Текст книги "Золушка по принцу не страдает (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 4. 4

– Милая, милая Изабел, – ворковала мачеха, чуть приобняв девушку за плечико, ничуть не смущаясь, что сажа пачкает ее нарядное новое платье. – Ты такая юная, такая наивная! Ты сама своего счастья не понимаешь! Ведь я же тебя не из дома гоню, и не в поле, на тяжелые работы, и не в лес, валить деревья! А замуж – притом очень удачно, удачнее всех в королевстве! Ну, что тебе стоит? Раз – и все! А?

У мачехи был резон хотеть выдать Изабеллу замуж. Даже в ущерб своим дочерям, даже за принца – но выдать.

Дело в том, что Изабелле исполнилось двадцать лет, но вместо кроткой и милой девицы Юфимия видела перед собой самого отчаянного сорванца, какого только можно себе вообразить.

Изабелла стреляла из лука и часто ночевала в лесу.

Изабелла жгла костры и водила дружбу со всяким подозрительным сбродом.

Изабелла ездила верхом на самых диких конях, и всякий раз, когда она отправлялась на прогулку, Юфимия с замиранием сердца думала о том, что сегодня девчонка уж точно имеет все шансы свернуть шею.

И это беспокойство не заливалось даже отменным коньяком, фляжечку с которым Юфимия всегда держала поближе к полному забот сердцу.

А еще своим жутким поведением Изабелла распугивала потенциальных женихов, и не только своих, но и женихов сестер. И это было совсем худо.

Сестры были младше Изабеллы, но и им уже пора было бы задуматься о замужестве. Юфимия утешала себя тем, что у них еще есть время.

Но вот женихов совсем не осталось…

Изабелла была таким несносным шалуном, что с позором прогоняла всякого, кто осмеливался обратить внимание на ее красоту.

Она борола женихов на руках и ловчее них управлялась на охоте, она смеялась над их напудренными париками и раззолоченными штанами, словом, вела себя так, будто капризным женихом была именно она, и именно она – о, ужас! – имела право выбирать.

– Но я не хочу замуж за этого зефирного принца! – гневно выкрикнула Изабелла. – Он, не дай бог, попадет под дождь, размокнет, вот и нет у меня мужа!

– Зефирный принц! – в один голос, умиляясь, произнесли сестры, что-то одержимо чиркая в своих блокнотиках.

"Наверняка рисуют сердечки в своих дневниках и записывают свои розовые мечты! – в ужасе подумала Изабелла. – Вот гадость-то!"

Юфимия лишь тяжело вздохнула, мучительно потерла лоб, словно тяжкие мысли разрывали ее мозг, и покачала головой.

– Если он и попадет под дождь, – усталым голосом произнесла она, – то с него просто смоет всю пудру. И ничего другого с ним не сделается. Принц обычный молодой и крепкий мужчина! И ему нужно срочно жениться!

– К чему такая спешка? – насмешливо спросила Изабелла. – У него из плюсов только молодость? А потом пройдет и она, а под слоем штукатурки обнаружится противный лопоухий уродец?

– Ох, Из, какой у тебя злой язычок! Конечно, нет! Никаких уродцев! Просто принцу уже двадцать пять. Ему-то уж точно пора остепениться и подумать о своем долге перед народом!

– Что у него за долг? – так же насмешливо спросила Изабелла. – Научить всех мужчин королевства, как правильно плоить оборки и ленты?

– У принца, как и у любого представителя знатного рода, – едким и неприятным голосом вдруг проговорила Юфимия, – долг один: продолжить этот самый род. Дать людям твердую уверенность, что ими будет править настоящий король из уважаемой ими семьи, а это – надежность и уверенность в завтрашнем дне!

– Вот пусть и рожает своего наследника! – сердито ответила Изабелла. – Я-то тут причем?

– У принца, – посмеиваясь, ответила мачеха, – кое-чего не хватает в организме, иначе бы он, разумеется, справился сам. Из чувства долга, разумеется. Но раз он не может, то твой долг ему в этом помочь. И твой отец, между прочим, очень нуждается в продолжении его рода.

– Для этого у него есть ты, или я ошибаюсь?

Мачеха лишь покачала головой:

– Боюсь, на старости лет мне действительно придется засучить рукава и родить ему более покладистого ребенка, чем ты, – притворно сокрушаясь, произнесла Юфимия. – Но тогда – какая жалость! – выйдет так, что твоя матушка жила напрасно, и именно ее продолжения в мире не будет. Никаких внучек, никаких маленьких деток, которые могли бы быть на нее похожими. Никакой памяти о ней. Ах, разве это не печально?

При упоминании матери на глаза Изабеллы навернулись слезы.

– Это было жестоко! – воскликнула девушка.

– Конечно, жестоко, – подхватила Юфимия. – Но именно к этому ведет твое упрямство. Ну, какого тебе жениха еще надо?! Чем плох принц?

– Может, и ничем, – ответила Изабелла. – Но я хочу другого. Сама хочу выбрать… И хочу, чтоб он был смел, красив и великодушен. И походил на мужчину, а не на торт с кремом!

В памяти ее тотчас всплыл образ Люка, его обаятельная улыбка и широкие плечи.

– Я согласна выйти замуж, – сказала, наконец, Изабелла, – но лишь за того, кого сама выберу!

Юфимия закатила глаза.

– О, феи королевства! Кого ты там можешь выбрать, если принц тебе плох?!

– Да кого угодно! Вот хотя б… С… Садовника! – отважно выкрикнула Изабелла. – Красивого и отважного садовника! Такого, который может меня защитить и полюбить всем сердцем!

Изабелла очень волновалась.

Юфимия хочет, чтоб Изабелла вышла замуж? Отлично! Можно даже завтра!

"Этим я убью двух зайцев разом! И выйду за Люка, и мачеха отстанет", – думала Изабелла. Но мачеха и не думала сдаваться.

– За садовника?! – ахнула Юфимия. – Да ты с ума сошла, девочка! А на что вы будете жить?!

– На жизнь много денег не надо.

– Глупое дитя! И ты думаешь, я просто так позволю тебе загубить свою жизнь?!

Она с решительным видом высморкалась в большой клетчатый платок, вытерла глаза и что есть силы дунула в серебряный свисток, что висел у нее на шее на длинной цепочке.

Сестры Изабеллы, услыхав пронзительный свист, тотчас позабыли о красавце принце, и, очнувшись от своих грез, подскочили и рванули прочь из классной комнаты.

"Ну, началось! – с тоской подумала Изабелла, чувствуя, как пересыхает у нее в горле и как холодеют от волнения руки. – Фею позвала! Сейчас они за меня возьмутся по-настоящему!"

Глава 5. Трудовая жизнь

Фея крестная была женщиной крохотной, хрупкой, безупречной во всех отношениях, затянутой в тугой корсет так, что, казалось, и не дышит вовсе. Звали ее Майя. Красивое весеннее имя.

Но у нее был стальной характер и стержень, что твой мушкетный шомпол. Она была так сурова и строга, что дышать ей было не обязательно.

Разумеется, Фея была замужем за настоящим принцем, давно, удачно и очень счастливо.

О добрачной жизни Феи было известно мало. Злые языки поговаривали, что в юности Фея подвергалась насмешкам из-за своего роста и ее обзывали то ли Миллиметровочкой, то ли как-то похоже, и так же обидно.

Поговаривали и о том, что в юности, до встреч с принцем, юная, наивная и доверчивая Фея была не очень разборчива в связях, а потому верила каждому проходимцу, в чем потом горько раскаивалась. Проходимцы разбивали юной Фее сердце раз за разом и бросали ее, цинично и беспощадно, одну, в лесу.

От того периода у Феи на память осталась лишь теплая привязанность к разного рода меховым зверушкам, в основном к грызунам. Например, к мышам, к кротам…

Изредка, порядком устав спорить со строптивыми невестами, Фея расслаблялась, давала волю чувствам, и нет-нет, да проговаривалась, что, вероятно, брак по расчету с состоятельным солидным мужчиной был бы для нее лучшим вариантом.

По крайней мере, не пришлось бы работать.

К ее помощи Юфимия прибегала очень редко и с неохотой, главным образом потому, что Фее ничего не стоило и саму мачеху отчитать как девочку.

– Спину ровнее! – строго велела ей Фея, явившись на зов из вихря цветов и бабочек, взмахивая своей волшебной палочкой. – Улыбка мягче! Носки врозь, локти прижми к туловищу. Где твои манеры, Юфимия? Ты меня огорчаешь!

Юфимию Фея Крестная выдала замуж два раза без особого труда, и считала своим долгом наставлять ее, дабы та не разочаровывала мужа.

Мачеха с покорным вздохом выполнила все требования Феи, и та наградила ее, ласково коснувшись ее щеки маленькой железной рукою.

Крылышки за ее спиной трепетали и трещали, как лопасти маленькой железной мельницы.

– Ну, что тут у нас? – спросила она строго, выразительно глянув на Изабеллу.

– Вот, – виновато вымолвила мачеха, разводя руками. – Хочет замуж за садовника.

– За садовника, хм, – произнесла Фея. – Это от недостатка рыбьего жира в организме. Эй, там, принесите-ка банку побольше!

– Только не это! – закричала Изабелла и в ужасе зажала рот руками.

– Не это? – очень тихим, но ужасно железным голосом произнесла Фея, внимательно вглядываясь в перепуганные глаза крестницы. – Не это?! А что, девочка моя? Ты же хочешь выйти за садовника. Значит, тебе придётся жить скромно, и даже бедно. У садовников жизнь не мед! Я же стараюсь заранее сделать тебя крепче, сильнее, здоровее, чтобы ты смогла работать и прокормить себя, и будущих ребятишек… Эй, там! Долго я буду ждать мой рыбий жир?!

– Нет, я не буду пить рыбий жир! – строптиво выкрикнула Изабелла. – Люк не выглядит изнуренным, голодным и больным!

Блестящие глаза Феи сузились, превратились в поблескивающие сталью полоски.

– Ах, Лю-юк, – протянула она. – Дело сильно усложняется. У нас тут настоящий садовник, а не воображаемый бесплотный идеал. Какая, однако, детская глупость…

– Это не глупость! – рассердилась Изабелла. – Это любовь! Люк красивый и смелый, и он готов меня защищать и заботиться обо мне…

– Твой милый садовник не выглядит голодным и больным лишь потому, моя дорогая, что заботится только о себе. Много ли надо молодому повесе? А вот когда ему придется отдавать тебе свой ужин – он же готов о тебе заботиться? – вот тогда он и отощает, и подурнеет. И, возможно, станет раздражительным и ворчливым.

– Я тоже буду ему помогать!

– Работать! Милая девочка собралась работать! – Фея в восторге затрепетала крылышками. – Эй, Юфимия. Смотри, у тебя появилась помощница. Дай-ка ей немного домашних дел, например, разобрать чечевицу с горохом, или подмести все дорожки в саду, полить все розы, или намолоть кофе на полгода вперед. Девочка должна понять, что ждет ее впереди, если она свяжет свою жизнь с садовником… И платье, – фея отлетела чуть подальше, чтоб рассмотреть лохмотья, в которые была одета Изабелла, – очень подходящее платье! В таких ты и будешь ходить всю оставшуюся жизнь!

– Не обязательно, – едко ответила Изабелла. – Могу за Люком штаны донашивать. И жилеты! А жилет его расшит золотом!

На памяти Феи это была первая крестница, что отваживалась с ней спорить, и на миг у Феи пропал дар речи – так она была изумлена.

– О, видят небеса! – прошептала она чуть дыша, прикладывая ручку к груди, – я не хотела прибегать к этому, но ты меня вынуждаешь, милая!

Она снова взмахнула своей палочкой, намереваясь наложить заклятье, и Изабелла зажмурилась.

– Чтобы оценить то, что тебе дают, – нараспев произнесла Фея, – ты познаешь тяжелый труд. Испытания ты пройдешь, и на бал ты с трудом попадешь. Иногда полезно со стороны посмотреть, как веселятся другие, да. И почувствовать себя не лучше, а хуже других. Вот тогда ты оценишь сполна, как несчастна садовника жена. Все поют, и танцуют, и пьют, а садовники листья метут. Их на празник никто не зовёт, застилает глаза горький пот. Труд и бедность удел их навек.

– Так себе стишки, – презрительно фыркнула Изабелла, и Фея снова поперхнулась, забыв последнюю строчку заклятья. – Не особенно – то и хотелось на этот бал.

– А теперь захочется, – тем же ангельски спокойным голосом отозвалась Фея. – Иди, дитя. Но не развлекаться и не веселиться, а перебирать чечевицу. Ты наказана. И если ты не переделаешь все дела, что я тебе задала, Вильгельмина мне все расскажет.

– И что тогда? – насмешливо спросила Изабелла.

– Тогда, – Фея пожала плечами, – я могу на сто лет тебя отправить спать. Когда проснёшься, ты будешь рада абсолютно любому принцу.

Фея еще раз взмахнула палочкой, в раскрытое окно влетела метла и сама прыгнула в руки девушки.

Изабелла, сердито фыркнув, крепче сжала свое оружие труда, и поспешно вышла из классной комнаты, чтобы не нарваться на еще более суровое наказание.

Юфимия устало потерла лоб.

– Вот и как с ней сладить? – произнесла она. – Почему она так строптива? Принц, говорит, зефирный.

– Глупенькая девочка ничего не смыслит в моде, – отозвалась Фея, зябко передёрнув плечами. – И в жизни, разумеется, тоже. Только брак по расчету и только состоятельный мужчина могут сделать девушку счастливой! Ничего, она нам еще спасибо скажет. Не думай ни о чем, моя дорогая, готовься к свадьбе.

– Думаешь, уже можно шить платье?

– О да, – оживилась Фея. – Вон то, с шелковыми цветочками и рукавами-фонариками! Ты уже смотрела последний выпуск "Невесты аристократа"?

– Конечно! – отозвалась Юфимия. – Как думаешь, не слишком кричаще будет лимонное свадебное платье?

– Нет, нет! Желтый цвет не к добру, – Фея снова передёрнула плечами. – Что-то я разнервничалась. Плесни и мне немного из твоей фляжечки. И давай вместе посмотрим модные новинки.

Глава 5. 2

– Ах, и все-таки, я переживаю за бедняжку, – всхлипнула мачеха, нервно листая глянцевый модный журнал. – А что, если она, глупенькое дитя, смирится с наказаниями и решит, что сможет прожить бедную, полную лишений жизнь, но в любви? Что, если она решит свою жизнь посветить этому садовнику? Ты знаешь, Майя, характер у нее крут; она может заупрямиться, и никаким рыбьим жиром ее не напугать. Но сердце у нее доброе; что, если она своего садовника… пожалела? Девицы часто путают любовь и сочувствие.

– Не переживай так, – снисходительно ответила Фея, попивая коньячок из золотого наперстка разглядывая красивые свадебные платья на страницах журнала. – Я же не просто так. Я Фея! Я сделаю все так ювелирно, что наша упрямица сама захочет на бал, сама захочет надеть красивое платье, и сама выберет принца!

– Но это колдовство, – с сомнением в голове произнесла мачеха. – Не по-настоящему.

– Она нам потом спасибо скажет, – хладнокровно ответила Фея. – Когда натаскается тяжелых ведер с водой и повозится с чечевицей. Почувствует разницу, так сказать. Не переживай. Я не первую строптивую невесту замуж выдаю!

* * *

Изабелла злая, как стая волков, ворвалась в свою комнату, и дверь за нею тотчас же прикрыла белка.

– Хе-хе-хе, – зловеще сказала меховая надсмотрщица, пряча ключ куда-то в свои необъятные меха.

– Ты еще и смеешься, нахальная пьянчужка! – в ярости выкрикнула Изабелла, сорвав с ноги растоптанную калошу и запустив ею в свою мелкую надсмотрщицу.

– Еще б мне не смеяться, – язвительно ответила белка. – Фея мной довольна, а значит, я неплохо справляюсь со своей миссией!

– С какой миссией?! – взвилась Изабелла. – Пленить меня и заставить делать то, чего я не хочу?! Ты палач! Ты тюремщица! Ты надсмотрщица и кровопийца!

– Я стараюсь для тебя! – немного обиженная потоком ругательств в ее адрес, выкрикнула белка.

– Стараешься сделать что!? – Изабелла швырнула в нее второй калошей, но снова не попала.

– Стараюсь выбить тебе самого лучшего фениха! – от волнения белка даже шепелявить начала. – Неблагодарная!

Она чиркнула пальцами, золотые крупинки просыпались на калошу, и та со свистом полетела в Изабеллу.

Белка, в отличие то своей подопечной, попала точно в цель, Изабелла от неожиданности даже уселась на пол, получив калошей по голове.

– Ага! – вопила белка, беснуясь и скача по стенам, словно они были шершавыми древесными стволами. – Получила?!

Но вместо гневной тирады Изабелла вдруг всхлипнула и горько разрыдалась. Она сидела, утирая слезы ладонями, и белка вдруг притихла, соображая, что на самом-то деле все идет не так радужно, как должно бы быть.

– Стараешься для меня? – рыдала Изабелла. – Стараешься как лучше? Насильно выдать замуж за какого-то разукрашенного павлина – это лучше? И наказать меня за то, что он мне не нравится – это для меня?! Измучить меня дурацкими заданиями – для моего же блага? Да я всего лишь хочу быть рядом с Люком! Ну и что, что он садовник – садовники тоже женятся, и живут долгую и счастливую жизнь в любви! Я нашла свою любовь, Мина! Так почему вы заставляете меня от нее отказаться, почему навязываете мне этого принца?!

– Но ведь это принц, – дрогнувшим голосом ответила белка. – Разве существует жених лучше него?.. Ведь я же как лучше старалась… для тебя же…

Нижняя губка у белки затряслась, выпятилась, и белка разревелась громче Изабеллы, обиженная до глубины беличьей души тем, что ее усилия оценены так низко. На носу ее надулся большой пузырь из соплей и горьких слез.

– Ты обязана выдать меня замуж за того, на кого фея укажет? – спросила Изабелла. Она готова была слушать белкин треп, лишь бы не слышат ее рев.

– Да нет же! – выкрикнула Вильгельмина. – Я должна помочь тебе стать самой счастливой!

– Но мое счастье не в этом красавчике – принце, – горько вздохнула Изабелла. – А в Люке. Если б я вышла за него, то стала бы самой счастливой. И Фея тебя похвалила бы.

Белка перестала орать, лопнула пузырь и утерла нос лапой.

– Вообще-то, – сухо и по-деловому, будто и не рыдала, ответила белка, – в этот раз ты права. Да, Фея бы меня похвалила. Фея любит надежные браки с состоятельными мужчинами, – белка хитро прищурила глаз, – но романтические она просто обожает. Не может удержаться, тает. Но есть одна проблема: в этот раз жениха срочно следует женить! Поэтому Фея так настаивает…

Глаза белки снова наполнились слезами, она клятвенно прижала лапки к груди:

– Поверь, это не моя и даже не ее прихоть! Это все…

– Принц?

– Ах, нет! Король же! – с досадой ответила белка. – Это он хочет породниться с семьей своего друга-Лесничего! Девиц-то в семье три; король и решил, что хоть одна из них, да понравится. Но мы-то с тобой знаем, – тут белка ни на шутку взгрустнула, – что две других девицы не очень… некрасивые они. Нет, нет, они славные, – поспешила реабилитироваться она под строгим взглядом Изабеллы, – и очень веселые, но принцу ведь надо самое лучшее…

– Глупый зверь! – строго сказала Изабелла, нажав на нос белки как на звонок. – Уже и за принца решили, что ему нужно? Красота не главное! Может, он будет очарован рассказами Терезы о рыбалке, куда ее с собой брал отец?! Или Анна его покорит своими танцами, она отлично танцует!

Белка горько вздохнула.

– Ах, нет, – безнадежно ответила она. – Ты же видела, какой он красавчик. Он очень требователен к внешнему виду. Он даже не обрезанные ногти увидит.

И белка продемонстрировала Изабелле идеальный маникюр.

– Ого, – сказала девушка, округлив удивленно глаза.

– Ага, – сказала белка. – Вот и что же мне делать?

– А выход-то есть! – вдруг радостно выкрикнула Изабелла. – Две сестры! Кого-нибудь из них, да выдадим за принца! А уж потом Фея не станет противиться и против моей свадьбы!

Глава 5. 3

– И как же этого добиться? – осторожно спросила белка.

– Очень просто! Предложим принцу его идеал, его мечту! Нарядим сестер покрасивее, ну, в его вкусе.

– А конопушки? – подозрительно поинтересовалась белка. – Фамильные конопушки, которые ничем не скрыть! Как быть с ними!

– Ну, ты же можешь немного колдонуть, – предложила Изабелла. – Наколдуй крем и пудру, как у принца. Сдается мне, они особые, под ними не видно даже черных родинок.

– Колдону-у-уть, – белка задумчиво почесала задней лапой ухо. – Я могу попробовать, да.

Она закрыла глаза, поднатужилась, сделала несколько опасных пассов лапами, и на столе рядом с ней в золотой пыли появился белый кожаный чемоданчик с блестящими застежками, доверху набитый кремами и духами из самого городу Парыжу.

– Вот, – отирая лапой трудовой пот, выдохнула белка. – Как у самого принца. Лучше не бывает.

– Отлично! А я сошью сестрам по прекрасному платью, как раз из модного журнала! – воскликнула Изабелла. Белка удивленно прищурилась:

– Ты разве умеешь шить? – пропищала она удивленно. – Это ведь потруднее будет, чем с гномами пить!

Изабелла гордо подбоченилась.

– А ты видела мою куртку? А штаны? А кармашки, которых ровным счетом тридцать шесть, и каждый спрятан так, что его и не видно?! Кто, по-твоему, мне их сшил, если Юфимия заказывает у портных только пестрые атласные платья?! Конечно, я сошью!

– О, гля, кака-а-ая! – восторженно пропищала белка, складывая лапки на животе. – Так ты мастерица, рукодельница! Это же очень хорошо для будущей невесты!

Но тут в дверь постучали и нарушили весь тайный совет. Изабелле молчаливый слуга принес огромный фартук из грубой коричневой ткани, весь в пятнах и заплатах, огромную неповоротливую метлу, и еще более огромное и более неповоротливое ведро на веревочной ручке.

– Прощения просим, молодая госпожа, – смиренно кланяясь, произнес слуга, прижимая руки к груди. – Фея-Крестная велела вам это передать. И приступать немедля, а она будет наблюдать из окна.

– Хорошо, – произнесла Изабелла, мигом поскучнев. – Передай ей, что я сию секунду исполню ее приказание.

Слуга снова поклонился и вышел, а белка заскакала на столе, как умалишенная.

– А! – простонала она. – А! Про твое наказание-то мы забыли!

– Придется прежде мести двор, а это вовсе не так весело, – мрачно подвела итог Изабелла. – А потом, кто знает, хватит ли у меня сил на преображение сестер.

– Хватит, – хитро произнесла вдруг белка. – Давай сделаем так: ты поможешь мне, а я помогу тебе… Если ты раздобудешь для меня немного, совсем немного той сладкой жидкости, что пахнет лучшим шоколадом и которую распивают твоя мачеха и Фея, то я, так и быть, раздобуду тебе того, кто за тебя выметет двор и переберет чечевицу!

– Коньяка?! – возмутилась Изабелла. – Что, опять?!

– Что? – возмутилась белка. – У меня голова болит после вчерашнего. И мне никто с утра целебного горячего шоколада не предложил. Ну, ты идешь? – в ее голосе послышались капризные нотки. Она прилегла на бочок, закатила глаза, приложила ко лбу лапу. – Ну, давай скорее… видишь, я ослабеваю! Меркнет свет в глазах! Колдовать вообще не могу…

Изабелла вынуждена была подчиниться.

Она тайком прокралась на кухню, и, пока все заняты своим делом и никто не видит, стащила у повара бутылку лучшего коньяка и крохотную рюмочку.

Там же она раздобыла шоколаду, которым повар намеревался полить мороженое и десерты, и пирожное с кокосовой стружкой и нежным белым кремом на тот случай, если капризная белка захочет поесть. Со всем этим добром она, обмирая от страха, быстро-быстро пробралась обратно в свою комнату, где ее уже ждала развеселая компания.

Обе сестры, которых просто распирало от любопытства, что ж такое придумала Изабелла, и пара преуморительных животных: тощий и длинный заяц с такой изумленной мордой, будто его сию минуту что-то треснуло по голове, и толстый, как мохнатый мяч, енот с обширным задом.

Заяц робко держался за юбку Анны, из чего Изабелла заключила, что Фея не только ей выделила горе-наставницу, но и сестер осчастливила.

Енот меланхолично что-то пожирал, сидя на полу.

Белка с видом жестокого диктатора вышагивала на столе, похлопывая по лапе зубочисткой. Для полноты картины ей не хватало лишь подкованных железом сапог, чтоб они зловеще гремели гулкими шагами.

– Нас сбросили со счетов! – шепелявым диктаторским голосом пищала белка жестко. – Нас ни во что не ставят, в нас не верят! Все роли распределили, а нам остается лишь жалко дрыгать лапками, как марионетки! – она хищно сжала кулачок и оглядела горящими глазами присутствующих. – Но мы дока-а-афем, мы обязательно докафем, фто ты – сила!

– Да-а-а! – не выдержал экзальтированный нервный заяц, в нервном тике заколотив лапой по полу. Енот меланхолично перетирал какую-то еду зубами.

– О, коньячок, – обрадовалась белка, потирая лапки. – Наливай!

Изабелла со вздохом подчинилась. Белка цепко ухватила лапкам наполненную рюмочку и опрокинула ее содержимое в жадно раскрытый рот.

– Глык, глык, глык! – сказала луженая белкина глотка.

– Слава богу, она замолчала, – с облегчением произнесла Анна. – Ну? Зачем вы нас позвали? Что задумали?

– И с чего это вдруг, – подозрительно поинтересовалась Тереза, – ты решила нам помочь? Все только и говорят, что ты невеста принца!

– Но я вовсе не хочу за него замуж, – просто ответила Изабелла. – А вам, я вижу, он нравится.

Одно только напоминание о принце повергло девиц в сладкие грезы.

– Ах, он такой прекрасный, – простонала с тоской в голосе Анна.

– Он такой сладко-зефирный! – поддакнула ей Тереза. – Нам с ним ничего не светит.

– Светит, – возразила Изабелла. – Если из вас мы сделаем таких же двух очаровательных зефирок! Вот, – Изабелла шлепнула перед сестрами кипу модных журналов, подаренных мачехой, – выбирайте! Какое плате приглянется, то и сошью! Каждой! Обновим ваши парички, напудрим их по новой. Тебе, Анна, вплетем прелестную розовую прядь, тебе, Тереза – голубую.

– Глык, глык, глык, – сказала глотка белки.

– А почему это мне голубую? – сварливо заверещала Тереза, подбоченясь. – Я тоже хочу розовую!

– С голубой походишь! – сердито ответила ей Анна. Видимо, розовые щечки принца навели обеих сестер на мысль, что ему очень нравится этот цвет.

– Хочу розовую! – шипела Тереза, наступая на сестру. – Розовую!

– Тихо, тихо! – встряла между готовыми подраться сестрами Изабелла. – Не ссориться! Мне еще синяки не хватало у вас на лицах замазывать… У обеих будет и розовая, и голубая прядь в белых волосах!

Сестры отпрянули друг от друга с горящими глазами, с видом победительниц.

– А платье я хочу, – сварливо произнесла Анна, – совсем не такое, как у нее! Если она и мое платье себе потребует, я так не играю!

Тереза показала сестре язык.

– Шпакойна-а-а-э, – произнесла белка, про которую все забыли, и которую слегка развезло после возлияний. – Если я берусь за дело, то все будет в лучшем… ик! В лучшем виде-е-е-э… Ты, – она бесцеремонно ткнула пальцем в Терезу. – Отъела хороший зад, хоть сейчас в спячку. Должна была и еще что-нибудь хорошее откормить, э-э-э-э?

И она бесцеремонно потыкала девушку в мягкую грудь. Тереза покраснела.

– Ей шьем платье, – безапелляционным тоном скомандовала белка, косеющая на глазах, – с вырезом. С глубоким вырезом. С таким, чтоб принц увидел, какими сокровищами он будет обладать!

И белка чиркнула ногтем по телу девушки, показывая, до каких пор должен быть вырез.

– Но из этого выреза пупок будет видно, – заметила Изабелла.

– Ну и что?! – возмутилась косенькая белка. – И что?! Пусть вытряхнет из него мусор, шерсть, черные катышки, и смело показывает! А ты, вобла сушеная, – палец белки выписывал в воздухе круги, прежде чем найти свою цель – Анну, – наденешь такой тугой корсет, что слава о твоей тонкой талии пронесется по всему королевству! Чтоб все!.. Ик!.. На следующий год хотели такую же модную!.. Ик!.. Талию!

– А в ее словах есть доля истины, – заметила Изабелла. – Конечно, пупки мы никому показывать не будем. Но подчеркнуть достоинства – это же великолепная идея! А достоинств у вас много, – при этих словах сестры приосанились. – Принц должен их оценить!

– Теперь главное, – произнесла белка, нетвердо стоя на ногах и покачиваясь, как клен в сильный ветер. – Смотрины… Ик!.. Завтра вечером. Принц и Король прибудут сюда лично.

– Завтра вечером?! – вскричали сестры все втроем в отчаянии. – Почему завтра, как?! Разве мы не к балу готовимся?!

– А вы сами виноватые, – ответила белка мертвецки равнодушным голосом, падая лицом в пирожное. Из белого крема послышалось сначала «буль-буль-буль», потом «чав-чав-чав», и белкин нос вынырнул из пучины сладостей. – Ваши портреты такие уродливые, что Фея их не рискнула показать принцу. Подумала, что личное свидание будет лучше.

– Этого не хватало! – в отчаянии простонала Изабелла.

– Ты должна шить очень, очень быстро, – произнесла белка замогильным голосом. Кажется, разум начинал тухнуть в ее голове, подобно догорающей свече. – А кто-то должен тебе помогать и работать вместо тебя…

Белка из последних сил, упираясь лицом в торт, подняла тяжелую, непослушную лапу, и посучила пальцами.

Золотые крупинки упали с ее пальцев, и вместо енота на полу обнаружилась весьма пышная толстуха с огромной задницей, в широкой юбке и в полосатых чулках.

– Она, – глухо произнесла белка, ткнув на последнем издыхании в бывшего енота пальцем, – подметет и переберет, ей только в радость. А эта, – белка небрежно кинула золотую крупинку в зайца, и тот превратился в перепуганную насмерть зубастую и косоглазую служанку, – поможет пошить, накрасить, одеть…

Тут силы окончательно оставили белку, и она пала, похрапывая, на стол.

– Шевелитесь, лентяйки, – сквозь сон бубнила она, – я что, одна все должна делать?..