Текст книги "Сквозь тернии к счастью (СИ)"

Автор книги: Кира Фарди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Сначала я не обратил на неё внимания: сколько похожих внедорожников разъезжает по Москве! Вон и Пашки раньше был такой.

Я снова уставился на окна кафе, и вдруг меня будто стукнуло что-то по голове.

– Дима, посмотри на этот чёрный джип.

– Ну.

– У него по бокам должна быть аэрография в виде паутины. Видишь?

– Издалека нет. Да и тень лежит на машине.

– Тогда сходи, глянь на водительскую дверь. На ней должен быть паук.

Димон вышел, а я напряжённо ждал, пока он, не торопясь, приблизится к джипу, обойдёт его. Вот он показался и кивнул мне издалека.

Пашка! Сволочь! Что ты здесь делаешь!

Я заскрипел зубами от злости.

– Мы идём в кафе! – приказал я, как только Дима приблизился.

– Вы же не хотели.

– Теперь хочу. Смотри, там что-то происходит.

Неожиданно в окне появилась Анжела. Может быть, она и раньше там стояла, только была не видна. Следом нарисовался и Пашка. По залу к ним бежала Рита, а за ней Степан.

Димка понял без слов. Он тут же вытащил кресло, одним движением собрал его и посадил меня. Мы уже поднялись на крыльцо, когда дверь распахнулась, и на пороге показался Блонди.

– О! А вот и герой нашего романа, – хохотнул он после секундной заминки. – Прости, Стрела, я пытался их предупредить, но эта ведьма…

Он посмотрел на Анжелу.

Я же видел только родные бирюзовые глаза, распахнутые навстречу, и тонул в них, тонул, погружался на дно, как в океане.

– Я вернулся. Примешь меня такого?

Глава 27. Рита

Антон появился на пороге так неожиданно, что я растерялась. Долгих пять лет о нем не было ни слуху ни духу, а тут… Сначала телефонные звонки, потом внезапный визит Блонди, и вот теперь он сам.

Есть отчего сойти с ума.

Я жадно смотрела на него и не могла наглядеться, а сердце трепетало, как заячий хвостик. Мир вдруг перестал существовать, звуки пропали. Казалось, есть только мы, глаза в глаза, сердце к сердцу.

Антон почти не изменился, только похудел да пропала модная стрижка андеркут: русая челка была просто зачёсана набок. Зато серые глаза также лучились любовью.

И все вернулось! Будто только вчера расстались. Он вышел в магазин за хлебом и принёс его к ужину. Такой родной, знакомый, любимый…

Я шагнула назад, чтобы не кинуться к нему на шею. Спиной наткнулась на что-то мягкое.

– Осторожно, не упади, – услышала я голос Степана и очнулась от наваждения.

– П-проходи, – сказала я, заикаясь Антону. – Мы любым гостям рады.

Все расступились, и тут…

Крупный мужчина в строгом деловом костюме вкатил в кафе кресло для инвалидов. Антон сидел в нем, не двигаясь, только бледные вытянутые кисти с тонкими, полупрозрачными пальцами, лежали на колёсах.

«А-а-а!» – закричало все внутри.

Я сорвалась и бросилась на улицу. Пусть что хотят обо мне думают. Мне нужна передышка. Срочно!

Ноги сами снесли меня с крыльца, я даже не заметила, как оказалась на асфальте. Метнулась в одну сторону, в другую, споткнулась о растяжку с рекламой кафе, она меня и остановила. Я сквозь слезы уставилась на неё, не понимая, что она здесь делает, потом схватила и потащила в зал.

– Ты зачем? – кинулся ко мне Степан. – Я бы сам убрал.

– Дверь закрой! – приказала я, не глядя на гостей. – И рольставни опусти.

– Может, не надо?

Это не своим голосом пискнула Анжела, которая наблюдала за моими телодвижениями. Ее лицо сморщилось, будто она вот-вот заплачет. Я воспринимала ситуацию как-то отстранённо, будто наблюдала за всеми со стороны.

– Не хочу, чтобы нас с улицы видели, – тихо ответила я.

– Рита!

– Да, – я помедлила, обернулась на голос, но старалась смотреть в сторону.

– Нам надо поговорить.

– Да, да, конечно. Ужинать будешь?

Господи, что я несу! Какой ужин в десять часов вечера? Взгляд случайно зацепился за лицо Антона.

Я дёрнулась бежать. Остановилась. Окинула взглядом зал. Кресло, помощник стоит рядом, за ним улыбается во весь рот Блонди, Анжела смотрит настороженно, Степан сурово свёл брови.

Много людей, а я вижу только Антона.

И опять появилось ощущение, что мы здесь одни. Так хотелось подойти, сжать эти тонкие пальцы, даже укусить, чтобы физическая боль перекрыла душевную. А она терзала изнутри и требовала выхода.

– Вам помочь? – спросил Степан у телохранителя Антона и разорвал неловкую тишину

– Спасибо, я сам, – ответил ему мужчина и направил кресло к одному из столов.

Такие простые реплики, но за ними скрывался шквал эмоций. Все держали их в себе, явно не понимали, как реагировать. Молчала и я, боясь выдать своё волнение.

– О, Антоха! А ты со своим транспортом прибыл! – брякнула Анжела и смутилась: даже она не знала, что сказать от растерянности.

– А как же! Пять лет думал, чем же вас удивить? – широко улыбнулся Антон, и все расслабились.

– Стрела, – начал Блонди, – мне ночью позвонила твоя мама, сказала, что ты собираешь в Россию.

– Спасибо за жильё. Меня поселили в твоей комнате, – отвечал Антон, а сам, не отрываясь, смотрел на меня.

– Анжела, помоги мне, – попросила я. – Пусть мужчины поговорят.

– Вы куда? – вскинулся Антон.

– Принесём ужин в зал.

– Можно сесть в кухне, там стол большой, – влез с советом Степан, но я так посмотрела на него, что он сразу сник.

Ага! Конечно! В кухне! Там рядом спят дети. Одно неосторожное движение или громкое слово, как они проснутся и ещё больше осложнят атмосферу. Нет, говорить Антону, что у него есть дочь, я пока не планировала, тем более в присутствии Блонди.

Я пошла вперед, подруга засеменила следом.

– Рит, к тебе мужик через пять лет вернулся, а ты сбежать хочешь, – укорила она меня.

– Да, мне надо прийти в себя. Боюсь дров наломать.

– Только ужина на всех не хватит. Там осталось чуть-чуть.

– А ты есть хочешь?

– Нет.

– Вот и я. Приготовим чай, пирожные. Посмотри в холодильнике, кажется, остались ещё.

Собирая на стол лёгкое угощение, я размышляла о том, что мне дальше делать. Разговор надолго отодвигать нельзя. Скрывать ребёнка тоже вряд ли получится. Притворяться женой Степана – не хочу.

Черт! Ситуация не из приятных! А ещё и Блонди рядом крутится. Вдруг он матери Антона все расскажет? Та легко кафе может закрыть, связями воспользуется, и все.

– Девочки, мы вас заждались, – раздался сзади голос Антона.

Я подпрыгнула от ужаса. Леночка! Вдруг он заехал сначала в комнату. Выскочила в коридор. Быстрый взгляд на дверь, ведущую к квартире – закрыта. Чуть не застонала от облегчения.

– Мы идём, идём, – сдавленно крикнула я и метнулась назад в кухню. Я схватила поднос, покидала туда, не глядя, все, что приготовила, и кинулась к выходу. Анжела вернула меня к столу и убрала все с подноса.

Я ставлю, а она убирает. У меня в душе такой ураган поднялся, что готова была запустить тарелкой в подругу.

– Ты что делаешь? – шепнула я едва слышно.

– Стой, дуреха! – она приблизилась вплотную и зашипела прямо на ухо: – Берёшь не то.

– А что надо?

Я опустила глаза: на подносе стояли солонка, бутылочка с уксусом, лежала горсть конфет и пачка «Ролтона».

Черт! Кажется, я ничего не соображаю. Спиной чувствовала взгляд Антона и боялась повернуться к нему лицом.

– Я сама отнесу в зал. Иди к нему.

– Что он делает? Смотрит?

– Да. И улыбается счастливо.

– О боже! – сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Анжела быстро поставила на поднос остатки торта, пирожные и пачку чая в пакетиках и взяла его в руки. Я бы не смогла донести его до зала: обязательно бы опрокинула все на пол.

– Давай мне, – Антон въехал в кухню. – Смотри, какой крутой столик на колёсах получится.

Он забрал из рук Анжелы поднос и поставил к себе на колени.

– Не надо! – засмеялась та. – Я и сама прекрасно справлюсь.

Она схватила поднос и бросилась бежать. Мы остались одни. Я повернулась спиной и схватила полотенце. Не знаю, зачем. Просто надо было чем-то занять руки.

– Могу и хозяйку сверху посадить. Прокатишься?

Антон подъехал и взял меня за руку. Я нервно оглянулась – никого, мы одни.

– Отпусти.

– Посмотри на меня, потом отпущу.

– Не хочу, – мой голос дрожал, я с трудом сдерживала слезы.

Вдруг я почувствовала, как что-то мягкое прижалось к моей руке и невольно опустила глаза. Антон зарылся лицом в мою ладонь.

– Ритуля, я соскучился. Господи! Как я соскучился! Ты такая…

Я резко выдернула руку и отскочила в сторону. Он двинулся за мной. Отступать было некуда, моя спина уже прижалась к стене.

– Антоша, не… рви… мне… ду-шу! – сдавленно крикнула я, забыв об осторожности.

– Рита…

– Тихо! Молчи!

Я прижала ладонь к его тёплым губам и прислушалась. Мне показалось, будто в коридоре хлопнула дверь.

– Рита, – резко вывернулся Антон.

Я потеряла равновесие и стала падать. Он среагировал мгновенно. Двинул колесо кресла, и я мягко опустилась к нему на колени. Наши лбы стукнулись, мы одновременно вскрикнули и засмеялись.

– Ма-ма, я писать хочу, – раздался сзади хныкающий голос.

Я подскочила, как ужаленная: в дверях кухни стояла сонная дочка.

Глава 28. Антон

Маленькая девочка в пижаме с мультяшным рисунком стояла, тёрла полузакрытые глаза и вот-вот готова была расплакаться. Рита кинулась к ней.

– Тише, малышка. Я здесь.

Она подхватила ребенка на руки и побежала в коридор. Я поехал следом, но успел только заметить, как закрылась дверь в конце пролёта.

Я растерянно смотрел на неё, ничего не понимая. Почему ребёнок спит в кафе? Неужели у Риты даже нет дома?

Чувство вины накрыло волной, внутри все сжалось. Я тяжело задышал, желая прекратить приступ отчаяния. Но раскаяние терзало меня по полной программе.

Что я за муж! Бросил юную жену в полном неведении, без документов и средств к существованию. Нянчил свою боль, не думая о боли других.

– Ненавижу! – я ударил кулаком по неподвижной ноге. – Мог хотя бы денег переслать на жизнь, идиот!

Действительно, мне ничто не мешало рассказать о свадьбе отцу. Он постарался бы скрыть информацию от матери, зато помог бы Рите. Но тогда бы пришлось рассказать ей о трагедии. А дальше… Неизвестно, что было бы дальше. Короче, все сложно.

Я встряхнул головой, приводя себя в чувство.

Не так я представлял свою первую встречу с дочкой. Я даже разглядеть ее толком не успел. Понял, что у малышки пушистые светлые волосы. И все равно что-то в душе перевернулось. Даже не знаю, как назвать это чувство. Оно сначала мощно сдавило грудь, а потом расплылось сладкой патокой и заполнило все уголки души.

Я в тот момент даже не задавался вопросом, мой ли это ребёнок? Был уверен: мой!

Я бесшумно направил кресло в сторону закрывшейся двери. Подъехал и прислушался – тишина. Я осторожно тронул ручку и отдернул пальцы. Зачем лезу без приглашения в чужой дом. Спина стала влажной от волнения.

Но любопытство и желание все узнать пересилило чувство неуверенности. Я снова потянул за ручку, и створка открылась без скрипа. Одно движение колёсами, и вот я уже внутри. Сердце колотится где-то в горле, и кажется, что его стук разносится по всей комнате.

Когда глаза немного привыкли к полумраку, огляделся – никого, только тоненькая полоска света пробивается внизу, у пола. Ещё одна дверь?

У стены – большой диван, на котором кто-то спит. Я тронул колеса и приготовился удирать. Спящий со стоном перевернулся, одеяло свесилось на пол.

Кто это? Муж? Ещё один ребёнок?

Радостное волнение сменилось горьким предчувствием.

Я подъехал к дивану: чёрная головка лежала на подушке, маленький нос сопел в две дырочки, руки и ноги раскинулись на постели поверх одеяла.

Мальчик.

Память тут же показала картинку: групповое фото. Перед взрослыми стоят мальчик и девочка и держатся за руки. Один рост, один возраст. Девочка светленькая, Дима сказал, что она очень похожа на меня. Мальчик черненький. Я тогда сразу решил, что он сын Людмилы: что-то южное было в чертах его лица.

«Идиот! Надо было присмотреться! А вдруг он тоже мой?» – я ругал себя последними словами, хотя никто мне ещё не сказал, что и девочка – моя дочь.

– Лена, спи! – услышал я приглушённый окрик со стороны полоски света.

Так ее зовут Лена? Волнение сдавило горло.

Леночка… Какое красивое имя.

Я чувствовал, как в уголках глаз закипают слезы.

Елена Антоновна Стрельникова.

«Господи! Не знаю, есть ты или нет, но спасибо тебе! Спасибо за счастье!» – чуть не вырвалось у меня.

Я уже протянул руку, чтобы открыть дверь, но трудом подавил порыв. Нельзя торопиться. Рита сейчас, как испуганная птица, одно неверное слово или движение и взлетит, взмахнув крылом, исчезнет навсегда.

За дверью раздалось хныканье. Я испуганно тронул колеса и отъехал на безопасное расстояние. Чувствовал себя преступником, подглядывавшим в замочную скважину за чужой жизнью.

– Леночка, спи.

– Мамочка, не ругайся, – и снова хныканье.

– Я не ругаюсь. Засыпай, солнышко.

– А ты не уйдёшь?

– Мне нужно убираться в кафе.

– Ма-ма, не уход-и-и-и…

– Ну, что мне с тобой делать?

Голос Риты звучал устало, но ласково. Ни раздражения, ни злости в нем не было.

– Спой мне песенку.

– Баю-баюшки баю, не ложися на краю, придёт серенький волчок и укусит за бочок. Баю, баю, баю, бай, спи, Ленусик, засыпай.

Сзади тяжко вздохнул малыш и опять перевернулся. Я испуганно дернулся в сторону: не хватало ещё напугать его! Потом осторожно подъехал к дивану, поправил одеяло и укрыл им мальчика. Не важно, чей это ребёнок. Меня до краев переполняли эмоции: передо мной раскинуло ручонки безмятежное счастье, на которое я даже надеяться не смел.

Вдруг посторонний звук донёсся из коридора. Я насторожился и направил кресло к двери. Черт! Я тут непрошеными гостем тусуюсь, вдруг увидит кто-то! Только успел выехать, как услышал:

– Антоха, вы куда пропали? – открылась дверь в коридор.

– Не ходи туда! – это сердито сказала Анжела и захлопнула дверь.

– А что? Там золото-бриллианты прячете? – поддел в своей манере Блонди и распахнул дверь.

Я прибавил ходу. Не хватало ещё, чтобы детей разбудили. Даже не представляю, что случится, если Блонди узнает о Леночке!

– Ага! Я самый большой из них. Хочешь купить?

В проход просунулась голова Пашки, а за его спиной маячила Анжела. Она тянула Блонди назад, но тут подоспел и я.

– Иду! Не спорьте! Не можете подождать?

Я выехал в зал и направился к столу, за которым сидели Степан и Димка. Они враждебно смотрели друг на друга.

– Что случилось? – спросил я.

– Да вот, эти петухи территорию не могут поделить, – хохотнула Анжела. – А куда Риту потерял?

Этот вопрос она задала уже мне.

– Ей в дамскую комнату надо, – уклончиво ответил я. – Кто-то нас хотел накормить ужином. Есть охота!

– Ой, погоди, – засуетилась Анжела. – А мы только к чаю все приготовили. Но у нас есть в холодильнике парочка котлет с пюре. Будешь?

– Спрашиваешь! Неси сюда. Я сейчас готов слона проглотить.

Это была правда. В последние дни я почти ничего не ел, настолько извёлся от переживаний и нагрянувших событий. А сегодня вообще сначала летел, спал, а потом удирал из дома, мой желудок урчал, как голодный бегемот, и требовал его наполнить.

Анжела выбежала из зала.

– И что вы делите? – поинтересовался я, подъехав к охранникам: нынешнему и бывшему.

– Все в порядке, Антон Николаевич, – уклончиво ответил Димка, но на его скулах гуляли желваки. Сразу было видно, что он едва сдерживается.

– А я говорю: не в порядке! – Степан повернулся ко мне.

– Ну-ну, – ехидно влез в разговор Блонди, – поделись проблемой, поможем решить.

– Главная проблема – это вы! – Степан встал.

Теперь он возвышался надо мной, как гора. Его руки были сжаты в кулаки, глаза метали молнии. Димка тоже вскочил и закрыл меня своим телом.

«Оказывается, он тот ещё злюка!» – усмехнулся я.

– Погоди, Дим, все нормально. Дай человеку высказаться.

– Антон, что ты здесь забыл? Ты пропал на пять лет, вот и не надо было появляться. Рита только в себя начала приходить. Спряталась ото всех в своей Любимовке и страдала в одиночестве.

Так, в одиночестве, значит! Степан сам не зная, случайно ответил на мой вопрос: замужем Рита или нет. Настроение поднялось. Я смотрел на него, слушал возмущенную речь, но она меня совершенно не трогала.

– Погоди, не торопись с выводами, – тихо сказал я. – Прости, а ты кем для Риты являешься?

– Друг…, – Степан явно растерялся.

– А я муж. Ещё вопросы есть? И только мы вдвоём будем решать, что дальше делать. Понял?

– Хочешь взвалить на неё своё инвалидное тело?

Димка среагировал мгновенно. Он схватил Степана за грудки и хорошенько встряхнул. Тот его резко оттолкнул. Рядом с моим охранником встал и Пашка. В воздухе повисло такое напряжение, хоть ножом режь. Все трое сжимали кулаки, но никто не решался первый напасть.

– Э, э, мальчики! Погодите! – в зал вбежала Анжела с подносом в руках. – Вы что здесь устроили?

Она ловко ввинтилась между нами, и стала с грохотом расставлять тарелки, потом надавила на плечи Степану и Димке и заставила их сесть. Блонди хватило только одного сердитого взгляда, он сразу сник и плюхнулся на стул. Анжела сунула нам в руки вилки.

– Не хочу! – оттолкнул свою тарелку Степан.

– Как знаешь! Вы будете? – вежливо спросила она у Димы, тот кивнул. – Вот и славно. Кушайте, мальчики. Ругаться на пустой желудок вредно. Жаль, спиртного не держим. У нас безалкогольное кафе. Хотя… Степа, сбегай в соседний магазин. Первую встречу после долгой разлуки обмыть надо.

– Не пойду! – буркнул тот и встал.

– Ладно, тогда без алкоголя обойдёмся. Правда, мальчики?

Телефонный звонок заставил всех вздрогнуть. Я поднял глаза на Димку. Он вытащил мобильник, посмотрел на экран, потом на меня.

– Мама?

– Да.

Глава 29. Рита

Леночка будто что-то чувствовала: не желала засыпать, и все.

А у меня все внутри дрожало. Антон сидит в кухне, в десяти метрах от дочки, о которой ничего не знает. И что мне делать? Сказать или нет?

Кажется, он хочет все вернуть. Я тоже. Но… Как всегда, проклятое «но». Почему он появился именно в тот момент, когда я наконец обрела почву под ногами? Неужели он не понимает, что его мама все разрушит?

Я качала на коленях неугомонную дочь, а сама мыслями была далеко.

– Мамочка, а дядя старенький? – вдруг услышала я и вздрогнула.

– Что? Какой дядя? Ты спать собираешься или нет?

– Дядя в кресле с колесиками.

У меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Как она успела заметить?

– Нет. Он просто болеет. А ты его разве видела?

– Да. Когда я болею, ты меня в кроватке лежать заставляешь. А почему он в кресле сидит?

– Ему так удобнее.

Ну, что ещё я могла сказать любопытному ребёнку?

– А-а-а! У него ножки болят?

Я даже выдохнула облегченно: объяснять не придётся. Моя умница дочка сама догадалась.

Я не хотела отвечать на ее вопросы: сама еще не пришла в себя. Антон – инвалид. Даже поверить в такое было сложно, не то что принять. Я помню его энергичным и полным сил мажором, готовым свернуть горы. А что сейчас? Есть в нем такая же сила духа, как раньше? Могу я доверить ему свою жизнь, а тем более судьбу Леночки?

– Лена, засыпай уже! – сказала я строгим голосом.

Нет! Я наконец приняла решение. Не хочу, чтобы он знал о ребенке.

Дочь захныкала, попросила колыбельную. Удивительное дело, она заснула почти мгновенно, стоило мне спеть только один куплет, будто решила для себя важный вопрос, и забылась.

Я могла уже выйти из комнаты, но что-то меня останавливало. Я умылась, проверила Сеньку. Тот, как всегда, раскрылся и сбросил одеяло на пол.

«Как там Людмила?» – забеспокоилась я. Не звонит что-то.

Мысли об Антоне отошли на второй план, будто принятое решение вернуло мне уверенность в себе.

Я прошла коридор и остановилась у двери в зал для посетителей. Прислушалась. Кажется, там разгорался скандал. Что-то резко говорил Степан, но ему спокойно отвечал Антон.

Я напряглась, но тут вмешалась Анжела. Умница! Я улыбнулась. Боевой характер подруги иногда приносил пользу.

Я вошла в зал, когда там раздался телефонный звонок и повисла напряженная тишина.

– Мама? – спросил Антон.

«Ну вот! – вздохнула я. – мирная пауза закончилась».

И вдруг…

Анжела протянула руку, вырвала мобильник из пальцев телохранителя Антона и отключила звонок.

– Сначала поешьте, потом будете выяснять отношения.

– Отдайте телефон, – тихо попросил телохранитель. – Мы уехали из дома тайком. Анна Анатольевна нас потеряла и волнуется.

– Да, помню, – ухмыльнулась подружка. – Может ещё и в розыск объявит, если ее любимый сыночек пару часов не будет мелькать перед глазами?

– Анжела, это не твоё дело! – воскликнула я, все оглянулись, кажется, меня не видели.

– Ну, пятнадцать минут погоды не сделают, – оправдывалась Анжела.

– Верни смартфон! – приказала я. – Ты хочешь, чтобы Анна Анатольевна заявилась сюда?

– Мать не знает об этом месте, – тихо ответил Антон. – Если, конечно…

Он посмотрел на Блонди, но тот хмыкнул и махнул рукой.

– Не гляди на меня волком! Я ничего ей не сказал. Хотел сначала сам разведать, а тут ты появился.

– Зато ты приходил с Машей, – сказала я.

– За нее не ручаюсь. Но вряд ли Анна Анатольевна будет ей звонить. Все-таки нет уже прежних тесных отношений. Маша не работает моделью в ваших магазинах.

– Ну, да. Она вышла на международный уровень, – усмехнулся Антон.

Все опять замолчали. Мужчины ели, мы с Анжелой готовили чай. Степан стоял у окна и злился. Разговор не клеился, словно за одним столом собрались совершенно незнакомые люди. Каждый преследовал свою цель.

Я мечтала, чтобы все оставили меня в покое.

Степан злился и готов был устроить драку. Я видела по его обычно спокойному лицу, что он нервничает.

Анжелу веселила эта ситуация. Она чувствовала себя, как рыба в воде, а еще бросала призывные взгляды на телохранителя Антона. Только тот не обращал на нее внимания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Блонди я разгадать не могла. Я помнила его злым и гадким мажором, который приносил одни неприятности. Но сейчас он вел себя иначе. Изменился? Повзрослел? Или преследует другую цель?

Антон хотел объясниться. И наверняка его мучает вопрос, почему сонный ребёнок назвал меня мамой. Хотя… я пригляделась к нему: он не казался шокированным. Неужели уже знает? Тревога костистой лапой сжала сердце. Отчего-то стало трудно дышать.

Я разливала чай и присматривалась к гостям. Блонди поглядывал на Анжелу и все время норовил ее поддеть. Между этими двумя что-то назревает?

Сплошная головная боль, а завтра рано вставать, печь торты и пирожные. И почему не звонит Людмила? Все ли в порядке?

– Ладно, друзья, пейте чай и по домам, – решительно сказала я.

– Но мы даже не поговорили! – Антон взял меня за руку.

– Ты теперь в Москве, мы можем ещё раз встретиться, – я осторожно выдернула пальцы.

– Но я хочу сейчас.

И тут в дверь забарабанили. Мы испуганно переглянулись. В моей голове сразу щелкнуло: опасность. Мать Антона разыскала сына.

Степан кинулся к выходу, а я едва сдержала крик, он повернул ключ. В кафе ворвался Азамат.

– Скорее, помогите! Там… там… Людмила…

Его голос дрожал и прерывался. Он схватил меня за руку и потащил на улицу, потом отцепился и выбежал сам. Вернулся. Махнул рукой и исчез.

Расспрашивать было некогда. Все сразу поняли: случилась беда.

Мы выскочили на улицу и побежали за кавказцем. На полдороге я развернулась и крикнула Антону, который выехал на крыльцо.

– Будь внутри. Там дети!

На ближайшем перекрёстке стояла машина скорой помощи. Она врезалась в столб. Голова водителя лежала на руле. Худенькая девушка в медицинской униформе, рыдая в голос, дергала дверь, которую заклинило. Второй врач сидел на асфальте и держался за окровавленную голову. Кажется, он ничего не соображал.

Со всех сторон бежали редкие прохожие. Рядом остановилось несколько машин. Водители спешили на помощь.

И над всем этим ужасом нёсся надсадный женский крик, застрявший на одной ноте.

– Пожалуйста, помогите! – кричал Азамат. – Там Люда рожает!

Я бросилась к задней части машины. Дверь была распахнута. На носилках лежала Людмила. Схватка прошла, и она вращала безумными глазами, из которых текли слезы.

– Рита, я умру? Да, я умру? А моя девочка? Она уже умерла? Что происходит?

Ответить я не успела. Она выгнулась дугой и снова закричала.

– Не волнуйся. Все хорошо, – я просунула руку к ней под поясницу и стала гладить, как нас учили в предродовой палате. – Без паники. Ребята уже вызвали скорую. Она едет. Вот так, ты молодец. Как часто схватки?

– Уже каждую минуту, – всхлипнула Люда. – Ой, я сейчас рожу!

– Держись! Сколько Сеньку рожала?

– Сутки мучилась.

– Вторые роды быстрее, но все равно время ещё есть. Не волнуйся.

– А-а-а! – новая схватка выдернула Людмилу из реальности.

Я выглянула из скорой. Рядом метался Блонди.

– Паш, быстро сюда. Степа, иди тоже.

– Что?

– Надо отвезти Людмилу в больницу. Она не дождётся скорой.

– Давай. Лучше на моем джипе. Но носилки туда не поместятся.

Мужчины запрыгнули в машину, осторожно подхватили Людмилу под мышки, но новая схватка накрыла несчастную роженицу, и они испуганно положили ее на носилки.

– Не довезем.

– Так, парни, без истерики. Меня саму трясёт, – я выглянула из машины. – Анжела, что там с медиками?

– Скорая далеко. Будет только через полчаса. А эти, – подруга показала рукой на врачей скорой помощи, – не помощники.

Я и сама видела, что водитель, которого с помощью Димы и Степана вытащили из машины, находится без сознания. Второй врач, оглушенный и залитый кровью, уже лежит на земле. Худенькая девушка, рыдая, мечется между ними.

– Я практикантка. Только на втором курсе. Я ничего не знаю. Первый день на дежурстве.

Я посмотрела на Людмилу. Она лежала в луже околоплодных вод. Нужно срочно принимать решение или придётся принимать роды прямо здесь.

– Так, не обращайте внимания на крики Людмилы и выносите ее из машины. Срочно! – гаркнула я, заметив, что Блонди хочет возразить. – Азамат, ты поедешь с женой. Потом разбираться будем, что случилось.

Стонущую Людмилу вынесли из скорой помощи и посадили, вернее пристроили полулёжа на заднем сиденье роскошного джипа Блонди. Рядом с ней сел трясущийся Азамат. Кажется, он даже похудел от страха и переживаний.

– Анжела, Дима, я поехала в роддом. Присмотрите здесь сами.

Джип рванул с места и промчался мимо окон кафе. Я только мельком заметила Антона, по-прежнему сидевшего на крыльце. Что ж, не судьба нам сегодня поговорить. Не судьба! Значит, ещё не пришло время.

Глава 30. Антон

Я сидел в кресле и бесился от того, что не могу помочь. При кафе отсутствовал пандус для инвалидов-колясочников, без которого я не мог спуститься с крыльца.

Все убежали в сторону попавшей в аварию машины. Издалека я мог только видеть ее белый бок и суету вокруг. Выяснить, что случилось, возможности не было, поэтому пришлось набраться терпения.

Я включил телефон и вызвал скорую помощь и полицию: хоть что-то. Безделье убивало. От нечего делать я проверил книгу пропущенных звонков. Двадцать! Мать явно сходит с ума от беспокойства.

Я полез в сообщения: они пестрили однофразными смс.

«Ты где?»

«Мы с папой волнуемся».

«Тебе плохо?»

«Почему не отвечает Дима? Я точно уволю этого паразита!»

«Если не ответишь, подам в розыск».

«Ты у нее?»

«Антон, отзовись! Я переживаю».

Я смотрел на этот взрыв эмоций и не знал, что делать. Хотя… предупредить родителей надо. Я написал:

«Мама, не волнуйся. Со мной все хорошо. Как только освобожусь, приеду домой. Диму увольнять не надо. Он добросовестно выполняет мои приказы.

Я сразу выключил смартфон, чтобы не отвечать на новые возмущённые претензии. С трудом преодолевав входной порог, въехал в кафе и сразу направился в коридор, ведущий к квартире. Как там дети? Вдруг проснулись и плачут.

Я осторожно приоткрыл дверь в первую большую комнату – тишина. Свет ночника оставлял на потолке луну и звезды. Раньше этого не было. Видимо, Рита включила, уходя. Малыш сопел носом, а одеяло опять валялось на полу. Я поправил его и уже собирался вернуться в зал, как любопытство пересилило, и я открыл дверь вторую комнату.

Это была спальня маленькой принцессы. Везде сидели куклы, мягкие игрушки, на детском стульчике висело розовое платье. Я перевёл взгляд на кроватку: Леночка спала, подложив под щеку ладошки. Вьющиеся волосы разметались по подушке, розовая ступня с пухлыми пальчиками выглядывала из-под одеяла.

У меня защемило сердце, а в груди разлилось тепло. Последняя картинка перед аварией – такая же розовая пятка Риты. Я тогда едва удержался, чтобы ее не поцеловать. Теперь, возвращаясь мысленно в то утро, я думал, что, если бы тогда поддался порыву и остался рядом с Ритой, мы до сих пор были бы вместе.

Вывод какой? Никогда не сдерживайте свои желания!

А сейчас… я подъехал к кровати, наклонился и поцеловал пухлую ножку. Леночка сладко потянулась и повернулась на другой бок. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло от страха: что сказать ребёнку, если он проснётся? Я укрыл малышку одеялом и вернулся в зал, а оттуда на крыльцо.

За мое отсутствие многое изменилось. Теперь вокруг места аварии суетились люди, вдалеке слышались сирены полиции. Вот Пашка и Степан выносят из скорой помощи беременную женщину. Рядом бежит Рита. Они все направляются к джипу Блонди. Собрались сами отвезти в больницу? Скорее всего!

Мысли потекли в другом направлении.

Надо же! Пашка сейчас выглядит другим человеком. Кажется, он искренне старался помочь. Раньше я не замечал за ним такого рвения. Скорее всего, прежний Блонди проехал бы мимо места аварии, не моргнув и глазом. Мелкие людишки с их проблемами его совершенно не интересовали. Неужели таким же был и я? Чувство стыда шевельнулось глубоко в душе.

Интересно, услышал ли Пашка, как Рита крикнула о детях? Если слышал, что подумает? И вообще, он слишком добрый и активный. Что-то не так.

Неожиданно новая идея появилась у меня в голове. А вдруг это он приложил руку е исчезновению свидетельства о браке? Но тогда он должен был знать, что я женился. Следовательно, следил за мной до последней минуты, только я, влюблённый лопух, не замечал его.

Стоп! Значит, он видел и машину, которая меня сбила? Но почему молчит? Такие радикальные изменения в его поведении рождают в моей голове безумные идеи. Я не мог придумать объяснения ни нынешним поступкам Блонди, ни резкому изменению его характера.

Но зачем ему понадобилось вмешиваться в мою жизнь? Если он был влюблён в Машку, то ему, наоборот, мой брак был бы только на руку. Короче, одни вопросы без ответов.

«Надо с ним поговорить напрямую, иначе сойду с ума от этих мыслей и ещё больше накручу себя», – решил я и вовремя: Дима и Степан, а за ними и Анжела, передали власть в руки профессионалов и направились к кафе. Они больше не ругались, а вполне мирно обменивались репликами.

– Ну, как? – набросился я на них. – Что там случилось?

– Ребята, чай будете? – спросила Анжела. – Я что-то переволновалась.

– Давай, – согласились мы.

Она быстро подогрела воду, разлила кипяток по чашкам, куда бросила пакетики и села к столу.