Текст книги "Тысяча осколков тебя (ЛП)"
Автор книги: Клаудия Грэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Ох, дерьмо, – я падаю на колени и переворачиваю его на спину. Тео, похоже, даже не понимает, что я здесь. – Что ты делаешь?
Глаза Тео сфокусировались на мне только на секунду, и он выдавил одно слово:
– Извини.
– Извини? Простить тебя?
– Да, – говорит он. Моя злость сейчас далека от него, как я догадываюсь. Весь мир далёк от Тео на данную минуту.
Я хватаю маленькую бутылочку, которую вижу на полу в ванной, она все еще наполовину наполнена жидкостью ярко-изумрудного цвета. Что за наркотик так выглядит? Должно быть, что-то из этого измерения, потому что я никогда раньше такого не видела.
Я пытаюсь поправить его на полу, чтобы он не сворачивался в клубок у тумбы. Он реагирует немного, повернувшись и положив голову мне на колени. Со вздохом я сажусь на холодную плитку, прислоняюсь спиной к стене, и развязываю резиновый жгут, который он завязал вокруг предплечья. Не нужно оставлять его надолго.
Я чувствую его дыхание, глубокое и равномерное, и его грудь поднимается у меня на коленях.
Прислонившись головой к тумбе, я стараюсь успокоиться. Но это сложно. У Тео, не всё в порядке с головой. Я это знала. Мы все начали понимать это. Его смелость и верность не меняет этого важного обстоятельства.
Я больше не могла быть уверена, что на Тео вообще можно полагаться в любых обстоятельствах, не то что в таких, как сейчас.
Хотя я не хочу этого признавать, Пол был первым, кто предупредил меня насчет Тео, первый, кто осознал, насколько далеко всё заходит, кто пытался что-то сказать. И, должно быть, он давно это подозревал, но держал при себе. Только Происшествие заставило его заговорить.
Происшествие случилось два месяца назад, и это единственный раз, когда я видела, как мои родители злятся на Тео. Позже они сделали вид, словно ничего не произошло, но все равно, это осталось у меня в памяти.
В тот день я проводила время с мой сестрой, Джози, которая приехала домой на выходные из Скрипс3. Она помогала мне подготовиться к усложненным экзаменам, которые могли быть сложными, когда обучаешься дома и не планируешь сдавать стандартизированные тесты.
Я знаю, каким бывает стереотип домашнего обучения для людей, которые первый раз слышат это слово. Они предполагают, что это очень религиозное и не очень сложное образование, например, когда все садятся в круг и целый день изучают, как Бог создал динозавров, чтобы пещерные люди на них ездили.
В моем случае, однако, мои родители забрали Джози из государственной школы, когда учительница в детском саду сказала, что то, что она уже читает на уровне пятого класса, невозможно, поэтому она явно просто научилась произносить слова, не понимая их. Я, в свою очередь, никогда не переступала порог настоящей школы. Из того, что я слышала, я не много пропустила. Вместо этого мама и папа выстроили в очередь толпы репетиторов, их аспирантов и ассистентов из других областей университета, и заставили меня и Джози работать усерднее, чем кого бы то ни было. Время от времени они приводили других детей профессоров, чтобы мы были "хорошо социально развиты".
Другие дети стали моими друзьями, но по большей части, мы проводили время вдвоем с сестрой. Поэтому Джози и я узнали о современной литературе от будущего профессора, которая по большей части заставляла нас изучать свои тезисы о Тони Моррисоне. Уроки французского проходили с разнообразными носителями языка, от которых мы получили смесь диалектов и акцентов – Парижский, Гаитянский, Квебекский. И каким-то образом мы справились с научными классами, которые преподавала моя мама, и определенно они были самыми сложными из всех.
Был субботний день, облачный и ветреный. Мои родители были в университете, работая в лаборатории, Пол и Тео должны были работать над выкладками здесь, но Тео выманил Пола наружу, чтобы посмотреть последние модификации своей обожаемой прокачанной машины. Поэтому мы с Джози были предоставлены сами себе.
Вместо того, чтобы помогать мне готовиться, Джози ворчала.
– Да ладно, – сказала Джози, поигрывая с длинной плетью маминого филодендрона. – Тебе понравится Институт Искусств.
– В Чикаго зимой слишком холодно.
– Нытик-нытик. Купи пальто. Кроме того, не похоже, чтобы в Рис-ли или Рис-ми никогда не было холодно...
– Ризди, – так большинство людей сокращают название Школы Дизайна Род Айланда. – И да, я знаю, но все равно это самое лучшее место, чтобы учиться реставрации в стране.
Джози послала мне многозначительный взгляд. Мы достаточно разные для сестёр, она среднего роста, а я высокая, она спортивная, а я совершенно нет. Она унаследовала любовь к науке от наших родителей, и идет по стопам отца, чтобы стать океанографистом, я – в семье белая ворона, художница. Джози – спокойная, а я схожу с ума по пустякам. Однако, не смотря на все различия, иногда она может заглянуть мне в душу.
– Почему ты учишься реставрации вместо того, чтобы учиться быть художником?
– Я собираюсь попробовать стать художником...
– Быть или не быть, а не пытаться, – сказала Джози своим лучшим голосом Йоды, который звучал устрашающе правдоподобно. – Ты хочешь быть художником. Отличным художником. Так будь им. Институт Искусств в Чикаго отличное место для этого, правильно?
– Раскин, – слово вылетело у меня изо рта, прежде, чем с смогла остановить себя. Джози посмотрела на меня так, что я поняла, что она не собирается пропустить это. – Школа Искусств Раскина в Оксфорде. В Англии. Это было бы, лучше всего.
– Хорошо, не смотря на то, что я буду скучать по тебе как сумасшедшая, если ты уедешь в Англию, ты не думаешь, что стоит по меньшей мере подумать о том, чтобы поступить в место своей мечты? Потому что, поверь мне, никто кроме тебя не отправит тебя туда, – потом она отвлеклась от своей лекции. – Что это за штука?
Как я уже говорила, родители обычно не работали с крутыми устройствами, словно вышедшими из научно-фантастических фильмов. Это было одним из исключений.
– Это придумала Корпорация Триад.
Джози нахмурилась.
– Я никогда этого раньше не видела. Что это?
– Это не для потребителей. Ты знаешь, что Триад помогает маме и папе в исследованиях, да? Ну, это для измерения резонанса между измерениями. Я думаю.
Иногда я отключалась от болтовни о технике. Это механизм выживания.
– Это должно мигать красным?
Однако, я отключалась не от всего.
– Нет.
Я быстро подошла к Джози. Устройство от Триады было похоже на простой металлический ящик, но передняя панель обычно показывала различные синусоиды разных оттенков голубого или зеленого. Сейчас оно пульсировало стаккато красными вспышками.
Может быть, я не ученый, но, чтобы понять, что красный, значит плохо, не нужна степень.
Моим первым порывом было открыть дверь гаража и позвать Пола и Тео, но Тео иногда паркуется вдоль дороги. Поэтому я вместо этого схватила сотовый. Я набрала номер Пола, и он ответил, коротко и отрывисто, как всегда.
– Да?
– Эта штука от Триад, в углу? Он должна мигать красным?
Он думал меньше секунды. Когда он снова заговорил, от его слов у меня пошли мурашки:
– Уходи оттуда. Сейчас же!
Я повернулась в Рози.
– Беги!
Она сразу же понеслась, она была умной. Я? Не совсем. Я скинула туфли до этого, и провела три драгоценные три секунды, снова надевая их, прежде, чем метнуться двери. В тот же момент, когда я достигла порога, вспышка была такой же быстрой, как при фотографировании, но в сотню раз ярче. Я закричала, потому что у меня заболели глаза, у меня закружилась голова, возможно, от того, что я слишком быстро двигалась. Потеряв равновесие, я запинаясь вышла на крыльцо и пыталась вдохнуть, но это было сложно, как будто меня ударили в живот.
Потом большие сильные руки сомкнулись у меня на плечах, и, когда ко мне вернулось зрение, я смотрела в глаза Пола.
– Маргарет? Ты в порядке?
– Да, – я наклонилась вперед, пытаясь найти угол, под которым смогу стоять. Начался прохладный дождь, но очень мелкий, почти как туман. Мой лоб был прижат к его широкой груди, я чувствовала, как быстро бьется его сердце под влажной футболкой, как будто это он боялся.
– Что случилось? – Тео бежал через двор, его Док Мартинсы хлюпали в грязи.
– Маргарет? Что произошло? – Джози тоже прибежала.
– Эта проклятая машины Триады, вот что случилось! – Пол продолжал меня держать, его ярость потрясла меня даже тогда, возможно, обнажая настоящего Пола. – Ты настроил её, чтобы прогнать тест на перегрузку?
– Нет! Ты сошел с ума? Ты знаешь, что я не сделал бы этого и не оставил её без внимания.
– Тогда почему она была перегружена? – потребовал Пол.
– Что? Она перегружена? – Тео выглядел таким пораженным. – Иисусе. Как это произошло?
– Что почти произошло? – потребовала Джози. – Я вообще хочу это знать?
– Нет, не хочешь, – пальцы Пола напряглись у меня на плечах, он сжимал меня так сильно, что остались синяки. Я не могу объяснить, как это пугало и успокаивало одновременно, но так и было. Он больше не смотрел на меня. – Тео, кто тебе её дал? Это был сам Конли? Кто-то из Триад мог настроить тест, не понимая, что делает.
Тео оскорбился.
– Не будь таким параноиком. Ты можешь это сделать хоть раз? – его голос смягчился, и он добавил. – Дыши глубже, Мег. Ты в порядке?
– Я в порядке, – сказала я, и к тому времени так и было. Я убрала руки Пола, чтобы стоять самостоятельно. Джози подошла ко мне, но она была достаточно умна, чтобы не поддерживать меня, она просто стояла рядом.
Пол пошел через туман в направлении Тео, он на пять дюймов выше и гораздо шире, но Тео даже не вздрогнул, даже когда Пол ткнул его пальцем в грудь.
– Кто-то настроил тест на перегрузку. Это был не ты. Это был не я. Значит, это была Триада. Это не паранойя. Это факт.
Несмотря на то, что Тео явно хотел поспорить, он сказал:
– Ладно, хорошо, может быть, они совершили ошибку.
– Ошибку, которая могла причинить вред Маргарет! Ошибку, которую ты должен был поймать, если бы обратил внимание на неё. Но ты не был внимателен, да?
– Я уже признал, что это моя вина...
– Просто признать недостаточно! Ты должен работать лучше. Ты должен сохранять остроту ума. Если нет, и, если ты снова поставишь Маргарет под угрозу, будут последствия, – Пол наклонился к Тео, пользуясь своим телосложением и ростом, чтобы напугать его. – Ты меня понимаешь?
Тело Тео напряглось, и на секунду я подумала, что он толкнет Пола в ответ. Но искра потухла так же быстро, как и зажглась. Он тихо сказал:
– Я слышу тебя, братишка. Правда. Ты знаешь, что я себя дерьмово из-за этого чувствую, да?
Они не были братьями, два года назад они были даже не знакомы, но это прозвище каким-то образом имело значение для них обоих. Тео тоже брал Пола под свое крыло. Пол, казалось, обожествлял Тео, он больше восхищался, чем завидовал легком юмору Тео и его сумасшедшей жизни. Сложно представить, что Пол лгал в тот день, когда его взгляд смягчился и он сказал:
– Я знаю, что ты никогда не сделал бы ничего такого нарочно, Тео. Но ты не можешь позволить себе отвлекаться. Ни на что.
– Слушай, разрешите мне самому рассказать об этом Софии и Генри. Я ничего не буду скрывать. Просто, я заслуживаю того, чтобы выслушать это из их уст, знаете? – сказал Тео, глядя на нас троих по очереди.
– Ладно, – сказал Пол, и взглянул на меня в ожидании подтверждения. Джози довольно долго сомневалась, потом тоже кивнула. Тео наклонил голову, почти кланяясь, потом побрёл обратно к машине.
Пол подошел обратно ко мне, провожая меня в дом. Очевидно, находиться внутри снова было безопасно. Джози следовала за нами, указывая на устройство.
– Мы можем убрать эту штуку?
– Хорошая мысль, – сказал Пол. – Унесем её из дома. Вероятно, нам вообще не стоило приносить её сюда.
Джози взяла устройство в руки, эта штука оказалась тяжелой, и направилась наружу, оставив меня и Пола наедине.
Он отвел волосы с моего лица, и я внезапно застеснялась. Поэтому я попыталась отшутиться.
– Ну что, я теперь радиоактивна? Или у меня будут суперспособности?
– Нет, и я в этом сомневаюсь.
– Эта штука почти отправила меня в другое измерение?
– Она временно ослабила границы. Это всё. Любые другие эффекты только теоретические, – Пол моргнул и убрал от меня руки. Я обхватила себя руками и отступила назад. Как раз тогда, когда я подумала, что никто из нас не сможет придумать, что сказать, Пол добавил. – Я думаю, что хм, факультативная деятельность Тео отнимает у него концентрацию.
– Я не хочу думать об этом. Ничего плохого не случилось, правда?
– Правда.
Его взгляд встретился с моим, и я вспомнила, как он держал меня в объятиях. Дотрагивался до моих волос. Это был первый раз, когда мы были так близко, и даже тогда я думала об этом, как о первом разе. Не единственном.
Я начала думать о том, кем еще мы с Полом могли быть друг для друга...
Никем, я яростно повторяла себе. Нет, это неправильно. Он тебя предал. И ты будешь его концом.
Тогда я говорила себе, что происшествие не было знаком неполадок в жизни Тео, что это было много шума из ничего, но я была неправа.
Я поняла это, сидя на полу ванной, с затекшей спиной, добрых полчаса, после того, как я нашла Тео в таком состоянии. Пол мог лгать насчет всего остального, но может быть он на самом деле думал о Тео, как о своем "брате", по меньшей мере хоть чуть-чуть. Может быть, он достаточно заботился о нем, чтобы желать помочь Тео.
Или, может быть, Пол хотел только поколебать моё доверие к Тео, чтобы я полностью доверилась ему.
Моя рука устроилась на голове Тео, у него густые и шелковистые волосы, вьющиеся у меня в ладони. Его рука безжизненно лежит у меня на ногах. Я ищу маленькую татуировку над его запястьем, которую он обещает объяснить, но никогда этого не делает, но это глупо. Очевидно, Тео в этом измерении не увлечён боди-артом.
Он медленно шевелится, зарываясь мне в живот, как будто я подушка, и потом внезапно рывком садится рядом со мной. У него заспанные глаза, чувственные и расфокусированные, но я всё же понимаю, что он почти пришел в себя.
– М-м-м-м. Сколько я был в отключке?
– Тридцать минут или около того, – Тео получил от меня последний перерыв. Я подняла бутылочку с зелёной жидкостью. – Что это за дерьмо?
Потом я начинаю сожалеть о том, что слишком жестока к нему, потому что он так отчаянно стыдится.
– Домашнее средство, – сказал он низким голосом. – Что-то, чем пользуется этот Тео, должно быть он приготовил это с химиками. Это адское зелье.
Он шутит насчет "зелья", когда мы в гуще чего-то такого опасного? Такого важного? Я в любом случае должна была вызвать скорую помощь, Тео она понадобится прежде, чем я с ним закончу.
Но потом он добавляет:
– Это запускает в тебя когти. Ему, нам, нужна была доза. Я пытался бороться с этим, но это тело принадлежит этому измерению, знаешь ли, ему нужно то, что ему нужно. Когда я здесь, я должен играть по правилам этого мира.
– Это не только здесь, правда? – спрашиваю я. Если так и есть, Тео рассказал бы мне о зависимости его другого воплощения от наркотиков, его таинственность, кажется, указывает на что-то еще. – Ты принимаешь наркотики и дома. Разве нет? Мы все подозревали.
Тео проводит рукой по его лицу, его взгляд приобретает свою обычную остроту и ясность.
– Я не наркоман, – наконец говорит он. – Не дома. Это, больше моральная зависимость, на самом деле. Иногда мне нужно выйти из своей головы, чтобы заткнуть голоса, которые говорят мне, какая я задница, – стыд ярче окрашивает его лицо. – Я ненавижу то, что нуждаюсь в этом. Но это так.
– Сколько ты принимаешь наркотики?
Он вздрагивает, но его голос тверд.
– Только последние несколько месяцев, и это никогда не вставало на пути у работы. Никогда. Я клянусь тебе.
Он забыл о Происшествии? Мама и папа потеряли самообладание, когда он сказал им. Я потираю свою ноющую руку, которая почти уснула, когда Тео расположился на ней.
– Ладно.
– Прости, что я вырубился на тебе, – продолжает Тео. Он протягивает руку к моей ладони, словно собирается взять её, но останавливается. – Все уже закончилось, ладно? Совсем закончилось.
Я киваю и встаю на ноги.
– Только одно...
– Да?
– Я полагаюсь на тебя, – мой голос немного дрожит, но я не пытаюсь успокоить его. Пусть Тео видит, какую боль мне причинил. – Мы должны остановить Пола, не важно что случится. Я не смогу сделать это без тебя, и ты не сможешь, если всё время будешь под кайфом. Поэтому соберись.
Он выглядит уязвленным, но я не хочу чувствовать себя виноватой. Тео всегда умудряется слезать с крючка со своими щенячьими глазами, но не в этот раз.
– Ты мне нужен. Весь, без остатка. Не смей снова так со мной поступать, – я измеряю Тео своим самым суровым взглядом. – Ты понимаешь?
Он кивает и смотрит на меня снизу-вверх с выражением, которое похоже на уважение.
– Приведи себя в порядок, – говорю я и показываю на душ. – У тебя пятнадцать минут. Потом мы уходим отсюда. У нас есть работа.
Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net
Глава 7
Тео вышел из моей комнаты отмытым дочиста. Он надел свежую футболку из рюкзака, серую с изображением какой-то рок-группы, которую я не знаю, возможно, из шестидесятых, The Gears. Он был свежевыбрит и пах мылом, его влажные волосы были зачесаны назад в такой манере, которая на другом мужчине выглядела бы почти респектабельно. Когда его глаза встретились с моими, я ожидала увидеть смущение, но вместо этого Тео выглядел решительно. Сосредоточенно. Хорошо. Мне от него нужно больше, чем раскаяние.
Сначала никто из нас не знал, что сказать, и он не мог долго смотреть мне в глаза. Я смотрю на его футболку, потому что это менее неловко, чем смотреть ему в глаза, и потом я понимаю, что узнаю нескольких участников The Gears.
– Подожди. Это Пол Маккартни и Джордж Харрисон, но кто остальные?
– Без малейшего представления, – Тео берётся за свою футболку и смотрит вниз. – Очевидно, они не встретили Джона Леннона и даже Ринго Старра. Хотя эти парни кажутся довольно знаменитыми сами по себе.
В этой вселенной нет Beatles. Мне становится грустно от того, что нет группы, которая распалась за десятилетия до моего рождения. Папа был огромным поклонником Beatles. Его любимой песней была "Im My Life" и он напевал её, убирая на кухне после ужина.
Воспоминание причинило мне боль, и мне это не нравится, потому что я ненавижу, когда хорошие воспоминания превращаются в вещи, которые причиняют боль, но мне нужна боль.
Тётя Сюзанна сушит феном волосы, поэтому мы можем сбежать из квартиры без тошнотворного флирта между ней и Тео. Когда лифт везет нас на первый этаж, я пытаюсь разработать план.
– Хорошо. Сначала нам нужно понять, уехал или нет Пол из Кембриджа...
– Забудь это, – Тео надевает куртку. – Если он всё еще в Кембридже, то это не тот Пол Марков, который нам нужен. Если Пол появился в этом измерении, если он в этой версии Пола, тогда он в дороге. Обещаю.
Это казалось слишком большим предположением.
– Ты знаешь что-то, чего я не знаю?
– Я знаю, что Пол был параноиком насчет Корпорации Триада в последние несколько месяцев, – отвечает Тео. – Как будто парни, которые финансируют нас, будут саботировать исследования, за которые платят. Нет смыла, правильно? Но теперь я думаю, что Пол, не размышлял трезво. Давай скажем так.
Может быть, в этом тайна. Пол провел несколько месяцев, медленно сходя с ума. Мы думали, что он вел себя нормально, но он всегда был таким тихим, таким замкнутым, что нельзя было догадаться, что происходит у него внутри.
– Это имеет смысл. Но как это поможет нам?
– Корпорация Триада может быть самой большой технической корпорацией, но все знают, что все сводится к одному человеку – Ватту Конли, – Тео с триумфом поднимает запястье и проецирует голографическое изображение статьи в новостях. Новизна технологии исчезает, когда я читаю заголовок: КОНЛИ ВЫСТУПИТ НА ТЕХНИЧЕСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ В ЛОНДОНЕ.
– Он здесь, – говорю я, прочитав дату. – Ватт Конли сегодня в Лондоне.
– Что значит, что нам не нужно искать Пола. Мы найдём Конли, потому что, если наш Пол здесь, он сначала направится к Конли.
Логично предположить, что Конли здесь тоже будет техническим гением. Ему всего тридцать, но его считают одним из гигантов, по большей части потому, что он разработал ключевые элементы смартфона, когда ему было всего шестнадцать. Триада вероятно самая престижная корпорация в мире, у неё блестящий ультрасовременный офис, который строится неподалеку от моего дома в Беркли Хиллз, и она производит гаджеты, за которым люди становятся в очередь за два дна до выпуска. Я в частности думаю, что глупо так волноваться из-за телефона, который на два миллиметра тоньше, чем предыдущий, но я не возражаю, потому что деньги Триады сделали возможной мамину работу.
Я думаю, что Пол повернулся против всех, кто ему помогал.
Двери лифта раскрываются, и мы выходим в шикарный зеркальный холл. Выходя, я улыбаюсь швейцару, холодный декабрьский воздух треплет мои волосы и куртку Тео. Швейцар кажется удивленным, не думаю, что эта Маргарет считает нужным быть вежливой с людьми. Когда мы снова одни, я спрашиваю:
– Откуда ты знаешь, что Пол сначала не начнет выслеживать нас?
Тео пожимает плечами.
– Я не знаю. Но в любом случае, нам не нужно терять время на его поиски. Драка сама идет к нам.
Техническая конференция проводится в очень шикарном отеле в центре города. Мы с Тео направляемся к одному из сверкающих монорельсов, который скользит над толпой.
– Как мы попадем туда? – спрашиваю я, когда мы садимся на пластиковые кресла. Над нашими головами голографическая реклама блестит и сверкает, как галлюциногенные Рождественские орнаменты. – На таких конференциях не продают билеты в дверях, да?
– Нет. Если Ватт Конли читает доклад, возможно, это штука стоит тысячу долларов за человека.
Мои глаза стали огромными. В этом измерении у меня больше денег, но это много, и такие дорогие билеты продаются заранее, не в день выступления. – Что мы будем делать?
– Мы пройдем без билета, – он смотрит на меня искоса, потом улыбается. – Поскольку это у меня преступные наклонности в нашей команде, оставь это мне, ладно? Когда мы пройдем через главный вход, никто не будет смотреть в нашу сторону дважды, если мы будем вести себя спокойно.
На этой конференции будут владельцы корпораций, миллионеры, и так далее, но на Тео – потертые джинсы, парка и футболка.
– Что насчет твоей одежды?
– Из нас двоих ты неправильно одета для технической конференции, хотя ты выглядишь сногсшибательно, как всегда, – он уверен в себе, как обычно, как будто я не видела его без сознания и беспомощным на полу ванной час назад. Должна ли я быть в ярости или испытывать облегчение по этому поводу? Тео показывает на свои видавшие виды джинсы. – Вероятно, я слишком нарядный, но думаю, сойдёт. Просто держись ко мне поближе.
– Хорошо.
У меня внутри нарастало беспокойство с приближением встречи с Полом. Или нет – может быть, мы всё поняли неправильно. Это совершенно не обязательно Пол Марков из нашего измерения. Что, если он сбежал в какое-нибудь другое место?
Тогда нам придется прыгать в совсем другое измерение, с новыми правилами и даже может быть большим расстоянием между нами. От этой мысли у меня разболелась голова.
И всё же, в другом измерении у меня могут быть родители. Оба. Сейчас я чувствую, что потеряла мать почти так же, как отца.
Что мама сейчас делает дома? Мы с Тео оставили сообщение с объяснением того, что мы делаем, она должно быть потеряла самообладание, прочитав его, но без собственной Жар-птицы она не могла последовать за нами. Ужасно думать о том, как она испугалась за меня и Тео, когда она только что потеряла отца, но, когда мы решили уйти, я не перестала думать о том, сколько нас не будет в собственном измерении. Пока что нас не было полтора дня.
Я думала, были ли уже похороны отца, у него даже не могло быть настоящих похорон, настоящего места упокоения...
Нет. Я не могу позволить этому отвлечь меня. Находясь так близко к цели, я должна оставаться сильной.
– Научи меня пользоваться Жар-птицей, – говорю я, вытаскивая свою из-под рубашки.
– Ты поняла основы, да?
– Я имею в виду не основы, – это было сложно сказать. – Я имею в виду, покажи мне как убить Пола. Нашего Пола.
– Ты хочешь это сделать? – Тео оглядывается вокруг, мы окружены пассажирами. Но они так заняты своими голографическими экранами и наушниками, что не слышат ни слова их того, что я сказала.
Я настаиваю.
– Покажи мне.
– Слушай. Для твоей безопасности и сохранения моего рассудка, давай оставим эту часть мне, хорошо?
– Моя безопасность не самое главное.
– Говори за себя, – отвечает он, таким тоном, что я снова одновременно напугана и обрадована тем, что это может значить.
Мой голос становится мягче, но уверенность – нет.
– Ты должен показать мне это, на всякий случай, – в душе я знаю, что это моя работа убить Пола, но это не тот аргумент, который хочет услышать Тео. Если он обеспокоен безопасностью, то поговорим о ней. – Если с тобой что-то случится, я смогу защитить себя.
Тео все еще выглядит обеспокоенным.
– Ты понимаешь, что это непросто? Пол должен быть либо без сознания прежде чем ты это сделаешь, ибо тебе придется сорвать Жар-птицу с его шеи, если она на нём есть. Её может и не быть.
Пол мог спрятать её в безопасном месте. Но спорю на что угодно, он так не сделал. Мы с Тео все еще носим свои, потому что эта вещь слишком ценная, слишком уникальная, чтобы держать её где-то еще, а не рядом с сердцем.
– Я понимаю, – говорю я. – Покажи мне.
Тео наклоняется ближе и показывает мне достаточно сложную серию поворотов и изгибов в различных слоях и микросхемах Жар-птицы, пантомимой, конечно. Здесь столько шагов, что я вряд ли могу даже начать запоминать их.
– Почему это так долго? Как должен кто-то сделать это в момент кризиса?
– Никто не должен этого делать. Точка, – отвечает он. Его голова так близко к моей, что мои кудри касаются его щеки и он не отодвигает их. – Мы создавали способ путешествий между измерениями, а не оружие. То, что я показываю тебе, технически значит перезагрузку, то, что ты должна делать только в своем собственном измерении, чтобы позволить Жар-птице... подключиться к другому человеку, к другому резонансу между измерениями, понимаешь о чём я?
– Наверное, – я позволяю разочарованию взять верх. – Я бы хотела, чтобы это было проще, вот и всё.
– Это должно быть сложно, потому что это смертельно для любого, кто находится не в своем измерении. Мы не хотели, чтобы кто-то случайно это сделал во время путешествия.
Наблюдая, как Тео снова и снова повторяет последовательность, я снова думаю об этом – о том, что я собираюсь кого-то убить. Настоящего человека, даже если он находится в чужом теле.
Он в чьем-то другом, напоминаю я себе. Ты освободишь мир от Пола. Но я не могу чувствовать праведный гнев, когда я сама нахожусь в чужом теле.
И это не какой-то незнакомец, это Пол. Тот, кто выглядел так, словно никогда не получал лучшего подарка на день рождения, чем кривобокий торт, который мама испекла для него. Того, кого я дразнила за то, что он покупал одежду в дешевых магазинах, и потом чувствовала себя виноватой, когда увидела, как он смутился, потому что он ходил туда не для того, чтобы быть хипстером, а потому что он был беден. Пол, с его серыми глазами был тем, кто прижимал меня к груди, когда я была напугана.
После всего хорошего, что сделал для него мой отец, после всей любви, которую он ему подарил, Пол смог убить его не моргнув глазом. Почему я не смогу сделать то же самое? Почему это должно быть так тяжело? У меня есть причина, у меня есть право на убийство. Я не должна чувствовать себя виновной, ужасной и больной.
Ради папы, говорю я себе, но в первый раз эта фраза кажется пустой.
Мой желудок переворачивается и, кажется в монорельсе стало слишком жарко. Я втягиваю воздух, чтобы успокоиться и Тео смотрит на меня.
– Ты в порядке?
– Да, – коротко говорю я. – Я думаю, что запомнила.
– Будь осторожна, – говорит он, защелкнув мою Жар-птицу обратно в правильной конфигурации, все тонкие металлические слои складываются друг в друга, как крылья насекомого. – Мы создали эту штуку так, что её легко починить и изменить, поэтому, когда ты так её раскладываешь, она может разлететься на части. Достаточно просто починить, если ты знаешь, как, но я не смогу научить тебя этому за час. И даже за месяц.
– Правильно. Она сложная. Тебе не нужно постоянно об этом мне напоминать.
Карие глаза Тео встречаются с моими, теплые и знающие.
– Кто-то в плохом настроении.
– Мы собираемся убить человека. Я должна быть рада?
Он поднимает руки, как будто сдается.
– Я знаю, что это тяжело, ладно? Для меня это тоже непросто.
Братишка. Тео устраивал Полу то, что он называл "задержанное взросление", пытаясь показать ему музыку, клубы и даже девушек, всё, что он, пропустив, начав изучать высшую физику в тринадцать лет. Конечно, Тео отчасти наслаждался поклонением, потому что Пол думал, что Тео примерно в восемьдесят раз круче, чем все остальные на земле.
Или мы считали, что он так думал. В конце концов, Тео так же глубоко заблуждался насчет Пола, как и все мы. Его так же горько предали.
– Извини, – я прислонилась головой к пластмассовому креслу и уставилась наверх на сияющую голографическую рекламу, парящую над нами и умоляющую купить продукты, о которых я никогда не слышала.
– Я знаю, что веду себя как стерва. Я устала, вот и всё.
– Это не просто, – соглашается он. – Мы можем снова стать милыми потом. После.
– Точно.
Монорельс подходит к нашей остановке. Мы с Тео выходим из машины бок о бок, не говоря друг другу ни слова. Может быть, он все еще думает о том, вежливость можно отложить на потом. Может быть, мне тоже нужно так думать. Вместо этого мой мозг затуманен неуверенностью о том, что мы обнаружим, увидев Пола, если мы вообще сможем его увидеть, и, еще хуже, сомнениями в моих намерениях.
Я даже не смотрю на Тео, чтобы не дать ему понять, в каком я состоянии. Поэтому я осматриваю толпу, текущую мимо нас на станции, состоящей из металлических решеток и голографических знаков, надеясь на отвлечение от предстоящей темной работы.
Одна фигура останавливается как вкопанная. Крупный мужчина в длинном черном пальто остановился, чтобы посмотреть на голографическую карту местности, парящую над головой. Увидев движение боковым зрением, я поворачиваюсь к нему и моя первая мысль "у него сердечный приступ".
Потом я вижу, кто это.
Я гналась за Полом Марковым через измерения. Теперь он только в двадцати футах от меня.
Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net
