Текст книги "Сто килограммов для прогресса. Часть третья (СИ)"

Автор книги: Константин Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Понтифик все еще ждет, что я приду причащаться. Но кардинал думает по-другому, хотя этого и не озвучивает шефу. Кардинал и секреты узнать хочет, и воевать с нами не хочет. Ему португальский король вовремя подвернулся со своей идеей. Но кардиналу уже воздалось, 'моментальная карма'. Жаль, мало. Ничего, добавить нетрудно.

Рим пока трогать не буду. 'Вынести' эти персоналии несложно, но Святой Престол это система, давно сложившаяся. Воевать с ней в открытую – стать врагом этой цивилизации. Похоже, что кардинал не исключает этот вариант. И тогда можно будет объявить против меня крестовый поход. Тогда мне точно никаких снарядов не хватит. Пока за Сикстом особой вины перед нами нет, трогать Рим не буду. Тем более сейчас, когда главные виновники и источники опасности выяснились.

Вот Португалии отомстить будет несложно. Они сделали ставку на развитие флота и морских путей. Но тут у них и выбора нет, по суше они граничат только с вражеской Кастилией. И португальский флот один из самых развитых и современных, если не считать нас. Потопить большую часть флота, и вся их экспансия в Африку прекратится. Развитие Португалии не то что замедлится, это сделает ее слабой, третьесортной страной. Это будет жестокая месть, месть всему государству. Хорошо бы еще и заработать на этом, но об этом можно подумать позже.

Если нейтрализовать Португалию хотя бы на море, можно будет продолжать торговать. У нас торговля тканями, красителями, окрашенной кожей и красным перцем стала устойчиво расти. Сколько стоило трудов наладить торговлю тканями, это не красители, тут маркетинг и логистика. Еще и ажиотажный спрос на льняные ткани нашего производства возник, а княжества нитки мало поставляют. Я предлагал Епифану лен посеять, а он коноплю посеял вместо этого. Еще и нитку прядут медленно, надо там тоже что-то решать, а я тут политикой занимаюсь.

Нейтрализовать Португальский флот. Объявить войну и перетопить – можно. Снарядов хватит. Серьезных кораблей у них менее двух сотен. Но тогда кардинал начнет раскручивать тему 'православных варваров'. Тогда политический тупик и только война.

А сами они не хотят воевать, португальскими руками каштаны из огня достают. Хотя Афонсу сам инициативу проявил, кардинал только немного поддержал. Получается, что Португалия это прокси-флот Рима, военный. Как у меня ногаи.

Они там недавно с Гиреем зарубились. Менгли повел большое войско, но в степях Крыма расслабился – дома. Ногаи неожиданно напали и увели обоз. И под прикрытие пушек Порт-Перекопа ушли. А гиреевских было раза в три более. Сорвали поход на Литву за полоном. Без обоза даже татары не ходят, это же не сотня, а несколько тысяч.

Хорошо бы и мне тоже прокси-флот такой. Их и натравить на португальцев. А самим можно будет продолжать торговать, будто мы не причем. Денег опять не хватает. Добыча угля и производство чугуна в этом году стало обходиться в приличную сумму. Хотя тут сложно точно подсчитать. Раньше это были расходы натурой, в основном, а наемным грекам платим серебром. Но и в целом, постоянные расходы у нас довольно большие. Так что терять торговлю в Средиземном море никак нельзя, надо чтобы официально не мы воевали, а кто-то другой.

Береберы! Пираты! Вот прокси-флот.

Надо берберов вооружить пушками лучше, чем у остальных. Еще и мушкетов-переломок, однозарядных гладкостволок. Которые мы для персов делали. Для абордажа самое то, а пираты абордажем сильны. Они тогда не только португальский флот перетопят, но еще и венецианскому достанется.

А не придётся ли нам самим потом этих пиратов замирять? Уж очень они сильны и без нашего оружия. И самостоятельны соответственно. Не будут они настолько управляемы. Надо кого-то слабее.

Может тех же ногаев? Вдруг у ногайского ханства возник свой военный флот. И пошли они на другой край света, португальцев воевать. Узнали, что есть такие, и тут же пошли.

Можно попробовать, но уж больно за уши притянуто. Еще и как их мотивировать на это. Они сейчас живут там лучше, чем в приазовских степях. По их меркам живут совсем шикарно. А тут лезть на шаткую палубу, воевать на море, неизвестно за что. Не, не пойдет.

Замотивировать. А кого сейчас португальцы притесняют? Марокко! Но там тоже берберы. Другие, но у них связи. И не особо они слабые, 'карманными' не будут. Дальше пойдем. Гвинея. Так сейчас так называют все открытое западное побережье Африки, что южнее Сахары.

Из Гвинеи они черных рабов возят. 'Свободу неграм Африки!'. Военно-морской флот Гвинеи. Ну вот эти будут мотивированы. Если мы им сможем это объяснить.

Да что объяснить – их еще придется обучать, чтобы они смогли хоть как-то часть команды корабля изобразить. Неужели они такие не обучаемые, как говорят? Надо пробовать. Вот абордажники из них должны получиться. Но хоть черные рабы недорогие.

А первый корабль для этого флота уже есть – та самая каравелла, бывшая 'Феррадура'. Осмотрел я ее, это уже корабли нового поколения, по сравнению с галерами и нефами. Крупнее наших шхун раза в полтора. Переделать парусное вооружение с латинского на гафельное, станет проще в управлении, меньше понадобится матросов. Одну 65-мм пушку скрытно в юте поставить, и абордажникам ружья раздать. Вот абордажники нужны будут, будем захватывать португальские корабли и передавать во 'флот Гвинеи'. Еще надо эту каравеллу переименовать. 'Мартин Лютер Кинг'? Не, не поймут.

Эх, жаль нельзя сейчас самим вдарить по португальскому флоту. Так вдарить, чтобы все боятся стали. Хотя тот же кардинал понимает и опасается нас, сам воевать не хочет. Да и среди соседей желающих мало. Только Людовик франкский еще не в курсе, у него флота почти нет, а сухопутная армия у него весьма приличная. И Афонсу этого он спанталычил. Португальский король немного неадекватен, как мне кажется. Считает себя великим завоевателем – Марокко и Гвинею покоряет. Но сунулся в Кастилию – получил от католических королей, это хорошо его мироощущение подправило. А тут Людовик со своими идеями. Надо бы Афонсу на место опять поставить.

Но официально нельзя – торговля прекратится, и пленников надо найти и спасти. Сначала нужна разведка, осторожная, чтобы не спугнуть. А то их перепрячут, в лучшем случае. Поэтому 'Зевсу' нельзя пока появляться у берегов Португалии. Послали на корвет телеграмму, чтобы нанял в Маскаре фелюку. 'Зевс' должен будет встать в километрах сорока от этого Фаро, а фелюка будет челночить. Еще надо будет купить какого-нибудь недорогого товара и одежды соответствующей, будут торговцев изображать.

Появилась надежда, что кто-то из наших выжил, и находится в плену. Но поймал себя на том, что все время думаю о них. Операция уже началась, и я уже особо помочь процессу не могу, буду только мешать специалистам. Надо отвлечься работой.

А повод отвлечься очень хороший, проходят ходовые испытания нового корабля – 'Меркурия'. Он уже почти готов, доделывают второстепенные системы, и помещения отделывают.

Главные вопрос, который всех мучил – какую скорость он разовьет? Но мастера и капитан не спешили, как специально тянули время. Долго обкатывали машину на малом ходу. Потом прогнали с одним котлом на полной мощности, потом с другим. И вот выдался погожий денек, почти без ветра. Решили – сегодня.

На берегу собралась почти вся Лампедуза, хотя это далеко не автогонки по зрелищности. Корабли очень тяжелые, скорость набирают медленно, никакого дрифта. Но все равно – зрелище! С этим тут бедно.

'Меркурий' прошелся несколько раз туда-сюда, для разогрева. Померили скорость лагом, но сколько – не говорят. И вот выходит на мерную милю у южного берега, тут почти нет ветра. Хорошо идет, чувствуется мощность. За кормой судна образуется большая поперечная волна, и корабль заметно задирает нос. Вот он, яркий пример числа Фруда 0,5 – нам его не преодолеть, потребная мощность для этого резко возрастает.

'Меркурий' прошел отметки и ушел в циркуляцию. Вернулся, и прошел мерный отрезок еще раз – в обратном направлении. Результаты двух проходов усреднят, чтобы уменьшить влияние волн и ветра.

– Ну!?

– Результат: девятнадцать и еще немножко узлов!

По толпе прошел гул, каждый островитянин разбирается и в пароходах и в узлах. Вот это скорость! Но расход угля, как оказалось, при этом растет весьма сильно. И краска на дымовой трубе начинает обгорать. А вот на четырнадцати узлах корабль идет довольно экономично, расход угля даже чуть меньше, чем у 'Цербера' на той же скорости. Хотя 'Меркурий' тяжелее – парадокс! Вот она, ходкость – 'длина бежит'.

И я сделал объявление.

– В связи с достигнутыми результатами, 'Меркурий' теперь будет относиться к новому классу кораблей – авизо. Это самые быстрые корабли небольшого водоизмещения. Они нужны чтобы максимально быстро доставить малый груз или послание. Но при этом могут и постоять за себя.

Вот такой выходит корабль, если 'Борей' самый большой, то 'Меркурий' – самый быстрый в этом мире. Проектировали и строили его тщательно, надо и обводы соблюсти, и лишнюю массу не нарастить. С этим у 'Цербера' еще одна проблема связана. Из-за экономии веса, орудийных башен у него нет, 65-мм орудия стоят на открытых вертлюжных установках, прикрыты лишь тонкими стальными щитами – от стрел.

Наши военные отрабатывали различные ситуации на 'Цербере', и вынесли вердикт – недостаточная защищенность от абордажных атак. Если подпустить два-три корабля, пусть даже небольших, слишком близко, то можно и не отбиться. Расчеты орудий с тыла не прикрыты, уязвимы даже для стрел. Еще и невелики отрицательные углы вертикальной наводки орудий. Если вражеский корабль невысокий, и подойдет слишком близко, то окажется в 'мертвой' зоне для пушек.

Неплохо получилось стрелять из стрелкового оружия через щели в бронещитах боевой рубки при штурме 'Феррадуры'. Но рубка тесная, и стрелки мешают капитану с рулевым. Да и карабин с винтовкой хороши когда мы атакуем, когда можем сами выбрать дистанцию и позицию для стрельбы. У карабина патрон слабый, доспехи и щиты пробивает только вблизи, да и то не всегда. И при угрозе абордажа начинать отстреливаться надо раньше, а у карабина дальность стрельбы плохая. Винтовка пробивает хорошо и стреляет далеко, но низкая скорострельность. Но у нас же теперь есть пулемет!

На 'Меркурии', на верхнем ярусе, позади боевой рубки и дальномерного поста, сделали пулеметное гнездо. Казематы, полукруглыми балконами, выпирают влево и вправо. Щели сделаны так, что стрелять можно под приличным углом вниз, даже по своему фальшборту. Нельзя только стрелять строго вперед и назад, впереди мешает рубка, а сзади – дымовая труба. В боевой рубке спереди сделали бойницы чтобы стрелять из карабина – прикрывать расчет носового орудия.

Пулемет станковый, водяного охлаждения, один. Но можно быстро переставлять с одного борта на другой. Питание у пулеметов все также магазинное, по двадцать патронов. Мало, но вторые номера расчётов меняют магазины очень быстро. А невысокий темп стрельбы, около пятисот выстрелов в минуту, позволяет стрелять очень короткими очередями, если надо. И одиночный режим есть, ведь УСМ у пулемета от автомата Калашникова.

Пулеметов у нас пока немного, быстро производить их не получается. Из-за высоких нагрузок в узле запирания, затвор, затворную раму и ствольную коробку надо делать с довольно высокой поверхностной твердостью, из термообработанной среднеуглеродистой стали. Но твердосплавных фрез у нас нет, поэтому сначала фрезеруем из отпущенной стали с большим припуском, затем термообработка, а уже потом шлифовка в размер. Этот метод мы давно применяем, но именно у пулемета эти детали сложной формы, и производство вышло весьма трудоемким.

И пулеметы требуют много патронов. Пороха мы производим достаточно, винтовочные патроны – основные потребители нитропороха, артиллерия у нас 'питается' черным порохом. Свинца и цинка мы производим много, для патронов хватает с лихвой, медь покупаем. Проблема именно в количестве патронов, в трудоемкости их производства.

Самое трудоемкое – гильза. У нас их производит целый цех, где на прессах из латунного листа получают гильзу. Много этапов, для каждого этапа свой пресс с матрицей. Почти после каждого этапа – отжиг. Пресса ручные, усилия хватает, вопрос лишь в рычаге.

Но гильзу можно использовать многократно, мы это еще на пистолетных патронах отработали, те гильзы по десятку циклов отхаживали. Винтовочная гильза длинная, бутылочная. Давление в ней много больше пистолетного. Но шесть циклов гильза выдерживает.

Подготовка гильз к переснаряжению – отдельная служба, они занимаются сбором и учетом гильз, им подразделения сдают после стрельб или боев. Гильзы чистят, моют, выбивают капсюль. Затем осмотр. Если есть малейшая трещинка, либо гильза смята – в переплавку. На донце хороших гильз керном ставят еще одну метку очередного цикла, и передают в цех снаряжения патронов. Гильзы после третьего цикла для пулеметов не используют, такие гильзы чаще рвутся в патроннике. А после шестого цикла – только в учебных целях, такие гильзы начинают трескаться и клинить даже в винтовках при ручной перезарядке.

При появлении на вооружении пулеметов, мы начали увеличивать запасы патронов. Цех по производству гильз заработал в полную силу, там уже занято человек пятнадцать. И высокая квалификация тут не требуется – почти конвейер. Вставил заготовку в матрицу, нажал рычаг, достал заготовку. Только два мастера-наладчика за всем присматривают, да отжиг заготовок между этапами проходит под контролем опытного рабочего.

Но оказалось что благодаря повторному использованию гильз, потребность в них не такая уж и большая, а вот пуль надо много. Их же не просто из свинца отливают, нужно еще медное покрытие для каждой пули. Его получаем гальваникой, это долго и трудоемко, этот цех уже перешел на трехсменную работу. И все равно, скорость производства пуль недостаточна, чтобы обеспечить все пулеметы, которые мы хотим поставить на вооружение. Но пока войны нет, патроны накапливаем. Стрелкам с винтовками для тренировок хватает, стрелки-пулеметчики тренируются экономно.

Еще и меди много надо, не только на пули и гильзы. Наша маленькая цивилизация все больше электрофицируется. Генераторы, электромоторы, провода – для всего нужна медь. Ее приходится покупать за приличные деньги, потому как покупаем медь мы не одни, цены растут. Во всех крупных странах сейчас начался 'пушечный бум', не без нашего участия. А пушки у них получаются нормально только из бронзы. Вон, османы попытались сделать чугунные пушки, и здорово обожглись на этом. Сейчас Османская империя – крупнейший производитель меди в регионе, а скорее всего и в мире. Но даже они пытаются покупать медь на внешнем рынке, султан уделяет большое внимание развитию артиллерии. Так что медь – это еще одна статья расходов для нас.

Пулеметы хотят и сухопутные войска и флот. Но в штабе решили, что защита кораблей от абордажа – это очень важно. Особенно кораблей с таким низким бортом как сторожевики. И еще у них небольшая команда и тесная палуба, даже десяток врагов, попавших на палубу, создадут проблему. Команда запрется в трюме и надстройках, но это путь к поражению. Орудия открыты, их расчеты совсем не защищены. А в орудийных башнях на корветах и фрегате можно запереться и отбиваться от абордажников. В каждой орудийной башне на стене висит карабин с патронами, специально для такого случая. Так что пулеметный каземат сторожевикам и авизо очень нужен.

Такой же пулеметный каземат запроектировали и на втором сторожевике класса 'Цербер'. На слипе уже видны его очертания, над строительством корпуса корабля работают в две смены. Корпус построят быстро, дольше доделывать. Машина, котлы, пушки и дельные вещи на него готовы, в большей степени. Но вот монтаж этих систем занимает много времени, особенно трубопроводов. У нас же все делается вручную, даже сварка продольного шва стальных труб. А трубопроводов на корабле много, это и обеспечение котломашинной установки, закачка воды в танки, система аварийной откачки воды.

Но работа идет споро, люди работают с удовольствием. Это очень важно для человека – быть причастными к созданию таких сложных и необычных кораблей. Наверное, если бы мы не строили эти пароходы, не было бы у нас такого энтузиазма, такого командного духа. И люди понимают, что только они могут сделать это, никто в мире больше не умеет.

И корабли важны зримостью результата. Вот из земли достали камни – руду и уголь. Вот из них сделали чугун, а потом – стальной прокат. И из проката растет громадина корабля. Его спускают на воду – и он плывет. Большой, 'железный' корабль, который невозможно победить.

И рабочие, в часы отдыха, любят прогуливаться мимо стоящих у причала кораблей. 'Вот тот шов я варил. Крепко стоит. Ровно и красиво. Хорошо!'

Наш главный химик Антип, помимо своих основных дел, занимался новым проектом. Получение медно-аммиачного раствора целлюлозы. Сначала он убедился, что это возможно в принципе. Рецепт в книгах есть, но мало ли.

Тридцатипроцентный водный раствор аммиака мы получать уже научились, а остальные ингредиенты получить еще проще. Гидроксид меди получили из сульфата меди и гидроксида натрия. Но тут тоже есть тонкость, малейшая примесь железа 'убивает' процесс. Поэтому исходно брали катодную медь, ее у нас много. Затем из раствора надо получить сухое вещество, чтобы вода не понижала концентрацию аммиака в растворе. Но и перегревать нельзя, при температуре более семидесяти градусов, гидроксид меди разлагается до оксида.

Исходную целлюлозу взяли самую чистую, хлопок, не пожалели. Все равно объемы будут небольшие – аммиака у нас мало. Теперь все смешали – в нашатырь насыпали голубой гидроксид меди, немного сульфита натрия и положили вату. Когда все набухло, добавили гидроксид натрия – тут уже началось растворение целлюлозы.

Растворяется медленно, надо бы помешивать. Но тогда будет улетучиваться аммиак. Надо делать специализированный реактор. Маленький, настольный, но реактор. Наконец все растворилось – в колбе густая бурая масса. Антип попытался раскатать массу в блин, но получились какие-то комки. Аммиак быстро выходил из массы, и она сразу густела. А соединения меди наоборот – оставались в массе, их надо вымывать водой. Тут тоже надо продумывать технологию. Еще и аммиак хочется уловить, хотя бы частично.

Но немного пленки получилось. Непрозрачная, бурая с голубыми пятнами меди. Высохла – стала еще тоньше и жестче, стала хрустеть. Вот он – целлофан! Но такой нам не годится, примеси меди в серебряно-цинковом аккумуляторе не допустимы. Надо делать специальное оборудование.

Разделили оборудование на две части. Первая – просто колбы с широким горлом и герметичными мешалками, проходящими через пробки. В них целлюлоза набухает и растворяется. Второй сложнее, он чем-то похож на аппарат по производству бумаги, только небольшой и герметичный, насколько это возможно. И медные валки снизу, они выдавливают лист в воду, в которую переходят аммиак и другие компоненты растворителя. В пленке остается почти чистая целлюлоза. Но ее еще дополнительно промываем в теплом растворе серной кислоты и, потом, в воде.

Вот теперь плёнка уже стала похожей на тот целлофан. Не совсем прозрачная, мутно-белая. Но нам через нее не смотреть. При высыхании становится тоньше, при намокании – набухает и слегка пропускает воду. То что нужно – мембрана. Все остальное для серебряно-цинкового аккумулятора у нас уже есть, а целлофановый конверт нужен для серебряного анода.

Сделали один элемент, с порошками серебра и цинка не заморачивались, нам большие токи не нужны. Сделали электроды из тонких пластин, почти фольги. Цинковый чуть толще, его не жалко. Электроды обрабатываем, чтобы на поверхностях появились оксиды металлов. Серебро – электролизом в дистиллированной воде, а цинковый – обжигаем кислородом. Дело в том, что при разряде-заряде этого аккумулятора поочередно то серебро то цинк переходят в оксид. Но оксиды этих металлов на поверхностях держаться непрочно, и мы пришли к такому способу – частично окислить оба электрода. Элемент у нас при этом получается полуразряженным. При первой зарядке элемента электролит булькает, выделяется лишний водород, на серебряном электроде формируется слой оксида.

Но даже так получилось очень хорошо – и ток и емкость превосходили и воздушно-цинковый элемент, и свинцово-кислотный аккумулятор. И не требует многократного циклирования, для получения активной массы, как свинцовый аккумулятор. Сделал, зарядил – сразу работает. Хотя после нескольких циклов заряда-разряда емкость заметно поднялась. Только заряжать надо осторожно, не более чем до двух вольт на элемент. Зато разряжать можно в ноль, он этого не боится.

Но сразу анодную батарею делать не стали. Я заказал мастерам батарею из шести маленьких элементов.

– Зачем такой? Для накала мало, всего девять-десять вольт получается.

– Надо. Увидите.

Аккумулятор вышел маленький, грамм пятьсот. Шесть элементов – это максимальное напряжение зарядки в двенадцать вольт – свинцовый аккумулятор, который сам уже не стоит на зарядке, а отдает энергию. Заряжать можно без контроля вольтметром. Прогнали еще цикл – где-то два ампер-часа выдает. Ого. К этой батареи приделал три белых светодиода и выключатель. Фонарик – светодиодный, аккумуляторный. И не в два килограмма весом, светит – классно. И работать будет очень долго, ни у кого такого нет. Пользуюсь служебным положением.

Но в карман такой пока не положишь. Недостаточно герметичен, а электролит – гидроксид калия, мигом карман прожжет. Над этим надо работать.

Анодную батарею решили делать из элементов чуть побольше, чтобы давали три ампер-часа. Сделали один карболитовый корпус на сто ячеек. Собирать даже проще чем воздушно-цинковый элемент, нет возни с активной массой. Электроды спаять, сепаратор, электролит. Проверить каждый элемент вольтметром, убедится что нет короткого замыкания. И при заряде проверить, что на каждом элементе напряжение растет одинаково.

Анодная батарея вышла на девять килограмм, но зато на три ампер-часа. При напряжении в сто пятьдесят – сто шестьдесят вольт. Круто! Ну раз пошла такая пьянка, сделали и накальную батарею. Там всего восемь элементов, но емкость более пятнадцати ампер-часов. Вот это получился комплект, меньше тринадцати килограмм. Такой забросить агенту – хватит надолго. И пусть сажает в ноль, ничего страшного.

С 'Зевса' сообщили: разведгруппа высадилась в Фаро под видом торговцев. Осторожно нашли имение этого графа Афонсу. Там действительно содержатся два моряка. Даже не сколько содержатся, а живут. Иногда гуляют, с сопровождением. Разведчики ближе лезть не стали, чтобы не спугнуть.

Но вот 'Архимеда' тут нет. Город небольшой, так что скрыть что-то необычное тут сложно. Хотя ...

Фаро, как и многие другие прибрежные города, находится в устье реки. Но здесь дельта неудобная – болотистая, заросшая. И сам город из-за этого стоит не на берегу, а на протоке, в трех-четырех километрах от моря. И если корабль проходит мимо, даже у самого берега, то его могут и не заметить. А в протоки крупные корабли не заходят – неудобно.

Пошли опрашивать рыбаков, тех, которые в море рыбачат. И они вспомнили, что проходила тут странная галера, без весел и с черным дымом. И даже спросили у рыбаков – это еще Андалусия, или уже Португалия? И дальше пошли, в Фаро не заходили.

Решили, что правильно, что не стали лезть спасать тех двух греков-матросов со шхуны, шум устраивать не стали. Живут они там хорошо, и пусть живут. Пока. Нам надо найти следы 'Архимеда' и Еремея. И 'Зевс' с фелюкой двинулись дальше к Лиссабону.

'Меркурий' прошел все приемочные испытания, даже в небольшой шторм попал. Если машинами корабль держать носом к волне, то шторм переносится на авизо довольно хорошо. Длина у него большая, и с небольших средиземноморских волн он не сваливается. Так что 'Меркурий' не только внесли в списки флота, но он еще получил допуск от службы безопасности на перевозку командора, то есть меня.

Мне сидеть на Лампедузе надоело, еще и повод появился. Создание 'флота Гвинеи'. Хочу я посмотреть сам на этих гвинейских негров. Какие они там – дикие и кровожадные, или наоборот – забитые и безвольные. Как им оружие доверять, и ставить рядом с моими людьми на палубе.

Отправились мы в Геную, там сейчас главный невольничий рынок. Тут недалеко, около тысячи километров. 'Меркурий' дает четырнадцать узлов на крейсерской скорости. Это около шестисот километров суточно хода. Шестисот километров за сутки мы не сделали, чуть меньше пятисот выходило. Максимальный ход давать я не разрешал, уголь и машины экономили. Но даже так до Генуи дошли чуть более чем за двое суток.

На берег я не сходил, да и охрана бы не пустила. Этот город – не самое безопасное место для меня. На рынок пошли приказчики и военные. Решили, что под залог возмут парочку негров, привезут на корабль – посмотрим, подумаем. 'Меркурий' даже в бухту не заходил, спустили шлюпку у внешнего рейда, там тоже причалы есть. На ночь корабль уйдет мористее, мало ли что. Хоть это и не португальцы, но тоже не праведники.

Вернулись люди с берега, заводят в кают-кампанию негра, одного. Голый, только тряпку на бедра намотали. И все начинают критиковать эту идею – брать их на флот.

– Они там все такие, латыни почти никто не знает, вот этот только несколько слов понимает. Ничего не умеют, даже копать надо учить.

– И абордажники из них никудышные – офицер поднял руку, и негр сжался, прикрываясь руками от удара.

– Во! Их там бьют, чем ни попадя. Волю всю выбили. А может и были уже такие. Какие из них солдаты.

– Только что дешевые.

– И что вы предлагаете?

– Мы там других нашли. Заводи.

Заводят еще раба, только белого, почти. Тоже в набедренной повязке, ногу подволакивает по привычке, на лодыжке след от кандалов. Я пытаюсь угадать – откуда такой. Высокий, в плечах широк, но худой. Глаза несколько близко посажены, нос прямой. Но не как у греков или черкесов. Кожа светлая, и волосы не совсем черные. Синяки и ссадины на теле, но взгляд не забитый, гордый, можно сказать.

– Ну и откуда такой?

– С острова.

Я перебираю в уме соседние острова. Майорка? А смысл этого?

– Не знаем. Из далека. Остров в Море Мрака, кастильцы их привозят.

Ну-ка, ну-ка! Это интересно!

– Латынь знает? Пусть расскажет.

'Знает латынь' – это громко сказано. Говорит по одному слову, мешая латынь и кастильский, сопровождая свой рассказ жестами. Но потихоньку смысл стал проясняться. И вдруг в его речи промелькнуло – 'гуанчини'.

– Гуанчи!? Ты, гуанчи!?

– Si, si. Гуанчи.

– Гран Канария? Тенерифе?

– Тенерфе.

Это же Канарские острова! Пусть и не Мадейра, но и оттуда можно держать португальцев за ... горло. Ааа! Хочу базу на Канарах!

Вспомнил – Еремей про этих островитян рассказывал, я еще подумал что это индейцы, и Колумб уже открыл Америку.

А кому Канары сейчас принадлежат? В моем справочнике таких подробностей нет, не планировал я так далеко от Воронежа действовать. Послал приказчиков обратно на рынок расспрашивать.

– А с этими что? Оставляем?

– Накормить, помыть, одеть. В матросскую робу.

– Обоих?

– Обоих. С гуанчи буду еще говорить, а черного учите языку, и пусть дело какое-нибудь осваивает. Под присмотром, чтобы никуда не лез.

Боцман ушел, тихо ворча: 'Вот, не было забот. Учи, смотри, теперь'

От гуанчи еще узнал, что его соплеменников у торговцев более двух десятков еще есть. Но дальнейшие разговоры пока отложил, пусть поест, отдохнет. И его тоже языку учить надо, тяжело с ним говорить в таком режиме.

Сведения с рынка принесли противоречивые. И Кастилии острова принадлежат, и Португалии, и нормандцам, и частным лицам. Нет, строить серьёзные планы на основе слухов нельзя. Это же Генуя! Тут не только банкиры есть, тут много нотариусов. Вот у кого надо спрашивать. Опять послал приказчиков, сказал не скупиться, найти хоть какие-то документы.

Оказывается, тут есть нотариальный архив. Мелкие сделки там не отражаются, но про крупные земельные наделы там есть информация, копии документов, купчий, записи в книгах. Сделали нам выписки всех документов по Канарам, пришлось заплатить прилично.

Начинается с папской буллы 1344 года. По ней Канарские острова предоставлены франкскому графу Луису де ла Серда, но тот еще был правнуком кастильского короля, по совместительству. По слухам, короли Португалии и Кастилии попытались протестовать, заявляя каждый о своем приоритете на острова, но воле понтифика подчинились. В 1345 году еще одна булла, которой практически объявляется крестовый поход на Канары.

Далее, в 1369 году создана епархия Счастливых Островов. Про принадлежность островов ничего не сказано. В 1370 году португальский король Фернанду Первый дарует острова Лансароте и Гомера графу Ланкароте де Франкия. В нарушении папской буллы 1344 года. Но документ есть документ – вот копия.

В 1401 году кастильский король Энрике III даровал право на завоевание Канарских островов нормандскому графу Жану де Бетанкуру. С условием вассалитета завоеванных земель. Опять в нарушение буллы. Купцы рассказали, что Бетанкуром были завоеваны острова Лансароте, Фуэртевентура и Иерро.

Права на оставшиеся четыре крупных острова, в 1418 году Бетанкур продал Пересу де Гусману. Потом идет череда продаж и наследований, и права оказываются у Диего Гарсия де Эррера. Остров Пальму частично завоевали, за Гран Канарию идет длительная война с переменным успехом, но остров так и не покорился. Гомера сдалась Кастилии без войны. В 1464 году Тенерифе тоже стал вассалом Кастилии, но при этом не разрешает им высаживаться на острове. То есть при формальном подчинении, остров остался независимым.

И вот совсем свежий документ, этого, 1477 года. Диего Гарсия передает права на остров Гомера своему сыну – Эрнану Перасе Младшему. А три других острова, Ла Пальму, Гран Канария и Тенерифе – Изабелле Кастильской. Причем эти три острова надо кастильцам завоевывать заново. Если на Пальме сопротивление аборигенов сходит на нет, то на Гран Канарии война в самом разгаре, там защитников еще много. И самый большой, Тенерифе – фактически независим. Вот такой, солидный, список документов.

Вот только я не понял, я что, опять опоздал? Хотя Алкосовашский договор будет заключен только года через полтора, и тогда Канары станут собственностью кастильской короны уже официально. Еще выйдут две папские буллы, которые впервые поделят мир за пределами Старого Света на две части – португальскую и кастильскую. Кастилия хотела Канары и новых земель, Португалия очень надеялась найти проход на Восток вокруг Африки, и ревностно относилась к присутствию в этих водах Кастилии. Афонсу отдал Канары, перестал претендовать на них. Взамен закрепил за собой все что южнее – большую часть Африки и все неоткрытые земли на восток.