Текст книги "Дочь Озара"

Автор книги: Константин Кривчиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

– Кто ж знал, что она такая? – развил мысль Урик. – За такую женщину и трех копий мало будет.

– Какие еще копья? – не выдержав, обозлился 'волк'. – Вы поймайте сначала.

Вожак дикарей повел приплюснутым носом и промолчал. Ну, да, не поймали. Но поторговаться все равно можно. Интересно же.

Вирон лихорадочно соображал. Без Вады его планы шли насмарку. Да еще своих же вариев подставил, вдобавок. Прибить бы сейчас этого дикаря вместе с его живоглотами, чтобы свидетелей не оставлять, но… Тогда ниточка к Ваде окончательно оборвется.

– Дай мне проводника. Я своих воинов пошлю, пусть вместе ищут.

Теперь задумался Урик. Суета вокруг бледнолицей девицы ему надоела. Плюнуть бы на все, но и новое оружие хотелось заполучить.

– Ладно. Я дам вам Ерека. Он хорошо понимает следы, не то, что Дул.

Дул перевел:

– С вами пойдет Ерек. Я не могу, слишком нужен вожаку.

Урик добавил:

– Но вы дадите два копья. Одно сейчас.

'Вот, урод', – подумал Вирон. Но ответил уже спокойно:

– Я согласен. Давай своего Ерека. Получишь копье.

С дикарем, на новые поиски Вады, Вирон отправил трех воинов из своего рода 'большелапых'. Один из них чуть-чуть понимал и разговаривал по-глотски. Тот самый, что когда-то захватил в плен Дула.

До места, где Вада перебралась через реку, преследователи добрались быстро. Ерек преодолел это путь дважды за короткое время и отлично его помнил. Переправившись на ту сторону, растянулись цепочкой, прочесывая берег на всю ширину. Вскоре удалось обнаружить следы девушки. Так дошли до тоннеля.

Один из вариев нашел на скале браслет с ракушками. Продвинутые 'волки', в отличие от 'отсталого' глота, понимали толк в женских украшениях. Посовещавшись, решили, что, вероятнее всего, Вада оставила этот знак своим, перед тем, как направиться в тоннель. Получалось, что надо лезть в воду.

Тут дикарь-проводник предложил свой план.

Когда-то, Ерек тогда был совсем молодым охотником, он ходил несколько раз этой дорогой, сначала вдоль берега, а затем через перевал, в гости к отколовшимся от общины сородичам. С ними ушла одна симпатичная девица, к которой Ерек в то время питал нежные чувства. Он даже подумывал остаться там, в другой общине, насовсем. Но в очередной его приход выяснилось, что девица успела завести нового балуна, и Ерек оказался не при делах.

Все эти подробности глот рассказывать вариям, естественно, не стал. Все равно бы ничего не поняли. Объяснил главное. Есть другая дорога, чтобы попасть в то же место. И там живут дикари. Почти наверняка Вада угодила к ним. Ежели не утонула в тоннеле. Мимо тех дикарей чужому человеку просто не пройти.

От этой новости варии заскучали. Перспектива столкновения с целой общиной глотов их не вдохновляла. Но вождь сказал – надо найти девицу. Это очень важно. Значит, они должны ее найти, найти живой или мертвой, чтобы выполнить поручение. Вирон шутить не любит, это 'волки' знали. И варии решили двигаться через перевал. Лезть в черную пасть тоннеля, где зловеще шумела вода, им тоже не очень-то хотелось.

Спускаясь с перевала в долину, преследователи еще сверху заметили дымок костра и дальше шли в этом направлении. Ерека направили вперед – в случае обнаружения противником он мог сойти за своего. Варии остались в арьергарде, опасаясь преждевременных стычек с глотами.

На самом деле каждый вел свою игру. 'Волки' получили наказ от Вирона: после поимки девчонки убить глота, как только отпадет надобность в его помощи.

Но и Ерек был не лыком шит. Урик предупредил его, что вариям доверять нельзя. Главное – найти дочь колдуньи. За нее потом можно выменять много оружия. Но если девица окажется в руках вариев, кто знает, захотят ли они выполнять обещание. 'Волки', они и есть волки.

Когда Ерек прокрался к стоянке дикарей Боро и увидел там из кустов рыжеволосую 'цель', он понял, что дальше надо действовать по обстоятельствам. Глот решил так – девица уже теперь никуда не денется. Настала пора избавиться от вариев, пока они его не опередили. А со своими, пусть и бывшими, сородичами он, как-нибудь, договорится.

Поглядывая в сторону стоянки из густых зарослей, Ерек размышлял, как лучше поступить. Вариант первый. Выйти сейчас к сородичам и предупредить их о вариях. Затем, с помощью своих, разделаться с вариями. А потом уже решать, как доставить Ваду Урику.

Вариант второй. Вернуться в укромное место, где ждут варии. О Ваде им ничего не рассказывать. Ночью, подгадав момент, прикончить 'бледнолицых'. А затем уже идти к дикарям и договариваться.

Но тут события приняли неожиданный оборот. Поняв, что 'рыжей', за которой он столько времени гонялся, грозит опасность, и лихие сородичи, неизвестно за какую провинность, вот-вот засунут ее живьем в костер, Ерек решил вмешаться. И немедленно. Какой толк от поджаренной 'бледнолицей'? Можно, конечно, съесть, но Урик-то его не за этим посылал.

И Ерек вышел из засады.

Глава одиннадцатая. Кровавая ночь

– Эх! Туссык-камык!

Разочарованный вскрик, а затем плеск, будто в воду упало что-то тяжелое. Шедший впереди Корос замер, потом медленно обернулся назад. Сиук и Дул остановились, как вкопанные. Лицо юноши выражало беспокойное ожидание. Кажется, они на кого-то наткнулись. Но вот на кого?

Вчера весь день варии и Дул тщательно прочесывали прилегающий к реке лесной массив, в поисках общины дикарей. Если Дул ничего не перепутал, то где-то в этом районе должны были обитать глоты, захватившие в плен Ваду. Но поиски ничего не дали. И вот, на вторые сутки, ближе к вечеру…

Корос показал рукой: оставайтесь здесь, а сам неслышно скрылся в кустарнике. Вернулся быстро, приблизился вплотную к Сиуку и Дулу, сидевшим на корточках. Прошептал:

– Там дикарь. Один. У запруды.

– Что он делает? – также шепотом спросил Сиук.

– Не знаю. Вылез из речки и сидит на берегу. Может, купался?

– Не-а, – юноша помотал головой и покосился на Дула. – Они же воды боятся. Может, не дикарь?

Корос почесал за ухом.

– Тогда кто? На вария не похож. Волосатый. Кожа темная. Давай ты, посмотри. Только осторожно.

Сиук уполз к ручью. Не возвращался долго. Корос и Дул даже задремали. Изредка доносился плеск воды и отдельные вскрики. Потом стало очень тихо. Корос забеспокоился: не случилось ли чего? Но тут ветки кустарника неслышно раздвинулись, и появилась голова разведчика. Следопыт подполз к нему на четвереньках.

– Поймал в речке рыбу. Ест. Похоже, что дикарь, – доложил Сиук. – Что будем делать?

– Надо ждать, – рассудил Корос. – Скоро темнеть начнет. Должен же он куда-то спать идти?

Опытный следопыт оказался прав. Доев рыбу, глот посидел немного у речушки, меланхолично швыряя в воду мелкие камушки. Выражение лица у него было грустным и обиженным. Внезапно на лице появилась тревога, дикарь как будто что-то увидел. Он встал и споро двинулся вдоль берега, против течения. Варии и Дул, держась в отдалении, направились следом по противоположному берегу. Вскоре дикарь привел их к стоянке на берегу реки.

До позднего вечера, спрятавшись в прибрежных кустах, они наблюдали за стоянкой, но там ничего особенного не происходило. Дикари, словно сонные мухи, слонялись по поляне, а в основном сидели или лежали. Вада не появлялась. Сиук расстроился и даже напугался. Расстроился, потому что это могли быть не те дикари, которые захватили Ваду. А напугался, потому что дикари могли оказаться теми самыми, а это означало, что с Вадой случилось нечто плохое, и даже ужасное.

В ужасное верить не хотелось, и юноша находился в смятении. И так, и так получалось не очень хорошо. То ли Ваду уже убили, то ли она по-прежнему неизвестно где.

Мрачные размышления прервал Дул, толкнувший вария в бок.

– Сымотри, Сиука – зашипел глот прямо в ухо. От него несло свежесъеденной лягушкой. 'И когда он только успевает?' – в очередной раз поразился юноша.

– Сымотри тама, вишь у дыра воин?

– Ну, – Сиук сузил глаза, пытаясь разглядеть в наступивших сумерках человека, остановившегося у входа в пещеру. – Вижу. И чего?

– Я его знай, елы-молы.

– Чего?

– Чиво-чиво. Тупая чито ли? Я его знай, вот чиво. Ерек зовут.

'А обнаглел этот Дул, – машинально отметил варий. – Надо бы ему в сопатку дать при случае'.

С другой стороны подполз Корос:

– Чего вы тут? Пора уходить, пока не стемнело совсем. Надо еще место для ночевки подыскать. Завтра пораньше вернемся. Сегодня уже ничего не увидим. Дикари сейчас в пещеру заберутся на ночь.

– Тут Дул знакомого нашел, что ли, – пояснил Сиук.

– Ящера? – пошутил следопыт. Глот обиженно засопел.

Они отползли поглубже в кусты. Дул рассказал про Ерека, про то, как они преследовали вместе с ним Ваду.

– Подожди, Дул, – удивился Корос, – а разве этого Ерека не было там, на вашей стоянке? Ну, когда мы на вас напали? Он что, живой остался?

– Не-а, Ерек не была. Он ушла раньше. За Вадой. С другой варий, 'волка' называется. Его Урик послала.

У обоих 'леопардов' пропал дар речи. Первым пришел в себя Корос:

– Ты говоришь, Ерек с 'волками' ушел в погоню за Вадой? Чего же ты раньше молчал, балда ушастая?

– А моя никто не спросил. Сама балда, – нет, Дул явно отбивался от рук.

– А почему глот пошел с 'волками'? Разве глоты с 'волками' дружат?

– Моя не знай, – Дул ответил после длинной паузы.

– Теперь понятно, чьи следы мы видели на берегу, – произнес Сиук. – Помнишь, Корос, я тебе рассказывал? Их четверо было. Получается, вместе с Ереком еще трое 'волков'.

– А я ничего не понимаю, ерунда какая-то. Если Ерек с дикарями, то где тогда 'волки'?

Следопыт задумался. Покачал головой:

– Утро вечера умнее. Отойдем подальше, переночуем. Надо еще дрова для костра заготовить. Солнце вот-вот сядет спать. Завтра разберемся.

Ерек подошел к лежанке вожака, присел. Боро находился в беспамятстве. Изо рта периодически вытекала слюна. На груди и шее, около мышечных впадин в зоне плеч выступила розовая сыпь. Рядом с вожаком сидела Ахира, осунувшаяся и как-то резко постаревшая. Ближе к вечеру ее тоже начало тошнить. Ерек взглянул на умам, та покачала головой. Опустила в тыкву с водой руку, побрызгала на лицо вожаку.

– Совсем больной. Замучил окаха…

Слова умам оборвал громкий стон Иханы. Колдунья лежала у самого костра, на земле. Она то кричала, то стонала, то теряла сознание. Другие дикари к ней не подходили. Только Ахира пару раз запихивала в рот 'лечебные' грибы, когда крики становились невыносимыми даже для привычных ко всему дикарей.

'Вот так попал, – подумал Ерек. – Что же делать? 'Рыжую' я нашел. А дальше? Даже посоветоваться не с кем'.

…Когда Ерек вылез из кустов, спасая чужачку от расправы, то дикари поначалу растерялись. Первым на появление незнакомца отреагировал Ухай.

– Эй, стой! Ты кто? – выкрикнул 'зубастик', поднимая с земли пику.

Ерек остановился.

– Меня зовут Ерек. Я вас знаю. Когда-то мы жили в одной общине.

Ухай наклонил голову:

– Не знаю я никакого Ерека.

Ерек вытянул правую руку:

– А я знаю эту женщину. Ее зовут Ахира. Она – сестра Ахи. А вожаком у вас был Орат. Только я его не вижу.

Дикари озадаченно молчали. Умам, услышав свое имя, сделала несколько шагов навстречу незнакомцу и остановилась:

– Ората больше нет. Он ушел в айки. А ты… Кажется, я помню, что был такой, Ерек. Но столько зим прошло.

Внезапно от кучки женщин, толпившихся у костра в ожидании зрелища, отделилась невысокая коротконогая дикарка, в 'юбке' из козлиной шкуры. Подбоченившись, она с любопытством спросила:

– А меня ты помнишь? Знавала я одного Ерека. Но он был молодой и красивый. А ты старый. Я тебя не узнаю.

Ерек осторожно подошел поближе, прищурил глаза:

– Ты похожа на мою малу, с которой я когда-то терся. Правда, та малу тоже была молодой.

– Если ты со мной терся, ты должен знать, что у меня здесь.

Дикарка хлопнула себя ладонью по шкуре в районе оттопыривающейся задницы.

Ерек ненадолго задумался:

– У моей малу в этом месте было черное пятнышко. Вот такое, с ноготь.

'Коза' открыла рот. Потом запустила руку под шкуру, ощупывая ягодицу. Глаза ее удивленно завращались:

– У меня и, правда, здесь пятно.

Она неуверенно приблизилась к мужчине, осторожно провела ладонью ему по щеке, остановила ладонь чуть ниже уха. Лицо расплылось в широкой улыбке.

– Это Ерик. Он не врет, – женщина обернулась к сородичам. – У Ерека здесь был шрам. И у него есть.

Остальные дикари тоже заулыбались: какая трогательная история. Свой, значит, родич. Вот ведь как бывает, елы молы.

К суровой реальности вернул хриплый и нетвердый голос Иханы:

– Ну и что, что ты Ерек? – язык у колдуньи слегка запинался. – Ты Ерек, я Ихана… И что? Чего ты там говорил про эту, 'бледнолицую'? Ты ее знаешь?

– Я знаю, кто она. Она из общины вариев. Мы поймали ее, но она убежала. Я должен вернуть ее нашему вожаку, Урику.

Ихана покачнулась, но устояла на ногах.

– О, я помню Урика. Я очень хорошо его помню… Ты не получишь чужачку. Ее ждет Большой Огонь. А потом мы убьем ее. Она колдунья. Она наслала на нас окаху. Мы теперь больны… наш вожак болен… я болн…

Колдунья замолчала. На губах выступила пена.

– А ты… ты ухди…

Не обращая внимания на слова Иханы, Ерек приблизился к ней почти вплотную. Он многое пережил, и угрозы явно больной женщины его не напугали. По ее остекленевшим глазам он понял, что с колдуньей происходит неладное. Что-то похожее однажды случилось с колдуньей его общины Ехой. Сначала у нее на губах выступила пена, потом она упала и стала биться о землю, как будто в нее вселился злой дух. А потом Еха совсем перестала дышать и закрыла глаза. Дикари уже решили, что колдунья отправилась в айки, но та через какое-то время ожила.

Ерек сделал еще шаг и успокаивающе протянул раскрытую ладонь.

– Ты сейчас упадешь. Тебе надо прилечь.

– Замолчи! – взвизгнула колдунья. Пошатываясь, она подбежала к лежащей у самого костра Ваде и схватила ее за ноги. Видимо, теряющая рассудок, колдунья собралась самостоятельно затащить ненавистную чужачку в костер. Варийка отчаянно лягнулась. От резкого толчка Ихану качнуло назад, она оступилась и навзничь свалилась в костер. Через несколько мгновений окрестности огласили жуткие вопли.

Дикари выпучили глаза, но никто из них не сдвинулся с места. Они истолковали произошедшее по своему. Колдунья хотела отправить в Большой Огонь чужачку, но вместо этого Огонь сам набросился на колдунью и сейчас пожирал ее. Происходящее потрясло дикарей, ввергнув их разум в смятение. Несчастная женщина извивалась в костре, вопила, но сородичи только пялились на нее.

Первым очнулся Ерек. Он подбежал к Ихане, ухватил ее за одну ногу и вытащил из костра на траву. У колдуньи обгорели волосы и кожа на затылке, но особенно пострадали обнаженные спина и руки. Только тут засуетилась Ахира, чуть позже вышли из ступора Мах и Ухай, но помочь Ихане они уже ничем не могли. При том уровне первобытной медицины женщина была обречена на мучительную смерть.

Единственный же человек, который чем-то мог помочь, хотя бы унять боль, лежал связанный по рукам и ногам в темном углу пещеры. Ваду отнесли туда сразу же после происшествия по указанию Ерека. Пусть полежит, пока все утрясется. Глот не понаслышке знал, как быстро умеет бегать варийка, и не собирался давать ей ни малейшего шанса на свободу.

Командование над дикарями Ерек взял поневоле, что называется, по факту. Боро к тому времени уже бредил. Ухай у сородичей не пользовался серьезным авторитетом, как и 'хромой', не говоря уже о сопляке-Махе. Вот и пришлось Ереку как-то наводить порядок.

День клонился к закату. Стонущую Ихану, после того, как умам засунула ей в рот пригоршню грибов, затащили в пещеру. Затем туда перенесли и Боро.

К тому времени на стоянку вернулся Гар. Узнав от Ухая о последних событиях, охотник не проявил никакой инициативы. Даже то, что его малу едва не принесли в жертву, не вывело его из ступора. Он был хорошим охотником, смелым, сильным и ловким, но на этом его достоинства исчерпывались. Как и остальные сородичи, Гар не умел принимать серьезных самостоятельных решений и очень сильно зависел от коллективного сознания общины. А оно, это сознание, находилось в совершеннейшем раздрае, после того, как им перестали управлять вожак и колдунья. Чтобы привести засбоивший механизм в действие, требовалось время. А его, как показали дальнейшие события, общине Боро судьба не дала.

И даже опытный, видавший виды, Ерек не знал, что предпринять.

Убедившись, что вожак по-прежнему плох, если не сказать – совсем плох, глот присел в уголке и задумался, уже не в первый раз. С одной стороны, дезорганизация внутри общины его устраивала. Так проще заполучить искомую добычу, рыжую варийку-беглянку, никто и возражать не станет – думал людоед. Судя по ситуации, дикари с радостью избавятся от загадочной чужачки. А уж к Урику он ее как-нибудь доставит, в этом Ерек не сомневался.

С другой стороны, его беспокоили 'волки'. Ежу понятно, что они от дочки колдуньи не отступятся. Не дождавшись возращения Ерека, они, наверняка, предпримут завтра какие-то действия.

Если попытаться увести варийку, то 'волки' выследят и убьют Ерека. Фактор внезапности исчез, а в открытой драке одинокий глот обречен. Значит, надо прибегнуть к помощи остальных дикарей. Но для начала требуется объяснить им ситуацию. С вожаком общаться бесполезно, да и невозможно. Он, того гляди, в айки отправится.

Прикинув расстановку, Ерек пришел к выводу, что реальный отпор вариям могут дать всего несколько человек. Не считая его, это Ухай, 'хромой', Гар, Мах и еще один совсем юный, моложе Маха, дикарь. В таком количестве с вариями можно справиться, надо только все правильно организовать.

Ерек решил переговорить с Ухаем.

Так и так, объяснил 'зубастику' глот. Трое (показал на пальцах) вариев могут на нас напасть и убить.

– Почему? – удивился Ухай.

Потому что им нужна чужачка – объяснил Ерек. Надо драться с вариями, иначе будет плохо.

– А зачем нам драться? – лениво спросил Ухай. – Зачем нам эти варии?

– Ну, можно их убить и съесть, – попытался заинтересовать собеседника глот.

'Зубастик' задумался. Ерек не учел, что в отличие от глотов, дикари, жившие в долине, не относились к 'охотникам за головами', то бишь, профессиональным людоедам. С вариями они не воевали, потому что те еще не добрались до горной долины. С соседями-дикарями расходились относительно мирно. Ели они в основном только своих сородичей в рационально-ритуальных целях. Но разве это людоедство? Так, внутрисемейные разборки. И в каком-то смысле даже гигиена, чтобы трупы не разлагались.

– А если они нас убьют? – задал Ухай резонный вопрос. – Не-а, не хочу с ними драться. Пусть забирают эту чужачку.

Ерек понял, что с Ухаем мяса не поджаришь. Поискал глазами Гара. Парень ему сразу приглянулся: сильный, крепкий. Правда, смурной какой-то, будто не в себе.

А Гар, между тем, продолжал маяться сомнениями. Ему очень хотелось поговорить с Вадой. Но он боялся. После убийства Кеха, внезапной болезни, поразившей самых важных членов общины, после всего того, что наговорила про чужачку Ихана, охотник почти поверил в то, что его малу может насылать злых духов. Кто знает, вдруг и в ней сидит злой дух, и она вовсе не та, за кого себя выдает? Когда Гар об этом думал, у него аж холодок бежал по спине, словно кто-то ледышкой водит.

Но в этой стене из суеверий, которую Гар возвел между собой и Вадой, оставалась некая щель, не дававшая ему покоя. Он постоянно вспоминал робкую улыбку малу, как она смотрит своими огромными темно-синими глазами (разве у обычных людей могут быть такие глаза? Хм…) с испугом и надеждой. На него смотрит, на Гара. Да еще этот пришелец говорит, что Вада не злой дух, а обычная женщина, только из общины вариев…

Дикарь тяжело вздохнул, ну, очень тяжело. Исподтишка оглядел пещеру. Вроде, никто на него не обращает внимания? Бочком, в несколько заходов, просеменил в угол, где лежала связанная чужачка. Сел рядом. Девушка, почувствовав присутствие постороннего, приоткрыла глаза.

– Как ты? – небрежно спросил Гар. Вот, мол, шел мимо, решил поинтересоваться.

Вада зашевелила губами. Охотник наклонил голову, разобрал хриплый шепот:

– Пить хочу. Вота тай.

Гар вытянул шею. Тыква с водой стояла около лежанки Боро. Рядом сидела Ахира с опущенной головой, похоже, спала. Гар крадучись подобрался к тыкве, осторожно поднял посудину. Умам клюнула носом, но не проснулась. Охотник вернулся к девушке. Приподнял ей голову.

Вада пила жадно, захлебываясь. Отдышалась, на лице появился легкий румянец. Разве злые духи такими бывают? – в очередной раз засомневался Гар. Девушка мотнула головой в угол пещеры:

– Упери тута. Воняй. Убери меня.

Гар не сразу понял, о чем просит малу. Потом дошло. Ваду положили рядом с трупом Кеха. Старикан начал уже попахивать. 'Кто же обряд совершать будет? – некстати подумал Гар. – Ихана совсем плохая. Да и Ахира… Как теперь окуна Кеха в айки попадет?'

– Упери, – снова попросила Вада. – Воняй. И боюся.

Гар, уже не особо оглядываясь (а, будь, что будет), оттащил малу в сторону, подальше от покойника, помог ей присесть. И почувствовал на плече тяжелую руку. Оглянулся. А, пришелец, как его, Ерек.

– Пошли, поговорить надо, – попросил Ерек.

Они вылезли из пещеры. У небольшого костра при входе сидел Мах, смотрел на огонь.

– Ты иди, спи, – сказал молодому дикарю Ерек. – Я покормлю огонь.

После отказа Ухая Ерек растерялся. Он почувствовал, что дикари могут его и не поддержать. Чужачка им, действительно, не нужна. Вдруг не захотят драться с вариями? А без посторонней помощи Ереку с тремя 'волками' не справиться.

Увидев, как Гар шепчется с чужачкой, Ерек подсел к своей бывшей пассии, дикарке в козлиной 'юбке', и навел справки.

– Ха, – охотно пояснила та. – Она ж его малу. Совсем Гар головой заболел. Связался с 'бледнолицей'. Как будто в общине хороших женщин нет.

'Коза' показа пальцем в сторону молоденькой дикарки, с напряженным вниманием выискивающей вшей в волосах соседки.

– Вот эта раньше его малу была. Красивая, правда? А у этой чужачки даже титек нет. И волосы, ну, там, рыжие. Представляешь?

Женщина захихикала. Потом с отвращением сплюнула.

У Ерека возникла интересная мысль. Гару он решил изложить новую версию о чужачке, отличающуюся от той, что слышал Ухай. Согласно этой версии, за Вадой охотятся другие варии. Не из той общины, которой принадлежит Вада. Эти варии хотят ее убить. Ерек хочет девушку спасти, отвести ее в общину Урика, где ей будет хорошо. В общине Боро 'рыжую' все равно убьют. Ее уже бы убили, если бы Ерик не вмешался. Если Гар хочет помочь своей малу, пусть поможет Ереку отвести ее в общину Урика.

Выслушав Ерека, Гар глубоко задумался.

– А я? Что мне потом делать?

– Да что хочешь. Хочешь, оставайся в нашей общине со своей малу. Ты, мне сказали, великий охотник. Такие нам нужны. И 'рыжую' твою никто не тронет.

Гар снова задумался.

– У вас в общине все равно дела плохи. Вожак болеет, колдунья болеет, – подкинул информации к размышлению Ерек. – А у нас хорошо. Пещера большая, еды вокруг много. Можно на вариев охотиться. Урик умный и добрый. Не то, что ваш Боро. Мне рассказали, что он к твоей малу приставал, хотел тереться. Правда?

Последний аргумент задел Гара за живое. Он набычился, засопел.

– А варии? Что с ними делать?

– Справимся, – уверил Ерик. – Вдвоем мы с ними справимся. Может, еще, кто поможет. Этот, который у костра сидел. Умеет драться?

– Мах? Не знаю, – Гар пожал плечами. – Он только крыс ловил.

– Это ничего. Я когда-то тоже крыс ловил. А потом и вариев научился убивать. Крыс даже труднее. Маленькие и быстро бегают. Ты поговори сейчас с Махом. Варии нападут – никому слабо не покажется.

– А когда они нападут?

– Может, утром. Может, позже, после того, как проведут разведку. А ночью они спят. Как и мы. Видишь, ночь какая темная? Новая луна еще не родилась.

Гар вслед за Ереком задрал голову вверх. Да, огоньков на небе много, но все такие маленькие. Без луны совсем темно…

Увы, недооценил Ерек 'волков'. Он думал, что выслеживает дикарей в одиночку, а варии сидят в укромном месте и ждут, когда он вернется. На самом деле, когда он ушел на разведку, за ним следом, в отдалении, сразу двинулся один из 'волков'. Когда Ерек вышел на переговоры к сородичам, следивший за ним варий вернулся к своим. Посовещавшись, варии пришли к выводу, что дикарь их предал. И они решили действовать. Неожиданно.

– Чпок, – вылетевшая из темноты стрела вонзилась Ереку в грудь. Гар интуитивно сделал шаг назад.

– Вжик, – следующая стрела свистнула около уха охотника и с треском ударилась о скалу. Гар успел нырнуть в проход, но третья стрела догнала его, войдя в спину немного выше лопатки. Гар забежал в пещеру, схватил лежавшую поблизости пику и прижался боком к стене.

– Мах, Ухай, там варии!

Растерянные дикари повскакали на ноги, но никто не поспешил взяться за оружие. Они не были воинами. Свинью в болоте заколоть, это одно… Между тем, в пещеру влетел первый варий.

– Хрясть! – пика Гара вошла варию между ребер. Но на подмогу одному 'волку' уже спешил другой.

Раненный Гар успел вытащить оружие из тела первого врага, но не смог уклониться от разящего копья второго. Грудь охотника разорвала острая боль. Он яростно зарычал и схватился за древко обеими руками. Почувствовав чудовищное сопротивление, варий выпустил копье. Гар рванул его от себя – наконечник с хрустом, разбрасывая кусочки мяса и разбрызгивая кровь, вылетел из раны. Охотник покачнулся, с хриплым стоном выдохнул воздух и тут же получил удар ножом в живот. Напрягая последние силы Гар перехватил руку противника в запястье и попытался ее вывернуть, но подоспевший третий варий ударил дикаря копьем в бок.

Гар уронил руки и опустился на колени. Несколько мгновений варии смотрели на него. Затем один из них неспешно отвел руку с ножом, собираясь перерезать противнику горло, то тот завалился на бок.

'Волки' с копьями наперевес двинулись дальше. Все дикари: мужчины, женщины, дети – упали на колени. В их глазах читался ужас: появившиеся из мрака ночи белокожие варии, раскрашенные в серую полоску, казались дикарям могущественными злыми духами. Расправа над лучшим охотником общины, свершившаяся на глазах дикарей, лишила их последней воли к сопротивлению…

Смерть от каменных ножей пришельцев они приняли покорно и безропотно: Ухай, Мах, 'хромой'… Варии не тронули только женщин и совсем маленьких детей. Даже находящемуся в беспамятстве Боро перерезали горло.

Закончив резню, один из вариев прошел вглубь пещеры, остановился возле Вады. Нагнулся и взял в ладонь клык леопарда, висевший на шее девушки. Довольно усмехнулся.

Корос, несший у костра самую трудную, утреннюю, смену, разбудил спутников, едва на востоке заалело небо. Дулу досталась пара 'ласковых' пинков: следопыт не забыл вчерашнюю 'балду' глота.

Они торопились вернуться к стоянке дикарей пораньше, пока те не разбрелись по лесу. Но, оказалось, что спешили зря. Хотя солнце уже выглянуло из-за вершины горы, на поляне перед пещерой никого не было. Только у входа еле-еле дымился прогоревший костер.

Выждав некоторое время, варии и глот перебрались на другую сторону речки и спрятались в кустах, неподалеку от пещеры. Тут они разглядели, что у потухшего костра лежит труп дикаря.

Корос покосился на Сиука:

– Что ты думаешь?

Сиук находился в недоумении.

– Умерли они там все, что ли? – пробормотал следопыт.

– Чирей тебе на язык, – рассердился юноша. Какой умерли? Вдруг там Вада?

– Моя кажет, там шума мало-мало, – неожиданно подал голос Дул.

– Чего? – не понял Корос. – Какая шума?

– Шума, значит, шума, – прошипел глот. – Больно говорят.

– Как это, больно говорят? – Сиук тоже ничего не понимал. Он и не слышал ничего, но знал, что глот мог что-то уловить. Слух у дикаря был превосходный, 'музыкальный'.

– Больно, значит, так, – Дул потер глаза и сморщил лицо. Ну, понятно, тупые варии?

– Э-э, – дошло до Сиука. – Плачут, что ли?

– Угу. Плача. Шибко плача.

Варии переглянулись.

– Пошли, – решительно произнес Корос. – А то так до вечера просидим. Только осторожно.

Крадучись, подобрались к пещере. В мертвом дикаре Дул сразу опознал Ерека. Теперь и варии отчетливо слышали женский и детский плач, перемежающийся негромкими завываниями.

Следопыт присел над телом убитого, осмотрел стрелу.

– Чья? – спросил Сиук. – Узнаешь?

Следопыт усмехнулся:

– 'Волки'. Точняк, 'волки'. Я их оперение ни с кем не перепутаю. И на древке, видишь, серая полоска? Не соврал Дул, однако. И ты был прав. Этот Ерек вел 'волков'.

Корос отдал Сиуку копье, сам снял с плеча лук, вложил стрелу.

При их появлении дикари заголосили на повышенных тонах. Они все, оставшиеся в живых, сидели, сбившись в кучку, у костра. Оглядевшись, Корос опустил лук. Кивнул Дулу:

– Ну, давай. Шевели языком. Чего тут случилось?

Дул заговорил с сородичами. Те потихоньку успокоились. Несколько женщин, всхлипывая и перебивая друг дружку, начали рассказывать о неожиданных событиях вчерашнего дня и жутких подробностях минувшей ночи. Дул переводил.

Когда закончил, варии некоторое время молчали.

– Ты ничего не перепутал? – осторожно уточнил Сиук. – Это была Вада?

– Вада, точник, – Дул не преминул щегольнуть недавно услышанным словцом. – Точник, твой Вада. Рыжий, на живот ракуш острый, и это, зуб большой здеся, на титя.

– А где этот дикарь, ну, который с 'волками' дрался?

Дул подошел к лежащему на боку Гару.

– Вот она. Сымотри, сколько рана.

Присел рядом, взял Гара за руку. Сиук тоже приблизился, посмотрел с любопытством:

– Да, здоровый парень. И не черный совсем. Кожа, как у тебя Дул, темная. Странные вы, дикари. Один такой, другой такой. А ты чего там нашел?

– Нисяво. Так. Пальца тонкий, – Дул отпустил руку Гара.

– 'Волки' поведут Ваду к себе в племя. Надо догонять, – принял решение Корос. – Пока следы свежие.

– А с этими что?

Корос обвел глазами пещеру:

– А что с этими? Пусть живут, как знают. Дул, скажи им, что больше никто не придет. Пусть не боятся. Может, им лучше с этими соединиться? Ну, которые чуть вас не съели? А, сами разберутся.

Выбрались из пещеры, остановились на поляне. Дул застрял у входа над трупом сородича.

– Значит, 'волков' осталось двое, – задумчиво протянул следопыт. – И нас двое.

– А Дул?

– Дул? – Корос хмыкнул. – А ты ему доверяешь? Ладно, с ним мы потом еще потолкуем.

Следопыт покосился на дикаря, окликнул:

– Дул, идти надо! Чего ты там застрял?

Но дикарь не отозвался. Потом замахал рукой – сюда, быстрее. Варии в недоумении подошли.

– Сымотри, – шепотом произнес глот. – Она дышит.

Корос и Сиук присели над Ереком. Неожиданно 'мертвый' тихонечко застонал и приоткрыл глаза.

– Это я, Дул, – заговорил дикарь по-глотски. – Узнаешь меня, Ерек?

Губы умирающего зашевелились. Сородичи обменялись несколькими фразами. Внезапно лицо Ерека исказилось. Он попытался еще что-то произнести, но захрипел, на губах выступила кровь.