Текст книги "Золушка по принцу не страдает (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Глава 11. 5

Изабеллу, конечно, никто не похищал, по крайней мере, Фея к этому была не причастна. Это слуги ее отца, посланные на ее поиски, наконец-то нашли ее и, подхватив под руки, потащили к отцу.

Не особо церемонясь, они затолкали ее в карету и отвезли домой. Половину пути девушка вообще проделала с мешком на голове, потому что самого главного похитителя она укусила.

– Пустите! – верещала Изабелла, упираясь. – Никуда я не пойду! Я замуж вышла! Люк! Люк! Спаси меня!

Она готова была дрыгаться и упираться сколько угодно, но тут над ее головой раздался знакомый стрекот крыльев, а щеку обожгла весьма неуважительная пощечина.

– Мерзкая девчонка! – прокричала Фея громовым голосом. – Как же ты мне надоела! Вышла замуж! Кого это интересует?! Меня так точно нет. Утром спалю эту книгу с записями, и брака как не бывало. А ты пойдешь за принца. Все уже готово, гости ждут. Король истомился в нетерпении. Не разочаровывай их.

Фея путь до замка Лесничего проделала на облучке, рядом с кучером. Она была порядком измотана, ее причёска на ветру растрепалась, платьице было покрыто пятнами и пылью.

Она ужасно устала, лицо ее постарело на пару десятков лет, крылья ее потускнели, но Фея не сдавалась. Никогда еще переэкзаменовка не давалась ей с таким трудом – и никогда Фея не видела цель так ясно, как сейчас. Осталось только руку протянуть и взять то, что ей так хотелось.

И потому никто и ничто не мог заставить ее отступить.

– Как же вы мне надоели, – прорычала крохотная, но очень злая волшебница, видя сопротивление Изабеллы. – Почему я должна за вами гоняться, уговаривать? Почему сразу нельзя сделать так, как мне надо?!

– Потому что не все в этом мире существует только для того, чтобы порадовать вас! – дерзко выкрикнула Изабелла, крепко схваченная под руки. – Я вышла замуж за своего садовника! Ясно вам?

– Ну, вышла – и вышла. Я здесь затем, чтобы все исправить. Магией, девочка моя, можно исправить абсолютно все!

– Все – но не любовь! Любовь вам не простит этого! Любовь сильнее магии! Вы совершаете преступление, заставляя меня нарушить брачные клятвы и пойти под венец с принцем! Я все расскажу отцу, нет, хуже – Юфимии! Она вас прихлопнет веником!

– Да, да, – небрежно ответила Фея. – Прихлопнет. Но прежде я превращу его в муравья. И никто его не сможет расколдовать.

– Что?! – вскричала Изабелла. – Да что у вас в груди за сердце?! Камень?

Мстительная Фея стремительно спикировала к девушке и снова ударила ее по лицу.

– Молчи, маленькая мерзавка, – злобно процедила она. – Я обломала принца, обломаю и тебя.

– Я убегу!..

– Даже не спросишь, что я сделала с твоим женишком? Давай, беги, – зло ответила Фея. – Беги.

Сердечко у Изабеллы заколотилось, она обмякла в руках удерживающих ее слуг.

– Что… что вы с ним сделали?!

– По моему приказу его кинули в королевскую тюрьму, – не моргнув глазом, солгала Фея. – И засекут там до смерти, если ты продолжишь упрямиться.

– Что! – вскричала Изабелла. Из глаз ее брызнули слезы.

– То, – язвительно ответила Фея. – Он страдает. Он ужасно страдает, и все из-за тебя и из-за твоей строптивости. Ты – невеста принца, Король так захотел. А твой садовник посмел к тебе прикоснуться. Это неслыханная дерзость! Твой любимый садовник без шкуры останется. Еще немного, и он не вынесет, и…

– Не смейте! – вскричала Изабелла. – Не трогайте его! Я все сделаю! Все!

– Вот это другой разговор, – произнесла Фея. – Вильгельмина!

Из-за ее спины появилась белка, ужасно виноватая и немного хромающая.

– Приведи королевскую невесту в порядок! – властно велела Фея. – Причеши, одень в приличное платье, а не в это недоразумение. И свяжи ее хорошенько для верности, чтоб не удрала, мерзавка. В этой жизни никому верить нельзя… Завтра утром, когда вы с принцем обвенчаетесь, я, так и быть, велю освободить твоего садовника. Но не раньше.

– У меня нет магии, совсем. Но остался последний орешек, – виновато пробормотала побитая белка. – Там должно быть свадебное платье, самое красивое и самое роскошное, что я могу найти в журналах. Можно использовать его?..

– Да хоть арбуз, – невежливо ответила Фея. – Если это поможет делу. И вытри ей сопли – смотреть противно! Как какая-то нищенка с паперти, а не королевская невеста! Накрась ее, что ли… Словом, исправь! Что я тебе объясняю?! О, господи, с кем приходится работать? Все я, обо всем должна думать я…

– А что сказать Лесничему? Как ему объяснить, что его дочь связана?

– Ничего не объяснять! Не пускать его сюда! После свадьбы будет задавать вопросы – и, конечно же, благодарить меня.

Фея раздраженно фыркнула, гордо вскинула голову и отправилась отдыхать, расслабить свои натруженные крылышки и подготовить папку для очередного диплома Феи.

* * *

Рано утром, в назначенный час, все было готово к королевской пышной свадьбе.

Почетный караул был составлен из самых заслуженных и бравых солдат, одетых в красивую парадную форму. Свадебная карета была запряжена аж шестью белоснежными лошадьми. Король, по своему обыкновению пришедший раньше обычного, метался по дворцовой площади у лестницы и очень нервничал.

С последним ударом часов, которые пробили десять, Люк спустился с лестницы под удивленное молчание королевской свиты с достоинством гордого человека, идущего на плаху.

Высокий, широкоплечий, золотоволосый. В парадном синем мундире, с боевыми наградами на груди, сияющими на солнце.

Он больше не опирался на щегольскую тросточку – на боку его, на красивой перевязи, висела шпага.

Принц лишь на минуту остановился перед изумленным отцом и посмотрел ему в глаза. Долго-долго и очень внимательно. На плечах его поблескивали полковничьи погоны, лицо, не намазанное белилами, было загорелым, голубые глаза – холодными.

– Ну, – произнес он просто таки ледяным голосом, – узнаете вы своего сына, Ваше Величество? Вот такой я настоящий. Вот то, что вы хотели во мне уничтожить.

– Узнаю, конечно, – пробормотал потрясенный Король, рассматривая Люка. – Но что значит эта форма? Эти погоны?..

– Прости, отец, – глухо сказал он. – Я не учился ни в каком университете. Не постигал тонких наук. Я выбрал другой путь. Я стал военным, папа. Я давно уже умею выбирать сам. И знаю, что такое долг, не тебе меня учить. Мне самому до тошноты противны эти парики и мушки. Тебе ведь сейчас тоже?..

– Офицер?.. Ты выучился на офицера?.. Зачем тогда весь этот маскарад?.. – изумленно выдохнул Король.

– Затем, чтобы ты видел, во что ты можешь меня превратить своими глупыми фантазиями, – ответил Люк. – Ты разве не этого хотел? Я же говорил тебе – не по душе мне эти стишки, эта философия, эти утонченные ценители моды! Я человек простой; и невеста мне нужна простая, девушка с душой, а не нарядная, напудренная кукла. Я хочу быть похожим на мужчину, а не на… зефир!

– Но долг, Люк! – простонал Король. – Ты не простой человек, ты принц!

Люк склонил золотоволосую голову, опустил глаза.

– Долг, – хрипло повторил он. – Долг перед королевством. И долг перед любимой женщиной… Да, я помню о нем. И только поэтому я сейчас здесь. Я сделаю то, что от меня требует долг, но ты, ломающий во мне мою волю и мое «я», теперь ожидай от меня только этого – долга, но не уважения и любви.

Люк повернулся на каблуках к почетному караулу. Четко, по-военному, отсалютовал им. И выстроившиеся в ряд солдаты отдали ему честь, признавая своего боевого командира.

Король не нашел, что ответить, а Люк, отвернувшись от него, проследовал мимо него затем, чтобы сесть в карету с видом арестованного и захлопнуть за собой дверцу покрепче, чтоб не видеть изумленных лиц и не слышать оханья придворных дам, изумленных настоящим лицом принца.

* * *

Изабелла заливалась слезами. Если б Фея ее уломала и все же накрасила ей лицо, сейчас щеки Изабеллы были бы в черных и розовых потеках. Но белкин сундучок на счастье куда-то делся, и пришлось обойтись просто свадебным нарядом.

На заплаканное лицо девушки просто опустили фату, и как следует связали ее, опутав веревкой, как паук опутывает паутиной муху.

Но даже если б не было этой меры, у девушки не было сил на то, чтобы сбежать. Королевские слуги схватили Люка – и это означало лишь то, что его ждало неминуемое суровое наказание за дерзость.

За дерзость приблизиться к королевской невесте.

И принцу было все равно, что она любит кого-то другого. И, наверно, все равно будет и то, что она кому-то принадлежала, ведь его больше интересуют нарядные воротнички и манжеты.

– Ну, не все так плохо, – робко произнесла белка, с жалостью глядя на рыдающую Изабеллу. – Король не такой уж злодей; конечно, Люка твоего выдерут, но он же военный, а они привычные к боли, наказаниям и муштре. Отсидит недельку в тюрьме, пока будут идти праздники по поводу твоей свадьбы, а потом его отпустят! Честное слово, отпустят! Он даже сможет увидеть тебя напоследок… когда вы с принцем пойдете по площади перед собором…

И белка не вынесла, завыла тоже, пуская носом пузыри и широко раскрыв зубастую пасть.

– Спасибо, Мина, – прошептала девушка. – Ты умеешь утешить. Мы оба попались, так глупо и так надежно… нас поймали, чтобы оторвать крылышки, как тем мотылькам. Знаешь что, Мина? У тебя осталось немного волшебства? Я видела, как блестят твои пальцы! Наколдуй мне платье!

– Но у тебя прекрасное платье, Изабелла, – горько прошептала белка, утирая слезы с глаз. – Самое прекрасное из всех, что я смогла найти в журналах! Я хотела хоть немножечко скрасить тебе горечь разлуки…

– Ты скрасила, Мина, – улыбнулась сквозь слезы Изабелла. – А теперь сделай для меня еще кое-что, мой меховой дружок. Преврати его в то платье, что подарил мне Люк. В простое голубое платье самой счастливой девушки, которая кружилась в танце со своим любимым!

Белке было очень стыдно и горько; Изабелла плакали, и белка думала, что она причастна к тому, что сейчас ее подругу и подопечную везут связанной под венец.

– Я, правда, пыталась защитить тебя! – торопливо, захлебываясь, выпалила она. – Я говорила Фее, что это плохо, я была против, но разве ж она послушает!.. Я не виновата, Белль! О, я не виновата!

– Я верю тебе, Мина.

Шмыгая носом, белка сучила пальцами, и на этот раз колдовства у нее было почему-то много-премного.

Растаял белоснежный королевский атлас, исчез набеленный парик. Темные волосы девушки заплелись в прическу, маленькие белые жемчужины украсили ее.

На Изабелле было то самое платье, в котором она была с Люком на балу. И в связанных руках у нее был букет из трех срезанных роз.

– Спасибо, Мина, – прошептала Изабелла. – Если он меня увидит… Он поймет, что я не забыла о нем.

Меж тем карета ее остановилась, и Изабелла испуганно заметалась по сидению. Сердечко ее забилось так сильно, что девушка едва не задохнулась от волнения и страха.

– Что, уже приехали?! – выкрикнула она. – Уже все?!

Она выглянула – напротив ее кареты, бок о бок, остановилась и королевская, и важные слуги открыли перед принцем дверцу. Изабелла зажмурилась, слезы брызнули из ее глаз, потекли по горячим щекам.

– Ну, все, – печально произнесла белка. – Пора…

Дверца кареты раскрылась, чья-то рука в белой перчатке протянулась к Изабелле, и девушка, мужественно стиснув зубы, чтобы не расплакаться в голос, оперлась на предложенную ей руку, чтобы выйти из кареты.

Это было довольно сложным делом. Она подпрыгивала и еле перебирала ногами, потому что веревка перехватывала не только ее тело, но и ноги чуть выше колен.

Но когда она, наконец, справилась с этой задачей и выпрыгнула из кареты на мостовую, над головами жениха невесты взлетел вздох изумления.

Да и сами они остолбенели, глядя друг на друга с раскрытыми ртами.

– Изабелла?! – выдохнул Люк, рассматривая знакомые черты, распухший и красный от слез нос, связанные ноги строптивицы и розы в дрожащих руках. – Что ты тут делаешь?! Ты что, настоящую невесту выкинула из кареты? Или постой… Маленькая разбойница – дочь министра?!

Лесничий из толпы приветливо помахал дочери рукой. Веревку он не заметил – или заметил, но посчитал ее дизайнерским ходом модельера. В конце концов, Лесничий ничего не понимал в моде.

– Люк! – сердито и изумленно выкрикнула Изабелла, рассматривая его мундир, его награды и верную шпагу, пока жених лихорадочно сдирал с нее веревки. – Белкины орешки! Типа, ты выкинул настоящего принца из кареты! Так значит, просто садовник Люк?!

Люк не стал ничего говорить. Он освободил Изабеллу от пут, порывисто обнял лицо девушки ладонями, и припал к ее горячим, распухшим от слез губам таким долгим, таким страстным и нежным поцелуем, что вся площадь, битком набитая зеваками, едва не умерла от умиления.

– Ах! – взлетело над головами людей.

– Изабелла, разбойница моя, – прошептал Люк, на миг оторвавшись от горячих губ девушки.

– Люк, мой хитрый садовник! Не права была Фея. Любовь сильнее ее магии. Любовь все решила. Любовь наша судьба!

Король так и остолбенел.

Мало того, что он запутался в мантии и едва не выпал из кареты на мостовую, так еще и принц его поразил в самое сердце своим откровенным и горячим порывом.

Безжизненный и потухший, сейчас Люк просто ожил заново. Невеста, от которой он отказывался полчаса назад, лежала в его объятьях, а он при всем честном народе целовал и обнимал ее так страстно, будто всю жизнь только и делал, что стремился воссоединиться с ней.

– А?! – изумленно произнес Король, поправляя сползшую на нос корону. – Что это значит? Снова актерская игра? Снова притворство?

Да и невеста-то была, к слову, не так уж и плоха. Нацепив пенсне на нос, Король с удивлением отметил, что дочка Лесничего, которую с такой страстью целовал принц, очень хороша собой. Яркая, юная, очень хорошенькая, она вовсе не была похожа на то чучело, что отплясывало на балу. На душе у Короля потеплело, он отыскал Лесничего взглядом и, невероятно счастливый, показал ему оттопыренный большой палец. Лесничий, счастливый за дочку, стирал с усов катящиеся градом слезы счастья, и Королю мог ответить только жалобными всхлипываниями.

– Лю-у-ук?! – белкина морда расплющилась от удивления так, что Вильгельмина стала похожей на косого зайца, помощника Анны, и на камбалу на дне морском одновременно. – Принц – это Лю-у-у-ук?! Вот те раз…

А маленькая Фея летала у жениха и невесты над головой и верещала:

– Тащите их к алтарю! Я не верю им! Это все притворство! Не спускайте с них глаз, пока они не обвенчаются!

Люк расхохотался, тряхнув золотыми кудрями.

– Но нам не надо жениться! – вкинул он. – Мы обвенчались вчера, при большом скоплении народа, у нас полгорода в свидетелях!

– А?! – подозрительно переспросил Король. – А кто вчера заключал городские браки? Подать сюда епископа!

Епископа, конечно, нашли – он мирно дремал в теньке, в храме, и от него остро пахло выпитым накануне вином.

– Эти вот, – подозрительно поинтересовался Король, – женились вчера?

Старичок-священник поправил на красном носу очки и расплылся в улыбке:

– А, глазастенькая! Да, помню эту пару. Вчера.

– Ложь! – прокричала Фея, понимая, что все ее усилия были напрасны и приписать себе в заслуги королевскую свадьбу не удастся. – Это ложь, подтасовка!

– Да как же ложь, – пробормотал удивленный священник, извлекая из-под мышки книгу. – Вот тут у меня все записано. Изабелла, дочь Лесничего, и… – старичок ахнул, прикрыв ладошкой рот. – Доминик Бернард Патрик Люк … принц, наследник престола.

– Не может быть! – просипела Фея.

Но вот же чудо! У Вильгельмины за спиной отрасли с легким волшебным перезвоном красивые крылышки, а на талии образовалась розовая балетная пачка. Порхая, как мотылек, проваливаясь в воздушные ямы с непривычки и взлетая ввысь снова, белка кое-как догнала беснующуюся Фею и огрела ее по голове своей новообретенной волшебной палочкой – крепким сучком с дубовым орешком-желудем.

– Ду-у-у-ура! – неуважительно выкрикнула вслед ушедшей в штопор Фее Вильгельмина. – Сама выходи за своих кротов, а к людям со своей глупостью не суйся!

Белка уверенно взмахнула своей палочкой, и на мостовой возникло целое ведро с панически возящимися там кротами. Фея и угодила прямо туда, в самую их кучу. Белка прихлопнула ведро крышкой и уселась сверху.

– Ну, чего замерли? – с широкой улыбкой произнесла новоиспеченная Фея, подпрыгивая на крышке, под которой происходила жестокая возня. – Веселитесь! Королевская свадьба сегодня!