Текст книги "Зимний спиннинг"

Автор книги: Константин Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

На стыке «бурлилки» и обводного канала небольшие глубины, неровное дно и нерегулярное течение. В этом месте удобнее ловить с острова, но далеко не всегда к этому лояльна охрана гидроузла, поэтому приходится уходить на правый берег, проводка получается большей частью вниз по течению, а это при ловле на классический джиг – самый худший вариант. Оснастка с идущим по дну грузилом без особых потерь допускает и такую проводку.

В тот день, когда я ловил под Бесединским гидроузлом, уровень воды был очень низким, и с проводкой обычного твистера на джиг-головке ничего путного не выходило. С альтернативной оснасткой тоже не сразу удалось приспособиться – течение заставляло быстрее, чем хотелось бы, подматывать леску.

Потом я понял, что надо делать: поддерживая натяжение лески, вести оснастку с короткими ускорениями и замедлениями. Приманка при этом благодаря её плавучести и «подталкивающему» сзади течению должна была идти по очень замысловатой траектории.

Первой пойманной рыбой оказался 700-граммовый судачок, затем на трех забросах подряд попалось по окуню. В течение следующего часа я поймал ещё трех окуней, а в конце – судачка чуть поменьше первого…

Под Коломной, а точнее – ниже железнодорожного моста, Москва-река большей частью мелкая, с невысокими глинистыми бровками и кое-где – с каменистыми россыпями. Этот участок реки трудно назвать в привычном смысле «зимним» – глубины и течение таковы, что качественная ступенчатая проводка получается с трудом. С идущим по дну грузилом проще: заброс перпендикулярно берегу и медленная проводка на снос с небольшими покачиваниями кончиком спиннинга. Основной добычей здесь был все тот же окунь, кроме того, удалось поймать одного жереха.

Вес грузила в подобных оснастках играет не столь важную роль, как в классическом джиге, для которого плюс-минус несколько граммов – это уже очень существенно. В данном случае вес грузила можно уменьшить или увеличить по крайней мере раза в полтора, и на итоговом результате это заметно не отразится. Если всё-таки придерживаться некоторого количественного ориентира, то вес грузила в донных оснастках следует выбирать примерно в два–два с половиной раза больше, чем вес головки классического джига, которым мы бы ловили в тех же условиях. Правда, этим ориентиром можно руководствоваться не всегда – найдется немало мест, в которых ловля с классическим джигом сильно затруднена или даже почти невозможна С учетом этого тем более не стоит игнорировать альтернативные варианты оснасток. Наверное, зря многие из нас, спинингистов-зимников, обходят стороной речные отмели. Под отмелями на большой реке мы понимаем не совсем то, что летом: в нашем случае это участки с глубинами около двух метров. Иногда и на меньших глубинах удается среди зимы заметить признаки присутствия рыбы, но основная жизнь начинается примерно с двухметровой отметки.

Я пока далеко не убежден в том, что «альтернативные» разновидности оснастки (и прежде всего те, о которых только что говорил), когда дело доходит до ловли на отмели, эффективнее оснастки традиционной в каждом конкретном случае. Всё же там, где можно понизить вес головки до такого значения, при котором достигается нормальная джиговая проводка, и дальность заброса остается приемлемой, лучше ловить на классический джиг.

Если в цифрах, то при обычном для большой реки весе головок 17–23 г на отмелях лучше всего работают джиг-головки весом от 5 до 12 г При переходе на такие веса очень желательно поменять удилище – «палки» наиболее популярного у спиннингистов-зимников средне-тяжело го класса всё же не лучшим образом сочетаются с головками весом менее полуунции. Другое дело, что мы редко берем с собой в дополнение к основной «палку» более легкого класса, а если и берем, то она, как правило, так и остается в багажнике – нет желания переоснащаться, особенно когда нет уверенности, что переоснащение пойдет на пользу.

Несколько раз, отправляясь на зимнюю Москву-реку, я волевым путем заставлял себя вместо тяжелой «палки» брать легкую – чтобы с самого начала лишить себя искушения встать на яму и проторчать на ней целый день. Такой добровольно-вынужденный переход на легкие головки неизменно приносил результат. Не могу, правда, со всей определенностью сказать, был бы результат выше или нет, если бы продолжал ловить на тяжелые приманки на глубине, но, сравнивая свои уловы с уловами тех спиннингистов, что в то же время ловили на ямах и фарватере, я пришел к выводу, что они сопоставимы: иногда лучше рыба брала на больших глубинах, иногда – на отмелях.

Здесь очень важно правильно спрогнозировать характер клёва и его привязку к определенным глубинам. Есть ситуации, когда дать правильный прогноз не составляет труда, бывает и наоборот: находишь активную рыбу вовсе не там, где её поначалу искал.

В начале и в конце зимнего сезона, когда вода в реке заметно теплее, чем в разгар зимы, хищник чаще выходит на отмели. Это вполне логично, и практика служит тому подтверждением. В ноябре и марте на Москве-реке, и на Оке поймать рыбу на глубинах 1.5–2.5 м считается делом обычным, причем видовой состав не ограничивается только окунем и щукой, ловятся также жерех, голавль и судак. А в набор приманок, кроме безусловно доминирующих зимой джигов, на почти равных правах входят ещё блесны и воблеры.

В середине зимы можно ожидать выхода рыбы на отмель, когда вода прибывает. Это правило хорошо известно рыболовам – и больше по лету, чем по зиме. В теплое время представляется логичной такая цепочка: прибывающая вода размывает берег, в реку попадают всевозможные черви и личинки, в поисках которых в прибрежную зону подтягивается та рыба, что ими питается, а вслед за ней – хищники. Зимой как-то не очень верится, что студеная вода может вымыть из промерзшего берега что-нибудь для рыбы вкусненькое, но общая закономерность – в том, что касается поведения хищника, – остается прежней. Я мог бы привести массу примеров, это подтверждающих, но ограничусь одним.

На самом рубеже 1997/98 годов я почти ежедневно в течение недели ловил в районе Фаустовского гидроузла. Двадцать девятого и тридцатого декабря уровень воды в реке был стандартно-низким. Судак лучше всего клевал на яме, также он вперемежку со щукой попадался на фарватере – на участке, что в полукилометре ниже ручья.

Первого января я начал было с ямы, но тут заметил, что вода за два дня прибыла сантиметров на двадцать пять, и уровень продолжает повышаться, поэтому долго задерживаться на яме не имело особого смысла, тем более что поклёвок ни у меня, ни ещё у двоих спиннингистов не было. Эти двое остались на яме, а я пошел вниз.

Если вы знаете акваторию, то в конце прямолинейного участка, перед крутым поворотом Москвы-реки налево, глубины по левому берегу постепенно уменьшаются – начиная с определенной точки, ловля с привычными головками (от 15 г и выше) уже теряет смысл. Ниже этого места идет, как принято говорить, «беспонтовый» участок, на котором обычно никто не ловит. Но получилось так, что первую поклёвку я ощутил как раз в крайней точке этого самого участка, когда уже хотел было повернуть обратно.

Судачья (с явными следами клыков на свинце и поролоне) поклёвка – метрах в тридцати от берега на глубине чуть более двух с половиной метров. Первое, что я сделал, это поставил легкую – девяти граммовую – головку. И с третьего заброса вытащил первого судака…

Далее в течение часа на точке и ниже неё, где глубина уменьшалась, случилось ещё поклёвок шесть или семь, трех судаков я поймал. Оставаться и продолжать ловить здесь же, на отмели не стал, поскольку рыба как таковая меня мало интересовала (судаков я отпускал), важнее было до конца понять закономерность клёва в тот день, поэтому и решил вернуться к яме.

Спиннингисты, которых я видел утром, так все время и ловили на одном месте. Один поймал щуку, другой – берша и небольшого судачка, плюс у каждого было по поклёвке. Из трех пойманных рыб только берш взял в самой яме, остальные поклёвки пришлись на выход из неё, где уже было не так глубоко…

На следующий день я опять был в Фаустове, взяв вместо тяжелого «Энтертейнера» легкую «Дикую речку» (St. Croix Wild River). Вода ещё чуть поднялась, и я сразу пошел на отмель.

Спиннингистов на реке оказалось больше – человек десять, так что к концу дня было, с чем сравнивать. Опять оказалось, что те, кто ловил с легкими джиг-головками на небольших глубинах, были в явном выигрыше. Мой результат при этом не был лучшим – один местный парнишка ловил на маленький виброхвост с головкой весом не более 6 г (обычно такие приманки считают окуневыми) и поймал шесть судаков – на двух больше, чем я. Те же, кто ждал выхода на яме, довольствовались одним-двумя «хвостиками».

Спустя два дня вода в Фаустове вернулась к своему обычному уровню. На мели поклёвок уже не было…

Было бы ошибкой полагать, что судак (и хищная рыба вообще) беспрекословно следует в своем поведении этой, связанной с колебаниями уровня воды, закономерности. Можно говорить о некоторой вероятностной зависимости, не более. Пусть таких случаев немного, но бывает, что вроде бы и до весны далеко, и уровень низкий и на редкость стабильный, а на отмели клюет.

Следует, наверное, обратить внимание на то, что нормальная джиговая ловля с легкой головкой на отмели возможна только на слабом течении На сильной струе вместо «ступеньки» получается скорее проводка на снос, это, конечно, тоже вариант, но скорее вынужденный и не всегда лающий желаемый результат. Как и «альтернативные» оснастки – баунсер, «Каролина» и т. п. Поэтому когда мы говорим сейчас о ловле на отмели, то как бы по умолчанию считаем, что скорость течения не настолько велика, чтобы это заставило нас отказаться от нормальной ступенчатой проводки.

Если течения вообще нет, это тоже плохо. Речной хищник всё-таки тяготеет к проточной воде. Поэтому больше всего для такой ловли подходят участки с медленным прямым или, что даже лучше, обратным течением.

Пример с ловлей судака в Фаустове, возможно, не самый характерный, поскольку чаще всего на отмели случается ловить не судака, а окуня и щуку. Окунь на отмели – это вообще отдельная и очень интересная тема. Окуни редко ловятся поодиночке, если попался один, то скорее всего удастся поймать ещё и ещё. Но не все здесь так просто, как может показаться на первый взгляд.

Вот пример как раз в тему. Первого марта 1997 года у Софьинского гидроузла проходили соревнования по зимнему спиннингу. Дело шло к концу, когда мимо меня прошел Алексей Кулешов. Он был невесел – результат ноль и никаких видимых шансов от этого нуля уйти. Алексей уже даже разобрал спиннинг и собрался уезжать домой.

Незадолго до того я обратил внимание на то, что совсем близко от места финиша – там, где шлюзовой канал сходился с основным руслом, стояло несколько человек – явно неспроста. Поэтому я посоветовал Алексею глянуть, что же там происходит – до конца соревнований ещё оставалось минут сорок, и всякое могло произойти.

…На финиш Кулешов принес целый пакет окуней. В итоге он занял второе место, хотя по справедливости должен был быть первым – нескольких мелких окунишек Алексей отпустил, а их бы хватило для завоевания чемпионского титула.

Вот что он рассказал. Придя на место, сразу понял, что клюет окунь – один из стоявших здесь спиннингистов поймал окунька граммов на сто пятьдесят, потом другой – чуть покрупнее.

Глубина оказалась меньше, чем можно было предположить, а джиг-головки у соперников – тяжелее, чем, по понятию Алексея, требовала ситуация. Он сам вообще большой любитель поупражняться с легкими головками, и то, что последовало за тем, полностью подтвердило правильность его выбора.

Далее события развивались по такой схеме: одного окуня ловит Кулешов, одного (но на четверых!) – спиннингисты, стоящие вокруг. Принципиальное отличие было только одно: Кулешов пользовался 5-граммовой головкой, тогда как конкуренты – вдвое более тяжелыми.

Алексею отчасти помогло стечение обстоятельств – далеко не всегда и не на каждой подобной отмели удается найти жирующую окуневую стаю. Но если уж стадия поиска была тем или иным путем успешно пройдена, дальнейшее становилось делом техники.

После той рыбалки я много раз бывал в районе Софьинских шлюзов и, естественно, обязательно проверял «окуневую» отмель, но лишь однажды мне удалось снять с неё пяток «полосатиков». Это значит, что выход окуня в день соревнований именно в этом месте был случаен, в другие дни окуневая стая тоже могла выйти на отмель, но уже на другую. И в том же приблизительно районе, и ниже по Москве-реке – под Велино – мне приходилось попадать на выходы стайного окуня, и всякий раз легкая головка приносила свои плоды. Но редко бывало так, что точка, «выстрелившая» однажды, столь же продуктивно работала в другой день, особенно если эти дни разделяла неделя и более.

Впрочем, «долгоиграющие» окуневые точки всё же существуют. Я знаю одну такую на Оке под Белоомутом. Правда, та точка это не просто отмель – дно в ней изрядно закоряжено, и рыбой, за которой я туда целенаправленно приходил, был не окунь, а судак. Но в течение марта 2000-го года судак клевал в лучшем случае через день, окунь же проявлял большую стабильность.

Сразу от берега дно полого понижалось и на глубине полтора-двух метров проходила первая полоса коряжника, затем следовал небольшой уступ, и уже на глубине чуть более трех метров шел второй ряд коряг. Судак, когда он здесь был, клевал внизу – под уступом или среди самих коряг нижнего яруса. Окунь же стоял выше перепада глубины, и почти все окуневые поклёвки приходились на те моменты, когда джиг проходил по коряжнику верхнего уровня.

Более того, несколько поклёвок окуня мне даже удалось вживую увидеть. Дело в том, что берег в этом месте был обрывистый, и удобнее при слабом ветре была позиция наверху обрыва. С этой точки в прозрачной воде приманка была хорошо заметна на последних метрах её проводки, и окуни несколько раз набирались наглости и выскакивали за поролонкой в зоне видимости! Поклёвка у вас на виду это норма для некоторых вариантов летней ловли, но в зимнем спиннинге – очень редкое исключение.

В этом окунево-судачьем месте вес головки тоже имел неоспоримое значение. Хотя позиция на обрыве позволяла поставить головку немного потяжелее, все равно окунь, как я убедился, лучше реагировал на веса 8–12 г, тогда как для судака его можно было без негативных последствий увеличивать раза в полтора – два, да и то лишь потому, что судак стоял глубже и на более сильном течении. Показательно, что в тот единственный раз, когда мне не удалось поймать окуня, дул неприятный боковой ветер, и мне пришлось поставить более тяжелую головку.

Окунь, кстати, очень по-разному берет джиг – это относится не только к зимней ловле, летом и осенью все тоже самое: поклёвки могут быть и «взаглот», и совершенно неберущиеся – в виде неоднократных легких тычков. Некоторые спиннингисты и вовсе придерживаются мнения, что окуня вообще не надо подсекать. Логика здесь такая: при поклёвке «взаглот» окунь благополучно засекает себя сам, многочисленные поклёвки-тычки и впрямь почти не берутся – если только случайно не подбагришь рыбу, а при ловле на неджиговые приманки подсечка тем более противопоказана – надо дождаться, пока окунь не «засосет» вертушку или не повиснет «добровольно» на одном из тройников воблера, а подсечкой при каждом подозрении на контакт с рыбой можно только отпугнуть преследующих приманку окуней…

Я готов разделить эту позицию – может быть, только не на сто процентов, а, скажем, на восемьдесят. Действительно, с неджиговыми приманками от подсечки можно без ущерба отказаться – я экспериментировал с блеснами и воблерами, результат по крайней мере не хуже, чем с подсечкой. Если, разумеется, крючки не совсем уж тупые.

Что до джиговых приманок, то здесь не все так просто. Для начала, настраиваясь на ловлю окуня без подсечки, надо быть уверенным, что ваш твистер или поролонка не подвернется, скажем, судаку – если так, то подсечка будет, мягко говоря, не лишней. Тем более что отличить судачью поклёвку от окуневой в тех случаях, когда оба этих хищника ловятся на джиг в одном месте вперемежку, очень непросто, а ведь сделать это надо мгновенно! Поэтому во всех спорных моментах подсекать надо.

Та разновидность окуневой поклёвки, когда окунь «заглатывает» приманку и почти всегда садится на крючок вне зависимости от подсечки, может проявляться и как классическая поклёвка на джиговой проводке (т. е. ощутимый толчок в паузу), и не проявляться никак – вы просто вдруг понимаете, что на крючке уже сидит рыба, а сам момент поклёвки остался незамеченным, несмотря на «нервозное» удилище и плетеный шнур. Но на такое можно и не обращать внимания – рыба попадается, а это главное.

Хуже, когда вы то ощущаете поклёвки, то нет (но потом по косвенным признакам выявляется, что они были), а поймать никак не удается. Поклёвки такого типа характерны именно для окуня, и прежде всего – стайного. «Воровские» поклёвки, во-первых, как правило, слабее по ощущению, чем классические для джиговой ловли поклёвки, во-вторых – они почти всегда бывают серийными: или по несколько легких тычков на одном шаге ступенчатой проводки, или тычки на последовательных двух-трех и более шагах.

Есть мнение, что такие тычки это и не поклёвки вовсе–окунь, говорят, «бодает», то есть бьет по приманке жаберной крышкой или носом, не раскрывая рта. Примерно тоже иногда приходится слышать о поведении окуня при его блеснении со льда. Возможно, в случае с отвесным блеснением окунь и в самом деле «бодает» приманку, но в джиговой спиннинговой ловле это, могу заверить, не так. По крайней мере мне неизвестны достоверные факты, подтверждающие «бодливость» окуня, тогда как подтверждений обратного (то есть того, что окунь даже при «воровских» поклёвках берет приманку в рот) предостаточно.

Если после проводки, на которой вы ощутили несколько таких слабеньких тычков, внимательно осмотрите приманку, свидетельства покушений скорее всего обнаружатся. Это могут быть и «кратеры» на теле поролоновой рыбки – окуни выщипывают кусочки поролона, и характерные, как от наждачной бумаги, царапины на силиконе или свинцовой головке – следы мелких окуневых зубов. Приманка, бывает, сплошь искусана – от хвоста до головы, а улов – нулевой или около того… Что делать?

Первое, что само собою напрашивается, это дополнительные крючки, но каждое лишнее жало делает приманку дороже и одновременно – не забудем о зацепах – сокращает среднюю продолжительность её жизни. Но главное – это не дает в полном объеме желаемого эффекта. Я как-то пробовал ставить на поролонку, которая уже была оснащена двумя тройниками, ещё один тройничок ставил на переднее ушко головки. Крючки при этом были не колюбакинского заводика, а фирмы Owner. И что вы думаете? Окуни ухитрялись безнаказанно кусать и такого «дикобраза»! На свинце и поролоне прибавлялось шрамов, окуни же, если и стали попадаться чаще, то не настолько, как того бы хотелось… Поэтому лучше оставить идею с дополнительными крючками, а вместо того взять на вооружение правило «забудь о подсечке!», о котором мы только что говорили. Поклёвки такого типа («неберущиеся») более характерны как раз для ловли на отмелях, и уже в силу этого желательно пользоваться максимально легкими головками, а техника ловли без подсечки тем более предполагает работу с малыми весами.

Оптимальной приманкой здесь будет небольшой твистер или виброхвост на классической джиг-головке весом 5–9 г с крючком некрупного размера, но с достаточно длинным цевьем. Предпочтительность длинного цевья может вызвать сомнение – ведь обычно считается, что жала крючков джиговой приманки должны располагаться ближе к её голове, но в данном случае увеличенная длина цевья оправдана тем, что почти все «берущиеся» поклёвки окуня – это поклёвки с хвоста: когда окунь в этом виде ловли садится на крючок, из его рта, как правило, торчит одна только головка приманки.

Техника проводки несколько отличается от обычной «ступеньки», и отличия касаются двух или трех моментов. Первое и наиболее существенное: во время паузы в подмотке лучше немного пошевеливать вершинкой удилища, чем оставлять её совершенно неподвижной. Это делается не столько для того, чтобы раздразнить окуня, сколько с целью быстрее понять, что «правильная» поклёвка состоялась.

Обычно все происходит так. Вы ведете приманку «ступенькой» плюс подыгрываете в паузах небольшими (амплитуда не более 10 см) покачиваниями кончиком спиннинга в направлении уходящей в воду лески. Окуни иногда дают о себе знать теми самыми слабенькими «воровскими» тычками, при которых, как мы знаем, подсекать бессмысленно. Но вот приманка находит вдруг «точку опоры» раньше, чем она должна была бы лечь на дно – это легко заметить, покачивая кончиком удилища. Вы начинаете подмотку лески и ощущаете рыбу, сидящую на крючке. Поклёвки как таковой – в виде выраженного толчка воспринимаемого рукой или визуально по кончику – в большинстве подобных случаев не бывает. Так повторяется много раз и в какой-то мере это напоминает ловлю на мормышку в глухой сезон: после невнятных тычков – с легким вздрагиванием кивка и при минимальных шансах на удачную подсечку – следует настоящая поклёвка, которую скорее чувствуешь интуитивно, чем видишь глазом, а окунь уже даже и без нашего вмешательства, можно сказать, сидит на крючке…

Второе отличие от классической ступенчатой проводки – не обязательный контроль дна. Это означает, что при ловле окуня на отмели нет жесткой необходимости на каждом шаге позволять джиговой приманке опуститься на самое дно, можно начинать подмотку чуть раньше. Джиг при общей глубине порядка двух метров все равно будет оставаться в зоне досягаемости окуня.

Такая «нерегулярная ступенька» в сочетании с подыгрышем в моменты остановки чаще провоцирует окуня на «правильную» поклёвку, но применять эту технику всегда и везде я бы всё же не советовал – она эффективна прежде всего при переизбытке «неправильных», или «неберущихся», поклёвок.

Иногда полезно бывает попробовать другое отклонение от классики, в некотором роде обратное тому, о котором только что шла речь. Вместо того, чтобы начинать подмотку сразу же после касания джигом дна, паузу удлиняют на пару секунд. В данном случае вряд ли имеет смысл говорить о донной проводке на снос, так как мы ловим этим методом на слабом течении, да и продолжительность задержки не столь велика, чтобы приманка успела «покантоваться» по дну.

Главная идея здесь в том, чтобы дать инертному окуню несколько дополнительных мгновений «на размышление». Надо сказать, окуню порою именно этих мгновений и не хватает, и число поклёвок уже после касания приманкой дна оказывается даже большим, чем во время её погружения.

При такой проводке с задержкой небольшая поролонка уместнее твистера, поскольку поролон сохраняет в воде признаки плавучести, и поролоновая рыбка при грузике, лежащем на дне, занимает наклонное или почти вертикальное положение. И зацепов меньше, и окуню брать приманку удобнее. Ну и ещё раз вспомним здесь про приманки из пенополиуретана с их «сверхплавучестью».

Отличие такой окуневой поролонки от поролонки вообще то же самое, что и для твистера – небольшой размер и сравнительно удаленный от головки крючок. Если у типовой поролоновой рыбки крючок (в идеале) должен располагаться на треть от головы, то в данном случае – посередине или даже на треть от хвоста.

Когда мне приходится аналогичным образом ловить окуня летом, я часто сознательно отрываю хвостик у твистера или поролонки. Кому-то такое может показаться в корне неверным (особенно ловля на бесхвостый и потому не играющий обрубок твистера), но я потратил достаточно времени на эксперименты и готов на их основании утверждать, что отсутствие и приманки хвоста не уменьшает общего числа поклёвок, но вот процент их реализации поднимает заметно – раза в полтора. Опять же надо помнить, что говорим мы сейчас о ловле окуня на отмелях с глубинами около двух метров, и этот окунь ведет себя по отношению к нашему брату-спиннингисту не очень уважительно: поклёвок-тычков много, а поймать удается с трудом…

Зимой специальных опытов с отрыванием хвоста у приманки я не проводил. С учетом тех не столь уж и малочисленных случаев, когда рыба «отгрызала» у приманки хвост, и я продолжал ловить на эту приманку. Склоняюсь к выводу, что то же самое оправдано и в зимней ловле на большой реке.

Хотя многие из нас и свыклись с тезисом «зимний спиннинг – это джиг и ничего кроме», небольшие глубины и слабое течение оставляют определенные возможности и для приманок иных типов. Здесь я скажу откровенно: в условиях зимней Москвы-реки или Оки я ни разу не ловил более двух «хвостов» за рыбалку на «вертушку» и более трех – на воблер. С одной стороны это показательно, с другой – не очень.

Будучи подчеркнутым рационалистом, я достаточно быстро понял, что джиговая рыбалка на большой реке дает зимой более гарантированный результат, и потому всё, что не относится к категории «джиг», пускал в дело очень редко. Я и сам понимаю, что в этом есть некоторый перегиб, хотя и остаюсь во мнении, что джиг в общем и целом безусловно лучше всех прочих разновидностей спиннинговых приманок.

Думаю, что не стоит лишний раз подробно говорить о том, что такое «зимняя модель поведения хищника», и как в соответствии с этой моделью он должен реагировать на приманку. Да, так называемая «зимняя» модель и ориентированная на неё джиговая техника ловли, что естественно, доминируют на зим их водоёмах, но не в такой мере, чтобы абсолютно исключить ловлю на «незимние» приманки.

Свою первую рыбу, пойманную на большей реке календарной зимой, я «уговорил» с помощью «вертушки». И потом время от времени подавливал на вращающиеся блесны, причем то были не джиг-спиннеры (которые в первую очередь джиги, а потом уже «вертушки»), а обычные меппсовские «Кометы» или «Лонги» и их близкие аналоги.

Многие спиннингисты не умеют и не желают учиться довить на джиг. Летом такая позиция не столь критична, зимой же она обрекает на поиск нелегких путей. Любопытно бывает наблюдать за противником джиговой ловли, впервые попавшим на большой зимний водоём. Итог с большой вероятностью предсказуем, но бывают и исключения, а если в полной мере учесть все особенности сезона, то шансы на положительный результат заметно возрастают.

Главная из этих особенностей напрямую связана с температурой воды – чем она выше, тем благоприятнее прогноз для неджиговые приманок. Когда вода находится на грани замерзания, даже и на джиг хищник отзывается хуже, чем по чуть более теплой воде, на «вертушку» или воблер – тем более.

Здесь следует подчеркнуть два очень важных момента. Во-первых, то, что мы говорим сейчас, прежде всего касается ловли на большой реке. На «жабовнике», к примеру, щука может прекрасно ловиться на «вертушку» и в самый канун ледостава.

Во-вторых, трудно со всей определенностью назвать в цифрах температуру воды – одно дело её прибрежно-поверхностный слой, куда ничего не стоит опустить термометр, другое глубинные слои, где. собственно, и держится большей частью та рыба, которую мы ловим Известно, что в водоемах с минимальным перемешиванием воды даже при на наличии льда на поверхности на глубине температура остается около +4 °С. На течении картина несколько иная, но дать количественную оценку в каждом конкретном случае сложно, и мы не будем в это углубляться, руководствуясь больше сравнительными оценками.

Характерные значения зимней температуры воды в Москве-реке, по результатам замеров у дна в нескольких метрах от берега, +6–7 °С – это в период с декабря по февраль на участке от Чулкова до Фаустова. В начале и ближе к концу зимнего сезона температура воды заметно выше, как выше она и в местах впадения в реку теплых стоков.

Ока, за исключением, может быть, участка, следующего сразу за сбросом Каширской ГРЭС, река более холодная, если мороз «придавит» – уже идет шуга и многие «полузимние» точки вообще «выключаются» до лучших времен. Зимняя температура воды в Волге ниже сбросов из водохранилищ и вовсе не превышает четырех градусов.

Из всего этого следует, что зимой неджиговые приманки в наибольшей мере из названных трех рек оправданы для Москвы-реки, особенно в начале и конце сезона, а также вблизи устьев речек и ручьев, несущих более теплую воду. И надо сказать, практика ловли это полностью подтверждает. Вот несколько примеров.

Осенние Бронницкие соревнования 2000-го года, предпоследние выходные ноября. Обычно к этому моменту времени уже устанавливается зимний характер погоды – температура воздуха отрицательная, и вода успевает охладиться. На сей раз три первые недели ноября выдались очень теплыми, а вода в Москве-реке по своей температуре приблизительно соответствовала второй половине сентября, если сравнивать с аналогичного масштаба рекой, лишенной тепловой подпитки.

Среди участников соревнований нашлось немало таких, кто вместо поролонок и виброхвостов ловил на блесны. Любители «железа», правда, находились и на всех предшествующих соревнованиях (у Олега Гусева даже ведется соответствующая статистика), но если прежде дела у «металлистов» шли из рук вон плохо, то на этот раз на «колебалки» и «вертушки» был пойман не один десяток «хвостов». Рыба в теплой воде была активна и ловилась в числе прочего и на небольших глубинах. Так оно обычно и бывает на реках с естественным терморежимом за месяц-полтора до наступления холодов, и аналогию со второй половиной сентября можно было усмотреть не только в температуре воды, но и в клёве.

В столице напротив Коломенского в Москву-реку вливается ручей, называемый «Курьяшкой». Вопрос экологической чистоты здесь лучше не поднимать – и так все ясно, главное, что «Курьяшка» несет очень теплую, можно сказать, горячую воду. Сразу за водосливом жизнь бьет ключом, и всякая рыба ловится. Жерех и окунь в течение всей зимы попадаются на «вертушку»…

Ранее я уже упоминал о ноябрьской ловле окуня на «вертушку» на Оке напротив Каширы, чуть выше железнодорожного моста. Ловили также и на воблер. Здесь тоже впадает теплый ручей – так что и этот пример в тему.

Под сбросом Каширской ГРЭС я несколько раз в ноябрю ловил жереха на «колебалку». Есть сведения и о том, что в этом же месте на отмели ловили на воблер судака – дело было в январе или феврале…

Иными словами, нельзя утверждать, что подчеркнутым любителям «железа» и воблеров с ноября по март совсем уж нечего делать на берегах большой реки. Здесь очень важно правильно оценивать те возможности, которыми обладает спиннингист, вооруженный приманками всех этих типов, и соотносить их с требованиями, накладываемыми непривычными зимними условиями.