Текст книги "Сто килограммов для прогресса. Часть третья (СИ)"

Автор книги: Константин Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Поэтому сделали другой насос – с электрическим мотором. Небольшой плот, под водой такой же центробежный насос, но меньше. Над водой – электрический двигатель. Включаешь, и сразу подает воду, все неплотности проявляются брызгами воды. Можно подтягивать хомуты и манжеты на ходу.

Удобно, но воду качает гораздо медленнее, а для работы все также требует работающей паровой машины. У корвета танки тоже большие, более тридцати тонн. Приспособились так – после обратного клапана, на конце трубопровода, поставили тройник и включили электрический насос. Он накачал воду в трубу, указал все неплотности. Хомуты подтянули и запустили большой насос – все, электрический можно отключать. Тоже мешкотно, но удобнее, чем проливать трубу вёдрами.

Заправлялись на Родосе, хотя Сицилия гораздо ближе. Но в этот раз было не по пути – когда шли на Родос, я спешил на встречу с послом. Сейчас идем обратно – везем с собой катамаран-химзавод. Срочную работу он выполнил, теперь его перегоняем на базу. Заходить на Сицилию за водой тоже не с руки.

Кроме катамарана-химзавода у берегов Родоса еще стоят катамараны, жилые – морские дома. Но не доделанные. Пока была война с османами, мы у них шесть мавн утащили, из них три плавдома получается. Плотники начали было строить первый, стали обсуждать с Лампедузой. Но тут разгорелись бурные дебаты по поводу конструкции и планировки. Да еще радиотелеграф вносит ограничение на общение. Пришли к решению, что плавдома будем строить на Лампедузе, при общем обсуждении. Жители первых двух домов накопили много замечаний и предложений, уже нарисовали там несколько проектов. И доверять архитектуру своих будущих домов плотникам они не хотят.

Поэтому плотники только соединили мавны в катамараны балками, и один только первый плавдом частично построен – есть платформа и каркас надстройки. Погрузили катамараны остатки досок, и в таком виде будем перевозить с попутными кораблями на Лампедузу.

Мерно гудит машина, плещутся волны – корвет 'Зевс' рассекает форштевнем воду, тянет за собой катамаран. Черный дым поднимается из трубы и уходит в сторону. Дует умеренный ветер, на мачтах корвет подняты все паруса, и это дает заметную прибавку в скорости.

Календарное лето уже наступило, но тут, в Средиземном море, сезон хорошей погоды наступил уже давно. Ночные холода уже ушли, а сильная жара еще не началась. Но с Лампедузы уже жаловались – подул юго-западный ветер, и стало очень жарко. Это ветер принес горячий воздух из Сахары, там совсем рядом.

На Родосе оставили несколько радистов из группы обучения – для продолжения экспериментов с коротковолновой радиосвязью. Оставили им оба ламповых передатчика, медный провод и детали для построения антенн. Пока будут экспериментировать с тем что есть, но уже понятно, что этих двух частот: два и двадцать мегагерц – недостаточно для стабильной связи. На двадцати мегагерцах большая зона молчания – более тысячи километров, а для низкой частоты нужна большая мощность, наш ламповый передатчик дает менее десяти ватт. Пусть пока поэкспериментируют с направленными антеннами, я им нарисовал несколько конструкций.

Еще надо получше изучить работу частотного диапазона двадцать мегагерц. Связь между островами днем устанавливается довольно стабильно, но уровень сигнала постоянно меняется, и, иногда, падает почти до нуля. Поэтому, в сообщениях часть слов теряется, и приходится важные радиограммы повторять дважды – для верности.

В пути стали приходить сообщения. Война – такая вещь, ее нельзя прекратить в один момент. К чести султана, османы свои обязательства выполнили быстро. Но еще остались татары – Ширины, и они никаких обязательств по перемирию на себя не брали. Вместе с полутысячей османской конницы, еще во время войны, они совершили налет на молдавскую Тигину, захватили там полон. Полон не большой, но 'дорогой' – среди пленных много купцов и даже один барон. После был заключен мир, и группа осман пошла домой через Молдавию. Полон с собой они не брали, он считался татарской добычей. Стефан вынужден был пропустить эту конницу через свои земли.

К этому времени он уже перебросил много войск к Днестру, из-за угрозы татар. Но догнать их не смог, даже не смотря на полон. А может не решился уходить далеко за Днестр – земли там хоть и фактически пустые, но юридически это Великое княжество Литовское. Да еще османы стоят на Дунае, что уверенности не прибавляет.

Ширины пошли на север – по Литве. Как оказалось, часть купцов была из Львова. На сам Львов татары не пошли – силы не те, пошли по ближайшим деревням, обрастая уже полоном из литвин. За львовских купцов удалось получить выкуп, и после этого татары повернули к югу. Но что делать дальше? Полон надо продавать, а Дож в Крыму торговцев людьми не жалует. На Перекопе не проскочить – да и смысла нет в Крым идти. Генуэзцев там нет, а Таврия торговлю рабами запрещает как на море, так и на берегах.

Идти к османам сушей – так армия Стефана только этого и ждет. В Литве уже войско собирается – южные границы защищать. До ширинского берега моря они не дойдут, но в людных местах хозяйничать уже не дадут. А больше соседей у Ширинов и нету. Только далеко на востоке Большая Орда – там точно купят рабов. Но идти далеко, половина полона дорогой помрет. Еще надо идти через ногаев, что на службе у Дожа. Тех хоть и мало, но нападать они будут. Татары полоном отягощены, а ногаи всегда могут уйти под прикрытие крепости Порт-Перекоп. Вот и стоят Ширины с полоном на Южном Буге, не решили пока – куда идти.

Такие новости. Вот что у меня все опять через ... наоборот. Борюсь с рабством, а все больше людей в полон попадает. Из-за моих же действий, хоть и косвенно. Это ж сколько деревень татары разорили! Сколько в плен взяли, а сколько убили! Но только теперь они поняли, что легко продать рабов они не смогут – хоть какой-то толк от моей деятельности есть. Ну татары, ну что за люди! Сначала делают, а потом думают. Или это у них врожденный рефлекс – грабить и брать в плен?

Этого так оставлять нельзя. Надо людей освобождать и Ширинов наказать. Но это сухопутная операция! Так, стоп, без паники. Татар не так уж и много, а сухопутные войска у нас уже хоть какие-то, но есть. Стоят татары в низовьях Южного Буга – а там и ширина и глубина – корвет легко пройдет, или даже фрегат. Мастера сообщили – новая модель пулемета уже работает, вот и применим. Один пулемет, конечно, мало даже в таком, оперативно-тактическом масштабе. Но хоть испытаем в реальных условиях.

На случай обороны от атакующей конницы основной силой будут пулемет, стрелки с винтовками и легкие полевые пушки. Мы уже сделали четыре цельнометаллических облегченных полевых станка. К пушкам есть свинцовая картечь. Она хоть и мелкая, но за счет плотности свинца, на 400-500 метров поражает хорошо. Если попадет. А вот для того и мелкая, чтобы в один снаряд больше помещалось картечин, чтобы чаще во врага попадать. 65 мм для картечницы мало, но трёхдюймовки у нас очень тяжелые, и полевая только одна. У нас это главный корабельный калибр, по сути.

Одних пушек в обороне от такой толпы тоже недостаточно, нужны стрелки с винтовками. Сколько мы их сможем собрать для этой операции – точно знает только штаб. Но не менее сотни. Надо будет еще добавить стрелков с карабинами – последний рубеж обороны. У них дальность стрельбы сравнима с полетом стрелы, но они дают отличную плотность огня, подойти на удар сабли татарам не светит. Опасны будут только лучники.

Войска концентрировать надо будет в Порт-Перекопе, потом кораблями быстро перебросить ближе к татарам. Но это все планирование надо поручить штабу, это они сделают лучше меня. Сейчас же пошлю телеграмму, пока ночь. А то на борту только передатчик Поулсена.

Еще надо сказать мастерам, чтобы приделали пулемету водяное охлаждение, эскизы я им рисовал. И магазины еще нужны, двадцать или тридцать штук – как минимум. Вместимость магазина всего двадцать патронов, пробовали делать больше – плохо получается. Нужна длинная, фигурная пружина, строго определенной жесткости. Если пружина слишком жесткая – при полном магазине первый патрон подаётся криво. Если слишком мягкая – вся масса патронов внутри магазина начинает болтаться вверх-вниз и бывает неподача патрона. Винтовочные патроны много тяжелее пистолетных. Составную пружину ставить тоже нельзя, цепляется, работает еще хуже. Смогли сделать один магазин на 25 патронов, но его надежность заметно ниже магазина на двадцать.

Надо делать ленточное питание, но там совсем другой механизм, это я на потом оставил, пока даже не знаю как подступиться. Сейчас хотя бы с коробчатыми магазинами нормально заработал. Хотя как там у них этот пулемет стреляет, еще надо будет посмотреть.

В Шахтинск, второй раз в этом сезоне, приходил пароход с баржей. Приехало много греков, будут тут уголь добывать, дома и домну строить. На барже привезли доломитовые блоки, шамотный кирпич, доски, инструменты – и еще много всего нужного для такого строительства.

Привезли второй локомобиль, два воздушных насоса и большой аккумулятор. Это для подачи воздуха в домну, тут решили сделать другую схему. Основной вариант – локомобиль крутит 'улитку', воздух идет в трубы предварительного нагрева, далее в домну. Резервный вариант – на локомобиле работает генератор, вырабатывает пятьдесят вольт постоянного тока, от которого питается электродвигатель с другой 'улиткой'. И этот резерв еще раз резервируется аккумулятором, от которого воздушный насос может работать еще некоторое время.

Это потому что одна из основных опасностей для домны – неожиданное прекращение дутья. Домна гаснет, остывает. Застывают, твердеют чугун и шлак внутри домны, образуя большой монолит в нижней части. У металлургов это называется закозлить домну – после этого домну останавливают, ломают/разбирают в нижней части, извлекают 'козла'.

Причем закозлить можно и по другим причинам, например: если фракции руды или кокса будут слишком мелкие, то шихта ляжет в домну слишком плотно, не будет щелей между кусками для прохода воздуха. Но мы с этим столкнулись еще в Чернореченске, когда мучились с агломерацией керченской руды. Поэтому в накопительных бункерах стоят решетки в днищах, все, что мельче пятидесяти миллиметров, высыпается вниз.

Как приехала баржа с греками, так ни одной минуты отдыха не стало. Сначала из баржи все разгружали, а там одного кирпича и доломита тонны и тонны. Потом надо было загрузить углем 'Цереру' в обратный путь, а это двести тонн. Уголь хоть лежит в бункере у самого берега, но поработать тоже пришлось.

'Гефест' с баржей ушел, а работы меньше не стало. Все рабочие и мастера Шахтинска, это считая всех греков, разделились на две части. Одни строят домну, другие строят дома. Так как уголь в ближайшее время не понадобиться, транспорт только ушел. На домне фронт работ быстро сузился: все что нужно выкопали, блоки и кирпичи разложили где надо. Натаскали и намесили глины и всех остальных расходных материалов. А вот дальше уже столько подсобников не нужно, только локтями толкаться. Единственно, разделили каменщиков на две вахты, то есть смены. Людей много, июнь месяц. Будем работать в две смены – так люди меньше уставать будут, а работать будут быстрее и лучше.

Все остальные ушли на стройку домов. Пока людей много, решили пока одну неделю уголь не добывать, надо как можно больше жилых домов построить, уже после – строить стену.

Хорошо, что успели построить большую кухню до приезда рабочих. Теперь успевают приготовить для всех сразу. Едят пока все под навесом – тепло. Но большую столовую начнут строить сразу после жилья.

Тут еще такой случай недавно был. На краю Шахтинска, дальнем от реки, бьет ключ из земли. Вода чистая и холодная. От ключа проложили трубы на кухню – эту воду пьют и на ней готовят. Еще излишки остаются, они в баню идут. Тут как раз недалеко.

Но тут сообщили, что еще рабочие едут – много. Прикинули – воды на еду хватит, а на баню – нет. А было так удобно, а то из реки наверх таскать надо. А может тут еще есть ключи? Бывают такие, под землей. Если река или озеро рядом, то они сразу туда уходят – и не видно. Но как их искать.

Тут один мужик подходит. 'Я – говорит – лозоходец, место под колодец могу найти. Бывает, и ключи находил' Консул обрадовался, говорит: 'Найди здесь ключ', и место показывает. Мужик тот, так осторожно объясняет: 'Вода она или есть, или ее там нет. Если ее там нет, я ее туда не заставлю притечь' Консул подумал и вздохнул: 'Ищи тогда везде, можешь, что найдешь'

И пошел мужик с лозой. Сначала по Шахтинску, потом вокруг. За ним писарь с картой – места отмечать. Еще и колышки втыкают. Три места указал:

– Вот тут колодцы бить можно, вода точно будет. Но на ключ не похоже, вода не совсем рядом.

– Жалко. Но вот тут колодец надо будет выкопать. Это внутри новой части Шахтинска получается, и от нашего ключа тут далеко. Не помешает, а то мало ли что. Но ты еще по окрестностям походи. Колодцы – это дело хорошее.

Обошли они с писарем округу. И лозоходец говорит: 'Нашел я место одно, но на колодезное не похоже. Размазанное какое-то. Может и вправду – ключ. Только без пользы это – далеко, поболее двух вёрст будет' Консулу интересно стало: дал землекопов. Отрыли на сажень вглубь – так земля даже суше других мест.

– Что-то ты не то указал.

– Так и я говорю: не колодезное место.

– А какое?

– Не знаю. Но лоза чует.

– Давай еще копнем, зря, что ли, сажень откопали.

Прокопали еще половину сажени – камни пошли. А камни-то черные.

– Ты уголь нашел, которого у нас и у реки полно. Искатель!

– Эх! Мы то думали ...

Откололи куски заступом – твердые, аж звенят.

– Смотри, а в середке уголь блестит.

– Мокрый небось.

– Не, по-другому блестит. Сильнее того угля.

Набрали этого угля, отнесли домой. У коменданта собрались бригадиры, мастера – смотрят, щупают. Подожгли один кусок – горит.

– Да такой же уголь, что вы тут!

– Э-э не! Чуть тверже и блестит сильнее.

– Ну тверже – так в шахте знаешь какой твердый попадается! Гранит!

– Ну ты сказал – гранит! Еще скажи – чугун!

– А ты помахай кайлом! Скажешь – броня, как на корвете.

– А ты тот корвет видал?

– Да я ...

– Тихо! Спорщики. Есть отличия. Надо Командору писать.

Вот так мы антрацит нашли. Несколько корзин баржами прислали на Лампедузу. Твердый, блестящий – почти кардифф. Но скорее всего, у этого угля зольность выше. Как-то читал, что одно время антрацит из Юзовки пытался конкурировать с английским углем, но англичане предлагали уголь дешевле, и при этом считалось, что он идеальный для паровых машин. Логистика уже была отлично выстроена, уголь добывали совсем рядом с бухтой. И кардифф продавался в каждом крупном порту мира.

Зольность у донецкого угля и вправду была выше, но, кроме того, топки котлов кораблей были оптимизированы под короткопламенный английский уголь. Любое отклонение параметров угля приводило к снижению мощности паросиловых установок. И каждый капитан боевого корабля считал своим долгом заполучить для топок именно кардифф. Брэндоманию не в двадцатом веке придумали.

Мы же топим котлы коксующимся углем – он легче разгорается, у него больше пламя – и топка должна быть выше. Но у него капризный шлак – слипается, может образовывать сплошную массу. Кочегары долго приноравливались правильно им топить. Если зазеваться – шлак забьет колосники, и топка почти погаснет. Поэтому наши котлы имеют удельную мощность много меньшую, нежели котлы начала двадцатого века, из-за большего габарита топок. Но в больших размерах топки есть преимущество – котел можно топить дровами. Мощность еще снизится, но не сильно.

Принудительная подача воздуха в котлы частично решила эту проблему. Уже не надо слишком часто прочищать колосники, из-за чего часть мелкого, но еще горящего, угля проваливалась в зольник. Что вызывало повышенный расход топлива. Увеличилась удельная мощность котлов. Правда, такие котлы пока только на фрегате.

Но вот если перейти на антрацит – можно будет оптимизировать топки под него, кочегарам будет легче. Но тому есть препятствия. Мощность этого пласта небольшая – тридцать-сорок сантиметров. Пробили еще несколько шурфов – горизонт слабенький. Видимо, в моей реальности его быстро выработали, еще в допромышленный период. Но нам бы и этого хватило – несколько тысяч тонн там точно есть.

Вот только расстояние – два километра от Шахтинска в условиях Дикого поля – для нас слишком далеко. Да еще там овраг надо немного объезжать. На телегах возить можно, но от дождей дорога быстро превратится в канаву с грязью. У нас же в Шахтинске все производственные дороги вымощены ... углем. Как-то само собой получилось. А что – другого щебня там нет. Но и расстояния там – десятки метров. Тут же придется строить железную дорогу.

Но как только об этом узнает хан Ахмат, сюда придут ордынцы. Только они не будут осаждать Шахтинск, они будут рельсы из земли выковыривать. И как все это охранять? Еще и шахту? Стоит ли антрацит этого? Пока на это сил нет. Может быть потом.

Но применение антрациту, тем не менее, нашли – в электротехнике. Там его совсем немного надо. Некоторые свойства антрацита близки к свойствам графита. Удельное сопротивление у антрацита выше, в несколько раз, но проводимость такая же – электронная. У жирных углей проводимость смешанная – ионно-электронная. Это позволило заменить дефицитный графит в некоторых применениях. Коллекторные щетки из него не сделаешь, а вот резисторы получаются нормальные.

Тут даже достижение – у нас плохо получались резисторы высокого сопротивления из графита. Резисторы у нас объемного типа – графитовый порошок на карболитовой связке. Чтобы повысить сопротивление массы – уменьшали содержание графита, увеличивали долю смолы. Но, при определенной концентрации, проводимость массы резко падала почти до нуля – отдельные зерна графита переставали соприкасаться друг с другом, изолировались смолой. И чтобы увеличить сопротивление, приходилось уменьшать толщину слоя – а это вызывало уменьшение рассеиваемой мощности, уменьшало стабильность.

Удельное сопротивление антрацита намного больше, сразу получили высокоомные резисторы. Пошло разделение – низкоомные из графита, высокоомные – из антрацита.

Так же улучшением стало использование антрацита в микрофонах. Графит для этого слишком мягкий, постепенно начинает пылить – чувствительность микрофона снижается. Антрацит тверже – работает в микрофонах стабильнее. Но номинальное сопротивление микрофона сильно выросло – телефон стал работать совсем тихо. Подумали-подумали – засыпали в микрофон совсем мелкие гранулы – чуть крупнее песка. Количество точек соприкосновения между гранулами выросло в несколько раз. И, хотя пятна контактов немного уменьшились, сопротивление снизилось почти до нужного значения. К тому же, из-за большего количества точек соприкосновения, характеристика микрофона стала более линейной, разборчивость речи улучшилась.

Телефонов у нас много используется – на кораблях. На сторожевиках и бригах есть телефонная связь между капитанским мостиком и машинным отделением. На корветах телефоны еще есть в башнях главного калибра. А на фрегате, кроме того, еще и в помещении штаба.

Тут как-то на фрегате связисты засуетились. Бегают от телефона к телефону, и даже ржут втихаря. Стал выяснять – говорят:

– Один телефон говорит смешно.

– Как это?

– Да вот: на том конце мужик говорит, а слышно будто девка или пацан.

– Ну-ка, ну-ка. Где это?

– В носовой башне.

Послушал – и вправду, будто запись быстрее прокручивают, голос выше звучит. И неразборчиво. Но скорость речи правильная. И нет тут никакой записи. Как же так?

Разбирался, искал, менял аппараты. Упёрся в наушник на телефоне – он дурит. Доехало – размагнитился магнит на наушнике. В нем подвижная катушка с картонной мембраной, установлена с зазором с сердечником из углеродистой стали – постоянным магнитом. Звук – это переменный ток, если упрощать. Положительная полуволна намагничивает катушку в одну сторону, отрицательная – в другую. Взаимодействуя с постоянным магнитным полем сердечника, катушка движется то в одну, то в другую сторону – мы слышим звук той частоты, что и частота переменного тока в цепи.

Постоянные магниты у нас из закаленной углеродистой стали – ни ферритов, ни, тем более, редкоземельных металлов у нас нет. У стали коэрцитивная сила небольшая, поэтому магнит большой и тяжелый, даже для маленького наушника. Но у таких магнитов есть еще одно неприятное свойство – иногда они размагничиваются, что и случилось с наушником в телефоне орудийной башни.

Катушка осталась без поляризующего магнитного поля. Теперь, независимо от направления тока в катушке, возникающее в ней магнитное поле притягивается к стальному сердечнику. В результате за один период изменения тока в катушке, она притягивается к сердечнику дважды – и при положительной, и при отрицательной фазе тока. Частота звуковых колебаний увеличилась в два раза – тембр голоса стал детским. Пушкари сначала испугались, рассказали связистам – но те успокоили: 'никаких бесов в телефоне нет. Всего лишь неизвестный науке факт' Где они таких фраз набрались? Я, вроде, так не выражался. Но вера в силу науки у них похвальная.

К тому же магнит, похоже, до конца не размагнитился – небольшое поле осталось. При малой амплитуде тока, колебания система отрабатывала нормально, при увеличении тока до номинального – начиналось удвоение частоты. Что еще добавляло веселья. Объяснил, рассказал – кто-то даже понял. И появился интерес к физике у некоторых.

По той же причине, трансформатор, включенный в сеть переменного тока пятьдесят герц, гудит с частотой сто герц – это я уже про свою реальность вспоминаю. У нас же, частота сети переменного тока не фиксирована, ввиду отсутствия сетей. Переменный ток используется локально – от генератора к трансформатору передатчика, частота там – сотни герц. Еще в Адлере пытались запустить промышленную сеть переменного тока, но не удалось сходу добиться стабилизации напряжения, не говоря уже о частоте. Времени на конструирование сложной системы у меня не было, поэтому используем сеть постоянного тока, где стабилизатором напряжения является аккумуляторная батарея.

А ведь у нас есть кобальт. Немного – получаем из шлама при электролизе. Он нужен для легирования инструментальных сталей, для повышения термостойкости. Но без вольфрама или молибдена от кобальта мало толку, так что пока копим. У железо-кобальтовых магнитов очень неплохие характеристики, надо попробовать сделать хотя бы небольшой магнит.

Это я все про антрацит рассказываю. Нашли для него еще одно применение – электроды для производства хлоратов. Электролит в этом техпроцессе очень агрессивный – разрушает многие материалы, особенно трудно найти стойкий материал для анода. Используем графит – он тоже разрушается, но медленно. Задумали заменить дефицитный графит на антрацит, тем более, тут большие куски используются. Но были сомнения – удельное сопротивление антрацита намного больше. Попробовали – работает нормально. Этот процесс ведем на очень низких плотностях тока, чтобы получаемый при разложении хлорида натрия хлор успел прореагировать в растворе, а не уходил в атмосферу. Отсюда и большие размеры 'реакторов' – амфор. И при малых токах, большое удельное сопротивление антрацита особого влияния не оказывает. Тем более, на размерах электродов теперь можно не экономить. В результате вышла большая экономия графита.

Но вот что не может антрацит, так это превращаться в кокс. Он почти полностью состоит из углерода, углеводородов почти не содержит. При нагреве в коксовой печи выделяет очень мало веществ, и рассыпается порошком. Нам повезло, что мы нашли коксующийся уголь, более тысячи тонн полученной стали тому результат. Хотя, если бы нашли только антрацит, все равно попытались бы запустить домну. Может, даже что-нибудь получили. Но это была бы другая история.

Лозоходца того наградил за антрацит персонально. Сначала узнал его чин, и сколько есть неиспользованных баллов. Выдал ему белых баллов на полторы ступени, чтобы из рабочего второго разряда, стал мастером первого. Негоже такому таланту в пособниках ходить, пусть поиском всего подряд занимается. Сам я не очень верю в лозоходство. Это почти что экстрасенсорика. Но результат на лицо.

Предписал ему обследовать окрестности Шахтинска еще шире. Но в сопровождении двух драгунов и с лошадьми, на случай экстренной эвакуации. Все равно патрулировать местность надо. Выдали ему револьвер, учат стрелять.

Отсыпал белых баллов и консулу Шахтинска, за то что не остался равнодушным, за радение интересам государства. Вижу, что человек на своем месте. Город у него хоть и маленький, но непростой – очень много через него всяких людей прошло. И тут не сколько надо быть 'крепким хозяйственником', тут надо в людях разбираться – одно из главных качеств управленца.

Вернулся на Лампедузу, вроде как домой. Сгонял туда-сюда на Родос, а три недели прошло. Что они тут без меня понастроили – даже пейзаж на острове поменялся.

Все цеха и здания что планировали – построили. Каркасники из досок и жести – дело не мудреное. Ну кроме форта, конечно. Его стены еще даже на метр не поднялись, последние кто его строил – сербы. Что-то я после Чернореченска ни одного каменного здания не могу построить. Надо проект 'Цемент' перезапускать. Но вот проблема – домны на острове нет, а от вагранки шлак совсем другой. Надо думать. Записал в блокнот.

Пошел по новым цехам. Из старых досок. Механический цех работает в полную силу – цех в трюме 'Борея' остановили. Там темно, жарко, и незачем его ресурс тратить. В цеху на суше работать много приятнее. Работает цех в две смены, еще много чего надо сделать и для производств, и для кораблей.

Вагранку закончили, пробное чугунное литьё провели. Теперь доделывают томасовский конвертер, пока будем сталь по старому методу получать. А то уже стальные слитки кончаются, на новый корабль почти все извели. Оставили только ценные сорта стали и резерв для производственных нужд.

А вот и он – стальной сторожевик морского класса. Пока на слипе только ребра шпангоутов и немного листов обшивки, но уже видна узкая и длинная форма корпуса. Конструктора вычерчивают на натуре очертания очередного шпангоута. Обводам подводной части корпуса я придаю важное значение, хочу сделать корабль быстрым и экономичным.

Темпы строительства корабля совсем не те, что были в Адлере. Там мы не знали куда девать 'лишний' прокат, а тут считаем каждую полосу. Может это и к лучшему, пусть делают качественно. А то начали привыкать делать быстро – 'и так сойдет'.

Хотя сварщики, работая быстро, особых огрехов не допустили. Только один шов явно бракованный – на 'Аресе', где течь приличная. Мелких течей на кораблях много, но некоторым хватило краски, другие сами 'закоксовались'. Но почти во всех трюмах вода понемногу накапливается. То ли конденсат, то ли скрытые течи. Но для того и предусмотрены льяльные колодцы, чтобы эту воду собирать. Боцман периодически эти колодцы проверяет, воду вычерпывает. Если вдруг воды там много – разбираются, осматривают корпус – вдруг где течь появилась. Но в чем преимущество стального корпуса – если течи сразу не было, то она вряд ли появиться еще несколько лет. Если, конечно, корпус не повреждать скалами да ядрами. Стальная обшивка, в отличии от деревянной, не рассыхается, не расшатывается, червь ее не грызет, конопатить не надо. Если красить правильно, то и ржавеет медленно.

Так что корабль варят самые квалифицированные сварщики. Остальные работали на развертывании цехов, но там работа почти закончилась. Нет фронта работ для такого количества сварщиков. Надо варить цистерны для новых морских домов и бочки для всего, но для этого нет проката пока, сталь экономим, ждем когда конвертер заработает. И сварщикам низких разрядов приходиться работать подсобниками. Бездельников у нас не терпят. Работают подсобниками там же, 'на корабле', у старших сварщиков. Там они друг друга с полуслова понимают.

Но это все я глянул между делом, надо спешно пулемет проверить, да отправлять его на Ширинов. Пулемет выглядит непривычно. Ствол в кожухе водяного охлаждения выглядит как пулемет 'Максим', только сделан кожух из листовой меди и не покрашен – сияет как самовар. Похоже, они его еще и специально начищали. А ствольная коробка совсем не максимовская – как у наших пистолет-пулеметов, но покрепче, и длиннее раза в полтора. Такой же приклад, пистолетная рукоять управления огнем, такой же УСМ от калашникова. Коробчатый магазин. Гибрид 'Максима' и ручного пулемета. Сделали трехногий станок по моим эскизам. Можно стрелять с колена или сидя на табуретке – как сейчас. Как-то все это не совсем правильно. Но что сделали, то сделали. Если стреляет хорошо, то пусть едут воевать с этим.

Стреляет неплохо. Отстреляли для меня, с перерывами, два магазина – ни одной задержки. Первый ствол, без водяного охлаждения, они уже 'расстреляли'. Сменили ствол. На новый ствол напаяли водяной кожух, но много стрелять теперь боятся – экономят ресурс ствола для войны.

Но темп стрельбы все еще высоковат: 700-800 выстрелов в минуту где-то. С магазином 'двадцаткой' сочетается плохо – две-три коротких очереди. Длинная очередь по фронту атакующей конницы не получается, до ленточного питания пока очень далеко.

Как я им рекомендовал, длину ствольной коробки они увеличили, жесткость пружины снизили. Но тут получается два варианта: если ставить пружину помягче, то затвор колотит по задней части ствольной коробки, и резко отскакивает обратно, увеличивая темп стрельбы. Если ставить пружину пожёстче, чтобы затвор не доходил до конца, то темп стрельбы растет уже из-за жесткой пружины.

Остановились на таком варианте: в торце ствольной коробки организовали место для деревянного вкладыша. С мягкой пружиной затвор бьет не по стали, а по дереву – отскок намного меньше. Лучше всего держит удар кубик из белой акации – более двухсот выстрелов. Но вкладыш и меняется легко, и запасли их с десяток.

По-хорошему, тут надо буфер ставить – грузик с пружиной, как у АRки. Причем также в приклад, чтобы коробку сильно не переделывать. Или попытаться вспомнить, как работает замедлитель в УСМ АКМ.

Да что я тут привередничаю! Мастера пулемет сделали! И он стреляет как часы! Сколько было уже попыток, и то что в этот раз вроде как все работает – большого удивления не вызвало. Буднично как-то.

Все, пусть едут, обкатаем в боевых условиях. Не мастера едут, конечно. Расчет они тут уже подготовили – в двойном количестве. Два наводчика, два заряжающих. Заряжающие отработали смену магазина до автоматизма. Магазинов тридцать штук сделали, как я говорил. Но к расчету еще двух солдат добавим, будут магазины сразу набивать. Стрелять можно будет бесконечно, пока есть патроны.