Текст книги "Последний разбойник"
Автор книги: Кэтрин О'Нил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Даже если его просит об этом женщина, которую он любит?
– Даже.
Кристина почувствовала себя задетой, но сумела справиться с обидой.
– Хорошо, разбойник, – пожала плечами Кристина. – Оставим этот разговор. Ты хотел испытать меня? Начнем прямо сейчас. У меня есть еще одна идея. Она может принести не только кучу денег, но и доставить удовольствие.
Ричард обнял Кристину, осторожно повалил ее в траву, придавив тяжестью своего тела.
– У меня тоже есть одна идея, герцогиня…
16
Мальчики в заведении мадам Синьоре постоянно менялись – лорд Малвертон любил разнообразие. Мадам сама подыскивала их и приводила сюда, чтобы лорд мог выбрать и увести своего избранника в специально оборудованный номер.
Сегодня мадам Синьоре предложила две кандидатуры. Один – совсем юный, с соломенными волосами и слегка вихляющим задом. Второй – постарше, в плаще, тоже весьма привлекательный. На его нежном лице выделялись большие изумрудно-зеленые глаза.
Выбор оказался делом непростым. Взгляд зеленоглазого казался призывным и многообещающим, но в то же время рот второго был таким привлекательным…
Сам лорд Малвертон был невысоким толстяком лет пятидесяти, с розовыми пухлыми щеками, седыми волосами и огромными бакенбардами – такими длинными, что они едва не сходились на его жирном подбородке. В свете лорд Малвертон был давно известен и как любитель мальчиков, и как близкий друг принца.
Он выбрал того, что постарше. Кивком головы приказал ему следовать за собой и начал подниматься по ступенькам. Он был уже возле двери своего номера, когда произошло нечто совершенно необычное, повергшее в изумление не только лорда Малвертона, но и саму мадам Синьоре.
Второй парень молнией взлетел по лестнице и вцепился в рукав лорда.
– Не берите его! – прокричал он ломким голосом, в котором явно слышался акцент жителя окраины. – Он не даст вам того, что могу дать я!
Граф величественно развернул свою тушу и уставился на нарушителя спокойствия. Мадам ринулась наверх, распространяя вокруг себя густой аромат французских духов, и схватила паренька за плечи.
– Как ты посмел, маленький мерзавец? Сейчас ты вылетишь у меня, как пробка из бутылки!
Мадам вцепилась в руку паренька, но он сумел вырваться и приблизиться к графу.
– Может быть, вас заинтересует… – и он зашептал что-то быстро и нервно.
На лице лорда Малвертона появилось удивление. Затем – неподдельный интерес. Очевидно, паренек предложил графу на самом деле нечто весьма пикантное и необычное. Лорд Малвертон еще немного подумал, затем надул свои и без того жирные щеки:
– Пожалуй, я и в самом деле возьму второго.
Победитель дернул за рукав лорда:
– Может, вы дадите ему сколько-нибудь, ваша милость? Все-таки он так надеялся… Представляю, какой это для него удар – лишиться вашей благосклонности!
– Какого черта? – раздраженно пробормотал граф, но все же вытащил из кармана монету и швырнул ее первому парню. Тот ловко поймал ее и скатился вниз по лестнице.
– Прошу прощения, милорд, – сказала мадам Синьоре. – Такого в моем заведении еще не бывало. Полагаю, что этот маленький негодяй должен быть наказан.
– Не торопитесь, – ответил граф. – Может быть, он сумеет искупить свою вину, когда мы останемся с ним наедине.
Паренек показал мадам язык и вприпрыжку стал подниматься по ступенькам следом за графом.
Кристина не была здесь ни разу, но знала про это заведение давно. О нем ей рассказал Оскар. Он же поведал ей и об интимных привычках лорда Малвертона.
Кристина засунула ладони в задние карманы брюк и прошлась по комнате, осматриваясь по сторонам.
– Неплохая берлога у вас, ваша милость, – заметила она, произнося слова с сильным акцентом.
– Что? – рассеянно переспросил граф, поглощенный изучением фигуры своего будущего любовника. – Да, это моя комната, если ты об этом говоришь.
– Позвольте мне раздеть вас, милорд.
И Кристина принялась медленно расстегивать пуговицы на одежде графа.
– Интересный ты парень, – заметил граф. – Ужасно похож на девчонку.
– Ну, если и похож, так не во всем, – ответила Кристина. – И вы вскоре в этом сами убедитесь!
Раздевать толстяка было делом непростым. Лорд Малвертон был таким же обжорой, как и его лучший друг, Берти, и эта страсть не могла не отразиться на его фигуре.
Вскоре лорд Малвертон стоял перед Кристиной во всей красе – абсолютно голый, невероятно жирный, с дряблой кожей, густо заросшей волосами. Кристина бросила осторожный взгляд на дверь. Тишина… Вот ситуация-то! Почему-то Капитана все еще нет. Надо продолжать игру дальше. Тем более что предмет ее ухаживаний уже был готов к решительным действиям.
– На колени, приятель, – скомандовал граф.
Кристина медленно опустилась на колени, увидела приближающееся к лицу орудие лорда Малвертона и невольно отшатнулась.
– Хочешь сказать, что под хвостом у тебя слаще, чем под клювом? – спросил граф. – Ну давай покажи. Только помни, что я плачу настоящие деньги только за настоящую работу!
– Тогда не будем терять время.
В голосе парня прозвучали тревожные нотки, но лорд Малвертон не расслышал их – он уже был охвачен любовной горячкой.
Кристина взяла графа за руку и повела его к постели. Сгорающий от любви Малвертон просунул свою вялую ладонь между бедер Кристины, шевельнул там пальцами и вдруг заревел как белуга:
– Эй, но у тебя же там ничего нет! Ты что…
И тут отворилась дверь. В комнату заглянул мужчина – веснушчатый, высокий шатен в помятом костюме и котелке. Он осмотрелся и виновато сказал:
– Прошу прощения! Я, кажется, ошибся дверью!
Лицо Малвертона перекосилось от гнева.
– Проваливай отсюда, да поживее, черт тебя раздери! – прорычал он.
– В присутствии женщины могли бы выбирать выражения и повежливее, милорд, – заметил пришелец низким звучным голосом.
Потом он помог подняться… парню. Нет! Теперь было ясно, что это вовсе не парень, а юная девушка.
Затем незнакомец вытащил пистолет и приставил ствол к виску графа.
– Вы – Брайтонский Бандит, я угадал? – залепетал граф.
Капитан отвесил шутовской поклон.
– К вашим услугам.
– А это… это…
– Леди? – помогла ему Кристина, все еще задыхаясь от пережитого волнения.
– Кто ты, ведьма? Признавайся!
Бандит немедленно схватил Малвертона за горло своими стальными пальцами.
– Я уже предупреждал вас, чтобы вы были повежливее с леди.
Кристина подошла к платяному шкафу, порылась в нем и достала пару шелковых чулок. Один из них она свернула клубком и засунула, словно кляп, в рот Малвертона. Вторым крепко связала руки графа за спиной. Снова порылась в шкафу и выудила еще одну пару. Капитан взял у нее чулки и привязал ими ноги Малвертона к стулу.
Кристина тем временем очистила карманы графа, сложила деньги и драгоценности в бархатную сумочку, протянула ее Капитану.
– Благодарю за ваш вклад, милорд, – сказал Ричард, – я сохраню в глубине сердца воспоминания о сегодняшнем незабываемом вечере.
Он положил добычу в карман, подошел к двери и осторожно высунул в коридор голову. Кристина пошла к выходу, не забыв отсалютовать по дороге графу, сидевшему на стуле, словно гигантская жирная лягушка.
Вместе с Ричардом они не спеша прошли через холл и оказались на улице.
Спустя час они уже неслись галопом по загородной дороге, удаляясь от Лондона. Неожиданно Ричард нагнал Кристину, перехватил ее поводья. Люди, страховавшие их в городе, промчались мимо и исчезли в ночи.
– Пусть едут, – сказал Ричард тоном, от которого по спине Кристины пробежали мурашки.
Он потянул поводья и вместе с Кристиной свернул в лесную чащу…
17
Спустя пару дней Бобби принес в лагерь лондонские газеты. Кристина была вне себя от гнева, обнаружив, что о ее проделке с лордом Малвертоном не сказано в них ни слова.
Капитан озорно взглянул на нее.
– В глубине души ты надеялась, что Малвертон замнет это дело, не так ли?
– Так-то оно так, да уж очень обидно! Если бы газетчики узнали о ней, они непременно дали бы приз за оригинальность.
– Тягу к популярности ты, похоже, всосала с молоком матери, – улыбнулся он.
Оставив вещи на втором этаже мельницы, Кристина окончательно перебралась в шалаш Капитана, который он поставил на берегу реки. Здесь она засыпала счастливой в объятиях Капитана и такой же счастливой просыпалась, когда лучи утреннего солнца пробивались сквозь умытую листву.
Их отношения приняли ровный, надежный характер, и молодые любовники жадно наслаждались каждой минутой, проведенной вместе.
– Что дальше? – спросила Кристина, откладывая в сторону газеты и вытягиваясь на своей травяной постели.
– Я думаю, нам следует совершить несколько вылазок. Самых простых, незатейливых. Просто чтобы приобщить тебя к делу. Пусть это станет первым этапом подготовки к главному делу – тому, что связано с принцем.
– Одним словом, устроим репетицию?
– Точно. Я надеюсь, ты будешь хорошей девочкой.
– Я буду лучшей девочкой в твоей жизни, разбойник, – пообещала Кристина. – Только знаешь, я не хочу больше одеваться мальчиком. У меня есть одна идея насчет костюма. К тому же в моем багаже есть все необходимое, чтобы сделать этот костюм. Дело только во времени.
– Заранее обо всем подумала, да? Скажи, ты начала разрабатывать свои планы в ту самую минуту, когда увидела меня в Норфолке стоящим возле твоей кровати?
– Нет, любимый. В тот момент у меня были совсем другие планы.
– Назови меня по имени – так, как ты делаешь это ночью.
– Ричард, – прошептала Кристина.
– Когда ты произносишь мое имя своим сексуальным шепотом, меня всякий раз охватывает желание.
Он потянулся губами к ее губам. Но Кристина легонько уклонилась.
– Мне кажется, пора браться за работу, – сказала она.
– Пора так пора, – он в последний раз коснулся губами ее губ и с явной неохотой оторвался от них. – Тогда занимайся своим костюмом. Кстати, могу я узнать, что он будет из себя представлять?
– Нет. Пусть это пока будет тайной.
– Ну-ну. Значит, надо ждать сюрприза. Кстати, Файран… Ты выбрала себе это имя… Но помнишь, что оно означает? Это тот, кто покинул свой дом в гневе и вышел мстить.
– Я именно так и поступаю, разве нет?
Погода испортилась. Унылые серые дни с густыми туманами и затяжными дождями вынуждали томиться бездельем и ждать.
Кристина целыми днями сидела наверху, за шитьем, а Капитан, накрывшись парусиной, размышлял о чем-то в своем шалаше.
Люди Капитана изнывали от скуки. Кристина научила их играть в баккара, но даже эта увлекательная карточная игра не спасала, и они часами смотрели в серое небо, гадая, скоро ли придет конец ливням.
Конец им пришел на четвертый день, когда сквозь тучи наконец пробилось солнце.
В ту же ночь Капитан решил предпринять первый выезд с Кристиной. Когда она спустилась вниз в новом костюме, все ахнули.
Он был сшит из легкой шерсти глубокого винно-красного цвета. Костюм такого цвета могли носить только члены королевской семьи.
Приталенный жакет, широкая, с разрезами юбка, черные кружева на воротнике и рукавах, маленькие черные погоны на плечах. На ногах красовались черные сапоги со стальными пряжками, выставленные напоказ из-под нарочито короткого подола. Костюм облегал фигуру Кристины словно кожа, эффектно подчеркивая ее высокую грудь и крутые бедра.
Белокурые локоны Кристина спрятала под огненно-рыжим париком, поверх которого натянула шапочку с пером, залихватски заломленную на правый глаз. Сами же глаза смотрели сквозь прорези красной маски, прикрывающей лицо.
– Святые небеса! – воскликнул ошеломленный Бобби.
– Дева Мария! – вздохнул Тоби.
В течение недели они совершили несколько вылазок. Грабили поезда, останавливали кареты на загородных дорогах, совершили налет на богатеньких студентов из Оксфорда, решивших покататься на своих роскошных яхтах. Во время этих вылазок Кристина понемногу вживалась в новую для себя роль. Одновременно шла подготовка к ограблению принца.
Появление Кристины в шайке знаменитого Брайтонского Бандита не осталось незамеченным. Вскоре все лондонские газеты стали писать о ней на своих первых полосах.
«Таймс» называла ее невестой бандита, а «Сосайети» поместила большой фельетон под названием «Прекрасная Разбойница».
Кристина с некоторым страхом читала в газетах о своих подвигах. Высказывались также бесконечные догадки о том, кем на самом деле может оказаться подруга бандита. Разумеется, ни одна статья не обходилась и без красочного описания ее костюма. Все газеты сходились на том, что с ее появлением ограбления Брайтонского Бандита стали более дерзкими.
– Похоже, что тебе теперь не обойтись без меня, – заметила Капитану Кристина, прочитав очередную статью.
– Похоже, – согласился он.
Стоял ясный, жаркий полдень. Они сидели на берегу реки и лениво бросали в волны фиолетовые головки сорванных полевых колокольчиков. Было тихо. Только пение птиц доносилось из темной глубины согретого солнцем леса да негромко журчала вода.
– Помнишь те книжки, что ты давал мне читать? – спросила Кристина. – Где ты их купил?
– В Америке.
– Ты долго там был?
– Года четыре. Или пять. Достаточно, чтобы кое-что понять.
– Тоби говорил, что у тебя было судно и ты был на нем капитаном. Куда ты плавал – в Ирландию?
– Да. Давно это было.
– Тебе нравится Америка?
– Очень. Особенно Запад.
Она промолчала, ожидая, что он сам продолжит. Он действительно продолжил. Рассказал о своих путешествиях через прерии и горные долины; о первопроходцах, которые всю жизнь положили на то, чтобы сделать своим домом этот суровый и прекрасный край; о людях, с которыми свела его судьба, – решительных и смелых.
– Это мой мир, – добавил он, закончив блуждать в глубинах воспоминаний. – Мир, в котором торжествует свобода. Мир, в котором не спрашивают о том, кто ты и откуда пришел. Там нет ни титулов, ни зависти. Это мир, в котором человека ценят по его делам, а не по его происхождению.
Он говорил так образно и ярко, что Кристина, казалось, видела Америку своими глазами.
Она взяла его руку, прикоснулась к кольцу на мизинце. Старинное золотое кольцо. Ирландское – это видно по стилю.
– Ты всегда носишь его, – сказала она. – Не снимаешь даже на ночь. Я всегда чувствую его, когда ты ласкаешь меня. Откуда у тебя это кольцо?
Ричард сорвал несколько колокольчиков.
– Это женское кольцо, – продолжила Кристина. – Не боишься, что я буду ревновать?
– Не говори ерунды.
– Это не ерунда. Мне очень хочется знать – кто эта женщина, чье имя ты так тщательно скрываешь.
– Имя не имеет значения. Это очень давняя история, и она вряд ли может быть тебе интересна.
– Мне интересно все, что связано с тобой. Разве ты этого не знаешь?
Он кинул сорванные колокольчики в воду и проследил их путь по течению.
– Знаю. Думаю, что знаю.
Кристина посмотрела в голубое безоблачное небо.
– Мы поженимся – ты и я, – неожиданно сказала она. – Мы придумаем, как лучше рассказать обо всем королеве, чтобы ее женское сердце смягчилось и она простила тебя. Это будет не слишком трудно сделать, ведь она ненавидит Берти. А затем ты займешь в моем доме место покойного герцога и сам станешь герцогом. Такие случаи уже бывали.
– Хочешь, чтобы я унаследовал титул, как твой отец?
– Не совсем так. Ведь отец был никем, когда женился на моей матери. Я не собираюсь бросать тебе этот титул как подачку, в отличие от нее. Да и сама я стала герцогиней только в отместку ей.
– Но при этом все же хочешь сделать меня герцогом.
– А что мне самой делать с герцогским титулом? Я с удовольствием стала бы графиней. Графиня Уайклифф. Неплохо звучит, клянусь! Я согласна на понижение в титуле, лишь бы всегда быть с тобой.
– Есть старая ирландская поговорка: «Хочешь, чтобы тебя хвалили, – умри, хочешь, чтобы тебя пилили, – женись».
– Похоже, у ирландцев есть поговорки на все случаи жизни.
– И чем же мы будем заниматься? Объезжать поля, разводить свиней? Ездить в гости к соседям?
– Милый мой! Мы будем путешествовать по всему миру. Я еще не видела и половины его. Поедем в Америку для начала. Ты покажешь мне свой любимый Запад. Я ужасно хочу посмотреть на ковбоев и на девчонок из салуна. И если Дикий Запад на самом деле такой, как ты рассказываешь, может быть, я найду там саму себя.
– Ковбоев хочешь посмотреть, значит? – спросил он.
– И их тоже. А еще хочу увидеть тебя в мексиканском сомбреро и штанах с бахромой.
– Я вижу, ты внимательно прочитала мои книжки, – рассмеялся Ричард.
– От корки до корки. Было бы их больше, я бы все прочитала. Увлекательное чтиво. Увлекательнее, чем те романы, что я читала прежде.
– Ну так как?
– Что?
– Мы поженимся? Однажды я вышла замуж, чтобы досадить родителям, второй раз – ради титула. Пора бы выйти замуж и по любви.
– Мы никогда не поженимся, – тихо сказал он, и слова его прошелестели, как дуновение ветерка.
– Почему? – ахнула Кристина.
– Постарайся понять. Я недостоин любви. Особенно – чистой любви.
– Я не верю, Ричард. Ты же любишь меня, я вижу это, знаю.
Кристина видела, как мучительно он подбирает слова.
– Чем больше я думаю о нашей близости, тем больше она начинает пугать меня, – сказал он наконец. – В своей жизни я принес много зла женщинам. Причинить зло еще тебе… Это слишком, даже для моего каменного сердца.
– Глупости, Ричард. У тебя что, есть где-нибудь законная жена? Это может быть единственной преградой.
На его лице появилась тень улыбки.
– Нет, любимая. У меня нет жены – покинутой, с разбитым сердцем и кучей детей.
Кристина долго молчала, собираясь с духом.
– А у меня никогда не будет детей. Герцог женился на мне именно ради этого. Ему было за семьдесят, его жена умерла, не оставив ему наследника, и он надеялся получить его от меня. Если бы знала, то никогда не пошла бы на этот брак. Он ничего не сказал мне до самой свадьбы. А в брачную ночь лег в мою постель и попытался сделать все, чтобы у нас родился ребенок. Тогда-то он мне все и объяснил. Мне хотелось завыть от горя. Когда я сказала герцогу всю правду, у него было такое лицо… Я предложила герцогу аннулировать наш брак, но он оказался джентльменом и не согласился. Он был человеком слова, и если давал его, то навсегда. Герцог сказал, что моей обязанностью будет сопровождать его во время выездов в свет, а в остальном я могу чувствовать себя совершенно свободной… И еще он сказал, что гордится мною… Я готова была сгореть от стыда! Мне было бесконечно жаль этого несчастного больного старика. Ведь я разрушила его последнюю в жизни надежду – надежду иметь наследника.
– И тогда ты…
– Пустилась во все тяжкие. Именно тогда, с горя. Только это не приносило мне облегчения. Я могла делать что угодно, и никто не смел ничего сказать мне – я же была герцогиней. Наступил день, когда я заглянула в мудрые глаза Уинтербрука и поняла, какая же я на самом деле распущенная дрянь. А скоро, совсем скоро, в мою жизнь вмешался Берти. Это и довело старого герцога до могилы.
Она нервно выдернула пучок травы, повертела его в пальцах и отшвырнула прочь.
– Ну вот, теперь ты все знаешь.
– А почему у тебя не может быть детей?
Кристина знала, что он спросит об этом. Сердце Кристины болезненно сжалось.
– Давай не будем сейчас об этом.
Она смущенно спрятала лицо на широкой груди Ричарда. В тишине было слышно, как шелестят листья в кронах деревьев.
– Мне не нужно ребенка от тебя, – сказал он. – И свадьбы. И этого проклятого титула. Просто будь со мной столько, сколько сможешь.
– Но как долго, Ричард? Как долго это может продолжаться?
– Я – преступник, которого ловит полиция, Кристина. Это будет продолжаться, покуда меня не схватят.
18
– Что вы имеете в виду? – спросила она, прерывая свой урок ирландского, во время которого Тоби, Бобби и Майкл выступали в роли наставников. Кристина давно уже исподволь занималась ирландским, мечтая в один прекрасный день поразить Ричарда своими познаниями.
– Он повеселел, – попытался объяснить ей Бобби. – Рискну сказать, что до вашего появления он совсем счастья в жизни не знал. Жил как крот – по уши в своих делах.
– Но в ту ночь в Грин-парке он вовсе не показался мне хмурым кротом, – возразила Кристина.
– Само собой, – парировал Бобби. – Наш Капитан не из тех, у кого все на виду. Ни за что не догадаешься, что это дело ему в тягость.
– Бобби хотел сказать, – вступил Тоби, – что мы знаем Капитана много лет, но никогда не видели его счастливым. До последних дней.
– Одним словом, вы хотите сказать, что это я делаю его счастливым? – улыбнулась Кристина.
– Уж во всяком случае, не наши унылые рожи.
* * *
Об этом разговоре Кристина невольно вспомнила через несколько дней. В тот вечер Капитан вошел в комнату, уселся на стул, задрал по-американски ноги на стол и уставился на Кристину, сидевшую напротив с чашкой чая в руке.
– Ну? – не выдержала она. – И что все это значит?
– Хочешь как следует развлечься? – спросил он.
Кристина моментально выпрямилась на своем стуле.
– Мы едем на дело, Берти, да?
– Точно. Но сначала повеселимся на маскараде.
Кристина подозрительно покосилась на него.
– Что-то я не пойму, о чем ты толкуешь. Ну-ка рассказывай все, да поскорее!
– Кавендиши проводят свой ежегодный маскарад тридцатого июня. Правильно?
– Конечно. Это всему Лондону известно.
– А правда ли, что принц Уэльский является почетным гостем и непременно появляется на всех маскарадах у Кавендишей?
– Правда.
– А не знаешь ли ты, в какое время он приезжает?
– Поздно. Не раньше одиннадцати. Он считает для себя необходимым приехать последним. Полагает, что это делает его появление более торжественным.
– А что, если он приедет пораньше, часов, скажем, в десять?
– Боюсь, что графиня и ее гости будут крайне удивлены.
– И последний вопрос – принц надевает маскарадный костюм?
– Никогда. Он всегда появляется только в собственном обличье. Но при этом очень любит угадывать, кто спрятался под той или другой маской. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Потому что я хочу, чтобы ты загримировала меня под принца.
Кристине потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное.
– Под принца?
– Да. Но так, чтобы сама королева Виктория не сумела распознать подделку. Сумеешь?
– Думаю, что сумею. Ну и отчаянный же ты человек!
– Перестань хвалить меня и скажи лучше, что ты об этом думаешь, – усмехнулся Ричард.
– Это чертовски опасно. Ведь тебе нужно будет не только внешне выглядеть как принц. Ты должен будешь говорить, как он, двигаться, как он… Одним словом, тебе придется самому стать на время принцем. Одна маленькая ошибка, и страшно подумать, чем все это кончится!
Ричард состроил гримасу, сразу став похожим на Берти, и заговорил противным тоном принца:
– Что? На ужин нет лобстера? Проклятие! Куда же катится наш пропащий мир?
– Неплохо, – похвалила Кристина. – Хорошо бы еще слегка покашливать.
– Тогда, ты думаешь, мне удастся их одурачить?
– Возможно. Я буду заниматься с тобой день и ночь. Ты должен будешь запомнить, к кому принц относится с симпатией, а кого ненавидит. Кстати, как давно ты не был в лондонском свете?
– Лет пять, не меньше. А до этого жил в Ирландии.
– Пять лет. Много за это время воды утекло. Появились новые люди, о которых ты даже не слышал…
– Я думал об этом. Но это не так уж и важно.
– Возможно, ты прав. Тем более все там будут в масках. И еще хорошо, что не будет собак, которые могли бы учуять чужой запах. Они бы могли испортить все дело.
– Я буду притворяться, что не всегда могу распознать, кто скрывается под той или другой маской. К тому же я хорошо помню манеры принца. Он всегда любил волочиться за хорошенькими женщинами, мало обращая внимания на остальных. За пять лет его стиль поведения вряд ли мог измениться.
– Дa, – задумчиво протянула Кристина. – Его манеры ничуть не изменились.
– Итак?
– Дьявольски опасная игра.
– И поэтому…
– И поэтому мы сыграем в нее!
Кристина всмотрелась в лицо Ричарда – красивое, прекрасное лицо, которое ей предстояло превратить в отвратительную физиономию Берти.
– А ты не слишком станешь волноваться, возвращаясь в свет после стольких лет отсутствия?
– Волноваться? Нет. Появление среди этих людей в обличье принца кажется мне просто приятным приключением.
– Может быть, ты и прав. Во всяком случае, я тебя понимаю.
– И вообще, аристократия в Англии обречена на вымирание.
– Обречена?
– Да. Так же, как индейцы в Америке. И знаешь, что станет причиной их гибели? Железные дороги. Это раньше аристократы повсюду разъезжали в своих каретах. Каждый в своей – и никогда не соприкасались с простолюдинами. Когда появились железные дороги, то поначалу казалось, что они не разрушат этот вековой барьер. Тогда каждый мальчишка-аристократ мог нанять для себя отдельный вагон, чтобы не смешиваться с толпой. Но сейчас все классы перемешались и получили одинаковый доступ к так называемым «прелестям прогресса».
– А ты в свою очередь превратил их – я имею в виду железные дороги – в орудие своей мести.
– Верно.
– Грустная история.
– Почему?
– Сама не знаю. Может быть, потому, что все это касается людей, которых я знаю. Моей семьи, моих друзей. У меня такое чувство, что я живу среди мертвецов. Или, что еще хуже, что я сама – такой же мертвец.
– Давай-ка вернемся к Кавендишам. Ты только вспомни, о чем говорят на этих балах и маскарадах. Ни слова живого, ни единой мысли! Все – продажные, жадные, безнравственные твари. Ты говоришь, что была одной из них. Из тех, кто по субботам ходит в церковь, чтобы спокойно грешить все остальное время. Подумай-ка хорошенько, Кристина, и ответь мне – хотела бы ты оставаться среди них до конца жизни?
– Но ведь это и твой круг, Ричард.
– Только отчасти. Да, я не противник Англии, ведь и в моих жилах течет английская кровь. Я только против того, что эти аристократы делают со страной. Ты с твоим умом – редкое исключение на их фоне.
– Что ты подразумеваешь под умом? – спросила Кристина.
– Умение услышать чужое мнение и научиться чему-то.
Они помолчали. Еще никогда Ричард не говорил так серьезно и так многословно.
– Хорошо, – наконец сказала Кристина. – Я постараюсь подготовить тебя к вечеру у Кавендишей. И давай займемся этим уже сейчас. Нужно будет послать Бобби в Лондон за гримом и прочим. Я же не волшебница, а всего лишь одна из презираемых тобой аристократок. Я не смогу сотворить чудо из ничего, – лукаво закончила она.
Маскарад был в полном разгаре. Сияли тысячи свечей, негромко звучала музыка. Бальный зал был заполнен ярко одетой, лениво перемещающейся из угла в угол публикой. Наибольшее оживление царило внизу, где слуги, одетые в ливреи, встречали прибывающих гостей.
Кристина вдохнула знакомый аромат роз – Кавендиши всегда гордились своими розами – и от этого запаха почувствовала неожиданное возбуждение.
На ней было кремовое бархатное платье без рукавов, украшенное нашитыми бриллиантами и мелкими алмазными блестками, переливающимися при свете свечей.
Локоны она прикрыла белым, высоко зачесанным париком, тоже украшенным бриллиантами. На лице – кремовая, в тон платью, маска.
Появление Кристины произвело впечатление на всех присутствующих. Такого эффектного наряда не было ни на одной из дам. Ее платье сочетало в себе романтический стиль с элегантностью. В нем она казалась скорее француженкой, чем англичанкой, чего, собственно, и добивалась.
Музыка звучала достаточно тихо, чтобы гости могли разговаривать, но в то же время достаточно явственно, чтобы под нее можно было танцевать. Проходя по залу, Кристина прислушивалась к разговорам.
Капитан был прав. Обсуждалась все та же обычная чепуха: погода, туалеты, последние светские сплетни. И все это с таким серьезным видом, словно речь шла о жизненно важных вещах.
И хотя Кристина выросла среди этих разговоров, сейчас ей казалось, что она смотрит какую-то абсурдную пьесу.
«А ведь Ричард прав, – снова подумала она. – Я теперь понимаю, почему они всегда так тянулись ко мне. Я была не похожа на них, и эта непохожесть притягивала их внимание, развлекала. Но никто из них так по-настоящему и не понял меня».
Теперь Кристина точно знала, что, как бы ни сложилась ее судьба, она никогда не вернется в этот круг.
Время было рассчитано точно. Когда часы начали бить десять, зазвучали фанфары, и дворецкий торжественно провозгласил: «Его королевское высочество принц Уэльский!»
Изумленный вздох прокатился по залу. Никогда еще принц не приезжал в столь ранний час! Гости принялись суетливо поправлять костюмы и маски.
Появился принц.
Кристина осмотрела вошедшего внимательнее, чем кто-либо. Безукоризненная работа! Ни один человек не узнает в нем Ричарда Уайклиффа. Она свое дело сделала. Теперь слово за ним.
