Текст книги "Мужской зигзаг"
Автор книги: Конни Банкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Блейк с удивлением приподнял бровь, а Джемма принялась убирать со стола. Эту игру она придумала для сына сама. Мартин обожает в нее играть, только понравится ли она Блейку?..
– Ты ходишь по каминной полке? – не поверил Блейк.
Джемма словно читала его мысли. Да какая она мать? Хорошие матери не разрешают детям расхаживать по каминной полке. Ну надо же выдумать такую идиотскую игру!
– Хожу. Но сначала мы убираем оттуда часы и все безделушки, – пояснил Мартин с таким видом, будто разговаривает с дебилом.
Джемма отвернулась, пряча улыбку. Спасибо, сынок! Хотя бы ты на моей стороне.
– Хожу, хотя до конца пройти трудно, – продолжал просвещать Блейка Мартин. – Представлю себе, будто я герой фильма и иду по карнизу небоскреба. Или по уступу скалы над глубокой пропастью…
– И никогда не падаешь?
– Иногда падаю. Поэтому мы снимаем с дивана все подушки и кладем на пол.
– Хорошая игра. Жаль, я не слышал о ней, когда мне было девять.
Джемма украдкой взглянула в лицо Блейка. Интересно, он говорит серьезно или хочет ублажить Мартина? Увидев, с какой нежной улыбкой тот смотрит на сына, Джемма почувствовала, что у нее щекочет в носу. Раньше Блейк так улыбался ей. Она думала, что больше никогда не увидит на его лице этой улыбки.
– Лучше не бывает! – завопил Мартин. – Все мои друзья любят приходить ко мне в гости. Потому что больше ни у кого такой мамы нет. Она у меня самая-самая!
Блейк промычал что-то нечленораздельное, и Джемма снова на него взглянула. Так она и знала: от улыбки не осталось и следа.
– Хотите кофе? – спросила она.
Блейк молча кивнул.
– Знаешь, Мартин, что пришло мне в голову, – после некоторой паузы сказал он, – может, стоит оставить часть старой мебели и поставить ее в соседней комнате? Устроим там комнату для игр, и, когда к тебе в гости придут друзья, будешь играть с ними в «акул».
– А зачем это вам нужно? – спросил Мартин.
Блейк опешил, а Джемма втайне возликовала. Вот так-то! Пусть знает: Мартин не дурак. Ему всего девять, но он прекрасно понимает: чужой дядя не станет за просто так для него стараться.
– Дом такой большой, в нем столько комнат… – начал Блейк.
Джемме показалось, будто она слышит, как у него скрежещут в мозгу шарики. Придется поднапрячься и придумать что-нибудь поубедительнее!
– Кроме того, я подумал… – Он улыбнулся, и Джемма догадалась: нашел выход. – Если ты будешь прыгать в комнате для игр, тебе не придет в голову скакать по моей крутой мебели.
– Здорово! – Мартин одарил Блейка лучезарной улыбкой.
– Мам, я не наелся! – заявил сын, помахивая пустой вазочкой, в надежде что ему обломится добавка.
Джемма улыбнулась. Видно, этот хитрюга решил, что сегодня по поводу прихода столь важного гостя мама дрогнет.
– Ешь фрукты, – сказала она, кивнув на вазу на столе.
Мартин недовольно сморщил нос. Джемма усмехнулась. Это прожорливое создание не отличается всеядностью. То, что растет на деревьях и полезно для здоровья, Мартин – увы! – не любит.
– Мистер Адамс, а у меня в комнате тоже будет антикварная мебель? – поменял тему Мартин, поняв, что добавка не обломится.
– Если не захочешь, то не будет. А какая мебель тебе больше нравится? – спросил Блейк, прощупывая почву.
– А я смогу выбрать сам?
– Может быть.
– Мне бы хотелось, чтобы у меня была двухъярусная кровать. Знаете, такая деревянная, с лесенкой… Как у Кристофера. – Мартин помолчал, следя за реакцией Блейка, и, когда тот улыбнулся, продолжил: – Вы сами подберете к ней стол, шкаф и все такое прочее. А я обещаю ничего не царапать и не портить. Как раньше, когда был маленьким…
– Да уж, постарайся ничего не портить, – с мрачным видом заметил Блейк.
– Не буду. Обещаю. Честное слово!
– Что-то мне не верится, – хмыкнул Блейк.
У Мартина вытянулось лицо.
Джемма прикусила нижнюю губу. Неужели Блейк ему откажет?! Да кровать, которую просит Мартин, ничего не стоит по сравнению с мебелью для всего дома!
– Думаю, для начала нужно на нее взглянуть. Может, съездим в магазин вместе и ты покажешь, что тебе нужно?
– Съездим! – Вскочив со стула, Мартин оглянулся на мать, глазами спрашивая разрешения.
Джемма кивнула. Пусть съездят. Пусть побудут вдвоем и познакомятся поближе…
– И вот еще что. Раз уж скоро мы будем жить вместе, зови меня не мистер Адаме, а просто Блейк.
– Ладно, Блейк.
Джемма взглянула на сына: тот сиял от радости. Да чтобы заполучить вожделенную кровать, он назвал бы Блейка хоть его королевским высочеством! Мартин вспомнил, что у него в комнате есть рекламный буклет мебельного магазина с картинкой двухъярусной кровати, и стремглав помчался за ним наверх.
Блейк посмотрел на Джемму и улыбнулся доброй улыбкой. У нее потеплело на душе. Надо отдать Блейку должное: для человека, не имеющего опыта общения с детьми, первое испытание он выдержал на отлично.
Глава 11
Начался ремонт, и жизнь превратилась в сплошной кошмар. С раннего утра до позднего вечера в доме толклись посторонние люди. Знакомые Джеммы подбадривали ее ремонтными «ужастиками» из собственного опыта. Как выяснилось, у всех основная проблема с мастерами заключалась в том, что они не приходили вовремя или не приходили вовсе. Однако на мастеров, нанятых Блейком, это правило не распространялось: заполонив весь дом, они словно соревновались в том, кто внесет больше неприятностей в жизнь Джеммы.
Зато Мартина ремонт привел в восторг. Рабочие разрешали ему подавать гвозди и подносить инструменты, а Джемма, решив, что сын путается у них под ногами, дала ему свою видеокамеру и несколько кассет пленки, чтобы он увековечил ремонтный процесс.
Сама Джемма оказалась не у дел. За рабочими присматривала пожилая женщина – Джемма подозревала, что раньше эта особа работала в тюрьме надзирателем, – и она же готовила чай во время строго регламентированных перерывов на обед. Чувствуя собственную бесполезность, Джемма мечтала куда-нибудь улизнуть, но, поскольку Блейк платит ей за работу по дому и каждый день наведывается проверить, как идет ремонт, считала своим долгом постоянно быть на месте.
Работа не останавливалась даже по выходным, когда и Блейк принимал в ней самое деятельное участие. Видя, как он, играя мышцами, таскает мешки с цементом и алебастром, Джемме казалось, будто у нее в сердце поворачивают нож. Если бы не отношение Блейка к детям, они бы могли быть так счастливы… И никакой особняк ей не был бы нужен. Когда становилось совсем тошно от бесконечного стука молотков, запаха краски и в горле першило от пыли, Джемма шла к морю. Хорошо, что оно совсем близко, прямо через дорогу… Набирала в легкие соленого воздуха, бродила по пляжу – и жизнь сразу представлялась в ином свете.
Именно там и нашел ее как-то раз Блейк через месяц после начала ремонта. Джемма сидела на покрашенной серебрянкой невысокой ограде пешеходной дорожки вдоль пляжа. На море был отлив, на горизонте виднелась рыбачья лодка… Почувствовав, как к ее плечу прикоснулась чья-то рука, она вздрогнула, как от удара током, вскрикнула и, потеряв равновесие, свалилась спиной на гальку.
Сильные руки взяли ее за талию, приподняли и весьма бесцеремонно перекинули назад на дорожку. Джемма почувствовала себя как неразумное дитя. На миг она прикоснулась головой к мягкому шерстяному костюму Блейка, но тот сразу отстранился.
– Так недолго и шею сломать, – буркнул он.
Джемма отвела взгляд и заметила у себя на ноге ссадину.
– А тебе не все равно? – спросила она, затаив дыхание.
Хотя, если откровенно, она не хотела услышать ответ на свой вопрос.
Уголки губ Блейка дрогнули в улыбке. Наверное, решает, стоит ли говорить ей жестокую правду…
– Думаю, Мартину не все равно, – уклончиво ответил тот.
– Если бы ты меня не напугал, со мной все бы было в порядке.
Блейк с обидой поджал губы.
– Но ведь я тебя окликнул. И решил, что ты нарочно не обращаешь на меня внимания.
Джемма пожала плечами.
– А я смотрела вон на ту лодку. – И она кивнула в сторону моря. Привычка Джеммы уходить в себя всегда раздражала ее родителей, учителей и подруг.
– Ты прямо как Мартин. Как засядет за свои дурацкие компьютерные игры, так ничего не слышит, хоть над ухом кричи… Меня это жутко бесит.
Джемма метнула на него гневный взгляд. Может, намекает, что Мартин слишком много времени проводит за компьютером? Можно подумать, она сама от этого в восторге. Как любая мать, она следит, чтобы ребенок не сидел целыми днями у монитора.
– Еще чуть-чуть, и мы оба загремим в психушку, – огрызнулась она. – Во всяком случае, меня этот ремонт уже достал.
Блейк прищурил глаза, и Джемма вздохнула. Ну вот!.. Снова ругаются. Похоже, за десять лет ничего не изменилось: стоит им сойтись вместе, как они начинают выяснять отношения.
– Но ведь я специально нанял женщину, чтобы она присматривала за рабочими, – ледяным тоном парировал Блейк.
– Мэри? Ах, ну да! Кстати, удовлетвори мое любопытство. Из какой тюрьмы ты ее переманил?
В глубине его глаз мелькнула веселая искорка: значит, чувство юмора у него пока еще не атрофировалось.
– Надо отдать должное, Блейк, у тебя талант нанимать работников. Бедолаги боятся ее как огня. А когда я приглашаю в дом сантехника или электрика, то они сначала пьют кофе, а потом делятся со мной своими бедами.
– Чтобы управлять людьми, необходим определенный навык, – сказал Блейк.
Джемма мрачно усмехнулась. Положим, на этот раз она сама его спровоцировала, но кушать подобные заявления молча она не намерена.
– Намекаешь, что я по этой части ни на что не гожусь? Ты уж извини меня, Блейк, но позволь с тобой не согласиться. Да, стекольный завод последнее время был далеко не в идеальном состоянии, но я сильно сомневаюсь, что кто-то другой на моем месте справился бы co всем лучше, чем я. Особенно учитывая постоянную нехватку средств и мужа, который пропивал все, что попадалось ему под руку.
Блейк приподнял бровь, но от комментариев воздержался.
– Да это все равно что черпать воду решетом! – кипятилась Джемма. – Ну что, по-твоему, я могла еще сделать?!
– Снизить объем производства и сократить персонал. Хотя бы на время, пока ситуация не улучшится, – спокойно заметил он.
Джемма упрямо затрясла головой.
– О сокращении персонала не могло идти и речи. Ведь они столько лет работают вместе, что стали чуть ли не одной семьей.
– Запомни правило номер один в бизнесе, – сказал он с довольной ухмылкой, присаживаясь на ограду. – Никогда не смешивай личные отношения с деловыми.
– Никогда?
Засунув руки в карманы пиджака, Блейк выдержал ее взгляд и кивнул.
– Никогда.
– В таком случае объясни мне, темной, пожалуйста, каким образом ты умудрился оставить на заводе две трети персонала вместо половины, оговоренной в контракте? Почему те, кого уволили, получили значительно большее выходное пособие, чем рассчитывали? И почему девушка с болезнью Дауна, проку от которой чуть, до сих пор работает на заводе?
В глазах Блейка мелькнул смех, но он с невозмутимым видом ответил:
– Исключительно для создания имиджа.
– И только?
Тот кивнул.
– Значит, на твое решение личные отношения не повлияли? – продолжала упорствовать Джемма.
– Именно так.
– А я тебе не верю! Думаю, в глубине души, Блейк, тебе далеко не безразлично, что будет с людьми.
Поднявшись с ограды, Блейк вытянулся перед ней во весь рост и взглянул так, словно она его оскорбила.
– Хочешь верь, хочешь нет, дело твое! – рявкнул он. – Я не собираюсь спорить с тобой целый день. Лучше пойдем домой.
– И там продолжим? – спросила она со сладенькой улыбочкой, прекрасно понимая, что он имеет в виду совсем другое.
Блейк нахмурился.
– Все документы готовы. Нужна только твоя подпись, и дело сделано.
Она оглянулась на весь в строительных лесах особняк. Рабочие поменяли кровлю, заложили кирпичами дыры, заштукатурили стены и теперь занимаются покраской. Она перевела глаза на Блейка: тот стоял, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу.
– Как сказать… – пробормотала она и тут же почувствовала, что Блейк насторожился.
– Это ты о чем? – невозмутимым тоном спросил он, но на сжатой челюсти заходили желваки.
– Вряд ли я подпишу договор, – небрежным тоном пояснила она. – Теперь у меня новый дом, и я получу за него куда больше. – Джемма с интересом наблюдала за реакцией Блейка.
От его самообладания не осталось и следа: руки сжались в кулаки; казалось, он вот-вот взорвется от возмущения.
– Успокойся, я пошутила! – сказала она, не давая ему возможности ответить. Хорошенького понемножку: она сумела вывести его из себя, но выслушивать его проповедь не отважилась.
– Не смешно, – буркнул он.
Джемма пожала плечами.
– Выходит, тебе можно говорить мне не всю правду, а мне нельзя? – спросила она и, не дожидаясь ответа, вскочила и побежала через дорогу.
Блейк замер от ужаса, на миг представив Джемму под колесами грузовика… Ну как же так можно! Что за ребячество?! Бегать через оживленную дорогу, не глядя по сторонам!..
Тем временем Джемма благополучно пересекла шоссе, обернулась и, с вызовом подняв голову, смотрела на него с лукавой улыбкой. Ему хотелось подбежать к ней, схватить и как следует тряхнуть, но вместо этого он устало опустился на ограду. Под мышками стало мокро, и от облегчения, что с ней все в порядке, навалилась слабость.
Вобрав в легкие соленого воздуха, Блейк смотрел, как Джемма не спеша бредет к дому. У нее волнующая походка: она ходит как супермодель. Отвернувшись, он клял себя за глупость. Ну конечно же она посмотрела по сторонам, прежде чем перебежать дорогу. И прекрасно знала: если упадет с ограды, он испугается до полусмерти! Как же он сразу не догадался! Она знала, что он бросится ей на помощь, и наверняка понимала, как ему хочется обнять ее и прижать к себе. Поэтому и прислонилась к нему. Бормоча под нос ругательства, Блейк перешел дорогу. Еще дразнится: а не все ли ему равно, даже если она сломает шею? Хотя отлично знает ответ. А он-то думал, что похоронил свои чувства, но нет – видно, первая любовь и впрямь не ржавеет… Несмотря на то, что Джемма с ним сотворила, любовь все не умирает. Любовь не поддается логике, у нее нет разума. Но у него-то, слава Богу, пока есть! Значит, он сильнее и не даст чувствам одержать над собой верх.
– Привет, Блейк! Мама показала тебе мои рисунки? – спросил Мартин, дергая его за рукав.
Блейк взглянул в распахнутые голубые глаза сына, и душу захлестнула нежность. Он еле сдержался, чтобы не обнять его, но вместо этого спросил:
– А почему ты не в школе?
– Я уже вернулся. Мама Кристофера пойдет с нами на пляж, только сначала я поем.
Блейк хотел предупредить Мартина, что плавать на сытый желудок опасно, но вовремя сдержался. Для постороннего человека, хоть и живущего под одной крышей, это уже перебор. Главное – научиться держать дистанцию, хотя это трудно. Надо быть предельно осторожным и не спешить, чтобы случайно не отпугнуть Мартина.
– Попроси маму показать рисунки, – крикнул Мартин на бегу. – Они классные!
– Непременно посмотрю, – с улыбкой ответил Блейк. Да, Мартин Давенпорт не страдает неуверенностью в себе. Блейк видел, как он расписал все тетрадки и учебники своими инициалами. Интересно, как поведет себя сын, узнав, что на самом деле он Адамс?
Блейк прикусил губу. А что Адриан? Какие чувства он испытывал к мальчику, которого считал своим сыном? Блейк знает Мартина всего два месяца, но привязался к нему так, что отдал бы за него жизнь. Разумом он понимал, что это глупо, но факт остается фактом. Блейк всегда считал, что любовь это главным образом секс, и именно поэтому он до сих пор не сумел вычеркнуть Джемму из своей жизни, а теперь все его убеждения пошатнулись.
Господи, как все запуталось… Блейк переключил внимание на старшего маляра и занялся задачкой попроще: подборкой колера для стен гостиной.
Двенадцатого октября Блейк переехал в особняк. Радость Джеммы по поводу окончания ремонта сменила тревога: справится ли она с работой по дому, учитывая высокие запросы Блей-ка. От рабочих он требовал многого и, судя по конечному результату их труда, неизменно добивался желаемого. Старый особняк преобразился до неузнаваемости, и Джемма опасалась: вдруг она не сможет поддерживать его в такой чистоте и блеске.
– Спасибо, Джемма! Было очень вкусно. – Блейк с улыбкой отодвинул тарелку.
И на этот раз он съел все с большим аппетитом.
Сначала Джемма подозревала, что он притворяется ради Мартина. Потом решила, что ему на самом деле нравится, как она готовит. Особым успехом пользовался слоеный пирог с мясом и почками, который на самом деле был хорош: даже Мартин им наедался и не просил весь вечер сладкого. Джемме были непривычны похвалы в адрес ее кулинарных способностей: Адриан никогда не высказывался на этот счет, разве что в исключительных случаях, если она подавала ему нечто малосъедобное.
Джемма потянулась за тарелкой Блейка, но он пододвинул ее к себе и подмигнул Мартину.
– Старик, наш черед мыть посуду.
Тот скроил недовольную физиономию, но безропотно проследовал вместе с Блейком из гостиной на кухню. Хотя теперь, при наличии посудомоечной машины, мытье посуды не представляло большого труда, Блейк настаивал на том, чтобы после ужина Мартин принимал участие в этом деле. Джемма так до конца и не разобралась, в чем тут причина: то ли Блейк пытается подобным образом искоренить шовинистические замашки Мартина, то ли налаживает с ним контакт.
Джемма убирала со стола, а с кухни доносился смех. Мартин дорос до возраста, когда мальчишки входят во вкус анекдотов, причем таких, что уши вянут слушать. Однако Блейка это ничуть не смущало. На вопрос Мартина, что получится, если скрестить кенгуру с овцой, он не моргнув глазом ответил – шерстяная сумка, и тут же рассказал ему анекдот приблизительно такого же свойства. Заметив на скатерти жирное пятно, Джемма поставила на него вазу с цветами. Наверное, анекдоты сугубо мужское развлечение, решила она, хотя Адриан вряд ли бы составил им компанию.
– По дороге домой я взял в видеотеке фильм. Посмотришь вместе с нами? – предложил Блейк час спустя.
Джемма гладила в подсобке белье.
– Я еще не скоро управлюсь. – Она кивнула на полную корзину неглаженого белья.
Взглянув на корзину, Блейк нахмурился.
– Разве ты не сдаешь белье в прачечную? – спросил он, вытащив оттуда одну из своих рубашек.
– Нет, не сдаю.
– Ну так сдавай и…
– Хочешь сказать, что я недостаточно хорошо глажу? – ощетинилась она.
– Нет, Джемма, гладишь ты замечательно. – Он замолчал. – Не верю своим ушам. О чем мы с тобой говорим? С каких это пор тебя волнует, что люди думают о твоей глажке?
– С тех пор как ты начал меня критиковать.
– Я тебя не критикую.
– А почему настаиваешь, чтобы твои рубашки стирали в прачечной?
Вздохнув, Блейк закрыл дверь поплотнее.
– Если бы ты позволила мне договорить, я бы попросил тебя сдавать в прачечную все белье. Ты занимаешься хозяйством потому, что я хочу сблизиться с Мартином, а вовсе не потому, что мне доставляет удовольствие лицезреть тебя в роли этакой бедной наймитки.
Он вышел, а Джемма продолжила гладить. Если Блейк хочет, она будет сдавать белье в прачечную, но это в любом случае нужно догладить. Кроме того, она терпеть не может фантастику. И если Блейк хочет, чтобы она сидела с ним и смотрела фильм, пусть принесет что-нибудь получше.
Через два часа она укладывала донельзя довольного Мартина в кровать.
– Классный фильм! Мам, зря ты не стала с нами смотреть. И совсем новый! У нас в классе еще никто не видел.
– Я рада, что тебе понравилось. – Присев на край кровати, Джемма поцеловала сына и прижала к себе. – Спокойной ночи, Марта.
– Спокойной ночи, мам. – Он взял ее за руку. – Можно я расскажу анекдот?
– Завтра расскажешь.
– Только один. Ну пожалуйста! Мне Блейк рассказал. Такой клевый!
– Ну давай. Но только один.
– Что едят людоеды?
– Не знаю, Марти. Ну так и что же едят людоеды?
– Печеных людей, – ответил он, давясь смехом. – Правда, здорово?
– Здорово. Спи, Марти! – И она поцеловала его еще раз.
– Мам, а я вспомнил еще один, – сказал тот, садясь в кровати.
– Завтра расскажешь. – Она плотно закрыла за собой дверь.
Когда она вошла в гостиную, Блейк лежал на диване и проглядывал папку с документами. Подняв на нее взгляд, молча улыбнулся.
– Блейк, уделишь мне пару минут? – спросила она.
Положив папку, тот удивленно вскинул брови.
– Да. А в чем дело?
– Хочу тебе кое-что показать.
– Только не говори, что хочешь показать, как выгладила белье. Джемма, тебе это не идет.
– Что мне не идет?
– Мученичество. Все трудишься как пчелка… Хочешь вызвать у меня комплекс вины? Брось! Неужели нельзя вечером тихо-мирно посидеть и расслабиться?
Джемма усмехнулась. Вот оно в чем дело!..
– Терпеть не могу фантастики. Если бы ты принес что-нибудь стоящее, я бы посмотрела…
– Но ведь ты ходила со мной на все «Звездные войны», – сказал он хмурясь.
– Ходила. Только это вовсе не значит, что мне очень нравилось.
– Тогда почему же ты со мной ходила? – Он еще больше нахмурился.
– Потому что тебе так хотелось.
Взяв кочергу, Джемма пошуровала угли в камине. Сегодня вечером камин зажгли впервые, и он все никак не растапливался.
Блейк встал и спросил:
– Хочешь кофе?
– Пожалуй.
– Пойду приготовлю.
Проходя мимо, он слегка коснулся ее щеки. Джемма вспыхнула, втайне радуясь, что он этого не видит. Она сидела у камина и, глядя на огонь, предавалась воспоминаниям. В юности она ходила с Блейком в кино на любые фильмы. Даже смотрела по субботам вместе с ним по ящику спортивные передачи.
Джемма снова взяла кочергу и повертела угли. Она не жалела ни о чем, кроме того последнего вечера с Блейком. Не будь она такой послушной дочкой, может, вся ее жизнь сложилась бы иначе… Поехала бы с Блейком в Германию, и он был бы с ней рядом, когда она поняла, что беременна. Кто знает, может, он бы женился на ней и, увидев Мартина, изменил бы свое отношение к детям. Ведь сейчас именно так и получилось…
Джемма поставила кочергу на место. Да что с ней происходит на самом деле? Что это за игра в «может быть» и «если бы»? А может, он так на нее разозлился бы и так ее достал, что она из желания ему угодить сделала бы аборт? А почему нет? События могли пойти и по такому сценарию. И кончилось бы тем, что она его возненавидела и не смогла бы простить, как Блейк не может простить ее сейчас. Зачем думать о том, Чего не случилось? Хватит копаться в прошлом. Надо жить настоящим.
– Ловко у тебя получается. – Блейк поставил чашку с кофе на столик и кивнул на пылающий в камине огонь. – Я весь вечер возился, и ничего путного не вышло.
– Тут нужно терпение. – Джемма села в кресло и взяла чашку. Свежесмолотый кофе… Возни с ним много, но стоит того. – Хочешь я буду по утрам готовить тебе такой? – спросила она, молясь в душе, чтобы он отказался.
– Меня вполне устраивает чай, – сказал Блейк и, взяв папку, углубился в чтение.
Допив кофе, Джемма пошла на кухню и с тяжким вздохом извлекла из ящика буфета скоросшиватель, где она хранила все счета и чеки. Блейк сказал, что это входит в ее обязанности, и она хотела убедиться, что ведет записи расходов по дому должным образом.
– Ты обещал уделить мне пару минут, – сказала она, вернувшись в гостиную.
– Что-что? – Держа палец на строке, он поднял на нее взгляд.
– Ты не посмотришь?
– Что это? – Он сел и взял у нее из рук скоросшиватель.
– Запись расходов по дому. У меня тут все счета и чеки. Кроме одного… Я как-то заходила в ближайшую лавку и постеснялась попросить чек. Но я записала эти продукты отдельно. Посмотри, я правильно веду записи?
Блейк встал и принялся расхаживать по гостиной, листая бумаги. Чем дольше он листал, тем мрачнее становился. Джемма следила за ним и готовилась к бою, недоумевая, чем же она провинилась. Кажется, на этот раз ничего не упустила, но угодить мистеру Само Совершенство не так просто.
Бросив на нее взгляд, Блейк остановился у камина и швырнул скоросшиватель в огонь.
– Блейк, ты что?! – Не подумав, Джемма подскочила и протянула руку к папке, но он схватил ее за локоть и оттащил назад.
– Не глупи! Хочешь получить ожог?
– А ты знаешь, сколько времени я на все это угробила?! – Она смотрела, как плоды ее трудов пожирает пламя, и ей хотелось пнуть Блейка как следует. – Я не стану делать все снова!
– А я тебя и не прошу. Если бы знал, давно бы велел прекратить заниматься глупостями.
– Но ведь ты сам просил об этом!
– Разве? – удивился он, и вроде бы искренне.
– Да, просил! Сам сказал, что я должна вести подробную запись всех расходов по дому. У меня такое впечатление, будто ты мне не доверяешь. Вдруг я куплю стиральный порошок в экономичной упаковке, а тебе скажу, что в обыкновенной? Ну а разницу, ясное дело, отправлю себе в карман!
Блейк болезненно сморщился и пнул ногой каминную решетку.
– Да, Джемма, я тебе не доверяю, но давай говорить начистоту. Что ты вытянешь из меня подобным образом? Так, пустячок! Меня это не разорит.
– Я из тебя ничего не вытягиваю! – крикнула Джемма. – И ты мог бы в этом убедиться, если бы не отправил в огонь счета и чеки!
– Раз так, я должен перед тобой извиниться, – тихо сказал Блейк. – Прости меня, Джемма. Сейчас нам обоим нелегко. Поверь, я стараюсь изо всех сил облегчить тебе жизнь. Так что пожалей свое время! Не надо записывать все пустячные расходы. Договорились?
Джемма постаралась успокоиться. Все, кто ее знает, считают ее уравновешенной. Такой уж она уродилась… И только один Блейк умудрялся выводить ее из себя. Стоит им пообщаться пару минут, как они начинают препираться.
Поставив локоть на каминную полку, Блейк смотрел на огонь. Скоросшиватель превратился в горстку черного пепла.
– Джемма, я тяжелый человек? – спросил он, когда она собралась уходить.
Джемма фыркнула.
– А небо голубое? – с издевкой спросила она.
– Только не здесь. И не всегда, – услышала она, закрывая за собой дверь.
