Текст книги "Лунная дорожка счастья"

Автор книги: Кетти Слейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Не больше, чем я знаю о тебе.

– Но я надеюсь, что очень скоро ты узнаешь меня значительно лучше, – и его лицо осветилось белозубой улыбкой.

Она не смогла не ответить на его вызывающее замечание.

– Ну, это мы еще посмотрим.

– Ты не слишком устала для нового восхождения?

– О нет. Куда мы отправимся теперь?

Антонио немного подумал.

– Пожалуй, куда-нибудь поближе к твоему дому, чтобы не пришлось долго возвращаться.

Кристина улыбнулась, глядя на него. Ею овладел пиратский дух дядюшки Сперджена.

– К черту торпеды, полный вперед! – И взглянув на его удивленное лицо, добавила: – Разве мы можем сделать что-нибудь плохое? Знаешь, мне кажется, что вон та огромная гора – сплошной каменный монолит. Там есть отвесный утес, прямо над пещерой, хотелось бы видеть, как ты туда заберешься.

Он улыбнулся.

– Ты хочешь поспорить, что я не заберусь?

Она искоса взглянула на него.

– Нет, тебе не удастся содрать с меня деньги. Но… Если ты сделаешь это, мне, возможно, придется вознаградить тебя…

В его глазах засветилось плотское желание.

– …стаканом вина и вкусным обедом, – закончила фразу Кристина.

Антонио явно был разочарован, если не огорчен.

– Существует пословица о том, что если красавица видит умирающего от жажды мужчину, то она предлагает ему хлеб. Думаю, что это моя судьба, встретить именно такую красавицу.

– Не сомневаюсь в том, что ты выживешь, – сухо ответила Кристина.

Они спустились со скалы и не спеша пошли по долине, восхищаясь красивыми цветами и прислушиваясь к пению птиц. Они приблизились к оврагу, и Кристина заметила вспышку света, словно отразившуюся от чего-то, но никого не разглядела.

Антонио тоже это заметил.

– Кто-то вторгся на запретную землю.

– Возможно, это просто наблюдатели за сусликами, – сказала Кристина.

– Кто?

Она улыбнулась.

– Двое студентов выполняют здесь полевые исследования пустынных сусликов.

– Неужели? Возможно, я тоже смогу получить разрешение, так как собираюсь наблюдать за самым красивым и очаровательным существом, которое только можно найти в пустыне.

– Если это существо обитает на ранчо Стоун Хаус, – предположила она, – то тебе необходимо разрешение лишь его владельца.

– Тогда я, пожалуй, составлю персональное прошение, – он помедлил, а затем поинтересовался: – Наблюдатели за сусликами – это те молодые люди, которых я видел позавчера? Они часто бывают в этих местах?

– Слишком часто. Я чуть не споткнулась о них вчера утром, а позапрошлой ночью, после нашей встречи с тобой, мне показалось, что я видела свет к востоку от дома. Возможно, это были они.

Антонио внимательно взглянул на нее.

– Но ты не уверена в этом?

Они оба не сумели скрыть тревоги, и беседа вдруг стала напряженной.

– Не совсем… Но кто же еще это мог быть?

– Да, кто же еще? – тихо спросил Антонио.

Они вошли в пещеру, и Кристина вновь была поражена тем, как атмосфера этого места сближала ее с индейцами и ее дядюшкой, присутствие которого все еще ощущалось здесь. Антонио не спеша огляделся, прикоснулся к стенам, кое-где ковырнул, а потом разровнял песок на полу пещеры носком ботинка. Наконец он сказал:

– Она обладает… некой аурой, не правда ли? В своем роде, столь же сильной, как у древних храмов и городов в моей стране. Глаза Кристины отыскали на стене изображение человеческой руки.

– Да, очень дружественной и располагающей. Никаких неприятных ощущений, – она задумалась о том, чувствовал ли дядюшка Сперджен здесь то же самое, а затем еще раз оглядела нависавшую над ними скалу. – Не пытаешься ли ты отказаться от совершения своего подвига?

– Я осмотрел скалу, пока мы шли сюда, – Антонио щелкнул пальцами. – Это действительно просто конфетка. Ты сможешь взобраться на нее также легко, как и я.

– Я? – с удивлением воскликнула Кристина.

– Пойдем. Я покажу тебе как.

Они вышли на площадку перед нависающей над ними скалой, и Антонио объяснил, что каменная стена над ними наклонена вполне достаточно для того, чтобы сила тяготения смогла удержать на ее поверхности человека. Поверхность скалы была покрыта желобками и выемками, которые позволяли укрепиться на стене руками и ногами, а во множестве трещин росли скальные растения.

– Скоро будет смеркаться, – все еще сомневаясь осторожно заметила она, но Антонио отмел ее возражения.

– Сейчас еще светло. Это не займет много времени. Я полезу первым, а потом спущу вниз веревку. Ты обвяжешься ею, а я помогу тебе подняться наверх. Ты будешь в полной безопасности, – он лукаво взглянул на нее. – Но, конечно, если ты возражаешь…

Она вспыхнула.

– Не говори глупости. Пойдем.

Антонио внимательно посмотрел на скалу и осторожно, но быстро стал подниматься, проверяя надежность каждого используемого им выступа или выемки на каменной стене. На половине пути он покачнулся, и у Кристины перехватило дыхание. Но оказалось, что он просто отклонился от стены для того, чтобы беззаботно помахать ей рукой.

– Видишь, как просто, – крикнул он.

– Из тебя получится прекрасный верхолаз-домушник.

– Домушник? Кто это такой?

– Это вор, который карабкается по стенам домов для того, чтобы грабить квартиры.

Его смех эхом отразился от скалы.

– Если когда-нибудь я потеряю работу, то вспомню об этом.

Он быстро преодолел оставшееся расстояние до широкой площадки у вершины скалы. Над ней возвышался неровный конус. Запрокинув голову, Кристина наблюдала, как он укрепил веревку и бросил ей конец. Веревка, с сухим шипением раскручиваясь на лету, упала вниз, и она крепко завязала ее вокруг своей талии. Восхождение действительно оказалось несложным, но Кристина все-таки была благодарна прочности страховочного нейлонового шнура, который Антонио крепко держал в своих руках.

Вдруг натяжение веревки ослабло. С замирающим от страха сердцем Кристина почувствовала, что ее руки слабеют. Пальцы отчаянно цеплялись за грубый гранит. В этот отчаянный момент она поймала себя на страшной мысли: ведь она ничего, совершенно ничего не знает об Антонио. Возможно, он сумасшедший, возможно, он действительно имеет какое-то отношение к смерти Бегли… Неожиданно веревка натянулась, прижав ее к каменной поверхности скалы, а сверху донесся ободряющий крик Антонио:

– Извини, у меня были влажные руки. С тобой все в порядке?

Она прижалась щекой к теплому от солнца граниту, борясь с приступом тошноты. Затем, удивительно спокойно, ответила:

– Да, конечно, – но весь остаток пути наверх все внутри у нее дрожало.

Антонио поднял Кристину на площадку и посмотрел на ее руки.

– Ты сломала ноготь, – сказал он участливо, – больно? Может, тебе не стоит лезть до вершины?

Кристина взглянула на свою руку, она даже не почувствовала, что сломала ноготь. Но ей не хотелось признаваться в своей секундной панике и тех диких подозрениях, которые у нее мелькнули.

– Да, нет, все в порядке, – она взглянула на вершину, – я хочу идти дальше.

Над уступом возвышалась куча изъеденных эрозией булыжников и каменных блоков самых фантастических форм.

– Здесь нам не понадобится веревка, – сказал Антонио, – мы оставим ее здесь, чтобы потом спуститься.

Он пошел вперед, выбирая наиболее удобный путь, и они быстро достигли вершины. Перед ними снова, как гигантская рельефная карта, расстилалась пустыня. От одиноких деревьев уже потянулись длинные голубоватые тени. Солнце, уже висящее над самой кромкой западных гор, освещало гранитные скалы и искрами блестело во вкраплениях слюды. Оперение парящего в воздухе краснохвостого ястреба превратилось в медно-золотое пламя на фоне лазурного неба.

У Кристины перехватило дыхание от такого великолепия. Антонио же мрачно смотрел на сухое озеро: далеко за горизонтом лежала его родная Мексика. Вдруг он резко повернулся, вглядываясь в густые кусты с теневой стороны холма.

– В чем дело? – удивилась Кристина.

– Мне показалось, что там кто-то есть.

– Скорее всего кролик или земляная белка.

– Да, конечно, – но еще несколько секунд он настороженно продолжал смотреть на кусты.

Солнце опустилось за горы, и они неожиданно оказались в тени, хотя верхушки скал все еще были облиты золотым светом заходящего солнца. Антонио взял Кристину за руку.

– Нам пора возвращаться, пока не стемнело.

Она была удивлена и немного встревожена его неожиданной поспешностью: беспечный и раскованный мексиканец был натянут, как тетива индейского лука. Она вновь увидела второго Антонио, другого, таинственного Антонио, и поняла, что он ведет ее по огромным булыжникам вниз быстрее, чем того требует осторожность. Один раз он замер и прислушался. Но Кристина ничего не услышала. Когда они достигли площадки, он быстро завязал веревку у нее под мышками.

– Антонио… – смущенно произнесла она.

– Ты первая, – скороговоркой произнес он. – Когда ты будешь внизу, я спущусь за пару секунд. Ты, конечно, понимаешь, что альпинисты не используют веревку таким вот образом, но сейчас не время давать инструкции. Сойдет и так, – он улыбнулся, но ей снова почудилась какая-то фальшь.

От страха и ощущения рядом беды и неумолимого зла Кристина вся похолодела. Но поддавшись его напряженной настойчивости, принялась спускаться, нащупывая руками и ногами неровности скалы. Антонио, наклонившись, стравливал шнур, помогая ей удерживать равновесие. Ее плечи и руки прикасались к теплому камню. Сквозь тонкую хлопчатобумажную ткань она грудью ощущала каждую неровность скалы, по которой опускалась. Она уже была на полпути вниз…

Вдруг Антонио пронзительно закричал, веревка ослабла, он пролетел мимо, ударился о стену, с глухим стуком упал на площадку перед пещерой и покатился ломая кусты вниз по склону.

Глава двенадцатая

От ужаса руки Кристины ослабли, и она начала скользить вниз по склону. Отчаянно ощупывая скалу, она нашла на ее поверхности выемку и вцепилась в нее руками, прижавшись всем телом к грубому камню и ища опору для ног. Пока она так висела, на нее обрушился град камней размером с кулак, один камень гулко ударился о ее пробковый шлем. Оглушенная этим ударом, она потеряла опору и вновь стала скользить вниз.

Неожиданно ее щеку оцарапал жесткий маленький куст, росший в одной из трещин, и она инстинктивно уцепилась за него. Это снизило скорость падения, но корни куста не выдержали ее веса. Все еще сжимая кулак, она пролетела последние семь футов пустого пространства… Она лежала у пещеры, глядя широко открытыми глазами на медленно темнеющее небо, и не могла пошевелить даже пальцем.

Во время падения веревка за что-то зацепилась, соскочила с ее тела и теперь жуткой петлей висела над входом в пещеру. Не понимая, что происходит, Кристина наблюдала за тем, как веревка стала медленно подниматься и скрылась из виду. Сверху послышалось шуршание, а затем наступила тишина.

«На помощь!» – беззвучно прокричала Кристина. Она не могла ни говорить, ни двигаться, и не видела ничего кроме неба и каменного свода пещеры, который, казалось, дрожал и качался, готовый раствориться в тумане, который так и не стал для нее забвением.

Она будто существовала в вечности, посреди застывшей реальности. Но когда она заставила-таки себя глотнуть немного воздуха, оказалось, что времени прошло не так уж и много – сумерки еще не сгустились. Через несколько минут она с трудом поднялась на ноги. Сквозь боль и шок пробивалась лишь одна мысль: надо помочь Антонио. Она заморгала и прищурилась, стараясь сфокусировать зрение на нижнем склоне холма. Сначала она не смогла разглядеть ничего, кроме темных пятен растительности. Но приглядевшись, заметила неподалеку что-то желтое. Это была рубашка Антонио.

Спотыкаясь и царапаясь о колючие кусты, Кристина побрела туда, где возле ствола дерева лицом вниз лежал Антонио. Руки и ноги его были вывернуты, а шея выгибалась под таким немыслимым углом, что не было необходимости щупать пульс на безжизненно торчащей вверх руке.

– О Боже… О Боже милостивый, – простонала она, и, обхватив себя руками за плечи, стала раскачиваться, охваченная древними, как мир, эмоциями – болью и страхом.

Вдруг она услышала какой-то шорох на скале и замерла с широко раскрытыми, как у испуганного зверька, глазами. Но шум больше не повторился, а боль и шум в голове помешали ей разобрать, что же это было.

«Нужно позвать кого-нибудь на помощь», – подумала она. – Мне надо найти Барта.

Она вновь поднялась на ноги. Голова у нее кружилась, все мышцы болели, ноги не слушались. Качаясь, как пьяная, она направилась к Стоун Хаусу. Сгустившиеся сумерки давили на нее, как удушливый дым, а приземистый дом издали казался чуть заметным черным пятном в темноте. Она поняла, что не сможет заставить себя сделать больше ни шагу, и в этот момент наткнулась на свой «шевроле», открыла дверцу и упала на сиденье. Несколько мгновений она сидела, положив руки и голову на руль, ее всю сотрясали рыдания. Из дома послышался лай Горниста, но у нее не было сил, чтобы добраться до него.

Кристина автоматически нашла в кармане ключ и с ревом завела мотор. Она вдавила в пол педаль газа, и «шевроле» съехал с дороги, разбрызгивая в стороны гравий. Держась за руль главным образом для того, чтобы не упасть, а не для того, чтобы вести машину, она снова вернулась на дорогу. Крик Антонио все еще звучал в ее голове, и, убегая от него, как от преследователя, она мчалась – на грани истерики, – оставляя позади себя густое желтое облако пыли.

Внезапно свет фар ее машины отразился в красном рефлекторе, висевшем на цепи. Кристина резко нажала на тормоза. Автомобиль остановился в нескольких дюймах от барьера. Голова начала проясняться, а пальцы приобрели чувствительность. Повернув ключ в замке, Кристина открыла барьер и бросила цепь. Затем она вспомнила о заставе Тауэр Рок и пошла к ней, протянув вперед руки в бессознательной мольбе о помощи.

Обе машины были пусты, никого вокруг не было видно. Со стоном, больше похожим на рыдание, Кристина бросилась назад в машину и устремилась по шоссе к заставе Лост Хорс. Отчаянно вцепившись в руль, не снижая скорости, она проскакивала повороты и неожиданно, несмотря на нечеловеческое напряжение, – удивилась.

Ночь, становившаяся все чернее и чернее, теперь засияла каким-то фосфоресцирующим светом. Шоссе повернуло на восток, и она поняла: на небе, как усмехающаяся маска, висел диск луны, лившей на пустыню холодный и зловещий серебристый свет.

Но вот в свете фар вспыхнул указатель заставы смотрителей, и Кристина резко повернула машину на посыпанную гравием дорогу. Немного пробуксовав, она вновь набрала скорость. Холодный ветер, бивший в открытое окно автомобиля, спутал волосы и забивал прищуренные глаза едкой влагой, но дыхание ее уже стало ровным, а в ушах шумел только проносившийся мимо холодный воздух.

Дорога прошла у каменистого холма, силуэт которого темнел, как развалины древнего мертвого города, а затем свернула на залитое лунным светом песчаное дно узкого оврага. Несколько мгновений «шевроле» бешено кидало из стороны в сторону. Кристина с силой вцепилась в руль и выровняла его. Свернув за последний поворот, она, наконец, увидела впереди манящий квадрат желтого света и прибавила скорость, чтобы побыстрее преодолеть последнюю милю до длинного приземистого здания у подножия еще одной гранитной скалы.

Барт Девлин завершил свой одинокий ужин и раскурил трубку. Потер ею румяную щеку и задумчиво затянулся. Он был обеспокоен тем, что Кристины не было в Стоун Хаусе, когда он остановился там на обратном пути. Машина и собака были дома, но не Кристина – этот сводящий с ума маленький клубок противоречий с волосами, как шерсть американской рыси, и янтарно-карими глазами молодой оленихи.

Конечно, она имела право ехать, когда и куда угодно, не говоря ему. Была ли она в ссоре с Филлипсом? Несомненно. Все выглядело так, словно там у них что-то произошло. А может это был тот непредсказуемый мексиканский альпинист? Странно, что вдруг вокруг нее стали увиваться двое мужчин в то время как, насколько знал Барт, ее никто не интересовал, пока их здесь не было. Он мог бы снова подъехать к ней, если она не в ладах с Альварадо, Барт мог бы поймать его и поговорить. Если бы это не было связано с контрабандой, все это его бы не касалось, но…

Барт поднялся на ноги, услыхав шум приближающегося автомобиля, и подошел к окну, когда тормоза взвизгнули на повороте. Он быстро открыл дверь и увидел на веранде спотыкающуюся Кристину в грязной разорванной одежде, с исцарапанными лицом и руками, запачканными грязью и кровью.

– Кристина! – воскликнул он в тревоге, подхватив ее и бережно усаживая. – Что случилось?

Она на минуту прильнула к нему с судорожным вздохом, потом села, напряженно сжав ручки кресла. Бархатистые карие глаза, смотревшие на него, казались огромными и темными на побелевшем лице. Она с трудом начала:

– Антонио… он упал. О, Барт, я думаю, он мертв. – Она закрыла на миг глаза, пока она собиралась с духом, потом она открыла их, невыразимо печальные. – Я знаю, он мертв.

Эти слова сняли часть напряжения, и ее плечи опустились в крайнем изнеможении. Барт подошел к буфету и налил изрядную порцию бренди.

Она сделала глоток и поежилась, но лицо ее слегка порозовело.

– Теперь попробуй все-таки рассказать, что случилось.

Рассказ Кристины о восхождении на гору, об индейской пещере и трагическом финале был бессвязен и краток и перемежался подсказками Барта. Хмурясь, он заставил ее допить бренди.

– И ты понятия не имеешь, как он упал?

– Нет, я тогда не могла его видеть. Он наклонился вперед, но хорошо сохранял равновесие.

Она попыталась сосредоточиться, но те последние минуты трагедии были размыты, загнаны шоком в глубь ее памяти.

– Там… было еще вот что. Антонио выглядел нервным, когда мы начали спускаться. Он подумал, что увидел что-то с вершины. Я сказала, что, может, это кролик, но он все равно заторопился вниз. – Она устало покачала головой. – Не знаю, так ли это на самом деле. Может, только показалось.

Барт кивнул и пошел к коротковолновому передатчику. Кристина откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. У нее начало все болеть, и мозг ее барахтался в вязкой трясине ужаса и боли. Она слышала, как Барт кому-то передавал ее историю, но голос его звучал невнятно, как сквозь сон. Потом он легко коснулся ее плеча, и она, взглянув, увидела его взволнованное лицо, полное противоречивых чувств.

– Главный лесничий встретится со мной в Стоун Хаусе, – сказал он. – Мне нужно ехать, так как я знаю пещеру и могу найти Альварадо быстрее всех.

Ее голос прозвучал вяло.

– Торопиться некуда. Он мертв.

– Нет, нам надо удостовериться… еще есть шанс.

Кристина безнадежно покачала головой, но сказала:

– Я понимаю.

– Мне не хочется оставлять тебя, Кристина, но думаю, тебе надо съездить в больницу на рентген, один из лесничих отвезет тебя. – Он вновь обернулся к радиопередатчику.

На мгновение она не поняла смысла его слов, потом спросила:

– Ты думаешь, это не несчастный случай?

– Пока не знаю. Но мне хочется быть совершенно уверенным, что тебе больше не грозит опасность.

Она слишком устала, чтобы спорить или настаивать.

– Тогда я подожду здесь.

Необходимость спешить подгоняла его, но ее беспомощность, хрупкость и отвага, с которой она задирала свой изящный подбородок, удерживали его. Он указал на радио.

– Если я тебе понадоблюсь, только нажми эту кнопку и вызови меня. Хорошо? В ванной аптечка. Я вернусь, как только смогу.

Он забрал портативный радиопередатчик из ящика и вышел за дверь, проверив, защелкнулся ли замок. Кристина услышала, как мотор пикапа замер вдали.

Какое-то время она посидела неподвижно, собираясь с силами. Потом заставила себя подняться и, борясь с головокружением, побрела в ванную. Из зеркала над умывальником на нее уставилось такое растрепанное пугало, что ее сжатые губы дернулись в кривую улыбку. Она осторожно умылась, изучая свои царапины и ссадины. Многие места уже синели и чернели. Морщась от боли, она промыла антисептиком ссадины и проглотила две таблетки аспирина и подумала, как ей невероятно повезло, что она не получила серьезных повреждений.

В гостиной Кристина увидела бутылку бренди и осторожно отмерила себе небольшую дозу. Потихоньку потягивая, она впервые по-настоящему огляделась. Хотя она еще не оправилась от потрясения и все кости и мышцы слишком напоминали о себе, дом Барта вызвал у нее странно-спокойное любопытство.

Комната была спартански утилитарной, чистой, но с несколькими неслучайными островками беспорядка. Никаких признаков женской руки, но и не безлико.

В одном углу был комплект оборудования, как она догадалась, для каменотесных работ. Полированные заготовки из камня – оникса или окаменелого дерева – уже имели вполне товарный вид. В открытой шкатулке хранилась небольшая коллекция камней.

Единственным украшением был настенный коврик племени Навахо, а под ним индейские плетеные изделия: расшитые иглами дикобраза березовые коробочки и маленькие корзиночки, до того разукрашенные цветными перышками и кусочками перламутра, что едва можно было разглядеть основной материал.

У камина стоял большой, туго набитый книжный шкаф. Кристина поразилась: археология, история, антропология, естественная история, хорошо подобранные художественные произведения мировой литературы, а также детективы и научная фантастика в мягких обложках. Она слегка удивилась, заметив единственные книжки в жанре вестерна: «Виргинец» и «Случай в речной заводи» Кларка. Да, Бартоломью Девлин явно отличался от той персоны, которую она себе вообразила.

Кристина допила бренди, поставила стакан на деревянный столик, инкрустированный многоцветными камнями, и утонула в мягком кресле. Последнее, о чем она успела подумать перед тем, как уснуть в изнеможении: «Как удобно наконец-то обращаться друг к другу по имени!».

Барт обогнал Ли Фарренса по пути в Стоун Хаус лишь на несколько мгновений. У него только и было времени прибавить скорость перед тем, как второй грузовик парковой службы свернул на дорогу Кристины.

«Главный лесничий должно быть несся что есть духу, – подумал Барт, – ведь после заката движение здесь небольшое».

Главный лесничий был плотный седеющий брюнет с кривым носом и обманчиво сонными глазами, выше среднего роста, но пониже Барта на дюйм с небольшим.

– Как девушка? – спросил он, когда они заторопились с аптечкой и носилками к горе.

– Я хотел, чтобы кто-нибудь подвез ее в больницу, но она отказалась. Говорит, что все кости целы. Но она здорово побилась. – Он помолчал. – И у нее много больше выдержки, чем я думал.

В его тоне послышалось редко выдаваемое восхищение, и Фарренс, бросив на него быстрый, но пристальный взгляд, сказал лишь:

– Будем надеяться, она ошиблась насчет мертвеца.

– Она была уверена, но она ведь не врач.

– Вы оставили ее в Лост Хорс?

– М-м, хотелось самому оглядеться вокруг, прежде чем она вернется сюда.

– Чуете рыбный запах?

– Я уловил какой-то дымок, – может, копченая селедка. Но я уже рассказывал вам свою гипотезу о Бегли и контрабанде.

– А теперь вы думаете, кто-то помог спихнуть Альварадо с горы, так что ли? Есть свидетельства?

– Нет, – признался Барт, – но рассказ Кристины – миссис Вилз – был несколько бессвязен. Возможно, завтра, отдохнув, она прояснит кое-какие детали. Она твердо заявляет: Альварадо что-то увидел или подумал, что увидел, когда они были на вершине, и страшно заспешил вниз.

Фарренс хмыкнул.

Они шли молча, пока при свете луны и своих фонариков не увидели на склоне распростертую фигуру.

– Вон он! – крикнул Барт, и они подбежали.

После короткого осмотра Фарренс покачал головой.

– Он мертв, бедняга, все правильно. Сломал шею. Ну, что же, кладем на носилки.

– Вы справитесь? Хочу немножко вокруг порыскать.

– Вас это все вывело из равновесия, а? Фарренс взглянул на него снизу.

Барт только кивнул.

– Ладно, идите вперед. Вы уже тут нагорбатились.

Барт не знал, что ищет, да и не ожидал что-либо найти. Но он поднялся к пещере, медленно водя фонариком по кругу. Первое, что привлекло его внимание, это неровное углубление при входе в убежище, получившееся, разумеется, при падении Кристины.

«Она обязана жизнью либо, по крайней мере, отсутствием серьезных повреждений этому мягкому песку, – подумал он. – Несколько футов в ту или другую сторону – и она угодила бы на камни».

Барт разглядел что-то внутри пещеры и высветил это фонариком: им оказался тропический шлем Кристины. Он поднял его – на одной тулье было рваное отверстие. Его пробрала дрожь. Если бы не пробковая прокладка шлема, девушке разнесло бы голову тем, что пробило эту дыру.