Текст книги "Золушка по принцу не страдает (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 7. Подвиги во имя

Меж тем принц и сестры устроились на качелях, и принц вызвался сестер покачать – то есть, подталкивать сидения с девицами, пока те не наберут должную амплитуду.

– А почитайте нам стихи, – предложила въедливая Анна, сидя на качелях и болтая ногами. – Вас же этому учили? Интересно было бы узреть ваши таланты, так сказать.

Надо отметить, что Анна глупой не была и сразу поняла, что принц больше благоволит Терезе. Ревность слегка ее отрезвила и нашептала недобрым голосом, что принц-то не так уж и хорош собой. Крашеный он. А что там, под краской – никто не знает. Она вот и сама крашеная, а каково ее лицо на самом деле, Анна прекрасно знала.

Значит, и принц может быть… с подвохом.

А потому относиться к нему с излишним восторгом просто глупо.

Впрочем, ее придирок и возникшего недоверия как будто принц не заметил, чем вызвал у Анны еще большее раздражение. Он откровенно любовался собой и стихи почитать, разумеется, согласился.

Но тему выбрал почему-то более чем агрессивную.

Подталкивая качели с сидящими на них девушками все сильнее, принц выкрикивал строчки стиха со все большим воодушевлением, и так разошелся, что девицы с верещанием и визгом взлетали выше верхушек деревьев и едва не умирали со страху.

– Пусть сильнее грянет буря! – стастно орал принц, придав качелям с Терезой такое ускорение, что несчастная взвыла, как летящее на неприятельские укрепления ядро, и ракетой устремилась вверх, к небу.

– Что творит, мерзавец! – выдохнула Изабелла, в ужасе глядя на все это.

Красивые платья, над которыми она трудилась, были растрепаны, парики от ветра раскисли и кудри на них расползлись, а сами сестры серьезно рисковали вылететь с бешено раскачивающихся качелей и шлепнуться в серебрящийся перед ними пруд.

И это было бы очень обидно и весьма болезненно, а так же опасно. В широких кринолинах с кучей юбок, сестры быстро бы намокли, набрали вес и пошли бы ко дну, как раскисшие бумажные кораблики.

– Вот он носится, как демон!!! Гордый! Черный! Демон!! Бури!!!

– А-а-а-а-а! – проорала низким басом Тереза, пролетая мимо принца, вытаращив глаза и вцепившись мертвой хваткой в веревки, на которых были подвешены качели.

Надо было что-то срочно делать; мерзавец-принц точно готов был прикончить обеих незадачливых поклонниц. Изабелла не поняла, как, но желудь с треснувшей скорлупой оказался в ее руках, и она раздавила его окончательно, крепко стиснув в пальцах.

Вмиг крохотный орешек превратился в довольно увесистую стопку одежды, зазвенели металлические кольца на ременном поясе…Это был добротный, дорогой охотничий костюм, штаны, сапоги, добрый лук и колчан со стрелами.

– О! – обрадовалась Изабелла, перебирая вещи. – Так это было б кстати! Одеться по-мужски, представиться местным пареньком и надавать по шее этому разряженному дураку!

Сестры верещали все слабее, наверное, уже выбились из сил и были на грани обморока. Изабелла поспешно натянула сапоги, одернула куртку и упрятала под шапочку волосы.

– Эй, ты! – выкрикнула она громко, выступая из-за дерева. – Петух ощипанный! Ты чего над девчонками издеваешься?! На парней, небось, смелости и сил не хватает?

Принц тотчас же обернулся, и даже свой лорнет позабыл поднести к глазам. Так разглядел дерзеца, осмелившегося его обозвать.

По накрашенным губам его скользнула такая недобрая улыбка, что у Изабеллы мороз по спине пробежался и она невольно отшатнулась от ряженого мерзавца.

«Ну, видно же, что он притворяется! – подумала она, сжимая рукоять ножа. – Кажется, придется побегать, чтобы он не отделал меня по-свойски…»

Но отступать было поздно, да и поздно; бедные сестры, чьи качели замедляли ход, едва приходили в себя. Если их бросить сейчас, то они просто не переживут этого свидания с темпераментным принцем…

– А ты кто таков? – насмешливо произнес принц, уперев руки в боки и выставив вперед ножку. – Тебе какое дело, над кем я издеваюсь?

– Какая разница, кто я, – дерзко выкрикнула Изабелла, надвинув на лицо черную полумаску. – Просто охотник; просто захотелось тебе напомнить, что выбирать надо противников по себе!

– Здесь нельзя охотиться, просто охотник, – весело ответил принц. – Верно, ты недоброе что-то задумал, если лицо скрываешь!

И принц указал на черную маску Изабеллы.

– Так ведь и ты тоже, – дерзко ответила она, указав на его беленое лицо. Принц снова усмехнулся:

– Пожалуй, ты прав.

– Девчонок оставь, – дерзко повторила Изабелла, увереннее встав перед принцем. – Не хочешь с ними возиться – так и скажи, не трусь. А мучить не смей!

– Я, по-твоему, трушу? – прищурился принц.

– А что ж еще? – пожала плечами Изабелла. – Они тебе не нравятся, но тебя с ними заставляют любезничать. И ты, вместо того, чтоб по-человечески отказаться, над ними издеваешься! Трус!

– Много ты понимаешь, – грозно выкрикнул принц, – кто мне нравится, а кто нет!

– Да уж кое-что понимаю! – так же дерзко ответила Изабелла. – Трус!

Это повторяющееся слово «трус» принцу почему-то не понравилось. Более того, он прямо-таки взбесился.

– Я ничего не боюсь! – брутально прорычал он, что смотрелось очень комично с его белыми кудряшками и розовыми нарумяненными щечками. – Попадешь?

Он шагнул к столику, таящемуся в тени, и взял с тарелки с фруктами яблоко, зеленое и наверняка кислое. Изабелла, не говоря ни слова, выхватила из колчана стрелу и натянула тетиву, метясь в лежащее на раскрытой ладони принца яблоко.

– А так?

Не успела она прицелиться, как следует, как принц это самое яблоко водрузил себе на макушку, поверх белых кудрей, и усмехнулся.

– Ну? Стреляй!

Руки у Изабеллы дрогнули, и принц это заметил.

– Что ж ты медлишь? – произнес он, осторожно складывая руки на груди и стараясь не шевелиться, чтоб яблоко не упало. – И кто из нас теперь трус?

Стрелять в принца – это, пожалуй, был перебор. Это Изабелла поняла со всей отчетливостью, глядя на яблоко и чувствуя, как наконечник стрелы холодит пальцы и чуть гуляет в воздухе, ловя цель.

И принц совершенно точно не боялся. Стоял и улыбался.

«Сме-е-е-елый, – подумала Изабелла, чьи мысли вдруг потекли медленно-медленно, словно и весь мир замедлил свой бег раз в десять. – Даже радугой его рвать не стало… Но и я тебе не уступлю…»

– Стреляй! – резким голосом вдруг выкрикнул принц, словно отдавая приказ. Лицо его сделалось холодным и жестким, даже жестоким. Эту жестокость не могли скрыть ни белила, ни румяна. И Изабелла, глубоко вздохнув, разжала пальцы, спуская тетиву и посылая стрелу в цель.

Вжик! И яблоко упало в траву, пробитое насквозь стрелой.

– Надо же, – подал насмешливый голос принц, склонившись над трофеем Изабеллы, – попал!

Он поднял стрелу, на которую был нанизан плод, и с хрустом куснул сочное кислое яблоко крепкими зубами. Вид у принца был предовольный; а вот Изабелла почуяла, как ее руки трясутся. От пережитого напряжения ее даже слегка подташнивало.

«Только что в человека стреляла! – билось в ее висках. – А если б дрогнула рука?..»

– Ты почему глупый такой? – чуть дрогнувшим голосом произнесла она. – Глупый и жестокий; свою жизнь не бережешь, играешь с ней и так бессмысленно ею рискуешь, и чужие чувства не щадишь.

– Стрелял ты, – заметил принц, с хрустом поедая яблоко. – А глупый я?..

– Но ты меня спровоцировал! – вспыхнула Изабелла. – Ты заставлял!..

– Ты мог отказаться, – весело ответил принц.

Глава 7. 2

– Какой же ты гадкий! – не выдержала Изабелла, топнув ногой.

– Ты поплатишься за свои слова! – предупредил принц зловеще, поднимая свою трость так, словно это была шпага.

– Защищайся!

Острым ножом Изабелла отхватила довольно толстую ветку и наставила ее на принца.

Девицы на качелях завизжали, скорее заинтересованно и возбужденно, чем испуганно. Отчаянного храбреца, напавшего на принца, они не знали, но этот бой велся во имя их чести, и это не могло не льстить.

Принц сделал первый, неуловимый, коварный и очень внезапный выпад, и Изабелла осталась с обломком палки в руках. К ее великому удивлению, тонкая щегольская тросточка принца оказалась стальной, только выкрашенной в белый цвет, да еще украшенной серебром.

«И трость поддельная! Как будто он настоящую шпагу замаскировал под бесполезную блестяшку!»

– Беги! – закричала в полном восторге Анна, прижимая ладони к щекам. Она болела за внезапного заступника.

– Мальчишка, – рыкнул принц. – Я тебе надеру уши!

Изабелла, ни слова не говоря, отбросила бесполезный кусок палки и дала стрекача. Принц, потрясая своей тростью – за ней.

По прямой у Изабеллы не было никаких шансов, принц догнал бы ее в три скачка. Но между деревьев, где она скакала ловко, как белка, а принц путался своей тростью в ветках деревьев.

– Стой! Стой! Вот сейчас я тебе задам!

– Принц! Перестаньте! – в отчаянии кричала Тереза. – Вы упадете, испачкаетесь и поранитесь!

У нее еще сохранялось немного надежды на то, что ей удастся очаровать капризного и красивого принца. Но тому, кажется, больше нравилось с палкой бегать за дерзким обидчиком, чем качать Терезу на качелях и читать свои убийственные стихи.

А вот Анна уже совершенно в принце разочаровалась; более того, кажется, она узнала дерзкого спасителя. И, ни слова больше не говоря, она ринулась к конюшням.

– Я спасу тебя-а-а, – прокричала она, адресуя свои слова, видимо, Изабелле. – Держись!

– Я тебе задам! – пыхтел принц, гоняясь по кустам за шустрой Изабеллой.

– Догони сначала, индюк раздутый! – дерзко отвечала ему девушка, шустро перепрыгивая через поваленные бурей деревья.

Принц, не стесняясь, хлестал своей тростью по пышной зелени, по листьям, стараясь догнать шуструю девушку, но она всякий раз уворачивалась, и его трость в мелкую труху разрушала кору поваленных деревьев.

– Мазила! – дразнилась Изабелла. Эта опасная игра тоже начинала ей нравиться. Дразнить принца, избегать его ударов, чувствовать себя ловчее и хитрее этого притворщика становилось все веселее. – Ну?! Еще! Давай!

Принц молча исступленно хлестал по лесным зарослям, но ответом ему был только заливистый смех Изабеллы.

«О, дорогуша! Я тебя выведу на чистую воду! – ликуя, думала Изабелла, убегая и хохоча. – Если б ты и правда был изнеженным, каким хочешь казаться, ты бы уже валялся, еле дыша, в подлеске! А ты все злее, все ловчее скачешь по лесу, и старое поваленное дерево расхлестал в щепки! Терезе достанется сильный и темпераментный муж!»

Эти двое так заигрались, так увлеклись своей дракой, что не услышали волшебного перезвона, ознаменовавшего начала колдовства Феи. Вероятно, услышь его, Изабелла бы насторожилась и вспомнила о недобром стишке, сулящем ей всяческие напасти. Но она не услышала.

Но, так или иначе, а посреди леса их настиг заяц, обращенный в тощую служанку.

– Пока вы тут резвитесь, господа, – задыхающимся голосом прокричал он, теряя всяческий человеческий вид и скача через камни и кочки на своих сильных лапах, задрав повыше мешающуюся юбку, – у вас там невесту украли!

– Что?! – вскричали в один голос Изабелла и принц, встав, как вкопанные и обернувшись к зайцу. – Кто?!

– Разбойники, разбойники! – верещал заяц. В воздухе свистнула стрела, и заяц с гиканьем свернул в кусты и там кубарем полетел по склону вниз, прижимая длинные уши.

– Черт! – вскричали в один голос принц и Изабелла и бросились обратно к озеру, где оставили сестер.

«Те разбойники, от которых меня Люк спас! – сообразила девушка. – Они не угомонились! Интересно, кого утащили?!»

Впрочем, это довольно скоро стало ясно.

У качелей валялась белоснежная косынка, которую Тереза накидывала на плечи, а со стороны конюшен, размахивая руками и крича, бежала перепуганная Анна.

А впереди нее несся черный, как смоль, конь, теряя цветочки и бантики из своей заплетенной в косы гривы.

Принц белым блестящим комком бросился ему наперерез, и огромный горячий скакун встал на дыбы. Принц изобразил комичный испуг, затряс руками, вытаращил глаза, и Анна заверещала и закрыла лицо руками.

Наверное, она подумала, что смерть наследника будет на ее совести.

Но стоило ей зажмурить глаза, как принц прекратил кривляться и ухватил коня под уздцы.

Огромный, сильный, строптивый зверь раздувал огненные ноздри и бил копытами, но, к великому изумлению Изабеллы, руке принца покорился тотчас же. Ухватившись за гриву, принц взлетев в седло одним движением, и конь снова встал на дыбы, оглашая сад ржанием.

«Не ездит он в седле! – изумляясь невероятной лжи принца, успела подумать Изабелла. – Да к этому коню и конюхи боятся подойти!»

Больше она ничего не успела подумать; принц верхом рванул с места и в карьер, и ее на всем скаку вкинул позади себя, ухватив за руку.

Путь разбойников легко угадывался по вытоптанной траве, изломанным веткам и белым волосам с парика Терезы, зацепившимся за сучки и листья. Конь несся как ветер, и разбойников догнал очень быстро.

– Стреляй! – выкрикнул принц, понукая коня.

– Куда!? – взвизгнула Изабелла.

– По похитителям! – велел принц.

– Но там Тереза! Вон она, висит через седло!

Несчастная Тереза, заливаясь слезами, и в самом деле висела вниз головой, со связанными руками и с заткнутым ртом. Разбойничьей маленькой лошадке тяжело было тащить сразу двух седоков – полненькую Терезу и громадного громилу-разбойника, – и потому догнать их не составило труда.

– А ты постарайся ее не задеть!

– Я боюсь! – пропищала Изабелла и принц внезапно выругался так грязно, что у Изабеллы даже уши запылали от стыда.

– Взять себя в руки, новобранец! – рыкнул он. – В наследника престола тебе целиться было не страшно, а тут испугался?! А ну, заряжай!

– Хватит командовать! – возмутилась Изабелла. – Я не могу! Это моя!..

– Твоя кто? Подружка!?

Глава 7. 3

На этот вопрос Изабелла не смогла ответить принцу.

Она крепко сжала губы, прицелилась, хоть и трясло неимоверно, и выпустила стрелу.

Свистнув меж лесной зеленью, стрела яростно и коварно впилась разбойнику чуть ниже поясницы, и он, громко и отчаянно застонав, повалился с коня набок, в траву.

Лошадь, оставшаяся без понукающего ее седока, перешла сначала на шаг, а затем и вовсе остановилась. Прочие бандиты, заметив потерю, тоже приостановили лошадей. Но они уехали слишком далеко, и им пришлось возвращаться за добычей. А возле лошадки с перепуганной Терезой их уже поджидал коварный и неукротимый принц.

Его палка оказалась крепче их сабель; соскочив с лошади, он с громкими криками напал на разбойников, и его палка скрестилась сразу с тремя саблями.

Изабелла не сразу поняла, почему он вообще кинулся фехтовать так уверенно, будто в его руках было оружие, но когда он ткнул в ближайшего разбойника, поняла – наконечник палки был отточен и проделал дыру в брюхе разбойника.

– Ой, – сказал тот.

У него все еще были заплывшими глаза от удара лопатой, которым его угостила Изабела. А тут еще и ранение…

Разбойники, почуяв, что удача окончательно отвернулась от них, бросились врассыпную, утаскивая раненного и второго, со стрелой в заднице. Тереза, всхлипывая и поправляя сбившийся на сторону парик, кое-как поднялась и уселась в седле.

Она была обижена на целый свет, и на принца почему-то особенно. Кое-как избавилась она от пут, связывающих ее руки, дергая узелки зубами, оправила парик, ухватила поводья и стукнула пятками разбойничью лошадь.

Стараясь выглядеть как можно достойнее, она промчалась мимо принца, переводящего дух, и мимо Изабеллы, сидящей на вороном коне, и исчезла в подлеске.

– Да, я спас вас! – выкрикнул ей вслед принц. – Можете не благодарить…

– Она и не собиралась, – заметила Изабелла. – Хорош кривляться. Нас больше никто не видит.

– Ага, – сказал принц и уселся прямо в траву под старым дубом, переводя дух.

Изабелла уселась рядом с принцем, привалилась к его теплому боку, и некоторое время они сидели, молча переживая произошедшее.

– А ты парень ничего, – сказала, наконец, она. – Смелый. Только врун, конечно. И трус. Ну, не в том смысле, что трус, – тут же поправилась Изабелла, припоминая подвиги принца, освобождающего Терезу из рук разбойников, – а трус, что не можешь признаться, что девчонки тебе эти не по вкусу. Кстати, мог бы дать им шанс, они не такие уж плохие.

– Да есть у меня невеста, – протянул принц, посмеиваясь. – Мне другую-то и не надо. Даже если она и не такая уж плохая.

– Есть? – изумилась Изабелла. – Так отчего ты не скажешь это Королю?

Принц усмехнулся, сорвал травинку, прикусил ее крепкими зубами.

– Он не услышит меня, – ответил он, немного помолчав. – Не хочет слышать. Сочтет мой выбор блажью, глупостью, рассердится, да еще и сошлет ее куда подальше. А мне снова притащит на выбор таких вот девиц, как эти.

– И что же, – удивилась Изабелла. – Ты так и будешь ломать комедию, пока не измотаешь старика? Вообще-то, он отец твой. А ты ему боль причиняешь.

– А я сын его, – ершисто ответил принц. – Но это не мешает ему причинят боль мне.

– Он хочет, как лучше!

– Тебе когда-нибудь делали «как лучше»? – спросил принц. – Ну, например, отрубали палец, потому что он, скажем, некрасив? Или, я не знаю, заставляли ходить на ходулях, чтоб ты казалась выше?

– Ой, неужто тебя надо пожалеть? Бедный, бедный принц!

– Так заставляли или нет?

Изабелла хотела выкрикнуть еще что-то обидное, чтобы принцу стало стыдно за его капризы, но тут на ум ей пришла Юфимия, Фея, и девушка прикусила язычок.

«Вообще-то, – нехотя призналась она сама себе, – это действительно ужасно противно и неудбно!»

Принц снова усмехнулся – а затем вдруг обернулся к Изабелле и без предупреждения стащил с нее маску. Изабелла вскрикнула, но было поздно.

– Так ты девчонка, – сказал он, всматриваясь в черты девушки. – Глазастенькая, бойкая… хорошенькая. Лесная разбойница… А хочешь, – озорно предложил он, – за меня замуж?

– Вообще-то, – сердито ответила Изабелла, – у меня тоже есть жених. И мне другого не надо, даже принца!

– О, правда? И за кого выходят юные разбойницы?

Глаза принца смеялись; он щурился, словно от яркого солнца, и Изабелла почуяла вдруг ужасную опасность оттого, что он рядом.

– За садовников! – дерзко выкрикнула она, подскакивая. Но было поздно; коварный принц ухватил ее, крепко обнял, справился с сопротивлением ее рук, завел их ей за спину, чтобы девушке не вздумалось надавать оплеух ему по набеленной физиономии, и накрепко прижал к стволу дерева.

– За садо-о-овников? – насмешливо протянул принц, внимательнее рассматривая Изабеллу и стаскивая с нее шапку. Ее темные волосы рассыпались по плечам, и девушка строптиво рванулась из рук принца, но тот держал крепко. – Зачем тебе какой-то жалкий садовник, ведь есть я.

– Да ты-то тут причем, – сердито буркнула Изабелла, краснея до корней волос, потому что принц прижимался к ней весьма недвусмысленно.

– Как – причем? Ты сама сказала, что я парень ничего, – хихикнул принц. – А ты красивая. Решительная. Дерзкая.

– Ах ты, мерзавец! – выкрикнула возмущенно Изабелла, стараясь высвободиться из медвежьей хватки принца, который весьма недвусмысленно прильнул к ее шее губами. – Потаскун! Ты же сказал, невеста есть! Что ж ты вытворяешь!

Губы принца прижимались к ее шее все нежнее, все томительнее становились поцелуи, спускающиеся все ниже, к расстегнутому воротку куртки.

– Ты сейчас перемажешь мне всю одежду своими белилами! – заверещала Изабелла, колотя принца по плечу кулаком. Но тот не обращал на ее удары никакого внимания, с сопением расстёгивая пуговицы на ее охотничей куртке. – Отпусти сию же минуту!

Но принц уже добрался до вожделенной цели, до груди девушки, и Изабелла взвизгнула, ощутив, как разошелся рядок пуговиц, а ее кожи коснулся прохладный воздух.

– Негодяй!

Принц и на это ругательство не ответил. Его губы сомкнулись на остреньком соске, пальцы жадно стиснули грудь девушки, и Изабелла почувствовала, как подгибаются ее ноги.

– Что же ты вытворяешь, бабник… А как же невеста…

Его накрашенные губы накрыли ее протестующий рот, и Изабелла задохнулась от стыда и возбуждения, потому что поцелуи принца были более чем откровенные и неприкрыто-эротичные.

Его язык обласкал ее рот, девушка чувствовала себя так, будто голышом занимается с принцем любовью. И он делает все, чтобы ей стало как можно более стыдно.

– Боже, какая горькая помада! – вскричала ошеломленная Изабелла, утирая исцелованые губы, когда принц отстранился от нее и позволил перевести дух. – Как самое горькое лекарство на свете! Ты это нарочно?! Бедные твои невесты, ты просто изверг! Девушек– то зачем травить этой горечью? Тебя отец заставляет женится, вот и намазал бы ему рот!

– О, прости, – весело ответил принц, тоже пытаясь оттереть горькую помаду с губ. – Совсем забыл…

Он хотел что-то еще сказать, но тут с дуба раздался страшный цокот и визг, и вниз, прямо на макушку принца, спикировал среднего размера камень. Принц закатил глаза и навзничь рухнул в траву без движения.

– Насильник! – раздалось из ветвей, грозно и гневно. – Лапает чужих девушек! Извращенец! У енота до сих пор моральная травма!