Текст книги "Когда-нибудь потом (ЛП)"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)

– А огонь все ближе, я думаю, – пробормотал он. Он закрыл печку, вытер отпечатки пальцев с ее дверцы полотенцем, сушащимся на ручке шкафа.

– Ты можешь починить их?

Он посмотрел на меня.

– Я скорее убью его.

Я тяжело вздохнула и стала ждать. Мне была нужна его помощь, и я знала, что он не позволит мне уйти без нее. Я не могла любить его, но он любил меня.

Наклонив голову, он кивнул, и я вздрогнула, когда круг, окрашенный его зеленой аурой, поднялся вокруг нас. Он был намного сильнее, чем я помнила, время, проведенное с Тритон пошло ему на пользу. Возможно, я недооценивала его.

– Она часто делала свою кухню, такой же, как у меня? – спросила я, когда я подошла поближе к углу центрального стола, находящегося между нами.

– Только тогда, когда ты у нее на уме. Я сильно беспокоился за тебя, Рэйчел.

Я не была смущена, прося его о помощи, но это было трудно, зная, что я значила для него больше, чем он для меня.

– Спасибо, – прошептала я, кладя кольца на прилавок.

– Фокус в том, чтобы не затопить их, – сказал он, игнорируя мой виноватый взгляд. – Ты не можешь использовать лей-линию. Это сломало бы их наверняка. Даже твоя аура – это слишком много, когда все вместе, но если ты расщепишь ее… – Он взял кольца, кладя меньшее внутри большего. – Заполни их одним резонансом, прежде чем позволить другим войти, ты можешь сделать пирог из них.

Он положил кольца в мою ладонь, сложив ладони чашечкой. Дрожь прошла через меня, и он улыбнулся.

– Это очень похоже на радугу – сложение видимого света. Ты сначала вкладываешь красный, затем вкладываешь оранжевый, затем желтый, потом зеленый, и так далее до тех пор, пока, наконец, ты не получишь все цвета, поющие вместе, и они, тая, превращаются в белый свет, и чары воссоздаются.

Он стоял рядом; его тепло и запах угольной пыли и гуталина возвращали воспоминания, хорошие, но неудобные.

– Покажешь мне? – попросила я, и мы оба посмотрели на кольца у меня в руке, его рука придавала моей форму чаши.

– Передвинь свою ауру в руки, – сказал он, и в моей голове щелкнуло. – Именно поэтому я поставил круг, – успокоил он. – Сделай это.

Я поморщилась, но представила, как моя аура идет в кончики пальцев, огибая их, впитываясь в мою кожу и исчезая, оставляет огромную зияющую дыру в моей первой линии обороны. Холодные булавочные уколы прошли по руке. Моя аура хотела вернуться, но я держала ее.

– Хорошо. – Это было обнадеживающее ворчливое утверждение, и я погасила адреналин, прежде чем потеряла контроль. Передо мной, Пирс повел плечами, явно чувствуя себя неуютно, когда он снял с себя ауру. Кольца чувствовались неестественно тяжелыми в моей ладони, а свободная рука Пирса вокруг моей руки – очень интимной.

– Теперь и я того же мнения, что твой горгулья, Бис, должен больше учить тебя переменять твою ауру, – сказал он, и я нервно кивнула. – Теперь просто настрой всю ауру на чистый красный, ты можешь представить это.

Я встретила его взгляд, видя неизвестную эмоцию. Я не могла видеть свою ауру, но он мог, и взволнованно, я передвинула ее, зная, что все делала верно, когда он кивнул.

– Именно так, – сказал он. – Позволь тонкой ленте пройти вниз по твоей руке. Умом, сохраняй след! – воскликнул он, и я отступила. Это был едва слышный шепот, но так как он коснулся кольца, расположенного в моей ладони, я клянусь, я слышала их звон, как звон стекла, когда проводишь пальцем по верхнему краю. Моя аура чувствовалась как теплый шелк, протекающий по мягкой части моей руки и создавая теплый бассейн в ладони.

– У тебя есть сноровка, – повторил он, явно довольный. – Но даже если и так, ее не слишком много. Это искусство, и ты должна планировать на будущее, так, что это просто наполняет память и не более того.

Я облизала губы, не сводя глаз с колец, и моя аура эхом отозвалась от них.

– Как это? – спросила я, когда я отступала до тех пор, пока почти не осталось «звона».

– Отлично. Но имей в виду, что труднее забрать то, что когда-то дал. Поправка на алчность.

Улыбаясь, я подняла глаза. В его глазах было счастливое удовлетворение. Моя улыбка увяла.

– Пирс, я не могу этого сделать.

– Ты уже на полпути, – умасливал он, и я тряхнула головой, вытягивая свою руку из его.

– Нет, я имею в виду тебя! Ты стоишь, глядя на меня, как будто мы только что вышли из той дыры в земле в лесу Трента. Я не могу этого сделать! Я не могу просить тебя помочь мне, когда ты думаешь, что есть шанс, что когда-нибудь…

Мои слова прервались. Я не могла продолжать. Качая головой с сожалением, он взял мою руку в свою.

– Я знал это, когда ты пожала плечами, – сказал он, наклоняя голову, чтобы успокоить меня, когда я бросилась в объяснения. – Ты все сделала правильно, и мы оба обратили наше внимание на другие места. Я был хамом, ожидая от тебя, что ты будешь думать обо мне не иначе, чем с любовью. Но человек не может не помнить. Теперь, удерживая ауры вот так, и переноси оранжевый. Нужный красный останется в пределах чар. Теперь будет легче. Если ты сможешь сделать это, тогда ты сможешь сделать все остальное.

– Спасибо, – выдохнула я, склоняя голову и закрывая глаза, потому что я не могла смотреть на него больше. Оранжевый, подумала я, перекладывая мою ауру, как и Бис, я практиковалась. Это было легче, чем смешивать цвета, чем мы обычно занимались, сидя рядом с кафе и пытаясь имитировать ауры людей, проходящих мимо, а одобрительное ворчание Пирса было как волна надежды, омывающая меня.

– Сейчас желтый, – повторил он. – Больше, чем раньше, поскольку желтый будет сначала очень тонким.

Я знала, что он имеет в виду, и хотелось услышать частичный аккорд песни и узнать, что произойдет дальше. Я выложила еще один слой над кольцами, видя как он впитается, когда избыток оранжевого растаял. Кольца начинали жужжать, принимая его к остальным.

– Синий и фиолетовый, – прошептал он, волнение звучало в его голосе. – Осторожнее, Рэйчел. Демон тебя побери!

Я чуть не потеряла это, но поймала себя, концентрируясь на ощущении его рук вокруг моих, когда я добавляла последний слой. Пот сочился, и я позволила себе открыть глаза из-за забавного чувство щекотки, присутствующего в моем ци. Моя аура хотела затопить кольца силой, но я крепко ее держала.

– Боже мой… – вздохнул Пирс. – Спокойно, Рэйчел. Намекни на тень черного. Она должна появиться. Кольца нуждаются в гармонии чего-то еще, чего-то темного. Я никогда не зачаровывал эльфийское серебро; нужно что-то еще.

Я затаила дыхание и выпустила цвет, когда сделала мою ауру ультрафиолетового цвета. Это было, как если бы копоть змеилась вниз по моей руке, но, когда цвет достиг колец, он обвился вокруг них, отказываясь присоединяться.

И тогда крошечные трещины появились в холодном, мертвом металле. Дерьмо.

– Легче… – прошептал Пирс, он неотрывно смотрел на них. – Пусть слой впитается.

Голова начинала болеть, и моя рука чувствовалась мертвой. Булавочные уколы покрывали ее, и я начинала дрожать. Трещины росли, посылая паутину нестабильности через поверхность колец. В панике, я замерла. Там не было достаточно энергии, чтобы возродить чары, но дать больше, и кольца не выдержат.

– Пирс? – произнесла я, и его пальцы, сжатые вокруг моих стали теплыми.

– Я ничего не могу сделать, – сказал он. – Рэйчел, ты должна завершить дело!

– Они рассыпаются! – сказала я. – Я не могу это удержать!

– Это проклятая эльфийская магия, – сказал он, и я уловила мое дыхание, когда его руки оставили меня. – Твоя энергия, не смешивается с исходной. Ты можешь… думать эльфийскими мыслями?

«Думать эльфийскими мыслями», спросила я мысленно, с издевкой, но трещины не собирались уходить. Я не могла остановиться, и я не могла двигаться вперед. Я знала, что все пойдет ко всем чертям, если я просто отпущу.

– Эльфийские мысли, – пробормотала я, нахмурившись, когда подумала о Тренте – хитром, гордом, надменном.

Оболочка колец замерцала, и я быстро вдохнула. Трещины все еще были там, но все чувствовалось хорошо. Мои зубы сжались, и воспоминание о музыке Трента, как он пел для моей души, спящей, чтобы вытащить меня из моего туманного подсознания. Это была его просьба к своей богине, и он не верил, что она его услышит. Это был источник его дикой магии. Это кружилось и кружилось в моей голове, пока я не почувствовала усыпляющее ничто, кажется, не замечающее, колеблющееся в его великолепной песне, поворачивающее один из тысячи глаз ко мне.

«Услышь меня», – подумала я, прося. «Увидь, что я делаю. Одолжи мне свое умение».

Дикая магия улыбнулась мне, и оболочка колец запела. Мое последнее сияние ауры достигло колец и со звоном, который эхом отозвался в моей душе, магия прошла через меня и стала единой. Кольца просто наполнились магией и закрылись.

Я ахнула, глядя на них, пылающие в моей ладони как сама слава.

– Отлично! – Пирс сиял, его защитный круг мигнул и погас. – Ты сделала это! В первый раз!

Окрыленная, я вцепилась в кольца. Теперь у меня был шанс. У меня была возможность исправить линию и освободить Люси и Кери. Я взглянула на часы над плитой, прежде чем вспомнила, где я была. Мне нужно вернуться к Тренту. Мы должны были изменить все, и сейчас же!

– Спасибо, Пирс, спасибо! – Сказала я, притягивая его в объятия, мой сжатый кулак с кольцами плотно прилегал к его спине. – Я не смогла бы сделать это без тебя. Теперь я смогу что-нибудь сделать. Спасибо тебе!

Он улыбался, когда я откинулась назад, его кудри на лбу были влажными от жары, и выражение моего лица застыло, когда он коснулся моих волос.

– Это сделала ты, а не я, – сказал он. – Все это. Я только рассказал тебе, как это сделать. Ты никогда не нуждалась во мне. Даже когда ты была молодой женщиной.

Я отпустила его, вспоминая о том, что было в его глазах, бросаясь назад.

– Я сделала, – сказала я, нуждаясь в том, чтобы быть честной. – Ты был нужен мне. Я сильная. Ты помог мне найти это. – Опуская глаза, я убрала кольца. – Прости, – сказала я, зная, что это было кончено, но не помня почему.

Пирс сделал шаг назад, чтобы проложить больше места между нами.

– Я потребовал слишком много, – сказал он, его печаль была направлена на себя, а не на меня. – Я вижу в твоем сердце, что ты уже нашла человека, который делает тебя сильной, который не давит, который уже понял, что боль потери тебя от судьбы – больше, чем боль, когда ты умираешь в клетке. Кто он?

Я посмотрел на часы снова.

– Никто.

– Айви? – догадался он, и сразу же покачал головой. – Нет. Кто-то новый? Нет, кто-то старый, – твердо сказал он, и его взгляд перешел на мой карман. – Эльф? – догадался он, затем стал пепельного цвета. – Каламак? – выпалил он, хватая меня за плечи. – Рэйчел, нет, – взмолился он. – Я знаю, что я не имею права, но он лжет. Он обманывает. Такова их природа. Это его план, не так ли? Чтобы ты пришла сюда, рискуя собой вместо него?

– Это был мой план, – сказала я, отступая в гневе. Ах, да, теперь я вспомнила, почему это не сработало. – Это все, что я могла сделать, чтобы заставить его остановиться и не последовать за мной сюда. Его бы узнали. Я имею право быть здесь. – Я взглянула на кухню Тритон. – Ну, не именно здесь, а здесь в безвременье. Кроме того, разве ты научил бы его, как исправить кольца?

Черт побери, он снова заставил меня злиться на него, хотя я не хотела этого.

– Он сделал так, чтобы ты подумала, что это была твоя идея. – Пирс просил, – Не доверяй ему. Он – Каламак!

– Он… – начала я, не зная, куда меня заведут мои рассуждения. Пирс сказал, что я нашла кого-то нового, чтобы полюбить, но это не Трент, но что сказать, чтобы это не звучало так, будто я протестую моему пути сумкой истины. – Нет никаких причин, почему я не могу работать с ним, – сказала я агрессивно, сжимая кулак, чтобы скрыть кольцо Трента на мизинце. – Ку’Сокс украл Кери и его дочь. Я могу доверять его ненависти.

На полу был небольшой круг, там, где я выскочила, и я встала в него, ожидая помощи Пирса, чтобы выбраться отсюда. Нужно что-то подобное, когда бывший друг должен хлопнуть дверью для тебя, когда ты драматически уходишь.

– Но он будет баловать тебя, Рэйчел, – сказал Пирс, и я уставилась на него, пока не поняла, что он имел в виду разрушение, а не баловство. – Он сделает твое сердце жестким, и ты станешь, как он. Мелочной, потакающей прихотям своим оболочки, бледной копией себя самой. Не доверяй ему. Позволь мне помочь тебе. У меня есть целый арсенал. Мы сможем уничтожить Ку’Сокса вместе. Прямо сейчас. В этот самый час. Твоя сила и мои чары. Наша магия так хорошо смешивается. С этими кольцами, мы сможем скрутить его в бараний рог, это точно!

Я пробегалась по нему взглядом, вверх и вниз, без удивления.

– Эти кольца не для атаки, они – страховочная сетка для того, чтобы исправить линию. Ты постоянно рассказываешь мне, что Трент изменит меня, но ты – тот, кто пытается заставить меня убить всех!

– Но это должно быть сделано, – настаивал он, и я скрестила руки на груди.

– Пожалуйста, отправь меня в торговый центр, – сказала я жестко. – Я ценю твою помощь больше, чем ты когда-либо знал.

– Рэйчел.

Было душно, и я перенесла мое внимание вниз с потолка. Пирс стоял передо мной, выглядя боеспособным и сильным, с его кудрями и его глазами, обещающими мне успех. Я вспомнила, каким толстым стал его круг, и вообразила навыки, которые он оттачивал, став фамилиаром Тритон. Она тренировала его для этого?

– Ты можешь покинуть помещения Тритон и остаться незамеченным? – Спросила я, уже зная ответ.

Голова его повисла.

– Нет.

Моя осанка ослабла, и мой гнев исчез.

– Мне жаль, Пирс, – сказала я, трогая его за локоть. – Ты будешь как колокольчик в лесу, а я должна двигаться с хитростью. Ты дал мне средство, которого у меня раньше не было. Я могу сделать это. Спасибо.

Сжав плотно челюсти, он поднял глаза, услышав истину, содержащуюся в этом.

– Тебе что-нибудь нужно? – Спросила я, не желая уходить, вот так.

– Только то, что ты не можешь мне дать. И я не буду просить тебя об этом.

Да, вот о чем я подумала. С тяжестью на душе, я переминалась с ноги на ногу.

– Я должна идти.

Дикий свет горел в его глазах, а подбородок был поднят.

– Подожди, есть одна вещь. – Двигаясь ближе, выражение его лица становилось почти насмешливым. – Позволь мне поцеловать тебя, на прощание, если судьба позволит, то я снова увижу тебя, но ты уже не будешь больше собой.

– Пирс… – прошептала я, но он взял меня за плечи и прижал к себе. Дыхание перехватило, и наши губы встретились, он наполнил мою душу памятью о его любви. Слезы согревали мои глаза, и я не отодвинулась, захотев просто на мгновение замереть в том идеальном месте, в котором мы, возможно, были. Наши ауры, которые уже были более чувствительными друг к другу, смешивались завитками энергии, вспыхивая над нашей кожей, а наши губы двигались друг против друга, и его руки обвивали меня с памятью о том, что между нами было.

Медленно он отстранился, и я вытерла глаза тыльной стороной руки, не стыдясь своих слез. Я не могла любить его, он слишком многого требовал.

– Я не собираюсь меняться, – сказала я, что означало несколько вещей одновременно.

Вздернув высоко подбородок, он отпустил меня и отступил назад.

– Эльфы большее зло, чем демоны. Они деформируют тебя, чтобы удовлетворить их потребности и заставить тебя думать, что это была твоя идея. Ты всегда будешь в моем сердце, Рэйчел Морган. Уходи, прежде чем мой грязный тюремщик вернется.

– Пирс.

Он отвернулся и кивнул.

– Иди.

Я исчезла, видя, как он стоит в пятне солнечного света, который никогда не менялся, одинокий и отдаленный, но желающий большего.

«Я не стану инструментом Трента», подумала я, собираясь обратно у фонтана, и банальный звук синтезаторов и веселые тексты били по мне. «Я сама принимаю свои решения, не Трент. Пирс смотрел на мир через древние очки».

Но, пока я протискивалась мимо нескольких блуждающих демонов в поисках кофейни, я не могла рассеять слабый шепот предупреждения.

Глава 13

Ночной ветер, прохладный и несущий намек на дождь, толкал меня, время от времени посылая мои волосы щекотать шею. Он принес мне запах ранней сирени, звук квакающих лягушек и текущей воды. Вдалеке послышался шум междугородних перевозок, едва слышный шепот. Позади меня Замок Лавленд нависал темный, пустой и неприступный. Шикарный черный спортивный автомобиль Трента был припаркован на стоянке в грязи. Моя машина все еще была в его сторожке. Свет от лагерного фонаря на опорной стене позади меня едва добирался до окружающего леса, который простирался вокруг нас достаточно далеко, чтобы мне это место показалось жутким.

Резко я сделала шаг с гравия на каменистую насыпь дорожки нижнего сада, когда я встала в свете фонаря, уперев руки в бедра, Бис влез на разрушающуюся опорную стену позади меня. Она была четыре фута в высоту, и Бис практически находился на уровни моих глаз. Вместе мы смотрели через высокую траву на поврежденную лей-линию, идущую вдоль нижнего, долго возделанного сада и ждали, когда вернутся Дженкс и Трент.

Лей-линия выглядела ужасно, когда я смотрела на нее моим вторым зрением, она плохо выглядела при свете фонаря, но еще отвратительнее она смотрелась на солнце, с фиолетовой линией внутри, через которую утекала энергия. Несмотря на мерзкую внешность, я была уверена, что линия сама по себе была прекрасной, даже с изначальной утечкой. Ку’Сокс перетянул все дисбалансы от других линий, сосредоточил их в моей линии, чтобы создать горизонт событий. Это действительно был горизонт. И этого демоны никогда не видели.

Я дрожала, несмотря на тепло ночи, а Бис усилил хватку на стене, заставляя ее пойти трещинами. Я не хотела, чтобы этот малыш знал, как сильно я волнуюсь, но трудно было это скрыть, когда он находился так близко. Кольца Трента лежали в моем кармане. Я отказалась дать их ему, когда вернулась через хранилище, боясь, что он придет сюда с Квеном и сделает какую-нибудь глупость. Квен еще не мог использовать магию, нам двоим пришлось его убеждать, чтобы сегодня вечером он остался с Рэй, чтобы Эласбет не забрала ее на Западное Побережье в качестве заложницы для удовлетворения своих собственных потребностей.

Трент помогал Дженксу вербовать соседнюю область для пикси, но я по-прежнему чувствовала себя голой, зная, что Ал не может спасти мою задницу, если появится Ку’Сокс. Впервые, я действительно рассчитывала только на себя.

– Ну? – прошептала я Бису, желая, чтобы они поспешили. – Что ты думаешь?

Бис еще раз перебрал когтистыми лапами, и камни посыпались вниз.

– Это причиняет боль, – сказал он, просто, прижав уши к черепу. Подавленная, я села на каменную стену рядом с ним, подтягивая себя до тех пор, пока мои ноги не повисли над нижней дорожкой.

– Но ты думаешь, мы сможем разделить дисбалансы?

Он пожал плечами, выглядя потерянным, когда его привлек какой-то звук. Я достаточно спрашивала, я подвинулась ближе, камни зажали меня.

– Дай мне послушать, – сказала я, трогая его за ногу, чтобы я смогла почувствовать, как линия резонировала.

Я сжала зубы, когда вдруг каждая лей-линия оказалась в пределах моей досягаемости, они пели в моей голове. Это был опьяняющий опыт… и почему я обычно ставила пузырь защиты на мысли, когда касалась Биса. Хотя в этот раз резкий разлад моей, ближайшей лей-линии прорезал красоту, сводя зубы и давая головную боль.

– Боже мой! – сказала я, отпустила Биса и уставилась на линию своим вторым зрением. – Как ты можешь это терпеть? – И как я смогу отделить что-нибудь от этого шума?

Горгулья размером с кошку пожал плечами, сводя кончики крыльев вместе над его головой.

– У меня нет выбора. Все уже устали слушать это. Мне сказали исправить это, и исправить сейчас же.

Мои мысли переместились обратно к тем трем горгульям, которых я видела ранее сегодня вечером, прежде чем мы ушли. Они сидели на крыше церкви и плевались на пикси, чтобы те не подлетали на то расстояние, где они могли что-нибудь услышать, когда горгульи общались низким гулом. Я бы поднялась на колокольню, чтобы подслушать, но я боялась, что они могут забрать Биса и перейти в другую церковь.

– Тебе? – сказала я с удивлением. – Но это моя линия!

Его красные глаза зловеще сверкали в свете фонаря.

– Я в ответе за то, что ты ее сделала.

– Бис, это не твоя вина. Ни один Ку’Сокс пытался использовать разрыв, чтобы уничтожить безвременье. Даже если бы ты не бросил меня, я скребла дыру, пытаясь выбраться. – Я крепче обхватила себя руками, тут было так холодно, как я помнила. Возможно, мне бы удалось совершить скачок по линии, но я бы повредила свою ауру и процарапала дыру в реальность в процессе.

– Но я бросил тебя, – сказал он, стараясь не смотреть на меня.

Я улыбнулась, мои мысли были ключом, я тронула Биса за плечо.

– Это была моя вина, а не твоя в том, что я пыталась прыгнуть по линии до того, как я узнала, что делаю.

Он молчал, и я пожала ему плечо прежде, чем отпустить. Я знала, что он все еще винил себя. Он сильно изменился с тех пор, просыпался днем на краткие моменты и становился все более мрачным, менее склонным к подшучиванию над пикси. Он становился старше, и я волновалась, что я положила конец его детства раньше времени.

– Вот почему там были горгульи на крыше с тобой? – спросила я, не зная, сколько он хотел бы мне рассказать.

Бис сразу посветлел.

– Они меня учат вибрациям их линий, – сказал он с гордостью. – Как правило, горгулью учит только один горгулья, но линии неправильно работают, поэтому они по очереди поют мне только свою линию, которую они знают наизусть.

– Д-демоны? – запнулась я. – Ты разговаривал с горгульями, которые связаны с демонами?

Он кивнул, становясь почти невидимым, когда он покраснел до глубокого черного цвета, это заставило выделяться его красные глаза.

– Они пытаются научить меня всем линиям, так чтобы я смог передать их тебе. Я знаю лишь несколько горгулий, так как большинство не покидают безвременье и их демонов. Они хотят, чтобы я присоединился к ним.

Он опустил глаза, испуганный мыслью, и я нахмурилась.

– Линии работают неправильно, – сказал он, когтистые липы задвигались, когда он посмотрел на линию. – Демоны не прыгают по своим линиям. Каждый нуждается в своей горгулье, когда он совершает новый прыжок по линиям.

Он опустил глаза, испуганный мыслью, и я нахмурилась.

– Линии работают неправильно, – сказал он, когтистые липы задвигались, когда он посмотрел на линию. – Демоны не прыгают по своим линиям. Каждый нуждается в своей горгулье, когда он совершает новый прыжок по линиям.

Вспомнив свой прыжок из торгового центра в кухню Тритон, я кивнула.

– Они учат тебя прыжкам по линиям, – сказала я, и он усмехнулся, отблеск света показал его толстые черные зубы.

– Ага.

Я посмотрела на линию, затем на него.

– Значит, ты знаешь, как звучат некоторые линии?

Он кивнул, поморщившись.

– Я знаю, как они должны звучать. Сейчас они звучат не так.

– Потому что их дисбаланс здесь, в моей линии… – Касаясь пальцами холодного камня, я стала размышлять. – Бис, если ты знаешь, как они должны звучать, и ты можешь слышать, как они звучат сейчас, то, возможно, я смогу найти то, что находится здесь в моей линии и переложить это обратно. Тот неуместный дисбаланс, который причиняет неприятности.

Бис медленно моргнул.

– Возможно это то, о чем они говорили, – сказал он, сильно наморщив лоб. – Голубиный корм, Рэйчел. Разговаривать со старыми горгульями, это как говорить с выжившими из ума стариками. Они никогда не выйдут из своего состояния и не скажут, что они имели в виду. Все – ложки и два стула на ножках. Какое отношение ложка имеет к лей-линиям? Я не знаю! А ты?

Он явно был расстроен. Я могла ему посочувствовать, выслушать достаточно мудрое стариковское дерьмо, чтобы заполнить тачку.

– Нет, – призналась я, – но если мы сможем выделить один дисбаланс и вернуть его обратно, это могло бы сыграть значительную роль в утечке. И купить нам немного времени.

– Или мог бы показаться Ку’Сокс, – сказал Бис.

Верно. Я тяжело выдохнула и медленно обернулась, глядя в темноту в поисках серебряного свечения пыльцы пикси. Дженкс должен был вернуться с минуты на минуту, а Трент шел бы за ним.

– Звучит довольно трудно, – сказал Бис, кончик его хвоста подрагивал.

Я повернулась, чтобы проследить за его взглядом к уродливой, пронзительной линии, за тем резко пустила глаза, когда мой первый восторг умер.

– Я знаю, – сказала я уныло. – Я не знаю, как разделить дисбалансы.

Бис пошевелил крыльями, трение кожи о кожу, заставило меня вздрогнуть.

– Почему это должно быть так трудно?

Бис повернул голову. Секундой позже, стрекот крыльев Дженкса становился более очевидным.

– Всегда, – сказал Дженкс, когда он завис перед нами, обильно посыпая пыльцой, отчетливо услышав последнее утверждение Биса. За ним из окрестных лесов вышла черная тень. Это должно быть был Трент, или у Дженкса возникли бы проблемы. Кроме того, я не знала никого другого, кто двигался бы с такой грацией.

– Ну? – спросила я Дженкса, стараясь не смотреть на Трента, когда тот присоединился к нам. Предупреждение Пирса до сих пор звучало у меня в голове. Я не была влюблена в Трента, и никогда не буду, особенно после появления Эласбет и миссии Трента по спасению эльфов. Правда, мы неплохо работали вместе. Его неожиданные сюрпризы раздражали, но они обычно удавались. И да, он выглядел более чем привлекательным в его крепких черных джинсах, заправленных в эластичную рубашку и с легким дождевиком. Его светлые волосы были укрыты черной шапочкой, чтобы уберечь их от сырости, а черные перчатки, видимо, были для красоты, потому что я знала, что ему не было холодно. Но, чтобы поддерживать нечто большее, чем повседневные трудовые отношения, это было смехотворно.

Увидев Дженкса, зависшего над его плечом, я была поражена тем, как они умудрялись выглядеть так, как если бы они шли вместе, хотя так не было.

– Здесь не так много пикси, если бы не сквозной тур, – сказал Дженкс, его лицо сияло от пыльцы. – Они помнят, чтобы ты была здесь вчера, и куча демонов раньше, но никто из демонов не был похож на Ку’Сокса. Мы провели быстрое исследование, и мы тут одни, по крайней мере, на четверть мили, если не считать енотов.

Я посмотрела на линию, прищурившись.

– Ладно. Я собираюсь взглянуть…

– Ты не пойдешь в ту линию! – закричал Дженкс, и красные глаза Биса расширились в тревоге.

– Я не пойду в линию, – сказала я, взглянув на Трента, чтобы увидеть, как он наблюдает за мной с тем же вниманием, что и Дженкс. – Ты думаешь, что я здесь, чтобы понюхать пук фейри? Бис знает, как должны звучать некоторые линии, и, сравнивая, как они звучат сейчас, возможно, мы сможем найти дисбаланс, вычленить его и переместить…

Мои слова затихли, когда Трент наклонил голову.

– Это была не наша изначальная идея.

Дженкс завис прямо перед моим носом, крылья агрессивно стрекотали.

– Да? Тогда что?

Я поморщилась.

– Может быть, если я перенесу его, может быть, его просто засосет обратно?

Бис странно зашумел, и мы все повернулись к нему. Я думаю, что это была его версия прочистки горла, но звучало это, как будто кто-то бросает камни в мусоропровод.

– Э, вытащить дисбаланс и не влипнуть в любом месте, – сказал он извиняющимся тоном. – Но если ты настроишь пузырь на ту же вибрацию, как у материнской линии… – Его слова затихли, а крылья сдвинулись.

Выдох Трента был долгим и медленным. Это не был непосредственный ответ «нет», я наблюдала, как он рассматривает этот вариант, Дженкс, казалось, стал еще более разочарованным.

– Розовые Тинкины бутоны, – проворчал он, приземляясь рядом с Бисом и проверяя остроту своего меча. – Теперь они вдвоем обдумывают это. Чья это была идея? – Он посмотрел на Биса. – Твоя?

Я нервно ждала, пока Трент крутил эту идею в голове, пиная ботинками гравий.

– Настройка твоей ауры на линию затянет тебя в нее, таким образом, если ты настроишь пузырь, который в основном является аурой, на испорченную область силы, тогда то что в пузыре потянется к линии? На это стоит посмотреть, так как у нас есть кольца в качестве страховочной сетки. – Он повернулся к Дженксу. – Дженкс, что ты думаешь?

Мои брови поднялись. Спрашивает мнение у Дженкса? Возможно время, в которое они вместе работали, оказало влияние, в конце концов.

– Я думаю, что вы все больные на голову, – сказал он, когда Бис кивнул в знак ободрения. – Но давайте дальше. Мне нужен номер Квена в телефоне. Я позвоню ему, если вы оба взорветесь вспышкой черного белья и денег, так что мне не придется лететь домой.

Бис фыркнул от смеха, но я была в восторге, а мое сердце дало удар и замерло.

– Давай сделаем это, – сказала я и повернулась к линии. – Бис? Хочешь сесть ко мне на плечо?

Он кивнул, когда Дженкс скрестил руки на груди и завис над стеной, Бис три раза хлопнул крыльями, садясь мне на плечо широкого растопырив пальцы, он не стал обманывать меня, когда приземлялся. Существующие линии вспыхнули от его прикосновения, но готовая к этому, я стиснула зубы от этого ощущения. Это было ужасно, видеть, как близко мы были к линии, и я могла понять, почему у горгулий по обе стороны реальности были проблемы.

– Рэйч? – сказал Дженкс, подозрительно, когда глаза мои закрылись от усиленного моргания.

– Прекрасно, – сказала я, потом вздохнула, когда Бис обвил мою шею хвостом.

– Извини, – сказал он, ослабляя хватку. Этот малыш был размером с кошку, весом с птицу, и пах, как холодный камень, покрытый перьями голубей, которых он ел.

– Боже мой, – сказала я и уставилась на линию, резкая боль начиналась прямо над моим правым глазом. – Это ужасно. Бис, ты можешь показать мне, на что похожа одна из подписей в линии, которые ты изучал?

Трент прочистил горло.

– Вы хотите использовать эту страховочную сетку, или держать ее в кармане, мисс Морган?

Я робко дернулась от серьезного взгляда Дженкса, когда пошевелила кольца и вытащила их для Трента, положив на мою ладонь. Бис пошевелил пальцами, когда они сверкнули в свете фонаря.

– Думаю, у тебя было бы больше контроля, если бы ты взял большее кольцо, – сказала я, и Трент потянулся к нему, я сжала руку в кулак, скрывая кольца. – Никаких выходок, – предупредила я его, разжимая кулак.

Трент подставил руку под мою, чтобы удержать ее, но он дернулся, когда полная сила линии ударила его через Биса.

– Святое… Ах, ух ты, – сказал он, широко распахивая глаза в тусклом свете, боль явно отразилась в них. – Это то, как ты чувствуешь линию? – Лапы Биса напряглись. – Она какая-то больная. Мы можем поторопиться?

Трент сразу же взял кольцо большего размера. Я надела то, что поменьше, на мой мизинец, но если это было похоже на то, как мы раньше вместе работали, то ничего не произойдет, пока он что-нибудь не выкинет. Меня беспокоило, что единственный способ, которым я могла избавиться от кольца сейчас же – это если Трент наденет свое кольцо на мой палец поверх маленького кольца, чтобы снять их оба сразу. Снять эти кольца заняло бы долбанные пять минут.