Текст книги "Хамелеон 4 (СИ)"

Автор книги: Константин Буланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 10
Эффект песчинки

Слово своё Сталин сдержал. Но не то, что давал в своём кабинете Геркану. Никто его уголовное дело даже не почесался пересмотреть в целях признания того неправомерно осужденным. Нет, сдержал он то слово, кое некогда озвучивал Берии. Стоило только танку Т-54, каковое наименование получила машина разработки ОТБ НКВД, выйти из заводских ворот и отправиться на испытания, как его создатели обрели свободу. Впрочем, тому же Александру грех было жаловаться на именно такой ход судьбы, поскольку лишь наличие за его спиной неусыпного ока НКВД позволило его танку появиться на свет в цехах завода №185, как того и желал сам теперь уже бывший арестант. Но даже так Т-54 оказался последним из всей тройки конкурентов, будучи законченным постройкой лишь 1 сентября 1939 года.

Казалось бы! Знаменательная дата! Но, как уже подозревал один вмешавшийся в ход мировой истории краском, того самого громкого события – а именно начала Второй Мировой Войны, не случилось. Не случилось, должно быть, по той причине, что длящаяся уже целых три года война в Испании банально связывала германское правительство по рукам и ногам. Ведь, вздумай они атаковать сейчас Польшу, имеющую союзные договора с Парижем и Лондоном, как весь их легион «Кондор» в одночасье оказывался под угрозой полного истребления совместными ударами англо-французских сил. Про отсутствие же всяких разговоров о подписании договора о ненападении между Германией и Советским Союзом без завершения указанного конфликта, можно было даже не говорить. Пусть в Москве очень прохладно отнеслись к Мюнхенскому соглашению 1938-го года, по которому европейские державы отдали Чехословакию на растерзание немцам и полякам, дела у СССР на международной арене были еще не столь плохи, чтобы кидаться протягивать руку дружбы тому, с кем до сих пор вел боевые действия. Пусть даже велись они не напрямую между странами, а опосредованно – через своих испанских ставленников.

Просто же взять и бросить Испанию с её столь необходимыми Третьему рейху природными ресурсами и морскими портами в Средиземноморье, было выше их сил. Особенно после того, сколь немалые средства уже оказались вбуханы в эту войну. И даже на фоне грядущего коллапса перегретой германской экономики никто в немецком правительстве не сподобился взять на себя смелость заставить Гитлера отступиться от Пиренейского полуострова. Намеки, конечно же, ему посылали. А кто-то даже и открыто говорил о необходимости сворачивания данного «неудавшегося проекта». Но вот заставить – не решились. Хотя и с чисто политической точки зрения тот этого сделать никак не мог, не поставив при этом официальный Берлин на арене международных отношений в положение «пьющего оленя». Никак не мог! Не после тех успехов, что принесли ему аншлюс Австрии и наложение лап на территории разваленной Чехословакии.

Являясь весьма импульсивной и авантюрной личностью, фюрер изрядно поспешил, еще осенью 1936 года признав франкистов единственным законным испанским правительством. И вот теперь тот давний пропагандистский жест, наложивший на Германию определенные политические обязательства, рисковал стать самой настоящей миной замедленного действия для существования союза стран Оси. Плюс итальянцы также выдохлись уже изрядно. Пусть они отнюдь не коллапсировали на грани обвала своей экономики из-за неподъемных государственных расходов, хотя госдолг и рос с невероятной скоростью. Но вдруг внезапно выяснилось, что собственные арсеналы итальянской армии начали постепенно оскудевать – не самая развитая промышленность страны банально не поспевала восполнять все те потери, что несла Италия, участвуя в гражданской войне в Испании.

В общем, руководству Германии требовалось принять одно из двух весьма непростых решений. Либо открыто зайти в Испанию своими собственными войсками. Причем зайти в таких масштабах, что от одной мысли о затратах на их переброску и снабжение становилось дурно. И это еще не считая возникновения всевозможных препонов со стороны французов с англичанами, которым таковое соседство на Пиренейском полуострове уж точно не было нужно. Либо в открытую утереться, выведя свои войска, проглотить при этом горькую пилюлю позорного поражения, забыть о выкинутых на ветер 400 миллионах марок и, наконец, заняться куда более важными делами, сделав в конечном итоге вид, что ничего такого позорного и не произошло. Вот только пока в Берлине велись дискуссии на сей счет, на дворе уже успела наступить осень 1939 года, что сделало начало в текущем году компании против той же Польши просто невозможным действом. Ведь даже на вывод из сражений и эвакуацию в фатерлянд солдат и офицеров «Кондора» требовалось затратить не менее пары месяцев. А там уже и зима наступала вовсю… Вот таким вот результатом стало попадание в механизм хода мировой истории одной маленькой песчинки – нынешнего бригинженера Александра Морициевича Геркана. И да, теперь он вновь являлся краскомом!

За выдающиеся заслуги на ниве проектирования бронетехники и укрепления обороноспособности РККА, ему не только дали амнистию, но также восстановили в прежнем звании, направив заодно служить, нет, не в тяжелую танковую дивизию, как полагал прежде верным шагом Сталин. Из-за истории с Чкаловым, которому все же позволили взлететь на И-180, но только после того, как Поликарпов, спустя еще 3 недели доработок, признал машину годной к вылету, создателя Т-54 решили оставить ближе к телу. То бишь поселить в Москве. А дабы не простаивал без дела – поставили его руководить Главным управлением специальных машин, то есть, по-простому говоря, танковым управлением, при недавно созданном Народном Комиссариате Среднего Машиностроения, как человека сведущего в данном вопросе, но не имеющего за спиной, ни полноценного КБ с верными соратниками, ни завалящего заводика. Как ни смотри, а подобный поворот в карьере вчерашнего зека со стороны выглядел поистине головокружительным достижением. Из арестанта в заместители наркома! Но тут необходимо было учитывать разом несколько сыгравших в его пользу факторов.

Во-первых, Геркан на деле доказал, что не растерял свои познания в области проектирования танков, не смотря на свою частичную амнезию. Более того, обстрел на полигоне отдельно изготовленного второго бронекорпуса его машины наглядно продемонстрировал, что предложенная им схема разнесенного бронирования действительно имеет право на существование. Пусть внешний 45-мм наклонный слой брони не смог сдержать 76-мм бронебойный снаряд, выпущенный из Ф-22 с дистанции в 200 метров, возникшее вследствие поражения пробитого топливного бака возгорание никак не отразилось на боевом отделении машины даже без учета предполагаемого воздействия на пламя системы пожаротушения с выхлопными газами. Ну не смогли там протестировать еще и это, имея на руках лишь «сваренный воедино кусок броневой стали» в форме бронекорпуса. Зато пробить последний с носового ракурса не смогли вообще не из одной привлеченной к опытам пушки. Лишь получив в избитый многочисленными попаданиями лоб два 152-мм фугаса тот раскололся на части, причем, отнюдь не по линиям сварки. В общем, народ впечатлился увиденным и высказался о такой конструкции исключительно в положительном ключе.

Во-вторых, Шпагин с Дегтяревым представили на суд народного комиссара вооружения два новых пистолета-пулемета, что оказались в производстве дешевле ППД аж в восемь с половиной раз. По результатам длившегося чуть более полугода конкурса верх одержал ППШ, в котором тот же Геркан вполне себе смог опознать ППС-43, но с деревянным прикладом. Такие экземпляры появились на вооружении войск Польши в 1950 году. Но, то Александру уже было не ведомо. Впрочем, не были забыты и танкисты, которым сделали автомат со складывающимся стальным прикладом, как было на оригинальном образце. Так «страна» узнала о многогранности талантов одного из своих «верных сынов». Ибо оружейники не стали скрывать, откуда взяли общую идею новых творений. Хотя Шпагин, возможно, и желал бы присвоить всё авторство себе, но Дегтярев являлся честью и совестью отечественной оружейной школы и не позволил произойти несправедливости. А выполненный не на коленке и со всем должным вниманием к деталям автомат оказался просто отличным для массовой армии. Надежный, технологичный, недорогой и могущий производиться везде, где только имелось прессовое оборудование. С его появлением на свет получила второе дыхание уже было завядшая программа оснащения армии пистолетами-пулеметами, что в свою очередь выявило проблему нехватки производственных мощностей пистолетных патронов. Но, то уже было проблемой свежесозданного Наркомата боеприпасов и никакого отношения к зачинателю данного проекта не имело.

В-третьих, Сталин, наконец-то, получил то самое подтверждение превосходства бронетанковых частей над пехотными массами, о чём грезил в своих фантазиях на протяжении стольких лет! То, чего советские танкисты не смогли добиться в Испании, как в силу превалирующего там рельефа местности, так и по причине слабости в коленях не способной закрепить успехи танкистов республиканской пехоты, они смогли продемонстрировать в боях с японцами.

Полученная годом ранее оплеуха во время пограничного конфликта у озера Хасан, как ничто иное поспособствовало поставке в Забайкальский военный округ пусть не новейших толстокожих Т-34, но капитально модернизированных и, самое главное, экранированных Т-26Э. Будучи не столь скоростными, как вовсе не существующие ныне БТ, они не стали отрываться от своих пехотных подразделений во время протяженного марша к месту боевых действий и потому оказались брошены в первое сражение не в гордом одиночестве. Но даже окажись они одни, скорее всего, смогли бы продемонстрировать всё тот же результат, разве что понеся при этом лишние потери. А так почти четверть тысячи Т-26Э из состава 11-й танковой дивизии, совершенно игнорируя обстрел из японских легких 37-мм противотанковых и танковых пушек, а также из 70-мм батальонных гаубиц, не говоря уже про 20-мм противотанковые ружья, просто вмяли в грунт войска генерал-лейтенанта Масаоми Ясуоки, с ходу прорвав всю выстроенную ими на скорую руку оборону вокруг горы Баин-Цаган. Конечно, без потерь не обошлось. Не менее полусотни танков и почти полторы сотни броневиков из состава прочих подразделений, оказались выбиты огнем японских артиллеристов. Но остальные две сотни «изрядно бронированных черепах» сумели довести начатое дело до логического завершения всего за один день боёв. Не менее десяти тысяч японских солдат и офицеров остались навсегда лежать в предгорьях Баин-Цаган или же попали в плен. А вскоре к ним присоединились еще два пехотных и два танковых полка генерал-майора Кобаяси, попавших под удар советских танкистов на следующий день. Так произошло первое в мире действительно массовое встречное танковое сражение, в котором свыше сотни слабовооруженных и слабобронированных японских танков вообще ничего не смогли противопоставить вдвое превосходящим их по количеству советским боевым машинам, еще совсем недавно являвшимся точно такими же отголосками прошедших времен мирового танкостроения.

Такого быстрого и подавляющего разгрома японцы точно не ожидали. Как не ожидали они и того, что легко поражаемые ими год назад советские танки вдруг неожиданно окажутся почти неуязвимыми для всех орудий за исключением разве что дивизионной артиллерии. Но главный провал их еще только ждал впереди. Советское командование, получившее в последующие три недели изрядное подкрепление, на какие-то четыре дня упредило наступление 6-й отдельной армии генерала Рюхэя Огису всё это время сосредотачивавшейся на восточном берегу реки Халхин-Гол. Фланговыми ударами уже двух форсировавших реку танковых дивизий советские войска всего за два дня боев захлопнули образовавшийся капкан, в котором прижатыми к водной преграде оказались свыше 30 тысяч солдат и офицеров японской и маньчжурской армий, тогда как еще 10 тысяч уже сложили свои головы в сражениях последних двух суток. На чём боевые действия, естественно, не завершились. И сами оказавшиеся в котле японцы неоднократно пытались прорваться из устроенной им ловушки. Порой отдельным частям в этом деле даже сопутствовал успех. И к ним со стороны границы Маньчжоу-Го[1] то и дело старались пробиться подкрепления. Всякий раз откатываясь назад. И в небе творилось что-то невероятное, когда сотни самолетов с обеих сторон сходились в грандиозных сражениях за господство в воздухе. Всё это продолжалось вплоть до 28 августа пока японские войска, будучи предварительно расчлененными на несколько отдельных очагов сопротивления, не оказались окончательно разбиты. На том все сухопутные бои и подошли к концу. Лишь авиаторы обеих сторон еще на протяжении целой недели выясняли, кто из них в небе хозяин, пока не было подписано трехстороннее соглашение между СССР, МНР[2] и Японией о прекращении военных действий в районе реки Халхин-Гол. Причем наиболее массовое столкновение в воздухе случилось именно в день подписания документа, став этаким неформальным обещанием обеих сторон еще раз встретиться, дабы поставить точку в прерванном политиками противостоянии. Что в целом в свою очередь привело к политическому кризису в японском правительстве и победе «партии моряков» над «партией армейцев», как в деле распределения военных бюджетов, так и в определении направления дальнейшей экспансии империи. Ну а поскольку по пустыням корабли не ходит, за исключением разве что верблюдов, все взоры устремились с северных границ на юг. Туда, где точно не могло найтись этих чертовых непробиваемых советских танков, да еще и появляющихся на поле боя в столь огромных количествах.

И во всех этих успехах Страны Советов, так или иначе, нет-нет, да мелькала фамилия Геркана, проигнорировать факт чего виделось глупым и недальновидным делом. Вот и поставили его «судить» всех прочих конструкторов боевых бронированных машин, заодно не выпуская столь интересного человечка из вида. Что-что, а пригляд со стороны НКВД тому теперь был обеспечен круглосуточный. Но, покуда делу это не мешало, Александр старался «не замечать» вечно следующих за ним товарищей в фуражках с малиновой окантовкой. Всё равно в ближайшее время от планировал трудиться исключительно на славу, чтобы успеть сделать хотя бы то, что виделось возможным в силу технических и ресурсных возможностей страны.

– Чем предполагаете заняться в первую очередь? – задал Геркану более чем логичный вопрос Иван Алексеевич Лихачёв, стоило им только закончить «ритуал» взаимного приветствия и рассесться по своим креслам.

По причине жёсткой нехватки подготовленных кадров управлять наркоматом пока что назначили бывшего директора завода ЗИС, который, не сказать что очень хорошо, но всё же знал своего нынешнего посетителя. И знал того с исключительно хорошей стороны, поскольку тот на протяжении многих лет всегда и везде старался продвинуть или же улучшить продукцию руководимого им завода. Да, порой это доставляло проблемы и приводило к бессонным ночам. Что постановка на конвейер полноприводного армейского грузовика, что вечные запросы танкостроителей на всё новые и новые моторы. Всё это было итогом труда сидящего перед ним краскома. Но ведь завод при этом не только давал, он также получал. Получал новые фонды, новые станки, новые заказы. И, самое главное, внимание главных лиц государства. Да и про факт некоего заступничества Александра за попавших под надуманные обвинения инженеров заводского КБ он тоже был в курсе. Вполне возможно, что не в последнюю очередь именно благодаря ему сейчас ЗИС как раз в очередной раз модернизировался для перехода к производству моторов и моделей автомобилей следующего технического поколения. Да, пусть всё еще основанных на прежних конструкциях и не сравнимых с новейшими разработками тех же американских автопроизводителей. Но совершенно точно инновационных для СССР и многих прочих стран всего мира.

– Проблемой моторов, – даже не став тратить время на обдумывание, тут же выдал присевший в предложенное кресло свежеиспеченный заместитель наркома.

– А у нас с ними проблемы? – не смог не насторожиться после такого начала разговора Лихачёв.

– Конечно! Вы еще спрашиваете! У нас их, считайте, скоро вовсе не станет! Особенно, когда в серию пойдет новейший тяжелый танк. Точнее, когда он в серию не пойдет, поскольку двигателей для него мы, опасаюсь, не достанем. Всё будут забирать себе авиаторы. Забирать и бить нам по рукам, чтобы даже не смели тянуться к их авиационным моторам, – ну вовсе не обрадовал Геркан своё непосредственное начальство таким вот обещанием неизбежного провала освоения в производстве новых танков.

– Потрудитесь сказать прямо, в чем там суть. А все вот эти хождения вокруг да около оставьте для обихода дам, – огрызнулся на витиеватый подход Александра к беседе ответственный за очень многие направления и потому практически не имеющий свободного времени нарком. – Здесь же, в этом кабинете, постарайтесь говорить исключительно по делу. Иначе мы с вами точно не сработаемся.

– Хорошо. Понял. Говорю по делу, – тут же подобрался Геркан, получивший от руководителя первую, так сказать – входную, взбучку. Что, в принципе, было нормально. Своё «правление» в Главном управлении специальных машин он тоже собирался начать с чего-то подобного по отношению ко всем тем, кто ныне занимал высокие должности на ныне подконтрольных и опекаемых им заводах. – В ближайшие полгода должны завершиться испытания новейшего тяжелого танка. Мотором для него ныне выступает ГМ-34БТ, производства московского завода №24 наркомата авиации. Единственного в стране завода, где производят моторы серии М-34 и его разновидности. У нас в РККА уже сейчас сформировано четыре тяжелых танковых дивизии. Это, чтобы вы понимали, не менее одной тысячи танков, не считая запасных машин. Одной тысячи танков, которых пока еще нет. Одновременно с этим авиаторы собираются ставить схожий авиационный мотор на новейший массовый истребитель и новейший массовый бомбардировщик, не говоря уже о его поставках для старых моделей самолетов и торпедных катеров, в которых он также применяется. И как вы полагаете, кто именно рискует остаться вовсе без моторов? Мы, танкисты, или авиаторы?

– Проблема понятна, – аж дернул недовольно щекой Иван Алексеевич, прекрасно понимающий, что танкисты могут оказаться вовсе на последнем месте в очереди на моторы. А отвечать потом ему! И очень даже возможно, что за срыв постановки в производство нового танка отвечать придется головой. – Какие решения предлагаешь? – как очень грамотный и опытный руководитель мгновенно переложил он озвученную проблему на плечи принесшего её гонца. Тем более что в его наркомате именно этот самый «гонец» и отвечал за всё танковое дело.

– Предлагаю попробовать пойти по стопам американских танкостроителей и рассмотреть возможность использования на новом танке тоже авиационного мотора, но уже радиального и с воздушным охлаждением. Для чего мне требуется разрешение не только съездить в Пермь на расположенный там двигателестроительный завод, где производят подобные моторы, но и располагать правом размещения заказа на разработку и изготовление опытного двигателя. В общем, нужна официальная бумага с полномочиями и право тратить деньги наркомата. А там, возможно, и выйдет чего путное. Иного выхода пока не вижу. – Мешая правду с вымыслом, ответил Геркан, после чего началась борьба взглядов. Лихачёв с хорошо читаемым по лицу выражением – «Да ты охренел, военный! Где я тебе деньги возьму?» пытался давить на совесть собеседника, а тот в ответ пытался всячески демонстрировать своим взглядом полное отсутствие оной, как полагается всякому высокопоставленному начальнику. Ибо действительно совестливый руководитель – это заведомый крах любого крупного начинания.

При этом, естественно, никакой радиальный двигатель пихать внутрь советских танков он не собирался вовсе. Но именно такая сказочка могла позволить ему свершить то, что просто требовалось сделать для общей пользы всей советской авиации. Ведь он, ни много, ни мало, собирался наведаться к товарищу Швецову и подтолкнуть того к более раннему созданию его бессмертного АШ-82. Мотора, скорейшее внедрение которого в массовое производство могло спасти не только проект тяжелого танка, путем переделки будущего МиГ-3 в будущий же И-211 или же МиГ-9Е, как раз с заменой мотора АМ-35 на АШ-82, но и вырвать из потных ручек авиаторов Уфимский моторный завод, отводом их глаз обратно в сторону «воздушников». Завод, который и самим танкистам с автомобилистами был нужен просто позарез. И который в иной истории банально украли авиаторы всего за месяц до начала производства на нём новейшего дизельного двигателя МД-23 мощностью в 110 лошадиных сил. Двигателя, что был ему нужен для многих проектов вряд ли способных появиться на свет с менее мощными и не столь тяговитыми моторами.

Не будь «врагом народа»! Ставь книге лайк, товарищ читатель!:)

[1] Маньчжоу-Го (дословно «Великая Маньчжурская империя») – марионеточное государство на территории Маньчжурии и части Внутренней Монголии. Существовало под протекторатом Японии в 1932–1945 годах.

[2] МНР – Монгольская Народная Республика.