Текст книги "За щукой по малым водоёмам"

Автор книги: Константин Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Константин Кузьмин
За щукой по малым водоёмам
(Библиотека журнала «Рыбачьте с нами» – 8)

Это моя не первая книга о рыбалке. Идеи написания их возникали как-то сами по себе – в какой-то период я увлекался, к примеру, ловлей судака. Соответственно, накопленная статистика по своему объему в определенный момент дала основания, чтобы «отчет о проделанной работе» принял вид не одной-двух журнальных статей, а чего-то более серьезного И я начинал писать книгу о судаке…

Со щукой, если руководствоваться прямой и непосредственной логикой, все должно было бы состояться гораздо раньше. Около двух третей моих выездов на рыбалку связано, полностью или частично, с ловлей именно этой рыбы. Да и для абсолютного большинства из нас, любителей спиннинга, расклад примерно тот же: щука – рыба номер один. Тем не менее решение написать отдельную книгу о щуке я принял совсем недавно. И на то есть объективные причины.

Главная из них – огромнейшее разнообразие «щучьего» спиннинга во всех его аспектах. Это очень многоплановые типажи водоемов, где мы ловим «зубастую», и множество характерных для нее моделей поведения, и весь тот ассортимент щучьих приманок, от которого просто– таки глаза разбегаются… Короче говоря, до определенного момента я чувствовал себя недостаточно подготовленным для написания «монографии», посвященной ловле щуки.

Впрочем, и теперь такое ощущение отчасти сохранилось. Есть несколько тем в ловле нашего «первого номера», в которых я и сейчас чувствую себя не так уверенно, как хотелось бы. В принципе подобные темы можно было бы целенаправленно «подтянуть», но на это потребуется время. Кроме того, «глобальная» книга о щуке в моем исполнении получилась бы страниц за пятьсот. А это, с учетом того что я никогда не отличался той «скорописью», что свойственна, к примеру, авторам детективов и прочей беллетристики, грозит затянуться еще минимум на пару лет.

Теперь, думается, вы понимаете, почему данная книжка называется именно так, как она называется. Просто я принял решение на первом этапе ограничиться одним, пусть и очень распространенным, но довольно-таки частным случаем ловли щуки спиннингом – с тем, чтобы позже, по возможности, написать продолжение. Когда следует ждать продолжения – я предпочитаю прогнозов не давать, хотя это и зависит в первую очередь от меня самого…

ВВЕДЕНИЕ

Июнь 1990 года. Незадолго до того меня угораздило попасть в больницу с сильнейшим от– (равлением. Когда я выписался с обещанием еще неделю соблюдать постельный режим, меня и в самом деле от слабости пошатывало при ходьбе. Но надо ли говорить, что уже через день я режим нарушил и отправился на рыбалку?!

Куда именно – решение пришло само собой. В то время я часто ловил в своих родных местах, предпочитая небольшие водоемчики на ступинском берегу поймы Оки. Нельзя сказать, что мест для рыбалки там много, но мне они были хорошо знакомы. А это давало основания рассчитывать на положительный результат.

От Белопесоцкого монастыря в юго-западном направлении тянется польдерный канал. По некоторым данным, он был прорыт еще в 1941 году – и не для орошения полей, а как противотанковый ров для защиты от немцев. Это подтверждается наличием по соседству нескольких железобетонных фортификационных сооружений. Однако в данном контексте исторические корни важны только в том, что канал действительно очень старый. А старые польдерные каналы, по опыту, интереснее для рыбы, чем новые.

К середине июня канал еще не успел зарасти травой, поэтому ловля меня ожидала технически нехитрая: заброс самодельной «колебалки» вдаль, проводка в среднем темпе, перемещение по берегу метров на пятнадцать, следующий заброс…

Не прошло и четверти часа, как случилось самое интересное. В первый момент я увидел отделившуюся от стенки канала волну, а спустя пару секунд почувствовал поклевку. Щука села на тройник.

Сразу в таких случаях определить размер рыбы непросто – понятно только: это не «шнурок», а что– то посерьезнее. До того я ловил в канале щуку максимум под «двушник», а тут быстро понял, что «трешник» – точно есть!

Щука упиралась как-то тупо, поэтому те метров двадцать пять – тридцать, что отделяли меня от места поклевки, я провел ее без каких-либо усилий и приключений. Но вот когда она со мною поравнялась, я заметил не без удивления, что весит рыбка уже не меньше «пятерки». Кроме того, я ничего не смог сделать, когда она просто прошла мимо по каналу, не обращая на меня видимого внимания и забирая леску с фрикциона. Потом щуку удалось остановить и развернуть, но она вновь проследовала мимо, только в обратном направлении. Хорошо, что канал прямой и без всякого мусора: уйти щуке было просто некуда. Судя по всему, сидела она крепко. Надо было только ее «умучить», даже за леску 0,25 мм (тогдашнюю!) можно было особо не переживать.

В итоге повозил я ее (или она меня?) еще несколько минут и в конце концов аккуратно взял ба– гориком. По какому-то стечению обстоятельств этот инструмент оказался при мне, а не оставлен дома, как бывает очень часто.

Размер рыбы поразил – 9 кг! На тот момент это был самый крупный мой трофей: даже на Оке и в глубоких карьерах мне до того удавалось поймать щуку максимум килограммов на шесть. Приходилось слышать, что по весне в малые водоемы поймы заходит из Оки крупная щука и часть ее остается. Но до этого дня я был уверен, что остается только «глупая» мелкая. Оказалось, что и «умная» крупная тоже.

Та самая 9-килограммовая щука, что попалась мне в июне 1990 года на польдерном канале.

Поимкой одного «крокодила» дело тогда не закончилось. Продвинувшись по каналу еще на полсотни метров, у меня случилось «дежа вю»: заброс той же «колебалки», отделившаяся от берега волна, тупой удар, несколько минут выважива– ния – и щука на берегу! Весила она, правда, вдвое меньше – 4,6 кг. Но даже если бы первой щуки не было, поимка этой все равно стала бы для меня экстраординарным событием.

Пехорка, ее «холодная» часть. Здесь я в 80-е годы осваивал азы ловли на малых реках.

НТО ТАКОЕ «МАЛЫЕ ВОДОЕМЫ»?

Книгу, думается, правильнее всего начать не со знакомства с ее непосредственным главным героем, а с представления места действия. Категория «малые водоемы» включает в себя множество самых разных водных объектов – действительно очень маленьких и тех, про которые ни при каком раскладе не скажешь «воробью по колено»; проточных и стоячих; сильно заросших и почти свободных от травы… Понятно, что рыбалка на столь разнообразных акваториях сильно различается по применяемым снастям, приманкам, технике и тактике. Но прежде чем говорить обо всех этих «прикладных» моментах, давайте обратимся к гидрологии и попробуем систематизировать весь тот разношерстный набор водоемов, который попадает в сферу наших сегодняшних интересов.

Реки

Строго говоря, под «малыми» следует понимать и весьма полноводные реки. По стандартам, принятым в гидрологии, в Подмосковье все реки, кроме Оки, Волги и Москвы-реки, относятся к «малым». Даже такие, как Клязьма, Дубна, Пахра… Мы же немного понизим планку. Отнесем данные реки к несуществующей в официальной гидрологии категории «средние», а под «малыми» будем понимать те, характерная ширина которых не превышает 20–25 м.

Отдельно обозначим микроречки. Это те, которые в некоторых местах можно буквально перепрыгнуть с берега на берег. Средняя их ширина – около 4–5 м. Вообще-то такие речки уместнее именовать ручьями, но «микроречка» все жезвучит посолиднее. Да и щука там, бывает, попадается раз– мерчика, который далеко не «микро».

Речки, в которых мы ловим щуку, очень сильно различаются по глубинам и течению. Часто это обусловлено тем, что свободный ток воды чем-то задерживается. Такие препятствия могут быть как естественные, так и искусственные. Первые более характерны для северных регионов, где реки текут среди каменисто-скалистых берегов. А вот искусственные препятствия, например плотины, встречаются повсеместно. Непременно стоит отметить, таковыми могут быть не только рукотворные, то есть построенные человеком плотины, но и плотины, образовавшиеся из-за деятельности бобров. Как бы там ни было, для малых рек очень распространена картина, когда последовательность искусственных или природных преград создает цепочку из участков с разным характером глубин и течения. Это очень важно, так как тактика ловли щуки часто привязана к местам с определенной глубиной и течением.

Заметим, что в данный момент мы говорим о небольших плотинах. Они поднимают воду на многие десятки метров, и река остается рекой, то есть не разливается, как если бы она не была подпружена. Иначе речка бы превратилась в полноценный пруд, а о них мы еще поговорим отдельно.

Некоторые реки по каким-то не всегда понятным соображениям спрямляют, превращая их фактически в каналы. Например, это Нара, Нерская и Гжелка в нижнем течении. Рыбалка на таких участках становится менее интересной. Обычно же русло реки представляет собою более или менее выраженный меандр (извилистую линию). На поворотах реки, как правило, образуются ямы, прямые участки («трубы») – они мелководнее. Однако иногда встречаются и русловые ямы. Там глубина достаточно значительная, хотя река и несет свои воды прямо, никуда не поворачивая.

Поперечный профиль реки может представлять собою и банальное «корыто», и весьма замысловатый контур. Например, под берегом глубина резко увеличивается до метра с лишним, к середине реки идет выход на полуметровую отмель, а под противоположным берегом обнаруживается провал почти в два метра. Варианты здесь возможны самые разные. Отмечу, что на малых реках донный рельеф часто легко читается чисто визуально: на отмелях дно просматривается, а на глубоких местах вода темная. Это очень важно, поскольку ловля на малых речках в большинстве случаев привязана к донному рельефу.

Малые речки часто бывают сильно закоряжены. Тут и естественное попадание в воду кустов и деревьев с подмытых берегов (особенно в весеннее половодье), и последствия деятельности все тех же бобров. Наш хищник-засадчик часто жалует коряжник своим присутствием, поэтому наличие под водой «древесины», как и легко читаемый донный рельеф, облегчает нам поиск щуки.

Трава, коей тоже хватает на небольших речках, может, в зависимости от конкретных обстоятельств, быть и другом, и врагом. Слабопроточные участки речек порою зарастают так сильно, что ловля становится гораздо более тяжелой технически: не речной, а «болотной». Этот вариант, впрочем, по-своему тоже интересен… А вот там, где травы относительно немного, растительность можно использовать в качестве индикатора вероятного присутствия щуки.

Польдерные каналы

Здесь мы позволяем себе некоторые вольности в использовании терминов. Вообще, польдеры – это участки земель, отвоеванные у моря за счет сооружения дамб и других защитных сооружений. Соответственно, польдерные каналы по таким землям и проложены. Однако нашей стране с ее просторами подобные победы над природой вроде как особо и не нужны (в отличие от маленькой Голландии), и потому польдеры в России встречаются крайне редко. Но само слово уж больно красивое. Куда приятнее сказать, что ловил на польдерах, чем на канавах!

Хотя по сути, канава – она и есть канава. Большая часть польдеров в нашем понимании – это неотъемлемая часть оросительной сети. Система прокопанных в чистом поле (как правило, в речной пойме) канальчиков, по которым подается вода, используемая для полива овощных культур. Или не для полива, а, наоборот, для отвода лишней воды: по весне, после половодья, она не застаивается на полях, а по каналам стекает в реку, что позволяет быстрее приступить к сельхозра– ботам.

Нам это важно постольку-поскольку. Главное, что по речной пойме проходят канавы с водой, в которых живут не только лягушки и тритоны, но и рыбы, в первую очередь щука.

Польдерный канал. Характерный наклон подводной травы свидетельствует о наличии заметного течения А это определенно плюс для рыбалки.

Впрочем, порою нам ненавязчиво дают понять, что польдерные каналы прорыты не для нас с вами. Ловим мы себе спокойно, вдруг подъезжает трактор. Один конец здоровенной трубы опускается в польдер; второй, оснащенный разбрызгивающей форсункой, смотрит куда-то в поле. Включается насос, и вот он – искусственный дождь. Уровень воды в канале на глазах падает. Тут волей-неволей задаешься вопросом: а каково в такие моменты бывает рыбе? И не захватывает ли ее вместе с водой ненасытный насос? Так и хочется пройтись после этого по грядкам – может, рыбу и ловить не надо, достаточно собрать средь капустной рассады? Но если серьезно, то на щуку такое вот изъятие трех четвертей воды влияет слабо. В том смысле, что в этот день о клеве можно забыть, но уже на следующий, когда канал поднаполнится и у подводных обитателей пройдет стресс, щука клюет как ни в чем не бывало.

Польдерные каналы большей частью зарегулированы, то есть вода, которая в них поступает и движется, не совсем предоставлена сама себе. Поэтому нередко, приехав на польдеры, мы сталкиваемся со всякими сюрпризами. Например, уровень воды оказывается на полметра ниже того, что был в прошлыйраз. И причина вовсе не трактор с мощным насосом, а всего лишь задвижка, которую по каким-то соображениям подняли или опустили. То же самое с прозрачностью воды: вроде как и дождя накануне не было, но в польдере – сплошное «какао». А все потому, что в основной канал решили спустить воду из мутной боковой канавы. Зачем это нужно – рыболову понять трудно. Да и не положено нам с вами подобные вещи понимать. Надо просто привыкнуть к тому, что с поль– дерными каналами могут случаться такие вот фокусы, и каждый раз иметь наготове один-два резервных варианта – что делать, если вдруг на выбранном вами польдере с рыбалкой случится «облом»…

Другой тип польдерных каналов не имеет уже никакого отношения к поливу овощных культур. Это дренажные каналы на торфоразработках. О торфяниках в целом мы еще поговорим отдельно. Каналы же внешне очень похожи на те, что проложены по полям. Только проходят они по лесистой местности, и вода в них характерного коричневатого цвета. Так что особого различия между одними и другими я бы не стал делать. Тем более что местами торфяные и пойменные польдеры представляют собою одну систему. Так, к тому польдеру, о котором я говорил во введении, примыкает другой – проложенный от границы поймы и леса, где находится торфяной карьер. Вода в этих двух каналах, хотя они и сообщаются, отличается по своим свойствам, но щука попадается и там и там: в какой-то сезон больше в оросительном, в какой-то – в торфяном.

Польдерные каналы, как и любые мелководные и слабопроточные водоемы, имеют свойство основательно зарастать. Разве что в мае и первой половине июня трава не очень мешает ловле, потом же начинаются все «прелести» «болотной» рыбалки. Проблемы создает и ряска, но часто трава занимает весь объем – от берега до берега и ото дна до поверхности. Не очень понятно, как в таких условиях живет и здравствует щука. Однако, судя по тому что нередко она имеет возможность уйти оттуда в более просторный и открытый водоем, но не уходит, ее это устраивает.

Поперечный профиль польдерного канала чаще всего представляет собою пресловутое «корыто», но бывает, что в такой вот ровной «трубе» обнаруживается рельеф. Например, под одним берегом – мель, под другим – яма, если так можно назвать глубины немногим более метра. Попадаются и косые бровки, и реальные ямы, в первую очередь на торфяных польдерах. Щука такие места, как известно, очень уважает, особенно в те периоды, когда немного травы, а вода холодная.

Особый интерес представляют собой «стрелки» – места соединения и пересечения каналов. Там и рельеф прослеживается гораздо чаще, чем на «трубах», и, даже с учетом очень слабой проточности каналов, слияние воды с разных направлений как-то сказывается. По крайней мере, щука здесь проявляет себя постоянно, и взамен выловленных рыб довольно скоро приходят «свежие».

Бывает и так, что активная щука обнаруживается в тупиковых ответвлениях польдерных каналов. Здесь размер «зубастой» существенно больший, чем в среднем по польдерам.

Вообще-то уокер Dog-X Jr. Соауи лучше приспособлен» для ловли окуня. Но обитающее на малых водоемах щурьё его тоже жалует.

«Баклуши»

Не знаю, насколько это слово является употребительным в данном значении, но я впервые услышал его от Владимира Дудченко, жителя Коврова, что во Владимирской области. Затем – от рыболовов из Волгограда. И как-то оно запомнилось и прижилось в нашем кругу любителей ловли на малых водоемах.

Под «баклушей» мы понимаем очень небольшой, протяженностью редко более полусотни метров, изолированный или почти изолированный от других водоемчик. Это может быть и небольшая старица в пойме малой речки, и какая-то запруда на едва приметном ручейке, и копаный микропрудик где-то на краю деревни… По глубинам и количеству травы «баклуши» бывают очень разные. Например, перед вами может оказаться «лужа» размером 25x15 м. Забрасываете джиг с вроде бы подходящим (грамма четыре) грузом, а тонет он секунд десять… Соответственно, по приманкам и тактике рыбалка на разных «баклушах» может сильно различаться.

Как в принципе появляется рыба на некоторых «баклушах» – тех, что от других водоемов в течение всего года отрезаны, – вообще остается загадкой. Мы в таких случаях говорим, «методом самозарождения жизни». Можно еще поверить в версию, что утки заносят на лапах икру. Между тем достаточно часто ну никак не верится, что в «луже» может быть хоть какая-то рыба, но первый же заброс вызывает атаку чего-то длинного, зеленого и зубастого…

Торфяные карты

Если вы посмотрите на космоснимки (что сейчас посредством Интернета сделать очень легко), то в восточной части Подмосковья увидите россыпь маленьких водоемчиков. Ког– да-то давно торф считался легко добываемым топливом: чтобы его взять, не нужны были ни шахты, ни скважины. Соответственно, программа электрификации Московской области решалась за счет этого «подножного» полезного ископаемого. В результате теперь мы имеем изрядно подпорченный ландшафт под Шатурой и в некоторых окрестных районах. Но подпорченность – штука относительная. Нам-то с вами это скорее плюс, чем минус. В торфяных карьерах, называемых картами, очень часто присутствует щука, да и прочей рыбки хватает.

Обычно карты представляют собой такие прямоугольные структуры, отделенные друг от друга полосками суши, по которым можно пройти, а часто и проехать. Местами даже сохранились остатки узкоколейных железных дорог, построенных специально для вывоза торфа. Езда по полусгнившим шпалам на автомобиле – не самое приятное удовольствие, но расстояния порою исчисляются десятком и более километров, поэтому добраться до места пешком сложновато.

Однако самые рыбные карты, по опыту, обнаруживаются все же там, куда проехать даже на полноценном внедорожнике, не получается. Надо учитывать разгул браконьерства в нашей стране: те торфяные карты, что относительно легко доступны людям с сетками, острогами и элекроудочками, основательно выбиты. Контроля здесь, в отличие, скажем, от водохранилищ, почти никакого, чем весь этот сброд, увы, пользуется.

Есть, однако, еще один метод успешной игры в кошки-мышки с браконьерами. Торфяные карты вовсе не обязательно расположены там, где все думают. Небольшие локальные торфоразработки велись в самых разных уголках Подмосковья, не говоря уже про другие области. Бывает так, что во всей окружающей местности – сплошь супесчаные почвы, и вроде бы ни намека на торф. Но где-то вот «намек» в виде одного торфяного карьерчика (или даже нескольких компактно расположенных) обнаруживается. Про такие водоемы местные браконьеры часто даже не подозревают. Ну, может, и знают, что карьер у них под боком есть, но не догадываются, что там водится «товарная» рыба. А это как раз то, что нужно нашему брату. Другое дело, что едва ли кто-то вам такой водоемчик подарит, даже понимая, что вы будете ловить там исключительно легальными методами. Приходится все «пробивать» своими силами.

В моем родном Ступинском районе был такой секретный торфяной карьер в начале 90-х годов. Он и сейчас есть, только рыбы нет – однажды браконьеры добрапись-таки. Но тогда три или четыре сезона подряд я очень успешно ловил на том карьере, хотя сам факт его существования был алогичен. Вокруг – сухие почвы и смешанный лес, а посреди – торфяное пятно метров двести на сто. Торф оттуда почти весь вычерпали, я так думаю, еще в 70-е годы. После чего разработка заполнилась водой, и, как мы это обозначили, «методом самозарождения» там завелась щука. Крупных я в карьере не ловил – вытаскивал экземпляры в среднем около «кила». Но все равно было очень приятно – если учесть, что на водоем я наткнулся чисто случайно, просто срезая путь через лес, и никаких других «щукарей» или хотя бы следов их присутствия ни разу за несколько лет не видел.