Текст книги "Матабар VI (СИ)"

Автор книги: Кирилл Клеванский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Ардан посмотрел на запястье, где блестели очертания губ принцессы Холодной Летней Ночи и, покачав головой, направился вперед по коридору. То и дело он заглядывал в кельи, пытаясь обнаружить ответвление, потайную комнату или хоть что-то, что подсказало бы дальнейший путь.

В основном помещения пустовали. Где-то валялись трухлявые, уже почти истлевшие предметы мебели прошлого тысячелетия, временами пустыми глазницами на него молча взирали черепа или груды костей. Как человеческих, так и не совсем. Изредка ему попадались вполне себе ухоженные, приведенные в порядок помещения.

Видимо те отбирали по площади. Самые большие отводились под лаборатории, где Ардан приметил несколько вполне себе сносных, достойных алхимических столов со множеством специфичного оборудования. Пару раз ему встретились комнаты Звездной Инженерии, где кто-то явно впопыхах собирал исследования и инструменты. О спешке, ответственней самого скрупулезного свидетеля, рассказывали обоженные обрывки бумаги, которую не успевали забрать с собой и потому сжигали. Прямо здесь. На каменном полу.

А еще разбитые арифмометры, осколки стекла, местами пролитая жидкость, оставившая на камнях разноцветные отпечатки. В одной из комнат Ардан обнаружил даже нечто, напоминающее попытки воссоздать генератор Паарлакса, как и его камеру по сбору очищенной, концентрированной Лей. Только, опять же, разнесенную в клочья кувалдой, на деревянной рукояти которой отпечатались следы, напоминающие когти.

– Профессор Лея… – прошептал Ард, опуская кувалду обратно на пол.

Видимо здесь она и работала над проектом, а чтобы тот не достался Кукловодам – уничтожила все до той степени, когда никакая обратная инженерия не поможет.

Ард вышел обратно в коридор и прошел еще несколько келий. В последней, самой просторной, он увидел разбросанные по полу книги. Множество книг.

« Двух звездная малефикация Дармаса». «Некромантия по Правишу». «Некромантия, как принцип био-строения». «Сравнительный анализ Школы Хаоса и Школы Разрушения Тазидахиана». «Способ имплементации малефика внутрь биологического объекта».

И еще множество изданий, за владение которыми можно получить один билет в сторону отдаленной каторги. Почему один? Потому что за такие преступления оттуда уже не возвращаются.

Ардан сдержал секундный порыв снять пиджак, связать рукава и забрать с собой все, что поместиться в импровизированную торбу. У него в любом случае имелся нужный допуск, так что после того, как они выберутся отсюда, он просто запросит у Дагдага копии изъятых книг. Черный Дом, разумеется, уничтожать их не станет, а отправит в Архив, где такие как Мшистый внимательно все изучат. Разумеется, для выработки методов противодействия и…

– Ах-х-х…

Ардан резко обернулся и занес посох, но так и не опустил его вниз. У самого выхода из пещеры, грота, коридора или чем бы это место не являлось, обнаружилась последняя келья. Сперва она ничем не привлекла внимание Арда и это, само по себе, весьма странно.

А странно потому, что в клетке, больше похожей на ящик, сгорбившись сидела… обнаженная женщина. Она, пожалуй, была красива, но Арду было сложно судить. Единственная представительница противоположного пола, которая интересовала его в данном вопросе – была с ним уже обручена.

Но все же он, как при виде картины или скульптуры, мог оценить саму внешность. Узкая талия, широкие бедра, высокая грудь с аккуратными, небольшими сосками, а еще слегка раскосые, миндалевидные глаза. И волосы. Слишком черные, чтобы принадлежать уроженцам западного континента.

Перед ним, запертой в клетке, сидела миниатюрная девушка лет двадцати, с желтой, но не болезненной кожей, черными волосами и глазами необычной формы.

– Nan ti ka? – с таким акцентом, что можно было спутать с кряканьем уток, произнес Ардан.

Девушка подалась вперед и схватилась за прутья клетки, едва при этом не ударившись лбом о железо.

– Ti ka! Nanshi pam pa! Atak Ta! Kari…

– Постой, постой, – замахал рукой Ард. – Я не знаю на языке Лан’Дуо’Ха ничего, кроме приветствия.

На лекциях по истории Магии профессор заставил выучить студентов, как сказать: « Здравствуйте» практически на всех государственных языках мира. Благо их не так уж и много… сравнительно.

– Маг Империя, да? – ломанным Галесским, продолжила представительница далекой страны восточного материка. – Помочь. Молить. Еда. Вода. Прошу. Посол. Рассказ.

Она, видимо, знала лишь какие-то слова, но не умела строить фразы. Впрочем, смысл послания был очевиден.

– Сейчас, секунду, – Ардан сделал шаг вперед и тут же замер. Он смотрел перед собой на клетку, а мысли в голове неслись вскачь.

Лея Моример погибла уже почти восемь недель назад. И, судя по всему, с тех пор сюда никто не заходил. А значит ни еды, ни воды, запертая в тесной клетке девушка получить не могла. И, тем не менее, она выглядела совсем не изнуренной, хотя должна была, даже с учетом всех возможных теоретических «но», погибнуть.

А еще самая важная деталь.

Ардан не слышал её сердцебиение. Причем оно не то, что «не билось», как у Цассары или других вампиров, нет. Совсем не так. Ардан в целом её не слышал. Ни чего. Ни единого звука. И ни единого запаха.

Даже когда девушка в порыве схватилась за прутья, он не услышал характерного металлического отзвука.

– Трижды я повторю и трижды ты услышишь, – Ардан отшатнулся и схватился за то место, где висел его тотем дуба и клыки наставника. С его уст срывались слова обряда на языке Фае. – Нет твоей власти надо мной и моими путями.

Медленно, даже неторопливо, разжались пальцы, отпуская клетку. И точно так же плавно, почти плывя, в тень ушла и сама девушка, а перед тем, как полностью там раствориться, по прутьям полоснули длинные, костяные когти.

– Юный говорящий, – во мгле зажглись два красных уголька, а под ними растянулась белоснежная, клыкастая улыбка.

Ардан почти не видел очертаний силуэта демона, только какие-то нечеткие границы. Тварь будто дымилась, а может, как и Волк Пылающей Тьмы, целиком состояла из огня.

Постояв пару мгновений, Ардан развернулся и направился в сторону выхода. Он уже коснулся дверной ручки, как услышал позади:

– Это плохая идея, юный Говорящий.

Все, чему его учила Атта’нха, буквально кричало Арду, чтобы тот, не слушая тварь, вышел прочь из коридора и отправился на поиски своих коллег. Но все же, по какой-то не особо понятной даже для себя причины, он остановился.

– И раз ты идешь наперекор словам своего наставника, то тоже это чувствуешь, – голос демона буквально забирался под кожу. Роем муравьев бежал по костям, невоспитанным ребенком дергал струны нервов и тупым ножом скоблил по стеклу сознания. – Там ловушка для человеческого мага. Древний вампир.

– Я знаю, – зачем-то ответил Ард, хотя его учили не разговаривать с демонами.

– Да, юный Говорящий, я слышу в твоем сердце это знание, но… – демон засмеялся так, как смеются даже не безумные, а само безумие. – Ты не знаешь, кто он такой.

Ардан, все же, обернулся. Демон все так же прятался в тени. И, даже если направить на него все Лей-светильники в помещении, то тень никуда не исчезнет. Потому что он сам её и создавал. В этой маленькой клетке, где каждый прут был исписан сотней рун Фае, а на полу, спрятанная под основанием «темницы», находилась запирающая его ритуальная печать.

– Трижды я скажу и трижды ты услышишь, что мне не нужна от тебя ни сделка, ни дар, Потерявший Путь.

Белоснежная улыбка десятков клыков стала только длиннее.

– Как пожелаешь, юный Говорящий. Ты знаешь слова обрядов. Но ты не знаешь, что там находится темный Эан’Хане, добровольно ступивший на тропы, ведущие сквозь ночь. И его магия крови настолько сильна, что даже мне, – когти вновь полоснули по прутьям. – не под силу освободиться из этой клети.

Ардан никак не отразил свое удивление. До изобретения печати Долгих Лет, Звездные Маги, ищущие способ продлить свой срок в мире смертных, искали разные способы для воплощения заветной цели.

Одни создавали филактерии и становились мерзкими, жуткими, но могущественными Личами, другие искали ответы в сделках с демонами (но, обычно, становились лишь назиданием другим страждущим… весьма печальным и кровавым назиданием), некоторые действительно выбирали для себя учесть вампира. Но такие лишались доступа к своим Звездам. Единственной магией для них оставалась – Магия Крови. Арди пока так и не добрался до текстов, которые описывали бы её принципы, так что плохо понимал суть.

– Вижу ты не веришь мне, юный Говорящий. Хоть и знаешь, что единственный Закон, которому мы подчиняемся даже когда теряем путь – мы всегда говорим правду и только правду.

Голос демона стал звучать вкрадчиво. Как тихий шелест осенней листвы над колыбелью спящего дитя. Как обещание вечной любви пылкого юноши. Или как едва слышимый скрежет ножа, вынимаемого в темном переулке из ножен.

– И все же ваша правда обманчивее лжи, – парировал Ард. – как и у Фае… И я не знаю ни одного Первородного, который добровольно бы отказался от солнца.

– То, что ты чего-то не знаешь, юный Говорящий, не означает что подобное не существует или невозможно, — тихо произнес демон.

Ардан дернулся, как от пощечины.

« То, что вы не знаете правил игры не значит, что их у неё нет.»

– Это ты… – выдохнул Ард и выставил перед собой посох. – Тебя Кукловоды призвали в башне Ле’мрити.

И снова этот хохот. Словно разум покинул голову Ардан и теперь там поселилось лишь безумие. Безумие и жажда. Чего-то такого, что нельзя ни увидеть, ни почувствовать.

– Ле’мрити… — демон облизнулся и его язык походил на мягкий клинок. – да, я слышала это смертное имя.

– Ты мог слышать его где и от кого угодно! — отрезал Ард.

– Да, но я слышала его в башне из металла и стекла, которую смертные называют небоскребом. Слышала в тот момент, когда меня выдернули из тьмы на свет, назвав мое истинное имя. А вместе со мной, там оказался и Сидхе Пылающего Рассвета, который укрылся среди своих иллюзий и остался незамеченным, мне же… — демон развел появившимися из тьмы женскими руками. – повезло не так сильно. Хотя я и пыталась сбежать. У меня даже почти получилось. Но я не смогла уйти далеко.

Ардан не знал, что ему думать. Демоны не подчинялись законам Королев Града на Холме. Почти не одному. Кроме того, что не могли лгать. Почему? Атта’нха говорила, что это из-за того, что данный закон так глубоко проникал в суть каждого Фае и Сидхе, что даже став демоном, они все еще не могли его отвергнуть.

Так что демон не врал. Он действительно был тем, кого Кукловоды призвали в Замковой Башне. Но тогда… тогда этот демон должен обладать просто невероятным могуществом.

Арди аккуратно, обходя клетку по краю, подошел к противоположной стене.

Как он и думал.

Из каменной клетки торчали трубы, в которых обвисли обрубленные Лей-кабели, подсоединенные к разбитому устройству, которое некогда крепилось на прутья.

Вот и ответ откуда профессор Лея взяла такое безумное количество очищенной, концентрированной Лей-энергии. А еще ответ на вопрос, зачем Кукловодам понадобилось вызывать могущественного демона. Они использовали его как накопитель.

В каком-то смысле это даже забавно.

– Трижды я спрошу и трижды ты услышишь. Зачем ты мне это рассказываешь, Потерявший Путь? – спросил Ардан.

– Потому что я этого хочу, – прозвучал ответ.

Самый честный и самый лживый, который только можно придумать.

– Ты явно от меня чего-то хочешь, – Ардан вернулся обратно в коридор. – Но ты скоро сможешь освободиться и сам. Аппарат сломан. Силы возвращаются к тебе. И когда вернутся…

– То я уйду обратно во тьму, юный Говорящий, – перебил его демон. – Знаешь, что такое Сбиться с Пути, ученик ледяной принцессы? Когда блуждаешь во тьме, где нет ни пространства, ни времени. Но с каждым шагом, с каждым часом, ты чувствуешь голод. Он растет. Растет. Растет. Растет… пока не становиться тобой. И ты уже больше не знаешь кто ты. Ты знаешь только Голод.

Когти снова царапнули по прутьям в бесплотной попытке дотянуться до Арда.

– Я не хочу туда возвращаться, юный Говорящий, – в голосе демона прозвучало что-то сродни печали… что невозможно, поскольку демоны не помнили, что такое – чувства. – Смертные, сами того не осознавая, сделали мне подарок. Вместе с моей силой, они забрали мою тьму. И я вспомнила как пахнут цветы. Я вспомнила, как меня касались руки поэтов, королев и пророков. Я вспомнила, как была женщиной. Как была мужчиной. Как была птицей, песней и ветром. Я вспомнила свет звезд, вспомнил запах солнца. Я вспомнила себя. Но я чувствую, как все это уходит, исчезает во тьме. Она возвращается. И я падаю. Исчезаю. Скоро я снова Потеряюсь среди безвременья, ученик ледяной принцессы. А я не хочу. Я хочу еще немного побыть здесь. Там где жизнь. Там, где Свет.

Главное правило Лей-поля и реальности в целом, что чем сильнее демон или Фае, будь то простой Фае или Сидхе – чем они могущественнее, тем реже навещали реальность смертность. И тем меньше времени могли здесь находиться. Мир выталкивал их обратно. Туда, куда… Ардан не знал, куда именно. А Атта’нха не могла объяснить.

Сидхе строили свои замки и дворцы, которые отгораживали от влияния Лей-поля и могли там жить веками. Демоны же, они…

Ардан огляделся.

Для демонов охочие до силы и знаний, которые им не принадлежали, строили темные святилища.

– Это твой храм? – спросил Ардан. – Он воздвигнут во славу твоего имени?

– Я не помню, юный Говорящий, – мотнул « головой» демон. – Но чем дольше я здесь нахожусь, тем сильнее мне кажется, что – да.

Ард почувствовал, как холодок пробежался по его спине. Если подземелье действительно построено для этого… создания, то его силы находятся за пределами возможностей даже Мшистого. Когда такие сущности прорывались в реальность, то могли, даже за несколько часов, натворить столько бед, что даже представить трудно. Их выкидывали обратно « туда» совместными усилиями нескольких Эан’Хане или Звездных Магов. А до Империи, таким занимались Сидхе. Когда им, разумеется, было не плевать.

Ардан уже открыл было рот, как внезапно осекся и задал совсем другой вопрос.

– Откуда ты знаешь, что я ученик ледяной принцессы?

– Потому что я слышу отголосок Имени Льдов и Снегов внутри тебя, юный Говорящий, – тут же ответил демон. – И только одна Сидхе, кроме Королевы Зимы, среди всех прочих владеет им настолько, чтобы обучить кого-то. Атта’нха, одна из дочерей Королевы Зимы. А значит ты матабар и её ученик. Но почему-то ты не в Граде на Холме, а здесь, среди смертных. И я не знаю почему это так. Но это – так.

Арди не знал, но чувствовал, что демон не договаривает правду.

– Скоро ты вернешься обратно во тьму, – только и ответил Ардан и снова развернулся в сторону выхода.

– Постой! Постой, юный Говорящий! – донесся ему в спину торопливый голос, напоминающий крик утопающего, пытающийся ухватиться за брошенный ему спасительный круг. – Ты не справишься с тем вампиром. И те искры Лей, что я чую, тоже с ним не справятся. Ты это знаешь. И я это знаю.

Демон не врал. Вампир-маг. Тем более древний. Да еще и бывший Эан’Хане – это действительно не тот противник, которого можно одолеть если не обладать силами Черного Мага.

И все же…

Ардан скосился в сторону Лей-проводки.

У вампиров имелись некоторые слабости. Если он сумеет выиграть для Мшистого и остальных магов пару секунд, то этого может оказаться достаточно.

– Их искры уже мерцают, юный Говорящий, — внезапно добавил демон. – Те, с кем ты пришел, не продержатся и нескольких секунд. Ты не успеешь даже найти свой путь туда, где они сейчас сражаются. Скоро они уйдут по тропам Спящих Духов. И ты знаешь, что я не лгу.

Ардан скрипнул зубами. Он действительно понятия не имел, куда идти дальше. Учитывая, как глубоко спускалась труба, то… куда-то вниз. Но на этом информация исчерпывалась.

Атта’нха предупреждала, чтобы Ард никогда так не делал, но он уже столько раз нарушал правила своих лесных друзей, что сбился со счета. И, тем более, все это для того, чтобы не разносить по чужим семьям шесть похоронных уведомлений.

– Чего ты хочешь? – буквально процедил Ардан.

Юноша был готов ко всему, что угодно. К какой угодно цене. Но только не той, которую демон озвучил.

– Чтобы ты узнал мое истинное имя, юный Говорящий, – с мольбой в голосе произнесла тварь. – Не то, которым я называюсь во тьме, а то, что я пока еще помню.

– Но…

– Ты хочешь спросить зачем? – клыкастая улыбка чуть померкла, а вместе с ней красные угольки ненадолго обернулись небесной синевой. – Пока ты помнишь мое истинное имя, тьма не сможет быстро забрать меня к себе. И я буду здесь. Среди жизни и Света и, может, если мне повезет, то я смогу найти способ, как вернуться сюда навсегда. Как вспомнить кто я. И вернуть себе тропу обратно в Град на Холме.

То, что Ард сейчас услышал звучало абсурднее любой сказки прадедушки. Демон, который пожалел о том, что расстался со своей сутью и теперь жаждал искупления? Даже легенда о Маренире не выглядела такой нелепой!

Но…

Ардан посмотрел на разбитое устройство, некогда крепившееся к прутьям клетки.

Если подумать, то подобная метаморфоза укладывалась в теорию Лей-поля Эразанса Паарлакса.

– У тебя почти не осталось времени, смертный! – выкрикнул демон. – Я чувствую, как их искры гаснут!

Ардан выругался.

– Назовись, – произнес он.

Демон произнес свое имя. Не словами. И не звуками, которые может услышать простой смертный. И все же демон говорил, а Ардан слушал.

Слушал Имя.

В нем Ардан услышал шуршание смятых простыней под вспотевшими телами молодоженов. Он почувствовал касание рук Тесс на своем затылке и то, как путались пальцы в её волосах. Он услышал собственный выкрик восторга, когда радовался тому, как решил очередную сложную Звездную задачку. Услышал смех матери и отца, когда те шутили свои взрослые, непонятные ребенку шутки. Голоса лесных друзей. Журчание горный ручьев. Услышал, как ветер шелестит над степью, где нет ни троп, ни дорог, а только солнце и бескрайний простор.

– Elani’atie, – прошептал Ардан. – Сидхе Радости Воспоминаний.

Не треснули прутья клетки, не разлетелись в щепки деревянные крышка с основанием. Просто в один момент Ардан стоял напротив демона, запертого в клеть, а теперь рядом с ним оказалась обнаженная девушка. Та самая, облик которой принял… демон… сидхе… нечто посередине? Ардан не понимал, с чем именно он имел дело и…

– У нас мало времени, Говорящий, – на чистом Галлеском произнесла Элантиэ.

Она протянула руку и схватила Арда за запястье. Вспыхнули очертания губ принцессы Летней Ночей и Элантие зашипела от боли, но пальцев не разжала. А следующее, что запомнил Ардан, это ощущение, будто его протягивают через мясорубку.

Глава 35

Когда Арди снова смог видеть и, что куда важнее и приятнее, дышать, не чувствуя при этом, как все его тело скручивают, ломают и рвут на части, то обнаружил себя на весьма гротескной площадке.

Как и в случае с подводным гротом, где Пауки проводили свой эксперимент, они находились на широкой платформе, к которой вели четыре лестницы, соединявшиеся в форме пирамиды. Только ступени почему-то высекли в форме сложенных друг на друга обнаженных, истерзанных трупов с застывшими масками ужаса и отчаянья. На покатых склонах, разделявших жуткие изваяния, остались застарелые, алые разводы, к которым сейчас присоединились и новые…

По периметру овального помещения высились статуи изможденных, замученных людей и Первородных. Те держали на своих плечах чаши, в каменных недрах которых должен был плескаться жидкий огонь, но теперь сияли Лей-лампы, опутавшие кабелями потрескавшиеся конечности титанов.

По потолку, уходящему куда-то под фундамент поместья, вился полуразрушенный орнамент, запечатлевший сцены, от которых у Арда, уже повидавшего всякое, вдоль позвоночника зашагали мурашки. Но куда больше его занимала другая сцена.

На площадке, диаметром почти в полсотни метров, едва дышали, цепляясь не столько за осколки уплывающего сознания, сколько за сам факт существования, его коллеги. Клементий, у которого левую руку надсекло под самый локоть, прижимал висящую на лоскуте плоти культю к груди и, сжавшись комочком, скулил. Арди не мог его винить. Кроме руки, у него из живота вываливались кишки, напоминающие связанные сосиски из лавки мясника.

Парела… Парела накрыла своего напарника своим телом, и из её спины торчали длинные спицы, на первый взгляд похожие на кристаллы, но на поверку – созданные из затвердевшей крови. Она едва дышала и почти не подавала признаков жизни. С обгоревшими волосами и частью скальпа, чулком сползавшего с вдавленного внутрь черепа.

Эрнсон, чьи ноги изогнулись как у кузнечика, сидел спиной к спине с Урским, у которого из предплечий торчали сломанные кости рук. Видимо от них избавились мимоходом, не желая тратить особого много времени на простых смертных. Рядом с оперативниками растеклись лужи расплавленного металла, оставленные их защитными медальонами. Точно такая же растекалась и под ногами Милара, который, спрятанный под пока еще целым, мерцающим щитом, зачем-то держал на вытянутой руке револьвер.

На ногах, кроме старшего дознавателя, стоял один только Мшистый. Тяжело дыша, залитый кровью и в порванной одежде, он хищно улыбался и сверкал накопителями, пылающими на его браслете.

– Ард! – только и успел выкрикнуть Милар.

Ардан хотел ударить посохом о пол, но банально не успел. Его поднял порыв теплого, но далеко не нежного ветра, а в следующее мгновение в то место, где он только что стоял, ударил поток крови. Кристаллический вихрь буквально высек в каменной кладке углубление размером с дыню, а затем рассеялся в воздухе сотней капель, каждая из которых вытянулась длиной, тонкой спицей.

И вот на сей раз Ардан успел среагировать. Оказавшись рядом с Миларом, он со всей силы ударил посохом о землю (будто это могло как-то ему помочь), заставляя вспыхнуть модифицированный Укрепленный Щит Орловского. На сей раз не двенадцать, а двадцать дисков закружили вокруг юноши, забирая попутно с собой большую часть оставшихся лучей в Звездах. Град алых спиц осыпался на него жутким дождем из чужой крови. Какие-то раскалывались, какие-то пробивали щиты, только чтобы встретить на своем пути новые, но надолго заклинания не хватило и несколько особо ретивых заноз застряли в правом бедре и плече Арда.

Зарычав, юноша обломал их собственным посохом.

– Ради Вечных Ангелов и сраного отпуска, – прохрипел Милар, сплевывая красную слюну. Видимо до этой площадки отряд добирался не совсем прогулочным шагом… – который мы, срань, так и не отгуляли, Ард, скажи мне пожалуйста, что эта девица здесь не просто так.

Ардан повернулся в сторону, куда смотрел его напарник. Там, посреди крови и камней, стояла Элантиэ. С желтой кожей, черными волосами и раскосыми глазами, она совсем не напоминала собой Сидхе. Уже трижды тропы Арда приводили его на встречу с данными существами. И каждый раз они выглядели сродни тому, как, возможно, верующие описывают прекраснейших ангелов, а поэты и художники отзываются о музах.

О красоте Сидхе даже говорить не приходилось. Скорее они вызывали ощущение чего-то большего, чем могли уловить глаза. И дело не в мерцающей серебром коже, и не в глазах, похожих на ночное небо. Просто, видя Сидхе, нельзя было спутать их ни с кем и ни с чем другим. В то же время Элантиэ выглядела самой обычной девушкой лет двадцати четырех. Пусть и с идеальной кожей и слишком правильными пропорциями тела, но все еще – вполне обычной.

Её даже нельзя было в полной мере назвать красавицей. Скорее просто милой взгляду.

Но вот она провела ладонью по воздуху. Плавно и легко. А следом за ней воздух разошелся волнами, как ручей в разгар весны. И эти волны стали её простым, крестьянским платьем. Устаревшим лет на пятьсот, если не больше.

– Ты заключала сделку, – не спрашивала, а утверждала фигура, закутанный в темный балахон.

Местами изорванный, местами подгоревший, где-то обнаживший тонкую кожу, едва-едва покрывавшую кости, а где-то – вполне себе «живую» плоть с мышцами и жилами. Видимо Мшистый успел неплохо потрепать вампира, раз тот не имел возможность целиком излечить свои раны.

– Я пришла напомнить тебе, ходящий сквозь ночь, – холодным, почти ледяным тоном, произнесла Сидхе-демон… или демон-Сидхе… сложно сказать. – что обещала вырвать каждый твой палец, а затем воткнуть их в сердце.

– Я лишь выполнял условия сделки, Потерянная, – раздался неприятный, каркающий смешок. Да, это действительно был вампир. Он смеялся точно так же, как и Цассара. – У меня нет к тебе личной неприязни.

– Может и так, мертвец, — кивнула Элантиэ и в её руках появился посох. Не обычный, а словно сделанный из разноцветного стекла, которым украшали церковные витражи. – Но что делать с моей неприязнью?

Она качнула посохом за мгновение до того, как в руках (одна иссохшая, как у Зафирской мумии, а другая вполне нормальная) вампира появились два кровавых меча. Вернее – меча, выкованных из кристаллической крови. Здоровой рукой он взмахнул в сторону Мшистого, который уже почти закончил формировать невероятно сложную конструкцию из множества соединенных воедино печатей.

Вампир буквально отмахнулся от него. А вместе со взмахом с грани алого клинка сорвалась волна крови, высотой в рост Арда, а шириной достаточной, чтобы смести в сторону военный грузовик. Дробя камни площадки, с жутким грохотом она врезалась в наспех поставленный щит Мшистого. Тот предстал в образе оскалившейся огненной пасти Каргаамского льва, который пожрав волну крови уже надул щеки, чтобы выдохнуть в вампира поток пламени, но взорвавшись изнутри, усеял Мшистого сотней кровавых спиц.

Отброшенный в сторону маг попытался было встать, но его единственную руку, сжимавшую посох, прибило к полу кровавым колом. А затем точно такое же произошло и с ногами. Последний кол, предназначенный для спины, врезался в вибрирующий щит из сжатого воздуха, созданный вспыхнувшей на плаще печатью.

Мшистый не двигался, хоть и дышал.

– Ублюдский мясник, – процедил Милар.

– Что? – переспросил Ард.

Расслышать ответа ему было не суждено. Все, что случилось с Мшистым, произошло меньше, чем за секунду. А в это время взмах второго клинка породил стаю каркающих, размахивающих крыльями, кровавых ворон. Взмыв под высокий свод, каждая из них, вытягиваясь длинным, изогнутым лезвием, с самых непредсказуемых направлений и с разной скоростью, устремилась в сторону Элантиэ.

Сидхе же, поведя посохом по воздуху, в самом прямом смысле засияла. А может засиял её посох, а сама девушка обернулась в разноцветные лоскуты света, как в самую невесомую ткань, а когда та распустилась бутонами цветов, то на месте одной Элантиэ появилось с десяток её копий.

Прежде ровный строй кровавых ворон-клинок разбился. Они хаотично падали на головы стеклянным копиям Элантиэ, которые даже чутье, слух и глаза Матабар не могли отличить от настоящих (сейчас, в отличии от первой встречи, у Сидхе билось сердце и пахла она утренней росой). Пронзенные копии с характерным звоном разбивались в пыль, а та зависала над окровавленными камнями мерцающей дымкой. И Элантиэ парила в этом стеклянном тумане, а каждый следующий взмах её посоха создавал из тумана все новые и новые фигуры.

– Мшистый знал, что нас здесь будет ждать какая-то мощная тварь, – все так же сплевывая кровью, Милар вклинился в разноцветье волшебных вспышек. – А я еще думал, почему этот кровожадный ублюдок такой учитывая и спокойный.

Элантиэ закружилась среди разноцветных лент, каждая из которых острее бритвы, со свистом рассекая воздух, извивающиеся змеей устремилась к вампиру, по пути превращая алых ворон в месиво из густой крови. Вампир же двигаясь куда быстрее, чем поспевал взгляд человека или матабар, обернулся туманным вихрем черно-алого цвета. Его плащ больше не выглядел тканью, а мечи из крови изгибались едва ли не изящнее, нежели ленты Элантиэ.

– С чего ты взял? – уточнил Ардан.

Он чувствовал себя если не по-идиотски, то весьма и весьма глупо. Рядом с ним, в паре десятков метров, сражались сущности старше, нежели большинство городов Империи. А он просто стоял, прикрывшись вторым усиленным Щитом Орловского, на который ушли остатки накопителей и собственных звезд и… болтал.

Если бы ему кто-то рассказал в детстве такую историю, он бы засмеялся и не поверил. Даже прадедушка не выдумывал ничего столь же абсурдного.

– Когда мы нашли тела детей и пыточные, которые Клементий назвал лабораториям, – капитан вытер порванным манжетом столь же порванную губу. – то Мшистый не дал нам там даже задержаться. В этом блядском лабиринте, господин маг. Лабиринте, понимаешь?

Ардан понимал, но ответить Милару не смог.

Элантиэ, внезапно замерев, вытерла каплю серебристой крови, выступившей на щеке, и вновь ударила посохом о землю. Остатки стеклянного тумана, истраченные на создание острых лент, закружились вокруг Сидхэ сверкающим вихрем, а затем протянулись широкими полотнами живых картин.

Ард, как и капитан, пытались вдохнуть. Они стояли посреди песка, а над головой жарило солнце. Настолько нестерпимо, что в глазах все поплыло, а веки будто ошпарило кипятком. Губы трескались и осыпались мелкой мукой, а кровь шипела и плевалась передержанным на плите чайником.

Вампир кричал от нестерпимой боли. Кажется кричал, а может и нет.

В любом случае, в следующее мгновение напарники схватили себя за плечи. С их синих губ срывались облачка горячего пара, мгновенно оборачивавшегося снегом, только не белым, а черным. Как безлунная ночь, заставившая их посреди бледной, мертвой земли, на которой даже камни выглядели разбитыми, кладбищенскими надгробиям.

Теперь кричала Элантиэ.

Ардан же, прикрывая глаза, представлял себе Алькадские высоты. Все сильнее погружался в их просторы, где кроме снега, неба и покоя, лишь ветер и уроки лесных друзей составляли ему компанию. Где мерно билось сердце. Где жила правда, а не созданные древними сущностями иллюзии.

Арди открыл глаза.

В центре вихря из кровавых перьев и стеклянного тумана Элантиэ и вампир замерли на посеченных камнях площадки. В тех позах, что пребывали мгновением прежде палящий полдень и мертвый, безлунный ночной час принялись сменять друг друга в безумной чехарде.

– Милар, – Ардан дотронулся посохом до спины напарника и тот, вскрикнув, пришел в себя.

– Блядство, – выругался капитан. – Как же мне дорога эта дурацкая магия, Ард. Как же раньше все было проще…

– Лабиринт, – вернулся к изначальной теме Ардан, будто перед ним не стояли вампир и Сидхе, сошедшиеся в волшебной битве воли и разума. – Ты думаешь, что Мшисты знал, куда идти?

– Может не знал с самого начала, но точно имел способ определить направление, – Милар держался свободной рукой за голову и пытался проморгаться. – Потому и позволил нам сюда провалиться. Проклятье! Ублюдку просто хочется померится с Аверским!