Текст книги "Тысяча осколков тебя (ЛП)"

Автор книги: Клаудия Грэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 22

Тео давно хотел научить меня водить машину с ручной коробкой передач, но у него никогда не было на это времени. Поэтому, во всём виноват он.

Сцепление скрипело, или мотор скрипел, я не знаю, что было источником этого звука, но знаю, что его быть не должно. Добравшись до железнодорожной станции, я прячу машину Тео в гараж и прыгаю в поезд, который довезёт меня до города.

Однако, сидя в поезде, таком обыкновенном и выкрашенным в бледно-голубой, в отличие от голографических вагонов в Лондоне, я чувствую, что моё сердце бьётся так сильно, что почти барабанит о мой кулон.

Я бегу прямо к парню, который, кажется, предал всех, кого я люблю, к человеку, в которого никто кроме меня не верит.

Когда-то Тендерлойн был отдаленной частью города, как мама и папа мне рассказывали. Но сейчас Юнион-сквер Парк окружает Сакс пятая авеню, Мейси Нордсторм. Большинство людей завернуты в пальто, а для меня, после нескольких недель в Петербурге, погода совсем не холодная. Все кажутся весёлым и занятыми, особенно толпы на катке, который всегда заливают в праздники. На секунду хихикающие и скользящие фигуры на льду создают ощущение, что я снова в Санкт-Петербурге и я вижу одного неподвижного безмолвного человека в глубине.

Пол стоит у подножия статуи Победы, одетый в своё хорошее зимнее пальто, то самое, которое мама ему подарила. Должно быть, он увидел меня первым, потому что он не вздрогнул. Вместо этого он расправляет плечи, как будто готовится к сражению.

Пол. Моё сердце одновременно наполняется радостью, болью и страхом. Радостью от того, что снова вижу его живым. Болью, потому что он не тот Пол, который умер в России, потому что одно его присутствие напоминает мне о Поле, которого я любила, о Поле, который любил меня и который ушёл навеки.

Страхом, потому что я всё ещё не знаю, что происходит. Я не знаю спасает ли меня Пол или подвергает ещё большей опасности, чем сейчас.

Я не могу заставить себя двигаться вперёд. Как-будто меня привязали к месту. Но Пол уже идёт ко мне, преодолевая расстояние между нами. Каждый шаг, сделанный им, позволяет лучше его рассмотреть, и я обнаруживаю, что замечаю каждую черту сходства с Полом в России, и каждую, которой они отличаются.

Он говорит первым:

– Спасибо, что пришла. За то, что доверяешь мне.

Я всё ещё не могу поверить, что снова вижу его живым.

– Как... Как ты выбрался из России?

– Азаренко вернул Жар-птицу мне перед битвой. Я прыгнул вскоре после того, как началось сражение.

Пол выглядит взволнованным, и я понимаю, что он хочет спросить о своём другом воплощении. Выжил ли он. Я не могу заставить себя говорить о лейтенанте Маркове. Я сломаюсь, я не могу себе это позволить сейчас.

– Что происходит?

– Я снял комнату в хостеле неподалеку. Тео в прошлом году достал мне фальшивые документы, поэтому я использовал их в отелях, которые берут наличные. Даже Конли не может выследить меня. Завтра рано утром я на поезде поеду в аэропорт. Я лечу в Квито.

"Это хорошо, но я спрашивала совсем не об этом".

Он добавляет:

– Квито – это в Эквадоре.

– Я знаю, где находится Квито! – обрываю я его, что формально правда, потому что он мне только что сказал. – Я имела в виду, что происходит? С тобой и Конли и всем остальным. Не говори мне, что надо вернуться домой и быть хорошей девочкой. Если ты снова это сделаешь, я клянусь...

– Я не сделаю этого снова, – но Пол говорит это так, словно это не обещание, а больше... признание своего поражения. – Тебе нужно было отправляться домой, когда я тебе об этом говорил, а сейчас уже слишком поздно.

– То есть, ты собираешься объяснить? Наконец-то?

– Да, – Пол поднимает глаза в небо, как будто боится, что за нами наблюдают. Но опять же, у Триады есть спутники. Конли мог бы наблюдать за нами из космоса, если бы захотел.

Я думаю, что паранойя Пола заразила и меня.

– Пойдём, – говорит Пол. – Давай вернёмся обратно в хостел.

Мы идём туда вместе, бок-о-бок, не говоря ни слова. Лейтенант Марков в России мог бы предложить мне руку, если бы он знал, что никто не смотрит, он бы держал меня за руку. Пол так не делает.

Большая часть моих знаний о хостелах походит от Джози, которая путешествовала с рюкзаком по Европе одним летом, по Австралии и юго-восточной Азии. По её словам, они созданы для людей, которые приветствуют все неудобства походов, а не хотят тишины и покоя. Но они всё равно ей нравятся, потому что можно встретиться с людьми со всего мира. Конечно, фойе заполнено группой шведских студентов, которые пытаются понять, когда лучше всего посетить Алькатрас. Пол платит дополнительные 10 долларов за второго гостя, представляя меня как свою девушку, так неловко, что я думаю, не считает ли меня администратор проституткой. Но, она заселяет меня по фальшивым документам.

– В хостелах бывают отдельные комнаты? – говорю я, когда Пол закрывает за нами дверь.

– Иногда. Я выбрал такой, потому что знал, что мне нужно уединение для работы.

Комната выглядит как раскуроченный суперкомпьютер. Он соединил несколько ноутбуков и устройств, мне незнакомых. На экранах бегут строки светящегося кода. Хотя комната затемнена, почти лишена естественного света, Пол не включает лампу, может быть, для того, чтобы избежать взгляда в экраны, мерцающие все новыми строками данных.

– Что ты делаешь?

– Залезаю в сервисы Триады.

– Я думала, ты уже это сделал, – в подтверждение моих слов, планшет, прикрепленный к стене, показывает сменяющиеся сцены с различных камер внутри штаб-квартиры Триады.

– Некоторые данные лучше защищены. Если я смогу их взломать прежде, чем покину страну, отлично. Если нет, мне придется построить несколько предположений.

– О чём?

Пол не отвечает мне прямо, просто снимает пальто. Жар-птица поблескивает на его черном свитере.

– Ты хотела ответов. Давай начнём.

Я сажусь на ту сторону кровати, которая не завалена компьютерами. Пол сидит, скрестив ноги на полу, между нами нет даже фута, в комнате нет места для нас двоих. Мой телефон жужжит в кармане юбки, и я понимаю, что он это делал практически постоянно. Когда я беру его, то вижу несколько дюжин сообщений от Тео в разных степенях паники. "Где, что ты, это не, Пол, Моя машина, Почему, Мег, у тебя всё хорошо?"

Сморщившись, я перевожу телефон в режим "не беспокоить".

– Тео убьёт меня, – говорю я, думая больше о том, что может делать Тео в эту минуту. – Конли не причинит ему вреда, да? – когда я сбегала из Триады, я даже не подумала о том, что могу подвергнуть Тео риску.

– Вероятно, нет, – говорит он.

– Вероятно?

– Вероятность больше пятидесяти процентов, – кажется, Пол считает, что это успокоило меня больше, чем на самом деле. – Сегодня он в безопасности. Я не видел ничего неожиданного на камерах после твоего ухода. Тео в замешательстве, а Конли зол.

Я помню, как Конли изображал, что случайно наткнулся на нас, но пошёл с нами как будто директору огромной корпорации больше нечего делать на Новый Год. Он пытался вести себя обычно, следуя за нами в лабораторию 11, где он сделал бы... что?

– Для Тео, Ватт Конли – идол, – говорит Пол. – Он начал понимать, что Триада не так хороша, как кажется, но он отказывается понимать, насколько.

– Что ты имеешь в виду, отказывается?

Пол качает головой:

– Тео амбициозен, но в лучшем смысле этого слова. Он верит, что наша работа найдёт применение в мире, и он хочет, чтобы все получили пользу от нашего изобретения. Работа с большими компаниями и убеждение таких людей, как Конли, лучше нас финансировать могут привести к этой цели, но я так не могу. Я пытаюсь и это смехотворно. Как собака, которая ходит на задних лапах.

– Это ты рассказал о мамином и папином изобретении Триаде?

– Вкратце, я стоял рядом, когда это делал Тео, – говорит Пол. – Он общается с ними, и сотни и тысячи долларов на разработку сыпятся на нас дождём. Но Тео не просто использует Конли и Триаду, он ослеплён ими. Он верит в Конли, потому что хочет верить.

Хотя мне хочется защищать Тео, я достаточно хорошо его знаю, чтобы видеть правду в словах Пола.

Пол продолжает:

– Тео никогда бы не привёл тебя никуда рядом с Триадой, если бы понимал, каков настоящий план Конли. Он простирается шире, чем простое шпионство, это ограничение свободы, и, возможно, это похищения между измерениями, и Конли только начинает.

– И какой частью этого являюсь я? Потому что это не имеет никакого смысла. Или это только то, что ты не сказал, чтобы вытащить меня из Триады?

С лестницы доносится смех, громкие голоса говорят по-португальски или по-итальянски, на каком-то языке, который я почти узнаю. Мы оба ждём, когда звук шагов удалится от нас, как будто любое подслушанное слово может быть опасным.

Наконец, тишина. Пол встречается со мной взглядом.

– Это не просто что-то, что я сказал. Это правда.

– Всё равно не имеет смысла. Какое я к этому всему имею отношение? Мама и папа – гении, которые изобрели технологию. Ты и Тео следом за ними. Я только сидела за радужным столом и задавала глупые вопросы.

– Прекрати называть себя глупой. Это не так, – Пол глубоко вдыхает. – У тебя есть свой ум. Своя значимость. Но Конли от тебя хочет не этого.

– Конли меня даже не знает.

– Нет. Но он знает нас – твоих родителей, Тео и меня. Ему нужно манипулировать нами. И есть только один способ. Разве ты не видишь, Маргарет? Ты – единственный человек, которого любят все четверо из нас.

Я чувствую, как мои щеки загорелись.

– Поэтому... поэтому Конли это было нужно?

Черты лица Пола кажутся резче при свете мигающих строк кода, его сильная линия подбородка, испытующий взгляд.

– Ты уже побывала в трёх измерениях, ты что-нибудь заметила? О твоей реакции на путешествия, именно твоей?

– Я всё помню лучше, чем вы, – говорю я. – Мне не понадобилось ни одного напоминания.

– Именно. Мне и Тео нужны напоминания, чтобы помнить, кто мы. Тебе – нет. В любом измерении, в которое ты можешь войти, ты будешь всё время полностью контролировать свое тело. Ты понимаешь, как это ценно?

Я помню, о чём мама и папа говорили прошлым вечером, и их опасения внезапно приняли форму и окружили меня стеной.

Пол склоняет голову, словно изучая меня.

– В этом измерении я узнал, или этот Пол узнал, что Конли уже отправляет шпионов в другие измерения. Они нашли способ стабилизировать своих шпионов на более длительные периоды, чем после напоминаний, на день или два за один раз, но их методы всё равно несовершенны. Любой, кто путешествует между измерениями, остается уязвимым. Любой, кроме тебя.

– Должны быть другие, – протестую я. – Если я могу это сделать, то и другие люди тоже.

– Нет. В нашем измерении только ты.

– Ты не можешь этого знать! Подумай об этом! – может быть Пол действительно параноик. Я опираюсь руками в кровать, пытаясь контролировать раздражение и спрашиваю. – Какова вероятность того, что один-единственный человек, который может так путешествовать – дочь людей, которые изобрели технологию?

Пол качает головой.

– Это не случайно. Это приобретенное. Конли сделал с тобой это.

– Сделал?

– Происшествие. В тот день тестами на перегрузку. Ты же помнишь, правда?

Мои воспоминания даже ярче, чем произошедшее событие. Странное устройство, выданное нам Триадой, то, как оба Пол и Тео сходили из-за этого с ума, чувство, что я была в серьезной опасности... То, как Пол держал меня в объятиях, как будто думал, что почти потерял меня....

Должно быть, он видит понимание на моём лице, потому что кивает.

– Можно создать такой эффект всего один раз в одном измерении. Можно использовать его только для того, чтобы изменить всего лишь одного человека. Конли всё подстроил так, чтобы устройство изменило тебя.

– Джози там тоже была.

– Она была бы запасным вариантом. Альтернативной целью Конли является другой человек, с помощью которого можно манипулировать твоими родителями. Но я думаю, что он всё время хотел, чтобы это была ты.

– Почему я? – но я не забыла то, о чём раньше говорил Пол, о том, что только меня любят все из них. – Он хочет использовать меня против тебя, так?

Пол кивает.

Судьба и математика. Я могу найти столько разных версий моих родителей, людей, которые изобретут путешествия между измерениями, которых Конли сможет контролировать вселенная за вселенной, если захочет прибрать к рукам технологию. Даже если я хочу думать, что Конли никогда не заставит меня работать на него, я знаю, что он может. Всё, что ему нужно – это угрожать кому-нибудь, кого я люблю.

Я спрашиваю:

– Какой Конли это делает? Тот, что из нашего измерения или этот?

– Я думаю, этот Конли уже давно посещал наше измерение. Вероятно, несколько месяцев. Я бы сказал, что он использует нашу версию, но теперь я думаю, что они, возможно работают вместе, – улыбка Пола тонкая и невеселая. – Заговор двоих.

Мама и папа говорили мне, что шпионство уже началось в этом измерении, но я не понимала, что Триада шпионит за нами. Я содрогаюсь, и Пол выглядит так, словно ему больно, как будто он ненавидит сам себя за то, что напугал меня. Он так долго пытался сохранить это в секрете чтобы я не боялась.

И наконец, наконец, я понимаю.

– Поэтому ты уничтожил данные, – шепчу я. – Поэтому ты украл Жар-птицу. Ты знал, что чем быстрее у нас появится технология, тем быстрее Конли придет за мной.

Пол кивает.

– Когда я понял, что он сделал с тобой, я знал, что скоро они будут тебя тестировать. Я подумал, если я возьму нашу единственную хорошую Жар-птицу, и лишу их возможности сделать следующую, то это отложит испытание на месяцы. Это время можно использовать, чтобы войти в это измерение и больше разузнать об их планах, может быть, научиться чему-то, что бы мы могли использовать.

– А почему мы вообще попали в другие измерения?

Он выглядит почти побеждённым, его широкие плечи опущены, и он наклоняется вперёд. Его голова рядом с моим коленом.

– Это были... Повороты не туда. Измерения, математически подобные этому. Вселенная по соседству. Сначала я подумал, что Лондон может быть правильным местом, я пошёл, чтобы там встретиться с Конли, но потом ты появилась и он тебя не узнал... Что же касается России, я бы сразу же ушёл, если бы Азаренко не забрал мою Жар-птицу.

– Потом ты добрался сюда, и это тот мир, который ты искал.

Пол выглядит очень усталым.

– Я думал, что у меня будет возможность саботировать их изнутри. Но этот Пол уже понял, что происходит и сам начал бороться с Триадой. Я думаю, он хотел защитить все версии тебя.

Это именно то, что Пол пытался сделать, когда всё это началось. Он пытался не дать им узнать, что они превратили меня в своего идеального шпиона. Вместо этого, я начала преследовать его, потому что я была злой, эгоистичной, и оглушенной, и подтвердила то самое, что он пытался спрятать.

– Я всё испортила, когда начала гоняться за тобой, правда?

– Тео сохранил остальных Жар-птиц. – Руки Пола сжимаются в кулаки, потом расслабляются, как будто он всё ещё пытается заставить себя принять, что его план не сработал. – Я должен был догадаться, что он не упустит их. Когда я впервые увидел вас двоих в Лондоне, я начал подозревать, но тогда я понял, что он пытается позаботиться о тебе, не имея представления о том, какие будут последствия. Я не имел представления о Генри.

Сейчас я всё это понимала, кроме того, что произошло с папой, здесь не нужно было гадать. Вероятно, он начал понимать, что собирается сделать Конли. Он знал слишком много, и Конли убил его. Папа был мёртв меньше месяца, и несколько часов назад Конли вошёл в лифт и улыбался мне. От этой мысли меня затошнило.

– Почему ты не рассказал нам? – спрашиваю я.

– Я не хотел ничего говорить преждевременно, потому что я хотел, чтобы все вели себя обычно. Таким образом, Конли ничего бы не подозревал. Но я отправил зашифрованную записку Софии, она должна была быть доставлена через 48 часов после того, как я ушёл.

И если бы мы с Тео подождали ещё один день, мы бы всё поняли.

– Тебя могли убить. И всё ещё могут.

– Я намереваюсь выжить, если это возможно, -

говорит Пол очень серьезно.

– Но ты рисковал всем.

Он отводит взгляд, потом, очевидным усилием заставляет себя посмотреть прямо мне в лицо и говорит:

– Ты была в опасности, я должен был защитить тебя, если бы мог, – его взгляд ищет мой, – риски не имеют значения. Значение имеешь только ты.

Никто из нас не может говорить. Мы сидим вдвоём в тусклом свете, отрезанные от остального мира.

Потом звонит мой телефон.

Мы оба испуганы, и Пол посмеивается, пытаясь скрыть неловкость момента. Но мою кожу покалывает от страха, когда я вспоминаю – я поставила на телефоне режим "Не беспокоить". Никто не должен мне звонить.

Я вынимаю телефон из кармана. Звонок с "неизвестного номера".

Как и примерно семьдесят пять процентов американцев, я использую телефон от Триады. Я говорю:

– Может Конли взломать tPhone?

Пол мрачнеет, когда понимает, что происходит.

– Теоретически.

– Я думаю, это не просто теория, – телефон продолжает звонить, уже должна включиться голосовая почта, но он может обойти и это. – Я не могу ответить. Если я отвечу, он узнает, где я.

– Сотовые вышки уже знают твое местонахождение, – Пол бросает взгляд на дверь, как будто полиция может ворваться в любой момент. Может быть, так и будет. – Ответь.

Мне звонит убийца моего отца. Чего он хочет?

Но я уже знаю. Он хочет меня.

Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net

 

Глава 23

Я провожу пальцем по экрану и говорю:

– Здравствуйте, Мистер Конли.

– Маргарет, – говорит он так же радостно, как и в штаб-квартире Триады. Его голос даже моложе чем лицо, как у одного из аспирантов моих родителей, который пришёл потусить у радужного стола. На моём телефоне снижена громкость, и мы с Полом наклоняемся ещё ближе, чтобы расслышать его за гудением компьютеров. – Какое облегчение наконец-то Вас слышать. Я полагаю, Вы нашли браслет своей подруги?

Это приводит меня в ярость. Если бы Конли был здесь, я бы врезала кулаком в его веснушчатое лицо.

– Ой, пожалуйста. Вы думаете, что имеете право упрекать меня в том, что я была не честна? Это не я здесь самая большая лгунья. Поэтому оставьте ваше дерьмо при себе и скажите, что собирались.

Пол ошарашенно на меня смотрит. Я думаю, он впечатлён.

– Тогда переходим к главному, – говорит Конли так же легко, как и до этого. – Вы талантливая юная леди. Я думаю, что нам нужно обсудить, как наилучшим образом использовать ваши таланты.

– Я не ваш путешественник. Я не ваш шпион. Это всё.

– Я вижу, Вы разговаривали с мистером Марковым. Он сейчас с Вами? – Я не отвечаю, но, вероятно, это означает, да. Пол ничего не говорит, только суживает глаза. Конли продолжает: – Если бы всё было просто. Вы стали очень важным человеком в очень важном месте. Это значит, что использование Ваших талантов, это одна из главных задач корпорации Триада.

– Ваши задачи меня не интересуют, – отрезаю я.

– Я награждаю людей, которые помогают мне достичь моих целей, Маргарет. Я могу наградить Вас гораздо более щедро, чем Вы можете себе представить.

– Деньги не компенсируют того, что Вы сделали, – у меня сжимается горло, когда я думаю об отце, лежащем мёртвом в реке, в другой вселенной.

– Они могут возместить многое.

Пол медленно встает. Я понимаю, что он готовится съезжать. Конечно, если Конли уже определил наше местонахождение, он может в любую секунду отправить сюда людей. Я тоже поднимаюсь на ноги, отодвигаясь с дороги, так что Пол может начинать отключать компьютеры и запихивать их в чемодан.

Для того, чтобы заглушить звуки его деятельности, я снова начинаю говорить:

– Мы уже перешли к той части, где вы начинаете угрожать тем, кого я люблю?

– Вы имеете в виду мистера Бека? Он сейчас в совершенном порядке. Немного раздражён, что вы украли его машину. Он вернулся в свой кабинет, ожидает машину компании, которая отвезёт его домой. В конце концов.

От неявной угрозы в адрес Тео меня бросает в холодный пот. Пол застывает за работой, он так же испуган за Тео, как и я. Но он очень быстро продолжает паковаться. Время уже истекает.

Конли продолжает:

– Нам нужно встретиться, Маргарет. Есть некоторые испытания, которые мне нужно провести, чтобы определить границы ваших возможностей. Ничего болезненного, я обещаю.

– Ваши обещания ничего не стоят, – говорю я.

– Вы меня недооцениваете. Люди нечасто это делают, – он, кажется, явно развлекается. – Просто встретьтесь со мной. Выберите нейтральную территорию. Пол может прийти с Вами, если Вас это успокоит. Позвольте мне узнать, что Вы можете предложить, и мы заключим сделку.

"Почему он никак не поймёт?"

– У вас нет ничего, что я хочу!

Голос Конли становится очень тихим.

– Есть. У меня есть кое-что, чего Вы очень сильно хотите.

И что-то в его словах заставляет меня ему поверить.

"Говорит ли он о Тео?" Я бросаю взгляд на Пола, который смотрит на меня огромными глазами. Он знает, на что намекает Конли, и чем бы это ни было, это важно. Действительно.

– Ворота дракона в Чайнатауне, – говорю я. Это первое, что приходит на ум. – Ждите меня через час. Вы должны прийти сами, и Вы должны прийти один. Поняли? Один час с этой минуты, – на этом я вешаю трубку и выключаю телефон. Даже хакеры Конли не смогут ничего поделать со старой доброй кнопкой выключения питания.

Пол смотрит на меня:

– Ты не можешь встречаться с Конли.

– Это точно. Но я выиграла нам час. Пока он в Чайнатауне, мы сможем добраться до аэропорта.

– У тебя хорошо получается, – лицо Пола расплывается в улыбке. – Быть в бегах.

– У меня в последнее время было много практики.

Мы с Полом сидим рядом в электричке, его огромный чемодан стоит между нами, как третий человек. До аэропорта примерно полчаса, и мы можем ещё поговорить.

Хотя можно столько всего спросить, столько всего сказать, я не могу найти слова.

Наконец я задаю самый простой вопрос, который могу только придумать:

– Почему Эквадор?

– Этот план придумал другой Пол, не я. Я думаю, это потому, что у Эквадора нет договора о выдаче с Соединенными Штатами.

Конечно. Одно дело уничтожить данные моих родителей, но, когда Пол атаковал Триаду, он совершил преступление, которое ему не простят. Полу из этого измерения тоже нужно сбежать, поэтому наш Пол видит его насквозь.

– Ты всегда оставляешь открытой заднюю дверь, да?

– Прежде, чем встревать в неприятности, стоит задуматься о том, как ты выберешься, – он теперь смотрит на меня, серые глаза потемнели от напряжения. – Тебе тоже нужно выбраться из этого, Маргарет.

– Ух. Ты предлагаешь мне сбежать в Эквадор?

– Ты не едешь со мной, – говорит он без выражения. Даже несмотря на то, что у меня нет намерений бежать в Южную Америку, его прямое несогласие меня ранит. Пол молчит, потом добавляет: – Я имел в виду, тебе нужно отправиться домой.

– Мы оба сейчас отправимся домой. Так? – Я полагаю, что Пол доставит эту версию в Аэропорт, потом прыгнет.

Но Пол медлит с ответом на секунду дольше, чем необходимо.

– Куда ты теперь собираешься?

– Я пока не могу тебе этого сказать.

Я хочу его задушить.

– Разве то, что ты от меня всё скрываешь, привело к чему-нибудь хорошему в этом путешествии? Почему ты не можешь мне доверять?

Он закрывает глаза, как будто от меня у него болит голова.

– Дело не в том, что я тебе не доверяю.

– Тогда в чём? Я пыталась верить тебе, даже когда все остальные говорили мне, что не надо этого делать...

– Ты думала, что я убил Генри, – говорит Пол в ответ. Что ж, это хороший аргумент.

– Это не считается. Конли подставил тебя. Это выглядело, как будто ты испортил папины тормоза.

Пол пожимает плечами. Он думает, что я должна была знать, что это не так, и может быть он прав.

Я тихо говорю:

– Мне очень жаль.

– Нет. Не извиняйся. Я понимаю, что ты была не в себе. И Конли может быть очень убедительным, когда хочет, – но тело Пола остается напряженным. Если он не зол, тогда почему...?

Ох.

– В России... – я не знаю, что сказать, с чего начать. – Ты и я... я не знаю, помнишь ли ты что-нибудь...

– Я помню, что мы занимались сексом.

Я хочу отвернуться, но стесняться сейчас просто смехотворно.

Кажется, Пол понимает, что он опять был слишком прям.

– И я ещё помню, что меня ранили. Он выжил?

– Нет. Ты, он, умер у меня на руках.

Голова Пола опускается, как будто он чувствует потерю также глубоко, как и я. Может быть, так и есть.

– Мне жаль.

В моих глазах закипают слезы, но я пытаюсь справиться с ними.

Он тихо добавляет:

– Я знаю, что ты любила его. Не меня.

– Может быть. Я не знаю, – шепчу я.

Он делает глубокий вдох, почти с изумлением. Я понимаю, что может быть, это больше, чем то, о чём осмеливался мечтать Пол. Всё, что он сделал, всё что отдал и чем рисковал из-за меня Пол делал без малейшей мысли о том, что его будут любить в ответ.

– Маргарет...

– Я не знаю, где заканчивается он, и начинаешься ты.

Поезд сбрасывает скорость и останавливается на следующей станции, и очевидно половина населения этого района сегодня направляется в аэропорт. Когда дюжины людей наполняют вагон, таща за собой сумки, мы с Полом замолкаем, не в силах смотреть друг другу в глаза.

Я думаю о звонке с музыкой Рахманинова на моём телефоне. Кто мы с Полом друг для друга в этом измерении? Должно быть, мы примерно те же, если эта песня напоминает мне о нём. Если он захотел отказаться от всего в одночасье, сломать свою собственную жизнь, пытаясь защитить работу моих родителей и защитить меня...

Поезд снова плавно начинает двигаться, и все начинают говорить и слушать музыку. Шум вокруг нас снова даёт нам уединение. Наконец, Пол говорит:

– Что насчёт тебя и Тео? Я думал, он был тем, кто... Я думал, он был тем самым.

Тео мне небезразличен. Я не могу отрицать этого, не могу легко отодвинуть это в сторону. Но что бы я ни чувствовала к нему, это не то же самое, что я чувствую к Полу.

– Нет. Не Тео.

Я полюбила одного Пола. Я влюбилась в его неизменную душу. Значит ли это, что я полюбила каждого Пола, везде?

Пол спешит заполнить тишину, словно слова, спотыкающиеся друг о друга, как будто он так долго сдерживал их, что не может продержаться больше ни секунды.

– Я знаю, что я не, что я никогда не был... – Он смотрит на свои широкие руки, лежащие на чемодане. -У меня плохо получаются слова. Я никогда не знаю, что сказать, потому что с тобой... Каждый раз, когда мы разговариваем, кажется, что я понимаю тебя неправильно.

– Ты не всегда понимаешь неправильно.

Он слегка качает головой, улыбка на его лице печальна.

– Я не Пол из России. Я не могу говорить так, как он. Хотел бы я так уметь.

– Это не то, что я имею в виду, – всё могло бы быть намного проще, если бы я была уверена, что у меня были чувства только к лейтенанту Маркову. Но с каких пор любовь стала простой? – В тот раз, когда ты смотрел, как я рисую, и сказал мне, что я всегда рисую правду, ты понял это правильно. Действительно правильно.

Улыбка Пола смягчается, как будто он начинает верить.

– Ты сказала, что не знаешь, где заканчивается лейтенант Марков и начинаюсь я.

Я киваю, обхватывая себя руками, и сворачиваюсь на своём сидении.

– Я помню, что был частью его, – его голос тихий и мягкий. Я поднимаю глаза к нему. Кажется, мне одновременно тяжело встретиться с ним взглядом, и я не могу отвести от него глаз. – Я знаю, что нам обоим нравилось то, что ты ищешь красоту в каждом человеке. Каждую секунду. Он хотел бы быть забавным, как ты, уверенным в своих словах, и я тоже это чувствовал. Мы оба мечтали о том, чтобы поцеловать тебя у стены. Никто из нас не думал, что у нас когда-нибудь будет шанс с кем-то таким удивительным, как ты. Мы бы оба отдали всё, чтобы сохранить тебя в безопасности.

В этой секунде у меня перед глазами всё расплылось от слез. Пол, должно быть, видит это у меня в глазах, он сомневается, как будто чувствует себя виноватым в том, что расстроил меня. Но продолжает.

– Я и лейтенант Марков не один и тот же человек, -

говорит он. Никто не знает этого лучше, чем я. – Но мы и не абсолютно разные. Мы с ним были одинаковы в одном: в наших чувствах к тебе.

Поезд подъезжает к последней остановке в аэропорту. Все начинают вытаскивать свои вещи, и я вытираю щёки, потом помогаю Полу вывести его чемодан через двери. Вместо того, чтобы следовать за толпой вперёд, он задерживается на тускло освещённой платформе, и я знаю, что это потому, что он хочет попрощаться со мной наедине.

Как только все остальные ушли вперёд, я говорю:

– Пол...

– Я люблю тебя.

От этого я почти вскрикиваю. Не от удивления, теперь я уже знаю это, знаю так точно, как можно быть уверенной в чём-то в мире. Но у меня всё равно такое ощущение, что я плыву через быстрины, сквозь водопад, и падаю в ревущую бездну.

Он продолжает, как будто боится верить моей реакции.

– Я говорил себе, что неважно, если я никогда не буду с тобой. Для меня было достаточно просто любить тебя. Когда ты была в опасности, мне нужно было спасти тебя. Ты мне ничего за это не должна. Ты не должна говорить... Притворяться...

Я протягиваю руку и прижимаю два пальца к его губам. В своём теперешнем состоянии, я должна прикоснуться к нему. Я должна знать.

Пол резко выдыхает, как человек которого ударили. Он притягивает меня ближе, его огромные руки ласкают моё лицо, как будто я хрупкая и деликатная. Как маленькая голубка. Медленно Пол опускает лицо к моему, проводит носом по моему виску, по щеке, по уголку моего рта. Я вдыхаю запах его кожи и обхватываю пальцами его предплечье, нежно-нежно тяну его вниз.

Конечно, я всегда знала, что Пол – крупный мужчина, гораздо выше меня, и всё же я никогда не понимала, как он может обхватить меня. Как он может окружить меня здесь в темноте и стать целым моим миром.

Он оставляет легкий поцелуй у меня на щеке. Прикосновение такое нежное, даже смущённое, сила эмоций, скрытых за ним, охватывает меня целиком, подчиняет меня лучше, чем любая сила в мире. Я запрокидываю голову и Пол отвечает на приглашение, целуя моё горло, потом находит место у меня на шее, где пульс бьётся сильнее всего. Потом он притягивает меня к своей груди, и я чувствую, что его сердце бьется так же быстро. Мы оба так испуганы, но никто из нас не хочет отстраняться.

Пол проводит зубами вдоль моего горла. От резкой грани между болью и удовольствием я вскрикиваю за секунду до того, как он заставляет меня замолчать поцелуем.

Наши губы открываются. Я чувствую, как его язык скользит по моему, и мы вдыхаем друг друга. Мир переворачивается с ног на голову. Я хватаюсь за его футболку и мои ладони становятся кулаками. Его большие руки обнимают меня за талию, и всё, о чём я могу думать, это то, что это прекрасно, абсолютно прекрасно прямо как...

Прямо как другой Пол целовал меня в России.

Это должно меня подбодрить. Вместо этого, мысль меня ужасает. Мужчина, которого я любила, умер два дня назад и теперь я в чьих-то чужих объятиях, только я даже не знаю, считается ли он кем-то другим...