Текст книги "Сокровища Атлантиды"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 41 страниц)

29

Серые гранитные утесы горного хребта вздымались ввысь гигантскими тенями, теряясь в ночном небе. Внизу, в лучах ущербной луны блистал и переливался серебристо-голубой ледник. Над западными склонами Южных Анд возвышался в снежной мантии пик Сьерра-Мураллон. Над его остроконечной вершиной мерцало тысячами звезд безоблачное небо. Западный склон горы полого спускался к океану, перемежаясь глубокими ущельями и пропастями, на дне которых лежали вечные льды, образовавшиеся в незапамятные времена. Стояла ясная, морозная ночь. Меж обрывистых стен ущелья, как летучая мышь на охоте, петлял маленький самолетик.

В южное полушарие пришла осень, и первый снег кое-где уже запорошил вершины. Высокие хвойные деревья нестройной толпой взбегали вверх по изрезанным склонам, останавливаясь у границы скал, где начинался голый камень, тянущийся вплоть до зазубренных пиков, отливающих серебром в лунном свете. Других – рукотворных – источников света не наблюдалось, в какую сторону ни кинь взгляд. Питт на миг представил, как величественно красиво здесь днем, но в десять часов вечера крутые обрывы и каменистые склоны выглядели темными и угрожающими.

Самолет “Моллер-М400 Скайкар” ненамного превосходил размерами джип “Чероки”, но был устойчив в полете не хуже своих более крупных собратьев. На нем можно было пролететь между домами над городской улицей, и он легко умещался в обычном двухместном гараже. Аэродинамические обводы и конической формы носа делали его похожим на нечто среднее между автомобилем будущего в концепции “Дженерал Моторс” и ракетным истребителем из “Звездных войн”. Четыре вертикально-горизонтальных двигателя несли по два противоположно вращающихся винта, позволяющих “скайкару” взлетать вертикально, как вертолет, и двигаться горизонтально, как обычный самолет, с крейсерской скоростью триста миль в час и потолком высоты в тридцать тысяч футов. Даже при выходе из строя двух двигателей можно было нормально приземлиться без неудобств для пассажиров. А в случае катастрофического отказа всех четырех раскрывались два планирующих парашюта, доставляющих “скайкар” со всем содержимым на землю в целости и сохранности.

Сенсоры и дублирующие системы страховали от любых сбоев механики и электроники. Четыре бортовых компьютера постоянно следили за состоянием всех узлов и автоматически вели машину по заранее указанному маршруту с помощью спутников глобальной навигационной системы, помогая преодолевать горы и реки и лавировать в ущельях и каньонах. До предела автоматизированная система управления делала присутствие пилота почти ненужным.

Питт редко выглядывал в иллюминатор. У него не возникало желания разглядывать тень самолета, бегущую в свете луны по неровному каменному дну долины, скользя по деревьям и исчезая в провалах, особенно в тех случаях, когда тень и машина практически сливались воедино. Маршрут полета проще было отслеживать на топографическом дисплее виртуальной реальности, пока автоматический штурман вел “скайкар” к месту назначения. На турбулентность воздуха тут же реагировали подкрылки двигателей, управляемые системой автоматической стабилизации.

Но сидеть сложа руки, пока самолет без малейшей помощи со стороны человека прорезал ночь и лавировал в горах, Питту тоже не слишком нравилось. А вот Джиордино, если и переживал, что компьютер вдруг засбоит и не сумеет разминуться с горой, никак этого не показывал. Он безмятежно читал какой-то приключенческий роман, в то время как Питт в очередной раз принимался изучать по штурманской карте глубины фьорда, ведущего к верфи Вольфов.

Потолок “скайкара” вполне позволял пролететь на безопасной высоте над всеми вершинами, но как раз этого они и стремились избежать. Их миссия была тайной, поэтому мощные двигатели и компьютеры вели самолетик к месту назначения предельно скрытно, пряча его от радаров и лазерных систем обнаружения.

Оба пассажира истекали потом в изолирующих гидрокостюмах поверх теплого белья, но никто из них не жаловался. Одевшись для погружения перед полетом, они экономили драгоценное время после приземления.

Питт ввел с клавиатуры код и бросил взгляд на ряд цифр, высветившихся на дисплее:

– Прошли уже двести двенадцать миль с момента взлета с корабля от Пунта-Энтрада близ Санта-Крус.

– И сколько еще пилить? – спросил Джиордино, не отрываясь от своего романа.

– Чуть меньше пятидесяти миль. Через пятнадцать минут сядем в горах рядом с логовом Вольфов.

Точное место приземления было введено в компьютер с фотографии, сделанной спутником-шпионом.

– Тогда я успею добить последнюю главу.

– Что ж там такого интересного, что ты оторваться не можешь?

– А вот как раз сейчас начинается место, где герой будет спасать прекрасную героиню, которую собираются изнасиловать террористы.

– Откуда-то мне знаком этот поворот сюжета, – рассеянно заметил Питт, глядя на дисплей виртуальной реальности, показывающий лежащую внизу местность с помощью мощного прибора ночного видения, размещенного в носу самолета. Зрелище фантастическое – как будто оказался внутри машины для игры в пинбол. Накатывал и вихрем уносился прочь один горный пейзаж за другим. В небольшом квадратике в углу красными и оранжевыми цифрами высвечивались скорость, высота, запас топлива и расстояние до места назначения. Питт вспомнил, что такая же система была установлена в кабине самолета, на котором они искали в чилийском фьорде угнанный террористами лайнер, только в тот раз они работали за полторы сотни миль отсюда.

Он выглянул в иллюминатор. Внизу тускло блестел ледник, а это означало, что самая сложная часть горного маршрута уже позади. Лунный свет играл на гладкой поверхности, изрезанной кривыми трещинами. Ледник постепенно расширялся, спускаясь к заливу, где таял и сливался с морем.

Горы остались позади, и на горизонте за ледником замерцали далекие огни. Питт знал, что это не звезды, – слишком низко они висели над землей. Знал он также, что в прозрачном горном воздухе они кажутся ближе, чем на самом деле. Постепенно на фоне беспросветного мрака начали проявляться и другие скопления огней. Еще пять минут полета, и они сделались четкими и различимыми, вырывая из темноты силуэты четырех чудовищных судов, светящихся в ночи подобно городам.

– Вижу цель, – ровным голосом сообщил Питт.

– Вот же черт! – выругался итальянец. – Как раз в тот момент, когда у меня начинается самое интересное.

– Успокойся, минут десять у тебя еще есть. Кроме того, я уже знаю, чем там все закончится.

– Правда, знаешь? – вопросительно поднял на него глаза Джиордино.

Питт кивнул с самым серьезным видом:

– Главный злодей – дворецкий.

Итальянец скептически скривился и вернулся к своему триллеру.

Будто обладая собственным мозгом – тем более что так оно и было, – “скайкар”, вместо того чтобы держать курс на верфь и четыре гигантских судна у причала, свернул на юго-запад. Питт не отрываясь, пожирал взглядом уходящее вправо скопище огней.

– Дочитал! – вздохнул Джиордино, перевернув последнюю страницу. – Между прочим, ты все наврал. Десять тысяч человек прикончил никакой не дворецкий, а сумасшедший профессор. – Он уставился сквозь стекло кабины на море огней. – Слушай, Дирк, ты уверен, что они нас не засекут на таком расстоянии?

– Вряд ли. “Моллер-М400” настолько мал, что его самые навороченные военные радары не видят.

– Надеюсь, ты прав, – сказал Джиордино, от души потянувшись. – Я человек скромный и ненавижу пышные приемы. Питт посветил фонариком на карту.

– На данном этапе компьютер предлагает нам два варианта дальнейших действий: либо плыть две мили под водой, либо топать пешком четыре мили по леднику.

– По леднику да еще в темноте – нет, меня это не прельщает, – поежился итальянец. – А вдруг сынок матушки Джиордино свалится в трещину, и его хладный труп найдут только через десять тысяч лет?

– Что-то я с трудом представляю тебя под стеклом в музее на глазах у тысяч зрителей.

– Не вижу ничего плохого в том, чтобы стать шоу-звездой из прошлого, – гордо возразил Джиордино.

– А ты подумал о том, что тебя выставят на всеобщее обозрение в голом виде? Что ни говори, но тебя все-таки трудно назвать типичным образцом мужчины начала двадцать первого столетия.

– Могу с тобой поспорить, что никому из них ни в чем не уступлю!

Разговор прервался – скорость самолета упала, и он начал терять высоту. Питт решил выбрать подводный путь подхода, ввел программу в компьютер и дал ему команду сесть возле берега – место для посадки выбрали в ЦРУ по спутниковым фотографиям. Через несколько минут система подкрылков перенаправила выход тяги вниз, и самолет остановился, зависнув в тридцати футах над землей. В иллюминатор не было видно ни зги, но благодаря дисплею Питт знал, что они висят над узкой расщелиной. Машина медленно опустилась вниз и мягко коснулась колесами шасси каменистого фунта. Еще несколько секунд – и двигатели умолкли, а все электронные системы отключились. Штурманское табло показывало, что посадка произошла с отклонением всего в четыре дюйма от намеченной точки.

– В жизни не чувствовал себя таким бесполезным! – признался Питт.

– Да, эта штука умеет дать понять человеку, кто здесь лишний, – согласился Джиордино, выглядывая наружу. – Черт, темно, как у негра в заднице! Где мы находимся?

– В расщелине, примерно в пятидесяти ярдах от берега фьорда.

Питт открыл замок фонаря кабины, поднял его и спрыгнул на твердую землю. Ночную тишину нарушал лишь доносящийся с верфи шум круглосуточно работающих машин. Питт вернулся в кабину, откинул заднее сиденье и начал передавать Джиордино водолазное снаряжение: баллоны с воздухом, компенсаторы плавучести, пояса с грузом, ласты и маски. Итальянец выкладывал их попарно параллельными рядами. Потом они натянули сапоги и шлемы, надели компенсаторы и навесили друг другу на спину спаренные баллоны. У обоих имелись нагрудные сумки с пистолетами, фонарями и прочей необходимой мелочью, а у Питта еще и его верный спутниковый телефон системы “Глобалстар”. Последними они извлекли из самолета два водометных скутера “Торпедо-2000” с двойными корпусами, соединенными параллельно, походящих на спаренные ракетные установки. Скорость передвижения таких скутеров под водой составляет четыре с половиной мили в час при часовом запасе хода.

На левую руку Питт пристегнул маленький компьютер, такой же, какой был у него в шахте “Парадиз”, и включил связь со спутниками ГНС. Потом ввел код, переводящий данные на миниатюрный монитор, сообщающий точное местоположение Питта по отношению к верфи и ведущему к ней узкому каналу фьорда.

Джиордино приладил поверх маски прибор ночного видения и включил его. Ландшафт внезапно материализовался у него перед глазами, слегка размытый, но достаточно четкий, чтобы разглядеть под ногами камешки размером в полдюйма. Потом он повернулся к Питту:

– Пора?

Тот кивнул:

– Ты видишь дорогу, поэтому по суше веди ты, а в воде поведу я.

Джиордино кивнул в ответ, не сказав ни слова. Пока они не проникнут за периферийную линию охраны верфи, говорить было в сущности не о чем. И Питту вовсе не требовались телепатические способности, чтобы знать, что его напарник думает о том же, о чем и он сам. Мысленно оба перенеслись сейчас на шесть тысяч миль и двадцать часов в прошлое, в кабинет адмирала Сэндекера, обсуждая безумный план, который мог родиться и созреть только в воспаленном мозгу шизофреника.

– В системе обеспечения безопасности были допущены серьезные просчеты, – мрачно констатировал адмирал. – Доктор О’Коннелл пропала.

– Я думал, она находится под круглосуточным наблюдением, – заметил Питт, давая себе зарок по-свойски поговорить с Кеном Хелмом.

– На данный момент известно лишь, что она повезла свою дочь в кафе-мороженое. Охранники остались рядом с кафе в машине, а доктор О’Коннелл с девочкой вошли внутрь. Вот только обратно они уже не вышли. Здесь есть одна странность, которую я не понимаю. Желание ребенка поесть мороженого было спонтанным. Не представляю, каким образом об этом могло стать известно похитителям?

– То есть Вольфам! – со злостью ударил кулаком по столу Питт. – Ну почему мы все время недооцениваем этих людей?!

– Боюсь, продолжение вам понравится еще меньше, – хмуро сказал Сэндекер.

Питт с тягостным предчувствием посмотрел на адмирала:

– Попробую угадать. Эльза Вольф исчезла из клиники вместе с телом своей кузины Хайди.

Сэндекер смущенно опустил голову, стирая пальцем невидимое пятнышко с полированной поверхности стола.

– Поверьте мне, джентльмены, надо быть настоящим волшебником, чтобы проделать такое, – сказал Кен Хелм. – Система охраны клиники оборудована по последнему слову техники.

– И ваши камеры наблюдения не зафиксировали ее бегство? – раздраженно спросил Питт. – Сомневаюсь, чтобы Эльза вышла через парадный вход с телом сестры через плечо.

Хелм виновато вздохнул:

– Камеры в порядке, мониторы все время находились под наблюдением. Я в полном недоумении – так же как наши лучшие эксперты! – потому что никаких следов прорыва не обнаружено даже после тщательной и комплексной проверки всех охранных систем.

– Значит, эти люди умеют проникать сквозь стены или просачиваться в щели, – предположил Джиордино, сидевший напротив Сэндекера. – Либо придумали пилюлю невидимости.

– Ни то, ни другое, ни третье, – с досадой сказал Питт. – Просто они искуснее и изобретательнее нас!

– Единственная зацепка, которая у нас имеется, – вновь заговорил Хелм, – хотя процентов на пятьдесят это догадки, – сообщение из Балтимора. По данным диспетчерской службы, самолет корпорации “Дестини Энтерпрайзес” взлетел сегодня утром с пригородного аэродрома и взял курс на юг.

– В Аргентину, – уточнил Питт.

– А куда ж еще им ее везти? – согласился Джиордино. – Вряд ли они станут держать ее в Штатах, где службы розыска им не подконтрольны.

Рон Литтл из ЦРУ негромко кашлянул, привлекая внимание:

– Вопрос в другом – зачем вообще понадобилось ее похищать? Одно время нас заставили думать, что они хотят устранить мистера Питта, мистера Джиордино и доктора О’Коннелл как свидетелей открытия эменитской пещеры в Колорадо. Но теперь об этом послании древних знает слишком много людей, и сохранять секретность больше не имеет смысла.

– Единственная правдоподобная версия, которая приходит мне в голову, – им нужна ее экспертиза, – предположил Хелм.

– Когда я спросил Эльзу Вольф, сколько пещер оставили амениты, она ответила, что всего шесть, – задумчиво произнес Питт. – Мы нашли две, они нашли одну. Из трех оставшихся две были уничтожены природными катаклизмами. Эльза говорила, что последняя пещера находится где-то в перуанских Андах, но где именно, точно не известно. Держу пари, что, несмотря на все свои достижения в области программного обеспечения, компьютерные специалисты “Дестини Энтерпрайзес” так и не смогли расшифровать инструкцию, описывающую, как найти оставшуюся камеру.

– И потому похитили доктора О’Коннелл в расчете на то, что она этот шифр разгадает, – заключил Сэндекер.

– Похоже на правду, – согласно кивнул Хелм.

Джиордино подался вперед, чуть не ложась грудью на стол, и горячо заговорил.

– Я знаком с Пэт совсем недолго, но сильно сомневаюсь, что она пойдет им навстречу! У нее не тот характер!

Литтл невесело усмехнулся:

– Не забывайте, что у них в руках четырнадцатилетняя дочь доктора О’Коннелл. Вольфам достаточно пригрозить, что с девочкой сделают что-нибудь нехорошее.

– Она будет сотрудничать, – с мрачным видом согласился Хелм. – У нее нет другого выхода.

– Что ж, тогда нам двоим придется нанести визит в это волчье логово 6  6. Вольфшанце – Волчье логово – название ставки Гитлера в годы Второй мировой войны.


[Закрыть]и забрать обеих, – просто сказал Питт. Литтл посмотрел на него с некоторым сомнением:

– Но откуда нам знать, где их держат?

– Уверен, что на своей верфи в Чили. Эти Вольфы настолько сдвинулись на теме конца света, что вся семья наверняка уже перебралась на суда в ожидании потопа.

– Я могу раздобыть для вас спутниковые фотографии верфи, – предложил Литтл. – Но должен сразу предупредить: по мнению наших аналитиков, тамошняя система охраны заранее обрекает на неудачу всякую попытку проникнуть туда по воздуху, по суше или по воде.

– Значит, мы пройдем под водой.

– Можете нарваться на подводные сенсоры.

– Думаю, мы найдем способ решить эту проблему.

– Я не могу на это согласиться, – твердо заявил Сэндекер. – Подобные эскапады не входят в компетенцию НУМА. Этим должны заниматься спецназ или “котики”.

– Найти и выручить Пэт О’Коннелл и ее дочь – только часть нашего плана, – объяснил Питт. – Необходимо также выяснить суть судостроительной деятельности “Дестини Энтерпрайзес”. И для выполнения этой задачи никто лучше нас с Алом не подготовлен. Меньше года назад мы вдвоем на мини-субмарине проникли в акваторию одной частной верфи в Гонконге и обнаружили там угнанный лайнер “Соединенные Штаты”. Должна же быть какая-то система в безумном проекте семейства Вольфов, вкладывающего миллиарды долларов в суда, которым не суждено выйти в море.

– ФБР ничем не сможет вам помочь, – с сожалением сказал Хелм. – Это за полмира от нашей территории. Литтл нервно пошевелил пальцами:

– Боюсь, что и у нашего Управления связаны руки во всем, кроме предоставления информации. Госдепартамент поднимет жуткий вой, если вскроется хотя бы косвенная причастность ЦРУ к этому делу.

Питт с улыбкой посмотрел на Сэндекера:

– Похоже, сэр, вам не оставляют выбора.

Но адмирал по-прежнему хмурился. Поразмыслив минуту, он отрывисто спросил:

– Ты уверен, что существует крайняя необходимость проводить против Вольфов столь рискованную разведывательную операцию?

– Уверен! – твердо сказал Питт. – И еще я уверен, хотя не могу сказать почему, что за витриной их деятельности маячит куда более зловещий замысел, осуществление которого может повлечь за собой самые страшные и непредсказуемые последствия.

Узкая извилистая расщелина ярдов через пятьдесят вывела их к воде. К западу берег повышался и уходил в море, образуя полуостров; с востока побережье пробороздили каналы, оставленные растаявшими ледниковыми языками. Яркие огни верфи Вольфов и четырех плавучих города отражались в темной воде на северной оконечности фьорда.

Джиордино остановился и жестом приказал Питту оставаться в тени большой скалы. Параллельно противоположным сторонам залива неторопливо двигались два патрульных катера, обшаривая берега и поверхность воды лучами мощных прожекторов. Джиордино внимательно рассматривал ближайший катер через прибор ночного видения.

– Ты у нас эксперт по катерам, – подал голос Питт. – Узнаешь их?

– Тридцативосьмифутовая модель производства “Двичак Индастриз”, – без труда ответил итальянец. – Обычно применяются для сбора разлившейся нефти, но эти вооружены до зубов и явно предназначены для других целей. Хорошая, прочная, надежная посудина. Не особо скоростная, не более восемнадцати узлов, но движок у нее в триста лошадей, так что в случае необходимости может даже буксировать тяжелые баржи Применение в качестве патрульного корабля – нечто новое в практике.

– Тип оружия можешь определить?

– Спаренные крупнокалиберные пулеметы на носу и корме, – ответил Джиордино. – Больше пока ничего сказать не могу.

– Скорость?

– Тащатся на четырех узлах, не спеша выглядывая потенциальных нарушителей.

– Достаточно медленно, чтобы наши “Торпедо-2000” могли за ними угнаться.

– Какую пакость ты опять задумал?

– Подождем под водой, пока они повернут обратно к верфи, – ответил Питт. – Когда они будут проходить над нами, пристроимся в кильватерную струю. Шум винтов прикроет нас от их гидроакустики.

– Звучит разумно, – одобрил итальянец.

Пока патрульные катера продолжали неспешно удаляться в южном направлении, Питт и Джиордино в последний раз проверили снаряжение, натянули на головы резиновые шапочки-капюшоны гидрокостюмов, а на руки – четвертьдюймовые неопреновые перчатки. Затем закрепили поверх сапог ласты. Маски-шлемы, защищавшие их лица и снабженные устройством подводной связи “Акваком”, были полностью герметичны и позволяли свободно переговариваться между собой. И напоследок привязались друг к другу пристегнутым к поясам тонким линем – чтобы не потерять напарника в угольной черноте воды.

Вытравив лишний воздух из костюма, Джиордино поднял вверх большой палец, сигнализируя о полной готовности. Питт ответил тем же и первым вошел в воду. Дно у берега было каменистым и скользким от водорослей. В тяжелом снаряжении приходилось ступать осторожно, чтобы не потерять равновесие. Они медленно удалялись от берега, пока вода не поднялась до пояса, потом пустились вплавь. Дно резко уходило вниз. Питт погрузился на десять футов, остановился и вытравил из своего костюма остатки воздуха. Дышал он неглубоко и размеренно, постепенно ускоряя погружение, пока давлением воды не обжало костюм до нужной кондиции. Тогда он добавил внутрь немного воздуха для достижения нейтральной плавучести, чтобы можно было неподвижно висеть на глубине.

Отплыв ярдов на пятьдесят от берега, Питт вынырнул на поверхность и посмотрел на юг. Катера как раз достигли крайней точки маршрута и поворачивали обратно.

– Эскорт направляется к нам, – сказал Питт в микрофон. – Надеюсь, ты был прав насчет четырех узлов. Больше наши водометы дать вряд ли смогут.

Голова Джиордино вынырнула рядом с Питтом.

– Это на пределе, но думаю все же, что мы от них не отстанем. Лишь бы только у них не оказалось инфракрасных подводных телекамер.

– Ширина залива почти полмили – такую зону телекамерами не перекроешь. – Питт оглянулся на озаренную морем огней северную оконечность фьорда. – При круглосуточной работе в три смены Вольфам небось приходится платить работникам бешеные деньги.

– С чего ты решил, что они потерпят у себя профсоюзы?

– Как ты думаешь, какая осадка у этих катеров?

– Около двух футов, но лучше держаться подальше от винтов. Уж больно здоровые, не меньше ярда в диаметре.

Патрульные катера приближались. Прикинув их курс, Питт и Джиордино сместились на десять ярдов и успели погрузиться на двенадцать футов, прежде чем луч прожектора скользнул над тем местом, где только что торчали их головы. Под водой рокот мотора и шум винтов слышались в несколько раз громче, чем на поверхности. Питт и Джиордино перевернулись на спину и замерли в ожидании, наблюдая за отблесками прожекторных лучей, танцующих над ледяной водой.

Но вот наверху показалось черное днище катера и здоровенный винт за кормой, взбивающий вихри пены и пузырей. В тот же миг оба аквалангиста дали полную скорость своим скутерам, ухватились за рукоятки и ловко пристроились в кильватерную струю.

При четырех узлах эффект отталкивания от винта совсем не тот, что при максимальных восемнадцати. Во всяком случае, на такой скорости им не составляло труда держать устойчивый курс за кормой катера, да и швыряло и мотало вполне терпимо. Хуже всего было то, что скрадывалось ощущение направления. К счастью, Питт мог ориентироваться на яркий кормовой огонь катера и точно держался вслед за ним. Он крепко сжимал рукояти водомета, умело направляя его закругленный, как торпеда, нос в нужном направлении и не давая ему рыскать в бурной воде.

Они сопровождали катер долгих две мили на глубине шести футов, безжалостно заставляя двигатели своих водометов функционировать на пределе возможного, лишь бы только удержать темп и не оторваться от “лидера”. Батареи быстро садились. Оставалось только надеяться, что в них хватит заряда на обратный путь к расщелине и “скайкару”. Но над этим будет время поломать голову после, а сейчас их больше волновало, как бы остаться незамеченными на такой небольшой глубине в ярко освещенной акватории верфи. Хотя кильватерная струя служила достаточно надежным прикрытием, да и черные гидрокостюмы сливались с черной водой, какой-нибудь востроглазый наблюдатель на катере или на берегу мог обратить внимание на подозрительный проблеск. Но пока все было тихо. Питт правильно вычислил психологию патрульных: они смотрят туда, куда светят прожектора, – прямо по ходу.

– Ты меня нормально слышишь? – спросил Питт через встроенный в маску “Акваком”.

– Каждое слово.

– Мой монитор показывает, что мы прошли почти две мили. Скоро катер начнет разворот на следующий круг. Как только почувствуем, что струя уходит вправо или влево, ныряем на безопасную глубину и выжидаем несколько минут. Потом всплываем, чтобы определиться визуально.

– Понятно, – ответил Джиордино таким будничным голосом, как будто ждал на остановке автобус, который вот-вот должен появиться из-за угла.

Меньше чем через три минуты патрульный катер начал разворот. Питт и Джиордино вовремя засекли изменение направления кильватерной струи, нырнули на двадцать футов и зависли в воде, пока шум винтов и отблески прожекторов не удалились настолько, что перестали представлять какую-либо угрозу. Только тогда медленно и осторожно Питт и Джиордино начали всплытие, не очень хорошо представляя, в какой именно точке акватории верфи они находятся.

Две головы в масках показались над водой, две пары глаз быстро обшарили поверхность во всех направлениях. Оказалось, что они всего в семидесяти пяти ярдах от первого из четырех огромных причалов, уходящих от берега больше чем на милю. К причалу был пришвартован колоссальных размеров плавучий город; три его брата-близнеца стояли параллельно ему у других причалов. Сияя тысячами огней под ночным небом, они представляли собой фантастическое зрелище. Находящимся в воде Питту и Джиордино габариты ближайшего суперсудна показались необъятными. Невозможно было поверить, что такая невообразимая масса не только не тонет, но способна на собственной тяге пересекать моря и океаны.

– Неужто это правда? – пробормотал потрясенный итальянец.

– Мне на язык просится слово “циклопический”, – почему-то шепотом ответил Питт.

– Ладно, с чего начнем?

– Суда-ковчеги пока оставим в покое. Надо найти укромное местечко, где можно оставить снаряжение, а потом отправимся на охоту в контору верфи.

– Ты думаешь, Пэт держат там?

– Не знаю, но для начала административное здание сойдет не хуже любого другого.

– Можем добраться до берега под настилом, – предложил Джиордино, указывая на плещущуюся между свай гигантского причала темную воду. – Вон там, справа, какие-то навесы и свет не горит. Спрячемся где-нибудь и переоденемся в рабочую одежду.

Рабочая одежда представляла собой стандартные оранжевые комбинезоны, чем-то напоминающие робы заключенных в американских тюрьмах. Изготовили их специально для этой операции, используя в качестве образца увеличенные фотоснимки работников верфи, сделанные спутником-шпионом и переданные адмиралу Сэндекеру вместе с подробными картами и фотоанализом большинства зданий.

Пловцы неторопливо продвигались вдоль многочисленных трубопроводов и кабелей, проложенных под настилом от берега до конца причала. Видимость увеличилась до ста футов – тысячи ярких огней освещали все вокруг, как на бульварах Лас-Вегаса.

Питт плыл впереди, Джиордино справа от него и чуть сзади. Усеянное гладкой галькой дно постепенно стало подниматься, и вскоре им пришлось пробираться чуть ли не ползком, перебирая руками. Достигнув берега, они заметили неподалеку от свай причала ступени, поднимающиеся к бетонной набережной. Единственный фонарь, едва заметный в море огней верфи, тускло озарял лестницу и фасад нескольких одноэтажных строений. Внимательно изучивший спутниковые фотографии Питт вспомнил, что в этих бараках находятся инструментальные кладовые. Мощности фонаря не хватало, и боковые стены складов терялись во мраке.

– Что скажешь? – спросил Джиордино.

– Да вроде пусто, – пожал плечами Питт. – С другой стороны, черт его знает, кто там прячется в темноте?

Не успел он закончить фразу, как Джиордино, обозревающий окрестности в свой прибор ночного видения, уловил какое-то движение вдоль стены ближайшего склада. Он с силой сжал плечо Питта в знак предупреждения – на набережной показался охранник в камуфляжной форме и с автоматом через плечо. Он остановился под фонарем, вытянул шею и посмотрел вниз, особенно внимательно приглядываясь к основанию лестницы. Питт и Джиордино замерли, скрытые в тени свай и наполовину погруженные в воду.

Как Питт в общем-то и ожидал, охранник вышел на набережную просто от скуки, а вовсе не потому, что так уж ревностно относился к своим служебным обязанностям. Он ни разу еще не встречал ни одного подозрительного типа, пытающегося проникнуть на верфь, и ни разу не слышал о подобных случаях. Никакому грабителю, вору или хулигану и в голову бы не пришло вторгаться на промышленное предприятие, расположенное за сотни миль от ближайшего города и отделенное от цивилизации непроходимыми горными отрогами и ледниками. Вскоре охранник зевнул, повернулся и неторопливо зашагал обратно в темноту по направлению к складским помещениям.

Не успел он скрыться из виду, как Питт и Джиордино очутились на берегу, держа ласты в руках, а водометы под мышкой, бесшумно взбежали по ступеням и поспешили убраться подальше от предательского света фонаря. Дверь в ближайший барак оказалась незаперта, и они с облегчением ввалились внутрь.

– Наконец-то дома! – блаженно вздохнул Джиордино.

Питт нашел какой-то холст и завесил им единственное окно, тщательно подоткнув во все щели. После этого включил фонарь и посветил вокруг. Склад был забит разнообразным судовым оборудованием: контейнеры с бронзовыми и хромированными гайками, болтами и винтами, полки с тщательно уложенными бухтами троса и мотками кабеля, ящики с галлонными банками морской краски – и все это было разложено в идеальном порядке и снабжено этикетками.

– Я смотрю, у этих парней пунктик насчет аккуратности.

– Что ты хочешь – немецкое наследие.

Друзья быстро скинули глубоководное снаряжение и гидрокостюмы. Тут же извлекли из нагрудных сумок оранжевые комбинезоны и натянули поверх теплого белья. Сапоги сменили на кроссовки.

– Знаешь, я вот что подумал... – нерешительно начал Джиордино.

– О чем?

– Вдруг здесь у всего персонала имеются какие-то опознавательные бейджики на униформе, а со спутника их не заметили? Тогда мы влипли.

– Это еще не худшая из наших трудностей. – А что может быть хуже?

– Мы ведь в Южной Америке, Ал, дружище, – мягко сказал Питт, – а по-испански не сможем даже спросить, где здесь сортир.

– Ты других с собой не равняй! – обиделся итальянец. – Может, я и не очень бегло по-испански шпарю, но вполне достаточно, чтобы сошло с рук. У них же тут наверняка не только испанцы работают.

– Вот и отлично. Разговаривать будешь ты, а я стану изображать глухонемого.

Как только Джиордино, изучив фотокопию плана верфи, рассчитал оптимальный маршрут к административному зданию, Питт набрал номер на спутниковом телефоне.