Текст книги "Рожденный из Ада (СИ)"

Автор книги: Кира Беркут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Часть 26

Он всегда знал, что тюрьма – вещь очень неприятная и страшная. Но что настолько – он даже предположить не мог. Какой-то нелепой случайностью – он был в этом уверен – его сюда занесло. Как он мог тут оказаться? Ведь ничего предосудительного он не сделал! Да, пожадничал! Но и только! Но ведь за жадность его никто в тюрьму посадить не мог?

Камера, в которую его запихнули после приговора суда, представляла собой убогое зрелище – душная, пропахшая немытыми мужскими телами.

На нарах в разных позах сидели и лежали зэки. Человек двенадцать или пятнадцать – он не считал. С момента, как он сюда попал, он старался не шевелиться и не привлекать лишнего внимания к себе – так его научили еще в изоляторе. Там пахан был очень умным малым, который взял под крыло к себе этого недоумка, как его все называли.

Ему тут все было противно и мерзко. Ни до чего докасаться не хотелось. Он думал, что если по неосторожности до чего-нибудь докоснется, то обязательно вляпается во всю эту мерзкую грязь и сам станет грязным. А грязным он себя не считал, как и не считал преступным то, что сделал.

– Слышь, молчун! – высокий кавказец с грозным громким голосом подошел к его койке. – Тебя пахан требует к себе. Ответ перед ним держать будешь!

Он встал, слегка пошатываясь, и проследовал следом за кавказцем. Это ритуал приветствия и знакомства, он знал. Его об этом предупреждали.

Пахан задал всего пару вопросов и быстро потерял к новичку всякий интерес – а что интересоваться предателем Родины?

Зато провожатый кавказец интереса не только не потерял, но и проявил еще больший – человек оказался продажным, что попытался продать Родину, совершил государственную измену. За что срок и получил. Вот только кому он так перешел дорогу, что его запихнули на обычную, воровско-мокрушную зону?

– Слышь, молчун! – он обратился к новичку, присаживаясь на край его койки. – Базар есть. Как смотришь?

– Что ты мне предложить можешь? Ты даже не представляешь, что я потерял, оказавшись здесь! – с пылом воскликнул новенький – Лысый, как его тут же окрестили.

– А ты мне расскажи, – усмехнулся кавказец. – А я послушаю.

– Издеваешься, да? А я выйти отсюда хочу! Потому что я не виноват! Меня просто осудили, посчитав, что я что-то не так сделал! Что я закон нарушил! А я его не нарушал! Ты можешь понять, насколько я был бы богат, если бы не та незадекларированная тысяча долларов! Только это и было моим единственным нарушением! – новичок смотрел на кавказца с пылающим взглядом, в котором горели дикая ненависть к окружающим. – Но дело здесь не только во мне! Там, в Греции, нашелся какой-то профи, который положил всех наших! А мне на следствии сказали, что их убили при попытке к бегству! Ха! Барона – при попытке к бегству!

Кавказец неопределенно пожал плечами – даже если ничего интересного в разглашенной этим хмырем тайне не будет, он спокойно сможет сойти в ряды обычных смертников – его спокойно можно будет завербовать!

– Барон был отставником КГБ! Это был великолепный профессионал! Истинный профессионал своего дела! Оперативник до мозга костей! Нет, его кто-то застал в расплох! Это однозначно! – Лысый гневно сверкал глазами. – Выйти бы мне отсюда! Я нашел бы этого профи! И выяснил, что и как он сделал! И отомстил бы ему за все, что мне пережить пришлось! Ты ведь не представляешь даже, что я пережил! Ты можешь мне помочь? – он схватил собеседника за руку и начал судорожно трясти его. – Я смогу отблагодарить! По-королевски отблагодарить!

– Как ты сможешь меня отблагодарить? У тебя нет ни гроша – ты сам говоришь, что потерял все, – кавказец ухмыльнулся.

– У меня есть то, что явно твоих братьев с Кавказа заинтересует! Та разработка, которую Барон должен был продать, но не успел, хранится вот здесь! – Лысый постучал пальцем по лбу. – В полном объеме она хранится тут!

– Шамиль, – протянул кавказец руку Лысому для рукопожатия.

– Степан, – Лысый от радости чуть не перестал дышать – если этот хмурый мужик решил представиться, тем более, что знал, что он – предатель своего государства (а про то, что они не любят предателей, ему рассказывали еще в изоляторе). – Степан Золотовский. Будем знакомы?

– Посмотрим. Так ты говоришь, что хочешь сбежать отсюда? – кривая усмешка исказила губы кавказца.

– Да, очень хочу, чтобы найти того, кто меня лишил всего! Ведь он лишил меня не только денег, которые я мог заработать, но и моей семьи! Моя жена от меня ушла, запретив видеться с ребенком!

– Ты должен знать, что такую помощь придется очень долго отрабатывать. Пока отдыхай. Как будут новости, я тебе сообщу, – кавказец поднялся с койки Золотовского и пошел к своей койке.

Этот инженеришка его сильно заинтересовал – из него и фанатик получится весьма неплохой, когда он выработает свой ресурс как представитель этой весьма интересной разработки. Надо как-то на волю маляву кинуть о том, что есть один толковый человечек. Эх, узнать бы, что это за разработка. А уж если его купить тем, что пообещать найти того профи, на которого он так обозлился. Так от этого сопляка вообще не обобраться благодарностей!

Кавказец подошел к двери и трижды стукнул в нее. Окошко открылось через несколько мгновений, и в нем появилось лицо надзирателя. Шамиль о чем-то с ним пошептался и вернулся к своей койке.

Он чувствовал на себе заинтересованный взгляд Золотовского, этого лысого сурка, и неприязненный – со стороны пахана. Ну и плевать!

Спустя полчаса окошко в камерной двери открылось. Вновь появилось лицо надзирателя, который подозвал Шамиля. Он что-то быстро ему передал и закрыл канал связи.

Золотовский не находил себе места, все пытаясь понять, что происходит, что там такое его ждет, что за сообщения передают. Может быть, скоро его судьба решится?

А еще надо поговорить с Шамилем об исламе! Он точно знает, что если ему удастся выйти отсюда, он примет ислам! Потому что ислам ему приятнее гораздо. Аллах от своих детей ведь не отказывается абсолютно!

Часть 27

Генерал Филиппов встал из-за стола и потянулся – от долгого сидения в кресле, хоть и удобном руководительском, спину очень сильно ломило, словно он несколько суток без отдыха таскал тяжеленные мешки с картошкой или сахаром!

«Так и радикулит заработать ничего не стоит!» – поморщился Павел Семенович, растирая затекшую поясницу. Он ненавидел свою работу именно за это постоянное сидение на одном месте. Он-то, тогда, еще в молодости, когда начал делать карьеру еще в КГБ, надеялся, что постоянно на одном месте ему сидеть не придется. А когда его быстро и аккуратно стали двигать в аппарат, понял, что командировки и поездки куда-то будут теперь крайне редко. Хотя, за последние три месяца он уже пять раз умудрился слетать в Дагестан. Ну прямо-таки побил свой собственный рекорд! Обычно за три месяца он и двух полетов не делал.

«Эх, Матвей Викторович! Закруглялся бы ты там поскорее, в своем Дагестане, и приезжал сюда. На рыбалочку бы сходили с тобой! А то с этими дурилками картонными никуда и не сходишь! Да с ними и поговорить нельзя! Все думают, что ты им приказ отдаешь!»

Генерал прошелся по кабинету, сел снова в кресло и закрыл глаза, откинувшись на спинку и сцепив руки на затылке. Он услышал и почувствовал, как его усталое тело натуженно захрустело косточками и сухожилиями, словно говоря спасибо своему хозяину за то, что вспомнил про них.

Мужчина встал, снял пиджак, вняв словам своих косточек, и упал на пол, приняв положение для отжиманий. Никто из его подчиненных не знал, что генерал так тщательно следит за своей формой, поэтому, если сейчас кто-то зашел бы в кабинет, то был бы крайне удивлен открывшейся картиной.

«Надо держать себя в форме. А то скоро проклятая работа совсем в могилу сведет. Да и Матвей Викторович запозорит меня, если я его надежд не оправдаю и предстану пред его светлы очи не в той форме и не в том виде, как должен человек, который просил с ним позаниматься в период между его командировками!»

Генерал даже не ожидал сам от себя такого великолепного результата – с легкостью без разминки пятьдесят раз к ряду. Но радоваться нечему, он это прекрасно понимал – слишком все уж хорошо получилось. Это просто результат многолетних тренировок. Которые он в последнее время забросил по каким-то причинам. А почему – сам не знал.

Генерал встал с пола, отряхнулся, развязал галстук, так надоевший за долгий день, швырнул его в свой необъятный портфель, распустил ворот рубахи и вернулся в кресло. Да, вот теперь можно с полными силами вновь приниматься за работу.

Да, то, что он только что проделал, показалось ему самым лучшим способом дать передохнуть усталому мозгу, чтобы вновь взяться за отчет, который завтра утром должен был лечь на стол к «Самому». Эту операцию в Дагестане Он взял под личный контроль – сказалось его оперативное прошлое, в котором, к сожалению, часто наблюдалась нехватка грамотной руководящей руки. И Ему показалось, причем абсолютно справедливо, что в горах этих проклятых началось нездоровое шевеление.

Сколько там человек работает по этой операции? Пять, вроде. И только один из них – профессионал экстра-класса, который себя умудрился так зарекомендовать достаточно быстро – буквально за две операции, зато какой сложности! Матерые волки их попросту провалили. А этот человек успешно справился.

Генералу было плевать на всех, кто там находился. Кроме одного этого человека. Кроме Демона. Он слишком сильно дорожил им, чтобы позволить кому-то втянуть этого мужчину, который годился ему в сыновья, в грязные кабинетные игры, в которые были втянуты все, кто пытался стать чуточку ближе к главному Телу страны.

Он старался даже не афишировать, что там, в Дагестане, у него есть свой человек, который ему настолько дорог. Нет, он мог сказать об этом Самому. Но только в личной беседе. Тет-а-тет. Чтобы никто не мог использовать его козырь в своих интересах.

Генерал слегка смежил веки и задумался о том, как они с Демоном начали работать вместе. А руки сами потянулись за сигаретой – вопреки запрету его жены. Бросить курить генерал уже давно пытался. Но что-то ничего не получалось – нервы постоянно находились на взводе, и он периодически курил.

Да, они знакомы с Демоном два года с небольшим, а Павел Семенович – этот старый генерал, прожженый насквозь, обязанный по роду службы помнить каждую мелочь, уже забыл, какими путями он вышел на этого агента. Хотя, нет, врет он, старый лис, даже самому себе врет! Кое-что в его памяти все-таки есть!

Полковник Стрепетов, которого долго никто не мог поймать за руку в его чудовищных махинациях, работал очень долго под началом генерала Филиппова. И очень умело пользовался этим покровительством одного из самых могущественных генералов на Лубянке. Надо сказать, что при всех его недостатках, к которым, в первую очередь, относилась алчность и дикая жадность, он обладал великолепным чутьем на шикарные кадры, которые оказывались лучшими.

Полковник нашел Федорова в госпитале в Моздоке, где тот лежал на кровати, уткнувшись лицом в стенку. Видно, уже успел прочитать письмо от матери, что его девушка его не стала ждать, а уехала с новым парнем в Германию. Врачи поторопились сообщить его родителям и девушке о том, что он погиб. Вот она и ждать не стала его. А родители…

Каким-то чудом полковнику Стрепетову удалось очень быстро оставить парня круглым сиротой – родители Матвея погибли, возвращаясь с кладбища от старшего сына. А Груз 200 с самим Матвеем не успел долететь из Моздока. Они попали в автокатастрофу. У отца Матвея Виктора Ивановича отказало и без того уже очень слабое сердце. Кое-как он на последних секундах жизни машину остановил, пытаясь спасти жену от верной гибели – они вылетели навстречу огромному грузовику. По какой причине погибла мать Федорова – для генерала осталось загадкой – его отец увел машину от столкновения. Но женщину не довезли до больницы.

Полковник Стрепетов умел видеть толковых людей. И эта автокатастрофа вполне могла оказаться полностью срежессированной им, чтобы заполучить Федорова в свой штат. Или внештатным агентом. Полковник никогда и ни перед чем не останавливался, когда понимал, что нашел очередной золотник, который надо просто обработать и превратить в золотой слиток.

Итогом всей этой многоходовой операции, во время которой, генерал был в этом уверен, и девушку у Матвея увели, показав ему, как она встречается с красивым молодым офицером младшего состава, стало появление в учебном центре ФСБ под Владивостоком молодого еще относительно парня, сразу получившего прозвище Демон за свое неуемное желание найти свою смерть хоть где-то.

Как парень этот согласился на то, чтобы из него слепили того профессионала, каким он стал, пройдя несколько тяжелейших лет учебного центра, генерал не знал. Но догадывался, что, скорее всего, полковник рисовал перед отчаявшимся парнем радужные перспективы работы на контору, обещал золотые горы за работу на них.

И парню не оставалось ничего, кроме того, чтобы дать согласие. А что еще может сделать человек, которого во всеуслышание объявили покойником? У него больше никого и ничего в жизни не осталось. И он согласился стать тем, кем стал. Только полковник немного не подрасчитал – Демон оказался уж чересчур своенравным агентом, с которым приходилось очень много бороться. Потому что он оказался единственным, кто не сломался под масштабным прессингом учебного центра. А прессинг там был действительно очень серьезный! Из него должны были слепить безмозглую машину для убийства. А получился прекрасно думающий хладнокровный профессионал, цены которому просто не было – таких профессионалов по всему миру буквально пара десятков, и ценятся они баснословно дорого.

Генерал прекрасно понимал, через что пришлось пройти парню, прежде чем его выпустили в жизнь окончательно. Сначала – пресловутая «школа» – организация, в которой переламывали и перемалывали его психику, чтобы сделать из него безмозглого зомби для выполнения кровожадных приказов. А он оказался гораздо сильнее. И сломал сам морально, психологически, тех, кто должен был по долгу службы переделывать его мозг.

Потом несколько пластических операций, после которых капитану спецназа ФСБ даже не понадобилась помощь психолога – он сам прекрасно справился с тем шоковым состоянием, которое ему пришлось испытать.

А потом – настоящий ад на земле – учебный центр ФСБ, где его учили убивать.

На выходе полковник Стрепетов получил в свои руки идеального профессионала, которого завистники, если бы у этого профессионала такие были, смогли бы спокойно назвать идеальным оружием для выполнения кровожадных приказов.

Как-то раз полковник обмолвился о том, что таким человеком смог обзавестись. И теперь ему сам черт не страшен.

А теперь генерал мог гордиться знакомством с таким идеальным профессионалом, которому можно было легко поручить любую работу, и он брался за самые сложные дела и с легкостью выполнял самые сложные поручения.

Да взять бы то же дело в греческом Парнисе, где никто даже не понял, каким способом он смог все так виртуозно провернуть и исчезнуть, что никто даже его не заметил и не понял, как он все так исполнил.

Генерал помнил, как он сильно удивился, когда увидел, что счет полковника Стрепетова, оформленный на подставное лицо, регулярно стал пополняться крупными суммами, которые поступали тут же, как только кто-нибудь из опальных бизнесменов пропадал без вести или был найден с пулей в голове.

А потом в адрес полковника стали возникать очень веские подозрения, которые подтвердились очень быстро – как только его банковский счет отследили. И в этот же момент полковник, решив, видимо, обеспечить свою безопасность, как раз и решил вывести всем информацию о том, что у него есть вот такой вот интересный козырь в рукаве.

Разумеется, что за те полгода тщательнейшей проработки полковника, когда наверху был отдан приказ его прикрыть, ни одного из его агентов найти так и не удалось. Но доказательства существования такого профессионала найти все-таки удалось.

Правда, генерал Филиппов тут же из всех отчетов убрал о Демоне всю информацию. Решил, что этого человека он выведет из игры сам. А оказалось, что не вывел. А стал одним из его друзей – если профессионал такого уровня может позволить себе иметь друзей.

За те полгода, что полковника проверяли и контролировали, информации набралось предостаточно, чтобы посадить его за все его махинации на длительный срок. Но наверху решили, что он слишком толковый человек, чтобы его лишать свободы надолго. Поэтому даже срок определили ему уже в четыре года, которые он должен был отбывать на специализированной зоне.

Только полковник не захотел выносить такой позор и застрелился у себя в ванной, когда ему дали возможность одеться, чтобы сопроводить в Управление Собственной Безопасности. Видимо, не хотел покрывать свое имя позором. Чтобы потом это его позор отразился еще и на его семье.

После того, что произошло с полковником, генерал несколько раз наведался в Лондон проведать вдову своего подчиненного. Женщина, хоть и старалась выглядеть бодрячком, но, тем не менее, очень сильно переживала гибель мужа. Павел Семенович не стал говорить вдове полковника, как именно он погиб, так что для нее ее покойный муж остался героем. Во время своих визитов генерал, используя свои связи в нескольких крупнейших банках, помог женщине перевести все счета ее мужа в ее распоряжение, чтобы не привлекать лишнего внимания конторы.

А по возвращению в Россию начал искать пути связи с загадочным Демоном. Как-то странно оказалось то, что все агенты, с которыми работал полковник, в момент разбежались, как только узнали, что покровителя у них больше нет. Как только информация по ним так быстро распространилась?

Мало кого удалось разыскать и вернуть в лоно родной структуры – пока все думали, что и как делать с оставшимся от полковника грузом дел, они умудрились очень быстро расползтись по криминальным структурам, где очень хорошо пристроились со своими знаниями. Так произошло и с одним из аналитиков, работавших непосредственно на полковника, и со многими другими.

Демона засекли совершенно случайно – когда он выходил из одного из питерских банков, где забрал расчет за операцию в Греции, – наружка доложила о том, что из здания банка вышел «подозрительный субъект со спортивной сумкой».

Почему генерал решил поставить наблюдение за этим банком – для него самого было загадкой. Просто он так решил. И попал в самую точку – Демон из этого банка забрал расчет и собирался уже было двинуть куда-нибудь подальше от Москвы.

Ребята из группы наружного наблюдения получили тут же от генерала приказ забыть про того мужчину, которого они видели возле банка. А сам генерал вспомнил молодость, двинувшись по следу Демона, вооружившисьего личным делом, которое удалось вытащить из одного из многочисленных тайников полковника Стрепетова.

Догнать и поймать Александра Воропаева – именно под этим именем передвигался Демон – удалось только в Сочи. Генерал долго думал, как же лучше к этому человеку подойти, чтобы его грамотно привлечь на свою сторону. Он не думал тогда, что этот молодой еще, в сущности, мужчина, очень скоро станет генералу ближе, чем просто подчиненный, что он будет почти что родственником. Павел Семенович долго наблюдал за Демоном, пытаясь понять, что это вообще за человек.

В результате, разговор между мужчинами все же состоялся. По инициативе самого Демона, который заметил генерала. Да тот и не пытался скрываться – словно показывая, что сам не может уже решить и определиться, как подойти к этому профессионалу. Ведь одно дело – когда ты вербуешь еще молодого и неопытного юнца-дембеля, а совсем другое – матерого волка, прошедшего огонь, воду и медные трубы.

Разговор вышел настолько тяжелый, что генерал долго потом еще не мог спать после него. Но итогом этого разговора стало возвращение Демона в Москву спустя какое-то время.

Они приехали разными путями в Москву, но с этого момента, с того самого разговора двух мужчин в открытом кафе на продуваемом всеми ветрами морском побережье Абхазии, куда они оба уехали для этого разговора, началось их настолько тесное сотрудничество, что для генерала не стал новостью звонок от Матвея с просьбой о помощи.

Получалось, что Павел Семенович догнал Демона. Но никому не стал об этом говорить, держа его только на самые экстренные случаи, прекрасно понимая, как за такие случаи и его работу в них Демону нужно платить. А у Демона появился новый, весьма могущественный покровитель, к которому можно обратиться в любой момент.

Демон никогда не говорил, в какую сумму оценивает свои услуги. Но Павел Семенович не первый год работал в конторе и понимал, что обижать такого специалиста точно не следует. Поэтому всякий раз счет Демона пополнялся немаленькими суммами, увеличивая его содержание, которое началось с перевода на него денег из одного из афинских банков.

Мужчины сами не понимали, как так между ними получилось, что никакой дистанции между ними просто не было – они запросто ездили вместе на охоту и рыбалку. Правда, это тоже не произошло сразу – только тот ночной звонок от Демона эту дистанцию уничтожил напрочь.

Демон попросил помочь защитить женщину с ребенком, абсолютно для него посторонних. А на все попытки генерала расспросить своего агента, откуда он их нашел, он отделывался одной фразой: «Заступился в парке, когда на них напали».

Генерал понял, что его, раньше неприкаянный, сотрудник, теперь обзавелся женой и дочкой. И дергать его на всякие простенькие задания перестал.

А потом тот расстрел их четы возле выставочного комплекса. Только тогда генерал понял, почему Демон его тогда побеспокоил. И сам не заметил, как в его сердце зародились теплые отеческие чувства к этому мужчине, годящемуся ему в сыновья.

С тех пор отношения между мужчинами перестали быть только служебными.

И накануне командировки Демона эту метаморфозу в их взаимоотношениях они закрепили весьма успешной рыбалочкой, которую генералу хотелось непременно повторить.

Но это теперь возможно будет только тогда, когда Матвей вернется из своего Дагестана и вдоволь наговорится с женой, о которой постоянно спрашивает.

Генерал встал с кресла, потянулся всем телом, быстро покидал в портфель все документы, которые надо было разобрать дома, и стал собираться в роддом к Ирине, которую лично туда отвез накануне вечером.

Ирина. Их заочное знакомство произошло именно тогда, когда Матвей позвонил и попросил о помощи – генералу не составило большого труда выяснить, с какой женщиной познакомился его агент. Когда ему предоставили всю информацию, у старого офицера не приятно защемило в груди – интуиция нашептала, что ничего хорошего ждать не придется. Так оно, в сущности, и вышло – ее муж, которого осудили за бандитизм и несколько убийств, сбежав из колонии, приехал, подкараулил их.

Результатом той встречи возле выставочного центра и стала впоследствии командировка Демона в Дагестан.

Почему генерал не воспользовался своим влиянием, чтобы обезопасить тогда семью Демона? Жадность сыграла. Только не по деньгам жадность – он тогда не хотел ни с кем Демона делить, считая, что тот станет отказываться от работы, а потом и вовсе уйдет на покой.

А потом случилось то, что случилось.

Звонок Ирины застал генерала Филиппова врасплох. Она позвонила и просто представилась. А он тогда как раз ехал только-только с правительственной дачи, куда ездил с докладом для Самого.

Что он мог сказать? Его звонок Ирины чуть не выбил из колеи. Поэтому пришлось соврать, сказать, что занят. А потом – потом он перезвонил сам, извинился и приехал.

А когда увидел эту милую женщину, решил, что непременно возьмет ее под свою опеку.

Так и получилось в результате – Ирина четко настояла, что генерал, вместе с его супругой, обязаны будут стать крестными для их с Александром сына.

Боже! Она же так и не знает, что мужа у нее зовут совсем не Александром! Ну, Бог с ними! Сам приедет и все расскажет!