Текст книги "Мрачный Вампир (ЛП)"

Автор книги: Кейт Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

– Эррриккк. – Шепот Роньи больше не был слышен в его ушах. И не поступила просьба, когда она попыталась подтолкнуть его имя через свои ослабленные губы. Он исчерпал ее, любил ее так сильно, что она едва могла говорить. Удовлетворение взревело в нем. Когда он найдет вампира, желающего обратить его, он обратит Ронью. Они смогут пить друг от друга и наслаждаться телами друг друга вечно.

Ее кулак упал ему на грудь, когда она безуспешно пыталась оттолкнуть его. Его горло пылало от неугасаемой жажды, а мысли блуждали, когда он продолжал пить из горла Роньи. Он прижимал ее крепче к себе, впивался в ее горло, и все сильнее, так как поток крови начал замедляться.

– П-пожалуйсссста… – Даже ее дыхание в ухе замерло, и он вздрогнул. – С-с-т-т… й…

Понимание взорвало дымку кровожадности в его мозге. Это не блаженное истощение накрыло Ронью и размыло ее слова. Он взял слишком много. Забрал последнюю каплю крови, которую она ему предложила.

Ее сердце заикалось в груди. Ту-тук, ту-тук. Долгое, медленное дыхание вышло из ее груди, и Ронья обмякла в объятиях Дженнера. Он отпустил ее горло с замученным рыданием, когда болт раскаленного страха выстрелил в него.

– Ронья! – Он легонько встряхнул ее. – Ронья! – И снова, с большей силой. Ее глаза смотрели в небо, и ее кремовая кожа превратилась в пепельную. – Нет! Его крик прорвал тишину. Он укусил свое запястье и открыл вену, прежде чем поднести к ее губам. Его кровь текла по ее рту, по ее горлу, и по голой груди речушками, которые украшали ее тело, как яркая малиновая лента. – Пей! Пей! – Он прижал запястье к ее рту, сжимая-разжимая ладонь над ее горлом, чтобы заставить ее проглотить. Это не принесло ему ничего хорошего. Он осушил ее. Взял последнюю каплю ее жизненной силы и жадно проглотил. В своей бессмысленной кровожадности, он убил ее.

Дженнер опрокинул свою пятую рюмку водки за ночь, желая, черт возьми, чтобы его метаболизм не сжигал алкоголь, прежде чем тот успеет подавить его гиперактивный гребаный мозг и воспоминания о прошлом, которые преследовали его. Несмотря на заверения Ронана о том, что прошлое Дженнера не определяло его, он чуть не отдался своей похоти на прошлой неделе в спортзале с Брией, и это было не более чем еще одно жестокое напоминание о том, что, когда дело доходило до нее, его контролю нельзя было доверять. Запах возбуждения Брии всякий раз приглашал его, как и ее страсть, когда он позволял себе ускользнуть. С каждым днем, с каждой минутой, проведенной с ней, Дженнер находил свою душу более связанной с ее. Его желание было абсолютным. Непреодолимым. Просто мысль о ней заставляла его дрожать, как чертова наркомана, нуждающегося в следующей дозе. Если он вскоре не откроет клапан для освобождения, то взорвется.

Он пришел в «Ультра» сегодня вечером в надежде, что мириады зрелищ, звуков и отвлекающих факторов засорят его разум и помешают ему думать о ней. Но его настроение портилось с каждым глотком, и всей этой толпе удалось доказать то, что там, где была Брия, не было ни одной вещи, которая могла бы отвлечь его внимание от нее.

– Совсем один, Дженнер? Ты наконец пнул эту кроткую и паршивую девицу на обочину?

Низкий рык завибрировал в горле Дженнера на звук голоса Мариссы. Женщина была чертовски настойчива. По-видимому, его крутого отпора в последний раз их встречи было недостаточно, чтобы прекратить ее нежелательное внимание. Дженнер посмотрел на дампиршу, и поджал губу, обнажая клыки. В Брии не было ничего кроткого или паршивого. Его пара была свирепа. Сильна. Это была сила, с которой надо считаться.

– Боги, я так люблю этот суровый нрав в тебе, – промурлыкала Марисса. – Ты жесток со мной, оставляя меня в неудовлетворении, Дженнер. Я не трахалась с последнего раза с тобой.

– Тебе придется найти кого-то другого, чтобы хорошо потрахаться. – Дженнер пытался держать свой гнев под контролем. – Я уже однажды сказал тебе, что это не я. Никогда больше.

Серебро оправило взгляд Мариссы. Ее глаза сузились, прежде чем она замаскировала свое раздражение соблазнительной улыбкой.

– Я была в не курсе, что ты не принимаешь тело или вену, когда тебе предлагают. – Она собрала свои длинные волосы и отбросила их через плечо, чтобы обнажить ему горло. – Что изменилось, раз ты можешь отказать себе в том, без чего не можешь жить?

Дженнер знал, что Марисса – и бесчисленные другие – думали о нем. Что он был бездумным созданием с неконтролируемым вожделением. Неразборчивый в своих половых партнерах или венах, из которых он питался. Нелояльный за то, что обманул Шивон и стал служить Михаилу. И все же это не остановило Мариссу, когда он ощутил ее настроение. Это не помешало ей насыщать свои желания вместе с ним. Черт, она даже не против поделиться им. Различия между самкой, которая стояла перед ним сейчас и Брией были ошеломляющими. Брия отказывалась им делиться. Отказывалась брать чужую вену. Она была верна ему без всяких причин. Благородна, когда он чувствовал все что угодно, кроме этого. Она стояла выше на голову над любой женщиной, которую когда-либо знал Дженнер.

– Все изменилось, – сказал он. – Ты ничего не знаешь обо мне, Марисса. Больше нет. – На самом деле, Дженнер подозревал, что единственный человек, который действительно знал его, была Брия, и он отверг ее. Но больше никогда. Дженнер покончил с упрямым мудачеством.

Его слова не раздражали Мариссу. Она протянула руку и провела ладонями по его груди, остановившись у пояса. Она засунула пальцы в его джинсы, и Дженнер схватил ее за запястья.

– Я сказал нет.

Рот Мариссы опасно близко находился ко рту Дженнера, и она прижалась своим телом к нему, усиливая контакт. Это было его дело. У него не было никого, кроме самого себя, чтобы винить ее опрометчивое и бессмысленное поведение. Было время, когда он не колебался, и поднял бы Мариссу и трахнул ее против стены на глазах всей «Ультры». Но Дженнер изменился. Брия изменила его.

Ему следовало послушать Михаила, Ронана и всех остальных, кто пытался достучаться до его тупой башки. Если бы он был просто существом, которое жаждало бесконечного количества крови, любого тела, любой вены этого было бы достаточно. Если бы у него действительно не было контроля, он был бы монстром, которым его заклеймили, он убил бы десятки дампиров в течение нескольких месяцев после своего обращения. Он был осторожен. Он связал себя невидимыми узами сдержанности. Брия испытывала его контроль, его вожделение, как никто другой. И все же он никогда не причинит ей вреда. Никогда возьмет больше крови, чем она может предложить. Может быть, Ронан и Михаил были правы? Брия была предназначена для него. Ему. Любые препятствия, которые, по его мнению, стояли на их пути, были слабыми и несущественными. И он чертовски устал пытаться бороться со своими инстинктами.

У Дженнера перехватило дыхание, когда жар присутствия Брии опалил центр его души. Он вскинул голову, женщина, которую он все еще держал в руках, была забыта, когда он стал искать глазами свою половинку. Она здесь? Как? Почему? Он говорил ей не покидать дом Михаила без него снова и снова. Его гнев на нее сражался с беспокойством, цепляя грудь острыми как бритва когтями. Некромант мог быть где угодно. Стоя посреди танцующих это было все, что он знал. Паника поднялась жаром в горле Дженнера, когда его бешеный взгляд снова и снова пробегался по клубу…

Там!

Она обернулась, выражение ее лица было настолько ослепительно красивое и полное восторга, что заставило грудь Дженнера болеть. Ее счастье растаяло, сложив глубокую складку меж бровей и проявив печаль, которая, казалось, высосала каждую унцию кислорода из его легких. Ее взгляд бродил по клубу, ища, пока не уперся в него. Ее челюсть отвисла, сочный ротик раскрылся, и эта печаль быстро превратилась в громкую боль, которая пронзила его, как острейшее из лезвий.

Он держал ее взаперти в течение нескольких недель, и Брия покинула свою тюрьму только для того, чтобы найти его в клубе, по-видимому, наслаждающегося свободой, в то время как другая женщина прижималась к нему, а он крепко удерживал ее за запястья, что Брия могла расценить это как притяжательную хватку.

– Брия!

Она развернулась на пятках и побежала, ее скорость стала пятном цвета среди других тел, которые, казалось, меркли по сравнению с ней. Дженнер отпустил Мариссу и рванул за Брией, пробиваясь мимо тел, которые образовали барьер между ним и единственным, чего он хотел. Единственным, что ему было нужно. И из-за собственной упрямой глупости он стоял на обрыве, готовясь потерять ее навсегда.

Глава 20

Дженнер прорвался через двери и вовремя вышел на тротуар, чтобы увидеть, как Брия ныряет в один из черных автомобилей Михаила марки «Линкольн». Задние фонари мигнули, прежде чем автомобиль вырулил на улицу и слился с движением. По крайней мере, Дженнер мог быть уверен, что Брия в безопасности и в хороших руках. И что она вернется в дом. Это не означало, что он не собирался гнаться за ней. Он потащил свою задницу по переулку вниз по улице, где припарковал байк, когда глубокий, мускусный запах вторгся в его ноздри.

Черт возьми. В это дерьмово-проклятое время.

Дженнер шагнул в тень, стараясь оставаться невидимым. Ему нужно было быстрее добраться до Брии, чтобы объясниться, но Михаил будет рвать и метать, если узнает, что Дженнер был рядом с единственным мужчиной, которого они искали, и ничего не сделал.

Гребаный Грегор. Дженнер хотел оторвать голову мужику просто за то, что тот его остановил. Давление, которое поднималось внутри Дженнера в течение нескольких недель, достигло апогея, и он сделал стремительный шаг вперед, готовый отыграться за каждую унцию разочарования, которое чувствовал, на теле мужчины. Его шаг дрогнул, когда множество голосов присоединились к Грегору, и Дженнер отступил назад в защиту переулка.

Сукин сын. У мужчины была маленькая армия за спиной.

– Макалистер приглядывает за нами. – Один из людей Грегора подошел к нему, засунув руки в карманы джинсов.

– Да, – согласился Грегор. – Я держу оборотня за яйца. Он будет исключен из усложнений, пока мы будем двигаться вперед.

– И как ты справился с этим?

Грегор усмехнулся:

– Им было легко манипулировать. У этого ублюдка куча игорных долгов. Он шлюха, которая сделает все за небольшие деньги в кармане.

– Ты заплатил ему, чтобы он угомонил Макалистера?

Грегор повернулся к своему товарищу.

– Я заплатил ему, чтобы он нашел дочь Реамонн.

Берсерк усмехнулся:

– Глупо, если спросишь меня. Зачем выбрасывать хорошие деньги на ветер? Если мы продолжим нападать на ковены, в конце концов, мы ее спугнем.

Грегор схватил мужчину за горло и откинул его на тротуар. Бетон треснул от силы, и рык разнесся над ревом трафика. Дженнер напрягся от звука голоса Грегора. Рык сорвался с его губ, когда он нос к носу оказался с мужчиной, который осмелился усомниться в нем.

– Засомневаешься в моих методах еще раз, и я уложу тебя в землю. Уэйлен может пускать свои деньги на ветер, но он чертовски хороший поисковик, и его лояльность легко покупается. Он найдет ее, пока мы сосредоточимся на свержении Макалистера раз и навсегда.

– Нас – триста, а Сортиари – Легион, – выпалил другой мужчина. – Как ты предлагаешь свергнуть Судьбу?

Больная улыбка искривила губы Грегора. Он выпрямился и потащил за собой другого самца.

– Используя страхи ублюдка против него. Вы забыли, что его собственная смерть была предсказана теми самыми провидцами, которых он использует?

– Я еще не забыл. Я бы сказал, что у тебя есть работенка, кузен, если ты собираешься найти единственную ведьму среди всех сверхъестественных, которые населяют землю.

Грегор поднял брови, когда посмотрел на мужчину.

– Почему ты думаешь, что я ее еще не нашел?

– Где?

Грегор остановился. Его глаза сузились, и он склонил голову набок, прислушиваясь. Всплеск адреналина попал в организм Дженнера, и его клыки запульсировали в деснах. Он не двигался. Не издал ни одного гребаного звука. Он был безоружным вампиром в присутствии дюжины полевых командиров берсерков, каждый из которых был обучен убивать таких как он с пугающе быстрой точностью. Противостоять им стало бы самоубийством, а у Дженнера было слишком много всего, чтобы жить, чем сейчас идти в бой без шансов на победу.

– Проверьте переулки! – рявкнул Грегор. – Там что-то есть, и что бы это ни было, я хочу, чтобы это было мертво. Не возвращайтесь без тела.

Бля. Дженнеру придется бросить байк, что достаточно взволновало его и вызвало низкий рык, вибрирующий в горле. Он проглотил звук, но не раньше, чем один из берсерков услышал его.

– Там! В переулке. – Он выхватил «глок» из кобуры подмышкой и сделал пять быстрых выстрелов.

Дженнер развернулся и побежал. Однако он убегал недостаточно быстро. Раскаленная до белого каления боль обрушилась на его бицепс, безошибочный ожог серебра. Чертовы убийцы модифицировали свои боеприпасы, включив серебряное соединение, которое эффективно убило бы его, если бы один из них смог попасть в сердце. Рука Дженнера повисла, пуля, должно быть, задела мясистую часть руки. Он бежал, стук его шагов отражался от тротуара, когда он пытался, насколько это было возможно, увеличить расстояние между ним и убийцами. Очередная череда выстрелов, и очередной жар опалил его. Пуля попала в левое плечо. Он прижал ладонь к груди, чтобы проверить, что пуля не вышла. Проклятая штука застряла между его спиной и грудной клеткой, и серебро жгло его изнутри. На бегу шаг Дженнера запнулся, но он сумел достать телефон из кармана и набрал Ронана.

– Знаешь, – ответил Ронан, – я могу дать тебе столько любовных советов в одном…

– Я бегу по Сансет бульвару, направляясь в Северный Фэрфакс, – кряхтел Дженнер. – Пришлось бросить байк. По крайней мере, двенадцать убийц у меня на хвосте, и у меня в спине серебряная пуля.

– Уже в пути.

Дженнер засунул телефон обратно в карман. Выстрелы повторились, и он побежал петляя, чтобы избежать нового удара. Он свернул на Фэрфакс, чтобы Ронану было проще найти его. У Дженнера не было ни одного преимущества, которое не разделяли бы берсерки. Скорость, сила, способность видеть даже при отсутствии освещения… игровое поле было ровным, а затем накренилось, как только эта проклятая пуля попала ему в спину. Он зацепился ногой о трещину в тротуаре и споткнулся, удержавшись за парковочный счетчик, прежде чем удариться лицом о бетон. Еще несколько выстрелов прорезало воздух, и еще один ожог боли опалил его, когда серебряная пуля задела ухо.

Визг шин отдавался эхом в нескольких кварталах, и Дженнер поднялся, когда другая пуля попала в тротуар прямо там, куда он почти упал. Он продолжал бежать, уклоняясь и меняя курс, несясь по середине улицы. «Астон Мартин» Ронана появился в поле зрения, и Дженнер рванул к машине. Дело дошло до заноса и остановки, пассажирская дверь распахнулась. Дженнер нырнул в салон, и Ронан подтянул его, прежде чем закрыть дверь. Хлоп! Хлоп! Хлоп! Звук выстрелов приглушил салон автомобиля, и Дженнер позволил себе, дрожа, выдохнуть. Черт возьми. Он мог сдохнуть сегодня. Умереть в луже собственной крови на улице и оставить Брию думать, что его последний поступок перед смертью – его предательство.

– Только держись, хорошо? – Ронан положил свою руку на руку Дженнера. Глаза Ронана были широко распахнуты от беспокойства, клыки обнажены. – Попали куда-то? Ты чертовски сильно трясешься.

Он действительно дрожал как сукин сын. Его конечности дрожали до такой степени, что Дженнер не мог схватиться за ремень безопасности, чтобы пристегнуться. Не то, чтобы это было для него слишком важно сейчас.

– Задело руку и ухо, – сказал он, вздохнув. – Пуля застряла где-то между спиной и грудью.

– Понял. – Ронан сместился и вдавил педаль газа. – Давай уберемся отсюда нахуй и вылечим тебя.

– К Михаилу, – распорядился Дженнер. Серебро начало разрушаться, и желудок Дженнера закрутился в узел тошноты. Ронан убил бы Дженнера сам, если бы тот опустошил свои кишки в модном гребаном спортивном автомобиле, который тот любил почти так же, как и свою пару. Дженнер прикусил щеку изнутри до тех пор, пока не ощутил кровь, но внутри все равно все крутилось. – Брия, – пробормотал он. Его зрение потемнело на периферии, и Дженнер осел на своем месте. – Надо добраться до Брии. Объяснить.

– Хорошо, – сказал Ронан, когда резко повернул. – Ладно. Просто держись.

Серебро не убьет Дженнера, по крайней мере, он надеялся, что не убьет. Но если он не сделает все правильно с Брией сейчас, ее ненависть к нему закончит дело.

***

Брия вышла из машины после того, как они проехали по круговой дорожке. Она не собиралась окунаться в приступ ярости и ревности. Она отказалась распахивать двери и топать по лестнице, как избалованный ребенок. Дженнер, возможно, и разбил ей сердце, но будь она проклята, если позволит ему украсть ее достоинство. Она думала о клятве, которую дала ему. Что если еще одна женщина когда-нибудь прикоснется к нему снова, то она высвободит силу ее ярости. Она мягко фыркнула. Столько утверждений. Брия устала. Ей надоело пытаться завоевать привязанность Дженнера. Надоело пытаться доказывать ему, что она достойна их связи. Его. Она не собиралась заставлять его заботиться о ней. Хотеть ее. С одной стороны, она могла бы поблагодарить его: он дал ей необходимые навыки, чтобы защитить себя. Она не нуждалась в нем – не нуждалась ни в ком – и пришло время выйти и жить своей жизнью.

Она проскользнула через дверь и пересекла фойе. В глубине дома раздавались голоса Клэр и Михаила. Почему их связь так отличалась от Брии и Дженнера? Почему они, кажется, легко вошли в свои отношения, в то время как она толкалась в свои, никогда полностью не соединяясь с мужчиной, чья душа привязала ее? Клэр предположила, что то, что стояло между ними, было убеждением Дженнера, что Брия – это то, что нужно поставить на пьедестал. Слишком чистая для него, чтобы пачкать. Слишком далекая от его статуса, чтобы он заслуживал ее привязанности.

Какими бы ни были причины Дженнера, Брия пыталась убедить его в обратном.

Она вошла в комнату для гостей, и ее сердце ухнуло, когда она поняла, что, когда она покинула это место, то, по сути, уезжала со всей своей одеждой. Помимо ее рюкзака, в котором были GPS и пара блесен, которые она собиралась оставить в тайниках, большая часть ее имущества была оставлена на территории ковена. Ее дядя принес несколько вещей и книг, но он держался за то, что у нее было, в надежде, что она скоро вернется домой. Не было никакого способа, чтобы она туда вернулась. Нет, Брия достаточно долго жила под чьим-то гнетом. Дженнер научил ее защищать себя и оттачивать чувства. Она может быть бдительной. Если некромант найдет ее, то так и будет. Она скорее умрет, борясь за свою свободу, чем засохнет и умрет пленницей, нелюбимой и нежеланной.

Она собрала одежду и книги и обыскала шкаф в поисках чего-то, чтобы упаковать вещи, когда внизу раздались голоса. Звук ударившейся входной двери, когда та отскочила от стены, прогромыхал, и Брия бросилась из комнаты к вершине лестницы, когда пыталась понять, кто ворвался в дом короля.

– Михаил! – прогремел голос Ронана, когда тот протащил Дженнера через дверной проем. Сердце Брии застряло в горле при виде Дженнера, его большое тело висело на Ронане, склонив голову. Кровь стекала с его руки и была размазана по лицу. Брия прижала руку ко рту, чтобы задушить вздох. В мгновение ока король оказался в фойе, Клэр появилась прямо за ним. Глубокая морщина залегла на лбу Ронана, когда он сказал: – Атакован убийцами. Внутри застряла серебряная пуля. Он потерял сознание прямо перед тем, как мы въехали в ворота.

Клэр стала командовать, будто точно знала, что нужно делать.

– Отведите его на кухню! – приказала она. – Снимите это! Обеденная комната. На стол. Мы должны вытащить пулю.

Мир Брии накренился, когда привязавшая ее к Дженнеру связь ослабла. Серебро медленно отравит его, и ему понадобится ее кровь, если он выживет. Он мог причинять ей боль, но она не будет сидеть и смотреть, как он умирает. Она полетела вниз по лестнице. Паника захлебывалась в ее легких и заставляла дрожать. К тому времени, когда она добралась до формальной столовой, примыкающей к кухне, Ронан положил Дженнера на длинный стол. Клэр стояла наготове с ножницами в руке, чтобы разрезать на нем рубашку. Ронан и Михаил перевернули его на живот, и она использовала мочалку, чтобы смыть кровь с его спины и открыть сырую, зияющую дыру. Серебро помешает ему исцелиться, и Брия понятия не имела, как долго оно было внутри, и сколько крови Дженнер потерял.

– Мы должны вытащить пулю, – сказала Клэр. – Михаил, нам нужен нож, чтобы ее достать.

– Я могу это сделать. – Брия шагнула вперед с кинжалом в руке. Ее руки дрожали, и она хотела. Чтобы они успокоились. Она не доверяла никому другому. Дженнер принадлежал ей. Хотел ли он, чтобы она принадлежала ему или нет, она собиралась сделать это.

– Он нестабилен, – предупредил Ронан. – Безумен. Нам нужно удержать его, иначе он может напасть на Брию. – Его взгляд скользнул к ней. – Он может не узнать тебя.

Очевидно, Ронан понятия не имел, что произошло сегодня между ней и Дженнером.

– Когда это произошло? – Это не могло быть сразу после того, как она ушла из «Ультры».

– Около часа назад. Я не знаю подробностей. Только что он был в бегах и истекал кровью. – Ронан посмотрел на Михаила. – Их было как минимум дюжина. Может, больше.

Михаил ругнулся, и комната наполнилась гневом.

– Мы можем поговорить об этом позже, – сказала Брия. – Сейчас нам нужно вытащить пулю.

Комната погрузилась в молчание, и Брия поднесла кончик кинжала к плоти Дженнера.

– Осторожно, – предупредил Михаил. – Меня подстрелили этими пулями. Они разжижаются под кожей.

– Хорошо, – вздохнула Брия. – Тогда думаю, что я просто должна быть очень осторожна.

Она надавила клинком на рану, и Дженнер дернулся. Михаил и Ронан придержали его, но он отбросил их, перекатился в сторону и открыл глаза, смотря расфокусированным, одичалым взглядом, оправленным серебром. – Я должен добраться до нее! – он кричал. – Дайте мне уйти! Брия!

Клэр подошла, чтобы удержать ноги Дженнера, и Михаил предупреждающе рявкнул:

– Клэр, не испытывай меня! Я не могу одновременно держать его за плечи и защищать тебя. Убирайся, пока он тебя не ударил.

Будто она даже не думала о такой возможности, Клэр отошла, ее ладонь в знак защиты легла на живот. Брия не винила ее. Королеве нужно было держаться на безопасном расстоянии, пока Дженнер был вне контроля. Кроме того, она может справиться с этим.

– Дженнер. – Она говорила со спокойствием, которого не чувствовала, близко в его ухо. Он успокоился на столе, его тело поднялось и упало тяжелыми рваными дыханиями. – Я должна вытащить пулю. Не двигайся. Ты меня понимаешь?

– Брия, – сказал он, в голосе звучала боль. – Не надо… оставь. Нужно… объяснить.

Связь между ними еще больше ослабла, и Брия почувствовала, как он ускользает. Она прижала нож выше раны и сказала:

– Я никуда не уйду. Будь спокоен.

Глава 21

Лезвие кинжала погрузилось в тело Дженнера. Он издал дикий рык, который эхом отразился в ушах Брии, но не дернулся. Ни одна мышца. Она старалась не думать о его словах. Что он хотел объяснить ей? Почему он позволил другой женщине так близко приблизиться к его телу, когда Брия должна была оказаться в его объятиях?

– Ты видишь пулю?

Она обратила внимание на Ронана, который все еще держал правое плечо Дженнера.

– Мне кажется да. – Там было столько крови, что насыщенный аромат был неприятным отвлечением. Жажда Брии бушевала сухим огнём, который ей отчаянно хотелось утолить. От раны высоко на лопатке Дженнера вниз по спине побежал алый ручеек. – Добраться до нее будет нелегко. Там много крови, и она вошла больше, чем на пару дюймов.

Черные вены завитками начали расходиться от раны, омрачая совершенство его кожи. Тело Дженнера яростно сжалось, и он издал крик, прежде чем стиснуть зубы, проколов нижнюю губу в процессе. Когда его отпустило, он резко опал на стол, прижавшись щекой к полированному дереву. Брия, протянув руку, убрала волосы с его виска.

Держись, Дженнер.

– Режь, если нужно, – сказал Ронан. – Он исцелится, как только все кончится. Но нам нужно вытащить пулю до того, как серебро нанесет еще больший урон.

Брия сжалась от того, что должна была сделать. Она подумала о своих ранах от рук убийц, когда они напали на ковен, о крови, которая хлынула из ее горла, и о ее желании уплыть в небытие и перестать существовать. Дядя, возможно, считал, что у него не было выбора, кроме как организовать для нее тюремное заключение, но он любил ее достаточно, чтобы сделать все возможное, чтобы защитить ее. Он привел ее к Михаилу ради спасения. Он стал сильным ради нее. И теперь она собиралась стать сильной ради Дженнера.

Она пронзила кожу Дженнера и сделала глубокий круговой надрез шириной в два дюйма и глубиной более двух дюймов. Звук его мучительного крика зазвенел в ушах и сотряс люстру, которая висела высоко над столом. Теперь с зияющей и открытой раной, Брия кончиком кинжала подлезла под искореженную серебряную пулю, чтобы достать ее. Кончиками пальцев она подхватила ее, подталкивая вверх кинжалом. Пуля была шероховатая, столь неоднородная, как и мужчина, который дрожал от боли рядом с ней. Медленно, ох, как медленно, она вытаскивала пулю из спины Дженнера, сжимая ее так крепко, как посмела, когда его тело боролось за то, чтобы удержать ее.

Пуля вышла с тошнотворным влажным хлюпаньем, и Брия положила ее на поверхность стола. Та разрушилась в одно мгновение и растеклась блестящей лужицей на темном блеске красного дерева. Брия наблюдала, как черные вены исчезли под кожей Дженнера, и рана начала затягиваться. Серебро уходило, как и восполнялась кровопотеря. Если он будет в порядке, ему нужно будет питаться, прежде чем он потеряет сознание.

– Помоги мне перевернуть его. – Ронан c Михаилом переложили Дженнера на спину, и тот поморщился, когда левое плечо коснулось стола. Брия неистово распорола себе запястье клыками. Она поднесла его ко рту Дженнера, но тот не пошевелился.

– Пей, Дженнер. – Никто не знал, какой ущерб нанесло серебро, или сколько крови он потерял. Дженнер ответил низким стоном, и его язык слизнул ручеек крови, что покрыл его губы. – Черт возьми, пей! – выкрикнула Брия и прижала запястье к его рту. Его губы медленно раздвинулись и после долгой паузы запечатались на ее плоти.

Коллективный вздох облегчения раздался от всех присутствующих, но Брия сомневалась, что кто-то из них почувствовал то же, что и она. Она ненавидела, что беспокойство о нём делало ей больно даже после того, как он отверг ее. Но связь была абсолютной. Что бы ни случилось между ними, она ничего не могла сделать, чтобы изменить этот факт.

Первоначальное мягкое посасывание запястья становилось мощнее с каждым толчком. Дженнер схватил ее за руку своими руками, чтобы с силой вонзиться в нее клыками, прокалывая кожу. Брия проглотила вздох, когда по венам прошла волна тепла. Как она могла выкинуть Дженнера из головы, из сердца, когда его влияние на нее было таким мгновенным, таким интуитивным и абсолютным?

Их связь никогда не разорвется.

Довольный рык раздавался в его груди, когда он пил. Брия вопросительно посмотрела на Михаила.

– Как долго он будет выздоравливать? Пока не остановится кровотечение?

– Для полного заживления раны потребуется некоторое время. Кровотечение уже должно было прекратиться. К утру он будет в порядке.

Она может уйти, пока он отдыхает. Выздоравливает. Она может выскользнуть за дверь, и никто не заметит. Хотя ему может понадобиться больше крови. Брия была уязвлена, но она была жестокой. Не собиралась бросать его, когда он нуждался в ней.

Клыки Дженнера оторвались от запястья, и голова откинулась. Вспышка страха поднялась от желудка Брии, и она положила ладонь на его грудь.

– Дженнер?

– Он без сознания, – сказал Ронан. – Но я думаю, что с ним все будет хорошо. Давайте отнесем его наверх.

Михаил с Ронаном поняли обмякшее тело Дженнера со стола и направились к лестнице. Брия уставилась на формальный обеденный стол, нетронутая поверхность которого была испорчена лужами серебряного и малинового цветов. Ее эмоции балансировали на грани, от облегчения до паники. Она сделала все возможное, чтобы отключить беспокойство и сомнения, которые грызли ее изнутри, пока она вынимала пулю из спины Дженнера. Но теперь, когда ошеломляющий эффект прилива адреналина прекратился, Брия обнаружила, что ее шатает и она дрожит.

Что, если бы он умер? Их связь разорвалась бы, и Брия снова испытала бы разрушительную пустоту, когда ее душа покинув ее отправилась в забвение. Она выдохнула.

– Брия, ты в порядке?

Клэр беспокоилась о ней. Брия оценила заботу женщины и повернулась к ней лицом.

– Надеюсь. Я немного потрясена.

– Нас таких двое. – Впервые с тех пор, как они встретились, Брия отметила страх на лице Клэр. Королева всегда казалась такой бесстрашной, такой уверенной. Будто она никогда не знала сомнений.

– Надеюсь, что Михаил убьет каждого из этих ублюдков, – сказала она со свирепостью, которую Брия не только понимала, но и разделяла. – Я хочу показать им, что значит вымирание.

Клэр обернула руки вокруг живота в знак защиты, и Брия положила руку ей на плечо, чтобы утешить.

– Тебе, наверное, стоит отдохнуть.

Клэр улыбнулась.

– Я в порядке. Можно было подумать, что беременность почти на девять месяцев изнурит меня, но я никогда не чувствовала себя лучше. Если кому и нужен отдых, так это тебе. Тебе нужно покормиться, Брия? Мы можем позвонить Лукасу. Или ты можешь питаться от меня, если хочешь.

– Нет. – Она не видела Лукаса с той ночи, когда Дженнер объявил, что убьет его за то, если тот коснется ее. То, что Дженнер заявил на нее права в ту ночь, взбудоражило что-то в Брии. Она почувствовала, что он может хотеть ее. Так много изменилось с той ночи, и она не знала, как оправится от чувства потери, которое пронзило ее. Что касается питания от Клэр, Брия сомневалась, что Михаил будет счастлив, пыталась ли Клэр помочь или нет. – Со мной все будет хорошо. – Клэр с сомнением посмотрела на нее. – Правда. Но спасибо за предложение.

– Если передумаешь, дай мне знать, – сказала Клэр. – И тебе лучше подняться наверх и проверить его.

Взгляд Брии вернулся обратно к столу. Она не знала, готова ли она остаться наедине с Дженнером, без сознания тот был или нет.

– Стол, – сказала она. – Мне нужно очистить его.

– Не беспокойся об этом сейчас, – сказала Клэр. – Мы разберемся с ним позже. Наверх. Сейчас же. В противном случае, мне придется попросить Ронана и Михаила отнести и тебя тоже.