Текст книги "Стражи Сердца. Единственная для пустынников (СИ)"
Автор книги: Кира Полынь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
Глава 74
Развернувшись в чужих руках, тут же оказалась прижатой к стене, попадая под град сумасшедших поцелуев.
Слепо стягивая с его головы платок, ахнула, увидев короткий ежик сбритых не так давно волос вместо его огненных прядей. Поймав спешащее по шее лицо, притянула к себе, не веря, что вижу его вновь. Вглядываясь, будто сумасшедшая в каждую родную черту.
– Волосы отрастут, принцесса, не переживай, – с горькой ухмылкой сказал он, опуская глаза. – Надеюсь, ты меня за это время не разлюбишь.
– Шаан, – голос предательски дрожал, угрожая вот-вот привести за собой слезы. – Ты вернулся. Вернулся ко мне!
Прижимаясь пересохшими вмиг губами к усталому загорелому лицу, ревела белугой, чувствуя, как горячие слезы рисуют на щеках дорожки. Стирая их шершавыми подушечками пальцев, мужчина улыбался, прижимаясь своим лбом к моему и делая короткие жадные вздохи.
– Кадын моя, как я тосковал по тебе. Милая моя, нежная эйше.
– Где ты был?! – провыла я, всхлипывая с новой силой, хватая его за ворот какой-то нелепой рубашки, и от страха, что он исчезнет, сжала так, что хрустнули костяшки пальцев. – Я так скучала…
– В тюрьме, – прошептал он. – Должен был сдохнуть, но жил, чтобы вернуться к тебе, моя девочка. Не плачь, все закончилось, я уже дома. С тобой.
– В тюрьме?!
Воя на той же ноте, обхватила его так тесно, что задрожала от напряжения. Мужчина тут же перехватил мои руки, заставляя расслабиться и отпустить ни в чем не повинную ткань.
– Твой братец постарался, – хмыкнул он. – Ему было интересно, как долго я выдержу, – явно утаив слово «пытки», Шаан вновь принялся целовать мои горячие влажные щеки. – Но я выдержал, все вынес, чтобы вырваться. А потом пришла Мадлен со своим отцом, и меня помиловали. Она очень удивилась, узнав, что произошло той ночью, и пообещав ей больше никогда не возвращаться, я ушел. И с первым караваном вернулся к тебе. Сладкая моя, нежная, любимая девочка. Как же я скучал по твоему запаху, по коже, по волосам…
Спускаясь поцелуями все ниже, Шаан, кажется, неожиданно даже для себя, уперся в препятствие моего чуть выпирающего живота, замирая, как перед ураганом.
Я ждала его реакции и боялась ее сильнее, чем смерти.
Вдруг он подумает, что мы смирились с его гибелью? Вдруг решит, что я разлюбила и, выбросив его из головы, жила, позабыв о прошлом?
Мужская ладонь опустилась сверху, согревая своим теплом чуть ниже груди. Словно прислушиваясь, пустынник прижался щекой, вжимаясь в ткань платья, и потерся о него, будто усталый, измученный тоской зверь.
– Маленькая моя, – прошептал он. – Хрупкая моя кадын. Я больше никогда тебя не оставлю, слышишь? Никогда и на шаг не отойду, везде буду волочиться за тобой хвостом, дыша в затылок тебе и малышу.
Я только улыбнулась, вновь захлебываясь в слезах, и прижимая ладонями мужскую голову ближе, чувствуя, как короткие волосы колют пальцы. Колени дрожали, и если бы не мой мужчина, то я бы рухнула на пол, не в силах устоять.
– И есть, и спать, и мыться ты отныне будешь под моим неустанным контролем. И любовью я буду заниматься с тобой так нежно, чтобы ты умоляла меня не останавливаться.
– Пошляк, – уже не зная, плачу или смеюсь, прошептала я.
– Твой пошляк, принцесса, и я успел придумать тысячу новых способов утащить тебя в постель. Поверь, у меня было много времени, чтобы до мелочей продумать каждый наш раз, который я упустил, но обязательно наверстаю. Ты стала еще красивее.
Поцеловав напоследок живот, Тайпан поднялся на ноги, тут же подхватывая меня под бедра и вынуждая оплести его ногами, словно чувствуя, что в них нет больше сил.
– Способ первый: «Спрашивать не буду». Я так оголодал по тебе, что первый раз, возможно, будет коротким, – шутливо предупредил он, спеша вверх по лестнице. – Но мы повторим, обязательно повторим еще несколько раз!
– Ты неисправим.
– За это ты меня и любишь, – расплываясь в кошачьей улыбке, отбил он, тут же поймав мой потемневший взгляд. – Я знаю, что любишь. Не любила бы – не приняла бы нас в мужья. Я в подробностях запомнил, как ты прокричала клятву, – опустившись на постель, Тайпан нежно убрал упавшую на мой лоб прядку за ушко. – Помню твой взгляд. Он кричал, Лирель, и я его слышал.
– Я так боялась…
– Знаю, знаю, – успокаивающе шепча, мужчина вновь придвинулся, сталкивая нас лбами, в очередной раз доказывая, что он не видение. – Я не на секунду не сомневался, что ты меня ждешь. И жил только ради того, чтобы вернуться к тебе, моя пустынница. И пусть Корвус идет к демонам, но сегодня я тебя из спальни не выпущу, даже еду притащу, но с кровати ты не встанешь!
Грозное обещание задрожало под ребрами нервным смехом. Растирая по щекам слезы, я закрыла глаза, облегченно вздохнув.
Наконец-то целая.
Наша семья целая! Небо, храни богиню за ее милость!
– Я, между прочим, не шучу. Трахну тебя до звезд перед глазами, поняла?
– Поняла, – не в силах сдержать улыбки, прижалась к губам со вкусом соли, сцелованной с моих щек. – Ты не представляешь, как я этого ждала.
Глава 75. Финал
Только будучи уложенной на подушки, я наконец-то поверила, что мой красноволосый демон снова рядом. Снова так близко, что можно коснуться и увидеть огненный отблеск в алых глазах.
Нависнув сверху, он долгим и внимательным взглядом разглядывал меня по кусочкам, словно впитывая, ища изменений, которых, по сути, и не было. Разве что волосы отросли, став чуть длиннее, и сейчас с легкостью закрывали грудь белоснежным облаком, да появился легкий загар, милостиво позолотив кожу.
– Не могу поверить, что я снова с тобой, – прошептал немного хрипло, проводя ладонью от моей шеи до низа живота. – Наконец-то…
Буквально вслух повторив мои мысли, Шаан опустился рядом, заставляя развернуть лицо под череду медленных, трогательных поцелуев. Он вспоминал, как и я, не смея торопиться и погружаясь в эту нежность с головой.
Пробудившийся голод спустя уже пару минут вынудил мужчину вновь подняться на локтях, дав мне возможность обнять его пояс ногой, вжимаясь бедрами в ответной страсти.
– Так люблю тебя, что перед глазами все мутится, – признался пустынник, ладонью сдвигая мои волосы с лица. – Всю жизнь бы на тебя смотрел, не отводя глаз.
Не было в его голосе привычной шутливости – только чистая, искренняя откровенность, льющаяся прямо из тосковавшей души.
Он не соврал, избавляя меня от платья, от которого с треском отлетали пуговицы и которого я вовсе не жалела, мечтая, чтобы ткань истлела за секунду, больше не смея отделять меня от желанного тепла.
– Никогда больше не надевай рубашку, – выдохнула я, избавляя крепкие плечи от ткани. – Не смей портить мою жизнь этой ерундой.
– Обещаю, госпожа моя, – усмехнулся он, позволив стянуть ее с рук и шокированно распахнуть глаза, глядя на затянувшиеся шрамы разной глубины и степени заживления. – Плеть, – произнес он, когда я провела кончиками пальцев по ровной борозде. – Кнут, – скользнув к бугристому неровному шраму, услышала я. – А это розги.
Череда ровных и узких отметин веером рассыпалась на животе, неравномерно исполосовав татуировку и давая понять, что пытки повторялись не единожды. И так любимая мной сережка исчезла, больше не подмигивая мне лукавым блеском.
– Нет, нет, нет, – поймав мой задрожавший подбородок пальцами, Тайпан силой заставил посмотреть в его глаза. – Это не стоит твоих слез, моя кадын. Все зажило, и больше не болит. А сосок я вновь проколю, чтобы сережка продолжала тебе нравиться. Не думай об этом. Думай о другом.
Толкнувшись бедрами, пустынник входил в меня бессердечно медленно, с жадной алчностью ловя мой тихий стон и дрожь ресниц. Дойдя до конца, он потянулся назад, но я крепко обхватила его ногами, прижав к себе так тесно, что растерявшая все мысли голова полностью отдалась на волю эмоциям и чувствам, не желавшим отпускать мужчину от себя ни на крупицу.
– Снова твой, – с облегчением выдохнул он, слегка вздрагивая. – Снова в тебе.
– Никогда больше не смей оставлять меня, – рыкнула, собственнически обхватывая широкие плечи и с новым стоном закатывая глаза, стоило мужчине, минуя мое усилие вновь качнуть бедрами. – Еще раз решишь отдать свою голову в жертву моей шкурки – я больше не буду тебя ждать. Запомнил?
– Запомнил, – усмехнулся он. – На весь остаток жизни запомнил. В следующий раз бросим Корвуса.
– О, богиня! Заткнись!
Затыкая низкий грудной смех поцелуем, вновь выгнулась навстречу толчку, уже согласная сдаться в этот любимый мою плен.
Тайпан не соврал. Он словно измывался, занимаясь со мной любовью бесконечно долго и медленно, заставляя стонать и молить его о большем.
Да, я вновь научилась говорить, когда мне чего-то хотелось, но мои мольбы не действовали на пустынника, который продолжал томительно неторопливо заполнять глубину внутри меня, вовсе не собираясь спешить.
– Прошу тебя, икинджи, – шептала в пересохшие губы, выпивая из них крупицы воздуха. – Я так хочу… Так хочу…
– Кончить? – издеваясь, спросил он, лишь слегка набрав скорость, и покрыл голую шею новой дорожкой поцелуев, спускаясь горячими пальцами вниз по шее к голой груди, стонущей от невнимания.
– Не-ет…
– Что тогда, эйше? – непонимающе сдвинув темно-алые брови, Шаан вновь толкнулся, несдержанно рыкнув от влажного звука, кричащего о моем желании.
– Разрешения…
Простонав это полухрипом, услышала дьявольское фырканье, чувствуя, как губы прижались к ушку, обещая произнести заветные слова, по которому я так скучала.
– Кончай. Сейчас.
В ту же секунду меня вдавило в постель, выкручивая мышцы сладкой и желанной судорогой, которую я вымаливала у пустынника столько времени. Растерзанная душа взорвалась на кусочки и склеилась удивительно цело, оставив в память о разбитом сердце лишь шрамы – такие же, как на теле моего мужа.
Я рассыпалась, ощутив, как Тайпан тяжестью накрыл мое тело, утыкаясь влажным лбом в плечо, и, вздрагивая, тихо рычит, не покинув лоно в момент удовольствия.
– Я предупреждал, что первый раз будет быстрым, – отдышавшись и слегка приподнимаясь на локтях, тихо произнес он, целуя мой подбородок.
– Я была уверена, что ты не это имеешь в виду.
Тихо, но устало рассмеявшись, я вновь столкнулась с алым взглядом, который кричал о любви, и верно Шаан сказал – я тоже слышала ее крик, звеневший в ушах.
– Готова повторить?
– Ты сам попросишь пощады, – скоропалительно пообещала я, на секунду позабыв, как силен мой мужчина.
Только спустя пару часов мучительно сладкой пытки мне удалось сбежать из постели, умирая от жажды. Напившись, я уже было хотела вернуться, как на пороге появился Корвус и, заметив мою растерянную улыбку, непонимающе опустил глаза на оставленную в прихожей корзину, полную покупок.
– Кадын, что я должен сделать, чтобы ты хотя бы раз меня послушалась и дождалась, чтобы вместе сходить к каравану? – внимательный взгляд уставился в мое растекающееся в улыбке лицо, которое готово было треснуть от счастья. – Что… случилось?
Видимо, заметив мой слегка помятый вид, Ворон резко поднял глаза к лестнице, где с веселым зовом вниз уже спешил Тайпан, наверняка намеривающийся немедленно вернуть мое бренное сбежавшее тело в постель.
Только вот столкнувшись с братом взглядами, он замедлил шаг и не спеша приблизился, разглядывая Корвуса и распрямляя плечи, словно готовившись к чему-то.
Рывок, и я невольно вскрикнула, даже не успев проследить за кулаком Ворона, который со всей дури врезался в скулу брата. Тот даже не покачнулся, предвидев удар и будучи к нему готовым.
– Ты долго, – зло выдохнул Ворон, встряхнув ушибленные пальцы.
Осознав, что этот порыв вызван лишь невыплеснутым страхом и выразить его по-другому пустынник просто не смог, я выдохнула, успокаивая дрогнувшее в испуге сердце.
– Извини, раньше не получалось, – проигнорировав факт прилетевшего в лицо удара, Шаан шутливо пожал плечами. – Сидел в сырой темнице, полной клопов и крыс.
В следующую секунду братья уже крепко обхватывали плечи друг друга, по-мужски молчаливо переживая долгую разлуку. Усталый вздох, расслабившиеся спины и долгожданный покой, изгнавший ожидание, сдерживаемое только неугасающей надеждой.
– Иди сюда, – позвал Ворон, размыкая руки и приглашая присоединиться. – Обниматься, так всей семьей.
Смело шагнув в родные объятия, я уже точно знала, что шагаю навстречу счастью. Выстраданному, долгожданному, пропитанному слезами и кровью.
Я его заслужила и больше никому никогда не отдам.
10 лет спустя. Финальный эпилог
Эпилог. 10 лет спустя
– Что-то случилось, – кусая костяшку пальца, в который раз прошептала я, глядя в окно.
Нехорошее тревожное чувство снедало душу, рыжей ржавчиной сжирая нервы.
Мужья еще утром уехали на рудники в пустыню, а Серпент ушел к другу – он жил через несколько улиц от нашего дома, – собираясь завтра прямо оттуда пойти за уроки к господину Лихви, который учил парней управляться с оружием.
Поэтому, несмотря на поздний час, я была дома одна, от волнения вышагивая из стороны в сторону и пересекая неровными линиями весь дом.
Они должны были уже давно вернуться… Должны были…
Отправиться за ними на рудники не было никакой возможности: это пустынники могли спокойно и уверенно пересекать песчаные барханы, а я за десять лет в Инрибаре так и не решалась вновь вернуться в бескрайние просторы, предпочитая отсиживаться в городе.
Оставалось только ждать, умоляя богиню, чтобы с моими мужьями все было хорошо и мне не пришлось вновь переживать те чувства, когда я едва не потеряла Тайпана.
Слишком больно это было, второй раз не пережить. Точно не пережить…
– Тайпан!
Заметив силуэт огромного змея, зигзагами петляющего по улице, я всплеснула руками и бросилась наружу, встречая мужа. Хлопнув дверью, даже не заметила, что босиком, с ужасом понимая, что икинжи вернулся один, и его нервозность читается в каждом движении.
– Шаан! Почему так долго?! Где вы были? Где Корвус?!
– Эйше, не кричи так, всю улицу перебудишь, – сблизившись со мной, муж поморщился, щелкнув кончиком огромного хвоста по каменной кладке. – Корвус… Только не волнуйся.
По коже прокатилась волна холодных и колючих мурашек.
Нет… Нет-нет!
– Где Корвус? – охрипнув от ужаса, едва шевелила губами.
– Он на руднике. Сегодня обвал был, его… придавило. Он живой! – заметив выражение моего лица, поспешил успокоить муж и сжал мои плечи, удерживая, чтобы я не бросилась прямиком в пустыню. – Только пострадал. Без сознания. Я за лекарствами приполз. Собери все, что нужно, я отнесу. К утру вернусь.
– Даже не думай! Я с тобой!
Не раздумывая ни секунды, помчалась обратно в дом, холодными, почти бесчувственными руками собирая микстуры и мази. Совсем не так я представляла себе наш сегодняшний день, совсем не так… Не нужно было отпускать их на этот чертов рудник! Нужно было настоять, поспорить, сделать все, чтобы они не ушли!..
Тайпан терпеливо ждал у порога, не торопясь обращаться обратно в двуногого, и нервно бил хвостом, раздражающе стуча по земле.
– Я готова.
– Лирель, прости, что так вышло, – произнес муж, опуская глаза. – Это случайность.
– Нам нужно к Корвусу! Потом, все потом!
– Тогда запрыгивай на спину – я тебя довезу.
Не став спорить, перекинула ногу через толстое основание хвоста, впервые оседлав супруга.
В ужасе из-за вестей о Корвусе я даже забыла о своем страхе перед обликом моего икинжи, который невольно вводил меня в ступор каждый раз, когда я видела его облаченным в чешую. Пусть это и случалось не так часто, но каждый раз у меня сердце в пятки уходило при виде огромного смертоносного хвоста, способного одним ударом убить человека.
Но этот раз стал исключением.
– Крепче держись, – буркнул муж. Обхватив его пояс руками, я взвизгнула, когда тело подо мной пришло в движение, набирая скорость.
Чудовищно!
Первые несколько минут хотелось беспрестанно кричать. Я с огромным трудом обуздала желание спрыгнуть. Следующую четверть часа я удивленно таращилась вперед, пытаясь осознать скорость, с которой двигался наг, казалось, не чувствовавший усталости. И только когда прошел почти целый час, я смогла смириться со своим положением, успев даже восхититься тем, как силен мой муж в своем первозданном облике.
Пугающе силен.
– Прости! – крикнул он, привлекая внимание. – Не такой мы планировали нашу годовщину!
– Что вас вообще понесло на эти рудники?! Не могли перенести?!
– Вчера рабочие нашли новую жилу, – оправдывался он, не снижая, впрочем, скорости. – Нам нужно было понять, стоит ли принимать заказ на поставку или она не такая богатая, как показалось.
– Нужно им было, – прорычала я, прижимая сумку с лекарствами поближе к груди. – Почему ты Корвуса домой не принес?
– Побоялся. Сама знаешь – пустынники сознание не теряют. Вдруг что серьезное.
Забыв об этой их интересной способности, невольно поморщилась, почувствовав, как затрепетало от страха сердце. Мысль, что с мужем могло случиться что-то страшное, непоправимое, сводила с ума. Нервно вглядываясь в горизонт песчаных гор, я надеялась как можно быстрее увидеть этот проклятый рудник, где остался коджа.
– Почти добрались, – дал знать Тайпан, скатываясь вниз по очередному бархану. – Еще пару минут, эйше, и мы на месте.
– Поторопись, Шаан, пожалуйста...
Чем ближе мы были, тем сильнее меня трясло.
Я боялась до пелены перед глазами. Почти уже оглохшая от собственного сердцебиения, боялась увидеть мужа. Боялась, что не успела, опоздала, потеряла…
Проваливаясь в страх все глубже, я пыталась разглядеть раскопки или хоть какое-то вмешательство человека в однообразие пейзажа, но вместо камней и железа с удивлением заметила зеленый оазис с блестящим центром водной глади в лунных лучах.
Там горел небольшой костер, куча фонариков были развешаны на деревьях в виде гирлянд, а снующий темным силуэтом коджа вовсе не выглядел пострадавшим или изувеченным, вполне бодро расстилая последнее одеяло прямо на белоснежном песке.
– Вы… Что?
– С годовщиной, эйш, – торжественно произнес Корвус, когда Тайпан наконец остановился, позволяя мне оторопело скатиться со своей спины, прижимая колени к груди и глядя на мужа во все глаза. – Как тебе сюрприз?
– Сюрприз?.. – прошептала я, сглотнув пересохшим горлом. – Сюрприз, да?..
– Ну да, – согласился Тайпан, отползая чуть в сторону. Обратившись обратно в человека, он потянулся к штанам, висевшим на ближайшей ветке. – Мы просто не знали, под каким предлогом вытянуть тебя в пустыню. Ты же зареклась покидать Инрибар.
– Вот мы и схитрили.
Неуместная улыбка Корвуса возмутила до глубины души.
Бросив в мужа сумкой, я всхлипнула и спрятала лицо в ладонях, чувствуя, что больше не сдержу страха, и он выльется из глаз настоящим водопадом.
Сюрприз! Я чуть богине жизнь не отдала из-за их сюрприза!..
– Ты ей что сказал? – сурово спросил Ворон.
– Что ты без сознания, – растерянно ответил побратим. – Эй, эйш, ты чего плачешь, любимая? Все же хорошо.
– Хорошо?! Вы нормальные?! Я же… Я же… Мне волноваться нельзя! Ну вы и…
Раскачиваясь из стороны в сторону, обхватила плечи руками, пытаясь пережить случившееся.
– О, богиня, – окончательно растеряв веселый настрой, выругался Ворон и бросился ко мне, стараясь успокоить. – Прости, Лирель. Мы не хотели, чтобы так получилось, прости. И правда, глупая затея, не подумали.
– Да иди ты, – ругалась я, размазывая горячие дорожки по щекам. – Ты хоть знаешь?! Знаешь?..
– Что, кадын? Что я должен знать?
– Что я беременна! – взяв новую ноту, провыла я. – С годовщиной вас!
Повисшая тишина, разрываемая лишь моим неуемным плачем, затягивалась.
Мужья терпеливо, а главное, без попыток оправдаться ждали, пока я проревусь, дав мне вволю выпустить страх и злость. И только когда очередное всхлипывание вышло куда более тихим, Корвус наконец-то заговорил:
– Эйш, ты правда беременна?
– Да, – повела озябшими плечами. – Пять недель. Бабушка Тадарх сказала, что будет девочка. Она по костям увидела. А вы… да ну вас. Обоих.
Тайпан не стал ждать, также присаживаясь рядом, но, подумав, сперва прихватил бурдюк с водой, протягивая мне. Жадно отхлебнув прохладной жидкости, ладонью вытерла губы, не поднимая глаз на мужчин, которые, кажется, не были рады такой новости.
– Отчего же раньше не сказала?
– Хотела сюрприз устроить. Без риска для жизни!
– Эйш, – потянулся Тайпан, прижимаясь ко мне лбом. – Прости дураков. Прости, девочка. Все, иди сюда скорее, песок холодный.
Собрав меня с земли и перетащив к себе на колени, Шаан принялся раскачиваться из стороны в сторону, убаюкивая мое трясущееся тело. Пригревшись, я все равно чувствовала, что слишком сильно обижена, и не на шутку тревожилась от реакции мужей на новость, которую целых четыре дня хранила втайне.
– Вы не рады?
– Что? Что за глупости, Лирель! Просто… мы так виноваты перед тобой. Как вину искупить, кадын? – каясь, проговорил Корвус.
– Больше никогда так не делайте! А еще я есть хочу…
– Ни слова больше!
Подскочив на ноги, Корвус бросился к костру, в котором жарилось мясо на тонких металлических шпажках. Не обращая внимания на дискомфорт, коджа стянул горячие куски в большое блюдо, которое они неизвестно где взяли, и как можно быстрее выставил его на импровизированный стол, собранный из кучи ковров и покрывал.
Соблазненная аппетитным запахом, я медленно, но решительно сползла с колен Шаана, выбрала самый, на мой взгляд, вкусный кусок и с жадностью от него откусила.
Я так волновалась из-за их опоздания, что за вечер не смогла проглотить ни крошки, и сейчас ощущала просто зверский голод, который требовалось утолить немедленно!
– Значит, девочка? – дождавшись, пока я умну пару кусков, уточнил Корвус, не пряча улыбки. – Дочка?
– Да. Бабушка сказала, что это точно девочка, – стирая тыльной стороной ладони сок с губ, ответила я. – Говорит, что кости не лгут. Я ей верю.
– Девочка, – мечтательно протянул Шаан. – А бабушка не говорила чья?
Тихо сглотнув, обернулась к красноволосому и прищурилась.
Бабушка говорила, но после их выходки женское нутро требовало мучений, поэтому я не торопилась отвечать, только качнула головой, подтверждая, что знаю, кто станет будущим отцом.
– Эйше, – мурлыкнул пустынник, вытягивая голову мне навстречу. – Скажешь? Или пытать придется?
– Пытать? После этого спектакля это я вас должна хорошенько проучить, чтобы больше неповадно было.
– Значит, пытать, – многозначительно выдал Тайпан, глубоко вздохнув. – Видит богиня, я этого не хотел!
– Эй!
Пятый кусочек мяса, который я уже рассчитывала сцапать, укатился от меня, как и тарелка с его собратьями. Возмущенно вскинув голову, столкнулась с игривым взглядом Корвуса, который с вызовом дернул уголком губы, в ту же секунду, когда меня ловко обхватили руками, лишая возможности снова потянуться за едой.
– Посмотрим, сколько ты выдержишь наши пытки, – не скрывая шутливого злодейства, Шаан жарко выдохнул мне в висок, прикусывая мочку уха. – Будешь сопротивляться?
– Вот еще. Выстою.
– Храбрая эйше.
Примерно догадываясь, что меня ждет, внутренне замерла от восторга.
Много лет прошло, но я все так же, каждый раз, плавилась в их руках растопленным сахаром, стоило мужчинам одним только взглядом дать понять – я желанна.
И сейчас так на меня смотрел Корвус, приближаясь медленно и хищно, сверкая черными глазами в тусклом освещении фонариков.
Сцапав голые лодыжки сильными пальцами, муж лишил меня возможности отбиваться ногами, и я нахмурилась, словно мне это не по нраву и на самом деле я не сгорала от предвкушения и именно так планировала делать.
– Терпи тогда, моя кадын, – хрипло прошептал муж, носом сдвинув ткань юбки с колена и прижимаясь к нему губами, чтобы плавно проскользить по внутренней части бедра.
Крупные мурашки выступили на коже, сдав меня с потрохами. Вытянувшись вдоль груди Шаана, я коротко втянула воздух носом, слегка шире разводя колени.
Корвус все понял.
Ему не нужно было спрашивать, чтобы получить мое разрешение, и муж разжал пальцы на моих ногах, собирая ладонями тканевую преграду и оголяя белые бедра.
– Это тебе не нужно, – мурлыкнул мужчина, подхватывая тесемки белья и без лишних сантиментов стягивая их вниз.
Я научилась с годами говорить о том, что хочу и о том, что мне нужно, поэтому, когда голова мужа склонилась над беззащитным треугольником развилки ног, я невольно поджала бедра, шире раздвинув колени.
И только всхлипнула, запрокидывая голову, когда горячий влажный язык прочертил полосу по чувствительной тонкой коже, отозвавшейся в голове трелью тысячи колокольчиков.
Иголка возбуждения тут же кольнула в сердце, прокравшись по венам и рассыпая свой сладкий яд с одним, всем известным противоядием.
Муж не собирался мелочиться, рисуя неведомые узоры, и с удовлетворенным, размеренным дыханием сжал мои бедра ладонями, удерживая на месте.
– Шаан, – позвала тихо, запрокидывая голову, где меня уже ждали желанные губы икинжы, одарившие поцелуем, не заставляющим ждать и молить о нем.
– Держишься? – с усмешкой спросил он, дав мне секунду на вздох, прежде чем вынырнуть из пульсирующий красноты возбуждения.
– Без усилий, – прошипела и коротко вздрогнула, чувствуя, как к изучающему складки языку присоединились пальцы. Фаланги медленно ввинчивались в тесный проход.
Перед глазами все заволокло алеющей дымкой, разрывая вдохи на десятки коротких пауз. Запрокинув голову, прикрыла глаза, собираясь с силами и серьезно решив не уступать мужья в этом сражении.
Не сегодня.
Я намеревалась продержаться как можно дольше под этой лавиной ласки, и сжав кулаки, сама подалась бедрами навстречу, вынудив Корвуса удвоить усилия.
Шаан не планировал оставаться в стороне.
Слегка ослабив свой захват, он погладил ладонью мою грудь и тут же нетерпеливо стянул ворот вниз, высвобождая ее для неуемного внимания. Касаясь, щипая и покручивая соски, стонущие от желания как можно быстрее доказать мужчинам, что они мои.
– До сих пор с ума от тебя схожу, – прошипел муж, целуя мои волосы.
Оторвавшись, Корвус сел и облизнул влажные губы, с вызовом глядя мне в глаза. Чуть резче толкнув ладонью, подушечкой большого пальца муж погладил отзывчивую, молящую о внимании точку, с удовлетворенной улыбкой встретив мой жалобный стон, чтобы тут же отнять свое касание.
– Чей ребенок, Лирель? – спросил он, возвращая нас к началу разговора.
– Не скажу. Мучайтесь.
– Моя маленькая обиженная женщина, – прорычал он, выдвинувшись вперед и нависнув над моим лицом. – Не отходчивая.
– Еще и мстительная.
Дождавшись удобного момента, когда хватка и внимание мужчин ослабнет, я ловко вывернулась из захвата Шаана и перевернулась, чтобы схватиться за крепкие плечи и, подтянувшись, сесть на его колени, оказываясь лицом к лицу.
– И я буду и дальше мстить, – прошептала коварно, слегка прикусывая нижнюю губу икинжи, пальцами зарываясь в алые волосы, отросшие уже ниже пояса. – Люблю вас. Спасибо за годовщину. Хоть и вышло у вас так себе.
– И мы тебя любим, принцесса, – поняв, что буря стихла, муж улыбнулся, скользя ладонью вдоль спины к лопаткам. – Прости еще раз, хотели как лучше…
– Я знаю.
Выпутавшись из платья окончательно, позволила ему сползти обручем на еще плоский живот, прижимаясь голой кожей к обнаженной груди моего икинжи, который продолжал игнорировать рубахи и вновь, согласно традициям, проколол сосок.
Я до сих пор не могла утолить жажду по их прикосновениям и продолжала чувствовать властную страсть, тянувшую меня навстречу им так, будто умела летать. Только с ними, только так. Каждый раз мне требовалось немедленное доказательство их любви, на которые мужчины никогда не скупились, и сегодня жадничать не собирались.
Качнув бедрами по ткани брюк, недовольно поморщилась, отчего икинжи тут же понятливо приподнял меня в воздух, избавляясь от мешающей одежды быстрее, чем кто-либо. Будучи к нему лицом к лицу, я всеми частичками кожи впитывала ту секунду, когда крепкая пульсирующая плоть толкнулась внутрь, растягивая меня под себя, как в первый раз.
Смотрела и дрожала от того, как затянуло туманом яркие глаза и как мужской суровый рот дрогнул в рыке, прижимая меня так тесно, что ягодицы обожгло о чужую кожу.
– Обожаю быть в тебе. Никогда не устану это повторять.
– Я знаю, знаю…
Поцелуи Корвуса загорелись на голых плечах, сопровождаемые новым глубоким толчком. Мне так хотелось закрыть глаза, что я все же опустила ресницы, позволяя себе провалиться в чувственность, не потухшую за столько лет нашего брака.
Я любила.
И любила так сильно, что временами задыхалась от нахлынувших чувств, мечтая вжать жадные пальцы в горячую смуглую кожу мужей, бессильно пытаясь доказать свою любовь и преданность, показать ее безграничность.
За спиной зашуршала ткань, подсказав, что коджа не останется в стороне, и голую кожу тут же обожгло его прикосновением, дав мне полностью насладиться любимыми тисками.
Даже холод ночной пустыни сейчас не остудил бы мой пыл.
Без устали качая бедрами, я с замершим сердцем разглядывала лицо любимого, оставляющего жадные отметины поцелуев на моих щеках, губах и шее. Вздрагивала от каждого толчка, впиваясь коготками в широкую спину, и доверчиво откидывалась в сильных руках, через некоторое время позволив икинжи передать себя Корвусу, тут же обхватившего меня рукой за талию.
– Я соскучился, кадын моя, – прошипел муж, обжигая дыханием ушко, и требовательно шире развел мои колени, вжимая лопатками в собственную грудь. – Прими меня, пустынница, ответь взаимностью.
Не мучая себя и Ворона секундами промедления, уверенно опустила бедра, позволяя мужчине заполнить себя каменным стволом в одно порывистое движение.
Волосы, рассыпавшиеся из прически, дрогнули вместе со мной. Жалобный стон. Но ослепившая жадность отказывалась впускать усталость, и чуть отклонившись вперед, я требовательно сжала основание мужской гордости оставленного без внимания Шаана пальцами, вырвав из мужа хриплый рык.
Прерываться сейчас было немыслимо. Качнув ладонью в такт новому толчку, я удовлетворенно зашипела, ловя ритм, трогая, гладя, исследуя.
Жадно поддавалась движению мужских бедер, раскачиваясь в ответ и словно бы танцуя знакомый только нам троим танец, в котором безрассудно сгорала, зная, что завтра восстану из пепла вновь.
Раз за разом, минута за минутой тянулась сладкая пытка, позволяя мужчинам меняться без лишних слов, не давая мне времени опомниться. Только когда Корвус зарычал, сжимая мою шею в ладони и мелко затрясся, я наконец признала, что на грани, и мой бастион вот-вот падет.
– Шаан. Я сдаюсь, – вновь оказавшись на коленях икинжи, прохрипела, чувствуя, как онемели пальцы, отозвав всю кровь вниз живота, который кипел, пытаясь угнаться за удовольствием.
Громкий хлопок по ягодицам напомнил о неуемной любви мужа к моей заднице, ошпаривая голую кожу кипятком и подталкивая к финалу.
– Тогда говори, кадын.
