Текст книги "Сокровища Атлантиды"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 41 страниц)

– Сможете подняться сами?

– Обязан, – прохрипел Луис, стуча зубами от холода. – Вот теперь я точно не сдамся!

Оставив его наедине с лестницей, Питт вернулся за Эмброзом. От долгого пребывания в холодной воде тот заметно позеленел и сделался похож на утопленника. Температура его тела упала до тридцати трех градусов. Еще пять минут, и спасать было бы некого, да и вода добралась уже почти до потолка и плескалась всего несколькими дюймами ниже. Питт не стад тратить времени на разговоры, а просто сунул антропологу загубник в рот и потащил его за собой в расщелину, а оттуда в штольню.

Через пятнадцать минут все трое спасенных сгрудились вокруг костерка, который Пэт сумела разжечь из собранных в соседнем штреке щепок. Питт, порыскав по окрестностям, приволок несколько трухлявых бревен, вывалившихся из крепи и сухих, как пробка. Очень скоро штольня превратилась в пылающее горнило, а горе-исследователи затопленного подземного тайника, едва не ставшего для них братской могилой, начали потихоньку оттаивать. Маркес снова стал похож на человека, а Пэт окончательно оправилась и принялась энергично растирать закоченевшие ноги антрополога.

Пока спасенные блаженствовали, наслаждаясь теплом. Питт возился с компьютером, выискивая подходящий маршрут, который вывел бы их из шахты на поверхность. Горные склоны, окружающие долину Теллурида, были изъедены старыми выработками, как дерево термитами. Шахтные стволы, квершлаги, штреки и штольни общей протяженностью более 360 миль пронизывали близлежащие горы до такой степени, что казалось странным, как это они до сих пор не сложились и не рухнули подобно карточному домику. Позволив своим подопечным отдыхать и греться в течение часа, сразу по окончании этого срока Питт ненавязчиво напомнил, что домой они пока еще не вернулись:

– Если мы хотим снова увидеть небо и солнце, пора подниматься и пробиваться к выходу, друзья мои.

– А к чему такая спешка? – пожал плечами Маркес. – Нам достаточно пройти по штольне до вертикального ствола над выходом и пересидеть там несколько часов. Спасатели раскопают снег, вода схлынет, а мы спустимся и выйдем наружу, не замочив ног.

– План замечательный, однако, увы, невыполнимый, – покачал головой Питт. – Ненавижу сообщать плохие новости, но на спасателей рассчитывать нечего. Подходы к шахте завалены слоем снега толщиной в двадцать футов. Дорога узкая и тоже частично забита. При таком раскладе спасатели не сочли возможным подтянуть тяжелое оборудование. Вдобавок большую часть бригады срочно отозвали на другие участки в связи с потеплением и резким увеличением опасности схода лавин. Так что ковыряются они там сейчас вручную, и можно только гадать, сколько дней или недель у них уйдет, чтобы докопаться до цели.

Луис, без труда представивший, что творится наверху, опустил голову и мрачно уставился в огонь; плечи его поникли.

– Как будто всё на свете ополчилось против нас, – с горечью произнес он вполголоса.

– У нас есть огонь, дрова и море воды, – подвела итог Пэт. – Хоть она и грязная, но от жажды не умрем. Ну а без еды, думаю, сможем протянуть, сколько понадобится.

Эмброз едва заметно улыбнулся:

– По статистике, голодная смерть наступает в интервале от шестидесяти до семидесяти суток воздержания от пищи.

– Чем торчать тут два месяца на вынужденной диете, не лучше ли двинуться в путь, пока мы все не обратились в ходячие скелеты, – предложил Питт.

Маркес уныло покачал головой:

– О чем вы говорите, мистер Питт, когда вам отлично известно, что единственный маршрут, соединяющий шахту “Буканьер” с “Парадизом”, затоплен. Мы никак не сможем выбраться тем путем, которым прошли вы.

– Без аквалангов, – уточнил Эмброз.

– Верно, – согласился Питт. – Но если верить моей компьютеризованной дорожной карте, существует еще порядка двух дюжин сухих штолен и стволов, ведущих на поверхность. Причем, заметьте, с этого уровня!

– Компьютер у вас что надо, – откликнулся Маркес, – да только информация в нем, боюсь, сильно устарела. За последние девяносто лет все выходы, о которых идет речь, наверняка обвалились.

– А на мой взгляд, – вмешался антрополог, – надо просто пойти и проверить каждый из них. Все лучше, чем киснуть здесь месяц или два, плотоядно поглядывая друг на друга.

– Согласна, – заявила Пэт. – Хотя на сегодня я уже досыта наелась ваших штреков и штолен, мысль о двухмесячном голодании вдохновляет меня еще меньше.

Ее слова словно подстегнули Питта. Он вскочил на ноги, приблизился к краю колодца и посмотрел вниз. Луч его фонаря отразился от матово-черной поверхности воды, до которой уже можно было дотянуться рукой, опустившись на колени.

– Все, друзья, конец дискуссии! – сухо объявил он, обернувшись к сидящим у костра. – Выбор сделан за нас. Минут через двадцать здесь станет ужасно мокро и сыро, так что рекомендую не задерживаться.

Маркес подошел к нему и тоже заглянул в ствол.

– С ума сойти, – пробормотал он. – Столько лет живу в этих краях, но впервые вижу, чтобы вода поднялась до такого высокого уровня. Видать, накрылась моя добыча самоцветов. Жаль, жаль, редкостная была жила...

– Должно быть, землетрясением разрушило перемычку, и какой-то подземный водный поток прорвался в шахту, – высказал догадку Питт.

– Каким еще землетрясением?! – изумленно воззрился на него Маркес. – Вы разве не поняли, что это был динамит?

– Вы хотите сказать, что обвал и затопление вызваны взрывом? – в свою очередь удивился Питт. – А вы уверены?

– На все сто! – Он покосился на Питта и добавил: – Готов биться об заклад на свою заявку, что в шахте побывали посторонние.

Питт в задумчивости уставился на отливающую зловещим маслянистым блеском поверхность воды, плещущейся уже почти у самых ног.

– В таком случае, – медленно заговорил он после паузы, – нам остается только констатировать как непреложный факт, что эти посторонние почему-то очень не хотели выпустить вас троих отсюда живыми.

5

– Пойдете первым, – приказал Питт Маркесу. – Будете освещать дорогу вашей лампой, пока батареи не сядут. Потом воспользуемся моим фонарем.

– Тяжелее всего будет подниматься по вертикальным стволам, – предупредил горняк. – Пока что нам везло, но аварийные трапы имеются далеко не везде. В основном в них для подъема и спуска применялись клети.

– Когда столкнемся с этой проблемой, тогда и будем ее решать, – отмахнулся Питт.

Ровно в пять часов пополудни они тронулись в путь, держа курс на запад по компасу Питта. Гидрокостюм, перчатки и башмаки со стальными каблуками придавали последнему довольно экзотический вид. Он оставил при себе только компьютер, компас, подводный фонарь и нож, закрепленный на голени правой ноги. Остальное снаряжение пришлось бросить у гаснущего костра.

В штольне почти не было мусора, и первые сто ярдов дались легко. Маркес возглавлял группу, за ним шли Пэт и Эмброз, а Питт замыкал шествие. Между рельсами и стенкой выработки вполне хватало места, чтобы идти нормально, не спотыкаясь о стыки и не семеня по шпалам. Миновали один шахтный ствол, за ним другой – нигде не было и намека на какие-либо средства подъема на следующий уровень, – а потом дорога вывела их к просторной галерее, откуда, как на сказочном перекрестке, расходились в разных направлениях сразу три штольни.

Маркес сосредоточился:

– Если память мне не изменяет, нам налево.

Питт сверился с компьютером и согласно кивнул:

– Точно в яблочко! Ярдов через пятьдесят они уперлись в завал. Каменная осыпь показалась сравнительно небольшой, и мужчины решили попытаться ее разобрать. Затратив час времени и пролив не одну кварту пота, они проделали лаз, сквозь который смогли протиснуться. Далее туннель вывел еще к одному вертикальному стволу. Питт посветил вверх. Ощущение было такое, будто он заглянул в бездонную яму, только перевернутую вверх ногами. До верхнего края луч не достал, но ствол выглядел многообещающе. Внутри сохранилась уходящая вверх аварийная лестница и даже стальные тросы, по которым когда-то ходили клети.

– Внушает оптимизм, – заметил Питт.

– Если только лестница не сгнила, – сухо бросил Эмброз; он взялся обеими руками за стойки и несколько раз с силой встряхнул их. Лестница завибрировала, словно тетива лука, сверху из темноты посыпались хлопья ржавчины, древесная труха, мелкие камешки, но ничего более существенного. Антрополог удовлетворенно кивнул: – Вроде прочная. К сожалению, те времена, когда я мог влезть наверх по скользкому тросу на одних руках, давно прошли.

– Я пойду первым, – сказал Питт, закрепляя лямку фонаря на запястье левой руки.

– “Всего труднее первый шаг”? – чуть заметно улыбнувшись, процитировала Патриция.

Питт заглянул ей в глаза, но прочел в них лишь неподдельную заботу о его безопасности.

– Меня больше беспокоит последний, – усмехнулся он в ответ.

Поднявшись на несколько ступеней, он остановился, недовольный тем, как раскачивается лестница. Потом полез дальше, не отрывая взгляда от болтающихся на расстоянии вытянутой руки тросов подъемника. Если под ногами обломится, он должен успеть хотя бы ухватиться за трос. Питт поднимался осторожно – ступенька за ступенькой, – сначала пробуя каждую на прочность и лишь потом перенося на нее всю тяжесть тела. Будь он один, он мог бы двигаться гораздо быстрее, но сейчас главным было убедиться, что идущим следом ничего не угрожает.

Футах в пятидесяти над головами напряженно следящих за его движением спутников Питт снова сделал остановку и посветил вверх. Лестница обрывалась в шести футах над головой, и от ее конца до края верхней штольни оставалось еще добрых двенадцать футов. Поднявшись на пару ступенек, Питт подтянул к себе один из тросов. Сплетенный из стальных жил и толщиной в пять восьмых дюйма, он представлял собой практически идеальную опору для рук и ног. Перебравшись с лестницы на трос и ловко подтягиваясь на руках, Питт полез дальше, пока не поднялся фута на четыре выше края колодца. Там он начал раскачиваться, с каждым разом увеличивая амплитуду, а затем мягко спрыгнул на каменный пол штольни.

– Как дела? – послышался снизу голос Маркеса.

– Верхний пролет отсутствует, но я смогу вас вытащить. Посылайте доктора О’Коннелл.

Пэт начала подъем, ориентируясь на свет фонаря Питта. Сверху доносился ожесточенный стук камня по металлу. Она терялась в догадках, но, когда добралась до последней ступени, прямо над ее головой покачивалось бревно с двумя вбитыми в него железными скобами.

– Хватайтесь обеими руками и держитесь, – крикнул Питт.

Она беспрекословно подчинилась и через несколько секунд вновь ощутила под ногами земную твердь. Вскоре к ним присоединились Маркес и Эмброз. Питт направил луч в туннель и убедился, что завалов в пределах досягаемости не наблюдается. Тогда он выключил фонарь, экономя батарейки, и повернулся к остальным:

– Порядок следования прежний. Прошу вас, мистер Маркес.

– Я спускался в эту штольню года три назад, – заметил тот. – Если не ошибаюсь, она выведет нас в центральную галерею шахты “Парадиз”.

– Но там нам нечего делать – ведь вход в нее завален лавиной, – забеспокоился Эмброз.

– А мы туда и не пойдем, мы пойдем в обход, – рассеянно отозвался Питт, напряженно вглядываясь в экранчик монитора своего компьютера. – Если свернуть в ближайший квершлаг, то через сто пятьдесят ярдов мы выйдем на пересечение с боковой выработкой соседней шахты “Северная звезда”.

– А что такое квершлаг? – спросила Пэт.

– Проход, открывающий доступ к так называемым перпендикулярным жилам, то есть расходящимся под прямыми углами от основной. Квершлаги используются также для вентиляции и сообщения между близлежащими выработками, – пояснил Маркес и с сомнением в голосе заметил, глядя в упор на Питта: – Что-то не припоминаю я здесь никакого квершлага. Нет, вы только не подумайте, что я вам не доверяю, но если он когда-то и существовал, то сейчас наверняка замурован.

– Тогда повнимательней приглядывайтесь к левой стенке штольни, – посоветовал Питт.

Маркес молча кивнул и первым двинулся в темный зев туннеля, подсвечивая под ноги своей шахтерской лампой. Остальные потянулись следом. Пэт казалось, что прошла уже целая вечность, но тут идущий перед ней Луис внезапно остановился, подозвал Питта и попросил посветить на стену его более сильным фонарем.

– Похоже, мы нашли именно то, что искали, – сказал он, указывая на отчетливые очертания узкого арочного проема, заложенного старой кладкой из необработанного камня.

Мужчины сразу же принялись выламывать камни и расчищать проход. Через несколько минут в кладке образовалась большая дыра. Питт наполовину просунулся в лаз, посветил фонариком и сообщил сразу повеселевшим спутникам, что путь свободен. Затем на всякий случай сверился с компасом.

– Направление верное, друзья. Что ж, пойдем дальше. Нет-нет, только после вас, мистер Маркес.

Квершлаг оказался заметно уже штольни. Идти пришлось по шпалам, отчего продвижение сразу замедлилось и отнимало значительно больше сил. Битый час тащились они по рельсам при свете слабенькой шахтерской лампы, спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу. Давно угас вспыхнувший было энтузиазм. Бесконечная ходьба выматывала людей, отнимая последние крохи физических и моральных сил.

Еще один завал, через который не удалось пробиться, заставил Питта вновь прибегнуть к помощи компьютера в поисках обходного пути, отнявшего у них более двух часов, показавшихся веками. Самым тяжким и утомительным был подъем по шахтному стволу, пронизывающему целых три горизонта и заканчивающемуся в просторном подземном зале, большую часть которого занимали проржавевшие останки парового подъемника. Огибая остов отслужившего свой срок монстра, люди с уважением разглядывали циклопических размеров цилиндры и огромные катушки со все еще намотанными на них милями стального троса.

Начало сказываться напряжение последних часов. Первым стал сдавать Маркес. Для своего возраста он находился в хорошей форме, но не был готов к таким физическим и эмоциональным нагрузкам. А вот Эмброз, в отличие от него, выглядел свежим и полным сил, как будто все это время прогуливался в парке. Да и вообще вел себя на удивление спокойно и невозмутимо для кабинетного ученого. Единственным развлечением на протяжении всех их скитаний в недрах горы служили лишь регулярно изрыгаемые Питтом приглушенные проклятия. С его ростом в шесть футов и три дюйма одолженная ему не столь высокой Пэт каска то и дело с грохотом врезалась в горизонтальные бревна крепи.

Питт шел замыкающим и не видел лиц спутников, но уже успел понять в процессе общения, что каждый из них достаточно упрям, чтобы продолжать идти вперед, стиснув зубы, и слишком горд, чтобы первым предложить сделать привал. И хотя сам пока не нуждался в отдыхе, искусно изобразил прерывистое дыхание и голосом умирающего, чтобы остальные поверили, взмолился:

– Я сейчас испущу дух! Может, отдохнем минутку?

– Я не против, – отозвался Маркес, втихомолку радуясь, что предложение исходит от кого-то другого.

Эмброз прислонился к стене и нарочито равнодушным тоном заявил:

– Я бы предпочел обойтись без остановок, пока не выберемся отсюда.

– Хоть мы с вами и коллеги, Том, но я вас не поддержу, так и знайте! – вознегодовала Пэт. – У меня сейчас ноги отвалятся от этих чертовых шпал!

Лишь когда все трое облегченно растянулись на тех же опостылевших шпалах, они обратили внимание на оставшегося стоять в небрежно расслабленной позе Питта и догадались, что он их провел. Но никто не возмутился. Каждый был счастлив передохнуть несколько минут и помассировать ноющие от усталости ноги.

– Кто-нибудь может мне сказать, долго нам еще топать? – жалобно спросила Пэт.

Питт в сотый, наверное, раз проконсультировался с компьютером.

– Абсолютной гарантии не даю, но если без помех поднимемся еще на два уровня и не напоремся на очередной завал, то где-нибудь за час выползем.

– И где же вы рассчитываете выползти? – полюбопытствовал Маркес.

– По всей видимости, где-то в пределах самого Теллурида.

– Ясно. На старой заявке О’Рейли, значит. Тот ствол, помнится, начали пробивать аккурат в том месте, где сейчас проходит канатная дорога, ведущая к горнолыжным трассам Маунт-Вилледж. Боюсь, у нас будет проблема.

– Как, еще одна?

– Отель “Нью-Шеридан” с рестораном на первом этаже построен прямо над входом в шахту.

Питт усмехнулся:

– Вот и прекрасно. Приглашаю всех на ужин.

Движение возобновилось. Минуты две шли в молчании, каждый думал о своем. Тишину нарушали лишь человеческое дыхание и неумолчный звон капели с сочащейся влагой кровли. Короткий привал развеял уныние и вселил надежду, а мысль о том, что выход совсем близко, заставила отступить накопившуюся усталость.

Питт всегда подозревал, что у женщин слух острее, чем у мужчин, – еще с тех времен, когда знакомые девушки, заходя к нему в гости, неизменно жаловались, что телевизор орет слишком громко. Его подозрения подтвердились, когда Пэт вдруг сказала:

– Кажется, я слышу мотоцикл.

– “Харлей-Дэвидсон” или “Хонда”? – тут же среагировал Маркес, от души рассмеявшись впервые за день.

– Нет, я серьезно! – обиделась Пэт. – Честное слово, очень похоже на мотоцикл.

Питт тоже уловил что-то необычное. Повернувшись в направлении звука, он приложил к ушам ладони раструбом и прислушался. Спустя несколько секунд его обострившийся слух четко выделил из прочих характерный звук выхлопа мощного мотоцикла-внедорожника.

– Скажите, мистер Маркес, местные байкеры часто катаются по заброшенным штольням? – нахмурившись, обратился он к горняку.

Тот отрицательно покачал головой:

– Никогда. Тут в момент заблудишься в лабиринте или свалишься в ствол глубиной тысячу футов. Кроме того, от шума моторов запросто может обрушиться сгнившая крепь и образоваться завал. Нет, мистер Питт, во всем Теллуриде не сыщешь такого идиота, который рискнул бы лихачить под землей.

– Откуда же тогда они взялись? – спросила Пэт, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Из какой-нибудь другой шахты, откуда еще?! Хотя одному господу известно, каким образом они сподобились очутиться в той же штольне, что и мы.

– Забавное совпадение, вы не находите, друзья? – вполголоса произнес Питт, всматриваясь в глубь туннеля. Почему-то ему было не по себе, хотя он сам толком не знал, что именно так на него повлияло. Он стоял неподвижно как статуя, не шевеля ни единым мускулом и чутко прислушиваясь к треску мотора, становившемуся все громче. В лабиринте старой шахты этот звук воспринимался как нечто чуждое и неуместное, вроде пресловутого слона в посудной лавке. Питт терпеливо ждал и дождался: в дальнем конце штольни мелькнула и тут же пропала короткая световая вспышка.

Пока оставалось неясным, направляется сюда один мотоциклист или несколько. Но при любом раскладе следовало рассматривать их как потенциальную угрозу. Лучше проявить излишнюю бдительность, чем потом локти кусать. Звучит вроде бы банально, но осторожный от природы Питт предпочитал придерживаться старых принципов, что не раз спасало ему жизнь.

План действий созрел мгновенно: он повернулся и, бесшумно ступая, двинулся в обход Эмброза и Маркеса. Последние, целиком поглощенные приближающимся шумом мотора и светом фар, не обратили внимания на аквалангиста, тихо прошмыгнувшего вдоль стены в том направлении, откуда должны были вот-вот появиться непрошеные гости. Только Пэт успела заметить, как Питт тенью нырнул в узкую нишу между двумя стояками крепи и растворился в темноте.

Байкеров оказалось трое. Их машины были оснащены мощными галогенными фарами, с невыносимой яркостью бьющими прямо в глаза. Ослепленные люди отворачивались, прикрываясь ладонями. Мотоциклисты остановились в нескольких ярдах, но движков глушить не стали, а только переключили их на холостой ход. Двое неторопливо спешились и направились в сторону Патриции, Эмброза и Маркеса, а третий остался в седле своего железного коня. В свете фар, затянутые в черную кожу и в блестящих шлемах, они казались пришельцами из космоса. Подойдя вплотную, они подняли защитные щитки и застыли на месте.

– Господи, до чего же мы рады вас видеть! – восторженно воскликнула Пэт.

– Вам бы пораньше объявиться, когда мы действительно нуждались в помощи, – проворчал вечно недовольный Эмброз. – Но лучше поздно, чем никогда.

– Примите мои поздравления, леди и джентльмены, – коротко кивнул мотоциклист, стоящий справа; голос его звучал низко и угрожающе. – Вы проявили необыкновенную прыть. Еще час назад мы были уверены, что вы утонули в святилище эменитов.

– Эменитов? – озадаченно переспросила Пэт.

– А вы вообще-то откуда, ребята? – вмешался Маркес.

– Вам ни к чему это знать, – сухо ответил байкер, чем-то напоминавший в этот момент школьного учителя, услышавшего от надоедливого ученика очередной щекотливый вопрос.

– Так вы знали, что мы отрезаны обвалом и вода в камере поднимается?

– Да, – холодно подтвердил мотоциклист.

– И ничего не сделали? – Маркес, казалось, не мог поверить собственным ушам. – Не попытались нас спасти или привести помощь?

– Нет.

“На редкость разговорчивый тип”, – подумал Питт. Если раньше его томило лишь смутное подозрение, то теперь оно переросло в твердую уверенность, что эти парни отнюдь не местные удальцы, отправляющиеся по выходным на поиски приключений, а вооруженные до зубов киллеры-профессионалы. И живыми они их отсюда не выпустят, хотя причины столь радикальной акции в отношении пожилого горняка и двух безобидных ученых по-прежнему оставались загадкой. Надо постараться на полную катушку использовать внезапность – единственное преимущество, имевшееся на стороне Питта. Он беззвучно вытянул нож из ножен и крепко стиснул ребристую рукоять. Другого оружия он с собой не прихватил, значит, придется обойтись тем, что имеется. Дирк сделал с полдюжины глубоких вдохов и выдохов, вентилируя легкие, несколько раз с силой сжал и разжал пальцы и пригнулся, изготовившись к броску. Все, пора действовать. Теперь или никогда!

– Мы чуть не захлебнулись и едва успели выбраться, – возмущенно заявила Пэт, гадая про себя, что же задумал Питт, если только тот вообще что-нибудь задумал. Мелькнула непрошеная мысль: уж не струсил ли он и не прячется ли от опасности?

– Мы знаем. Таков был наш план.

– План? Какой план?

– Вы трое должны были погибнуть. – Роковые слова, а в особенности абсолютно безразличный тон ответа потрясли их так сильно, что заставили на время онеметь. – К сожалению, мы недооценили вашу стойкость, изобретательность и волю к жизни, позволившие вам преодолеть завалы и спастись от наводнения. Но это уже не имеет значения. Вы всего лишь отодвинули неизбежное.

– Динамит... – пробормотал Маркес. – Тоже ваша работа?

– Тоже наша, – без тени смущения признал байкер.

Пэт смотрела на него расширенными от страха глазами лани, застигнутой светом фар приближающегося грузовика. Она поняла, что незнакомцы не догадываются о присутствии Питта, и потому вела себя так, будто его здесь нет и никогда не было. А Луис и Том вообще думали, что он где-то у них за спиной и тоже молчит, как и они, оцепенев от неожиданности и ужаса.

– Но для чего вам наша смерть? – снова заговорила Пэт дрожащим голосом. – Какой смысл убивать совершенно незнакомых людей?

– Вы видели череп и видели надписи.

– Ну и что с того?! – прорычал Маркес, обуреваемый гневом и страхом.

– Мы не можем позволить, чтобы сведения о вашем открытии вышли за пределы этой шахты.

– Но мы не сделали ничего плохого, – возразил Эмброз, сохраняя поразительное спокойствие. – Мы просто ученые, исследующие исторические памятники прошлого. Мы не ищем сокровища, нас интересуют исключительно археологические находки. Лишать жизни только за это, на мой взгляд, – полнейшее безумие.

Мотоциклист пожал плечами:

– К несчастью, вы оказались замешаны в такие дела, от которых вам следовало держаться подальше.

– Но как вы вообще узнали, что мы туда отправились? – спросил Маркес.

– Нам сообщили. Большего я вам сказать не могу.

– Кто сообщил? Всего пять человек знали, где мы находимся.

– Хорош трепаться, – буркнул второй байкер. – Время поджимает. Кончим их здесь или доведем до ближайшего ствола?

– Полнейшее безумие, – повторил Эмброз, опять-таки не проявляя при этом решительно никаких эмоций.

Питт бесшумно выскользнул из ниши. Звук его шагов заглушали ровное стрекотание мотоциклетных движков и периодические глухие выбросы отработанных газов из выхлопных труб. Стремительный бросок, и он оказался за спиной оставшегося в седле байкера. Тот с интересом прислушивался к разговору главаря с будущими жертвами.

Питту не раз приходилось убивать людей, но он не мог заставить себя всадить нож в спину человеку, каким бы гадом тот ни был. Неуловимо быстрым движением перехватив нож рукояткой вперед, он нанес бандиту сильнейший удар в основание шейных позвонков. Таким ударом можно убить, но Питт хотел только вырубить противника и в последнее мгновение слегка притормозил. Мотоциклист обмяк и мешком повалился в объятия аквалангиста, не успев издать ни крика, ни стона. Присев на корточки, Питт обхватил руками бесчувственное тело, мгновение подержал на весу и мягко опустил вместе с мотоциклом на рельсы. Двигатель продолжал тихо тарахтеть на холостом ходу.

Быстро отстегнув нагрудник, Дирк нащупал кобуру под мышкой и вытащил из нее новенький “Пара-Орднанс 10+1” – автоматический пистолет сорок пятого калибра. Направил ствол в спину стоящего справа главаря и взвел курок. Стрелять из “П-10” ему прежде не приходилось, но увесистая прикладистость оружия к руке во многом напоминала его старый верный кольт того же калибра, оставшийся, к сожалению, в бардачке принадлежащего НУМА джипа, в котором Питт приехал в Колорадо из Вашингтона.

Галогенные фары ярко освещали обоих киллеров, не подозревающих о присутствии подкрадывающегося сзади аквалангиста в черном гидрокостюме. Но, когда дистанция сократилась до нескольких футов, Питт неосторожно пересек световой луч от фар лежащей на рельсах третьей машины, и его тут же заметил Эмброз.

– Как вы там очутились?! – выпалил антрополог, изумленно выпучив глаза и указывая на него пальцем.

Послав коротышке мысленное проклятие, Питт тщательно прицелился и положил палец на спусковой крючок.

– К кому это ты обращаешься? – насторожился главарь, однако оборачиваться не стал, явно подозревая какой-то подвох со стороны профессора.

– Всего лишь ко мне, – скромно признался Питт.

Убийцы показали себя суперпрофессионалами и отреагировали одновременно и слаженно, как одно целое. Ни намека на удивление, ни малейшего колебания или неуверенности, никаких попыток выиграть время переговорами. Отработанным до синхронности движением оба моментально выхватили свои “П-10” и развернулись. В оловянных глазах киллеров читалась холодная неумолимость.

Питт не собирался корчить из себя киногероя и изображать знакомую всем по многочисленным боевикам позу: полицейский стоит на полусогнутых лицом к преступнику и держит ствол обеими руками на уровне собственного носа. Он предпочитал куда более практичную классическую стойку: тело повернуто боком, глаза смотрят поверх плеча, оружие в вытянутой руке. Такая позиция значительно уменьшает площадь поражения со стороны противника и увеличивает точность прицеливания. В легендах о Диком Западе слишком много вранья и игры на публику. Питт знал, что на самом деле доживали до седин не воспетые Голливудом ковбои с их умением мгновенно выхватить из кобуры шестизарядный кольт, а те стрелки, что точно поражали цель и не торопились нажать на спуск, пока не поймали ее на мушку.

Первая выпущенная им пуля угодила в шею лидера банды. Легкое, едва уловимое смещение ствола влево, и второй выстрел поразил его сообщника в грудь мгновением раньше, чем дуло его пистолета оказалось направлено на Питта. С трудом верилось, что два человека могут действовать так быстро и согласованно. Будь у них в запасе хотя бы десятая доля секунды, сейчас поперек рельсов на полу штольни валялся бы труп Питта с простреленной головой.

Под низкими сводами забоя выстрелы прозвучали оглушительной артиллерийской канонадой, раскатившись гулким эхом по всей штольне. Секунд десять, а может, и двадцать, – хотя присутствующим они все равно показались часами, – Пэт, Эмброз и Маркес, словно не веря своим глазам, оторопело таращились на мертвые тела. Но постепенно в их оцепеневший от ужаса мозг пришло осознание случившегося, и у них снова зародилась робкая надежда выпутаться из этого кошмара живыми.

– Что тут... что вы с ними сделали? – первой обрела дар речи Пэт, подняв на Питта полный страха и мучительной неуверенности взгляд. – Вы... вы их застрелили?

– Уж лучше я их, чем они вас, – бодро ответил тот, обнимая ее за плечи. – И не переживайте так за эту мразь, доктор О’Коннелл. Если хотите, считайте происшедшее дурным сном, который уже закончился. Или вот-вот закончится, – добавил он после короткой паузы.

Маркес переступил через рельсы и склонился над мертвыми киллерами:

– Кто эти люди?

– Над этой загадкой пускай ломает голову полиция, – ответил Эмброз и повернулся к Питту: – Разрешите в знак искренней благодарности пожать вам руку, мистер... – Он вдруг запнулся и ошарашенно посмотрел на аквалангиста. – Господи помилуй! А ведь я даже не знаю имени того, кто спас мне... спас всем нам жизнь!

– Дирк Питт, – наклонив голову, представился человек из НУМА.

– Я перед вами в неоплатном долгу, мистер Питт, – церемонно поклонился в ответ антрополог, в чьем голосе только очень чуткий слух сумел бы уловить намек на нечто иное, чем просто благодарность.

– И я тоже! – с чувством хлопнул Питта по спине Маркес.

– Как вы думаете, через какую шахту они проникли сюда? – спросил его Питт. Горняк на миг задумался:

– Скорее всего, через “Парадиз”.

– Получается, они сознательно отрезали себе путь к отступлению, когда взорвали заряд, вызвавший сход лавины, – удивился Эмброз.

Питт утвердительно кивнул:

– Именно так. Они знали, что смогут выбраться на поверхность другим путем. А вот со вторым взрывом допустили промашку, заложив слишком мощный заряд. Вряд ли эти парни рассчитывали на такой эффект. Мне почему-то кажется, что все эти многочисленные завалы и стремительный прорыв подземных вод на верхние горизонты отнюдь не входили в их планы.

– Сходится, – кивнул Маркес. – Поскольку они находились по другую сторону отрезавшего нас завала, то располагали достаточным запасом времени, чтобы, опережая наводнение, спокойно подняться на мотоциклах по наклонному стволу и выбраться на поверхность через заранее намеченный боковой выход. А когда оказалось, что его тоже завалило, принялись раскатывать по верхним горизонтам в поисках другого пути...

– А потом, проплутав несколько часов, вышли прямо на нас, – закончил Эмброз.