Текст книги "Жемчуг в золоте (СИ)"

Автор книги: Кейтилин Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Мы обе замолкли – приближались чьи-то шаги. Твёрдые, размашистые, даже чересчур уверенные.

– О, Лалли! – воскликнула Мэрви, завидев нашу красавицу с самым болезненным самолюбием в мире. – Тебе тоже не спится?..

– Замолкни, – процедила она и плюхнулась на диван. Несколько подушек упали на пол.

– Не очень-то вежливо, – заметила я.

– А ты не смей меня учить! – накинулась Лалли уже на меня.

– Я и не собиралась. Только этого мне и не хватало для полного счастья.

– Вот и сиди молча!

Я фыркнула. Ну что за человек!

Даже в неверном свете тусклых светильников, со следами недосыпа, в халате Лалли была очень хороша. Пожалуй, усталость даже наложила на её облик печать какой-то особой прелести. И почему такая внешность досталась эдакой стерве?..

Лалли очень походила на тех заводил из моей школы, которые со своей «свитой» из рыб-прилипал пытались меня травить в разное время. Так уж вышло, что я училась в обычной городской школе для девочек, потому что денег на домашнее обучение, положенное детям из высоких семей, не было. Все знали, кто я и какого рода – такова сущность народной молвы. По понятным причинам надо мной издевались. Точнее, пытались. Недостаточно крепкими оказались зубы!

Впоследствии, правда, мне пришлось снять этот панцирь, за что и расплатилась сполна.

– Я скоро вернусь, – тихо сказала Мэрви и, отставив пиалу, поспешила скрыться от тяжёлого взгляда Лалли.

Я же, назло ядовитой прелестнице, осталась сидеть в гостиной с самым невозмутимым видом. Лалли угрюмо теребила чёрную кисточку на одной из подушек. Тишина стояла такая, что ещё чуть-чуть – и кровь пойдёт из носа, изо рта и глаз.

– От твоего взгляда фрукты сейчас заплесневеют, – заметила я. – Лучше возьми персик. Глянь, какой спелый!..

– Ты мне не нравишься, – вдруг выдала Лалли.

– О, поверь, это взаимно. О нашей ненависти можно слагать легенды – такие же красивые, как и о чьей-то любви!

– Ты жалкая, – продолжала Лалли. – Ты – и все, кто мечтает вернуть себе положение. Раз ваши семьи позволили себе исчезнуть из истории Уровня, значит, выродились, и больше вы ни на что не годитесь. Твои попытки всё вернуть через этот отбор – жалкие! Очень скоро ты отсюда вылетишь. Я позабочусь об этом.

Я засмеялась.

Лалли вовсе не опасна. Она простодушна, прямолинейна и предпочитает давить соперников лицом к лицу – в этом она сильна. Скрытое поле битвы вовсе не для неё. В ней скрыта невообразимая мощь, и хорошо, что она её ещё не осознала в полной мере.

– Очень жаль, что юные, восходящие на небосвод истории Миддуны семьи озаботились покупкой титула, а вот надлежащим воспитанием своих детей – нет. Твоим родителям – а уж тебе тем более! – следует помнить, что с таким подходом далеко вы не уйдёте, и те, кто жаждет возвращения, быстро перехватят у вас все возможности до единой.

…ведь многие древние семьи угасли как раз по этой причине. Они слишком полагались на своё имя, всё меньше и меньше подкрепляя его словами и действиями.

Ведь имя – это просто пустой звук, если нет никого достойного из его носителей.

Я думала, Лалли после этих слов опрокинет стол и ринется на меня разъярённой кошкой, но нет – её лицо на миг исказилось, но всего лишь на миг.

– На отборе манеры не оцениваются, – сказала она на удивление спокойно. – Когда я выиграю, я быстро поправлю их. Признаюсь, они у меня страдают.

Ничего себе! Она признала собственный недостаток! Вот это да! Что же будет дальше?!

– Главное, чтобы тебя не стёрли в порошок до того, как ты их поправишь.

– Не сотрут, – самодовольно заявила Лалли.

Конечно, нет. Потому что ты не выиграешь и окажешься дома, в безопасности.

Но всё же она красивая. Настолько, что даже меня зависть берёт. Она красивая – и, что называется, без прошлого. Полная сил, уверенная в себе, не знающая мужского предательства и мужской жестокости, зато знающая только мужское восхищение. У неё всё впереди: и хорошее, и плохое.

– Что тут творится? – раздалось недовольное бурчание. – Доброе утро, кстати…

Эби-Ши.

У ныряльщицы тоже выдалась бессонная ночь. Выглядела она изрядно помятой.

Лалли при её виде скривила губы и поспешила уйти, что заставило нас с Эби-Ши обменяться полными недоумения взглядами. Я пожала плечами.

Так сложилось на нашем Уровне, что место в круге аристократии можно купить, отвалив в казну триста тысяч золотых солнц. Немыслимая сумма! Как я поняла, отцу Лалли удалось её выплатить, и вот теперь Лалли кичится, как только может, своим новым положением.

У моего благоверного тоже была такая мечта, и он много работал, чтобы её достичь. И он пошёл другим путём – он женился на так удачно подвернувшейся мне. По законам Миддуны, муж может рассчитывать на вхождение в аристократию, если его жена обладает высоким происхождением. Ему в этом случае нужно подать прошение и заплатить всего лишь сорок тысяч солнц, что он и сделал, получив желаемое в итоге.

Расчёт во всей красе.

Эби-Ши заняла место Лалли и, казалось, забыла обо всём на свете, вяло покусывая медово-жёлтое яблоко. Заговаривать со мной она не пыталась и очень скоро начала клевать носом. Я за это время успела переодеться и переплести растрёпанную косу. Сна не было ни в одном глазу.

За окном начало сереть, когда подтянулись остальные девушки. Мэрви тут же подсела ко мне, Оринни же, смерив сестричку странным взглядом, села на самый краешек дивана подальше от нас. Аяри, кажется, спала хорошо, потому что вышла свежая, бодрая и цветущая, и на нашем унылом фоне это выглядело почти неприлично.

– Ваше высочество! – вдруг пискнула рыжая, и мы поспешили выстроиться в ряд, когда дверь открылась, и нашим взорам предстала принцесса Айгви, одетая как-то слишком тепло для согреваемого магией Дворца-на-Утёсе.

– Доброе утро, барышни, – сказала она, с улыбкой оглядев нас. – Я почему-то была уверена, что вы не спите в такой ранний час. Рада, что не ошиблась. Посмотрите друг на друга. Кого не хватает среди вас?

Мы все обменялись недоумёнными взглядами.

Кого же нет?..

Дружно охнули.

Накки!

Нет Накки. Нет нашей Накки, так похожей на парня. Где же она?..

– Вы всё верно поняли. Накки – первая выбывшая. Вы все остались в отборе, – ответила принцесса, правильно истолковав нашу реакцию.

Запоздало застучало сердце. Я осталась. Я прошла. У меня по-прежнему есть шанс. Какое облегчение!

– О Любимая Мать!.. – не выдержал кто-то.

Конечно, жаль, что это именно Накки. Мы не успели узнать друг друга, как следует, но она производила впечатление приятного человека. Однако это отбор, и здесь все в опасности. Нас мало, мы все сильные, и Накки, как и все мы, справилась с заданием. Как же тогда оценивал принц? И когда она успела выбыть? Мы ничего не заметили, а ведь многие и не спали даже…

Принцесса подождала несколько мгновений, когда мы переварим эту новость, и заговорила вновь:

– Брат решил, что стоит всё же поощрить лучшую хозяйку течений. – С этими словами сверкнул золотым отблеском пространственный карман, и в руке принцессы оказался резной футляр из тёмного дерева. – Лалли, поздравляю вас! Вы были великолепны.

И протянула подарок остолбеневшей красавице. Да что Лалли! Мы все были шокированы. Я едва не забыла, как дышать. Как же так?! Почему она? Да, её кит поражал воображение, но сделать её лучшей из-за этого?.. После моего-то спрута?!

Ещё больше вопросов к тому, как его высочество оценивал наши результаты.

Принцесса с лукавством наблюдала за реакцией Лалли. Та потрясённо замерла, но чем дальше, тем больше она расслаблялась, и широкая улыбка озарила её застывшее лицо.

– Благодарю вас и ваше высочество за столь высокую оценку, – со вкусом проговорила она и уверенно взяла свой подарок. Открывать, впрочем, пока что не стала, что было весьма умно с её стороны.

Это же сколько яда теперь она будет источать в нашу сторону! Нам и так от неё хватает за глаза, а теперь она возгордится и не даст нам покоя.

– Но со своей стороны я хотела отметить ещё одну девушку, и его высочество поддержал меня в этом, – вдруг продолжила принцесса, и мы затихли вновь. Снова вспыхнул пространственный карман…

– К сожалению, я больше не смогу быть ей хозяйкой, – печально сказала её высочество. – Маури, она признала вас. Возьмите мою Бусинку и хорошо заботьтесь о ней. Вы достойны владеть дхарровой ящерицей.

Мне протянули круглый террариум, в котором на чёрных пористых камнях росла жёсткая колючая трава. Веер из шипов на голове Бусинки был в тревоге встопорщен. Ящерица стояла на задних лапах и передними упиралась в стекло. Увидев меня, она издала громкий, похожий на скрип восторженный звук.

Я не сразу поняла, что надо делать. Принцесса ждала, и я, отмерев, осторожно взяла террариум. Он был достаточно увесистым, и я чудом не уронила его.

Не думала, что мне отдадут её! Пусть принц и сказал, что я ей понравилась, но это не значило, что она готова стать моим фамильяром. Да и случаи такие достаточно редки, и я не чувствую какой-то особой связи между мной и Бусинкой. Чтобы эта связь установилась, и животное стало фамильяром, должно пройти время, наполненное особыми тренировками. Принцесса не могла не знать этого, поэтому такой подарок с её стороны – это очень щедро. Ей необязательно было это делать.

– Я обязательно объясню вам, как за ней ухаживать. Я доверяла это дело всего одной служанке, – сказала принцесса Айгви.

– Это огромная честь для меня, – поклонилась я. – Благодарю вас.

Та кивнула и окинула внимательным взглядом нашу притихшую компанию.

– Следующее испытание ждёт вас через три дня. А пока отдыхайте и восстанавливайте силы, – сказала принцесса. – Я навещу вас послезавтра.

Молчание длилось недолго, но каким же густым и тяжёлым оно было!

– Какая же ты хитрая стерва! – прошипела Лалли, как только спина её высочества скрылась за дверью. – Хитрая и тихая! Я подозревала, что это было не просто так. Не просто встреча с ящерицей! И ты!..

Остальные как-то резко, враждебно отстранились от меня. Так, словно между мной и ими повисла стена из плотного тумана, мягкая и вязкая, с трудом преодолимая.

Как же это всё напоминает мне школу… Младшую.

– Я ведь не ты, – фыркнула я. – У меня хватило ума не кричать об этом во весь голос. И у любой из нас мозгов побольше, чем у тебя. И они бы все промолчали до поры.

– Ты!.. – рявкнула Лалли. – Это ещё ничего не значит! Не смей задирать нос!

Надо же, какая умная.

– Носи украшение с удовольствием, – снисходительно сказала я. – И постарайся не завидовать зря.

И, гордо развернувшись, ушла, прижимая к себе террариум с Бусинкой. Лалли вся изошла бранью, недостойной претендентки в жёны принца. К счастью, к ней никто не присоединился.

Что ж, в копилку пойдёт ещё одно наблюдение. О Любимая Мать, если бы не клятва на запястье, мы все уже поубивали бы друг друга, и выжившая стала бы принцессой!

«…меня тревожит успеваемость Эгелла. Если его исключат, всё будет напрасно. Все деньги, что мы заплатили, пойдут ко дну. Я всякий раз краснею, когда получаю уведомления из школы об очередной плохой отметке! Он даже не старается, хотя прекрасно знает, каким образом нам достались деньги на его обучение!

Хвала Отцу, Дайде совсем другой. У него есть будущее. Его успехи отмечают все учителя. За него я спокойна. Если ты займёшь место подле его высочества, это будет величайшим утешением мне на закате лет…»

Я прикрыла глаза и отложила в сторону письмо матери.

Не буду дочитывать.

Одно и то же, одно и то же. Слово в слово. Не читая, я могу процитировать всё, что она говорит. Особенно про закат лет, хотя не ей на него жаловаться с её ярким полуднем.

Дайде и Эгелл – мои младшие братья. Вскоре после свадьбы мой муж оплатил первый год их обучения в очень дорогой и престижной закрытой школе. После его смерти я, как его вдова, выгребла всё, что мне полагалось, до последней медной звёздочки и отдала эти деньги за оставшееся время, и то не хватило – как только обзавелась заработком, пришлось впоследствии доплачивать из своих.

Легкомыслие братьев меня задевает, конечно, как и честолюбие матери. Не они добыли эти деньги, и им кажется, что это было легко и будто бы по праву. Поведение Эгелла и Дайде немного напоминает поведение Лалли среди нас. Я люблю своих братьев, и, как старшая сестра, я проложу для них дорогу в этой жизни. Просто нужно смириться, что старшим детям всегда приходится сложнее, чем младшим. Мы как тренировочные площадки для своих родителей, и оттого, возможно, наши судьбы складываются не совсем так, как мы хотели бы.

А ещё мама сочувствовала мне. Сочувствовала, но это ни капли не мешало ей пользоваться деньгами моего мужа, и моему счастью и безопасности она предпочла их.

Стиснула кулаки и зубы. По телу пронеслась крупная холодная дрожь.

Всё, хватит, Маури.

Он мёртв.

Какое облегчение.

Расслабилась. Разжала кулаки.

Бусинка мирно дремала на чёрных ноздреватых кусках застывшей лавы, под которыми находился нагревающий камень. На острове Пепла и Крови всегда жарко, и дхарровы ящерицы не переносят холода. Теперь мне нужно следить за этим, и за многим другим тоже. Принцесса, как и обещала, оставила мне подробные указания, как ухаживать за Бусинкой, а ещё прислала книгу, где в целых пяти главах поэтапно расписан порядок действий, чтобы обрести фамильяра.

Я на время отложила её. Не думаю, что во время отбора у меня будут на это силы с желанием вместе. Да и вряд ли это будет честно, ведь ни у кого больше нет фамильяра.

Между нами всеми будто встал ледяной барьер. Никто больше не пытался разговаривать, и даже общительная и жизнерадостная Аяри не стремилась к сплочению коллектива, да и Лалли праздновала победу преимущественно молча. Все вместе мы собирались только за приёмами пищи. Мы все теперь казались безмолвными призраками. Лучший способ для нас, скованных клятвой, – это отстраниться друг от друга и хотя бы так сохранить хладнокровие.

Не сказала бы, что меня это как-то задевало. У меня были свои заботы. Та же Бусинка требовала внимания. Дворец-на-Утёсе любезно предоставлял мне особый корм, о котором ранее говорил принц. Он нейтрализует яд дхарровых ящериц, и благодаря ему я могу, не боясь, пускать Бусинку за пазуху, чтобы она не мёрзла.

Ящерица всюду следовала за мной, прячась под одеждой. Мы гуляли по сумрачным коридорам дворца, по его залам с покрытыми каменной резьбой колоннами и узкими окнами, рассматривали фрески и картины, слушали шаги, которые раздавались особенно громко в огромных пустых залах.

Дворец-на-Утёсе располагался на самой верхней точке крошечного скалистого острова и обдувался всеми ветрами, и поэтому шум волн слышался так, словно и нет никаких стен. Песнь моря никогда не умолкала в этом месте, как и не истончался защищённый магией камень.

Говорят, прапрадед нынешнего короля построил этот дворец для своей горячо любимой супруги, которая была склонна к меланхолии и плохо переносила толпы придворных. Она сама выбрала это место и настояла на нём, несмотря на протесты своего мужа. Потом же… потом она выбросилась из окна покоев прямо на поцелованные волнами скалы. Никто точно не знал, из-за чего это случилось. Кто-то склонен считать, что здесь не обошлось без интриг. А кто-то полагал, что она на самом деле ненавидела мужа и так и не смогла смириться со своим браком.

Это место отмечено печалью.

Внутренний дворик спал. Вокруг неработающего фонтана расположились оцепеневшие безжизненные клумбы. Мощёные тропинки были припорошены снегом. Нам не запрещалось покидать дворец, и я вышла наружу.

К морю вела широкая каменная лестница, которая не терпела спешки. Я и не торопилась никуда. Путь к берегу, усеянному обледенелыми валунами, был отрезан оградой. И не одна я желала видеть море.

Эби-Ши, казалось, холод был нипочём. Я медленно приближалась к ней, не отводя взгляда от сложной серо-голубой косы на её спине. Шидро была в лёгком плаще, без шапки и шарфа. Один лишь вид её заморозил мои кости.

Я поёжилась.

Я слышала, что шидро не отращивают длинные волосы, чтобы не мешали при погружениях. Эби-Ши, видимо, серьёзно решила порвать с ремеслом, которым промышляли многие поколения её предков, однако до сих пор её влечёт к морю…

– Высматриваешь, нет ли поблизости женщины, стирающей бельё среди волн? – спросила я.

Эби-Ши обернулась.

– Не накликай, – мрачно ответила она.

Я усмехнулась, поняв, насколько близка к правде. Смерть несчастной женщины произошла когда-то в этих местах. Вряд ли королевы защищены от превращения в морскую нечисть после смерти, так что…

– Магия Слезы Бездны защищает этот островок, – сказала я. – Не думаю, что потусторонние сущности расставят здесь свои сети, чтобы изловить наши души.

– Им плевать на силы живых, – отрезала Эби-Ши. – Их улов всегда богат.

Волны с натужным рёвом разбивались о скалистые берега, рассыпались брызгами, с жадностью накрывали собою валуны и отступали, чтобы захлестнуть их вновь. Море поглотило многих за многие тысячи лет, и их силы пошли ему в пищу.

– Особенно жадны до смертных жизней те, кто погиб в расцвете сил и молодости, – продолжила Эби-Ши. – И неважно, где их настигла смерть, на суше или в море. Если захотят – придут в любом обличье.

Я напряглась. Внутри шевельнул липкими щупальцами затаённый страх.

– Не накликай, – вернула я ей её же реплику.

– Есть, кого бояться, да?

– Живые страшнее мёртвых. И сейчас я боюсь других вещей.

– Хм…

Шидро отвлеклась от созерцания моря и переключилась на меня. Её интерес стал каким-то особенно пристальным, хищным. Словно бы я – замеченное на дне морское ушко, которое надо отколоть и отправить в свою сеть, к остальному улову.

– Расскажи о своём муже. Он ведь был молод, когда умер, да?

Я рассердилась.

– Почему вас всех так интересует эта гнилая рыбья печень?!

– Ну, ты единственная среди нас, кто побывал в браке. Конечно, нам интересно, – лениво улыбнулась Эби-Ши, сложив руки на ограде.

– Он умер, и пусть покоится с миром. Я начинаю новую жизнь без него. Это все слова, которых он достоин.

– Вот как? Значит, ты пришла на этот отбор только с целью начать новую жизнь?

– А ты разве нет? Сама же говорила, что решила больше не убиваться по жениху. Судя по твоей косе, ты очень даже на это рассчитываешь.

Шидро подобралась.

– Рассчитываю, конечно, – неожиданно легко согласилась она. – Когда есть выбор, тяжело трудиться или не трудиться и получать при этом гораздо больше, то любой человек выберет второе. Моя мать пережила три выкидыша, а я – один. Свою бабушку я всю жизнь знаю глухой. Она потеряла слух к тридцати годам, задолго до моего рождения. Если я стану принцессой, у меня будут деньги и влияние, чтобы сделать жизнь моих соплеменников лучше. Меня злит, что такие неженки, как ты или эта поганка Лалли, пришли сюда начинать новую жизнь, хотя уж явно вы обе не знали настоящих лишений!

Я оторопела.

Такая враждебность не была внезапной, но… неженки?! Она это всерьёз?

– Сочувствую твоей потере. Но, во-первых, ты ничего обо мне не знаешь, чтобы называть неженкой. Во-вторых, почему ты мне рассказываешь о своих целях?

Эби-Ши выпрямилась.

– У нас честное соперничество, – сказала она. – И своих целей я не стыжусь. Они чего-то стоят, в отличие от ваших.

– Ты ничего о них не знаешь, – повторила я. – У тебя цель очень достойная, но это не значит, что я готова тебе уступить только из-за неё. Отбери у меня победу в честном соревновании и достигни того, чего хочешь, а потом мы поговорим о целях.

Эби-Ши с серьёзным видом кивнула.

– Договорились. Тогда не расслабляйся.

– Не переживай. Хорошо, что у нас на руках клятва, и ты не зарежешь никого, как ту сирену!

– О, ваше счастье.

Эби-Ши напоследок смерила меня внимательным взглядом и, не прощаясь, двинулась прочь. Я осталась с морем наедине.

Какими бы красивыми словами мы ни прикрывались, всё равно мы участвуем в этом отборе прежде всего ради себя. И отчаяние, с которым Эби-Ши говорила про соплеменников, относится в первую очередь к ней самой.

Дурного в этом ничего нет. Мы все тут такие.

Утром нас настигла ошеломляющая новость.

Для испытания мы должны поделиться на две команды. И испытание пройдёт в открытом море.

Какое море? Какие команды?! Да мы отправим друг к друга ко дну, и никакая клятва не поможет нам выжить!

Я не сдержала стона разочарования, когда достала записку из конверта.

Я, Оринни и Лалли.

Демонова Лалли со мной в команде, чтоб ей наглотаться тухлых крабов! Оринни ладно – это хороший шанс понять, чего стоит одна из двух сестричек-тихонь, но если я покину отбор из-за Лалли!.. Если я покину отбор из-за Лалли, я заставлю её за это заплатить. Дорого заплатить! Она не забудет меня до конца жизни!

Лалли тоже была очень недовольна. Она так и сверлила меня взглядом, и я отвечала ей тем же. Оринни явно чувствовала себя неловко между нами, но не пыталась разрядить обстановку, как сделала бы Аяри.

У неё, однако, хватило сообразительности привлечь наше внимание.

– Ваше высочество, а где мы будем проходить испытание? На корабле? В шлюпке?.. – спросила она у принцессы.

Та как-то странно прищурилась и с улыбкой кивнула, протянув нам свиток:

– Да, на корабле. Будет холодно, но не советую одеваться тепло. Это вам помешает. И, Лори, Бусинку вам лучше не брать на испытание.

Я пожала плечами. Вообще-то и не собиралась.

Мы склонились над свитком.

«Морская свадьба затянулась. Празднество стало напоминать разбой. Пришло время отправить гостей по домам. Хозяйки течений, утихомирьте подопечных подобно тому, как призывали их на первом испытании. Не забывайте лишь держаться друг друга. Только так вы справитесь с ними. И не отводите глаз!».

Это была записка, вложенная в свиток. В самом же свитке…

Морской свадьбой в народе называют затянувшийся шторм. Очень часто причиной таких штормов оказываются глубинные ци-шри, что стягиваются к месту разлома течений. Наша задача – закрыть разлом и разогнать ци-шри, чтобы впредь не тревожили магию и не чинили штормов.

Для этого существует особый обряд для команды мастеров течений, потому что обуздать морскую свадьбу можно только усилиями нескольких человек. Глубинные ци-шри куда своенравнее и опаснее своих небесных собратьев.

И я ни разу не проводила этот ритуал в компании других мастеров. В свитке был расписан ход ритуала, а ещё была вложена карта течений тех вод, но, во-первых, какой смысл в карте, если там сейчас всё равно аномалия, и все расчёты будут бессмысленны, а во-вторых, мы за оставшееся время не научимся работать в команде!

А ещё аномалии и разломы течений привлекают не только ци-шри, но и всевозможную морскую нечисть.

Дерьмо!

Судя по потемневшим лицам Лалли и Оринни, им, как и мне, не понравилось задание.

– Ваше высочество, – вновь подала голос Оринни, но уже намного тише. – Мы ведь выживем в шторме?

– Конечно! – уверенно воскликнула принцесса. – В ваших узорах на запястье заложена защита от смерти на время отбора. Если с вами что-то случится, вы сразу окажетесь здесь.

Во рту стало вязко, а ноги похолодели.

М-да.

Нас, миддунцев, на других Уровнях считают едва ли не рыбами в человеческом обличье. Да, море – наша жизнь, наши души приходят из моря и уходят туда же, но всё же огромное количество людей на Миддуне ни разу в жизни не ступали на палубу корабля хоть в штиль, хоть в шторм. Я из их числа. И мне очень страшно!

У второй команды преимущество. С ними Эби-Ши. Шидро уж точно не выходят в море, зная наперёд о шторме, но ведь погода бывает непредсказуемой, и Эби-Ши, должно быть попадала в такого рода переплёты. Да даже если и нет, то она наверняка знает, как себя вести, что делать и всё такое…

Ах! Страшно.

– Вам нужно время на обсуждение? – спросила принцесса Айгви.

– Да, – незамедлительно ответила я.

– Даю вам полчаса, а после открываю портал.

Нас оставили лицом к лицу друг с другом.

Молча мы уселись вокруг стола и расстелили свитки с обрядом и картой. И как-то я утвердилась в подозрениях, что сплочённой команды из нас не выйдет. Из-за нашей же собственной глупости и упёртости. Нет уж, я не готова выбыть из-за такого пустяка! Пусть как хотят, но мне нужно здесь остаться, и я сделаю всё, что от меня зависит!

– Значит, так, – заговорила я. – Лалли, Оринни, вы когда-нибудь участвовали в таком ритуале?

– Нет.

– Нет.

– И я нет. Давайте тогда хотя бы примерно прикинем по карте, по какому принципу сформировалась аномалия, и… хотя бы в теории выстроим конфигурацию в ритуале! – всплеснула я руками.

Лалли не шелохнулась. Она сидела, подперев кулаком щёку, и, казалось, была готова заплакать.

– Его высочество – безумец, – вдруг процедила она. – Я уже сомневаюсь, что хочу быть здесь.

Ох, как же я тебя понимаю. Ты мне не нравишься, но я тебя понимаю.

– Ну… Согласна. Мы с Оринни как-нибудь и без тебя сладим. Двух человек для ритуала достаточно. Можешь идти к принцессе и говорить, что отказываешься бороться и согласна на выбывание. Всем станет легче.

Лалли вскочила.

– Да пошла ты!.. Никуда я не уйду. Я знаю этот ритуал!..

Я усмехнулась. То-то же!

– У меня есть идея! – вдруг заговорила Оринни и подвинула к себе карту течений. – Мне кажется, что первый и восьмой потоки могли войти в конфликт. Их факторы поглощения отличаются друг от друга в четырнадцать единиц. Соприкосновение таких потоков могло вызвать всплеск энергии и теоретически могло создать аномалию…

Удивительно, но обсуждение пошло как по маслу. Глаза Лалли блестели от непролитых от отчаяния слёз, а я с трудом заставляла себя слушать и говорить. В душе всё нарастал и нарастал ужас.

Лалли права. Это какое-то безумие.

Ритуал должен проходить на палубе. И вообще все действия, связанные с ци-шри, небесными или глубинными, должны совершаться вне любых стен – мы и на первом испытании выходили на крышу дворца, чтобы призвать сущность. Значит, в каюты или трюм нам путь заказан.

Да нас же попросту смоет с корабля!!! Бывалые мореходы не застрахованы от всех опасностей шторма, чего уж говорить о нас?! Да и тем более это не обычный шторм – это проклятущая морская свадьба!

И мы деловито обсуждаем план действий…

Истерика. У меня начали трястись руки. Ещё немного – и я поддамся истерике, откажусь от всего и уйду с позором, сломленная самым обычным животным страхом перед стихией.

Не бывать этому!

Когда к нам пришла принцесса, я не чувствовала собственного тела.

– Готовы? – спросила она, с любопытством рассматривая нас.

Нет! НЕТ!!!

– Готовы, ваше высочество.

Принцесса с озадаченным видом поморгала, посмотрев на таких хмурых нас. Вид у неё был такой, словно бы она вот-вот остановит нас… Но нет. Она лишь кивнула нам и бросила на пол сияющий шарик. Со звоном он разбился, осколки разлетелись, и из него взмыла вверх тонкая серебристая дымка, которая тут же разверзлась пастью портала. Оттуда на нас дохнуло мокрой солёной стужей, и мы отступили на полшага.

– Прошу, – приглашающим жестом указала на портал принцесса.

Неторопливо, чтобы оттянуть момент неизбежности, мы надели маски. Лалли шагнула первой. После – Оринни. А я замешкалась, но деваться некуда.

И ступила на палубу я как раз в момент, когда огромная волна обрушилась на корабль. Меня сбило с ног, вышибло дух. Я почувствовала, как неумолимо сползаю вниз по скользким, словно бы покрытым слизью доскам. От шока я даже забыла, как бояться! Сквозь пелену я видела, как неумолимо поднимается вверх нос корабля, как безжалостно накатывают свирепые волны, веером разбиваются о тело корабля и окатывают меня колючими брызгами. Меня всё оттягивало к корме, я тщетно цеплялась пальцами за скользкий настил палубы. От холода руки словно бы отнялись. Вода была ледяная. Я вообще ничего не чувствовала! Хорошо, что маска слабо, но всё же защищала лицо. Хоть не расцарапаю щёки.

«Это конец…»

Нос корабля опустился. Волна рухнула вновь и весом своим прибила меня к палубе. Я сжалась в комок. Меня перестало тянуть вниз, к корме, и я почувствовала, что от вязи на запястье расползается магическое тепло. Я чуть не разрыдалась от счастья!

– Лори! Лори!!! Ползи сюда! Лови! – истошно вопил кто-то, пытаясь перекричать рёв моря.

Глаза щипало от соли, и я с трудом сообразила, с какой стороны меня зовут. Перед глазами всё плыло, но я всё же рассмотрела Лалли и Оринни, которые жались к грот-мачте.

– Лови же и ползи сюда! – крикнула Лалли во всё горло.

Нос корабля вновь пошёл вверх. Я тут же ухватилась за край брошенного мне троса. Я поперхнулась. Солоно!

Трос тоже был странно скользким, как и палуба. Меня тянуло к корме, руки соскальзывали, и я что было сил сжимала пальцы.

Нос опустился, и я, переждав ещё одну волну, поднялась на полусогнутые ноги. Это было ошибкой – меня рвануло вперёд, и я понеслась куда-то без разбора. В последний момент удалось совладать с собой и плюхнуться набок. Так я, сжимая трос, кубарем докатилась до места, где были Оринни и Лалли.

– Быстрее! Обвяжи её! Сейчас снова будет крен! – голосила Лалли над ухом.

Вокруг моей талии начали наматывать трос. Я по-прежнему была вне себя. Девочки были рядом – и в то же время словно во многих милях от меня. И они были такие же, как и я – вымокшие до нитки, продрогшие и жалкие. На испытаниях мы должны быть в масках, ведь за нами наблюдают, но в такое время они только мешают. Как же хочется снять её!..

И, как назло, она словно прилипла к лицу.

– Эй! – меня шлёпнули по подбородку, не защищённому маской. – Очнись уже!

– Прекрати! – увернулась я. – Всё хорошо!

– Чудно! – подытожила Лалли. – Мы собрались. И как нам приступить к ритуалу? И где ко… Что за?!.. – взвизгнула она.

Корабль ходил ходуном, нас заливало водой, но мы больше не обращали на это внимания.

Почему всё вокруг в какой-то слизи?.. Почему весь такелаж гнилой, и сквозь волокна тросов на наших глазах прорастали водоросли?.. И сквозь щели между досками на палубе полезли жадные ростки… Почему леерные ограждения, мачты, ванты, штурвал, да и вообще всё, что есть здесь, заключили в свои объятия морские лианы? И паруса…

Как-то резко исчезли все звуки. Даже неистовый вой шторма мгновенно стих.

– Гляньте на паруса! – растерянно сказала Оринни. – Узнаёте?..

На порванных, истрёпанных в клочья парусах красовалось изображение быка, угрожающе опустившего рогатую голову.

Отец и Мать!

Это же шхуна «Чёрный бык», герой детских страшилок и мрачных сказок с дурным финалом!

Просто невероятно.

Мы на корабле-призраке, окружённом чёрной славой.

С чем я по-настоящему не хотела бы столкнуться, так это с его командой. Которой, кстати, нигде не было видно.

Соберись, Маури! Сейчас не время раскисать! Подумаешь, «Чёрный бык»! Подумаешь, кроме шторма ещё и хлещет ливень, и небо такое грозное, что сейчас раздавит! Да мы и не с таким сталкивались!..

Но если по-хорошему, то нет, не сталкивались. И это не пустяк. Морская свадьба, корабль-призрак, испытание в команде с Лалли…