Текст книги "Обратное зеркало (СИ)"

Автор книги: Кирилл Шарапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Прочитав еще раз донесение, Ингвар обернулся: за его спиной застыла преданная Лиса. Глянув в ее сторону, Ингвар коротко бросил:

– Оповести всех членов совета, что я жду их в зале через полчаса. Пусть поторопятся, время дорого.

В этот момент двери распахнулись, и влетел запыхавшийся Данила.

– Княже, беда! – с порога заорал он. – Полоцкая рать и четыре тысячи воинов Влада идут на Новгород.

– Не вижу причину для беспокойства. Завтра они покидают Полоцк, – спокойно сказал Ингвар, показывая Даниле записку.

– Княже, – выкрикнул Данила, – опомнись! Это ложь. Они будут здесь через восемь часов. И их двенадцать тысяч.

– Тревога, – спокойно сказал Ингвар. – Городскому ополчению собраться на базарной площади. Все войска на стены, разведку в поле. Затворить ворота. – Так началась первая осада в его жизни. Как он ни готовился, противнику удалось застать его врасплох.

В зале совета было шумно. Ингвар пристально вглядывался в лица, споривших до хрипоты, советников, пытаясь, найти в их словах ответ на вопрос: "Как разбить врага, превосходившего их числом", но ответа пока не было.

Василько сцепился с Ратибором, доказывая, что нужно выходить и строить полки перед городом. Правым краем упереться в стены, а левым в крутой берег озера. Ратибор же утверждал, что нужно отбиваться со стен. Остальные советники, в основном, поддерживали либо один план, либо другой. Мнения разделились почти поровну. И, все же, сторонников Ратибора было больше.

Ингвару давно надоел этот ор. Его советники сейчас больше напоминали баб на базарной площади, чем государственных мужей, собравшихся для решения важного вопроса. "Пора это прекращать", – пронеслось в голове молодого князя. Громкий хлопок в ладоши заставил всех замолчать и обратить внимание на сердитого Ингвара.

– Ели есть что сказать, говорите, а то проку от вашего ора никакого. Ну кто первый?

Поднялся Ратибор.

– Княже, – неторопливо начал он, – я, по-прежнему, настаиваю на том, что нам нужно отбиваться из-за стен. В городе много провизии и колодцев. Почти вечно можно держаться.

– Достаточно, – оборвал его Ингвар. – А в это время остальная часть их войск расползется по окрестностям и займется нашими крестьянами. Если я правильно понял, ты предлагаешь принести их в жертву. Я на это пойти не могу. Кто еще?

– Предлагаю вывести войска из города и расположить их между рекой Ловать и западной стеной. Так мы сможем контролировать ворота, а со стены нам смогут помогать горожане и новобранцы, которые не пойдут в бой. Слева нас обойти не смогут, помешает река Гзень, и врагам останется только одно – атаковать нас снизу вверх и прямо в лоб. – Закончив свою речь, Василько сел и переглянулся с Ратибором. На лице воеводы была глубокая задумчивость: "Если врагу удастся прорвать центр, то правый фланг будет обречен. Его либо сбросят в Ловать, либо перебьют на обрыве. Но затея Василько не лишена смысла, а если заставить правый фланг отступить и сделать полукруг, а левым, что будет уперт в стену, поднажать чуть посильнее, то врага самого можно сбросить в Ловать". Эта идея так увлекла его, что он, не задумываясь, озвучил ее.

Лицо князя просветлело. Предложении воеводы заставило задуматься остальных советников. Идея была рискованной, ведь задуманное ложное отступление может перерасти в бегство.

– Принимается, Ратибор, – наконец, озвучил свое решение Ингвар. – Между берегом Ловати и стеной около километра мы поставим шесть тысяч воинов, еще тысяча конников будет в резерве, скроем их от глаз Рогволда и Влада. В решающий момент они нанесут удар по левому флангу прижатых к воде врагов, и либо опрокинут их, либо собьют в кучу. Еще одна тысяча будет в городе – это резерв на крайний случай.

– Княже, – раздался голос Лисы, дежурившей около двери. – Только что вернулись разведчики, прикажешь пустить?

– Да, Лиса, проводи их сюда, – отозвался князь. – Послушаем, что Ратиборовы разведчики скажут.

Двери распахнулись. Трое уставших людей в дорожных запыленных плащах быстро прошли к столу.

– Княже. Все подтвердилось, – быстро заговорил старший из разведчиков, – их двенадцать тысяч, в основном, тяжелая пехота, а с ней около двух тысяч конницы и четыре тысячи лучников. Идут быстро. Уже через пять часов будут под стенами. Порядок их движения таков: пехота и лучники в походной колонне, по бокам прикрывает конница, дальние разъезды состоят из легкой степной кавалерии. И мне кажется, княже, что сзади движутся еще войска.

– Почему так думаешь? – быстро спросил Ингвар.

Разведчик на секунду задумался.

– Уж больно нагло прут, княже. Как будто прячут что. Пылят специально. Пыль не оседает в течение получаса, значит, в ней можно спрятать еще тысячи три, а то и пять.

– Спасибо тебе, – задумчиво отозвался Ингвар, – идите, отдыхайте. Стража вас проводит.

Кивнув князю и советникам, разведчики покинули зал. Как только двери за ними закрылись, тишина, стоящая в зале рухнула:

– Им неоткуда взять еще пять тысяч! – в один голос вскричали Ратибор и Василько.

Потом, посмотрев друг на друга, Василько уступил слово старшему. Не торопясь, Ратибор поднялся с места.

– Княже, негде врагам взять пять тысяч, и три негде. Их итак больше, чем ожидалось. Рогволд и Влад и так все резервы вычерпали. У Полоцка в дружине восемь тысяч мечей, Влад послал четыре, как и собирался. Ну откуда им взять еще воинов?

– Из степи, – кратко ответил Ингвар, – и может, их там и не пять тысяч, а все десять, если Влад с хазарами договорился, а это возможно, поляжет вся наша дружина под стеной, когда степняки со спины навалятся.

Ратибор так и застыл с открытым ртом.

– Разведчиков ко мне, только свежих, – опомнившись, заорал он.

Двери распахнулись и в зал вбежали пятеро крепких парней.

– Звал, воевода? – быстро спросил старший.

– Скачите к колонне врага, обогните ее со спины и проверьте, есть ли в пыли, что за войском поднимается, еще ратники. Если есть, быстро назад. В любом случае, вы должны вернуться обратно и все рассказать.

Старший пятерки кивнул и, чеканя шаг, в сопровождении товарищей покинул зал.

До возвращения разведчиков дальнейшие действия было решено не предпринимать. Нехватка информации могла стоить множества жизней. Ратибор и Василько, прихватив с собой Мала и Ясну, отправились к войскам. Ингвар же решил проехаться по городу, посмотреть, как жители готовятся к обороне и какие настроения бродят среди народа. Спустя десять минут Ингвар с Ярославой в сопровождении Гостомысла и десятка ратников ехали по новгородским улочкам. Везде была заметна суета, но никаких признаков паники не было. Заметив кавалькаду, жители бросали свои дела и внимательно вглядывались в лицо своего князя, словно пытаясь прочитать на нем, как обстоят дела. Но, не смотря на неутешительные новости о противнике, народ был воодушевлен и был готов защищать свой город.

Лошади вынесли Ингвара и его свиту на базарную площадь. Там собралась огромная толпа. Тысяч пять, в основном мужчины, но были заметны яркие платки, блестящие и рогатые кики. На высоком помосте, с которого обычно говорил с народом Ингвар, стоял человек в потертой одежде, высокий, бородатый, с смуглой кожей. Он пламенно, ничего не замечая вокруг себя, обращался к толпе. В фигуре незнакомца было что-то очень знакомое, но давно забытое. Решив сначала послушать, а потом выяснить, кто это, Ингвар обратился вслух.

– Новгородцы! Над нашим молодым и уже могучим городом нависла беда, враг у наших стен, и он никого не пощадит.

"Что-то знакомое, – подумал Ингвар. – Да это же из речи Сталина, когда враг был у стен Москвы. Так Верховный обращался к защитникам столицы, провожая их на битву. Ну, посмотрим, что мужик еще скажет".

Но мысль вела оратора дальше, и больше он к Сталину не возвращался.

– Город в опасности! – кричал он. – Мы должны сделать все для его защиты. Наш враг могуч, и он не сдается, а значит должен быть уничтожен.

– Смерть врагу! – взорвалась толпа.

– Ну, вот теперь и нам пора появиться на сцене, – под нос себе пробормотал Ингвар. – А то этот горячий парень сколотит дружину и погубит ее прямо под стенами города. Лиса, проложи дорогу к помосту. Я хочу говорить с народом, и присмотри за этим крикуном, только силу не применяй. Я позже поговорю с ним.

Кивнув князю, сотница и восемь ратников стали пробивать проход для Ингвара. Аккуратно, чтобы кого не помять конями, они раздвигали толпу.

– Князь, – пронеслось по толпе. – Князь здесь. Княже, молви свое слово.

Ингвар и Ярослава в сопровождении Гостомысла неспешно ехали по коридору, пробитому Лисой. Взойдя на помост, Ингвар с удивлением обнаружил, что с его приездом толпа увеличилась, причем значительно. Если она выйдет из-под контроля, сдержать ее в городе будет трудно. Придется применить силу. При таком развитии событий ратники Ратибора завалят улицы трупами. Во что бы то ни стало, надо направит их гнев в мирное русло. Ингвар поднял руку, призывая к тишине. Гул голосов смолк.

– Новгородцы! Сейчас наша дружина сильна как никогда. Да, врагов много, но мы сумеем дать им отпор. Кто хочет сражаться, может записаться в ополчение. Каждому такому отряду будет придан сотник, который проверит боеспособность, а воевода укажет место в бою. Любые другие отряды будут считаться незаконными и будут либо разоружены, либо уничтожены. Я этого не потерплю.

Народ молчал, переваривая слова князя. Потом из толпы послышались отдельные выкрики:

– Князь дело говорит.

– Даешь народные дружины.

– Вступай в законное ополчение.

Ингвар перевел дух, бунта удалось избежать. Когда выкрики стихли, он продолжил.

– Скоро здесь появится ваши сотники. Все, кто хотят сражаться, должны организованно ждать их на площади.

– Лиса, – шепнул он, – пошли гонца к Ратибору, пусть пришлет десятников посообразительней. Надо организовать эту толпу и превратить ее в народное войско.

Сотница кивнула, дав понять, что все поняла, и куда-то исчезла. Ингвар повернулся в сторону оратора.

– Ну, друг, ты и задал мне работы. Почти бунт организовал.

Безымянный оратор, в лице которого было так много знакомого, глядя в глаза князя, нагло улыбался.

– А ты, Ингвар, все такой же, – весело сказал он. – За два года, что мы не виделись, ты так и не изменился. Как десантурой был, так ей и остался.

Охрана Ингвара потащила из ножен мечи. Никто не смел так разговаривать с новгородским князем.

– Серега? – удивился Ингвар.

– Я, земеля. Или тебя теперь князем величать?

– Зови князем. Мне уже так привычней. И давно ты в Новгороде воду мутишь?

– Да нет, я здесь вторую неделю. До этого в Китеже жил, да уму разуму набирался. Как изучение воинской науки закончил, так решил к тебе податься. А у тебя тут нашествие, то, се. Вот я и решил отличиться. Может, и тебе на что сгожусь.

– И я рад тебя видеть, чертяка. – Друзья крепко обнялись. – Ладно, хватит лясы точить. Поехали в терем, а там разберемся, чем ты будешь заниматься, хотя, если честно, то я тебе работу уже нашел. Но об этом после. Кстати, познакомься – моя жена, княгиня Ярослава.

Только тут Сергей заметил стоящую рядом с Ингваром рыжеволосую красавицу.

– Рад с вами познакомится, – пролепетал он и опустился перед ней на колено. – Теперь я раб вашей красоты. Одно слово, и я умру за вас с улыбкой на лице.

– Не надо, Серегей, – улыбнулась Ярослава. – Ваша жизнь принесет больше пользы, чем смерть. Я рада приветствовать старого друга Ингвара в Новгороде.

– Ладно, Серега. Покривлялся и хватит, – прервал поток красноречия Ингвар. – Время дорого. Мне пора вернуться в терем. Скоро соберутся мои советники, и я хотел бы тебя кое с кем познакомить.

– Лиса. Найди для Сергея коня, и скачем обратно в терем.

– Как скажешь, княже, – отозвалась сотница и поспешила исполнить приказ.

Ярослава была уже в седле, а Ингвар с Сергеем только направлялись к свом коням, как на площадь вылетел гонец из Ладоги. Увидев несущегося всадника, Лиса вскинула малый арбалет, наводя его на лошадь, но, поняв, что князь абсолютно спокойно ждет этого человека, опустила оружие. Однако не убрала. Найдя глазами Ингвара, всадник поскакал к князю. Осадив коня в метре от него, он спрыгнул на землю, ударив себя в грудь и выкрикнув: "Слава Новгороду!", и протянул Ингвару свиток из выделанной бересты.

– Княже, я только что из Ладоги. Это велел передать тебе наместник Трувор.

Взяв свиток и не распечатывая его, Ингвар взлетел в седло Черена.

– Скачи за нами, – приказал он гонцу. – Серега ты тоже.

Дождавшись кивка друга, Ингвар с Ярославой покинули площадь и отправились в терем. Через двадцать минут они были на месте.

– Лиса, устрой гонца. Серега, следуй за мной.

– Да, княже, – отозвались сотница и бывший десантник в один голос. Переглянувшись и улыбнувшись друг другу, Сергей поспешил за князем, а Лиса исполнять приказ Ингвара.

Быстрыми шагами Ингвар вошел в зал совета и, прикрыв за собой двери, внимательно оглядел круглый стол. К его удивлению, за ним находился человек, которого Ингвар очень желал найти в зале. Изучая подробную карту Новгорода и ничего не замечая, за столом сидел Данила.

– Сергей, познакомься. Это – мой лучший ученик и начальник охранного дома Данила Мечеславович. Он будет твоим новым начальником.

Серега внимательно оглядел фигуру Данилы и быстрым скользящим шагом преодолел разделявшее их расстояние.

– Рад познакомиться со своим командиром. Правда князь не посвятил меня, чем я буду заниматься, но думаю, работа придется мне по душе.

– Я тоже рад знакомству и надеюсь, князь все сейчас объяснит.

Пока будущие коллеги знакомились, Ингвар приказал страже десять минут никого не пускать.

– Итак, Данила. Это мой старый друг Сергей. Он пришел со мной из другого мира, но судьба разлучила нас. И я думаю, мы услышим о его похождениях, если в живых останемся. А служить он у тебя будет инструктором и возглавит несколько специальных направлений: специальные операции и диверсионная тактика, а также рукопашный бой. Предоставишь все, что ему понадобиться.

– Да, княже. Я все понял, – мгновенно отреагировал полутысячник.

– Серега. Ты понимаешь, что многое из того мира здесь не годиться. У них нет ни стволов, ни взрывчатки, и даже не думай изготовлять их, иначе мне придется убить тебя. Так что опирайся на местный колорит. Данила тебе покажет все, чем я его пока обеспечил. Может, добавишь что, но в основном на тебе теория проведения секретных операций и рукопашный бой. Тебе понятно?

Серега взвешивал все за и против. Такая же специализация была у него в том мире. И если это нужно другу, почему бы не стать инструктором по подрывной работе в этом мире.

– Я согласен, – улыбнулся он Ингвару, – тем более, ты меня берешь на мою прежнюю должность. Так что, думаю, справлюсь без особых проблем. Да и с условиями я твоими согласен. Надоели мне пистолетики, да тротиловые шашки. Мечи все же намного интересней.

– Ну вот и хорошо, – улыбнулся Ингвар. – Думаю, вы поладите, Данила покажет тебе все и введет в курс дела, а теперь извини. Тебе придется подождать в другой комнате, сейчас здесь соберутся мои советники.

– Нет проблем, – весело отозвался Серега. – Я думаю, мы еще поговорим.

– Лиса, – крикнул Ингвар, – проводи Сергея в горницу, пусть подождет Данилу, а после окончания совета пойдет вместе с ним.

Кивнув, Лиса пристроилась на шаг впереди нового инструктора и повела его из зала. Когда за ними закрылись двери, Ингвар повернулся к Даниле:

– Присмотрись к нему повнимательней. Я не видел его два года. Пошли голубя в Китеж. Он сказал, что последний год жил и тренировался на воинском дворе у Мстислава. Так что проверь его.

– Хорошо, княже.

– Если с ним все нормально, тогда тебе крупно повезло. Специалист он высокого класса и научить может многому. А теперь давай посмотрим, что прислал Трувор.

Свиток был скреплен личной печатью наместника. Сковырнув сургуч, Ингвар сосредоточился на тексте. Сначала его лицо разгладилось, но с каждой следующей строчкой становилось все мрачнее. Дочитав до конца, Ингвар отложил пергамент в сторону.

– У Трувора проблемы. Начнем с того, что в Ладогу прибыл его брат Синиус с тремя тысячами воинов и пятью тысячами простых жителей. Теперь в Ладоге чуть больше шести тысяч ратников. Синиус согласился помочь Трувору, но с условием, что получит земли не менее богатые, чем у брата. Это не беда, вопрос решаем. Проблема в другом: два дня назад в Ладогу примчался гонец с финского залива, ну, там, где Радимир распорядился поставить наблюдательный пост; так вот, новости не утешительные, воинов Отона примерно на четыре тысячи больше, чем мы ожидали. Итак, наш викинг привел около десяти тысяч воинов.

– Откуда он взял еще четыре тысячи? – просчитывая ситуацию, спросил Данила. – Ведь Трувор говорил, что у него больше нет.

– Скорее всего, он подкупил кельтов.

– Кто это? – удивился Данила. – Никогда о них не слышал.

– В том мире, это дикари, обитавшие на территории Ирландии. Они прославились тем, что пили кровь и ели печень побежденных врагов. Если они возьмут Ладогу, то никого не оставят в живых. Там, где проходили кельты, оставались лишь трупы и пепелища. Так что все, что мы можем сказать: "Пусть Перун поможет Трувору и нам заодно".

В зал вошли Ратибор, Свенельд, Мал, Ясна и Василько.

– Княже, – подал голос воевода. – Разведчики вернулись, прикажешь позвать.

– Зови, только быстро, времени в обрез.

– Заносите, – крикнул воевода с такой болью в голосе, что Ингвар понял, дело плохо.

В двери зала вошли четыре ратника и внесли носилки. На них лежал старший группы, в его груди торчало пять стрел.

– Княже, ты здесь? – прошептал он.

– Да, ратник, я князь Ингвар. Говори.

Склонившись почти к самым губам разведчика, он расслышал еле слышимый шепот:

– Мы выполнили задание. В пыли восемь тысяч хазар. Это воины хана Бирека, его отца ты зарубил в степи два года назад. Он сам вызвался помочь Владу. Его сердце горит местью. Мы взяли языка, но не довезли, и воины мои не дошли я последний. Княже, не дай погибнуть Новгороду, не дай погибнуть всему, что я любил.

– Клянусь тебе в этом, воин, – прошептал Ингвар ему на ухо.

– Вот и хоро... – начал было воин, но не договорил, и дух храброго ратника отправился в дружину Перуна.

Поднявшись с колен, Ингвар хмуро оглядел стоящих рядом советников.

– Этот воин заслужил золотую гривну, и пусть никто не оспаривает моего решения. Сегодня он спас жизнь Новгороду.

Стоящие рядом советники печально склонили головы.

– Ты не все знаешь, князь, – тихо сказал Василько. – Он привез тело своего разведчика, и я уверен, если бы у него была возможность, он привез бы тела всех своих воинов.

– Да, его подвиг достоин уважения, – отозвался Ингвар, – но время скорби еще не пришло. Мы обязательно вспомним всех мертвых, но сейчас важно думать о живых. Унесите носилки в холодную, – скомандовал он ратникам. – И проследите, чтобы тело сохранилось.

– Слушаемся, – ответил старший. И неся на плечах скорбный груз, четверо охранников покинули зал.

– Время дорого, – напомнил советникам Ингвар и направился к трону. Все поспешно заняли свои места. – Итак, какие предложения? – продолжил Ингвар. – Я надеюсь, все понимают, что предыдущий план не годится?

В знак согласия все советники молчали, никто не хотел говорить первым, но говорить что-то надо, встал Ратибор.

– Княже, Новгород на краю гибели, даже с ополчением, нас меньше. В таких условиях бой в чистом поле невозможен. Отбиваться придется на стенах, тогда у нас есть хоть какой то шанс.

– А если они не пойдут на приступ? – Ингвар задал вопрос, который созрел у него еще во время первого совета.

Этим вопросом он так поразил Ратибора, что старый вояка растерялся.

– То есть, как не пойдут? – не понял он.

– А так. Встанут лагерем, окружат город. И все. Сами частью войск двинут к Ладоге и покончат с Трувором и Синиусом, а потом возьмут нас измором.

Ратибор настолько растерялся, что молча сел на место, и развел руками.

– Ну, тогда все кончено, – подвел он итог.

– Нет! – отрезал Ингвар. – Все только начинается. За такие речи буду казнить, чтоб в последний раз я такое слышал. – Его бешенный взгляд блуждал по лицам советников, пристально заглядывая в глаза каждого. Ингвар искал признаки страха, но видел лишь сумасшедшею отвагу. – Ладно, хватит об этом. Проследите, чтобы таких разговоров в войсках не было, а то нас победят без боя. – Советники послушно кивали. – Тогда слушай план, – скомандовал он. – Сейчас темно, враги подойдут не раньше, чем через час. Они не торопятся и знают, что мы будем отбиваться из-за стен. Поэтому, Ратибор, выводи войско из города и прячь его в лесу, что в часе ходьбы от Новгорода. В городе останется ополчение, лучшие лучники и арбалетчики, и тысяча варягов Свенельда. Других войск через час здесь быть не должно. В Новгороде из тысячников остается Мал, остальным выполнять мой приказ. Как только они подойдут и встанут лагерем, мы зажжем на сигнальной башне три костра. Это будет знаком к выступлению. На рассвете, когда самый крепкий сон, пехота атакует вражеский лагерь. Конников держи в резерве – это будет наш последний козырь. Удара со спины они ждать не будут. Действуй, как при битве с чудью.

Ратибор поднялся.

– Княже, это безумие, но именно оно может сработать. Я подчиняюсь.

Примерно с такими же словами остальные те, кто уходил с дружиной, покинули зал.

Ингвар устало опустил голову на стол. "Что же я наделал? – металось в голове. – Скольких людей я обрек на смерть?". "Это не ты обрек их на смерть, – ответил человек внутри князя, – это Рогволд, Влад, Отон. Это они привели свои рати под стены Новгорода, это они развязали эту воину".

– Ладно, время дорого, – громко сказал Ингвар, – Мал, всех оставшихся людей на стену, если возможно обряди ополченцев в кольчуги. В любые: старые, пробитые, но враг должен думать, что в Новгороде вся дружина. Стрелкам приказ – бить всех птиц, летящих в город и из города. Ни одна живая душа не должна сообщить врагам об уходе дружины. Данила, тебе приказ особый: все твои люди должны рассредоточиться по городу и не дать возможности шпионам послать это сообщение. Свенельд, тебе будет лучше тоже подняться на стену вместе с твоими ратниками. Я скоро буду там.

Оставшиеся советники, кивнув князю, покинули зал. Завтра должна решиться судьба Новгорода.

Ингвар дошел до своей комнаты и стал облачаться в пластинчатый доспех, выкованный специально для него Людотой.

– Будь осторожен, мой князь, – раздался за спиной Ингвара голос Ярославы. – Если сегодня ты погибнешь, я умру вместе с тобой. Как бы мне хотелось никуда тебя не выпускать из терема, но я знаю, что это невозможно, и ты обязан идти. Просто обещай мне, что будешь осторожен.

– Я обещаю тебе, что все будет хорошо. Мы победим, и Новгород будет жить, – тихо на ушко сказал ей Ингвар.

Ярослава прекрасно поняла, что он обещал не то, что она просила, но поправлять мужа не стала.

– Я оставлю тебе пятьдесят самых преданных ратников из своей сотни. Затвори ворота терема и жди, когда я вернусь. И если кто-нибудь скажет, что со мной что-то случилось, не верь. Правду скажут только четверо: Лиса, Ясна, Мал или Ратибор.

Ярослава кивнула и пошла в зал совета.

– Лиса, – крикнул Ингвар,

– Да, княже, – раздалось из-за двери.

– Оставь в тереме пятьдесят ратников, самых лучших, самых преданных, пусть стерегут Ярославу как зеницу ока. Если хоть один волос упадет с ее головы, ответят все.

– Хорошо, княже. Сейчас распоряжусь.

– Поторопись, через двадцать минут мы должны быть на стене.

Но эти слова он уже говорил в спину сотницы. По коридору слышалась ее легкая поступь. У нее был приказ, и она спешила его выполнить. Следуя варяжской традиции, князь закрепил оба меча за спиной. Надев шлем и взяв в руки щит, Ингвар направился во двор терема. Выйдя на высокое крыльцо, он оглянулся: в окнах зала совета горел свет, где-то там была его Ярослава. Она не вышла проводить Ингвара, да он был и рад этому.

Во дворе была небольшая суета. Отряд его охраны разделился надвое. Воины, что оставались, прощались со своими друзьями, прекрасно понимая, что князь за спины ратников прятаться не будет. Он всегда идет туда, где звенит сталь и наибольшая опасность. Очень немногие из тех ратников, что уйдут с ним, вернутся обратно. А может случиться так, что к концу боя в Новгороде не останется живых людей, будут лишь враги, что приближаются сейчас к стенам.

– По коням, – закричал Ингвар, и первым взлетев в седло, развернул Черена в сторону от ворот терема. Он не оглядывался, хотя на сто процентов был уверен, что Яра сейчас стоит у окна и смотрит вслед всадникам, лихо скачущим по улицам ночного города.

Город готовился к бою. На улицах появлялись баррикады. Везде были мужчины с оружием. Всех женщин и детей давно укрыли в домах. Быстро достигнув городских ворот, Ингвар увидел, что там его уже поджидают Мал и Свенельд.

– Княже, – начал Свенельд. – Все наши войска здесь, на стене. В твоем распоряжении семь тысяч ополченцев, тысяча моих варягов и пять сотен лучников и арбалетчиков. Итого у нас восемь с половиной тысяч защитников города.

– Хорошо, боярин. Давай поднимемся на стену и осмотрим наше воинство, а заодно глянем на неприятеля. Ведь он появился?

– Да, княже. В двух версиах от стен появились первые конные разъезды.

– Ну, тогда не будем тянуть и пойдем, глянем на них.

И Ингвар легко взбежал по ступеням, ведущим на стену. Здесь, в тусклом освящении факелов, длинной цепью стояли его ратники. На восемьдесят процентов это были обычные мужики с топорами и рогатинами. Мал выгреб все кольчуги и панцири, которые были в Новгороде, и почти каждый из защитников был в броне и шлеме. Ингвар шел вдоль этой цепи, изредка поглядывая с двадцатиметровой стены за действиями противников. Почти все его стрелки были расположены в четырех башнях, смотрящих в сторону неприятеля. Новгород был уникален по своему расположению: стены города можно было атаковать только со стороны городских ворот, в других местах город защищала река, образуя своеобразный полуостров, который давал возможность собрать всех защитников в одном месте, а на остальных направлениях выставить небольшие наблюдательные посты.

Пройдясь по стене и переговорив с некоторыми бойцами, Ингвар выяснил царящее на стене настроение. В основном, ратники были готовы к штурму. В их ответах Ингвару слышался призыв к действию и безграничная верность молодому князю. Ему верили и не задавали глупых вопросов, почему за час до подхода врага новгородская дружина с убранными прапорами тихо покинула город. Если князь так решил, то значит, так надо. Ингвар вернулся к Золотым воротам, именно там он решил устроить командный пункт. Именно туда будет направлен главный удар объединенного войска Полоцка, Вадима и хазар.

Ингвар стоял спиной к бойнице, не глядя на поле, и спорил с Малом о возможных действиях неприятеля. Оба сходились в одном: враг атаковать пока не будет.

– Княже, – раздался за спиной голос Лисы, – взгляни на поле, они строятся для битвы или штурма.

– Не может этого быть, – поворачиваясь к бойнице, произнес Ингвар. – Они что же думают, что я выйду в поле с дружиной, чтобы принять честную смерть, и тем самым открыть им врата Новгорода. Не будет этого!

Из рядов врага, уже готового к бою, выехал огромный всадник и, подняв обе руки, показывая новгородцам, что он безоружен, направился в сторону городских ворот. Подъехав на расстояние полета стрелы, он остановился и стал ждать.

– Я поеду к нему и узнаю, чего он хочет, – громко сказал Мал.

– Нет, тысячник. Ты к нему не поедешь, – отозвался Ингвар, – если они задумали атаковать, то хотят выяснить, в городе я или уже сбежал. Я сам поеду и раздразню их. Этот штурм должен состояться в ближайшие часы, тогда у нас будет шанс на победу. Они полезут на стену и забудут про свой тыл, а туда ударит Ратибор. И значит, мы должны отражать все атаки, пока не придет дружина. Мне нужно их спровоцировать. Вели приоткрыть ворота, – уже спускаясь вниз, бросил Ингвар, – и всем арбалетчикам взять на прицел всадника и ряды неприятеля. Пойду дразнить зверя.

– Уже сделано, княже, хоть сейчас можем превратить его в ежа, – отозвался Мал.

Ингвар спокойно сидел в седле верного Черена перед поднятой стальной решеткой. Ворота были еще закрыты, но воины уже сняли запоры и готовились приоткрыть одну створку.

– Давайте, – скомандовал князь и неторопливо ударил задниками сапог в бока черного коня, давая тому приказ неторопливо двигаться вперед.

Створка раскрылась ровно настолько, чтобы пропустить Ингвара, и осталась в этом положении. Проезжая этот проем, Ингвар ощутил противный липкий страх, ползущий по спине. Ведь не каждый день выезжаешь из-под защиты надежных стен в одиночку, против двадцатитысячного войска, желающего только одного. Твоей смерти.

Спокойным шагом конь вез князя к застывшему в ста пятидесяти шагах от ворот всаднику. Приблизившись на десять шагов, Ингвар остановил Черена и стал ждать начала разговора. Он не случайно отдал инициативу своему противнику, чтобы самому не говорить, а только отвечать. И отвечать так, чтобы противнику оставалось только одно – начать штурм. Злость, как известно, плохой советчик, и чем больше ошибок допустят атакующие, тем больше шансов будет у новгородцев.

– Ты князь Ингвар Рюрикович, что в Новгороде сидит? – наконец подал голос его оппонент, с ног до головы закованный в металл. По сравнению с ним, броня Ингвара выглядела летней рубашкой.

Ингвар кивнул. Пока он решил не подавать голоса, тем самым, еще больше разозлив своего собеседника.

Меж тем гора железа продолжала:

– Я сын Рогволда полоцкого, Лейф, и сейчас под стенами твоего города стоит двадцатитысячное войско. Твои десять тысяч ничего не смогут поделать с лучшими ратниками трех народов. Скоро я начну приступ, и никто в городе не уцелеет. Я говорю это для того, чтобы ты понял, твои часы сочтены, и будет лучше, если ты найдешь гибель на поле боя и не увидишь того, что станет с городом, когда он падет. Я вырежу всех, даже собак новгородских, и буду править здесь. Именно этот город и эти земли отдает мне отец.

– А теперь послушай меня, собака урманская, – спокойно ответил Ингвар, – ты долго и красиво говорил. Я же скажу все быстро и без красивых слов. Когда ты будешь умирать от моего меча, а я постараюсь, чтобы ты умирал долго, наматывая на кулак свои кишки, оглянись на поле боя, может, на нем уже не будет твоей банды разбойников и грабителей. А будут мои восемь тысяч ратников. Ты ошибся, в Новгороде не десять тысяч мечей, а восемь. Но и их будет достаточно для того, чтобы никто из твоих бандитов не ушел отсюда. А через три дня я пойду и возьму Полоцк. И поверь, в живых там не останется никого, а твою сестру Рогнеду я отдам своим ратникам на потеху. Вот для чего я выехал к тебе. Просто сообщить, что с вами будет.