Текст книги "Тысяча осколков тебя (ЛП)"

Автор книги: Клаудия Грэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Что происходит? – говорит Пол, не Пол.

– Я... – как я должна объяснить это? – Давай сойдем с поезда, ладно?

Хотя Пол выглядит беспокойно, он следует за мной, через станцию на улицу.

Мы, как оказалось, сейчас в совершенно другой части Лондона, она выглядит больше похожей на город, который я помню, здесь больше старых зданий, нет летательных аппаратов в небе. Снова начал идти дождь. Мы ныряем под козырек магазина, и теперь Пол выглядит менее смущенным, но более взволнованным.

– Где я?

– В Лондоне.

– Да, конечно, – говорит он, и то, как он прищуривает глаза, когда он не уверен и раздражен, кажется таким знакомым, что мне сложно поверить, что это не мой Пол. – Я приехал этим утром на конференцию. Услышать Ватта Конли. Я планировал это несколько недель, но клянусь, что помню, как сошел с поезда. Потом всё, пропадает.

Он собирался на конференцию в любом случае. Конечно. Почему физику не интересоваться изобретателем эпохи?

– Ты не помнишь ничего за прошлые, я не знаю, два дня?

– Я помню, кое-что, – говорит Пол. Его выражение лица, движения, немного отличаются от нашего Пола, которого я знаю, и который только что сбежал от меня. Как странно видеть различия в том, как он наклоняет голову. – Но кто ты? Кто меня ударил?

Я это сделала. Мы с Тео сделали это с тобой, и ты – незнакомец, который никогда не причинял нам вреда.

– Была драка. Всё закончилось. Ничего плохого не произошло.

– Но... – он смотрит на свои большие руки, понимая, что костяшки пальцев содраны. Его потерянное выражение лица так похоже на Пола, что я резко вздыхаю.

Я хотела бы объяснить.

Поэтому я говорю так мягко, как могу.

– Ты бы мне не поверил, если бы я тебе рассказала. Просто иди домой. Всё хорошо. Ты меня больше не увидишь.

Хотя он очевидно хочет задать еще несколько вопросов, еще больше Пол хочет убраться подальше от сумасшедшей незнакомки. Он пятится из-под навеса до тех пор, пока капли дождя не начинают попадать на его длинное пальто и взъерошенные волосы. Потом он поворачивается и теряется в лондонской толпе.

Только теперь я понимаю, что моё кольцо уже давно вибрирует. Я нажимаю на него, надеясь увидеть Тео. Когда трехмерная проекция его лица появляется передо мной, я полна надежд, но потом я понимаю, что это сообщение.

– Маргарет, я молюсь Богу, чтобы с тобой все было в порядке, – его лицо напряжено, он боится за меня. Тео продолжает. – Пол прыгнул из этого измерения несколько секунд назад. Я догадываюсь, что ты уже это знаешь. Ты должны пойти за ним. Не волнуйся, я настроил твою Жар-птицу, чтобы следовать за ним, когда он прыгает, так же как мою. Я чувствую себя, более чем странно, что иду к тебе, но я знаю, что ты сказала бы мне, что Пол не должен сбежать, неважно что случится. Правосудие для Генри, вот что важнее всего.

Я киваю, как будто его сообщение может меня видеть. Но это только голограмма, говорящая с пустотой.

Тео улыбается, натянуто и нервно.

– Увидимся в соседней вселенной, хорошо, Мег?

– Да, – шепчу я. – В соседней.

Хотя я беру Жар-птицу в руку, я не сразу настраиваю её для следующего прыжка. Сначала я смотрю на мрачный Лондон передо мной, где технологические чудеса приколоты или летают перед каждым человеком, и все они слишком увлечены или озабочены, чтобы заметить. Я пытаюсь представить, как будет чувствовать себя эта Маргарет, когда она очнется одна через несколько секунд, удивленная бешеному ритму сердца.

Кажется, она не много сможет вспомнить. Но, мне не нужны напоминания, как Тео, и как, кажется, Полу. Мои путешествия отличаются от их. Поэтому может быть опыт этой Маргарет тоже будет иным. Возможно, она вспомнит какие-то обрывки, образ ощущений, принадлежащих мне и как они делились на нас обеих.

Поэтому я занимаю свой мозг мыслями о родителях, которых она так давно потеряла. Я думаю о том, как они смеялись, когда я раскрашивала радужный стол. О том, как мама держала меня на плечах в музее естественной истории, чтобы я смогла заглянуть в череп трицератопса. Или о том, как папа катал меня вокруг города на своем велосипеде, когда я была достаточно мала, чтобы умещаться в детское сиденье, одно из моих самых ранних воспоминаний, он смеется и мы вместе катимся с горы.

Я надеюсь, эта Маргарет сможет хоть немного их вспомнить. Это пробьет дыру в ужасном горе, которое заключило её в эту жизнь, и может быть, даст ей надежду, чтобы освободиться.

Потом я начинаю манипулировать Жар-птицей, поворачиваю последний рычаг, и думаю: "О Боже, что же дальше? Что дальше?"

Я врезаюсь в себя, в другую себя, и в этот раз я совершенно теряю равновесие. На долю секунды я лечу в воздухе, и я понимаю, что падаю с лестницы. Очевидно, это очень, очень неудачный момент, чтобы путешественник между измерениями запрыгнув в твое тело, потому что ты промахнешься мимо ступеньки, и...

У мня получается выставить руки вперед при падении, но это не уберегает меня от жесткого приземления на ступеньки, но по меньшей мере позволяет мне приготовиться к падению еще на несколько ступеней вниз, и там я ловлю себя. Колье вокруг моей шеи разрывается, и я слышу, как бусины катятся в разных направлениях. Вокруг меня кричат люди и торопятся ко мне. Ошеломленная, я поднимаю голову.

Первое, что я замечаю, это красный бархатный ковер на лестнице. И это хорошо, потому что ступени под ним кажутся мраморными, и это было бы больно. Второе, что я замечаю, что бусины, стучащие и катящиеся по ступенькам, это совсем не бусины. Это жемчужины.

Я прикладываю руку к ноющему лбу и поднимаю взгляд. Мои пальцы встречаются с чем-то в волосах, с какой-то тяжелой штукой у меня на голове.

Это тиара?

Наконец, я вижу столпившихся округ меня людей, все как один в невозможно элегантных вечерних платьях, мужчины в незнакомой военной форме, блистающие медалями и орденами, женщины в белых, длиной до пола, нарядах, таких же как то, которое запуталось у меня в ногах.

– Маргарет? – мягко говорит мужчина всего на несколько лет старше меня, с темными волосами, такими же вьющимися, как и мои, хотя они и коротко острижены. Из его беспокойства я понимаю, что он хорошо меня знает, но я никогда его раньше не видела. Однако, что-то в его лице странно знакомо...

– Всё в порядке, – говорю я. Я не имею понятия, что еще сделать, только ободрить их. Потом я кладу руку на грудь, чтобы успокоиться, вскрикиваю и смотрю вниз.

Все слои Жар-птицы лежат в беспорядке у меня на коленях и на ступеньках вокруг. Только открывающийся кулон все еще висит вокруг моей шеи.

Она сломана.

Жар-птица сломана, и я не знаю, как её починить.

Ох, дерьмо.

Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net

 

Глава 10

– Маргарет? – русый молодой человек встает рядом со мной на колени и берет меня за руку. Мы оба одеты в перчатки из белой кожи, такие мягкие и тонкие, что они почти не ощущаются. – Маргарита? Ты в порядке?

– Я в порядке. Честно. Только неуклюжая, – о Боже, где я? Что происходит? Я думала, что предыдущая вселенная сильно отличалась от моей, но эта, эта была совсем другой.

– Вы волнуетесь, как старушка, Владимир. Снова, – самый массивный мужчина в группе хмурится, его голос такой глубокий и резонирующий, и из его тона я понимаю, что он привык к тому, что ему подчиняются без раздумий. На его форме с мундиром цвета слоновой кости больше медалей, чем у остальных. Он гораздо выше шести футов.

– Тогда я бабушка, – говорит молодой человек, Владимир, и посылает мне ободряющую улыбку. Я быстро собираю части Жар-птицы, с моего запястья свисает маленькая розовая сумочка, и я складываю туда части.

– Почему вы беспокоитесь о брелоке? – командует массивный мужчина, который, кажется, заведует этой костюмированной вечеринкой. Или что это такое. – Жемчуга Тарасовой все на полу, а вы просто позволяете им рассыпаться.

– Мы их соберем, Ваше Императорское Величество, – шепчет женщина, которая вместе с несколькими другими, одетыми менее пышно, чем остальные, включая меня, встают на колени, чтобы собрать все жемчужины. Я поднимаю руку к горлу и обнаруживаю, что помимо Жар-птицы и разорванной висящей нитки от жемчуга на мне надето какое-то огромное тяжелое колье.

Его Императорское Величество?

– Папа, если бы у меня был такой прекрасный жемчуг, я бы не упала и не порвала его, – говорит девушка на несколько лет моложе меня, даже несмотря на то, что я никогда не видела её раньше, она тоже выглядит слишком знакомо.

Немного похожа на Владимира и немного...

– Если бы у вас был такой прекрасный жемчуг, Катя, вы бы потеряли его еще до бала, – высокий мужчина даже не удостоил её взглядом, и Катя вешает голову. – Маргарет, вы можете сегодня танцевать? Или мы должны извинить вас?

– Я в порядке, правда. Пожалуйста, позвольте мне восстановить дыхание, – подождите, что я говорю? Танцы? Какие танцы? Может быть, мы актёры и это какое-то представление. Это объяснило бы костюмы, так?

Но я уже догадалась. Мраморная лестница, красный бархатный ковёр, это только часть огромного дома и пятидесятифутовыми потолками, и лепниной, покрытой тем, что похоже на настоящее золото. Это дворец. И мы не туристы, которых ведут по залам с заграждениями и предупреждают о фотографиях со вспышкой.

Когда Владимир помогает мне встать на ноги, высокий мужчина говорит ему:

– У Маргариты есть слуги, чтобы помочь ей, Владимир. Сын Царя должен быть выше того, чтобы, нянчиться.

Глаза Владимира загораются огнем, и он поднимает подбородок.

– Как желание помочь сестре может быть ниже достоинства любого мужчины? Разве дочь Царя не должна ожидать помощи от любого, в любую минуту?

Сестра. Мои глаза расширяются от шока, когда я понимаю, почему Владимир кажется мне таким знакомым. Он, и Катя, сейчас, когда я снова изучаю её лицо, они очень похожи на мою маму.

На нашу маму?

Нет. Абсолютно нет. Они – дети Царя, черт, здесь всё еще Цари? Что это за измерение? Ладно, этот парень – Царь, а это его дети, но я не могу быть его дочерью. Невозможно, чтобы кто-то кроме доктора Генри Кейн был моим отцом. Так же, как и у любого человека, мой генетический код уникален, его невозможно воссоздать. Я могу родиться в любом измерении только у родителей, которых я всегда знала.

Мама? Я осматриваю пышно одетую группу, надеясь увидеть её. Какая бы версия моей матери ни существовала в этом измерении, она нужна мне немедленно.

Но я нигде её не вижу.

Ладно. Одно я знаю точно: я не смогу здесь притворяться. Прямо сейчас мне нужно немного времени в одиночестве, чтобы понять, что происходит.

Я падаю на плечо Владимира в обмороке, притворном только наполовину.

– У меня так кружится голова, – шепчу я.

– Ты ударилась головой? – Владимир берет меня обеими раками, его лоб наморщился от беспокойства. Он очевидно верит, что он мой старший брат, его нежная забота очень успокоила бы меня, если бы я знала его дольше трёх минут. – Отец, мы должны позвать к ней доктора.

– Я не ударилась головой, – возражаю я. – Но я плохо себя чувствовала раньше. Я, я думаю, что я съела что-то не то.

Царь раздраженно выдыхает, он кажется зол из-за того, что не всё в мире подчинено ему.

– Ваш здравый смысл должен был подсказать вам оставаться в постели. Возвращайтесь в свои комнаты. Владимир и Катя будут представлять семью.

Будучи в безопасности за согнутой рукой Царя, Катя показывает мне язык. Она кажется совсем еще ребёнком.

– Позвольте мне пойти с ней, – говорит Владимир. Я никак не могу осознать то, насколько он похож на маму и на меня. – Я вернусь через несколько минут.

– Вы заходите слишком далеко, – рычит Царь. – Зачем ей тогда фрейлины? Зачем ей личный страж? Они должны присматривать за ней. Даже вы должны это понимать.

– Всё хорошо, Владимир, – шепчу я. Я не хочу начинать семейную ссору и, кроме того, мне нужно побыть одной. – Иди.

Владимир сомневается, но кивает и отпускает меня. Руки моих фрейлин порхают вокруг меня, пытаясь поддержать, но не осмеливаясь прикоснуться.

Царь знаком подзывает кого-то из группы, кого-то немного позади меня.

– Вы, там. Лейтенант Марков. Отведите её в её комнату, – потом твердая рука берет меня за локоть.

Я поворачиваюсь и вижу Пола, стоящего рядом, сразу за людьми, окружающими меня.

В первую секунду я боюсь его. Но страх быстро сменяется надеждой, потому что я вижу, что он меня узнал. Это мой Пол, он здесь, и я не так одинока, как думала.

Он выглядит блестяще в форме гвардейца, аккуратно подстриженная борода оттеняет линию его подбородка, он в высоких сапогах и к его бедру прикреплена шпага. Однако на воротнике я вижу поблескивающую цепочку, там Жар-птица.

Пол склоняет голову, потом начинает вести меня обратно по лестнице. Остальные участники королевской вечеринки наблюдают за моим уходом, Владимир, с беспокойством, Катя открыто злорадствует, что она пойдет на бал, а я – нет, а Царь, предположительно мой отец, всего лишь со скучающим презрением.

– Мы всё правильно делаем? – шепчу я.

– Откуда я знаю? – отвечает Пол таким же приглушенным голосом. – Никто ничего не говорит. Продолжай идти.

Когда мы достигаем площадки наверху лестницы, я вижу своё отражение в длинном ряду зеркал, украшающих стену. Бриллиантовое колье вокруг моей шеи толщиной в несколько рядов, и каждый камень блестит, так же, как и рубины в моей тиаре. Моё вычурное белое платье тоже немного блестит, потому что, кажется, в ткань вплетены серебряные нитки. Пол, должно быть, только солдат, но его форма с алым мундиром выглядит так же прекрасно, как моя одежда. Мы словно переоделись для Хэллоуина, или первоклассного выпускного.

Как только мы оказываемся одни, Пол с гневом поворачивается ко мне:

– Я же сказал тебе идти домой!

– Ты не можешь мне приказывать! Почему ты думаешь, что можешь управлять мной? Потому что ты – гений, а я – нет?

– Я должен нести ответственность, потому что я старше тебя и понимаю, что происходит, а ты – нет, – отвечает он.

– Единственная причина, почему я не понимаю, это то, что ты не объясняешь.

– Слушай, Конли опасен. Тебе нужно домой, – повторяет он, и что-то в его тоне заставляет меня понять, что он на самом деле имеет в виду. Пол не приказывает мне убраться с дороги, он действительно имеет в виду какую-то причину, по которой мне нужно быть дома, причину, по которой мне важно там быть.

Не то, чтобы это позволит ему сорваться с крючка. Во всяком случае, ненадолго. Но это успокаивает меня достаточно, чтобы сосредоточиться на нашей наиболее важной проблеме. Я запускаю ладонь в маленький шелковый кошелек и показываю Полу куски Жар-птицы.

– С этим я не попаду домой.

Большинство парней выругались бы. Пол просто сжимает губы в бледную линию.

– Это плохо.

– Преуменьшение года.

Пол берет сумочку и начинает изучать куски один за одним. Я борюсь с желанием продолжить с ним спорить, если он починит Жар-птицу, то есть мой единственный способ покинуть это измерение, а не остаться в нём навечно, я собираюсь позволить ему сосредоточиться.

Наконец, он говорит:

– Её можно починить.

– Ты уверен?

– Почти уверен, – отвечает Пол. Должно быть он увидел выражение моего лица, потому что он добавляет. – Жар-птица была сконструирована так, чтобы её легко можно было собрать. Мы хотели, чтобы они разбирались на части для ремонта, настройки и всего такого. Похоже, здесь так и случилось.

– То есть ты сможешь её собрать? – меня окатило волной облегчения, от этого у меня закружилась голова. Словно я уклонилась от пули.

– Мне нужен свет получше, и я хочу сравнить со своей Жар-птицей, – Пол передает мне шелковую сумочку и тянет за цепочку вокруг своей шеи. Кулон матово поблескивает на алом мундире. – Пойдем, закончим с этим и отправим тебя домой.

Я дергаюсь назад.

– Я не пойду домой, пока ты мне не скажешь, почему ты здесь!

Пол не один из тех людей, которые повышают голос, раздражаясь. Он становится тише. Становится неподвижным.

– Это не то измерение, которое я искал. Это уже очевидно. Мне нужно продолжать двигаться, но я не могу уйти, пока ты...

– Что это значит?

Мы оба выпрямляемся, застигнутые врасплох другим русским офицером, направляющимся к нам. У него седые волосы, борода как у Царя и монокль. Пол стоит во внимании, или это выглядит как внимание с моей точки зрения. Я не думаю, что кто-либо из нас знает что-то о русском военном этикете.

Офицер говорит:

– Марков, я вами удивлен. Вы докучаете Её Императорскому Высочеству вместо того, чтобы выполнять свои обязанности.

Ох, это я. Я Императорское Высочество. Мне приходится подавить смех.

– Я, гм, попросила его посмотреть на что-то, что я сломала, я протягиваю ему осколки Жар-птицы, чтобы показать.

Надутая грудь офицера немного опадает, он кажется меньше без своего негодования. Но его глаза вспыхивают, когда он находит ответ:

– И что это? Не по форме одеты на службе?

И он хватает Жар-птицу, висящую на шее Пола.

Я вскрикиваю. Глаза Пола расширяются. Мы оба слишком поражены, чтобы думать, не то что двигаться.

– Теперь, когда вы в надлежащей форме, лейтенант Марков, вы можете продолжать, – говорит офицер, засовывая Жар-птицу в карман и продолжает идти по длинному коридору.

Мы в ужасе наблюдаем за тем, как он удаляется. Я первая нахожу слова:

– Ох, дерьмо.

– Нам нужно вернуть Жар-птицу, – Пол глубоко вдыхает. – Мне нужно пойти за ним.

– Он конечно отдаст тебе её. В конце концов. Правда?

– Откуда мне знать? Кроме того, у нас не много времени. Моя память, она уже становится туманной. Пол Марков из этого измерения снова появится. В любую минуту.

Потом до меня доходит: если Пол не сможет вспомнить, кто он на самом деле, он не сможет починить мою Жар-птицу. Это значит, что пока Тео нас не найдет, если Тео вообще существует в этом измерении, мы будем заперты здесь. Возможно, навсегда.

– Хорошо, ты пойдешь за ним, и... – я прикладываю руки к голове, пытаясь думать, и только когда мои пальцы прикасаются к тиаре, я вспоминая, кто я здесь, что я могу сделать. – Подожди! Нет, я пойду за ним и прикажу ему отдать кулон. Он должен это сделать. Я принцесса! Или Великая Княжна, или как они их называют в России...

– Да! Хорошо. Правильно. Иди, – Пол кивает головой, почти комически-быстро.

Я бегу по коридору к лестницам так быстро, как могу, что на самом деле не очень быстро, потому что на мне длинной платье с узкой юбкой и туфли на высоком каблуке, на которых даже нет ленты, чтобы они держались на месте. Украшения звенят у меня на шее, тиара соскальзывает на бок, и я поднимаю руку, чтобы прижать её к голове.

– Сэр! – кричу я, жалея, что не спросила имя мужчины. Имя бы лучше сработало. Могу ли я просто закричать "Приказываю вам остановиться"?

Но достигнув низа и повернув за угол, я вижу огромное собрание людей, идущих по широкому коридору. Это не сама вечеринка, но место, где входили большинство гостей. Дюжины женщин в нарядах всех цветов радуги и украшениях почти таких же прекрасных, как мои, от девочек моего возраста с перьями в волосах до дам старшего возраста, кажется, склонявшихся под весом собственных бриллиантов, молодые люди в элегантных вечерних костюмах, с шарфами, заколотыми бриллиантами на их шее и военные офицеры.

Их было по меньшей мере пятьдесят, все одеты в форму, которая выглядела точно так же, как у мужчины, забравшего Жар-птицу Пола. Я пытаюсь вспомнить его лицо, у него был монокль, они же не могут все носить монокль, да? Но найти его в толпе невозможно. Он мог уже уйти на бал.

Должна ли я побежать туда и устроить сцену? У меня есть ощущение, что это не приведет ни к чему.

Я бегу наверх так быстро, как могу. Пол стоит, прислонившись к стене, словно от переутомления.

– Я потеряла его! – кричу я. – Он на балу, но ты можешь узнать его, да? Помоги мне найти его!

– Я, я думаю да, – он морщится и прижимает пальцы к виску, как будто у него мигрень. Его вид напоминает мне о Тео в Лондоне, в последние секунды до того, как он совершенно забыл себя.

– Пол, нет! Ты должен остаться со мной, – я беру его за плечи и смотрю ему в лицо. – Посмотри на меня. Посмотри на меня.

– Ты должна забрать Жар-птицу, – говорит он, медленно и осторожно выговаривая каждое слово, как будто не доверяет себе. – Ты должна вернуть меня с её помощью.

– Как мне снова найти этого мужчину? – как мне вообще что-либо сделать в этом измерении? У меня трясутся руки и бриллиантовое колье вокруг моей шеи кажется удавкой. – О Боже, о Боже, у него была большая борода и монокль...

– Полковник Азаренко, – отсутствующе говорит Пол.

Я смотрю на него:

– Что?

Он смотрит на мня, как будто не видел меня раньше. Потом он выпрямляется, вырываясь из моих рук.

– Ваше Императорское Высочество.

Это уже не мой Пол. Это Лейтенант Марков.

Он продолжает:

– Простите меня, Ваше Императорское Высочество. Я не могу понять почему, я не помню, как я оказался здесь. Я болен?

– Вы, у вас закружилась голова, – я придумываю лучшее оправдание, какое могу. – Я тоже плохо себя чувствую. Поэтому вы провожали меня в мои покои, чтобы я могла отдохнуть.

– Очень хорошо, миледи, – он кланяется и начинает быстро идти по коридору, его сияющие сапоги выделяются на красном ковре. В замешательстве, я следую за ним.

По крайней мере, один из нас знает, где моя комната.

Мы с Полом заперты здесь. Не зная, как связаться с Тео, если я вообще смогу это сделать. Все, что я могу сделать, это повторять имя "Полковник Азаренко".

Завтра, говорю я себе. Я смогу завтра узнать о нём, вызывать его к себе и забрать Жар-птицу Пола.

Если я не смогу...

Но нет. Я не могу об этом сейчас думать. Вместо этого я поправляю тиару на голове и притворяюсь, что знаю, что делаю.

Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net