Текст книги "Тайм"

Автор книги: Константин Белослудцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Нападай, – сказал он.

Грик, все еще убежденный, что победа будет довольно легкой, ударил по Флейку резким выпадом, а когда тот увернулся от него, попытался обмануть своего противника ложным финтом, но ничего не вышло. Флейк двигался быстро и всегда предугадывал удары Грика. Сам он финты не использовал, а лишь делал мельницу – крутил меч над головой, что сильно отвлекало внимание.

Крыса выписывал вокруг Грика круги, чтобы у противника закружилась голова, но странник пытался следить за ним лишь в полглаза и быть повернутым к нему всего на пол оборота. Это помогало ему не потерять равновесие и ориентацию в пространстве.

Правое плечо по-прежнему дико болело. Грик рад бы был не замечать эту боль, ведь в бою она лишняя, но плечо пульсировало все сильнее с каждой секундой. «Нужно скорее закончить, – подумал он, – Не то я потеряю от боли сознание».

Время шло, а Флейк все не нападал. Грику казалось, что его противник чего-то ждет, может, новых выпадов.

Он облегчил его ожидание, и был совершен еще один безрезультатный выпад, который в корне переменил все сражение.

Флейк перешел от защиты к атаке. Вместо мельницы он выставил меч вперед и пошел на Грика. Сначала его удары казались вовсе безобидными. Флейк бил лениво и, казалось, не хотел причинить Грику вред. Он совсем не выглядел уставшим, даже пота не было на его лбу, чего нельзя было сказать о Грике. Странник уже успел устать, а в руках его появилась тяжесть, от которой хотелось выбросить меч на пол. Его голова кружилась, плечо болело, и он стал понимать, что у Флейка есть реальные шансы на победу.

В ней нет никакой гордости, если человек, чтобы достичь ее, швырнул меч в противника. Грик никогда к такому не прибегал, но сейчас обстоятельства были совсем другие. Он почувствовал, что начинает терять сознание и что из раны в плече сильным потоком потекла кровь. Осознание смерти в случае потери сознания свалилось на его голову тяжелым грузом, перед глазами все начало плыть, и он, увидев, что Флейк приближается к нему, ударил мечом пустоту.

Кровь, стекавшая от плеча по руке к ладони, сыграла свою роль. Меч, который Грик держал в руках, соскользнул с кровавой руки и, на полной скорости, полетел прямо в Флейка. Крыса этого не ожидал и не успел ни отбить меч, ни увернуться от него. Летящая через камеру в сырой темнице смерть в облике острого лезвия с рукояткой, обмотанной черной тряпкой, вонзилась Флейку в грудь, почти у живота, и разрезала на две части важную артерию, которую ученные с недавних пор стали называть аортой.

Грик, прежде чем потерять сознание, успел увидеть это и погрузился в беспамятство, но уже не боясь умереть во сне.

Он сразу же очутился в густом черном лесу и понял, что видит сон. Вокруг него всюду были высокие, с черными листьями, деревья, которые задевали своими вершинами само небо. Из темноты доносился страшный волчий рык наряду с полусловами трехглазых чудовищ, а за густыми тучами на небе светилось что-то красное, вызывающее в человеке первобытный страх.

Грик инстинктивно подвинул руку ближе к мечу, но вдруг заметил, что его нет. Он понял, что оказался в темном лесу совсем один, без оружия, в компании одних только высоких деревьев, кровожадных волков и безжалостных трехглазых чудовищ.

– Иди вперед, – сказал вдруг Голос, который раньше во всех снах исчезал, – Ты находишься у самого края леса. Стоит пройти лишь немного, и ты выйдешь из него.

Как только Грик сделал первый шаг, сухие ветки под его ногами зашумели так сильно, что эхо разнеслось по всему лесу. Его сердце на миг остановилось, а чудовища, издающие страшные лесные звуки, затихли, видимо, тоже испугавшись неожиданного шума.

Второй шаг Грика вызвал такой же эффект, но только теперь лесные звери и чудовища, скрывающиеся в темноте, разом бросились на одинокого странника.

Грик побежал. Чувствуя за своей спиной клацанье гниющих челюстей, он бегом пробирался сквозь густой лес, а твердые и острые ветки больно били его по лицу. Вдруг земля под его ногами исчезла, и он полетел вниз, в кровавое море, которое пришло на замену темному лесу.

Красные, густые воды поглотили его, и Грик сразу же почувствовал чьи-то липкие прикосновения на своих ногах. Чудовища, обитающие в кровавом море, тянули его на дно, но он изо всех сил пытался вырваться на воздух, и это у него, через минуту неимоверных усилий, получилось.

Во рту чувствовалась кровь тысячи, а, может, и больше людей. Грика стало тошнить, но он понимал, что если содержимое его желудка начнет выходить наружу, тело ослабеет и моментально погрузится в красную пучину.

Впереди был остров с высоким холмом, на котором стоял красивый город, освещающий округу золотыми крышами великолепного дворца, стоящего на самой вершине холма. «Визем, – пронеслась в голове Грика мысль, – Это точно он, так мне его описывали».

Как только погруженный в сон странник разглядел город как следует, он вновь почувствовал под ногами пустоту, которая, однако, продлилась совсем недолго.

Один из самых красивых городов в Нлике, Визем исчез, уступая место длиной грунтовой дороге, простирающейся в бесконечность по обоим направлениям света. На обочине дороги горел небольшой костерок, возле которого было два человека: один сидел на пне, другой лежал, греясь в блаженном тепле от костра. Воздух был холодным, стоял вечер, медленно перерастающий в ночь, и Грик как можно быстрее попытался присоединиться к этим двум отдыхающим странникам.

Чем ближе он приближался к ним, тем лучше у него получалось разглядеть их. В сумерках, Грик разобрал, что на пне сидит женщина, а у костра, на котором жарится большой кусок мяса, лежит мужчина.

– Эй, тут к вам человек идет! – предупредил, чтобы не напугать, их Грик, – Примите?

Женщина обернулась, и странник, увидев ее красивейшее лицо, ярко улыбнулся. Это было его жена, Шена, которая умерла при родах.

– Грик! – радостно сказала она, – Иди к нам! Твой друг Мейк уже давно тебя ждет.

И тут в его мысли прокралась тревога. «Что тут делает Мейк? – подумал он, – Как он связан с моей женой?»

– Быстрее, Грик, мясо уже почти готово!

– Уже иду, милая, подожди немного!

Он бросился бежать к ней, чтобы поскорее обнять и вновь почувствовать тепло ее тела и ощутить на своем грубом лице ее шелковые желтые волосы, которых ему так не хватало...

Радость переполняла его, но вдруг разом исчезла. Мейк лежал на земле мертвый, а в его ногу, на которой отсутствовал внушительный кусок мяса, был вонзен огромный мясницкий нож. Все кругом было в крови, включая руки Шены.

– Что здесь происходит?! – ошеломленно спросил Грик, чувствуя, что его вновь начинает тошнить.

– Будешь мяса? – в ответ спросила Шена.

– Как можно…

– Должно быть, если ты не будешь, твой друг от него совсем не откажется.

Шена раздвинула синие губы Мейка и, взяв мясо с костра, аккуратно положила его ему в рот, после чего начала двигать подбородком, чтобы мясо разжевалось.

– Может, теперь будешь?

– Нет.

– Я буду, – вдруг сказал Мейк, не открывая глаз.

Шена улыбнулась и скормила ему остатки мяса.

– Теперь тебе придется подождать, – сказала она, обращаясь к Грику, и стала отрезать от ноги Мейка еще кусок.

– Зачем мне все это? – спросил Грик.

– Потому, что это твоя судьба, брат, – сказал седовласый Феор, подошедший сзади, – Это судьба всех нас.

– Да, он прав, – подтвердил Дилион, появившийся на месте Мейка, – Ты нужен нам…

– Ты нужен нам, – повторил Феор, и после его слов Грик погрузился в темноту.

Глава 18.

Абдей смотрел в окно и пытался понять, что только что произошло. Ему казалось, что вокруг всего этого крутится слишком много тайн, и Дилион не раскрыл их всех, прежде чем воткнуть в него кинжал. Прежде всего, ему было непонятно, как он остался жив после такого смертельного удара, ведь в его памяти осталось отчетливое воспоминание о том, как острый кинжал воткнулся ему прямо в сердце. После такого люди обычно не выживают. «Неужели, я исключение? – подумал Абдей, – Или кто-то захотел, чтобы я не умер? Все слишком запутано. Нужно будет подумать об этом потом, когда все прояснится с Гриком. Куда, кстати, его отвели?»

Первое, что приходило в голову, была темница.

– Но зачем Совету отводить Грика именно туда? – размышляя, сказал Абдей сам себе, – Хотя, нет. Лучше идти к темнице. Там хоть что-нибудь да прояснится.

Он отошел от окна, оделся, взял меч с торбой и вышел из комнаты. Увидев следы от грязных сапог в коридоре и дверь в комнату Грика, которая была выбита с петель, он стал понимать, что Совет имеет против него что-то серьезное. «Может, лучше не вмешиваться в это? – подумал Абдей, но сразу же прогнал эту мысль из головы, – Нет, Грику, возможно, нужна помощь, и, к тому же, он будет полезен в спасении Феора. Надо идти в темницу».

Трактир, этажом ниже, был пуст, и только трактирщик, лениво протирающий деревянные стаканы, стоял за своей стойкой. Он выглядел уставшим, как будто не спал всю ночь.

– Извините, вы не знаете, почему сюда приходили люди из Совета? – спросил Абдей, подошедши к нему.

– Чтобы Грика, напарника твоего, в темнице закрыть, – ответил трактирщик.

Абдей ждал чего-то подобного, поэтому не сильно удивился.

– Что он сделал? – был второй его вопрос.

– Убил стражника во Фллойде, когда сбегал из тамошней темницы.

А вот это Абдея уже удивило.

– Неужели? Я об этом ничего не знал…

– Ну, видимо, Грик не хотел рассказывать тебе все.

Абдей невольно ухмыльнулся. Теперь он понял, из-за какого происшествия его напарник потерял оружие и все остальное снаряжение, включая деньги. Он просто сидел в темнице! «Еще больше вопросов, – подумал Абдей, – Ладно, нужно идти вытаскивать его оттуда».

Идти против Совета – себе проблем наживать. Абдей знал об этом, но все еще считал себя его частью и думал, что сможет договориться с тюремщиками насчет его освобождения за счет внесения залога, а Совету он скажет, что все еще выполняет свою миссию, и Грик нужен ему для ее завершения. В его понимании, это был идеальный план. К тому же, деньгами его Совет обеспечил.

Абдей вышел на улицу, небо над которой было пасмурным, и пошел по пустым и тихим улицам в темницу. Он не знал, где она находится, поэтому, когда на его пути встречались редкие люди, он расспрашивал их о том, куда нужно идти. Они отвечали ему неохотно, ведь все еще помнили о случившемся покушении на Фериуса, но Абдей все же выпытывал у них информацию, и таким образом добрался до темницы где-то за двадцать минут.

Во Фллойде, городе, прославившемся своими подземельями, темница находилась глубоко под землей, а в Краторе она большей частью была на открытом воздухе. Под землей у нее было лишь несколько камер для особо буйных и для провинившихся во время заключения людей. Темница простиралась вверх на несколько метров в виде прямоугольника, и на ее крыше было несколько конусообразных башен – домов для тюремщиков и некоторых стражников.

Абдей уже собрался войти в нее, как вдруг двери резко распахнулись и наружу вышли люди в черных кожаных куртках с белыми нашивками на рукавах, несущие двух людей на тканевых носилках. Один из них был убит: на его груди красовалось огромное кровавое пятно, а у другого на лице был надет мешок. Абдей присмотрелся ко второму человеку и по одежде узнал в нем Грика. Приглядевшись лучше, он и на нем заметил кровь, только не в таких больших количествах, как у первого. У Грика кровавым было лишь правое плечо и немного рука.

«Неужели, он мертв? – удивленно подумал Абдей, – Нет. Нужно полностью убедиться в этом. Я последую за ними».

Крысы, как это уже было понятно из-за их кожаных курток, прошли возле Абдея и скрылись в ближайшем переулке. Оттуда сразу стали слышны неприятные звуки, послышалось, как кто-то кого-то ударил, а затем последовала грязная ругань.

Абдей подошел ближе, чтобы все хорошо расслышать. Грик оказался в руках Крыс, поэтому ему нужно было действовать как можно скорее.

– Все равно, вы виноваты в этом – сказал кто-то с оттенками командования в голосе, – Флейк нарушил приказ Короля, а вы за него в ответе. Так что, и отвечать перед Королем придется вам.

– Флейк ослушался, я признаю это, – жалобно, боясь своего не очень светлого будущего, проскулил другой голос, видимо, один из тех, кто нес носилки, – Но приказ же выполнен, Грик доставлен к вам живой.

– Но Флейк мертв. Он был подручным покойного Трана, который при жизни служил Королю правой рукой. Я думаю, что наш главный не будет рад смерти друга своего помощника.

– А если солгать ему? Сказать, что Флейк умер уже по дороге обратно во Фллойд?

– Будешь делать это сам. Я тебе помогать не буду. Кстати, твои люди нужны мне. Придется тебе идти во Фллойд одному.

– С Гриком? А что если он будет сопротивляться?

– Постарайся сделать так, чтобы этого не случилось. Одень ему на голову мешок…

– Надень.

– Чего?

– Ничего.

– Ну, так вот, идите во Фллойд не по дороге, а где-нибудь по лесу, чтобы вас не увидели. Воспользуетесь нашим тайным проходам в горах.

Абдею вдруг стало интересно. «Что это за еще тайный проход? – подумал он, – Он что, специально для Крыс сделан?»

– Хорошо, – ответил Крыса уже не таким испуганным голосом, – Буду считать это своим наказанием. Что мне делать, пока Грик все еще без сознания?

– Подожди тут, только смотри, чтобы никто вас не заметил.

На этом разговор закончился, и из переулка стало слышно, как Крысы начали уходить.

В голове Абдея сразу же созрел план. Он собрался подождать, пока Крыса вместе с Гриком выйдет из города, и уже только тогда напасть на него. «Остается только ждать, – подумал он, – Посмотрим, что принесет нам будущее».

С неба на землю стали падать первые снежинки. Абдей улыбнулся. Он уже давно ждал зиму.

Глава 19.

Грик вслепую, из-за черной повязки на глазах, шел вперед, чувствуя на шее холодное прикосновение острого кинжала, который держал Крыса. Он понимал, что находится в лесу. Тоненькие веточки с сухими листьями трещали под его ногами, а снег, падающий с неба огромными белыми хлопьями, перестал касаться его лица несколько минут назад. «Я точно в лесу, – подумал Грик, – Деревья не дают снегу достичь земли».

– Быстрее! – скомандовал Крыса, надавив кинжалом на шею, – Не то порежу!

За смелыми и грубыми словами разбойника Грик вдруг услышал, как где-то слева хрустнула ветка, словно бы на нее кто-то наступил. Надежда на спасение сразу вспыхнула в нем, но тут же погасла. Этот лес был полон дичи. Звук ломающейся веточки мог быть вызван лапой какого-нибудь животного, случайно встретившегося на их пути.

Грик помнил, как Крыса заставлял его улыбаться, пока они шли через город к воротам, а сам держал у его спины кинжал. Странник пытался вырваться, сбежать, но плечо, в котором все еще был арбалетный болт, не позволяло ему совершать никаких резких движений. Ему оставалось только выполнять все приказы Крысы и идти вперед.

Когда они вышли из города и отошли подальше от дороги, Грику завязали глаза. После этого Крыса раскрутил его на месте, и странник совсем запутался в пространстве, поэтому не понимал, куда его ведут. Только сейчас он сообразил, что находится в лесу.

Снова послышался хруст веток, только уже за спиной. Крыса вдруг охнул и закричал, но тут же, как только его тело упало на холодную землю, замолк. В лесу воцарилась полная тишина, только звук вытекающей из вен и артерий крови нарушал ее.

Грик сразу же прыгнул вперед и оторвал от глаз повязку. Сначала он ничего не увидел. Перед глазами все было таким же темным, как и тогда, когда черная тряпка еще была на его лице. Грик выставил руки вперед, чтобы быть готовым к защите, но это было напрасным. Зрение вернулось к нему, и он увидел перед собой Абдея, держащего в руках меч, с которого на землю капала кровь. Его лицо было страшным. Оно ничего не выражало, и, казалось, что Абдей был мертв.

Рядом с ним лежал Крыса. У него не было левой части головы, плеча и руки. Отрезанная конечность и кусок черепа валялись возле ног Абдея. Оживший мертвец по-прежнему молчал и стоял над убитым врагом.

– Сильно болит? – наконец подал он голос, спросив Грика про плечо, – У меня есть Кровавый Цветок.

Грик отошел на шаг назад. Голос в его голове кричал о том, чтобы он убил Абдея прямо сейчас, не медля. Странник пытался противиться ему, но голос все усиливался и усиливался, и, в конце концов, Грик сдался.

– Убей меня! – закричал он, – Мне все это уже надоело!

Абдей вдруг расслабился и выпустил меч из рук. Его лицо потеряло выражение отрешенности от мира, и ему на замену пришло искреннее недоумение.

– Грик, с тобой все в порядке? – спросил он, со страхом посмотрев на убитого разбойника.

– Просто убей меня. Мне уже хватит!

– Что хватит? Что-то случилось?

– Все умирают, Абдей. Из-за меня умирают. Я не хочу, чтобы ты стал следующим.

– С чего ты взял, что это ты причина всех этих смертей? – осторожно, понимая, что Грик на грани нервного срыва, спросил Абдей.

– Моя дочь; Шена, – стал перечислять Грик, – Феор, Дилион, Мейк, Фериус, стражник в темнице, из которой я сбежал; Дред… Они все мертвы потому, что я находился рядом с ними.

Абдея обучали тому, как нужно вести себя с людьми, находящимися в таком состоянии. Главное – это не грубить им и, осторожно, чтобы не навредить, пытаться указать на их неправоту.

– С чего ты взял, что Феор и Дилион мертвы? – спокойным голосом спросил Абдей, – А Фериус? Тебе кто-то что-то рассказал о нем?

– Крысы заставили его идти по Полю Шаров, – ответил Грик, – А Феор и Дилион…

Он не договорил фразу и со всей силы ударил кулаком по липе, стоящей около него. Старая кора полетела в стороны, и резкая боль вспыхнула в его руке, заставив отчаявшегося странника одуматься. «Феор жив, – подумал он, выдрав из кожи небольшой кусочек коры – Дилион тоже. Не надо думать о них так».

Абдей решил, что у Грика все же произошел нервный срыв. Он побежал к нему, чтобы обездвижить его, но споткнулся о труп Крысы и упал на землю, подняв в воздух опавшие листья. Ему в щеку, чуть ниже скулы, воткнулась маленькая веточка.

– Все нормально? – спросил Грик, увидев падение Абдея.

– Да, все хорошо, – ответил он, пытаясь убрать веточку из щеки, – А сам ты как?

– Нормально. Готов идти к Грязному Пруду.

– Да? – немного обрадовался Абдей, – Отдохнуть не хочешь?

– Некогда отдыхать. Все, что мне сейчас нужно – это чтобы ты вытащил у меня из плеча этот проклятый болт, который доставляет мне столько боли!

– Сейчас, подожди. Сначала я себя немного подлечу.

Ветка проткнула щеку Абдея насквозь и вонзилась в верхнюю десну. Он без проблем вытащил из нее источник боли, открыл торбу и, достав из нее контейнер для растений, в котором, в нескольких экземплярах, лежал Кровавый Цветок, приклеил его лепесток себе на десну так, чтобы он залечил и ее, и щеку.

– Вот и все, – сказал он, – Со мной покончено, теперь давай ты. Снимай куртку.

Грик разделся и сразу стал мерзнуть из-за холодного ветра, которому даже деревья не были помехой. К тому же, снегопад усилился, и снег теперь шел даже в лесу.

– Ого! – сказал Абдей, удивившись ране Грика, – Из чего тебя так?

– Из моего же маленького наручного арбалета, который у меня Крысы отобрали.

– Наручного, говоришь? С недавних пор его считают нелегальным.

– Ну и что? Мы находимся в Тайме, а здесь даже налогов платить не надо.

– Ну, да, их сборщики еще просто не добрались досюда.

Абдей, сказав это, полил себе на руки воды из фляги, чтобы убрать с них ненужную грязь. Он собирался засунуть пальцы в рану Грику, а это может привести к инфекции, так что оперировать лучше чистыми руками.

– Ты уверен, что справишься? – с недоверием спросил Грик.

– Не забывай, я из Совета, – ответил Абдей, – Мы все умеем.

– Буду воодушевлять себя этим.

– Воодушевляй. Готов?

Грик кивнул, и Абдей приступил к операции. Он, сжав руку в кулак и разжав ее, чтобы размяться, засунул два пальца в рану и стал искать в ней болт. Грик морщился от боли и готов был закричать. Все его тело покрылось потом, а перед глазами начали плясать разноцветные круги.

Абдей, наконец, нащупал маленький арбалетный болтик, и, схватив его пальцами, вытащил. Из раны тут же брызнула кровь, замарав лекарю лицо. Грик не удержался и закричал. Эхо от его крика разнеслось по всему лесу на многие километры.

– Все, все, готово, – сказал Абдей, – Сейчас сама Трещина будет залечивать твою рану.

Он достал из специального контейнера еще несколько лепестков Кровавого Цветка и закрыл ими рану на плече Грика.

– Чудо это все-таки, – сказал он после всех этих манипуляций, – Ты когда-нибудь вообще мог себе представить, что даже самые тяжелые раны будет способно залечить простое растение?

– Как-то раз осмелился подумать об этом в детстве, – отшутился Грик, – Думаю, лепестки уже выполнили свою работу. Мы можем идти дальше.

– Ну, если ты готов, то пошли. До Грязного Пруда путь далекий. Мы сейчас в лесу, который растет у южной границы Тайма.

– А Грязный Пруд находится у леса около северной границы. Не так-то уж далеко. К вечеру доберемся.

Грик отлепил от окровавленной кожи лепестки и, удостоверившись, что на месте раны остался только небольшой бледный шрам, надел на себя кофту с курткой.

– Вот проклятье! – выругался он, – Я весь в крови!

– Ай, не думай об этом, – сказал Абдей, – Тут, ведь, это не редкость? Ну, кровь на одежде?

– Не редкость, конечно, но все равно мне как-то неудобно показываться на людях в таком виде.

– Ой, да кто тебя увидит-то? Кратор почти пуст, а путь наш проходит только через незаселенные участи Тайма.

– Да, ты прав. Как думаешь, мы можем уже идти?

Абдей утвердительно кивнул головой, и, посмотрев на труп Крысы, двинулся к выходу из леса. «Когда это он успел стать главным в нашем отряде?» – подумал Грик, взяв меч убитого Крысы, и пошел следом. Он попытался выкинуть недавнюю сцену с жестоким убийством разбойника из головы, но лицо Абдея, так изменившегося в этот момент, все время всплывало перед его взглядом и не на шутку пугало бывалого странника. Снегопад все усиливался, и теперь уже даже верхушки некоторых высоких деревьев не были видны из-за этого белого всадника зимы.

Грик хвалил Рекуперата за то, что во время оделся в теплые одежды. Он, конечно, понимал, что никакие боги не поспособствовали этому, но так же он знал, что обычно верующие люди за все хорошее, что происходит с ними, благодарят богов. Грик хотел поверить в Рекуперата, поэтому решил, что не будет отличаться от других верующих. Пусть это и будет выглядеть глупо, но зато он обретет настоящую веру.

– Ну и метель! – восхищенно сказал Абдей, когда они вышли из леса, – Зима, наконец, наступила!

Грик, отодвинув тяжелую ветвь ели, преграждающую выход из леса, похлопал своего напарника по плечу и подошел к одинокой рябине, которая росла невдалеке от леса. Он сорвал с тяжелой ветки гроздь ярко-оранжевых горьких ягод и закинул несколько себе в рот.

– Рябина всегда вкуснее, когда идет снег, – сказал он Абдею, подошедшему к дереву и тоже сорвавшему гроздь ягод.

– Я тоже так думаю, – ответил он, морщась от горечи ягод, – Горько, но вкусно… Парадокс!

Грик хмыкнул и улыбнулся про себя. Вся напряженность, которая накопилась за последнее время, прошла, и теперь он видел перед собой один лишь только светлый путь, который придется пройти, чтобы вытащить Феора из Визема. Он понимал, что будет сложно, но путь ему все равно казался светлым, ведь больше никаких преград на нем не было.

Неимоверная по своей силе метель быстро выбила из странников всю выносливость. Грик шел по земле, покрытой тонким слоем снега, тяжело дыша и изливаясь потом. Абдей следовал за ним, еле успевая, и ему казалось, что в любой момент он может просто упасть и больше уже не встать. Лес был уже далеко за их спинами, время близилось к вечеру, а путь до Грязного Озера был преодолен только наполовину.

Грик обернулся и увидел, что Абдей, с лицом мученика, уже совсем не может идти. Он сам испытывал сильную тяжесть в ногах, месящих грязь в поле, по которому они шли, поэтому решил устроить привал, когда они подошли к одному из холмов и спрятались за ним от метели. Абдей этому сильно обрадовался и тяжелым мешком повалился на землю сразу же, как только Грик объявил об отдыхе.

– Ну и ну! – сказал он, – Эта метель из меня все силы выбила!

Грик сел рядом, и из его груди стало доноситься тяжелое дыхание. Он молчал: ему ничего не хотелось говорить. Метель и его оставила абсолютно без сил.

– Отдохнем немного и пойдем дальше, – сказал странник, – На долгий отдых у нас времени попросту нет.

Абдей вытащил еду, и они поели, чем восстановили немного сил. После трапезы прошло несколько минут, и они, оставив спасительный холм за спинами, продолжили путь.

– Расскажи мне о Феоре, – сказал Абдей через некоторое время, когда солнечный свет уже начал покидать землю, и наступил вечер.

Грик задумался. Ему не хотелось ничего рассказывать, тем более о Феоре, но он понимал, что это нужно сделать, дабы повысить доверие Абдея к нему.

– Ну, детство у нас было довольно сложным, – начал он рассказ, – Когда в Серидане, что недалеко от Нлика, начались народные волнения и вскоре гражданская война, наших родителей отправили в это королевство вместе с другими людьми, которые должны были эти волнения подавить. Большинство женщин уезжали туда, как лекари, а мужчина, как воины. Так и с нашими родителями было. Мама служила в военном лагере лекаркой, а отцу вручили в руки меч, и он стал солдатом.

– Моего отца тоже отправляли в Серидан, – сказал Абдей, вытерев со лба пот, щиплющий глаза, – Только он вернулся оттуда без ног.

– А наши родители приехали невредимыми, – продолжил Грик, переведя дух – Но в то время, пока их не было, мы с Феором и Дилионом, пока нас не закрыли в детском приюте, некоторое время жили совсем одни. Если сначала нам было просто тяжело, ведь дома еды родители нам много оставили, да и огород был, то в приюте началось настоящее пекло. Кормили нас совсем мало, и большинство еды мы должны были искать сами. За каждый ее кусочек приходилось драться. Я уже и не помню, сколько на моем теле тогда было синяков.

– И долго это продолжалось?

– Где-то год. Как я уже говорил, еды было мало, и нам приходилось воровать. Феор из-за этого очень переживал и совсем не мог заснуть, но зато его желудок был не пуст. Время шло, и, наконец, гражданская война в Серидане была подавлена, а наши родители вернулись домой. Каким же блаженством мне казалась жизнь вне этого проклятого приюта! Мы с Дилионом уже даже стали забывать все те ужасы, которые нам пришлось пережить, но воровство никак не вылетало из головы Феора. Он по-прежнему спал совсем мало и стал где-то пропадать целыми днями. Однажды я проследил за ним и увидел, что он принимает какой-то раствор, чувствуя при этом удовольствие. Ну, я подумал, пускай все так и будет. Если Феору от этого хорошо, значит все так и должно быть.

– Он принимал наркотические вещества? – спросил Абдей, проследив за одинокой вороной, промчавшейся над их головами и издавшей жалобное карканье.

– Да, и ему с каждым днем становилось все хуже. Он сильно похудел, под глазами появились огромные синие мешки, а его кожа стала бледной, словно бумага. Все было плохо, но в один день я закрыл его в сарае, рассказав про его пристрастия родителям. Конечно, это было жестоко, но зато Феор перестал принимать наркотики, и его здоровье улучшилось.

– Хм, странно, – сказал Абдей, – Мне этого он никогда не рассказывал. Эх, тяжело вам было. Ты пришел в Тайм, чтобы забыть все эти страшные времена?

– Нет, – ответил Грик, – Сюда я пришел только ради денег. Но это в первый раз. Целый год я жил за границей Тайма, и некоторые события вновь привели меня сюда.

Абдей пожал плечами. Ему не хотелось знать никаких подробностей. Он чувствовал, что Грик рассказывает историю с неохотой, поэтому не стал продолжать разговор дальше.

Голос в голове Грика молчал уже несколько часов и подал знак своего существования уже только у самого Грязного Пруда.

– Живописный вид, – сказал он, – Мертвые, серые деревья вокруг, спертый воздух, неприятный гнилой запах. Грязный Пруд – мое любимое место в Тайме.

Земля под ногами странников была сырой из-за снега, который падал с небес и тут же растворялся, попадая на еще теплую землю. Как и сказал Голос, воздух был спертым и вызывал затруднение в дыхании. Всюду витала ужасная вонь, а сам Грязный Пруд все время находился в движении. Из его глубин каким-то непонятным образом на поверхность поднимались шары с газом внутри и изредка взрывались, попадая в блуждающие огоньки, плавающие над беспокойной гладью грязной воды. Некоторые люди говорили, что этот Пруд является таким из-за того, что под ним находится большое скопление горючего газа, который отравляет всю округу и сам водоем.

– Нам подойдет любая грязь? – спросил Грик.

– Да, сейчас…

Слова Абдея прервал неожиданный волчий вой, раздавшийся со стороны леса. Грик вздрогнул, и внутри у него все похолодело. Он тут же вспомнил недавнюю встречу с Ночными Волками, которые загрызли Дреда. Тогда их вой был точно таким же.

– Ночные Волки? – боясь издать громкий звук, шепотом спросил Абдей.

Грик кивнул головой.

– Нам нужно уходить отсюда, иначе мы умрем, – сказал он.

– Да… Вот проклятье! Грик, они уже здесь!

Странники совсем не заметили, как волки взяли их в полукруг, который не сумел замкнуться из-за пруда. Они медленно шли к ним, и их огромные глаза сверкали в темноте. Страшный рык раздавался из их ртов, и с них на землю капали желтые слюни. Волки уже чувствовали вкус крови двух людей, которые попали в их ловушку.

– Тут где-то должна быть лодка, – прошептал Абдей, – Мы видели ее с Феором, когда собирали грязь.

Грик развернулся и стал шарить глазами по берегу пруда, ведь лодка вполне могла их спасти. Хоть сам Грязный Пруд тоже представлял опасность из-за горючего газа, он сейчас был единственным их спасением.

Снег прекратил валить с небес, и, когда последняя снежинка упала на землю, видимость стала лучше. Грик, как только снегопад закончился, сразу увидел старую, местами дырявую, лодку, лежащую у берега озера в густых зарослях камыша. Он похлопал Абдея по плечу и осторожно стал продвигаться к ней. Абдей поспешил следом. Волки, заметив это, все разом, сверкая в темноте глазами, бросились вскачь в сторону двух странников.

– Проклятье! Бежим! – закричал Грик.

Они подбежали к лодке, в которой лежало длинное деревянное весло, приподняли ее над землей и перенесли к пруду. По грязной, густой воде, когда в нее опустили лодку, пошли медленные волны, перемещая блуждающие огоньки по своей траектории к бурлящему участку пруда, в то место, откуда в данный момент выходил газ. Один из огоньков достиг неспокойного участка, и ввысь ударил яркий столб огня, осветив всю территорию вокруг. Ночные волки, испугавшись этого, отступили от пруда на некоторое расстояние, а Грик, пропустив Абдея и залезши в лодку сам, оттолкнулся от берега длинным веслом.