух о том, что мы уже освободили один лагерь, подорвёт структуру командования.

– Невероятно.

Мы начали протискиваться сквозь толпу. Люди изумлённо пялились на нас со Смертью и наперебой стремились пожать руку Джеку.

Всю жизнь он считал, что не имел оснований для гордости. Теперь он стал другим. Голова гордо поднята, плечи расправлены, взгляд лучился уверенностью.

Даже без сверхспособностей какой властью он обладал. Сколько народу им восхищалось.

Я бросила беглый взгляд на Арика. Перед глазами стояло недавнее видение – наглядное напоминание о его безнадежном одиночестве.

Испытывала ли я к нему жалость? Да. Но прошлой ночью я поняла, что влечение к нему куда сильнее.

Столкнувшись с ним взглядом, я тут же отвернулась. Среди толпы я заметила улыбающегося черноволосого мальчишку лет двенадцати. Широко посаженные глаза и щель между передними зубами – он был уменьшенной копией Франклина. Должно быть, его брат. Скоро они снова встретятся.

Этот мальчик олицетворял собой то, чего удалось достигнуть Джеку. Меня поразило осознание: мы помогли тысячам людей.

Навстречу нам с широкой улыбкой ехал Родриго.

– Я провожу вас к Миловничи. Всем троим.

– Глушители работают? – спросил Джек.

– Бесперебойно, генерал. Не пропускают ни сигнала.

Он провёл нас вглубь лагеря.

Я шепотом спросила:

– Он называет тебя «генерал»?

– Я пытался это пресекать, – сказал Джек с легкой улыбкой, – но потом понял, как грозно это звучит. И решил оставить как есть.

– Ты блокируешь радиосигналы с помощью глушителей? – Арик посмотрел на Джека точно так же, как Джек недавно смотрел на него самого, словно нехотя отдавал должное его предусмотрительности, – вот почему ты не воспользовался рацией.

– Я хотел контролировать любую передачу информации из этого лагеря. Но теперь с наличием заложника и целой армии не нужно больше скрывать ваше участие. Мы сообщим близнецам, что хотим обменять их отца на Селену.

Меня охватило волнение. План с обменом заложниками казался осуществимым!

Арик снял шлем и положил его на седло.

– Если мы оставим воплощения в живых, всё, что им известно, они передадут своим исходникам.

– Слишком рискованно, – сказал Джек, – мы прикончим их.

– Согласен, смертный. А ты собираешься сказать своим людям, что близнецы ненастоящие?

Джек, казалось, призадумался:

– Non. Это лишь омрачит нашу победу.

Арик кивнул.

– И пока Миловничи у нас в руках, нужно допросить его о близнецах, узнать о надёжности их обороны и количестве воплощений.

Теперь уже Джек сказал:

– Согласен.

Спешившись, мы с Джеком передали поводья паре солдат, но Смерть только покачал головой и повел Танатоса сам.

Толпа расступилась, и мы увидели на земле три связанных тела, без сознания и с кляпами во ртах. Небезызвестный Миловничи и его отпрыски. Точнее, отпрыски его отпрысков.

Наконец я увижу человека, который принес столько страданий миру, который и без того в них утопал.

У бывшего генерала были резкие черты и клювообразный нос. Несмотря на худобу, лицо его было багровым. Я прямо видела, как в гневе он краснеет ещё сильнее.

Надпись на коричневой куртке гласила: «ЭЛИТНАЯ СЛУЖБА ОХРАНЫ МИЛОВНИЧИ». На его лице и одежде не осталось живого места от плевков и отпечатков подошв.

И это великий генерал Миловничи? Он выглядел ничтожно. А близнецы? Точная копия тех, что мы видели в другом лагере, с таким же перевёрнутым изображением карты над ними.

– Разобраться с воплощениями должен ты, Жнец, – сказал Джек, – чтобы люди увидели, на что вы способны.

Арик недовольно бросил:

– Мы тебе не клоуны.

И мысленно добавил:

– Всю жизнь я скрывал эти способности. —

– Пока я их командир только на словах. Эта армия может как навести порядок, так и наоборот. Чем больше в мире порядка, тем безопаснее для Эви. Либо ты тоже стремишься к этому, либо нет.

Нас окружало всё больше людей.

Раздраженно выдохнув, Арик снял рукавицу. Он прикоснулся покрытой символами рукой к лицу каждого двойника, и по ним разошлись чёрные линии.

Вспоминал ли Арик родителей каждый раз, когда убивал своим прикосновением? Я слышала, что он предпочитал убивать противников именно так. Возможно, это его Прикосновение Смерти служило той же цели, что и татуировки: напоминало о трагедиях прошлого.

Когда тела воплощений оцепенели, по толпе прокатились удивленные вздохи.

Возможно, Джек и привык ко всеобщему вниманию, но Арик под их взглядами чувствовал себя неловко. Неужели всегда невозмутимый и уверенный в себе рыцарь умел стесняться? Эта мысль вызвала у меня нежную улыбку... даже несмотря на то, что в это мгновение двойники перестали дышать.

Толпа загудела.

– Так вам и надо.

– Горите в аду.

– Это они ещё легко отделались...

Родриго кашлянул:

– Эм, сэр, что будем делать с Миловничи?

– Теперь его зовут Майло, – объявил Джек, – у моего соседа была енотовая гончая по кличке Майло. Бешенством заразилась. Пришлось усыпить.

Раздались робкие смешки.

Смерть поднялся и натянул рукавицу:

– Умно. Лиши человека имени, которого боятся...—

Арик наблюдал за Джеком с первого дня нашего пути. Но сегодня он изучал его с особым интересом, словно только теперь счёл своего соперника достойным внимания.

Жажда знаний Арика; любознательность Джека. Так уж ли они разнились в этом плане?

Джек сказал Родриго:

– Отнесите старину Майло вместе с телами обратно в палатку. Я собираюсь с ним немного побеседовать.

– Так точно, – с едва сдерживаемым ликованием он приказал солдатам унести всех троих, однако добавил, – может, наденете перчатки?

– Это не заразно, – сказал Джек.

Арик удивился.

– Время от времени он меня даже слушает. —

– О, разумеется, сэр, – сказал Родриго, – следуйте за мной.

Пробираясь сквозь толпу, Джек принимал рукопожатия и благодарности. К тому моменту, как мы вошли в палатку Майло, тот уже был привязан к стулу и готов к допросу. Воплощения лежали на груде дефицитных опилок.

Родриго сообщил:

– Есть ещё около тридцатки приверженных ему наёмников. После долгого сопротивления нам удалось их схватить. Что прикажете с ними делать? Расстрелять?

Я нахмурилась.

– Как обычно делал Майло?

– Non. Но они будут наказаны.

Арик оперся о стол Майло.

– И как же ты поступишь, смертный? Твое руководство будет жестким? Или милосердным? – к этой теме он был явно неравнодушен, еще бы, ведь его любимой книгой был «Государь»²⁹, – если ты собираешься стать лидером, то решения, принятые сейчас, могут повлиять на всю твою дальнейшую жизнь.

– Думаешь, я этого не понимаю? – Джек повернулся к Родриго, – вывезите их за пятьдесят миль от лагеря без обуви и тёплой одежды. Дайте каждому карту, ведущую к пяти походным рюкзакам.

– Будет сделано, сэр.

Родриго вышел.

Арик изогнул губы в ухмылке, его взгляд оживился.

– Большинство из них перебьют друг друга ещё до того, как доберутся до цели. Хотя я сильно сомневаюсь, что там на самом деле будут какие-то рюкзаки.

Джек открыл было рот, чтобы ответить, но передумал:

– Это дела военных, тебя они не касаются.

В просторной палатке стоял безупречный порядок, кроме пространства вокруг стола Миловничи. На земле валялись книги, ручки, бумаги, и разбитая рамка с фотографией его ненормальных детишек. Здесь он, видимо, и отключился.

– Думаешь Милов... то есть Майло, сдаст своих же детей?

Джек подошёл к нему поближе, ненависть отпечаталась в каждой линии его тела.

– Он выложит всё. Уж я постараюсь, чтобы пытки близнецов показались ему любовными ласками.

Я удивлённо уставилась на Джека. Такой безжалостный. Непреклонный. Как же далеко он ушёл от пристрастившегося к выпивке парня, которому после Вспышки ни до чего не было дела.

А ведь Селена предупреждала, что Джек изменился. Да уж. Ещё как.

Он отвесил Майло оплеуху.

– Просыпайся, ты, fils de putain.

Тот даже не шелохнулся.

Тем временем Арик опустился на колени и поднял с земли тяжелую черную книгу. Смахнув с обложки опилки, он положил ее на стол.

Это привлекло моё внимание.

– Что это у тебя?

Оставив мой вопрос без ответа, он перевернул первую страницу. Пожелтевший лист был заполнен рукописным текстом. На языке, которого я не знала.

Сияющий взгляд Арика осветил страницу.

– Боги всемогущие.

– Что это?

– Хроники, – он повернул ко мне сияющие глаза, – Хроники Любовников.

 

Глава 33

– Что здесь происходит? – брызгая слюной, прорычал Майло. Наконец-то пришел в себя.

Джек опустил занесённую для удара руку:

– Посмотрите-ка кто проснулся.

Майло оторопело выпучил блёклые глаза:

– Я знаю кто ты! Небезызвестный охотник! Что тебе от меня нужно?

– Твои детки, – ответил Джек, – настоящие. И ты выведешь нас на них.

Услышав торжественные выкрики с улицы, Майло оторопел ещё больше. Он оскалил пожелтевшие зубы.

– Этого не может быть, мои солдаты мне верны! Они снова возьмут контроль в свои руки, – пытаясь выпутаться из веревок, он выкручивал руки с длинными желтыми ногтями – и тогда...

– Считай, что твои приспешники уже не жильцы на этом свете. Точно как и близнецы, – Джек кивнул на тела воплощений, – по крайней мере их подмена.

– Черные линии – отметка Смерти, – растерянно повертев головой, Майло уставился на Арика.

Откинувшись в кресле за генеральским столом, он переплёл пальцы над открытой книгой.

Бросив на неё беглый взгляд, Майло сразу же намеренно отвел глаза. Неужели надеялся, что мы не сообразим, что попало к нам в руки? В кои-то веки нам улыбнулась удача. Книга не была ни спрятана, ни заперта в сейфе Майло. Поскольку он и был летописцем Любовников. И когда ёмкость с газом попала в палатку, как раз заполнял страницу. Последнее слово так и осталось недописанным.

Плохая новость? Записи велись на древне-румынском. Хорошая? Арик сказал, что со временем сможет их перевести.

– Смерть не должен быть здесь. Вы нарушили уговор! – рявкнул Майло.

– Твои дети нарушили его первыми, – отозвалась я.

– Ты?!

Как я и предполагала, лицо Майло ещё больше побагровело. На меня никогда ещё не смотрели с таким презрением.

– Я с рождения знал, кто виновен в столетиях бед нашего рода – Императрица. Вот и она.

– Я понимаю обвинения, касающиеся прошлой игры. Но винить меня и за все последующие столетия это уж слишком.

Он посмотрел на мой венец из роз и гадливо поморщился.

– Если бы не твоё предательство Герцог и Герцогиня Самые Извращенные стали бы победителями. Властителями. Нет, бессмертными богами! Они оберегали бы это семейство и бесконечно его обогащали. Каждое поколение знает, что всё это отняла у нас ты. Наш род взращен на мести!

Значит, с каждым поколением Миловничи становятся все более обозленными моим предательством? Все больше повернутыми на этой идее.

– Мои дети исправят несправедливость. Они – возмездие. Выиграв эту игру, они смогут наказать тебя во всех последующих, – он обнажил желтые зубы, – наслаждайся своими последними деньками, вероломная сука!

Со всей силы Джек вмазал ему по лицу.

Закряхтев от боли, тот долго пытался прояснить зрение.

– Поговорим лучше о твоих детишках, Майло. Мы хотим связаться с ними, чтобы сообщить о предстоящем обмене заложниками.

– Они не станут на меня никого менять.

– А на свои хроники?

Арик спрятал книгу в непромокаемый чехол, который нашел рядом.

Ярость Майло достигла крайней точки.

– Вор! Ты не имеешь на нее никакого права!

– Не отвлекайся от темы, – от очередного удара голова Майло откинулась назад, – твои дети. Где они?

– Я ничего тебе не скажу!

Джек только ухмыльнулся. Хотя я знала, что Майло получает по заслугам, но не хотела видеть, как его пытают. Особенно, как это делает Джек.

К тому же красной ведьме могло прийтись по душе подобное развлечение.

Я взглянула на Джека.

– Эви, тебе не обязательно здесь находиться, – Арик встал из-за стола с книгой в руках, – пойдём, я выведу тебя на улицу.

Выходя из палатки, я услышала, как Майло сказал Джеку:

– Помню твою прелестную сестричку. Винсент рассказывал, как ей нравилось умолять на французском.

Раздался истошный крик. И хотя меня пробрала дрожь, для красной ведьмы он прозвучал как музыка.

Я присела на скамью. Неподалеку, на привязи стоял Танатос, одним своим видом нагоняя ужас на прохожих.

После очередного вопля Майло, Смерть, позвякивая шпорами, начал расхаживать из стороны в сторону.

– Если смертный не сможет держать себя в руках, у него ничего не получиться. Пытать не так просто, как кажется, Дево хоть знает, как поддерживать жертву в сознании во врем пыток? Избегает крупных артерий? Это надо уметь.

– Хочешь вернуться в палатку?

– Чем скорее мы вернем Селену для Дэво, тем скорее ты вернёшься со мной домой.

Я хотела было возразить, но решила, что не стоит зря сотрясать воздух, и махнула в сторону палатки.

– Тогда ступай.

– Никуда не уходи и будь настороже. Здесь могли остаться еще сторонники Миловничи.

Он вернулся в палатку.

В перерывах между воплями Майло я слышала, как люди шептались о Джеке, Арике и обо мне. Группа женщин обсуждала «жутко-сексуальный» кайджанский акцент охотника и «стальной» взгляд его серых глаз. Арика они сочли «устрашающе прекрасным».

Во мне вспыхнула ревность к ним обоим. Джека я и раньше ревновала к Селене, но Арика нет. Стоило лишь на секунду представить, что он целует другую... Я выпустила когти.

А что обитатели северной АЮВ думали обо мне? Мужчины находили меня «пугающей», и тем не менее «несомненно привлекательной». Женщины? «Какая она жуткая», «Видели этот стебель, извивающийся у неё над головой?»

И всё-таки каждому проходящему мимо человеку я приветливо улыбалась. Они вежливо кивали в ответ, но смотрели на меня с опаской.

Я вздохнула. Всего какой-то год назад я училась в школе и без труда заводила друзей.

Вдруг до меня донёсся отрывок разговора... о Джеке. Это был голос Родриго?

Я подкралась поближе и начала подслушивать. Он рассказывал другому солдату, как прошлой ночью охотник в одиночку уложил десяток Бэгменов с помощью одной лишь монтировки.

И это после того, как Джек пообещал мне больше не подвергать себя неоправданному риску? Черт. Возьми.

Я прервала их беседу:

– Родриго, можно тебя на минуточку?

Видимо, было в моём голосе что-то, от чего второй парень мигом умотал.

Родриго неуверенно сглотнул:

– Конечно.

– Когда ты говорил о Джеке, ты ведь немного преувеличил? Правда?

– Нет, мэм, – сказал он, несколько расслабившись, – не поверив слухам о Дэво и Бэгменах, некоторые военные сказали ему: докажи или хорош трепаться. И он на моих глазах бросился в самую их гущу. Этот парень не знает страха.

Не успел Джек дать мне обещание, как тут же его и нарушил.

– Спасибо. Эм, возвращайся к своим обязанностям, солдат.

Когда он, растерянно улыбнувшись, отошёл, я достала из кармана коралловую ленту. Почему Джек считает, что может подвергать себя такому риску? Может, он действительно жаждет смерти?

Когда Джек вслед за Ариком вышел из палатки, я решила ничего ему не говорить. Пока. Мы были так близки к освобождению Селены; ничто не должно было этому помешать. Ни мой гнев, ни его безответственность.

– Ну и?

– Этому человеку нравится пытать других, но сам терпеть пытки он не способен, – Джек потер ладонью подбородок, костяшки его пальцев были окровавлены, – он сказал, что близнецы во взрывоустойчивом бункере.

– Это около дня пути к северу отсюда, – добавил Арик, – высоко в горах. Добраться туда можно только на лошади. Это место они называют Обителью.

Но ведь Майло мог и солгать.

– Ты веришь его словам?

– Ouais. Моё чутьё подсказывает, что, выплевывая зубы, желтые как жвачка Chiclets, он выдал правду. И мы можем это проверить, – Джек отстегнул от ремня рацию, – глушители уже выключены. Как насчёт связаться с бункером близнецов?

Я могла ошибаться, но мне показалось, что он спросил не только меня, но и Арика.

– Давай.

Когда Джек нажал на вызов, я затаила дыхание.

И с ужасом выдохнула, когда мы не получили ответа.

 

Глава 34

– Уже и не помню, когда в последний раз наблюдал такое зрелище.

В дверном проеме ветхой придорожной церквушки, ставшей нам пристанищем, вырисовался освещенный молниями силуэт Арика. В ночном небе сверкали грозовые разряды.

Джек внутри осматривал взрывчатку, изъятую из армейских запасов. Майло был связан и прикован к грубо сколоченной церковной скамье. Я же присоединилась к Арику поглазеть на фейерверк.

Мы наткнулись на эту одинокую уцелевшую церковь после многих миль пути под безжалостными шквальными порывами и решили вознаградить себя и лошадей несколькими часами отдыха.

Рядом раскинулось кладбище с покосившимися обугленными надгробиями, такими же чёрными и жуткими, как броня Арика. Ступив сюда впервые, он остановился среди крестов, могильных плит и памятников и медленно втянул носом воздух, словно оказался дома. Я удивленно подняла бровь.

– Мне нравятся церкви, – сказал он с усмешкой, – а кладбища еще больше.

Даже несмотря на то, что Арик назвал своего коня Танатосом и снял доспехи с покойника в могильном склепе, я никогда не считала его таким уж... любителем смертельной атрибутики.

Это не отталкивало меня. Напротив, я даже считала это его увлечение притягательным, ведь оно было частью его сущности.

Небо прорезала особо мощная молния.

– Могу поклясться, что это Башни рук дело, – задумчиво произнёс Арик, – в прошлых играх он был в этом силен.

– Могу только представить.

На благородном расслабленном лице Арика проступила светлая однодневная щетина. Молнии отражались в янтарных глазах, наполняя их звездным сиянием.