Текст книги "Рожденный из Ада (СИ)"

Автор книги: Кира Беркут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Часть 28

С улицы доносились гортанные крики – очередная группа, или как их тут называли, партия, пленных. Их теперь пытались загнать в амбар, чтобы потом использовать их в качестве рабов.

Почтенный седовласый кавказец поморщился от этих звуков. Они всегда его раздражали. Но рабы – это было очень прибыльно. Поэтому приходилось терпеть.

– И где эти чертежи? – кавказец уставился проницательным взглядом на сидевшего перед ним мужчину средних лет. – Ты их видел лично?

– Да, во время свидания со своим братом Шамилем. Этот неверный решил, что точно все знает про эти комплексы. Нарисовал чертежи по просьбе моего брата. Я проконсультировался с нашими специалистами. Они в один голос заявляют, что сами это не смогут сделать.

– То есть ты хочешь сказать, что этот неверный действительно такой ценной информацией владеет? – глаза кавказца округлились до невероятных размеров.

– Да. Я не просто так считаю – я в этом уверен. И, как говорит Шамиль, даже если он не настолько ценный источник информации, как это может показаться, то в качестве фанатика он нам очень сильно может помочь.

– Ну, на фанатика я деньги тратить не стану – не мне тебе это объяснять. Ведь и сам ты прекрасно знаешь, что такое – вытащить человека из тюрьмы. Удовольствие это не из дешевых. А вот если эта наша инвестиция принесет колоссальную прибыль – то почему бы и нет? Пусть поможет нам. А что он хочет от нас? Какую помощь мы должны ему оказать?

– Он хочет выбраться на волю и найти того человека, из-за которого оказался на зоне. Он считает, что он как раз и потерял все именно по воле этого мифического профессионала, который нашел его друзей и убрал.

– Что ж, посмотри, чем можно помочь этому человеку. Для начала – надо продумать его освобождение. Потому что в данный момент нам надо успеть этот пирог, который он нам преподнес, использовать. Пока он не остыл. Ну, а потом уже возьмемся и за его планы мести. Пока он тут колдовать будет над этими чудо-установками, нам надо будет ему всю почву подготовить. Есть у меня в Москве один знакомый, который мне когда-то должен был, но так этот должок и не отдал. И не хочет отдавать. Вот с ним и надо бы потолковать нам. Видит Аллах, каждому платить надо по своим долгам, – кавказец затянулся трубкой. Он понимал, что принудить этого своего московского знакомого ему помогать ему будет очень тяжело. Но придется. Потому что никак без его помощи он не смог бы провернуть ту операцию, которую планировал. – Иди. Ты знаешь, с кем надо будет вести беседу. Готовься к ней. Ибо очень скоро мы начнем наши активные действия.

Мужчина средних лет вышел из помещения и спокойным шагом направился в сторону стоянки, где сейчас мирно дремали водители. Только этот покой долго продлиться не смог, несмотря на то, что пленников, наконец-то, смогли загнать в амбар.

Снесся импровизированный шлагбаум, сооруженный из толстого сука, прикрепленного на не менее толстой рогатине, в лагерь влетел армейский уазик без верха, в котором гордо восседали двое мужчин в форме без опознавательных знаков. Боевики, сначала оторопевшие от такой наглости, достаточно быстро пришли в себя и попытались открыть огонь по незваным гостям, но быстро были успокоены двумя автоматными очередями поверх голов.

Седовласый кавказец огляделся по сторонам в поисках оружия и, не обнаружив такового, хотел было позвать охрану, но в его жилище вломились двое приезжих.

Один из них остановился возле входа, прикрывая спину своему товарищу, а второй прошел сразу прямиком на середину комнаты и остановился, нависая над хозяином.

– Здравствуй, Ахмед! Как твое здоровье? – приторно-слащавым голосом поинтересовался приезжий, потянув воздух в комнате носом и шутливо отдав честь левой рукой.

– Зачем пожаловали, неверные? – Ахмед смотрел на непрошенных гостей зло – он никогда не любил, когда его покой нарушали вот так, запросто. А этих двоих он ненавидел и подавно.

– Ой, Ахмед! Не разочаровывай меня! – воскликнул все тот же приезжий. – Ты меня прямо-таки пугаешь! – он старался говорить как можно более спокойно, переходя иногда на шутливо-испуганный тон. А глаза его, спрятанные за темными очками, сверлили Салимова злым огнем. – Вот, хотели сделать тебе комплимент по поводу твоего первосортнейшего табака!

– Ты мне зубы не заговаривай, русский! – вскипел кавказец. – Говори, что нужно!

– А ты не рычи, Ахмедушка, – приезжий наклонился к кавказцу и зло усмехнулся. – Мы приехали предупредить тебя о том, чтобы ты не забывал, что не можешь позволять себе больше, чем простой снабженец фруктами нашей доблестной столицы Родины великой. Я не знаю, что ты затеял. Но хочу тебя предупредить – если что – пощады не жди. Очень быстро на личную беседу к твоему уважаемому Аллаху отправишься. Ты мне мешаешь, Ахмед, как вошь в заднице! Вот только вытащить эту вошь оттуда очень и очень трудно! Если только сразу тебе пулю в лоб не пустить. Но тут одна закавыка есть – ты мне очень нужен тут, чтобы я кое-какие свои дела решил. А ты мне в этом решении помогаешь очень. Даже сейчас, когда ты вот так сидишь и таращишь свои глазенки тупые на меня. Так что будь осторожен, Ахмедушка. Я три раза предупреждение никогда не делаю. А уж тем более с личным визитом.

– Я вас не понимаю, – Салимов попытался сделать настолько невинное выражение лица, насколько это было возможно.

– Не прикидывайся божьим агнецом, Ахмед. Актеришка из тебя вообще никудышный. Ты никогда не умел играть так, как надо. Вот если все нормально закончится – познакомлю тебя со своей женой. Она, как всю мою зарплату потратит, виртуозно из себя невинную овечку изображает! Так что даже не пытайся развести меня, как маленького мальчика! Может, сначала у тебя это и получится, но потом ты сам об этом очень сильно пожалеешь! – мужчина развернулся на каблуках своих высоких армейских ботинок и вышел стремительно на улицу – ему было противно находиться там, рядом с этим недочеловеком, как он его про себя называл. Просто потому, что видел, как боевики этого полевого командира, как его все называли вокруг, убивали тех ребят, которые не хотели на него работать.

Второй, приехавший вместе с ним, поторопился следом за своим приятелем, который уже забрался в машину и закурил.

Машина – старенький армейский «уазик» – представляла собой отдельную историю – камуфляжная раскраска, которая местами еще сохранилась, полностью сочеталась со шпатлевкой, скрывавшей многочисленные дыры от пуль. Кое-где виднелись подпалины от фугасных взрывов. Правда, загадкой оставалось то, каким образом сама машина не полыхнула из-за этих взрывов. Зато движок этой машины работал, как часики, несмотря на странный внешний вид оболочки.

Мужчина сидел за рулем, уставившись в одну точку и задумчиво курил, машинально изредка сбрасывая пепел себе в ноги.

– Зачем ты разозлил старика? – поинтересовался второй, усаживаясь в машину. – Ведь нам теперь головы не сносить. У него тут куплено все! Даже наш полковник Бархатов! И Ахмед теперь с легкостью узнает, кто мы такие, откуда и что тут делаем в какое время. Нас просто убьют!

– Ты за себя боишься? – усмехнулся водитель. – Он не будет так рисковать. Просто потому что побоится потерять все то влияние, которое у него тут есть. Или ты думаешь, что ему сойдет с рук убийство двух человек, которые везде ходят без опознавательных знаков? Да его вместе с его деревней тут же накроют парой вертушек, и они даже рыпнуться не успеют! Вот ты о себе думаешь, но не знаешь, сколько в Москве ребят погибло из-за его игрушек. Нормальных ребят!

– Не знаю. Потому что сижу тут уже очень давно – года три уже как. Но зато прекрасно изучил местные нравы. И это тебе кажется, что он нас не тронет. А я говорю совсем об обратном. Тронет. Да еще наш уважаемый полковник его и прикроет, чтобы вертушки его деревню не разнесли!

– Ладно – треп, это хорошо! Поехали в лагерь – у меня еще дела, – водитель завел двигатель машины и также легко и беспрепятственно вывел ее на дорогу за пределами деревни.

Ахмед усмехнулся, видя, как незваные гости уехали, и замер посреди комнаты. Старик был взбешен такой наглостью со стороны этих неверных. Что они себе позволяли? Знали, твари, что он не сможет до них добраться! То, что на их камуфляже полностью отсутствовали какие бы то ни были знаки отличия, говорило лишь о том, что даже если бы у Салимова было бы желание до них дотянуться, то он просто не стал бы этого делать – кому охота получать по шее от спецслужб? Ведь он же тогда даже не сможет укрыться, если его захотят накрыть. А они это сделают легко. Другое дело, что эти неверные знают о той акции, которую он спланировал вместе со своими братьями по вере? Судя по всему, подобрались они очень близко. Вот только насколько? Значит, не все еще знают, раз посмели вот так нагло, среди белого дня, к нему заявиться. Но настолько хорошо представляют, что и где искать, что для них уже никакой сложности разобраться до конца не составит!

Только не зря в народе говорят, что у страха глаза велики. Откуда Ахмеду было знать, что на самом деле эти двое, второй из которых приехал просто за компанию, потому что не хотел никуда отпускать своего друга, ни на миллиметр не сдвинулись с мертвой точки, на которой топтались уже очень и очень долго? Это был просто блеф, который великолепно удался!

Демон знал, что испугал Салимова настолько сильно своим неожиданным появлением, что тот теперь обязательно занервничает и начнет допускать промахи и ошибки. Надо только подождать. А время на ожидание у него было – все-таки неплохо он изучил повадки этого старого лиса!

– Что ты планируешь теперь делать? – Игорь закурил и поморщился – сигареты, которые курил его приятель, были очень уже крепкими. Вот только других на выбор не было – свои он благополучно забыл в лагере. – Салимов теперь объявит награду за твою голову. И откроет на тебя сезон охоты, пока тебя ему не привезут с вытащенными кишками.

– Пускай, – Матвей потянулся всем телом, на мгновение выпустив руль, отчего машину тут же занесло. – Только ему эта охота на меня никакого удовольствия не доставит – я дичь капризная и очень вредная. А захочет поохотиться – пусть приглашение пришлет.

– Шутник, руль держи, – усмехнулся Игорь.

– А ты ай разбиться боишься? – лицо Демона исказила неприятная холодная ухмылка, которая тут же его обезобразила.

– Жить пока еще хочется, знаешь ли, – протянул Игорь, выбрасывая сигарету. – А у тебя правда жена есть?

– Теперь нет, – сухо отрезал Демон. – Она меня выгнала за несколько дней до моей командировки сюда, – ему была неприятна эта тема, и он всеми силами хотел ее избежать.

Часть 29

Демон лежал на кровати, закинув руки за голову, и устало сверлил взглядом потолок, в котором мелкие дырки потертой уже от времени и кучи ветров ткани выкладывали удивительную картину звездного неба.

Эта потертость, так красиво уносящая вдаль за собой в мифические звездные миры, не сказывалась, однако, никоим образом на укрывных способностях старой палатки – ни дождь, ни снег ей были абсолютно нипочем. Ну, если только камнепад она не смогла бы сдержать. Так это ни одна палатка не справилась бы!

Внутри уже начало попахивать паленым – вещи, сушившиеся на боках небольшой печки-буржуйки и принадлежавшие Федорову и его соседу – начали потихоньку поджариваться. Только что на улице закончился сильнейший ливень, заставший обоих мужчин на пути из столовой обратно в палатку, которую они уже стали именовать своим домом – так долго они тут уже сидели.

Матвей улегся отдыхать после сытного обеда, а Игорь переоделся и вновь куда-то убежал по своим делам. А может, и вообще покинул лагерь – он часто так делал по пятницам после обеда – просто уезжал в неизвестном направлении. А потом возвращался – довольный какой-то, как кот, объевшийся сметаны.

Вдалеке послышался гул вертушки.

Странно, вроде никаких гостей особых не ждали сегодня. Да и руководство армейское сейчас летать сюда не планировало – в горах был очередной период затишья, поэтому посещать своим вниманием это место никто не хотел. Если только…

Если только генерал Филиппов прилетел. Но на него это не похоже – странно то, что он выбился из графика – вроде бы он всегда прилетал один раз в месяц. Или что-то произошло, что невозможно передать по телефону или телеграммой? Ведь даже самые засекреченные каналы связи – это электроника, которую абсолютно спокойно можно прошить и заставить выдавать все свои секреты.

Демон напрягся – да, это генерал прилетел. Он прекрасно слышал, как забегали солдатики по плацу.

Федоров встал рывком, накинул на плечи бушлат и вышел, слегка поеживаясь от резкого порыва ветра, налетевшего на него – после дождя ветер стал на удивление холодным. Хотя, чему тут удивляться – март-месяц на дворе! Странно, что был именно ливень, а не снег. А тут, в горах, погоду вообще понять невозможно!

Вход в их палатку поддерживал брусчатый сруб, наспех сколоченный из каких-то строительных опилков (по-другому назвать то, из чего был он сколочен, было просто невозможно). Демон прислонился к срубу спиной, рискуя, при этом, упасть и больно ударится всем, чем только можно, на землю, и закурил.

Да, это Филиппов пожаловал – вон как солдатики свободные вытянулись! Даже и не дышат! Как только полковник Бархатов их всех в таком подчинении и дисциплине держит? И откуда он узнает, кто именно летит? Потому что так встречали только генерала Филиппова!

Солдаты, периодически пробегавшие мимо, смотрели на него с непониманием – как он может стоять в такой свободной форме, когда великое московское начальство пожаловало?

Только Демону было плевать – они слишком хорошо знали с генералом друг друга, чтобы браться за голову и вытягиваться по стойке «смирно», приветствуя друг друга.

Вертолет все еще продолжал бешено вращать лопастями, когда дверца отъехала в сторону, и генерал начал спускаться вниз.

Он уже издалека заметил Демона, но подойти к нему не спешил – субординацию надо было соблюсти до конца.

Демон кивнул генералу и скрылся в палатке. Он уже видел, как пилот заглушил двигатель и понял, что Павел Семенович тут надолго.

Не прошло и получаса – Демон даже не успел прибраться – в их палатке всегда царил бардак – а какая еще тут должна быть обстановка, если они появляются тут только переночевать? Это сегодня исключение из правил – Матвей никуда не поехал. Генерал вошел в палатку и потянул носом воздух.

– А почему радостью и семейным счастьем не пахнет? Так же, как и бутербродами? – с озорными чертиками в глазах поинтересовался генерал, глядя на своего подчиненного.

– А должно? – Демон уже много манер общения видел от своего непосредственного начальника, но такая для него была диковинной.

– Ты отцом стал. Вчера, – губы генерала расплылись в довольной улыбке.

– Так Ирине же еще месяц ходить! – Демон от удивления осел на кровать и попытался успокоить заметно участившееся сердцебиение.

– А это ты сам своему сыну Матвею Александровичу Воропаеву скажешь, когда приедешь, папаша, – генерал сел рядом с агентом и ободряюще похлопал его по плечу. – А пока тебе надо попытаться напрячь мозг и рассказать мне, что удалось нарыскать тут. Чтобы мы с тобой вместе решили, как долго тебе еще тут сидеть.

– Да ничего тут нет, – развел руками Демон. – Отсюда фуры уходят, груженые фруктами. Да мелкие запчасти, которые в долгой дороге необходимы для ремонта.

– А ты уверен, что это просто мелкие запчасти для ремонта? – генерал встал и подошел к печке. – Я постарался привлечь техников наших и некоторых оружейников, которые работают с такими комплексами. Они говорят, что, несмотря на кажущуюся их сложность, их можно легко собрать практически в кустарных условиях. Главное, чтобы была возможность организовать качественную сварку и припайку деталей. А такое возможно в любом автосервисе, как ты понимаешь.

– Если бы были чертежи, я примерно мог бы сказать, что именно из деталей уходит отсюда, – пожал плечами Демон. – Зрительно могу попробовать опознать, что именно отсюда уходит. И потом – давайте на чистоту: кто может продать разработку? Если всех сотрудников, которые располагали информацией о ней, мы взяли под плотный колпак еще до операции в Греции. А потом, когда она была завершена, всех, кто имел к ней доступ, очень хорошо обработали. В Греции выживших не осталось – я сам занимался ликвидацией людей там. А те, кого обработать не успели, сейчас в тюрьме, причем, насколько я знаю, тоже там уже всех ликвидировали.

– Не всех, – устало вздохнул генерал. – Один остался в живых. Успел сбежать за три часа до ликвидации. И, попробуй угадать, кто ему бежать помог!

– Неужели наш старый лис Ахмед?

– Именно! И у меня есть все основания думать, что не просто так он помог этому человеку.

– А какая же причина была? Насколько я помню, Салимов неверных на дух не переносит! А тут – такая любовь к человеку, который преступил закон так явно!

– А ты не подумал, что Салимов какие-то свои цели может преследовать, помогая этому человеку? Как насчет, скажем, использования этих комплексов в каких-то его целях?

– Думаете? Если только он и его арабские друзья запланировали что-то, что может быть осуществлено как раз при помощи этого человека, – взгляд Демона стал задумчивым. Со стороны могло показаться, что мужчина чем-то озадачился не на шутку. На самом деле у него наконец-то начала складываться в единое целое картинка, разрозненные куски которой он пытался собрать очень долго. – А чертежей у вас с собой, часом, не найдется?

Вместо ответа генерал кивнул на кожаную папку, лежащую рядом с Демоном.

Курить в палатке было строжайшим табу для всех, кто в ней находился. И табу это было установлено самим же Демоном. И именно им сейчас оно было нарушено.

Генерал усмехнулся и сам потянулся за сигаретой в пачку к своему агенту – напряжение, повисшее в палатке, можно было резать ножом. Он смотрел внимательно, как Демон что-то выискивает на тонких листах кальки, на которых изображены были те самые пресловутые чертежи, прикидывает, зарисовывает тут же, на краях кальки.

– Наша птичка, – выдал он наконец, сворачивая листы и складывая обратно в папку.

– Уверен? – генерал недоверчиво взглянул на агента – все-таки инженером Матвей никогда не был, а тут нужны были именно инженерные мысли.

– На все сто. Только мне теперь интересно, откуда у Ахмеда такие деньжищи, чтобы эту разработку купить? Помнится мне, Барон хотел продать ее за весьма крупную сумму друзьям нашим с Ближнего Востока.

– А кто тебе сказал, что он ее покупал? Он просто помог бежать тому, кто владел информацией. И так ее купил. За свободу, так сказать!

– Золотовскому?

– Почему-то я даже не удивлен, что ты помнишь его фамилию, – улыбнулся генерал. – Да, ему.

– Тогда надо ждать его здесь. Если он еще не приехал.

– Об этом не переживай – как только он тут появится, ты первый об этом узнаешь. После меня, разумеется.

– Павел Семенович, – Демон встал и, потупив взгляд, подошел к генералу. – Оградите мою семью от этих…, – он не знал, как назвать тех, с кем ему пришлось столкнуться.

– Я сделаю все, что будет необходимо, будь уверен. Они больше не пострадают, – генерал похлопал агента по плечу, подхватил папку и вышел из палатки. Через три минуты винты вертолета дрогнули и начали раскручиваться, готовясь принять на борт московского генерала, который почему-то имел очень долгую беседу один на один в палатке с одним из странных жителей этого лагеря.

Часть 30

Ирина подхватила сына на руки и пошла в прихожую. В дверь кто-то очень настойчиво звонил. Интересно, у кого это такой пожар может быть, что дверной звонок ей так сильно обрывают?

В дверном глазке показалось усталое, но какое-то довольное и умиротворенное лицо Павла Семеновича. Женщина облегченно вздохнула и спокойно распахнула дверь.

– Ирина Владимировна! – воскликнул мужчина, как только дверь перед ним распахнулась. – Как поживаете? – старый генерал был очень рад встрече с этой милой и доброй женщиной.

– Спасибо, Павел Семенович! – женщина отошла в сторону, пропуская гостя в квартиру. – Есть какие-то новости от Саши?

– Ну, пока особо рассказывать нечего. Работает все еще в Дагестане. Но его командировка потихоньку подходит к концу. Так что скоро, думаю, вы его увидите, – улыбнулся генерал. – Думаю, к началу лета наш с вами герой обязательно приедет.

– Я его уже больше полугода не видела, – грустно улыбнулась Ирина. – Боюсь, что не узнаю его, когда увижу вновь.

– Узнаете, поверьте мне, – глаза генерала были такие теплые, добрые. Они чем-то были похожи на глаза Александра. Только у того были стальные, с частенько горящим в них металлическим огнем, а у генерала – карие, теплые и добрые, затягивающие в себя и свое спокойствие. – Он не очень-то изменился – если только похудел и подзагорел немного. А больше вроде никаких изменений в нем я не заметил, чтобы его узнать нельзя было. Если только хвост или крылья вырастут – вода там хуже, чем в Москве. Вот она может вызвать такие изменения. А больше ничего не должно быть.

– Вы так считаете? – впервые за все их встречи улыбка Ирины стала по-настоящему веселой. Видно, живо представила, как именно может с хвостом или крыльями выглядеть ее муж.

– Я просто буквально три дня назад оттуда вернулся, поэтому прекрасно представляю, о чем говорю, – взгляд генерала стал сразу как-то жестче, и от Ирины это не ускользнуло.

– Что-то случилось? – в голосе женщины зазвучали тревожные нотки, а взгляд, такой пристальный и проницательный, пытался, казалось, заглянуть в душу.

– Ирина Владимировна, а малыш наш спать не хочет? Глазки у него какие-то сонные, – попытался перевести разговор в другое русло генерал.

– Мы только проснулись, – женщина поняла, что Филиппов пытается собраться с силами, чтобы завести разговор о чем-то крайне важном.

– Ирина, я имел достаточно продолжительный разговор с вашим супругом в последнюю свою встречу с ним там, в Дагестане. И хотел бы довести до вашего сведения, что у Александра, в силу его профессиональной деятельности, по долгу службы, так сказать, хватает недоброжелателей. Он просил меня настоятельно попытаться вас всех оградить от возможного покусительства на вашу безопасность, – генералу эти слова давались очень тяжело – Ирина видела это по его глазам. – Сейчас один из таких недоброжелателей как раз и объявился. Александр принимал участие в операции, тщательно спланированной и проработанной, по задержанию этого человека. Но, к сожалению, как и в любом другом ведомстве, у нас очень много продажных сотрудников. Да, я это признаю. Один из них работал под моим начальством и руководил этой операцией, в которой ваш супруг был одним из ключевых исполнителей. К сожалению, я не успел это отследить, и продажность моего подчиненного сыграла ту злую роль, которую и должна была сыграть – человек, который ненавидит Александра, сейчас на свободе и попытается предпринять все попытки, чтобы отомстить ему за пусть и недолгий, но срок пребывания за решеткой. Кроме того, он считает, что именно Александр стал виновником того, что от него ушла жена, запретив видеться с единственным сыном. К сожалению, сам Александр не имеет пока возможности обеспечивать вашу безопасность, что, честно говоря, ему было бы гораздо легче. Но он не имеет права до конца командировки покидать территорию Дагестана ввиду того, что выполняет даже не мой приказ, а того, кто гораздо выше меня по должности. Вы, я думаю, понимаете, о ком я сейчас говорю, – генерал сделал паузу, чтобы перевести дыхание, а заодно и убедиться, что Ирина понимает, о чем идет речь.

– Товарищ генерал, как жена сотрудника органов государственной безопасности, могу вас заверить, что я прекрасно понимаю, о чем идет сейчас речь, – Ирина говорила абсолютно спокойно, и ничто не могло выдать того волнения и того гнева, которые сейчас бушевали внутри нее.

– Я рад, что вы понимаете всю серьезность ситуации, – кивнул генерал. – Само собой, что, как и полагается в подобных ситуациях, необходимые меры по обеспечению вашей безопасности я предпринял. Конечно, если этот человек окажется в Москве, то мне будет очень сложно что-то еще успеть предпринять, чтобы вас обезопасить – он слишком хитер. Потому что мы даже не могли предположить, что он сбежит из той колонии строгого режима, на отбывание наказания в которую был направлен. Сейчас же, пока мы точно знаем, что в Москве его нет, за вами будут постоянно следовать два автомобиля с моими сотрудниками, которые будут выступать в качестве вашей охраны. Автомобили – «волга» и «девятка» – обе черного цвета. Они будут постоянно сменяться друг другом, чтобы не надоедать тем, кто еще может попытаться установить за вами наблюдение. Если за вами же вдруг увяжется еще какая-то машина, то вы обязательно сообщаете об этом мне, а сами в это время попытаетесь избавиться от преследования. Как это сделать, вас обучат. И я этим займусь, и мои же ребята тоже.

– Я сделаю все так, как вы скажете, если это необходимо для безопасности моей семьи, – Ирина прекрасно понимала, что генерал никогда не скажет ей о всей серьезности ситуации. Но была готова пойти на все, только чтобы ее дети не пострадали.

– Я рад, Ирина, что вы меня понимаете, – генерал вздохнул с облегчением – ему приятно было осознавать, что работает он (а именно работой он сейчас и считал беседу с Ириной) с такой умной женщиной. – Кроме того, я просил бы вашего разрешения на негласное и неофициальное, то есть без специальных документов, установление в вашей квартире скрытых камер видеонаблюдения и прослушки на ваши телефоны, чтобы мы постоянно могли держать ситуацию под контролем.

– Павел Семенович, по-моему, я уже вам сказала, что готова на все, чтобы обеспечить безопасность моей семьи.

– Это хорошо. И у меня к вам будет еще одна немаловажная просьба – никуда абсолютно не отпускайте от себя ваших детей. Он может использовать любые возможности для мести. И еще – если вдруг заранее обговоренный наш с вами маршрут экстренно меняется – сообщайте мне об этом незамедлительно. Хорошо?

– А у меня есть варианты? – невеселая усмешка исказила губы Ирины. – У меня только один вопрос к вам: кем работает мой супруг, что для защиты моей семьи и меня самой применяются такие же меры безопасности, как для защиты государственной персоны?

– Ваш муж работает сотрудником органов государственной безопасности. Очень важным сотрудником, на которого могут воздействовать в любой момент. И в первую очередь это воздействие могут попытаться провести через давление с помощью семьи. К сожалению, очень часто получается так, что те, с кем мы боремся, не чураются никаких способов воздействия на нас и наших ключевых сотрудников. И семья в этом случае становится нашим главным уязвимым местом.

– Все так обтекаемо! – голос Ирины дрогнул. – Вы так и не скажете мне, почему меня охраняют так, словно я важная государственная персона! С какой только стати охраняют так именно меня и мою семью, Павел Семенович?

– С такой стати, что меня об этом просил сам Александр. Когда он узнал, что человек, с которым их пути однажды пересеклись, вновь на свободе, он обратился ко мне с просьбой сделать все возможное и невозможное, чтобы вас защитить. Что-то не так, Ирина Владимировна?