Текст книги "В другой раз повезет"

Автор книги: Кейт Хилтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

АВГУСТ

ГЛАВА 23
Зоя

Зоя обожает предсвадебные девичники. Все эти скабрезные шуточки, старомодные игры, ахи и охи пожилых дам, когда невеста вскрывает коробки с игривыми трусиками. Нравится дух дружества, признание того, что они делают общее женское дело – остаются женщинами в мире, которым правят мужчины. Ей нравится, что эти на первый взгляд невинные сборища, посвященные традиционным вехам на пути продолжения рода, используются еще и для передачи из поколения в поколение знаний о том, как справляться с этой задачей: как жить с мужчинами, как их любить.

В данном случае девичник, понятно, будет не совсем стандартным, но разговоры, в целом, будут о том же самом: любовь и ее преломления в реальности, ее горизонты и посулы, ее эволюция и выживание. Она благодарна за то, что пойдет в эту компанию, сознавая, что у нее есть друг, пускай и тайный. Предсвадебные девичники (как и смотрины младенцев, если подумать) превращаются для одиноких в тяжкое испытание.

– Надеюсь, лапушка, тебе тут не будет слишком тяжко, – говорит ее мать, вошедшая в роль хозяйки: любовь к девичникам у Зои наследственная, и мама не упустила возможности устроить его для Беаты.

– С чего бы это?

– Из-за развода, – шепотом поясняет Джуди.

– Мам, можно и не шепотом. Все давно знают, что мы с Ричардом расстались.

– Упоминать про развод на предсвадебном девичнике – дурная примета.

– Кто тебе сказал? Сама придумала? Придумала, да?

– Ну, уж всяко не добрая, верно?

– А у тебя все хозяйственные заботы на лице написаны. – Зоя морщит лоб и пытается выкатить глаза, как и мама.

– Устраивать праздник-сюрприз – дело нелегкое, Зоя. А если сюрприза не получится?

– Может, оно так и лучше. Не все, знаешь ли, любят сюрпризы.

– Ну, – говорит Джуди, – Беата всегда прекрасно умела их устраивать, вот пускай теперь получит для разнообразия.

– Я бы не стала включать это в твою застольную речь, – рекомендует Зоя.

– Ая и не собираюсь произносить речь, – заявляет Джуди. – Произнесет твоя кузина Марианна. Да, кстати, лапушка, ты не могла бы всех обойти и попросить подписать открытку для Беаты с Элоизой? Подарок мы им вручим после Марианниной речи. – Джуди вздыхает. – Жаль, что Элоизе не понравилась идея тематического праздника и индивидуальных подарков. Все проходит куда организованнее, когда их в течение часа открывают по кругу. При этом женщины куда меньше пьют и ругаются.

– Ты говоришь как ветеран организации девичников.

– Но Элоиза проявила твердость: пусть будет один общий подарок. А Беата, как я понимаю, вообще не хочет быть в центре внимания. – Джуди качает головой. – А отступать от традиции – дурная примета.

– Слушай, кончай уже изобретать свои приметы. Джуди смотрит на часы.

– Беата с Элоизой приедут через десять минут. Нужно закончить на кухне.

Зоя наливает себе бокал вина и обводит взглядом комнату, – пока они с матерью болтали, она успела наполниться. Зоя машет рукой Нине, та подходит, обнимает ее.

– Прости меня, прости, – говорит она. – Знаю, что должна выбрать дату для «встречи двоюродных». Сама мысль мне очень нравится, честно.

– Да ничего. Вот Беата нам и дала повод собраться. Ну, всем, кроме Зака. Кстати, он переживает, что ты на него сердишься.

Нина смеется.

– Я этот его сериал вообще не видела. А когда со мной пытаются о нем заговорить, меняю тему. Скажи ему: чем переживать, пусть лучше сводит меня пообедать. Уж время для обеда с одним человеком я как-нибудь выкрою.

Тут общую болтовню покрывает голос ее матери:

– Эй, народ, они приехали! Тихо все! Прячьтесь. – Этого еще не хватало, – говорит Зоя Нине.

Потом возвышает голос, чтобы слышали все: – Прятаться не надо. Сохраняйте спокойствие. Прятаться нет необходимости.

– Сюрприз! – верещат те, кто стоит ближе к двери.

Зоя подходит к Марианне.

– Зачем они так издеваются над Беатой? – спрашивает Марианна. – Она разве не ясно дала понять, что не желает всей этой белиберды?

– А мне кажется, это чрезвычайно мило, – возражает Зоя. Ей очень хочется, чтобы Марианна перестала все критиковать – хотя бы даже ради Джуди. – Ты вот подумай, как бы оно выглядело, если бы мы не устроили девичника для Беаты? Все бы решили: это потому, что она выходит за женщину.

– У Беаты такой вид, будто ее поджаривают на медленном огне, – замечает Марианна. – Она всегда терпеть не могла все эти замшелые ритуалы. Вроде, например, замужества.

– Я бы не стала включать это в твою застольную речь, – рекомендует Зоя, гадая про себя, является ли эта безжалостная честность наследственной чертой всех Хеннесси. Остается надеяться, что Марианна сегодня не в язвительном настроении. Журналистам ведь вроде бы положено улавливать настроение окружающих. Может, Марианна и улавливает, но это не всегда заметно.

Входит Беата.

– Мне нужно с тобой поговорить, – обращается она к Зое.

– Запросто, – кивает Зоя. – Выйдем во двор?

– Хорошая мысль.

– Кстати, я тебя поздравляю. – Зоя открывает дверь, ведущую из кухни во двор.

– А, – говорит Беата. – Спасибо.

– Тебе весело?

– А тебе было бы?

– Да. В смысле, мне уже весело. А тебе?

– Ну разумеется! А как еще может быть на собственном предсвадебном девичнике?

– Ты нормально себя чувствуешь, Беата?

– Раз уж ты спросила, меня обуревают. Чувства. Самые разные сильные чувства.

– Вроде бы так и должно быть, произносит Зоя. – Брак – серьезная перемена в жизни.

– Наверное, – говорит Беата. – Но я не вижу в этом никакой проблемы. Я должна задать тебе один вопрос. Ты встречаешься с Уиллом Шэнноном?

Зоя вздрагивает. Про их отношения никто не знает. Можно попробовать отпереться. Она решает так и сделать.

– Нет?

– Это вопрос? Интонация вопросительная.

– Это не вопрос.

– То есть я так должна понимать, что ты с ним не встречаешься. И у вас нет романтических отношений.

– Я не говорю, что это так. Я говорю, что это типа так.

– Я хотела бы более точно представлять, что у вас происходит с Уиллом, – упорствует Беата. – Поэтому повторю вопрос. Какие у тебя отношения с отцом моего сына?

– Пока рано об этом судить, – выкручивается Зоя. – Мы еще ничего не решили.

– Ты с ним спишь?

– Это не твое собачье дело, Беата. – Зоя повышает голос.

– Это мое собачье дело, – возражает Беата. – Оскару что, и так мало проблем?

Джуди стучит по оконному стеклу и жестом просит их вернуться в дом.

– А кто в этих проблемах виноват? – спрашивает Зоя. – Не я и не Уилл. Ты сама устроила себе эту головную боль, когда не сказала Уиллу о рождении сына. Если что-то не так, сама теперь и расхлебывай.

– Что тут у вас такое? – спрашивает, подходя к ним, Элоиза. – Беата, гости ждут. Твоя тетя волнуется.

– Зоя спит с Уиллом.

Элоиза охает:

– Как это некстати.

– Ну, сплю, и что? – огрызается Зоя. – Кто вы, чтобы меня судить?

– Если бы тебя волновало будущее Оскара, ты не стала бы встречаться с Уиллом, – заявляет Беата.

– Беата, ты вообще ни черта не понимаешь. Мы с Уиллом ответственно подошли к этому вопросу. Мы решили подождать, убедиться в серьезности своих намерений, а уже потом, если понадобится, сообщить Оскару; и уж если кто способен понять такой подход, так это ты.

– Ладно, девушки, – говорит Элоиза, – давайте-ка остынем.

– Я и так была совершенно спокойна, пока не явилась твоя невеста и не начала бросаться обвинениями, – негодует Зоя. – В сущности, Беата, дела обстоят так: ты соврала сыну про его отца, потом соврала про свои отношения с Элоизой – и в результате лишилась его доверия. Я так поступать не намерена. Я в самом начале отношений с отцом Оскара, хотя знаю его и уважаю еще со студенческих времен, и если мы поймем, что дело серьезно, сядем с Оскаром рядом и объясним ему, что к чему. А к тебе все это не будет иметь ни малейшего касательства.

– Зоя! Беата! – Джуди выскакивает из дома, голос звенит и срывается. – Время произносить речь! И садиться за стол! Заходите, присоединяйтесь к гостям! Элоиза, войди, пожалуйста, вместе с Беатой.

Элоиза берет Беату под руку, они уходят в дом. Элоиза закрывает за ними дверь.

– Ты что тут вытворяешь? – спрашивает Джуди. – Тебя что, нельзя попросить хотя бы на пять минут забыть о себе? Да боже мой, ты же взрослая женщина. Пора поумнеть.

– Она первая начала. – Слова вылетают непроизвольно, она не успевает сообразить, что уподобляется капризному подростку.

– Плевать мне, кто начал. Ты всем праздник испортишь. Не собираюсь я разбираться, чем ты расстроила Беату. Это не мое дело. Мое дело – чтобы вечер прошел удачно. Так что живо улыбнулась и в дом. И только попробуй устроить еще одну сцену – уж я тебе тогда покажу!

Джуди поворачивается на каблуках и удаляется.

Зоя идет следом, задерживается у бара, чтобы заново наполнить бокал. Ну и дела. Могла бы и предугадать, что долго их с Уиллом отношения тайной не останутся, но кто мог ждать такого взрыва? Теперь Оскар, разумеется, обо всем узнает, тоже как-то отреагирует – как, непонятно. Хотя, может, оно и к лучшему. Может, самое время им обоим серьезно задуматься, готовы ли они вместе идти на риск.

Ей совсем не хочется улыбаться. Не хочется быть девочкой-паинькой. Уже была, на всю жизнь хватит. Мама права, она взрослая женщина. Сама решает, как ей быть. А если решение вызовет скандал – ну и ладно. Надоело всех умиротворять.

Она входит в гостиную, чувствует на себе испепеляющий материнский взгляд и подходит к Беате.

– За Уилла говорить не могу, – произносит она негромко, – но мне он небезразличен, и я имею право на собственное счастье, даже если другим это доставляет неудобства. Я понимаю: ты настаиваешь, чтобы мы перестали встречаться. Этого не будет. Не будет, потому что я этого не хочу.

ГЛАВА 24
Марианна

Марианна терпеть не может предсвадебные девичники. Смотрины младенцев тоже, но хуже девичников вообще ничего не бывает: дурацкие игры, игриво-эротические подарочки, которые всех вгоняют в краску, постоянное вранье. Вранье она ненавидит сильнее прочего. Будущая невеста врет, какие у нее изумительные отношения, замужние женщины врут, как невесте повезло, что она выходит замуж, и все тщательно прячут друг от друга правду, которая состоит в том, что брак не имеет и никогда не будет иметь ни малейшего отношения к женскому счастью. То, что свое порабощение они еще и празднуют, напяливая бумажные колпаки с бантиками, – это уже ни в какие ворота. С точки зрения Марианны, тот факт, что в брак вступают две женщины, ничего не меняет. Еще одно доказательство того, что патриархат сумел просочиться даже в самые нестандартно-феминистские человеческие отношения – в единственные, где мужчинам вообще нет никакого места.

Когда она выходила за Девлина, обошлось без этой белиберды, потому что она никому не сказала про их планы. Не хотела всякой дурацкой возни. Ей хотелось, чтобы у нее была простая, скромная, управляемая, уютная свадьба без всяких дурацких семейных затей. В самой глубине души она иногда гадает, не могла ли случайно испортить свою свадебную карму тем, что вступила в брак, даже и не кивнув миру духов. Какая, впрочем, разница. Брак в прошлом, быть ей одинокой вовеки.

Ее, в принципе, устроила бы такая судьба. Ездила бы с подружками в отпуск, сворачивала горы на работе, растила детей, волонтёрила, зная при этом, что живет лучшей жизнью, какая ей доступна. Но теперь, из-за Тима Карвера, ее ждет кое-что похуже синдрома потенциальной упущенной выгоды. Вместо этого ее будет терзать уверенность в упущенной выгоде, потому что ей точно известно: существует порядочный, очаровательный одинокий мужчина, именно такой, в какого она с радостью бы влюбилась, – но он не желает вступать с ней в отношения.

– Ты как, радость моя? – интересуется тетя Джуди. – Слышала, у тебя отличная новая работа!

– Не совсем. Если честно, работа гнусная. Похоже, я продала душу и репутацию и втюхиваю псевдонауку доверчивым женщинам. Да, и еще одежду. Одежду я тоже втюхиваю.

– Ну, блузка у тебя просто замечательная, – отмечает тетя Джуди. – Хочешь чего-нибудь выпить? Пунша? Или «Мимозу»?

– Да, «Мимозу» без апельсинового сока, спасибо.

– Сейчас принесу. – Тетя Джуди делает паузу. – Зоя с Беатой только что расфыркались во дворе.

– Расфыркались? В каком смысле?

– Да ерунда. Дело прошлое. Разобрались.

– Ну ладно, – говорит Марианна.

– Тем не менее я подумала: хорошо бы ты твоей речью подняла всем настроение. Мне неудобно просить тебя что-то менять в последний момент, но если бы получилось посмешнее… ну, там, шуточки-прибауточки… было бы очень здорово.

– Буду стараться, Джуди.

Речь Марианна не написала, собиралась отделаться этаким ненавязчивым экспромтом.

– Я знала, что на тебя можно положиться, Марианна. Тост хорошо бы произнести перед обедом, если ты не против.

– Конечно, без проблем.

Марианна наливает себе бокал вина и садится в тихом углу. Нужно собраться с мыслями. Вот уже несколько дней, после скандала в магазине свадебных платьев, она словно в тумане. Ее все еще мучает брошенное сестрой обвинение в нечуткости, не говоря уж о явном нежелании Беаты выходить замуж. А тут Джуди захотела речь посмешнее. Да еще и с шутками-прибаутками.

– Марианна! – Лидия присаживается с ней рядом. – Как, речь готова?

– Почти, – лукавит Марианна.

– Вот и отлично. Я хочу, чтобы все у Беаты прошло идеально.

– Не понимаю, – говорит Марианна.

– Чего ты не понимаешь?

– Почему ты придаешь такое значение этой свадьбе. Когда я выходила замуж, тебе было все равно. – Она видит, что мать собирается возражать, останавливает ее движением руки. – Было, мам. Не переписывай прошлое.

Лидия упирает руки в бока и фыркает.

– Ты что, считаешь, твоя сестра не заслужила нормальной свадьбы? Завидуешь или как?

– Да ничуть. Весь этот свадебный шурум-бурум для меня – ад на земле. И должна заметить, судя по многим признакам, Беата в этом со мной солидарна.

– Вообще не понимаю, о чем ты, – отговаривается Лидия.

– Беата не хочет пышной свадьбы. Она это твердит раз за разом, но никто не слушает. Вместо этого мы только и делаем, что уговариваем ее воспылать энтузиазмом. А зачем?

– Твоя сестра всю свою взрослую жизнь провела в одиночестве. А теперь встретила замечательную спутницу, я хочу ей посодействовать.

– Вместо содействия ты насильно пихаешь ей эту свадьбу в глотку. Как будто берешь реванш. У вас с папой отношения разладились, что ли?

Лидия раздувает ноздри.

– Марианна, это настоящее хамство. Мой брак – мое дело, а не твое.

– Кто бы говорил. А вот у меня другое мнение, хотя оно вряд ли тебя интересует.

– Может, Марианна, тебя это и удивит, но я не считаю тебя специалистом по счастью. Ты – изумительно талантливая женщина, которая систематически губит свою жизнь, а потом винит в этом окружающих, – заявляет Лидия.

– Не гублю я свою жизнь!

– Хотя, может, и губит. Год назад она была уважаемой журналисткой, женой горячего ирландского музыканта. Теперь она – безнадежно одинокая поденщица в какой-то мутной лавочке. Даже ей приходится признать, что пала она низко.

– А если и гублю, это мое личное право.

– А вот и не личное. У тебя дочери, как и у меня. Ты что думаешь, я распорядилась своей жизнью именно так, как хотела? Когда бы. Я обязана была приложить все усилия, чтобы в вашей жизни были стабильность и защищенность. Их я и обеспечивала.

' – Мам, а как ты считаешь, что я должна делать? Чем мне заслужить одобрение Лидии Хеннесси?

– Я бы хотела, чтобы ты попробовала помириться с мужем, ради дочерей.

– Мам, это невозможно. Да и вообще, я встречаюсь с другим человеком.

Не совсем правда, но почти. Они с Тимом провели вместе немало платонических вечеров, по ходу которых она почти непрерывно фантазирует, что они занимаются чем-то другим, менее целомудренным.

– Твое поколение совершенно наплевательски относится к браку. Вам нужно одно – очередные новенькие побрякушечные отношения. Так вот, чтоб ты знала, Марианна: не бывает такого, чтобы в крушении брака был виноват один человек. Проблемы, которые ты создала в браке с Девлином, ты перетащишь и в новые отношения. Пока ты этого, может, и не поняла, но потом поймешь.

Шпага обнажена – своим острием реплика Лидии попала прямо в цель. А если ее мать права? Если Марианна, по причине некой душевной травмы, никогда уже не обретет любви – ни с Тимом, ни с кем-то еще? Марианна отхлебывает вина и говорит:

– У нас с Девлином все кончено бесповоротно, мам. Какой бы пример я подала Ионе и Шиване, если бы осталась с ним? Чему бы их научила? Что самоуважение – это едва ли не стыдно? Что ложь и обман – нормальная часть брака?

– Это – стандартная аргументация эгоистов, – парирует Лидия. – Очень детям интересны твои переживания. Им нужно, чтобы родители жили под одной крышей. Я все твое детство мучилась дома, а ты это заметила? Нет.

– Опять неправда, – возражает Марианна.

В комнату влетает тетя Джуди, за ней следует Нина.

– Пора говорить речи! Всем говорить – и немедленно!

– Что такое? – интересуется Лидия.

Вид у тети Джуди такой, будто она сейчас разрыдается.

– Зоя с Беатой опять поцапались.

– Из-за чего? – спрашивает Марианна.

– Что-то там насчет того, что Зоя спит с отцом Оскара, – докладывает Нина.

– Зоя спит с Уиллом? – удивляется Марианна. – Ничего себе, а мне ни слова!

– Молчать об этом! – командует тетя Джуди. – Не будем это больше обсуждать! Сейчас – речи, обед и вручение подарка!

– У Беаты вид расстроенный, – замечает Нина. – Может, дать ей время отдышаться, прежде чем выводить на сцену?

– Нина, в других обстоятельствах я бы с тобой согласилась, – говорит тетя Джуди, – но половина гостей слышала этот скандал, а вторая половина его в данный момент бурно обсуждает. Необходимо немедленно их переключить. А мне нужно переговорить с дочерью. Будешь готова выступить через пять минут?

– Конечно, – кивает Марианна. – Без вопросов.

– Эй, все! – кричит Лидия. – Переходим в гостиную! Сейчас будут речи! Всем собраться!

– Жуть, а не девичник, – произносит Марианна себе под нос.

– Бывает и хуже, – бормочет Нина. – Уж ты мне поверь.

– Как ты думаешь, скоро можно будет сбежать?

– Ты сумеешь своей речью поднять настроение и выжать слезу? Тетя Джуди смотрит на тебя как на спасительницу.

– Выжму. Хотя вообще-то она предположительно веселая. Без всякого занудства. – Марианна разворачивает на боковом столике бумажную салфетку, гостиная постепенно заполняется гостями. – Есть у тебя ручка?

– Вот.

Нина протягивает ручку, Марианна склоняется над столиком и начинает царапать на ней конспект своего выступления.

– Марианна, ты готова? – осведомляется тетя Джуди.

– А то, – отвечает Марианна, продолжая писать. Вся ее профессиональная жизнь состояла из успеть к сроку, доделать за ночь, влететь в кабинет главного редактора в последнюю секунду. Ей вдруг становится ясно, что она любит такие выплески адреналина. Сколько раз она привносила в свою жизнь ненужный стресс, только чтобы ощутить, что жива? Она понимает: пунктуальность – это не про нее. Делает в голове пометку, что этот факт следует получше скрывать от Гармонии Делакруа.

– Вот и прекрасно, – говорит тетя Джуди. – Сейчас я тебя представлю. – Она подходит к камину и объявляет: – Как замечательно, что мы сегодня собрались вместе и чествуем мою племянницу Беату и ее невесту Элоизу. Я знаю, что все члены нашей семьи очень рады тому, что через месяц состоится их свадьба.

Все хлопают.

– Я попросила Марианну, сестру Беаты, произнести тост в честь счастливой четы. Марианна?

Марианна встает, ударяется коленом о кофейный столик, в результате несколько бокалов подскакивают и выплескивают вино на столешницу. Марианна беззвучно чертыхается, тянется за своей салфеткой с речью и видит, что та залита вином – ничего не прочитаешь.

– Тут я. – Она хромает в сторону тети Джуди. – Прежде всего хочу поблагодарить тетю Джуди за такой замечательный праздник. Джуди – отличная хозяйка, нам с сестрами обычно раз в год удается вкусно и плотно поесть – именно у тети Джуди.

Зрители ободрительно хихикают. Но не Лидия.

– Как вам известно, Беата – младшая из нас трех. В нашей семье она – предмет всеобщего восхищения, женщина, которая сама прокладывает себе путь в жизни. Некоторые ее поступки выглядели эксцентричными, порой они сильно удивляли тех, кто ее любит, однако с результатами не поспоришь. У нее замечательный сын, любимая работа и прекрасная спутница, которая скоро станет ее женой. Разумеется, Элоиза нам не чужая. Если вы с ней еще не знакомы, скажу, что Элоиза – блестящий юрист, специалист по бракоразводным процессам, и здесь присутствуют несколько бывших клиенток, готовых дать ей самые лучшие рекомендации – вдруг кому понадобится. Можете подойти ко мне по окончании речи.

Паузу заполняет напряженное молчание.

– Кстати, Элоиза, после сегодняшнего дня, надеюсь, мы сможем рассчитывать на скидку для родственников.

Опять никто не смеется. А шутки кончились.

– Я, честно говоря, не думала, что Беата с ее свободолюбием и Элоиза, жесткий и беспощадный адвокат, решат пожениться. Но в любви есть одна изумительная вещь. Иррациональность. Элоиза, выпьем за твою храбрость. Ты потом уже никогда не сможешь сказать, что не знала, во что впутываешься: про прискорбную неспособность членов нашей семьи сохранять брачные узы тебе известно больше, чем кому бы то ни было. Так выпьем за Беату с Элоизой! Счастья вам и удачи!

Марианна опрокидывает бокал под неуверенные аплодисменты. Тетя Джуди возвращается на сцену.

– Благодарю тебя, Марианна, за эти своеобразные замечания, – говорит она, мрачно глядя на племянницу. – Будем открывать подарок?