Текст книги "Последние годы Сталина. Эпоха возрождения"

Автор книги: Константин Романенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 37 страниц)

К середине 1951 года фронт стабилизировался на 38-й параллели, но опасность превращения войны в Корее в глобальный конфликт продолжала сохраняться. Выступая по американскому телевидению 23 июня 1951 года, постоянный представитель СССР в ООН Я.А. Малик призвал воюющие в Корее стороны приступить к переговорам о перемирии. Однако переговоры, начавшиеся 10 июля, затянулись на неопределенный срок.

Между тем против маленькой Кореи было брошено самое современное «обычное» оружие, но особенностью этой войны, проводимой американцами, стали не прекращавшиеся массовые бомбардировки гражданского населения. Газеты мира пестрели фотографиями разрушенных городов и сел, истощенных крестьян, женщин и детей, убитых цивилизованными варварами. Во время войны погибло ДЕВЯТЬ миллионов корейцев!

Интересно, когда состоится мировой трибунал, на котором будет осужден демократический фашизм американцев? За массовое уничтожение народов Кореи, Вьетнама, Югославии, Ирака и других стран планеты.

Массовое убийство гражданского населения облегчалось тем, что Народная армия Кореи не имела своей авиации. В этих условиях Сталин принял неординарное решение. По его приказу на китайской территории близ корейской границы было развернуто несколько советских авиадивизий. Одетые в китайскую военную форму, с китайскими опознавательными знаками на плоскостях боевых машин, советские пилоты взяли под охрану воздушное пространство над Северной Кореей. Чтобы исключить опасность плена, летчикам было категорически запрещено пересекать линию фронта.

Появление в небе Кореи советских реактивных самолетов сразу переломило ситуацию. Авиаконструктор А. Яковлев пишет, что использование Миг-15 «против новейших реактивных истребителей «Норт Америкен» и «Сейбр» наглядно показало американцам, на что способны советская наука и советские конструкторы».

Такого поворота событий трубадуры войны не ожидали. Советские пилоты в течение этой войны сбили свыше 1300 американских самолетов, потеряв со своей стороны 345 машин. Только дивизия трижды Героя Советского Союза Ивана Кожедуба уничтожила 258 боевых машин противника.

Основной реактивный стреловидный истребитель МиГ-15, находившийся на вооружении Советской армии, был хорошей машиной, но уже в июне 1951 года на совещании в Кремле был рассмотрен вопрос о создании на его базе тоже серийного нового истребителя МиГ-17.

На очередном совещании у Сталина, состоявшемся 30 июля, было утверждено постановление о постройке легкого малогабаритного двигателя АМ-5 конструкции Микулина, двухместного барражирующего всепогодного и ночного перехватчика Як-25, а также самолета, послужившего основой известного советского истребителя МиГ-19.

Сами реальные события продемонстрировали бесперспективность надежд на политику атомного шантажа не только в отношении Советского Союза, но и даже применительно к маленькой стране. Это понимали и трезвые политики на Западе. Конечно, поддерживая в освободительной борьбе народ Кореи, Сталин не собирался импортировать революции.

Он искренне желал мира. Тонкий политик, умудренный опытом жизни государственный деятель планетарного масштаба, он готов был пойти на разумные компромиссы. В это время его осмысленным жестом доброй воли стал шаг, умышленно не афишируемый в Советском Союзе после смерти Сталина и превратно истолковываемый на Западе, касавшийся Германии.

Именно в период американо-корейской войны Сталин вернулся к мысли о воссоединении Германии как единого и целого государства. Человек, глубоко понимавший психологию национального самосознания, он не хотел, чтобы разделение страны ущемляло самолюбие немцев, подобно унижению условий Версальского договора.

В интервью группе редакторов американских газет, опубликованном 2 апреля 1952 года, Сталин высказал идею о встрече глав великих держав и объявил предложение об объединении Германии. В этом сталинском интервью впервые была изложена идея мирного существования государств с различными социальными системами.

« Мирное существование капитализма и коммунизма, – заявил Сталин, – вполне возможно при наличии обоюдного желания сотрудничать, при готовности взять на себя обязательства, при соблюдении принципа равенства и невмешательства во внутренние дела других государств».

Может показаться поразительным, но предложение об объединении Германии отверг не кто иной, а германский канцлер Аденауэр. Что же заставило его не принять такое предложение?

Причин было три. Разделение Германии было выгодно немецкому канцлеру. Убежденный антикоммунист, он понимал, что разделение страны приносит политические и экономические дивиденды. Германия оказалась в центре европейского и мирового внимания как оплот Запада в противостоянии с Востоком. И в силу этого Америка оказывала своему партнеру усиленную экономическую и военную помощь. Воссоединение страны лишило бы Германию роли «обиженной нации».

Кроме того, эта обида за разделение страны могла служить вечным импульсом для морального неудовлетворения немцев, но более всего Аденауэр боялся, что при проведении всеобщих выборов победу могут одержать прокоммунистические силы. Чтобы ликвидировать развитие просоветского мировоззрения, позже в стране был введен «запрет на профессии», не позволявший членам коммунистической партии выполнять некоторые виды работ.

Предложения Сталина не являлись результатом случайного экспромта. Его намерения были тщательно продуманы и осмысленно взвешены. Возросшая сила социалистического лагеря стала очевидной, когда к нему примкнул коммунистический Китай. Сталин скептически относился к военным возможностям Америки. Во время новых переговоров, начавшихся 17 августа 1952 года с Китайской Народной Республикой, Сталин сказал премьеру Госсовета КНР Чжоу Эньлаю:

«Америка не способна вести большую войну. Вся их сила – в налетах, атомной бомбе… Американцы – купцы. Немцы в 20 дней завоевали Францию; США уже два года не могут справиться с маленькой Кореей. Какая же это сила? Атомной бомбой войну не выиграть…» Позже его точку зрения убедительно подтвердила позорно закончившаяся для США война во Вьетнаме.

И все-таки он всеми способами содействовал прекращению кровопролития. 21 декабря 1952 года корреспонденту «Нью-Йорк таймс» Джеймсу Рестоуну Сталин сказал о своей готовности сотрудничать в любом «новом дипломатическом мероприятии, имеющем целью положить конец войне в Корее… СССР заинтересован в ликвидации войны в Корее».

Восстановление подлинного мира он видел в ликвидации самой «холодной войны» и выражал готовность встретиться с новым президентом США, победившим на выборах 1952 года Дуайтом Эйзенхауэром. Хотя война в Корее была прекращена лишь 27 июля 1953 года – уже после смерти Сталина, – но именно его политика стала основой наступления мира на Корейском полуострове.

Его намерения определялись прагматизмом. В эти годы страна жила полнокровной, насыщенной жизнью, полной творческого подъема, народного энтузиазма и уверенных перспектив в будущем. Восстановившее за одну пятилетку довоенный уровень производства, государство Сталина сделало экономический рывок. Это понимали и за рубежом. В год смерти Сталина в статье «Русские догоняют нас…», опубликованной в сентябрьском номере журнала «Нейшнл бизнес», Герберт Гаррис писал, что «темп роста в СССР в 2 – 3 раза выше, чем в США. По темпам роста экономической мощи СССР опережает любую страну».

Страна действительно преображалась на глазах. Советские люди строили Орско-Халиловский, Череповецкий и Закавказский металлургические заводы, в 1950 году был введен в эксплуатацию Минский тракторный завод; сотни индустриальных гигантов возникли в различных регионах. На Волге, Ангаре, Каме и Днепре велось сооружение крупнейших в мире гидроэлектростанций, завершалось строительство Волго-Донского канала. Его открытие состоялось 31 мая 1952 года. Шло строительство Цимлянской ГЭС. Одновременно велись работы по созданию первой в мире атомной электростанции.

Все то, чем впоследствии гордился советский народ: от космических ракет до атомных ледоколов, от гигантских гидроэлектростанций до атомных станций на ядерных реакторах, от самолетов «Ту 134» и до оборонной мощи Вооруженных сил, он был обязан провидческой воле Сталина.

Страна превратилась во всенародную стройку. В сентябре 1947 года было ярко отмечено 800-летие столицы государства. В связи с этим юбилеем Сталин в «Правде» писал: «Заслуги Москвы состоят не только в том, что она на протяжении истории нашей Родины трижды освобождала ее от иноземного гнета – от монгольского ига, польско-литовского нашествия, от французского вторжения. Заслуга Москвы состоит прежде всего в том, что она стала основой объединения разрозненной Руси в единое государство с единым правительством, с единым руководством…

Но этим не исчерпываются заслуги Москвы перед Родиной. После того как по воле великого Ленина Москва вновь была объявлена столицей нашей Родины, она стала знаменосцем нашей советской эпохи».

Глава 11
Завещание вождя

…Чтобы ярче заблистали наши символы побед,

чтобы руку поднял Сталин, посылая нам привет.

Кипучая, могучая, никем не победимая,

страна моя, Москва моя – ты самая

любимая.

Из песни «Москва майская»

Своеобразной вехой, которая подвела черту партийной истории сталинской эпохи, стал XIX съезд партии. Он состоялся через 13 лет после последнего партийного форума, проведенного накануне войны. Очередной съезд был необычным как по форме его проведения, так и по содержанию организационных решений, кардинально менявших все структуры руководства партией. Микоян вспоминал: одним из отличительных моментов стало то, что «Сталин вопреки нашим настояниям отказался делать политический отчет на съезде. Он поручил это сделать Маленкову…».

Решение о проведении съезда Вождь принял в июне 1952 года. 20 августа газета «Правда» в № 233 опубликовала сообщение: «К СВЕДЕНИЮ ВСЕХ ОРГАНИЗАЦИЙ ВКП(б). На днях состоялся в Москве пленум Центрального Комитета ВКП(б).

Центральный Комитет ВКП(б) постановил созвать 5 октября 1952 года очередной XIX съезд ВКП(б).

ПОРЯДОК ДНЯ XIX СЪЕЗДА:

Отчетный доклад Центрального Комитета ВКП(б) – докладчик Секретарь ЦК тов. Маленков Г.М.

Отчетный доклад Центральной ревизионной комиссии ВКП(б) – докладчик Председатель Ревизионной комиссии тов. Москитов П. Г.

Директивы XIX съезда партии по пятому пятилетнему плану развития СССР на 1951-1955 годы – докладчик Председатель Госплана тов. Сабуров М.З.

Изменения в Уставе ВКП(б) – докладчик Секретарь ЦК тов. Хрущев Н.С.

Выборы центральных органов партии.

Секретарь ЦК ВКП(б) И. Сталин».

В августе был опубликован проект нового устава ВКП(б), и Ю. Мухин справедливо обращает внимание на такую, казалось бы, формальную сторону, как изменение названия партий. Наименование «Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков)» менялось на «Коммунистическая партия Советского Союза». Если слово «всесоюзная» означало территорию, на которой партия действовала как «ВКП(б) – секция Коммунистического Интернационала», а определение «большевиков» указывало на идеологическую особенность ее теоретических позиций как марксистского направления, то новое название подчеркивало государственную принадлежность партии в качестве структурного подразделения Советской власти.

Но более существенным стало упразднение Политбюро и Оргбюро. Вместо них предлагалось сформировать расширенный Президиум. В докладе на съезде говорилось: «В проекте измененного Устава предлагается преобразовать Политбюро в Президиум Центрального Комитета партии, организуемый для руководства работой ЦК между пленумами…»

Вместо 9 членов Политбюро руководить партией должны были 25 членов и 11 кандидатов, имеющих совещательный голос. Это было многозначительное новшество. Как показали итоги съезда, в состав Президиума вошли преимущественно не партийные, а государственные деятели, подчинявшиеся Председателю Совета министров и, соответственно, Верховному Совету. В государственном тандеме руководство страной из рук партийной номенклатуры переходило приоритетно к Советской власти.

Успехи страны в интенсивном продвижении вперед были несомненны. В отчетном докладе ЦК, зачитанном Маленковым, констатировалось: «Советское государство в короткий срок, за счет своих собственных сил и средств, без помощи извне восстановило разрушенное войной хозяйствои двинуло его вперед, обставив показатели довоенного времени…Уровень довоенного, 1940 года по общему годовому производству промышленной продукции был достигнут и превзойден в 1948 году».

Указывая конкретные показатели, докладчик отмечал, что «только за последние три года – 1949-1951 гг. – прирост выплавки чугуна составил 8 миллионов тонн… стали – 13 миллионов тонн и прирост производства проката – 10 миллионов тонн… отечественным машиностроением только за 3 последних года создано около 1600 новых типов машин и механизмов».

Отмечая достижения СССР в атомной промышленности, доклад подчеркивал заинтересованность Советского государства в том, «чтобы этот новый вид энергии использовался в мирных целях». Первая в мире атомная электростанция в Обнинске дала ток уже 27 июня 1954 года.

Одной из особенностей отчета Политбюро стало то, что наряду с обсуждением хозяйственных и экономических вопросов значительное место в докладе съезду партии было уделено внутрипартийной жизни. На конкретных примерах резко критиковалась практика бюрократизма в ряде партийных организаций, отмечалось проявление местнических тенденций и групповщины, зажима инициативы рядовых членов партии.

Для борьбы с этими негативными явлениями призывалось развернуть широкую критику и самокритику. По существу это был призыв к демократизации партийной жизни и ограничению власти партийной номенклатуры. Сталин своевременно предупредил о той опасности, которая впоследствии привела партию к перерождению и утрате поддержки в обществе.

Война усилила морально-политическое единство советского народа, и символом этого патриотического единения оставался Сталин. Его портреты висели во всех учреждениях, учебных заведениях, дворцах, клубах и в миллионах квартир простых граждан. Позже политический ренегат Хрущев назовет эту всенародную веру в Вождя «культом личности».

Да, это действительно был «Культ великой исторической Личности», но он формировался не на мистической вере в потусторонние силы. Всенародный авторитет и признательность в правоте действий Вождя формировала жизнь. Реальное улучшение ее благосостояния укрепляло уверенность народа в завтрашнем дне, убеждая граждан страны в том, что в дальнейшем «жизнь может только улучшаться».

И главным свидетельством правильности государственной политики Вождя стал стремительный рост экономики. Повторим, что уже в 1948 году страна превзошла довоенный уровень промышленного производства, а в 1952-м его объем превысил уровень 1940 года в 2,5 раза. По нормальным меркам такое было немыслимо. Если считать «нормальным» развитием – рыночную экономику.

Как и перед войной, сталинские успехи обеспечил не стяжательский рынок, а «усиление финансовой системы государства в тесной связи с планированием». Конверсия военной промышленности была осуществлена в короткие сроки, повысив уровень гражданских отраслей хозяйства.

Организационно это обозначилось реформой управления. Еще в 1946 году Наркомат боеприпасов был преобразован в Министерство сельского хозяйства. Наркомат минометного вооружения стал Наркоматом машиностроения и приборостроения, Наркомат танкостроения перестроили в Наркомат транспортного машиностроения и т.д.

При этом сама оборонная промышленность не была развалена, как это произошло в 90-е годы, в период «демократизации» страны. Наоборот, появление мощного ядерного оружия привело к необходимости создания принципиально новой промышленности для его производства. Одновременно его появление обусловило развитие баллистических ракет, реактивной истребительной и турбовинтовой бомбардировочной авиации.

В историографии прочно утвердилась точка зрения, будто преждевременная смерть И.В. Сталина не позволила ему оставить политическое завещание.

Соответствует ли такое утверждение действительности? Правы ли кропящие в архивах профессионалы, просвещающие досужую публику?

Нет, подобное поверхностное мнение не только ошибочно, оно еще и примитивно. Но не будем голословны и напомним читателю известные факты. После смерти Ленина его неофициальным политическим «Завещанием» стали считаться последние надиктованные им записи, известные как «Письмо съезду». Не будем оспаривать этот расхожий миф, но обратим внимание, что Сталин обозначил политические заветы своего учителя иначе.

В своей речи на II съезде Советов преемник основателя партии четко и почти в летописной форме сформулировал основные постулаты заветов умершего. «Клятва Сталина», произнесенная над гробом умершего, начинались словами: «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам высоко держать и хранить в чистоте великое звание члена партии. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним эту твою заповедь!»

Далее он перечислил шесть принципов, сформулированных как посмертная воля: «хранить единство нашей партии», «хранить и укреплять диктатуру пролетариата», «укреплять всеми силами союз рабочих и крестьян», «укреплять и расширять союз республик», «укреплять и расширять союз трудящихся всего мира». Эти постулаты прозвучали как реквием, с повторявшимся рефреном обещанием: «Клянемся…»

Преемники Сталина не говорили таких слов. Впрочем, Вождь и не рассчитывал на подобный эмоциональный порыв со стороны собственных соратников, но он оставил свое «Завещание». Более того, партия, даже введенная в заблуждение «политическим шоу» – так называемой «борьбой с культом личности», выполняла главную составляющую заветов Сталина.

Она не могла их не выполнить, поскольку Вождь осмысленно облек свою волю в форму директив XIX съезда Коммунистической партии. Впрочем, уже само изменение названия партии говорило о том, что Сталин провел линию, размежевавшую его политику с символикой партийного строительства предыдущей ее истории.

Успешное выполнение четвертого пятилетнего плана позволило Сталину в новой пятилетке рассчитывать на дальнейший «подъем всех отраслей народного хозяйства, рост материального благосостояния, здравоохранения и культурного уровня народа». Такой тезис стал преамбулой Директив «по пятилетнему плану развития СССР на 1951-1955 годы», принятых съездом 10 октября.

С докладом о перспективах развития народного хозяйства на съезде выступил Председатель Госплана М.З. Сабуров. В резолюции съезда по этому вопросу было записано: «Установить повышение уровня промышленного производства за пятилетие примерно на 70 процентов при среднегодовом темпе роста всей валовой продукции промышленности примерно в 12 процентов. Определить темп роста производства средств производства (группы «А») в размере 13 процентов и производства предметов потребления (группы «Б») 11 процентов».

При этом в области промышленности контрольные цифры предусматривали увеличение производства важнейших видов промышленной продукции в 1955 году по сравнению с 1950 годом в следующих размерах: «Чугун на 76%, сталь на 62%, прокат на 64%, уголь на 43%, нефть на 85%, электроэнергия на 80%». В соответствии с задачей столь значительного повышения выработки электроэнергии предусматривалось увеличить производство паровых турбин в 2,3 раза, гидротурбин в 7,8 раза, паровых котлов в 2,7 раза.

Конечно, такие темпы роста требовали соответствующего усиления отраслей, изготовляющих средства производства. Поэтому выпуск металлургического оборудования намечалось увеличить на 85%, крупных металлорежущих станков в 2,6 раза, нефтеаппаратуры в 3,5 раза; рост изготовления автомобилей планировался на 20 процентов и на 19% – тракторов.

Серьезные цели определялись в производстве товаров народного потребления и продуктов питания. Так, выпуск шерстяных тканей должен был возрасти на 54%, хлопчатобумажных – на 61%, а кожаной обуви – на 55%. Еще более весомые задания ставились перед сельским хозяйством и перерабатывающими отраслями. Производство мяса предстояло увеличить на 92%, рыбы – на 58%, масла животного – на 72%, растительного – на 77%, сахара – на 78%, консервов – в 2,2 раза.

Увеличивая, по сравнению с предыдущей пятилеткой, капитальные вложения в 1951-1954 гг. в два раза, Госплан наряду с вводом в действие новых предприятий планировал обеспечить увеличение мощностей действующих предприятий. Осуществить это планировалось «за счет их реконструкции, установки нового оборудования, механизации и интенсификации производства и улучшения технологических процессов».

Обратим внимание на важную особенность – в новой пятилетке Вождь не намеревался ограничиться ближайшими целями. В расширении предприятий он ставил задачу: «Создать заделы в строительстве металлургических предприятий, электрических станций, заводов по переработке нефти, заводов химической промышленности и угольных шахт с тем, чтобы обеспечить необходимое развитие этих отраслей промышленности в последующие годы».

Особое внимание в новой пятилетке Сталин уделял улучшению географического размещения строящихся промышленных предприятий. Имелось в виду: «приближение промышленности к источникам сырья и топлива с целью ликвидации нерациональных и чрезмерно дальних перевозок». Так, наряду с развитием черной металлургии в районах Юга, Урала, Сибири, Центра и Северо-Запада намечалось дальнейшее развитие металлургической промышленности в районах Закавказья и проведение проектно-изыскательских работ по железорудным месторождениям в других регионах.

Ведущая роль в развитии металлургии отводилась улучшению качества специальных сталей и сплавов для нужд машиностроения, расширению ассортимента, автоматизации и механизации агрегатов и трудоемких работ. Одновременно предусматривалось значительное расширение производства цветных металлов: «меди рафинированной – на 90 процентов, свинца в 2,7 раза, алюминия не менее чем в 2,6 раза, цинка в 2,5 раза, никеля на 53 процента и олова на 80 процентов».

Но, пожалуй, самый мощный прорыв Вождь готовил в области электрификации страны. Впрочем, скажем иначе, – именно в этой сталинской пятилетке было положено начало грандиозному строительству каскада новых гидроэлектростанций, которыми в последующие годы гордились народы СССР.

Именно эти сооружения, рожденные замыслами Вождя, обеспечили потребности страны в электроэнергии на всю вторую половину минувшего столетия и продолжают их обеспечивать вплоть до сегодняшнего времени. Общую мощность электростанций за пятилетие предусматривалось увеличить вдвое, а гидроэлектростанций – втрое.

Пятилетним планом предусматривалось ввести в действие крупные гидроэлектростанции, в том числе Куйбышевскую на 2100 тысяч киловатт, а также Камскую, Горьковскую, Мингечаурскую, Усть-Каменогорскую и -другие общей мощностью 1916 тысяч киловатт. Осуществить строительство и ввести в действие линию электропередачи Куйбышев – Москва.

Но это было не все. Принятая на съезде директива Сталина предписывала: «Развернуть строительство Сталинградской, Каховской и Новосибирской гидроэлектростанций, начать строительство новых крупных гидроэлектростанций: Чебоксарской на Волге, Боткинской на Каме, Бухтарминской на Иртыше и ряда других.

Начать работы по использованию энергетических ресурсов реки Ангары для развития на базе дешевой электроэнергии и местных источников сырья алюминиевой, химической, горнорудной и других отраслей промышленности. Впоследствии этот тезис был реализован легендарным строительством Братской ГЭС.

Конечно, Вождь отдавал себе отчет в том, что осуществление его планов займет больше времени, чем отпущено одной пятилеткой. Поэтому наряду с организацией грандиозных строек в целях серьезного улучшения электроснабжения Юга, Урала и Кузбасса его замысел предусматривал «обеспечить значительный рост мощностей тепловых районных и заводских электростанций в этих районах».

То есть наряду со строительством крупных электростанций он планировал осуществлять строительство небольших и средних электростанций для обеспечения электроснабжения городов и районов. Эта же практика касалась и Прибалтийских республик, где «сидело со свечой» не только население хуторов, но и городов.

Но для подъема экономик молодых братских республик он ставил вопрос в особой плоскости. Он наметил программу их «дальнейшей индустриализации». С этой целью Сталин предписывал: «Обеспечить увеличение в 2-2,5 раза выработки электроэнергии в Литовской ССР, Латвийской ССР и Эстонской ССР. Построить Нарвскую гидроэлектростанцию, Рижскую теплоэлектроцентраль и развернуть строительство Каунасской гидроэлектростанции. Провести проектно-изыскательские работы по строительству гидроэлектростанций в Прибалтике.

Обеспечить строительство теплоэлектроцентралей и теплосетей для осуществления широкой теплофикации городов и промышленных предприятий».

Говоря образно, в квартирах жителей прибалтийских столиц, других городов и сельских хуторов и по сей день горят даже не «лампочки Ильича», а – «светильники Иосифа Сталина». Впрочем, медленно соображающие прибалтийские политики не поняли до сих пор не только этой элементарной аксиомы. Их попытка «переписать историю» смешна уже по своей сути. Не Сталин прибрал этих сирот истории в семью народов своей империи.

И «плевать» прибалтам следует не против ветра истории, в сторону не любимой ими России, а на могилы своих недальновидных предков, которые выбрали «неправильное» место для поселения своих первобытных племен и поэтому стали путаться под ногами великих государств. Само геополитическое положение не оставило народам этих стран никаких шансов на сколько-нибудь самостоятельное существование в разрешении противоречий мировой политики; им суждено прислуживать чужим политикам и интересам.

Но, видимо, «дураков и могилы не лечат». Ибо это какой пещерный уровень нужно иметь, чтобы романтизировать осужденный историей фашизм? Впрочем, не только прибалты, но и некоторые другие бывшие граждане СССР странно быстро и неблагодарно забыли, что в годы советской власти только РСФСР, Белоруссия и Украина вносили вклад в Союзный бюджет. Все остальные республики жили «на свои деньги», получая огромные дотации от братских соседей. И если, как им могло показаться, они «плохо» жили, то винить следует только своих граждан – значит, и плохо работали!

Между тем именно с директив Сталина в стране начался стремительный подъем судостроения. Уже к 1955 году морской флот был обеспечен грузовыми судами и танкерами, речными пассажирскими судами, сейнерами для рыбопромыслового флота. Причем создание промыслового флота было ориентировано на организацию судостроения, турбостроения, электромашиностроения и станкостроения – в Литовской, Латвийской ССР и Эстонской ССР.

Однако вернемся к «Завещанию Сталина». В новой пятилетке важное значение Вождь придавал темпам развития нефтяной промышленности. Намечалось дальнейшее увеличение добычи нефти на морских нефтяных месторождениях, а также приближение нефтеперерабатывающих заводов к районам потребления нефтепродуктов.

За пятилетие мощности заводов по первичной переработке нефти предстояло повысить в 2 раза, а по крекингу сырья – в 2,7 раза. Наряду с углублением переработки нефти планировалось строительство и ввод в действие магистральных нефтепроводов и емкостей для хранения нефти и нефтепродуктов.

В планы новой пятилетки входило также и развитие газовой промышленности. Добыча природного и попутного газа должна была увеличиться на 80 процентов при одновременном расширении использования газа для бытовых нужд и применения его в качестве автомобильного топлива.

К слову сказать, в Эстонской ССР намечалось увеличить в 2,2 раза производство искусственного газа из сланцев и окончить строительство газопровода Кохтла-Ярве – Таллин. Впрочем, угледобыча оставалась одной из важнейших отраслей. Основное внимание уделялось росту добычи угля для коксования. За пятилетку добычу коксующихся углей следовало поднять на 50%.

Но вне внимания не осталось и использование низкокалорийных углей для бытовых и промышленных целей. Следовало повысить качество угля, расширив в 2,7 раза его обогащение и брикетирование. Предусматривались всемерная механизация трудоемких процессов добычи, в первую очередь при навалке угля в лавах, погрузке угля и породы, внедрение механизированных способов крепления лав.

Конечно, не только развитие угледобычи, а всей промышленности зависело от машиностроения как основы мощного технического прогресса во всех отраслях народного хозяйства СССР. Увеличить производство продукции машиностроения и металлообработки за пятилетие надлежало в 2 раза.

Особо важной задачей для этой отрасли стало полное обеспечение оборудованием электростанций, предприятий черной и цветной металлургии, строительство заводов по переработке нефти и производству искусственного жидкого топлива. В перечне продукции машиностроения важнейшими считалось: «производство гидравлических и паровых турбин, генераторов, высоковольтной аппаратуры и приборов управления для крупных гидравлических и тепловых электростанций, металлургических, нефтеперерабатывающих и других заводов, крупных станков и кузнечно-прессового оборудования».

Именно с принятия сталинских директив на четвертую пятилетку в СССР начнется стремительный рост производства прокатного оборудования, станков повышенной точности, тяжелых кузнечно-прессовых машин, выпуск приборов управления и контроля, автоматики и телемеханики. Начнется строительство новых заводов по производству прокатного оборудования, турбин и котлов, произойдет реконструкция действующих заводов энергетического машиностроения и прокатного оборудования.

Как и в годы первых пятилеток, страна превратилась в огромную стройку. К 1955 году вошли в действие новые мощности по производству крупных станков, кузнечно-прессовых машин, а также точных измерительных приборов и приборов автоматического управления технологическими процессами. Расширились существующие и были построены новые предприятия по производству нефтеаппаратуры, подъемно-транспортного оборудования и комплектного оборудования для промышленности строительных материалов.

Новое строительство потребовало увеличения производства строительных материалов. Особо крупные масштабы расширение их производства приняло в крупных промышленных районах: на Урале, в Сибири, в районах Поволжья, на Дальнем Востоке и в Средней Азии. Мощности цементной промышленности увеличились в стране более чем в 2 раза. Возросло производство подъемно-транспортного оборудования, машин для механизации трудоемких работ и оборудования для производства стройматериалов.