Текст книги "Обратное зеркало (СИ)"

Автор книги: Кирилл Шарапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Данила кивнул и уступил место другим просителям. К удивлению князя, их набралось не так уж и много. Да и суммы, которые просили, были не велики. Всех переплюнул Трувор, попросив пять сотен для заказа арбалетов. За полночь советники или, как назвал их ратник, дежуривший у дверей, бояре круглого стола, пожелав князю спокойной ночи, потянулись к выходу. Последними уходили Трувор и Свенельд. Кивнув князю, они оставили его с Данилой наедине.

– Держи, – протянул Ингвар Даниле увесистый кошель. – Здесь триста пятьдесят золотых. Лишними не будут.

Начальник охранного дома кивнул и отложил деньги в сторону.

– А теперь слушай, – зашептал Ингвар, – бери своих людей, тех, кто уже хоть как-то подготовлен, и пускай они наблюдают за пристанью и самыми подозрительными местами в городе: тавернами, гостиницами, рыночной площадью. Денег не жалей, дам еще, пусть слушают и запоминают разговоры. Пришлых в городе сейчас очень много, а следить за ними некому. Особое внимание купцам. У них есть своя охрана. Я не хочу удара в спину, когда выйду на рать против Рогволда и Влада. Осведомителям плати честно. За важную информацию отдельно. На всякую мелочь, что обо мне плохо говорят, не отвлекайся. Ты все понял?

– Да, княже. Только людей у меня мало, – задумчиво проговорил Данила, – а где их взять?

– Ну здесь я тебе ничем не смогу помочь. Плати трактирщикам, девкам гулящим, но чтобы результат был. Наверняка, у тебя есть списки самых надежных и преданных купцов и трактирщиков. Вот их и запрягай. А будет результат, разрешу набрать еще человек триста к тем двум сотням, что уже есть. Но учти, с мелочью ко мне даже не суйся, а за подлог голову потеряешь. Вопросы?

– Нет, княже!

– Ну, с богом, иди и дай результат.

Кивнув, Данила покинул зал совета.

– Лиса, – громко позвал Ингвар, почувствовав, что начальница охранной сотни где-то недалеко.

– Да, княже, – раздался звонкий голос из-за маленькой дверки позади трона, – звал меня?

Немного отдохнувшая охранница быстро пересекла расстояние, разделявшее их, и встала перед князем.

– Лиса, завтра раньше десяти утра не будить. Мне надо отдохнуть. Разве у Данилы будет что-то важное, но я в этом сомневаюсь. А для остальных меня нет.

Лиса кивнула и пошла отдавать приказание. Ингвар пересек зал совета и вышел в коридор, не дойдя всего несколько дверей до своей комнаты, Ингвар споткнулся о большой предмет, валявшийся на полу. Чертыхнувшись, он уже собирался продолжить путь в полной темноте к долгожданной кровати, как понял, что предмет на полу не что иное, как стражник из его охраны.

– Тревога! – заорал Ингвар вовсе горло, и, обнажив меч отца, кинулся в свою комнату.

Распахнув ногой дверь и никого не обнаружив, Ингвар бросился обратно в коридор. Там уже было светло как днем. Над телом стражника столпились ратники его охраны во главе с Лисой и челядь, прибежавшая на крик князя. Все факелы в коридоре уже полыхали, и Ингвар с удивлением обнаружил, что страж, вызвавший переполох, жив, поднялся, хоть и с трудом, пытаясь попутно прояснить ситуацию своей начальнице. Подойдя ближе, Ингвар разобрал его сумбурную речь.

– Не гневайся, сотница, когда ты меня послала коридор проверить, я так торопился, что в потемках о порог двери запнулся. Ну, и вошел головой в стену, а дальше не помню ничего.

Дослушав столь сбивчивое объяснение, Ингвар расхохотался.

– Ну, ты и наделал шума, друг сердешный. Я уж грешным делом подумал, что ты на убийцу нарвался, да спугнул его. Ладно, иди лечи свою шишку, а я пока с прислугой разберусь. Лиса, прикажи кому-нибудь его проводить, а сама найди мне человека, кто в тереме за освещение отвечает, и приведи в мою комнату.

Обрадованный тем, что легко отделался, ратник, опершись на руку товарища, заспешил прочь от злосчастного порога.

Ингвар же решил устроить маленький разнос факельщику. "Голову он вряд ли потеряет, но должности лишиться точно", – с такими мыслями Ингвар добрался до своей комнаты.

Через десять минут на пороге появилась Лиса, таща за шкирку невысокого тщедушного человечка.

– Вот, княже, тот человек.

Запихнув трясущегося от страха человека в комнату, она прикрыла дверь и загородила ее, не давая тому ни одного шанса на побег. Ингвар встал и поставил валяющееся на полу тело на ноги. Внимательно оглядев его, вернулся на место.

– Как звать?

Трясясь всем телом и пытаясь произнести хоть слово, смотритель факелов повалился князю в ноги.

– Не вели казнить, княже. Я сегодня зажег все факелы, и не знаю, почему они были потушены. А кличут меня Беляном.

– Кто-нибудь может подтвердить твои слова?

– Да, княже. Чернава, что на кухне заправляет. Она проходила мимо, я как раз последний факел зажег.

– Лиса, приведи Чернаву. И пошли кого-нибудь за Данилой.

Лиса кивнула и скрылась за дверью.

– Ну, если обманул меня, Белян, не пощажу, а если слова твои подтвердятся, в покое оставлю, и буду искать человека, кто их погасил.

Через три минуты дверь распахнулась и в нее вошла заспанная Чернава:

– Звал, княже?

– Да, Чернава. Ты, случайно, не видела, как Белян факелы зажигал в коридоре, что ведет к моей спальне?

– Видела, княже. Он это минут за двадцать до твоего приезда сделал. Я как раз мимо проходила, он последний факел зажигал.

– Спасибо, – задумчиво произнес Ингвар. – Иди досыпай.

Чернава поклонилась и вышла. Ингвар задумался. Ясно, что кто-то специально загасил факелы в коридоре, а охранник, влетевший в стену, спугнул его.

– Княже, а со мной, что? – раздался из угла голос Беляна.

– А ты еще здесь? – удивился Ингвар. Потом вспомнил, что забыл отпустить факельщика, кинул ему серебряную монету и указал на дверь. – Иди и всегда проверяй, горят ли факелы, которые ты зажигаешь.

Белян кивнул и выскользнул за дверь.

– Лиса, – крикнул Ингвар,

– Да, княже, – дверь приоткрылась, и в комнату в который уже раз вошла начальница стражи.

– Придет Данила, отведи его сразу ко мне. По дороге перескажи ему историю с факелами, а, что делать дальше, я ему сам объясню.

Лиса кивнула и тихо скрылась за дверью.

До появления Данилы прошло полчаса, и Ингвар решил их потратить с умом. Взяв со стола пергамент и чернила, он принялся составлять чертеж станка для чеканки денег.

Минут через двадцать его отвлек стук в дверь.

– Данила, заходи. Я не сплю.

Когда дверь открылась и, пропустив человека, тут же закрылась, Ингвар, сидевший спиной к двери, почувствовал смутное беспокойство. Он уже начал оборачиваться на странный звук, а вернее на его отсутствие, ведь вошедший действовал очень тихо, как сталь кинжала блеснула перед глазами и заскрежетала по кольцам кольчуги, не причиняя князю никакого вреда. Если бы Ингвар снял кольчугу, то все уже было бы кончено. Удар человека в плаще и в маске, закрывающей лицо, был точен и профессионален. Поняв, что князь готов к обороне, и кинжалом его не достать, убийца прыгнул в сторону окна, к несчастью Ингвара широко распахнутого, и сиганул головой вперед в оконный проем. Выглянув в окно вслед убийце, покинувшего столь оригинальным способом его комнату, он увидел того уже на гребне стены. Но там убийцу заметил часовой. С криком: "Стой!", он бросился к фигуре в плаще. Свистнул кинжал, и часовой, схватившись за пробитое горло, стал оседать на узкий парапет стены. Сзади Ингвара распахнулась дверь. В проеме с мечем на изготовку застыл Данила. У его ног, плавая в луже крови, лежало тело еще одного стражника с перерезанным горлом.

– И много таких? – кивнул Ингвар на мертвого ратника.

– Пока один, может, где еще есть, – пожал плечами Данила.

– Еще один на стене с пробитым горлом. Убийца его, походя, прирезал. Ладно, звал я тебя по пустяковому делу, а теперь, видишь, как получилось. Поднимай мою охрану и своих сыскарей, пусть здесь всех допросят, а заодно и проверят, может, еще кого не хватает. Попробуй в городе поискать, но вряд ли узнаешь больше. Убийца был в черном плаще и в маске. Да и скажи, чтоб здесь прибрали. Если что срочное, буди не задумываясь, ну, а если нет, то пусть до утра подождет.

Данила кивнул и исчез в ярко освещенном коридоре. Заперев дверь и окно, Ингвар повалился на кровать. "Придется спать в броне и в духоте", – тоскливо подумал он и уснул. Ночью его так и не потревожили.

Зато сутра, прямо в трапезную, завалился Данила с воспаленными красными глазами. Увидев приглашающий к столу жест князя, он с радостью плюхнулся на свободное место и начал поглощать все, до чего мог дотянуться. Видя, с какой жадностью и скоростью ест его помощник, Ингвар решил, что пять последних дней Данила пил лишь пустую воду.

– Ты чего такой голодный? – воплотил он свои мысли в слова.

– Всю ночь на ногах. Событий слишком много в городе произошло, – попытался объяснить Данила, но набитый карасями в сметане рот выдал лишь подобие этой фразы.

– Не понял, повтори, – попросил Ингвар.

Данила кивнул и, прожевав последнего карася, начал рассказ:

– В общем, когда ты мне указания выдал, я твою охрану поднял и терем законопатил так, что даже комар вылететь не смог бы. Тут же послал Лису за всеми твоими охранниками, что когда-то у меня учились. Ну, объяснил я им задачу, а сам в город рванул, и не зря. Вот что мы в одной из подворотен подобрали. – Он протянул Ингвару плащ и маску. – В общем, опросив хозяев всех близлежащих домов, выяснили, что видели они человека в похожем плаще в одной из гостиниц, что рядом с рыночной площадью. Ну, я людей хватаю и быстрее туда, да что толку. На площади рядом с гостиницей толпа народу. Пробиваюсь я в первые ряды, а у входа два мертвых стражника из охраны ювелирного квартала, а третий стражник, с окровавленным мечем, добивает противника в лохмотьях. Еще один такой же в нищенском рубище рядом валяется, а в руках у него кинжал, точь-в-точь как в горле у охранника, что на стене погиб. Ну, не успел я. Второго стражник тоже добил. Так рвался за товарищей отомстить, что чуть моих соколов не порубал. Пришлось связать и доставить к себе в охранный дом. А парень толковый, я его себе заберу. В общем, как сказал мне владелец гостиницы, это его постояльцы. Только одежда на них срамная, а до этого в приличной ходили. Поселились они у него четыре дня назад. Трое их было, платили щедро серебром и золотом, вели себя тихо, ни с кем не встречались и не разговаривали. Третьего он описал довольно подробно. Сейчас у всех моих агентов описание это имеется, его ищут. А трое их было потому, что покушений ночью было три: на тебя княже, на Трувора и Гостомысла. Никто не пострадал. Трувор до утра со Свенельдом разговаривал, а когда заметил убийцу, что со спины подкрадывался, поднял тревогу. Тут и Свенельд, задремавший, проснулся. Вдвоем они его к стене прижали, да больно ловкий тот, в окно сиганул и был таков. Третье покушение было на Гостомысла, но финансовый дом, где тот сегодня ночью спать лег, сам по себе маленькая крепость, и охраны там два десятка. Заметили убийцу еще на стене, но взять не смогли. Так что, все живы и здоровы. Двое из убийц мертвы, третьего ищут. Но, скорее всего, в городе его уже нет. Городские патрули усилены. И еще, я взял на себя смелость и отправил гонца в Белоозеро к своему человеку, ведь убрать попытались и тебя и Трувора, так что логично ожидать покушения и на Святослава.

– Молодец. Все правильно сделал, – подвел итог Ингвар. – Предотвратить покушение не удалось, но это не твоя вина. Меры твои оправданы. И теперь моя очередь выполнять обещания. Набирай себе еще три сотни. Деньгами на обучение и оснащение обеспечу. Только забудь о дружине. Оттуда людей не трогай, бери из новых отроков, что недавно пришли, а еще лучше, людей со стороны. Список необходимых затрат вечером мне на стол.

Данила внимательно посмотрел на князя, может еще что скажет, но Ингвар молчал. Склонив голову, он обдумывал, как улучшить работу "охранного дома", чтобы убийц хватали не после преступления, а до.

– Ты еще здесь? – удивился Ингвар, подняв от стола глаза и обнаружив напротив себя спокойно сидящего сотника.

– Да, княже. Есть еще один вопрос, который мне нужно с тобой обсудить. Мои лучшие оружейники осмотрели кинжалы, находившиеся у убийц. Их мнение одинаково: ковали их в Полоцке, и имя оружейника Тавр.

Ингвар на секунду задумался, решение он нашел быстро. Поманив к себе Данилу, он зашептал ему на ухо.

– Твои люди уже в Полоцке? – Увидев утвердительный кивок, он продолжил. – Свяжись с ними и отдай приказ убить оружейника. Оружие убийства самое обычное – метательный нож или меч, если не жалко. Поскольку его придется оставить в теле Тавра. На трупе пусть оставят записку Рогволду: ИДЯ ЗА ШЕРСТЬЮ, МОЖНО ВЕРНУТЬСЯ СТРИЖЕННЫМ. Слово в слово запомнил? Хорошо. Сколько людей погибло при всех покушениях?

Данила на секунду задумался.

– Восемь, княже. Из них шесть – твои дружинники.

– Так вот, помимо кузнеца, необходимо убить восемь дружинников Рогволда. Убить дерзко, нагло, среди бела дня, чтобы все это видели. Справятся твои парни? – Данила утвердительно кивнул. – Тогда на все про все четыре дня, – подытожил Ингвар. – Это их боевое крещение.

– Все сделаю, – прошептал Данила и поднялся из-за стола. – Разреши выполнять, княже? – Увидев утвердительный кивок, сотник покинул трапезную.

Ингвар поспешил в зал совета. Наверняка кто-то из бояр круглого стола пришел с докладом. И очень удивился, увидев в зале за круглым столом почти всех советников, за исключением Василько и Мала. Ратибор, неспешно переговариваясь с Трувором, Гостомыслом и Свенельдом, поигрывал тем самым кинжалом работы полоцкого мастера Тавра.

– Ну, княже, и ночка была. Это мне мои отроки подарили. Сегодня с утра какой-то дурачок пытался из города проскользнуть. Они его всего лишь обыскать собирались, да пинка на прощание дать, а он на них с этой игрушкой полез.

– Потери? – спросил Ингвар, усаживаясь на свое место.

– Никаких. Данила еще ночью всю стражу предупредил, чтобы всех бродяг, да чужих досматривали. Взять живым только не смогли. Пришлось пристрелить.

– Ну не смогли, так не смогли, – попечалился для виду Ингвар. – Я уже отдал приказ об ответной акции. Скоро мы заставим Рогволда очень сильно понервничать. А пока у кого какие дела?

Ратибор пожал плечами.

– Да вроде все нормально, княже. Я сегодня осмотрел оружие и доспехи, те, что ты с собой из "духового леса" привез. Предлагаю передать все Трувору, у него похожих много, да и лишними не будут – ополченцев снарядит. А то у нас вроде бы как военная форма уже получается. Я там мечей сто отобрал – можно как учебными пользоваться.

– Ты как, Трувор, не против такого подарка?

– Еще как не против, княже, – подал голос наместник. – Броней и щитов всегда не хватает, а если ополчение придет, я его одену. Кстати, за все могу заплатить золотом.

– Ну на этом и порешим, – улыбнулся Ингвар. – Гостомысл, что у тебя с мехами?

– Княже, продал я сегодня все меха по выгодной цене. Деньги на три части разделил: варягам, Новгороду и в твою казну. Всего получилось около трех тысяч золотых.

– Хорошо. Свенельд, твои люди как? Обустраиваются?

– Да, княже. Место хорошее, дома новгородцы ставят красивые и добротные. Мои уже чем могут, помогают. Сегодня с Ратибором выведем варягов в поле, покажут воеводе, чего умеют.

– Ну и ладно. Трувор, когда обратно в Ладогу?

– Думаю, княже, завтра сутра плыть.

– Возьмешь с собой стрелы для Белоозерских лучников. Ратибор, сколько у нас сейчас есть?

– В арсенале тысяч восемьдесят лежит, – не задумываясь, дал ответ воевода.

– Отдай, – Ингвар на секунду задумался, – ну, скажем, пятьдесят тысяч. Трувору много понадобиться. И для Белоозерских лучников, и для своих.

– Княже, а мы с чем останемся? – взмолился Ратибор.

– Мы еще наделаем, воевода. А им взять будет негде. – Покорно склонив голову, Ратибор принял решение князя. – Так что, Трувор, – продолжил Ингвар, – бери пятьдесят тысяч стрел и грузи на свою ладью, но учти мне больше взять неоткуда.

– И на том спасибо, князь, – отозвался наместник, – а то лучники есть, а стрел почти нет.

– Ладно, наместник, не благодари. Чем могу, помогаю, у кого-нибудь есть вопросы? – В зале повисла тишина. – Ну, если нет, тогда все свободны. Ратибор и Свенельд, вечером вас жду на доклад.

Воевода с боярином переглянулись и покинули зал, вслед за ними откланялись Трувор с Гостомыслом.

К вечеру Ингвар получил подробные сведения о проведенных варягами учениях. Характеристика Ратибора была краткой.

– Прекрасные воины, сильные и умелые. Свенельд научил их самому нужному. Моим наставникам осталось показать нескольким новгородских построений и преподать нашу тактику боя. Думаю, мои наставники с этим справятся. Правда, есть маленькая загвоздка: не хватает броней, которые носят все новгородские ратники.

– Сколько? – торопливо спросил Ингвар.

– Четыре сотни варягов остались без доспехов.

– Держи, – Ингвар кинул Ратибору два больших мешочка. – Здесь тысяча золотых, отдай оружейникам, путь немедленно начинают ковать. Если среди варягов найдутся кузнецы, пусть тоже учатся.

Ратибор кивнул и, забрав деньги, вышел из зала.

С момента нападения на Ингвара и его бояр прошло три дня. В кузнице Тавра, самого именитого полоцкого оружейника, кипела работа. Его изделия были очень дорогими, и не всякий боярин Полоцка мог себе позволить меч или броню, сделанную этим мастером. Но сегодня он работал бесплатно: заказ от князя Рогволда был небольшой, всего на десять броней, но не таких, какие обычно носили полоцкие ратники, а новгородских, точных копий брони, лежавшей перед оружейником. Она была вся в крови. "Понятно, с трупа сняли", – подумал Тавр и, отложив изучение методов новгородской ковки, вышел во двор. Ночная прохлада остудила разогретое тело кузнеца. По ту сторону забора кузни дежурили два ратника из охраны Рогволда. Им был дан конкретный приказ: никого не пускать, никого не выпускать. Они были так уверены в своем превосходстве внутри крепких полоцких стен, недалеко от кремля своего князя, что несли дежурство из рук вон плохо.

Три фигуры в черных плащах пересекли открытое пространство и затаились в двух шагах от беспечных ратников. Они тихо беседовали меж собой. Сами того не подозревая, они поведали трем гостям о необычном заказе Рогволда по изготовлению десяти новгородских броней. Это несколько изменило планы троицы. Один из них кивнул двум оставшимся и скрылся в темноте. Ему нужно было торопиться: князь должен узнать о кознях Рогволда как можно быстрее. Оставшиеся двое бесшумно скользнули за спину беспечных недалеких стражей. Хруст шейных позвонков раздался в ночной тишине, как барабанная дробь, но слышали эту дробь только фигуры в черных плащах. Два тела полоцких ратников были аккуратно уложены в тень забора, и черные фигуры одним прыжком перемахнули изгородь, отделявшую их от мастерской Тавра.

Сам же кузнец, не зная о событиях, происходящих в десяти метрах от него, повернулся спиной к изгороди и направился в кузню. Он так и не узнал, что ударило его в шею. Тяжелое лезвие метательного ножа, раздробив шейные позвонки, вышло из его горла точно над кадыком. Беззвучно рухнув в нескольких метрах от входа в кузню, Тавр умер.

Две фигуры, приблизившись и удостоверившись, что работа выполнена, скользнули в дверь кузнецы придворного оружейника. Два подмастерья внимательно разглядывали точную копию новгородской брони, только что законченную ими.

– Тавр, мы закончили, – не оборачиваясь на скрип двери, подал голос один из них.

– Очень неплохо получилось, – поддакнул второй, – да, у новгородцев знатная защита. Нашим бы ратникам такие.

– Не будет у ваших ратников таких, – раздался голос от двери.

Подмастерья быстро обернулись. Последнее, что они успели заметить, это резкое движение двух фигур, закутанных в черные плащи. Два метательных ножа нашли свои цели.

– Здесь все. Итого у нас на счету пятеро. Осталось еще трое. Но эти умрут завтра на базарной площади.

Второй кивнул на доспех, выпавший из рук помощников Тавра:

– А ведь действительно похожи, – заметил он.

– Давай-ка подожжем здесь все, чтоб не смогли закончить начатое. А то ведь Рогволд других кузнецов нагонит.

Первый кивнул и, прихватив три кинжала, точные копии тех, что были у убийц в Новгороде, стал выбрасывать из горна угли. Через минуту кузня напоминала адский котел: много сухого дерева, углей и, наконец, язычки пламени, лижущие деревянные стены.

– Пора, – произнес второй, – им уже не потушить. Брось на труп тавра записку и уходим.

Закутанные в черные плащи люди выскочили за дверь и схватили за ноги мертвого Тавра. Быстро оттащили его к забору.

– Еще загорится рядом с домом. Все труды насмарку, – заметил один из них, прикалывая к одежде записку с коротким текстом для Рогволда: "ИДЯ ЗА ШЕРСТЬЮ, МОЖНО ВЕРНУТЬСЯ СТРИЖЕННЫМ".

– А он поймет? – спросил другой.

– Не поймет, повторим, – глухо отозвался тот. И черные фигуры растворились в ночной мгле.

Ранним утром на базарной площади три городских стражника задержали двух неопрятного вида простолюдинов с котомками за спиной.

– Сейчас повеселимся, – сказал старший караула, отвешивая одному нищему сильный пинок. Да такой, что тот потерял равновесие и отлетел в сторону метра на два, сбив с ног другого стражника. Нищий неторопливо поднялся, а ратник остался лежать.

– Ты чего творишь? – взревел старший, обнажая меч и бросаясь на поднявшегося оборванца. Третий стражник, стоящий в стороне, потешался и над теми, и над другими.

Лезвие кинжала вошло между пластин его панциря, навсегда отучив его смеяться над чужими ошибками. Захлебнувшись кровью, хлынувшей изо рта, он повалился на землю. Старший же, ничего не замечая, продолжал наступать. Удар кинжала, изготовленного в кузнице Тавра, поставил точку в жизни полоцкого десятника со специфическим чувством юмора. Двое оборванцев, оглядевшись по сторонам и никого не заметив, растворились в лабиринте полоцких улочек, оставив за спиной три мертвых тела.

Через два дня Ингвар получил от Данилы подробный доклад о ликвидации Тавра.

– Молодец, сотник, – сказал Ингвар, – или теперь тебя называть полутысячником?

– Теперь полутысячник, – улыбаясь, отозвался Данила. – Три сотни набраны. Да не из дружины, как ты говорил, но и не из отроков: дети купеческие (народ хитрый и грамотный), девиц набрал, да бедняцких детишек, которые посмышленее, приспособил. Нечего им кошели на торге срезать. Теперь обучим сыскным да охранным премудростям.

– Н-да, – улыбнулся Ингвар. – Нахватались вы от меня словечек. Ну да ладно, учиться всегда полезно. А что там с новгородскими бронями, обнаруженными в мастерской Тавра?

– Есть одно предположение, княже. Думается мне, что десять человек должны были в начале сентября проникнуть в Новгород, а с началом штурма переодеться и, перебив стражу у ворот, открыть их воинам Рогволда и Влада.

– Разумно, – кивнул Ингвар, – наши мысли здесь совпадают. Ты своих соколов награди как-нибудь, когда вернуться. И усиль стражу на воротах, пусть при каждой смене твой человек дежурит. Проверяй всех: крестьян, купцов, простых путников. Если что найдешь, сразу сообщай мне. Кстати, как отреагировал Рогволд на нашу диверсию?

Данила улыбнулся.

– А я думал, ты и не спросишь? Когда ему сообщили о сожженной кузнице и передали записку, найденную на теле Тавра, он пришел в такое бешенство, что, сорвав со стены топор, разрубил надвое начальника стражи, который принес ему дурные вести. А через полчаса, узнав о побоище на базарной площади, велел обезглавить командира полоцкого гарнизона и его помощника.

– Итак, счет одиннадцать – восемь в нашу пользу. Плюс мы умудрились сорвать его планы.

Данила кивнул:

– Мы предупреждены, а значит вооружены.

– У тебя все?

– Да, княже. Разреши откланяться и заняться пополнением?

– Иди. И пускай твои новобранцы будут не хуже прежних.

Данила поклонился и покинул зал.

Глава девятая

Смутное время

Время летело неумолимо. В конце июля в Новгород вернулась Ярослава. Ингвар так обрадовался приезду любимой, что свалил все дела на своих советников. Влюбленные не расставались ни на минуту.

В знак благодарности за ценные сведения Мстислав Китежский прислал с дочерью обоз с полным вооружением для двух сотен ратников. Ингвар сразу же отправил брони на доработку. Подарок подарком, но новгородцы должны воевать в своих бронях, а не в китежских. Ратибор подарку князя очень обрадовался, у него катастрофически не хватало оружия и доспехов. Варяги Свенельда были почти готовы. На середину августа были назначены общие учения всех полков Новгорода. Ратибор собирался вывести все силы новгородцев в поле и посмотреть, чего они стоят все вместе.

Своих советников прислали Трувор и Святослав. Поучиться у новгородцев уму разуму, да перенять некоторые тактические приемы. Надо ли говорить, что Ингвар остался доволен ратниками Ратибора. Советники наместников пришли в полный восторг от слаженных действий новгородских полков и отбыли в Ладогу и Белоозеро в прекрасном расположении духа.

Во время пира по случаю возвращения княгини из Китежа, Ингвара ждало еще одно потрясение.

– Я в положении, – тихо шепнула Ярослава на ушко мужу.

У Ингвара подкосились ноги, и упал бы храбрый воитель, если бы не вездесущая Лиса. Подведя князя к трону и смекнув, что она сейчас здесь лишняя, быстро выпроводила из зала советников и гостей, прикрыла за собой двери. Новость в тайне сохранить не удалось. И в Новгороде по поводу такого события устроили грандиозный пир. Но время шло, война приближалась. В августе в Новгород начали свозить продовольствие на случай осады. В весях сбивались ватаги крестьян, готовых по первому слову князя собраться у стен города. Ингвар не душил крестьян налогами, поэтому почти каждый имел меч или боевой топор. У особо зажиточных имелись кольчуги.

К середине августа полоцкие дружинники предприняли два рейда на новгородскую территорию. Небольшим отрядом они с наскока пытались овладеть пограничной весью. Крестьянам с десятком ратников, что на всякий случай поставил здесь Ратибор, удалось отбить нападение. Но весь пришлось оставить и под конвоем уцелевших воинов Ингвара уходить в сторону Новгорода. Иначе судьба крестьян была бы решена. При вторжении полоцкая рать разнесла бы весь по бревнышку. Второй налет случился неделей позже. Весь, атакованная дружинниками Рогволда, находилась в стороне от пути, по которому должны были пройти захватчики. Десяток новгородцев вместе с крестьянами враги застали врасплох. Среди бела дня полсотни конников ворвались в распахнутые ворота, и уже ничто не могло остановить их. Началась резня. Дружинники Ингвара погибли сразу. Двое в воротах, остальные перегородили улицу, и с копьями наперевес пытались задержать лихой бег полоцких всадников. Но этих смельчаков было не восемьдесят, а восемь. Они погибли почти мгновенно, но каждый из них забрал жизнь врага. Поскакавшие дальше всадники ожесточились от оказанного им сопротивления и резали всех, кого встретят. К счастью, большинство людей, как обычно в конце августа, находилось в поле на уборке хлеба, а в веси были только дети и старики. Мстя за своих погибших, дружинники Рогволда не пощадили никого. В деревне не осталось ни одного живого существа. Убив всех людей, они принялись за домашнюю живность, затем весь подожгли.

Спустя сутки Ингвар в сопровождении охранной сотни ехал по сожженной веси. Из двух сотен жителей уцелела половина. С безумием в глазах выжившие раскидывали в стороны обгоревшие бревна, доставая из-под завалов убитых родственников и односельчан. Ратники Ингвара с обезображенными лицами были сложены на деревенской площади.

– Лиса, – крикнул Ингвар, опускаясь перед ними на одно колено и осматривая обезображенные лица, стараясь запомнить каждую черту. Он не собирался мстить, но собирался выставить огромный счет Рогволду.

– Да, княже, – раздался голос сотницы у него за спиной.

– Приготовь их к сожжению, и отряди людей помочь погорельцам. Через три часа мы вместе с ними уходим в Новгород.

– Да, княже, сейчас распоряжусь.

Ингвар резко поднялся и пошел в сторону дома, где молодая женщина раскидывала сгоревшие доски. Не говоря ни слова, он стал помогать разбирать завал на месте ее дома. Уже через полчаса его руки были разодраны в кровь, но это было ничто по сравнению с тем, что он обнаружил под завалом. Тщедушное тело старца с плотницким топором в руках закрывало тела двух девочек лет шести и мальчика годовалого возраста. Голова старца была размозжена ударом булавы, девочек изрубили на куски, скорее всего двуручным топором. Страшные раны и запекшаяся кровь говорили о долгой и мучительной смерти. Скорее всего, девочки были еще живы, когда убийцы подожгли дом. А годовалый мальчик захлебнулся кровью сестер. Взяв на руки его тельце, Ингвар ничего не видя, пошел в сторону деревенской площади. Первый ратник, который его увидел, потерял от страха сознание. И действительно, вид князя был ужасен: перепачканный сажей с ног до головы, с разодранными в кровь руками, на которых лежал младенец. Зрелище не для слабонервных. Больше всего Ингвар напоминал демона, только что вышедшего из ада и задравшего младенца. Водрузив свою ношу на поленницу, Ингвар собирался вернуться за девочками, но тут его перехватила Лиса.

– Княже, – тихо прошептала она, – присядь, мы сами все сделаем.

Ингвар хотел оттолкнуть ее, но сил на это не осталось. Ноги подогнулись, и он опустился на землю. Сделав знак двум ратникам отвести князя подальше от всего этого, Лиса продолжила следить за разбором завалов. Через три часа два больших костра унесли в Ирий души крестьян и ратников. Ингвар стоял впереди толпы, в которой вперемешку сгрудились его ратники и уцелевшие крестьяне. Глядя в языки пламени, он произнес только два слова, но произнес громко и отчетливо, чтобы его слышали все: "Новгород отомстит!".

В середине следующего дня Ингвар и погорельцы достигли Новгорода. Поручив Лисе заботу о выживших, Ингвар добрался до терема, заперся с Ярославой у себя в комнате и напился. Всю ночь Ингвара мучили кошмары, потом во сне появился ведогон и что-то шепнул князю на ухо: лицо спящего разгладилось и он забылся спокойным сном.

Вскоре к Новгороду стали стягиваться полки. Пришла дружина из Белоозера во главе с Варяжко, который за это время стал тысячником. Как и обещал Святослав, воинов было ровно двенадцать сотен. Была отозвана с псковской земли сотня Позвизда.

Оружейники тоже не подкачали. Оправдали надежды молодого князя и изготовили не восемьсот арбалетов, а тысячу. Ратибор тоже не оплошал. К концу лета, как и обещал, в новгородской дружине было шесть тысяч пятьсот ратников. В сумме с ратью Белоозера и варягами Свенельда к осенней кампании Ингвар имел восемь тысяч семьсот воинов. Гроза приближалась. Первого сентября из Полоцка прилетел голубь от шпиона Гостомысла с данными о том, что четвертого числа сего месяца четыре тысячи ратников выходят в поход. "Плохо не проверишь", – подумал Ингвар. После той акции возмездия пришлось убрать людей Данилы из Полоцка. Их чуть не схватили – облавы были каждый день. И троице шпионов чудом удалось выскользнуть из капканов.