Текст книги "Золотые крылья и красивые вещи (ЛП)"

Автор книги: Кейли Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Мои ноги скользят до полной остановки, и я уже собираюсь отвернуться, когда мои глаза сосредоточиваются на том, что на самом деле происходит в этой темной комнате.

Его татуированные руки покоятся на подлокотниках кресла, а накрашенные черным ногти впиваются в кожу. Девушка, стоящая на коленях, обхватив ртом его член, пытается подняться на воздух, но он не позволяет этого. Его губы приоткрываются в ухмылке, когда рука отрывается от кожаного подлокотника и проглаживает спутанные пряди ее волос. Он удерживает ее на месте, и ее борющиеся звуки отчаяния наполняют мои уши. Она давится, когда он кончает ей в горло, и все это время я чувствую на себе его ледяной взгляд.

Там, где должно было возникнуть отвращение, в моем животе появляется жар. Мышцы нижней части живота сжимаются, и по позвоночнику пробегает покалывание. Я должна быть потрясена тем, чему я только что стала свидетелем, так же, как я должна быть потрясена предложением Астора, и все же эмоции ускользают от меня. Его похоронили голод и жажда, о существовании которых я даже не подозревала.

Бросив последний мимолетный взгляд на человека, скрытого в тени, я отворачиваюсь с огнем, горящим в моем животе, и болью между бедрами, которой там быть не должно.

Я всматриваюсь в лицо каждого человека, мимо которого прохожу, пытаясь найти того, кто мог бы помочь облегчить нарастающее ощущение. Я нахожусь на уровне опьянения, когда плохие идеи начинают звучать как хорошие. В то время как логическая часть меня знает, что Каллан больше не хочет меня, и моя собственная эмоциональная связь с ним ослабевает с каждой секундой, физическая – нуждающаяся – часть моего мозга знает, что когда-то давно он знал, как доставить удовольствие меня так, как никто никогда раньше. Хотя планка изначально была низкой, но я отвлеклась.

Но сейчас мое тело хочет заново пережить некоторые из тех жарких ночей.

Хансен, спотыкаясь, выходит из темного дверного проема впереди, и я проталкиваюсь сквозь небольшую группу студентов, преграждающих мне путь к нему.

– Хансен! – кричу я, привлекая внимание высокого футболиста. Его голова поворачивается, ища в хаосе источник криков. Когда я тяну за рукав его рубашки, он наконец видит меня. – Эй, ты видел Каллана?

С широкой пьяной улыбкой мускулистая рука Хансена обнимает меня за плечо и притягивает к себе.

– Каллан – мой мальчик. Мой мальчик, чувак! Ты знаешь, я люблю его как брата, но Инди, детка, он тебя не заслуживает, – его речь может быть невнятной, но его послание ясно. – Ты слишком хороша для него.

Я не могу удержаться от смеха над этим.

– Спасибо, Хансен, – я ласково похлопываю его по груди. – Но я не знаю, правда ли это. На самом деле я знаю, что это неправда.

Если бы это было правдой, я бы не думала о его отце, и уж точно не думала бы о том, что он может сделать с моим телом. Я бы не стала лежать там по ночам и представлять, каково было бы прийти к нему и позволить ему обладать мной так, как он считает нужным.

Если бы я вела себя хорошо, мне было бы стыдно за то, что я захотела согласиться на соглашение Астора.

– Нет, не говори эту чушь, – не соглашается Хансен. – Ты молодец, Инди.

Слова Хансена доносятся до моих ушей, но я больше его не слушаю. Не совсем.

Целый час я не думала об Асторе, но теперь, когда я позволила единственной мысли о нем снова проникнуть в мой мозг, он снова поглотил меня. Словно вихрь, меня затягивает незаконные мечты об Асторе Бэйнсе и его мрачных обещаниях.

Ты была бы моей. Моей, которую я могу призвать, моей, которую я могу иметь, когда захочу, моей, к которой я могу прикасаться так, как считаю нужным.

Хансен прерывает мои мысли, оттягивая меня назад.

– Но отвечая на твой предыдущий вопрос, Каллан вынырнул отсюда около десяти минут назад. Я думаю, он вез Зейди домой. Эта девчонка думает, что сможет удержать спиртное, но она ни черта не может, – кто-то зовет его по имени через всю комнату, и он отстраняется от меня. – Я серьезно, детка, иди и найди себе кого-нибудь получше, – его улыбка огромна и ободряющая, когда он смотрит на меня через плечо. Подмигнув, он уходит в толпу.

Я стою и обдумываю свои дальнейшие действия. Моя рука ритмично отстукивает по голому бедру, пытаясь отговорить себя от того, что я хочу сделать. Ты могла бы научиться получать удовольствие от Алабамы, Инди. Просто начни все сначала и оставь все позади. Оставь его и его окольные пути позади.

Дело в том, что я не думаю, что мне придется учиться получать удовольствие от Астора. Я его даже не пробовала, но почему-то уже знаю, что он будет моим любимым вкусом.

Прежде чем я успеваю убедить себя улететь подальше отсюда, я достаю телефон из своей маленькой сумочки и набираю номер телефона, который запомнила три дня назад.

Мое сердце сильно колотится о ребра, когда звонит телефон, и я, честно говоря, не могу сказать, тряслись ли мои руки от нервов или от волнения.

Он отвечает на третьем гудке, и от звука, когда он произносит мое имя, у меня замирает дыхание.

– Инди.

– Ты дома? – спрашиваю я, когда воздух снова наполняет мои легкие.

Прежде чем он снова заговорит, следует долгая и тяжелая пауза.

– Нет. Я зашел в свой офис после ужина, – только кто-то вроде Астора мог работать в это время. На выходные.

– Ты будешь там еще долго?

– Час или около того. Почему ты спрашиваешь?

Я уже подхожу к входной двери дома, когда говорю ему:

– Я буду там через пятнадцать минут.

7

Астор

Ее пальцы поворачивают замок на ручке, когда она прислоняется спиной к двери, через которую только что вошла.

Верная своему слову, Инди потребовалось пятнадцать минут, чтобы приехать ко мне, и я наблюдал, как каждая из этих минут проходила по часам на стене, как ученик, с нетерпением ожидающий окончания учебного дня. Сознание того, что с каждым движением стрелки часов она приближалась к тому, чтобы быть со мной – к тому, чтобы быть моей, – заставило мою кровь закипеть, а мой член натянулся на молнию моих брюк. Никогда еще я чего-то не ждал так долго, но эти месяцы сдержанности и терпения вот-вот окупятся.

Пока я ждал ее прибытия, в моем мозгу засело сомнение, что она придет сюда не для того, чтобы согласиться на мое предложение, а для того, чтобы согласиться на предложение Алабамы. Но с одного взгляда на ее покрасневшие щеки и дрожащие от адреналина руки я понимаю, что мои прогнозы оказались верными. Она всегда собиралась прийти ко мне и выбрать меня.

Черное платье в стиле футболки, которое она носит, облегающее, подчеркивает каждый изгиб, скрывающийся под тканью. Неуклюжие черные ботильоны придают ей еще пару дюймов роста, и я оценю это, когда она склонится над моим столом.

Я сажусь на свое место и сжимаю руки.

– Рассказывай.

Инди облизывает нижнюю губу, подбирая слова.

– Я хочу остаться здесь, – наконец удается ей сказать.

– Нет, – моя голова медленно трясется, заставляя ее лицо падать. – Скажи мне, что я на самом деле хочу услышать.

Не понимая моей просьбы, она смотрит на меня с растерянностью в своих красивых чертах. Кажется, мне нужно лучше объясниться.

Откинувшись на спинку кожаного кресла, я встаю в полный рост. Обходя большой стол, я начинаю расстегивать серебряные запонки на рукавах моей белой рубашки на пуговицах. Я оставил спортивную куртку в машине, когда вернулся в офис после ужина. В мои первоначальные планы не входило возвращаться сюда, но поскольку время, отведенное Инди, истекало, я боялся, что пойду домой и буду смотреть на часы. Мое терпение улетучилось быстрее, чем ее время.

Как бы то ни было, за последние три дня я несколько раз проезжал мимо ее квартиры. Мне пришлось удержаться от того, чтобы подойти к ее двери и потребовать ее решения прямо здесь и сейчас. Как и в случае с другими моими деловыми отношениями, я должен был уважать сделку, которую мы заключили.

Подойдя к ней, я бросаю запонки в карман брюк и начинаю медленно закатывать рукава рубашки. Она продолжает прислониться к двери, как будто это ее защитное одеяло, ее грудь быстро поднимается и опускается.

– Если ты остаешься здесь, ты знаешь и полностью понимаешь, какова цена, да? – я одариваю ее быстрым взглядом, продолжая работать с рукавами. – Ты понимаешь, кем ты будешь, если останешься здесь?

Я останавливаюсь в нескольких дюймах от нее, заявляя, что ее место принадлежит мне. В этом положении Инди вынуждена запрокинуть голову назад, чтобы продолжать смотреть на меня. Будут ли ее глаза смотреть на меня с такой надеждой и желанием, если я заставлю ее встать на колени прямо здесь?

– Да, – выдыхает она. – Я понимаю.

Ее нервы и напряженная поза смягчаются, когда я ласкаю ее лицо пальцами. Ее глаза закрываются от удовлетворения, густые ресницы касаются ее скул, но сладкий момент ускользает, когда я резко запускаю пальцы в короткие пряди ее волос. Янтарные глаза снова сталкиваются с моими, и испуганный вздох сорвался с ее губ, когда я заставил ее голову откинуться еще дальше.

Опустив голову, я говорю сквозь стиснутые зубы:

– Тогда скажи это.

Я ожидаю увидеть отблеск опасения на ее лице, но, к моему великому удовольствию, на нем нет ни единого следа.

Она готова.

– Я хочу быть твоей.

От ее заявления озноб удовольствия пробежал по моему позвоночнику и конечностям, прежде чем сойтись на моем члене. Он прижимается к моей молнии, жаждая ее. Я должен подвести ее прямо сюда, к этой двери, но еще немного, мне придется собрать остатки контроля.

– Докажи это. Покажи мне, что ты хочешь меня.

Я сильнее тяну пряди ее волос, и она шипит.

– Как?

– Прикоснись к себе, – требую я, отпуская ее и отступая от нее. – Прикоснись к своей пизде и покажи мне, насколько мокрой ты можешь стать, если я не прикоснусь к тебе ни одним пальцем.

Ее зубы погружаются в нижнюю губу, а на ее скулах появляется красивый румянец.

– Я не…

– Не что? Не хочешь? – я предлагаю возможный ответ, медленно идя назад к своему столу. Если она уже отказывается от меня на столь раннем этапе, возможно, мне предстоит гораздо больше работы, чем я изначально думал. – Или, может быть, ты не знаешь как? – сидя на краю стола, я жду ответа.

Словно пытаясь скрыть свой растущий и очевидный румянец, она смотрит на ковер, когда говорит.

– Я знаю как, конечно, я знаю как. Это просто личное. Я просто не делаю этого перед… людьми.

Мои глаза подозрительно сужаются.

– Ты никогда не трогала себя пальцами, пока твой парень смотрел? – что еще более важно, никто из ее прошлых парней не удосужился попросить ее об этом? Какая оплошность с их стороны.

Единственный ответ, который я получаю, – легкое покачивание головой.

– Посмотри на меня, – по моему приказу она вскинула голову, как будто ее кто-то ударил. – Давай проясним кое-что, Инди. На время действия нашей договоренности твои личные моменты больше не принадлежат тебе. Теперь они принадлежат мне, как и ты. Твое тело, твои оргазмы и твои чертовы слезы – мои. Как и остальные твои первые вещи. Я собираюсь взять каждую из них и объявить их своими. Ты говоришь, что никогда не трахала себя пальцами на глазах у парня? Иди сюда и позволь мне стать первым свидетелем такого зрелища.

Ее лицо полно опасений, но я вижу искру в ее глазах. Инди может это отрицать, но мой приказ ее приводит в восторг.

– Хорошо, – соглашается она после успокаивающего вздоха.

– Хорошая девочка, – я хвалю. – Встань передо мной.

Ее шаги медленны и размеренны, когда она идет ко мне. Точно так же, как и в прошлый раз, когда она была передо мной, ее пальцы теребят тонкую золотую цепочку на шее. Когда она оказывается в футе от меня, моя рука поднимается, и она останавливается.

Мой взгляд начинается с ее ботинок и скользит вверх по ее голым ногам.

– Ты носишь трусики?

– Да.

– Сними их.

Инди колеблется всего секунду, прежде чем ее пальцы скользят по бедрам. Мои зубы скрипят, когда ее бедра слегка покачиваются, пока она стягивает со своего тела клочок черного кружева. Ткань ниспадает ей до щиколоток, и она выходит из них по одной ноге за раз. Она смело смотрит мне в глаза и наклоняется в талии, чтобы подхватить их.

Встав спиной в полный рост, она свешивает стринги с кончика пальца. Этот шаг напоминает мне, как я дал ей полотенце в июле.

– Дай их мне.

Я беру предложенный трофей с ее пальца и тут же подношу их к своему лицу. Ее глаза расширяются, когда я жадно втягиваю ткань.

– От тебя будет пахнуть еще лучше, когда ты полностью пропитаешься потребностью во мне. Ткань уже влажная, но я хочу посмотреть, насколько киска мокрая, – моя голова кивает на стул в футе передо мной. Это тот самый, на котором она сидела всего несколько дней назад. – Садись.

Она осторожно садится, сложив руки на коленях и плотно сжав ноги вместе. Платье, которое она носит, поднимается еще на дюйм, но этого недостаточно, чтобы я мог увидеть то, чего жажду. Она так близко, что я мог бы сам протянуть руку и прикоснуться к ней, но сначала я хочу увидеть, как она это сделает. Я хочу увидеть, какую власть я имею над своей хорошей девочкой.

– Ты собираешься лишить меня того, чего я хочу, Инди? – мой голос звучит резко. Явное предупреждение для нее.

Она тяжело сглатывает.

– Нет, я не…

Дюйм за дюймом ее ноги медленно раздвигаются для меня, пока я не вознаграждаюсь сладким видом ее красивой киски, но под таким углом мне все равно этого недостаточно. Это скрыто, и я хочу все это увидеть.

Потянувшись вниз, мои руки обхватывают ее икры. Вздох Инди эхом разносится по комнате, когда я ставлю ее ноги в ботинках по обе стороны от себя на стол, фактически зажимая себя между ее ногами. Эта смена положения вынуждает ее опуститься на кожаное кресло ниже и раздвинуть ноги шире. Как у зверя, из моего горла вырывается гул удовлетворения, когда я вижу именно тот вид, который мне нужен.

Каждая ее частичка представлена мне.

– Покажи мне, как ты кончишь на свои пальцы.

8

Инди

Никогда в жизни я не чувствовала себя более застенчивой и возбужденной, чем когда ставлю ноги на стол, открывая вид на киску Астору. От него невозможно спрятаться, нет угла, который я могла бы использовать, чтобы избавить себя от некоторого смущения, которое я испытываю. Я полностью открыта для него.

Странно балансировать между волнением и страхом, но если я собираюсь стать Астора, то это место, где мне будет комфортно находиться. Каким-то образом страх делает все это еще более интенсивным.

Серые глаза Астора смотрят на мою киску так, будто он видит свой долгожданный приз. И это только усиливает тепло, образующееся в моем сердце, и усиливает мою потребность в нем.

Это не первый раз, когда я использую пальцы, чтобы отделаться, и это не первый раз, когда я делаю это, думая об Асторе Бэйнсе. Но это первый раз, когда я трогала себя, пока кто-то смотрел. Я не знаю, почему мне никогда не приходило в голову, что делать что-то подобное перед партнером может быть волнующе, но как только он сказал мне, что это то, чего он хочет, меня охватило предвкушение.

Начиная с золотого амулета на шее, я провожу пальцами вниз. Хотя я очень рада возможности облегчить боль между ног, меня больше заинтриговало то, как сужаются глаза Астора и раздуваются его ноздри, когда кончики моих пальцев скользят по моей киски. Почему-то доставить удовольствие ему кажется более важным, чем доставить удовольствие себе.

Воздух вырывается из моих приоткрытых губ, когда я делаю медленный, дразнящий круг вокруг своего клитора. Не знаю, насмехаюсь ли я над собой или над Астором, но я делаю это снова, на этот раз медленнее. Единственное, что отражается на Асторе, это то, как его руки сжимают край стола, а костяшки пальцев белеют.

Повторяя, на этот раз я усиливаю давление, и мои бедра инстинктивно выгибаются вверх. Когда я мастурбирую дома, под защитой простыней, моему телу требуется много терпения, чтобы стать восприимчивым к моим собственным пальцам. Я могу туда добраться, но обычно это занимает у меня больше времени, чем я готова уделить. Мой розовый вибратор выполняет свою работу намного быстрее.

Но под пристальным взглядом Астора мое тело реагирует быстрее, чем когда-либо. Это заставляет меня задуматься, что в нем такого, что так отличается от других. В какой-то момент я подумала, что между мной и Калланом существует неизмеримая химия, но зная, как Астор может заставить меня чувствовать себя одним лишь взглядом, я знаю, что тепло, которое, как мне казалось, когда-то было у меня, было бы прохладным по сравнению с этим.

Мои пальцы движутся ниже и дразнят мое отверстие. Я знаю, что найду, когда запущу их внутрь. Астор сказал, что хотел намочить меня, не прикасаясь ко мне, но когда я прижалась к двери, его рука зарылась в мои волосы, мое тело уже отреагировало на него.

– Вот и все, – подбадривает Астор, когда я ввожу один палец внутрь. – Намокни настолько, что с тебя будет капать кровь, когда я наконец прикоснусь к тебе. Я хочу, чтобы ты была готов принять мой член.

– Я готова, – стону я, добавляя еще один палец. Он быстро покрывается таким же соком, как и другой. – Я хочу тебя прямо сейчас.

– Уже умоляешь меня? – его насмешка только усиливает пульсацию в моей киске и заставляет мои соски напрягаться. – Сначала дай мне то, что я хочу, а потом я сделаю то же самое для тебя. Продолжай, красотка.

Красотка.

Это имя сбивает меня с толку. Мои пальцы двигаются быстрее, проникая настолько глубоко, насколько я могу. Я знаю, что если бы он прикоснулся ко мне, он смог бы достичь всех этих чувствительных мест, скрытых внутри меня. Мои глаза бросают взгляд на его большие руки, все еще сжимающие стол, как будто он сдерживает себя. Черт, я готова поспорить, что он мог добраться до мест, о существовании которых я даже не подозревала.

И именно поэтому, когда я вытаскиваю пальцы из своей мокрой киски и начинаю еще раз кружить ими по клитору, я представляю, что это он посылает через меня волны удовольствия. Что это его мозолистые руки заставляют мои основные мышцы дрожать.

Резкий приступ экстаза заставил мои ноги сжаться, а ступни оторвались от стола и потянулись ко мне. Руки Астора сомкнулись вокруг моих лодыжек и заставили мои ноги раздвинуться. Он кладет мои ноги обратно на стол, и вместо того, чтобы снова отпустить меня, они остаются на месте, сохраняя то положение, которое ему нужно.

Идея быть сдержанной всегда интриговала меня, но я никогда не чувствовала себя достаточно смелой, чтобы признаться в этом кому-либо из своих прошлых парней. У меня такое ощущение, что мне не придется обсуждать это с Астором. Это просто произойдет.

Мой темп ускоряется, мои движения становятся хаотичными, исчезли те медленные дразнящие круги, которые были раньше. Оргазм, которого я добивалась, так близок, что я чувствую, как под кожей нарастает гул.

Все, что мне нужно, это один небольшой толчок, и меня отправят за грань.

И Астор это знает.

– Я хочу знать, такие же приятные звуки, которые ты издаешь, как и все остальные, – его слова омывают меня, как жидкий огонь. – Кончи для меня.

Меня пронзает оргазм, и я теряю контроль над своим телом. Я не могу дышать, корчась в кресле, катаясь на волне за волной удовольствия, в то время как мои пальцы продолжают играть с клитором. Мои ноги снова пытаются непроизвольно сомкнуться, но хватка Астора удерживает меня на месте и заставляет раскрыться, чтобы он мог наблюдать, как моя киска пульсирует с каждой хаотичной волной.

Его руки отпадают, как только я восстанавливаю контроль над своим телом. В глазах проясняется, и я замечаю, как его серые глаза облизывают меня, словно голодный человек, которому только что подали ужин.

– Красиво, – мрачно хвалит Астор. – Так, как я себе это представлял, даже лучше.

Тот факт, что он это изобразил, посылает новый поток тепла по моим венам. Представляли ли мы такой момент одновременно? Пока я лежала в постели и думала о том, каково было бы пересечь с ним черту, представлял ли он меня распростертой перед ним?

Он наклоняется вперед и нависает надо мной. Все это время я была достаточно близко, и он мог бы прикоснуться ко мне, если бы захотел, но он хотел не этого. Этот момент прошел, и по голодному взгляду его глаз я понимаю, что он устал быть просто наблюдателем.

Начиная с моих лодыжек, кончики пальцев Астора скользят вверх по внутренней стороне моих ног. За ними идут мурашки, и по моей коже пробегает дрожь. Я ожидаю, что он потянется к моей киске, прикоснется ко мне, как я надеюсь, но он этого не делает. Он сжимает пальцы вокруг моей руки, которая все еще лежит на нижней части живота.

– Скажи мне, Инди, пока ты прикасалась к себе, кто поглощал твои мысли? О ком ты думала, пока кончала? Каллана, возможно? – от его вопроса у меня вздымается голова и вспыхивают глаза. Ухмылка на его лице дает мне понять, что моя реакция ему нравится. – Или ты подумала обо мне? Ты вообразила, что это мои руки поклоняются твоей пизде?

Я тяжело сглатываю, снова обретая способность говорить. Говорить полную и абсолютную правду.

– Я думала о тебе. Я думаю о тебе с июля.

Я вынуждена опустить ноги обратно на пол, когда рука Астора сжимает мое запястье, и он возвращает меня в сидячее положение. Он рассматривает мои блестящие пальцы и подносит их ко рту. Даже если бы я захотела, я не смогла бы оторвать от него руку. Его хватка непоколебима, почти болезненна.

У меня текут слюнки, когда я смотрю, как он вылизывает мои пальцы. Его глаза встречаются с моими, и от их мрачного взгляда, отражающегося в них, у меня перехватывает дыхание. С каждым прикосновением его языка к кончикам моих пальцев пламя, которое он зажег в моем сердце, становится все жарче.

Когда я убрала пальцы со рта, лицо Астора исказилось от высокомерия.

– Я чувствую вкус твоей честности, – резким рывком он заставляет меня подняться на ноги. Я покачиваюсь на секунду, неловко стоя на ногах. – И это чертовски вкусно.

Все происходит так быстро. В одну секунду я стою перед ним, а в следующую я склоняюсь над столом, на котором он сидел всего несколько секунд назад. Стоя позади меня, рука Астора скользит между моими бедрами, прежде чем погрузиться в мою влажную середину. Его одобрительное шипение наполняет меня чувством гордости.

– Моя красавица делает именно то, что ее просят, – хвалит он, проводя кончиками двух пальцев по моему отверстию. – Ты капаешь для меня, Инди.

– Да.

Звук застежки-молнии заставляет мою голову поворачиваться и прижиматься щекой к прохладной поверхности стола. Предвкушение растекается у меня в животе, как лава, и мои колени уже слабеют при мысли о том, что будет дальше.

– Я слишком долго этого ждал, – единственное предупреждение, которое я получаю, прежде чем толстая головка его члена вонзится в меня.

9

Астор

Я думал, что был готов, что я представлял это в своей голове достаточно раз, чтобы знать, каково это, наконец, заполучить ее, но я ошибался. Ничто не могло подготовить меня к тому, каково это – полностью быть внутри ее пульсирующей киски. Я не уверен, испытываю ли я это триумф, зная, что мое ожидание закончилось и она наконец-то моя, или это просто она. Учитывая то, что она такая милая и крепкая, не имело бы значения, пришлось ли мне ждать или работать на нее, Инди все равно ощутила бы дозу чистого экстаза прямо в мои вены.

Это то, чего я никогда не узнаю наверняка, и в данный момент я не могу найти ни малейшего повода для беспокойства. Не тогда, когда ее киска сжимает меня, и ее красивые звуки наполняют мои уши.

Вины за то, что я увел ее прямо из-под носа у своего сына, всегда было мало, а сейчас ее совсем нет. Теперь, когда я знаю, что значит иметь ее как свою собственную, эмоции полностью ускользают от меня. Что-то такое же хорошее, как Инди, не должно вызывать чувство вины.

Я почти полностью вытягиваюсь из нее, прежде чем снова погрузиться в ее липкое тепло. Я вырываю из нее прерывистый стон. Звук распространяется от стеклянных окон от пола до потолка. Людям уже слишком поздно быть в офисе, но вероятность того, что уборщица задержится, высока.

Моя фамилия имеет непревзойденный уровень защиты. Даже если о моих отношениях с Инди станет известно, пойдут слухи, но никто не настолько глуп, чтобы делать это в моем присутствии или в моем кампусе. Люди в моих социальных группах не посмеют испортить мою репутацию, потому что знают, что никогда не выиграют. Если они станут слишком смелыми и действительно попытаются это сделать, достаточно будет одного звонка моей семье на восточном побережье, и о них позаботятся тихо и эффективно. И лучшая часть? Мои руки остаются совершенно чистыми от крови, как и многие годы.

Как и Инди, я даже не удосужился снять с себя одежду. Мои штаны спущены ровно настолько, чтобы освободить эрекцию. Моя рука отпускает ее бедро, чтобы вытащить из кармана брюк стринги, которые я у нее конфисковал.

Другая моя рука хватает ее волосы, и я дергаю ее голову назад к себе, заставляя ее спину выгнуться под агрессивным углом. Широко раскрытые глаза встречаются с моими, когда я засовываю ткань ей в рот.

– Не выплевывай это, – приказываю я. – Будь хорошей девочкой и молчи. Мы не можем позволить, чтобы кто-нибудь тебя услышал.

Ее протест прерывается, когда я снова вхожу в нее длинным и глубоким толчком. Ее стоны звучат сдавленно и приглушенно, именно такими, какими мне нужно.

– Я собираюсь взять тебя так быстро и сильно, что ты еще несколько дней будешь чувствовать меня внутри себя. Каждый раз, когда ты будешь ходить, ты будешь вспоминать о том, что я с тобой сделал. Что я украл тебя и объявил тебя своей собственностью, – есть некоторые черты, которые нельзя переступать, и одна из них – украсть женщину другого мужчины. Я увидел эту линию и поджег ее. Радуясь, как оно горело.

Высвобождая ее бедро из моей наказывающей хватки, я поднимаю одну из ее ног с земли и поднимаю ее на стол. Ее ногти впиваются в поверхность, и мне интересно, найду ли я завтра царапины на деревянной отделке. По какой-то причине мысль о том, что она оставит свой след на моей собственности, волнует меня. Это доказательство того, что она была тут.

Я врезаюсь в нее, не отпуская и не замедляя шаг. Это не для нее. Это для меня. Она уже кончала сегодня вечером, и если она сейчас кончит еще раз, это будет для нее дополнительным бонусом, но это не мой приоритет. Не тогда, когда я пытаюсь оставить свой след и на ее коже, и в душе.

Возможно, я не первый мужчина, который ее трахает, но я сделаю так, чтобы все ее прошлые любовники превратились в скучные воспоминания, а будущие любовники стали неадекватными. Каждый мужчина, которого она трахнет после меня, бледнеет по сравнению со мной и тем, что я сделал с ее телом. Она никогда меня не забудет, и это еще один способ оставить в ней свой след.

Когда наша договоренность уже давно пройдет, она все равно будет думать обо мне. Я буду владеть ее воспоминаниями.

Я доведу ее до предела, забирая все, что она готова дать, и украду то, чего она не дает. Стенки ее киски сжимаются вокруг меня с каждым сильным толчком, а ее бедра двигаются в соответствии с моим ритмом. Она не умоляет меня остановиться и не отталкивает меня. Она с радостью принимает это и благодарит меня хором стонов.

Мои глаза наблюдают, как мой член исчезает в ее мокрой киске и выходит из нее. Это зрелище запечатлеется в моем мозгу на все последующие годы. То, что я буду вспоминать в самом аду.

Мое внимание привлекает тугое кольцо мускулов, и в голову приходят злые мысли.

– Кто-нибудь когда-нибудь брал тебя здесь? – мрачно спрашиваю я, когда мой большой палец прижимается к ее заднице во время следующего толчка. Мгновенно ее тело напрягается, а голова поворачивается в мою сторону. Выражение чистого страха в ее глазах дает мне ответ. – Я с нетерпением жду возможности стать твоим первым, – я продолжаю оказывать давление большим пальцем, но не нажимаю внутрь. Пока что.

– Мы поработаем над тем, чтобы твоя задница была готова принять мой толстый член в ближайшее время, Инди.

В ее глазах может быть опасение, но тяжелый стон, исходящий из ее заткнутого рта, и напряжение ее киски вокруг моего члена дают мне понять, что эта идея ее возбуждает.

Я приближаюсь, и мои пальцы впиваются в ее бедра, без сомнения оставляя следы на ее загорелой коже. Мои зубы скрипят, когда я пытаюсь сдержать выброс, чтобы оставаться в ее теплой пизде как можно дольше, но больше не могу сдерживать это. Судя по сжимающим стенкам и дрожи, Инди тоже близка к финалу.

Выйдя из нее, я резко переворачиваю ее на спину. Я зашел слишком далеко, чтобы понять, вызван ли ее крик болью или удовольствием. Фистингую свой член, я глажу его еще дважды, прежде чем кончить на ее голую киску. Инди стонет, запрокидывая голову, и я вырываю резкое проклятие при виде этого.

Одной рукой удерживая ее ноги широко раздвинутыми для себя, я распределил сперму по ее мокрой и набухшей киске. Она вздрагивает, когда я касаюсь ее клитора. Она все еще близко, ее оргазм на волоске от нее.

– Я мог бы заставить тебя кончить одним прикосновением прямо сейчас, не так ли? – я тяжело дышу, все еще запыхавшись. – Должен ли я вознаградить тебя за то, что ты такая хорошая?

Большие янтарные глаза молча умоляют меня, а ее голова отчаянно кивает.

Я мог бы ее лишить, но вместо этого решаю порадовать ее.

– Хорошо, красотка. Кончи для меня.

И она это делает.

10

Астор

Клянусь, она пытается отшлёпать себе задницу до тех пор, пока она не покроется волдырями.

Прошла неделя после нашего соглашения, а она уже игнорирует мои сообщения. Это было частью нашей договоренности: она придет, когда я позвоню, но вот уже пять часов она не отвечает и не появляется у моей двери, как хорошая маленькая девочка, которой я знаю, она может быть.

Вместо того, чтобы обратить внимание на заседание совета директоров, как следовало бы, я уставился на темный экран телефона и молча разозлился еще больше. Когда я так резко покинул собрание, в мою сторону бросили много растерянных взглядов, но я не мог сидеть там, когда Инди уже бросает мне вызов. Мы договорились, что она будет в моем распоряжении в течение восьми месяцев. Не восемь дней.

Моя рука крепче сжимает кожаный руль, когда я ускоряюсь вокруг минивэна, едущего слишком медленно, на мое мнение. Двигатель моего «Порше Кайен» – единственный звук, который звучит в короткой поездке до ее квартиры. Я слишком зол, чтобы слушать радио.

Мои шины визжат, когда я сворачиваю на улицу с односторонним движением, на которой она живет. Из исследования, которое я провел о ней, я точно знаю, какие окна принадлежат ее квартире-студии. Хотя я одобрял ее умность и то, что ее белые шторы были плотно задернуты, я часто разочаровывался, что не мог увидеть ее мельком.

Но на этот раз мое внимание привлекают не окна, а желтый движущийся грузовик, припаркованный перед зданием, и несчастную Инди, стоящий на тротуаре и наблюдающий, как в машину загружают предметы мебели.