Текст книги "Засланец(СИ)"

Автор книги: Константин Хвостополосатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 43 страниц)

Я попробовал перескочить снова. Получилось раза с пятого, когда я, расслабившись, наступил на очередной осколок, ругнувшись от боли. Я снова скакнул, только назад, где Луара и Енот находились в момент моего первого прыжка. На ногах я не удержался, и к ноющим ступням добавились еще и ладони. Плюнув на все, я оторвал от набедренной тряпки добрую половину и с горем пополам соорудил себе матерчатые повязки для ступней. Жидкое зеркальце двери в конце тоннеля отсутствовало, а сама стена оказалась испещрена выемками, как будто по ней прошлись из крупнокалиберного пулемета. Тем не менее, свет в ангаре зажегся, прояснив ситуацию. Стена ангара оказалась проломлена, края разрушенных конструкций, видимо, потекли и застыли, намертво «вклеив» в стену ангара какой-то предмет, похожий на огромный серебристый бутон тюльпана.

– Это спасательная капсула Союзников, – удивленно сказала Луара. – Я видела такие на занятиях, правда, я ни разу не ремонтировала такие устройства. Но она должна была автоматически открыться при посадке.

– Это не посадка, а столкновение, – ответил я. – Что-то могло не сработать. К своему стыду должен признаться, что никогда не видел спасательных капсул. На нашем разведчике их просто не предусмотрено.

– А я знаю, как ее открыть аварийно, – прошептала девушка, медленно обходя образовавшуюся скульптуру. – Тот, кто внутри, мог остаться жив.

– Мог, – согласился я, – смотря, сколько времени прошло с момента аварии.

* * *

С доступом к пульту резервного управления аварийной капсулы проблем не возникло. По счастливой случайности он не был залит расплавленным материалом стены. Но вот люк капсулы находился почти полностью под этой сплавленной массой, внешне сильно походящей на толстое стекло.

– Как ты думаешь, он сможет открыться? – спросила меня Луара, указывая на люк.

– Я о нем знаю еще меньше твоего, – почесал я нос. – Думаю, что у капсулы должны быть предусмотрены какие-то механизмы на этот случай. Техника Содружества имеет очень большой запас прочности.

– А если что-то пойдет не так? – немного испуганно отдернула девушка руку от открытой панели управления. – Что если мы своими действиями повредим тому, кто находится внутри капсулы?

– Рыженькая, да вся наша экскурсия по этой чертовой штуковине может смело называться одним большим словом «НЕ ТАК», – успокоил я Луару. – Давай уже открывай. Может так случиться, что ему или ей как раз и нужна наша помощь.

– А ты уверен, что сможешь ее оказать? – уточнила Луара без нотки уверенности в голосе.

– Я таки вообще дико сомневаюсь за эту квазиреальность, – проворчал я тоном уставшего одессита еврейской национальности. – У меня даже нет уверенности, что это действительно то, что мы видим. Ну сама подумай, откуда тут взяться спасательной капсуле Содружества? Судя по куче пыли на поверхности, штуковина эта большущая болтается тут чуть ли не с момента образования самого метеоритного пояса.

– Ладно, – как-то совсем по-человечески вздохнула Луара, активируя ловкими пальцами что-то на панели пульта.

Мне такое проявление эмоций Лу показалось очень странным, я как-то не замечал за ласьенами подобных жестов. В голову пришла мысль, что мы, возможно, невольно потихоньку перенимаем какие-то черты друг друга, находясь в одном теле. Несколько озадаченно я выловил пробегавшую рядом мысль, что будет уже совсем ужасно, если я однажды до глубины души огорчусь, не обнаружив по утру хвоста или же мне вдруг захочется родить какого-нибудь замечательного ребеночка. Скептически хмыкнув, я продолжил наблюдать за работой техника подхвата.

Луара после крошечной паузы нажала несколько сенсорных кнопок и резко отстранилась от пульта. Над пультом возникла небольшая голограмма, в которой схематически показывались какие-то протекающие внутри капсулы процессы. Подумав, я аккуратно прихватил мою подругу под миниатюрный локоток и поковылял с ней подальше от капсулы. Как оказалось, предусмотрительность моя не стала лишней. Автоматика, видимо, попыталась открыть залитый «стеклом» люк, но не преуспела в этом. После чего вдоль периметра люка раздалось несколько негромких хлопков, закончившихся довольно знатным «БУМ». Выработанные с некоторых пор привычки заставили мое тело быстро повернуться к звуку спиной и присесть, прикрыв Луару. В облаке брызнувших в разные стороны кусков и кусочков «стекла» люк спасательной капсулы пролетел метров пятнадцать и забренчал, как брошенная крышка от кастрюли, по неосвещенному тоннелю.

– Демоны пустоты, – тихо пропищала Луара где-то в районе моего живота. – Это же была блестящая идея, своевременно убраться от этой штуки.

– Прости, – поднялся я и подал стоящей на коленях девушке руку. – Так получилось.

– Спасибо, Сеергеей, – неожиданно серьезно произнесла Луара, – я тебе благодарна. Я не знаю почему, но странным образом чувствую, как у тебя болит спина и ноют порезы на ногах.

– Ну это, в общем-то, объяснимо, – рассудил я, – У нас на двоих все же одно тело. А вот как ты узнала мое имя? Неужели у нас скоро и сознание одним станет?

– Это просто, – отмахнулась боевая подруга, – в виртуальной реальности «Енота» ты часто употреблял это имя, косвенно связывая с собой. Вот я и подумала, что это какое-то личное имя для близких друзей или интима. Ты прости, что я его употребила, я не знала.

– Не за что прощать, пушистенькая, – немного удивился я. – Это моё настоящее имя, а Котом меня как раз звали близкие друзья и девушка, кстати. Еще Серж, Серго, Серый.

– Ой, – смутилась чему-то Луара, обвив хвостом ноги. – Раз уж я влезла в такое личное, между нами можешь меня звать Айла. Так меня называла моя близкая подруга.

– Можно я лучше буду тебя звать «Пушистенькая»? – предложил я. – Мне кажется, что с подругой тебя связывали несколько иные отношения, нежели со мной.

– Хорошо, Котьее, – согласилась Луара. – Или я должна называть тебя Сеергеей?

– Как хочешь, – махнул я рукой. – Оба имени всего лишь названия меня любимого, ничего интимного.

– Тогда можно Сьеерж? Это имя мне больше нравится, оно необычное, – серьезно попросила Луара, дернув ухом, – а вообще ты не очень противный на ощупь и даже местами мягкий. Но вот эта редкая шерсть… Она все портит.

– Согласен, – подмигнул я пушистой девице, – я бы еще хвост хотел к общему комплекту.

– Да… – протянула Лу с умным видом, – без хвоста с тобой просто беда…

Уловив в сказанном шутку, я засмеялся, Луара тут же присоединилась ко мне скромным пофыркиванием. Спина саднила, но любопытство оказалось сильнее и я, кивнув девушке в сторону недавнего «бум», направился походкой болотной цапли, переступающей листы кувшинок, к открытой капсуле.

Но быстро попасть внутрь нам не удалось по причине каких-то странных процессов, происходящих на месте недавнего люка капсулы. В проеме вырванного люка всеми цветами радуги бликовал воздух. Со стороны казалось, что кто-то пытается засунуть огромный хрустальный шар в образовавшуюся после отстрела двери дыру. Но сильно наудивляться мы с моей боевой подругой просто не успели, процесс довольно быстро угас, оставив после себя небольшое мерцание в районе контура дыры, да и оно вскоре исчезло.

– Что это могло быть? – удивленно пробормотала Луара.

– Откуда мне знать, ты же у нас техником работаешь, – дернул я плечом. – Поглядим?

Перед тем, как проникнуть внутрь, я внимательно осмотрел края проема. Несмотря на световое представление, ничего подозрительного обнаружить не удалось. Кинутый внутрь осколок «стекла» не испарился, не расплавился и не вылетел с матерными словами обратно, из чего я сделал вывод, что можно попробовать и мне. Внутри капсула тоже выглядела далеко не идеально, кое-где виднелись следы пожара, а тот, кто в ней пытался спастись, явно не преуспел в этом нелегком деле. Бедняга, чей пол, род и расово-видовую принадлежность определить стало изрядно затруднительно, лежал среди обломков оборудования «лицом» вниз. Тело его формами походило на гуманоида, хоть, на мой взгляд, и выглядело излишне коренасто низким, да и конечности располагались немного в непривычных для человека местах. Практически весь спинной отдел брони отсутствовал, а внутри она выглядела слегка пыльной, как будто никакого тела там и не было.

– Он пустой? – спросила Луара.

– Не уверен, – ответил я, внимательно осмотрев броне-скафандр изнутри. – Такое впечатление, что бывший хозяин испарился после смерти.

– Может, он сгорел? – Луара забавно почесала ухо. – Как можно просто испариться?

– Жизнь, в том числе и разумная, может быть весьма разнообразна, – ответил я. – Следов горения внутри брони я не виду, хотя снаружи она местами закопченная. Если принять во внимание, что нет даже следов герметика, то ее хозяин либо был мертв на момент ее разрушения, либо практически мгновенно погиб, даже не дав автоматике начать процесс герметизации поврежденных участков.

– А может, он просто снял ее? – с надеждой посмотрела на меня девушка.

– Ну ты же видишь, что спрятаться тут негде, – усмехнулся я. – А если серьезно, то так броню КСС не снимают. Это изделие – легкая броня, и она снимается только фрагментами. Если бы ее сняли, мы бы увидели здесь раскиданный по всей капсуле набор запчастей.

Я положил руку на шлем и немного покатал его. Внутри поднялось небольшое облачко потревоженной пыли. В голову сразу пришли мысли о том, что мне вот совершенно не понятно в данный момент реальный ли это предмет или просто какой-то очередной плод чей-то чужой фантазии в этой странной реальной виртуальности. И где в ней проходит та грань, которая отделяет эти два мира.

– Не знаешь, что это? – отвлекла меня Луара от мыслей, указывая на три явно военных контейнера.

– О, а это вполне может быть полезной вещью, – стряхнул я оцепенение, указывая на голубой контейнер, похожий на большой чемодан. – Малый ремонтный набор к легкой десантной броне. Если повезет, будет шанс починить, залатать и даже собрать костюмчик, типа этого. Тот разбитый ящик, судя по надписям на базовом языке содружества – полевой лечебно-диагностический комплекс. Третий ящик лично для меня остается штуковиной неявного и непонятного назначения.

– Тут есть маркировка, – указала девушка на очищенную от копоти поверхность.

– Уверенности нет, я все же не интендант, – сделал я вывод. – Судя по первым знакам, может быть что-то типа сухого пайка или каких-нибудь биокомпонентов для полевого пищевого синтезатора. Вряд ли нам это может пригодиться.

– А можно посмотреть? – любопытно сверкнули глаза Луары.

– Да открывай, жалко что ли, – усмехнулся я, пытаясь достать из-под обломков ящик ремкомплекта. – Только не пробуй там ничего, мало ли, а вдруг срок годности уже вышел.

Серия щелчков и влажный вздох разгерметизации указали, что моя компаньонка справилась с задачей, чего нельзя было сказать обо мне. Батарея сервоприводов ящика давно издохла, и мне пришлось пальчиками открывать запоры крышки.

– Какая гадость, – Луара скривила нос. – Ну и вонь!

– Да уж, – согласился я с запахом. – Пожалуй, я откажусь от трапезы. Похоже, у них проблемы со сроками доставки. Погляди лучше, где-то тут должен находиться санитарный отсек, узнать бы работает тут что-то вообще.

– Зачем тебе это? – удивилась Луара.

– Хочу дезинфекцию этого барахла сделать, – легонько ткнул я ногой раскуроченную броню. – Надоело мне босиком ходить, соберу что-нибудь из этого конструктора.

Тот факт, что практически во всех местах, куда меня бессистемно заносила судьба, я натыкался если не на осколки, то хотя бы на следы Содружества, на службе которого я, так или иначе, состоял, вызывали некоторые недоумения. Я уже не в первый раз задавал себе вопрос: «Что это? Просто цепь совпадений или же Содружество оказалось настолько велико, что охватывало даже поистине захолустные уголки галактики, да и одной ли галактики?»

Ионный «душ», как и ультрафиолетовая «вибро-стиралка» оказались в рабочем состоянии. Вообще оборудование капсулы, если оно не было разбито в хлам, почти всегда хоть как-то функционировало, что лишний раз весьма удивило меня, поскольку я даже приблизительно не смог бы сказать, сколько веков пролежала здесь капсула вплавленной в «стекло».

– А что это такое? – очередной раз отвлекла меня от раздумий на философские темы Луара.

– Очень полезная находка, – окинул я взглядом стопку брикетов универсальных пленочных скафандров. – Только не всем она одинаково полезна, да и тяжела без меры.

Результат моего творчества на тему сборки бронированного костюма мог смело называться космическим авангардом. В ремкомплекте оказалось несколько передних пластин, запасные универсальные броневые пластины для конечностей, несколько соединительных переходников и прочая мелочь. Видимо, никто не предполагал, что пострадать может район скафандра, прилегающий к задней точке опоры. Броня некоторое время то ли проверяла свое состояние, то ли пригодность меня для ее нужд, я даже немного засомневался, в ее целости и пригодности, слишком уж разобранные запчасти не подходили для моего тела. Все же победил долг, и процесс сдвинулся с мертвой точки. То ли модель брони оказалась какой-то старой и ущербной, то ли ее модификация была настолько специализированной, что не смогла толком приспособиться к моему телу, но дело шло чрезвычайно туго. По ходу процесса творческой подгонки металлического авангарда я, снова позабыв об особенностях брони КСС, чуть не помер с голоду, хорошо, что под рукой оказались бруски скафандров. Все эти преобразования с большим интересом наблюдала Луара, изредка помогая мне приладить что-то к нужным контактным группам. Она же под мое невнятное мычание с некоторым трудом и прикрепила одну пластину универсального скафандра мне на спину.

В результате подгонки и модификации получился некий игривый броне-комбинезончик с глубоким спинным декольте. Вообще-то спина моя не осталась голой в полном смысле этого слова, но на ощупь сильно уж разнился переход от бронированного бока к тонкому профилю экзоскелета на спине. Кроме этого броневые проплешины зияли в районе внутренней части локтя, позади колен и на стыке плеча с грудью. Тем не менее, босиком ходить мне не грозило.

– Все получилось? – спросила Луара, когда процессы преобразования прекратились.

– Не знаю, – честно признался я. – Я такой модификации вообще никогда не видел. Я бы даже сказал, что это скорее не боевая броня, а какая-то разновидность усиленного броней экзоскелетного костюма. Нужно посмотреть и разобраться, большинство доступных опций я вообще вижу первый раз.

– Идти сможешь? – уточнила девушка, – на связь выходили ребята. В общем-то, у нас не так много времени, нужно осмотреть и забрать самое ценное, а потом решить сдать ли находку работодателю или оставить на потом для них.

– Ах да, – оторвался я от созерцания незнакомого меню, – пойдем, конечно. Только прикрепи мне на спину оставшиеся пластины.

– А ты их унесешь? – искренне удивилась моя подруга. – Они же очень немало весят!

– Не проблема, – махнул я себе за спину, – этот костюмчик имеет странные и очень мощные усилители мышц, я этой тяжести вообще не замечу. Думаю, что взамен силовых щитов боевой модификации в него напиханы какие-то иные полезные сюрпризы. Тут полно разъемов под какое-то специальное оборудование, но никаких намеков на аппаратное совмещение даже с индивидуальным оружием. Случись чего и все придется делать исключительно на глазок. Похоже, этот бедняга при жизни обретался, как и ты, техником.

– А ты откуда знаешь, какой должна быть десантная броня? – удивилась Луара. – Разве пилоты содружества экипируются десантными скафандрами?

– Нет, – согласился я. – Но я прошел спецификацию по классу легкого десантника, так сказать, факультативно. Так что и броня, и оружие мне совсем не чужды.

– Так там на нашей базе, все, что показывали, было правдой? – уточнила она.

– Ну да, я немного испугался, нужно сказать, – пожал я плечами, – пришлось убегать и отстреливаться.

Пока мы шли к общему тоннелю, я еще раз попробовал «перепрыгнуть» вперед. Хоть и не с первого раза, но акт страной телепортации прошел так же легко, как и без скафандра. Если честно, меня терзали сомнения, что я «перескочу» вперед в первозданно голом виде, хотя и в первый перенос на мне болтался наш импровизированный коврик. Но все удалось провернуть без потерь для моего имиджа. Тут же рядом материализовался Енот.

– Нет, ну как же здорово у вас это получается, – позавидовала догнавшая нас Луара. – Как ты это делаешь?

– Слушай, ну честно не знаю, – развел я руками. – Я представляю, и оно получается. Как в компьютерной игре или виртуалке. Наверное, я малость переиграл в них по детству.

– Ладно, – расстроено дернула хвостом девушка, – только не спрыгивайте сильно далеко, мне одной тут как-то неуютно.

* * *

В отличие от люков, отделяющих шлюзовые камеры ангара, «двери» в большой мир этой странной штуковины выглядели вытянутыми овалами. С небольшими промежутками они опоясывали практически весь внутренний цилиндр, который находился на «стене» кольцевого коридора ангарной палубы. «Водяной» перегородки на «двери» не наблюдалось, в проеме тускло мерцало какое-то поле. Вопреки нашим опасениям, поле легко пропустило внутрь сначала Енота, а потом и нас с Луарой. Преодолев перепонку «мыльного пузыря» мы оказались в большой и совершенно пустой внутренней зале. Енот висел у меня за плечом, а Луара, осмотрев пустое пространство, с недоумением уставилась на меня. Поскольку понимания в местном убранстве у меня отыскалось нисколько не больше, я попросту пошел вперед. Легко было догадаться, что строители этой громадины не стали бы просто так выделять пустую залу, размером в приличное футбольное поле.

Я успел сделать с десяток шагов, когда прямо передо мной возникла серебристая дымка, быстро сформировавшая сферу диаметром метра в три. С минуту сфера висела сантиметрах в десяти над палубой, а я стоял перед ней и вглядывался в серебристую слегка подсвеченную изнутри мглу. Рядом остановилась Луара, Енот же все время это следовал за мной. Какое-то время мы молча наблюдали находку.

– Красивая, – моя спутница потянула к сфере руку.

Я хотел сказать, что это может быть опасно, но в этот момент от сферы отделился небольшой пузырек и, быстро сократив расстояние, лопнул перед отшатнувшейся девушкой. Результатом стало довольно большое плоское «окно», внутри которого плавало множество мигающих разными оттенками огненных сгустков, со слегка искрящимися краями.

– Поздравляю, ты нашла, – похвалил я девушку, – еще бы знать что.

– Терминал настройки сдвиг-тоннеля, – подал голос Енот. – Перед Вами каталог готовых адресов перемещения, маркированных спектральными метками.

– Это телепорт что ли? – уточнил я.

– Допустимое понятие, – согласился Енот.

– Нам нужна рубка управления или командная палуба, – дал я указания. – В общем, то место, откуда управляется этот комплекс.

– Блокировано, – коротко ответил Енот.

– Что есть ближе всего к указанному месту? – уточнил я

– Ближе всего располагается проход на командную палубу, – тут же ответил Енот.

– Пошли, – согласился я.

Енот стрельнул в «окно» зеленым лучиком, и одна из мерцающих оранжевыми сполохами бусина развернулась к нам, прервав свое безучастное парение. Под действием луча Енота световой сгусток увеличился практически во все «окно», в нем что-то помигало, поискрилось и окно шустро втянулось в сферу. А серебристая сфера тут же принялась интенсивно меняться. Сначала она полностью залилась плотным серебром, став непрозрачной, как будто сделанной из алюминия. Вскоре поверхность от центра, обращенного к нам, стала таять, а сфера «сдуваться», превращаясь в плоский круг, в результате образовавший ограниченный плотной непрозрачной рамкой проход-дыру, за которой виднелась палуба даже по цвету отличавшаяся от той, на которой стояли мы.

– Невероятно, – воскликнула Луара. – Это же нуль-переход.

– Идем, – кивнул я в сторону «дыры», – сама сказала времени мало. Удивляться будешь по пути.

Совершенно никаких специальных эффектов не последовало. Обычный шаг через порог в другую комнату. Помещение нашего прибытия оказалось огромной сферой, как будто нанизанной на две нитки тоннелей. Видимо, по традиции стены помещения оказались полупрозрачными, и за ними виднелись схематические очертания каких-то внутренних структур. Немного разобравшись в них, я понял, что наша комната, как большая бусина, нанизывалась на два тоннеля, опоясывающие немного вытянутыми кольцами довольно большое помещение. Видимо, тоннели проложили таким образом, чтобы предоставить доступ на несколько уровней внутреннего помещения. Симметрично нашему на другой стороне смутно виднелось похожее помещение-бусина, видимо, с такими же функциями. Проходы, в отличие от ангарной палубы, выглядели классическими трубами, «пол» в которых оказался не плоским, а изрядно вогнутым.

– Странная конструкция, – произнес я голосом девочки из анекдота. – Неужели это удобно?

– Может, это просто должно быть красиво? – ответила Луара, разглядывая выход другого тоннеля, расположенный приблизительно метрах в трёх выше на довольно круто поднимающейся стене. – Они, наверное, могли летать.

– Нам от этого не станет легче, – пробурчал я. – Мы-то не летаем, а попасть дальше было бы исключительно интересно и практически полезно.

Предаваться торжественному сожалению по поводу отсутствия летных возможностей казалось глупо, и я двинулся по вогнутой стенке помещения к ближайшему проходу. Материал командной палубы явно отличался от ангарного варианта. Покрытие немного пружинило и совершенно поглощало звуки шагов. К моему удивлению, никаких проблем при передвижении по вогнутой стене не возникло. Я так же легко и непринужденно, как в ангаре, прогулялся по стене к проходу, как будто по праву рождения являлся мухой.

– Как у тебя это получилось? – удивилась моя спутница.

– Ловкость ног и никакого мошенничества, – улыбнулся я, вспомнив, что не рассказал Лу про свои эксперименты в ангарном переходе. – Видимо, у них тут так принято. Тогда, собственно, вполне понятна форма проходов. Местные жители ходят по ним, не раздумывая о моральных аспектах хождения по потолку. Наверное, сильно увеличивает пропускную способность.

Луара тут же в несколько прыжков переместилась на другую стену и, немного оглядевшись, проследовала на бывший потолок.

– Енот, покажи путь, – усмехнулся я, – а то мы имеет шанс еще долго наблюдать резвящуюся на потолке прелестную кошку.

Вопреки моим опасениям Енот справился с доступом в рубку настолько быстро, что мы с Луарой даже не успели насладиться прыжками с пола на потолок и обратно. Рубка управления снова обрадовала нас переменой антуража. Первым и самым бросающимся в глаза отличием стали непрозрачные стены. Снаружи помещение рубки легко просматривалось привычной полупрозрачной схемой, но вот изнутри стены теряли прозрачность, будто создавались односторонним зеркалом в комнате допросов полицейского участка из американских боевиков планеты Земля. Вопреки безупречно чистым проходам, как в породистом старом замке, рубку покрывал довольно толстый слой пыли. И каждый мой виртуальный шаг в этом виртуальном мире поднимал небольшое облачко виртуальной же пыли.

– Странно, – подумал я. – Вот зачем стоило создавать пыль в этой виртуальной реальности? Кому понадобилась столь неприятная детализация бытия? Или же все это реальность, просто не совсем проходящая в рамки наших представлений о ней?

От философских созерцаний меня отвлекла Луара, вернее реакция рубки на какие-то ее действия. В рубке, как в земном кинотеатре плавно погас свет, а все окружающее нас пространство за исключением небольшого пятачка «пола» как будто провалилось в космос.

– Ой, – сказала девушка от неожиданности, – я не хотела.

Зрелище хоть и стало уже привычным для меня, все же не на столько, чтобы я не восхитился в очередной раз. На меня нахлынули совершенно иные ощущения, нежели в подключенном к МИ корабля состоянии. Спину периодически обдувало нервным холодком, остро чувствовалась какая-то беспомощность, мизерность по сравнению с окружающими нас объектами. Чувства вообще довольно трудно предать бумаге без искажений, все это казалось сродни второму прыжку с парашютом. Потому что лично в моем первом прыжке присутствовало всеобъемлюще безумное возбуждение, вызванное передозировкой адреналина, а мысли… Мысли и страхи пришли только во втором. Пространство полнилось медленно и как-то лениво кружащими глыбами. Это завораживало не хуже мультяшного удава Каа. Иногда мне остро казалось, что мы падаем на ближайший из астероидов.

– Мамочки мои, как же это страшно, – раздалось рядом еле слышное попискивание Луары. – Можно это выключить?

Я не видел, что сделал Енот, но глубина чуждого человеку космоса разрезалась появившимися, как будто ниоткуда, стенами, а неяркая подсветка палубы еще больше отдалила от нас пустоту и безграничность космоса. Нас окружал большой и прозрачный, но все же привычный экран, дающий мнимое чувство защищенности перед безудержной мощью космоса. Искренний вздох облегчения Луары подтвердил мои ощущения.

– Разве тебе взрослые не говорили, что нельзя трогать папины игрушки без спросу? – попробовал я разрядить обстановку.

– А кто такой «папа»? – тихо спросила в ответ моя спутница, снова сбив все мои потуги пошутить.

– Странно, – почесал я затылок. – Я от тебя что-то слышал на счет мамочек. Как же это все без папы-то? Папа как раз и есть та самая запчасть к маме, чтобы получилась маленькая Луара.

– Ах, вот ты о чем, – Луару явно отпустили призраки космоса. – Какое смешное название.

Интерфейс, основанный на спектральных метках, нам с Луарой показался, что мартышке письменность, так что эту важную миссию мы с легкостью свалили на Енота. Как выяснилось, находились мы на космическом корабле, который управлялся в данный момент автоматикой, а вернее сказать, чем-то большим и чертовски мощным, что я сразу по привычке обозвал «компьютером». По информации, полученной от Енота, это оказался быстрый, мощный и даже, наверное, умный, но все же компьютер. Никакого отношения к интеллекту он не имел.

Все наши «гоп» тут же на корню были порублены в мелкий винегрет. Мне показалось, что Енот немного огорченно констатировал, что любые командные функции, связанные с перемещением корабля в космосе блокированы. А подбор алгоритма для успешного взлома, как и сам взлом, могут занять неопределенно длинный промежуток времени. Таким образом, централизованное управление с ходового мостика для нас оказалось практически безвозвратно потеряно. Но Енот, исходя из протоколов обмена данными, предположил, что управление отдельными системами корабля «на местах» может оказаться менее защищенным, и у нас имеется некий шанс получить к нему доступ.

– Что вообще с кораблем? – поинтересовался я. – Где экипаж? Почему посудина тут болтается и как давно?

– Чей он? – добавила Луара.

– Корабль имеет ряд некритических повреждений, главные ходовые двигатели, как и все связанные с ними системы, блокированы, статус неизвестен, – ответил Енот. – Имеются предположения, что они либо разрушены, либо сильно повреждены. Системы обеспечения корабля на восемьдесят два процента исправны. Информация об экипаже отсутствует. Практически все спасательные средства на борту, по штатному расписанию не хватает двух малых сервисных модулей. Эвакуация экипажа не производилась. Относительно хозяев корабля информации немного. Имеется несколько самоназваний этой цивилизации, однако Содружеству она неизвестна. Все навигационные данные корабля блокированы. Корабль находится в дрейфе относительно данного светила приблизительно двадцать три тысячи усредненных лет принятых в коалиции Трайденсс.

– Демоны пустоты! – удивилась Луара. – Да эта штуковина не просто старая, она просто древняя. Как она до сих пор работает? Откуда столько энергии?

– Имеется постоянный приток энергии извне, – констатировал Енот. – Внутренние запасы энергии на сервисных накопителях порядка восьмидесяти процентов, по двигательным батареям близки в ста.

– Однако, с сеном на этой телеге все в порядке, – удивился я. – Не хватает только самой лошади.

– Что нам теперь с ней делать? – задумчиво пробормотала девушка.

Этот вопрос лично я себе не задавал по одной простой причине, слишком часто в моей новой жизни казалось бы гарантированно бесхозные вещи оказывались безоговорочно чужими. И хозяева совершенно негативно рассматривали вопрос их экспроприации.

– Енот, дай Пробоя, – распорядился я и, услышав подтверждение, сказал уже Пробою. – Дырка вызывает бублик…

– Что? – удивился Пробой.

– Привет, – усмехнулся я. – Если ты не в курсе, то я в рубке. Расклад у нас с вами такой. Корабль не может двигаться, а значит и не денется отсюда никуда. В такой ситуации у нас времени на его детальное обследование и вдумчивое разграбление больше, чем достаточно. Недостаточно, пожалуй, разве что свободного времени. Какие будут предложения?

– Сама-то что думаешь? – спросил Пробой. – Я вижу, что ты успешно ориентируешься и без моих подсказок.

– Все было и так ясно, – шустро ответил я за Луару. – Попав на чужой корабль, любой уважающий себя кладоискатель первым делом ищет ходовую рубку, затем через нее склад и каюты бывшего экипажа.

– Видать, он у тебя не первый, – усмехнулся Пробой.

– Да… уж как-то не довелось еще, – чуть не проболтался я. – Вот и спрашиваю, что было бы лучше обследовать далее: склады с товарами или помародерствовать в кубриках?

– А экипаж-то не будет против? – усмехнулся Пробой.

– Экипажа зафиксировать не удалось, – отмахнулся я. – Можно грабить.

– Не вижу возражений по твоему плану, – согласился Пробой. – Только не забывай путь к своему истребителю, вдруг придется быстро уносить хвост по ветру.

– Хорошо, отключаюсь, – согласился я.

– А я бы на двигатели поглядела, – задумчиво вставила Луара. – И еще на их вспомогательные челноки. Интересно, они такие же странные, как и корабль? Кто, интересно, придумал его и построил?

– Как вариант можно заглянуть и туда, – согласился я. – Только сначала поглядим на личные помещения экипажа. По ним можно хоть отдаленно судить о самом экипаже. Енот, где у нас каюты экипажа?

– Таковых нет, – лаконично ответил Енот.

– Вот те «два», бабушка, – удивился я. – Или это слон, или одно из двух…

Путем усиленного изучения доступной Еноту информации нам удалось получить следующие сведения. Вопреки моим предположениям о беспилотности данной находки, экипаж на корабле все же, как бы это сказать правильнее, «бывал». Тому нашлась масса подтверждений. Но вот отыскать в данный момент хоть кого-то из них оказалось невозможно. Первым напрашивался самый простой вывод, что все они умерли от старости. Хотя, утверждение это не смогло порадовать нас стопроцентной достоверностью, ибо сам корабль выглядел весьма странным и его обитатели просто обязаны были оказаться не менее загадочными. Лично мне на ум приходила только одна форма существования разума в данном «бриллианте», а именно – энергетическая. Как ни крути, наши тела не являлись тут реальными, да физическое тело просто и не смогло бы перемещаться с такой легкостью внутри кристалла. Хотя, то, что мы находимся внутри кристалла, тоже казалось утверждением спорным, у меня даже имелась одна альтернативная версия, которая называлась «виртуальная реальность».