Текст книги "Навстречу любви"

Автор книги: Кэтрин Куксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глядя на своего гостя сверху вниз, Пол вдруг понял, что Брайан вдруг перестал быть беспечным мальчишкой, он стал мужчиной. Он расстался с юностью. И это расставание с прошлым, рост, процесс знакомства с жизнью всегда болезненны. Пол горько усмехнулся про себя, думая о превратностях человеческой жизни. Ведь он сам привел этого мальчишку к ним в дом. Он даже посчитал, что Брайан Болтон был бы самым подходящим парнем для Лорны: открытое лицо, чистые глаза, опрятный, в нем чувствовалось мужское начало. Неужели можно так сильно ошибаться в человеке? Пол всегда гордился своими познаниями в сфере человеческих отношений и характеров. Но, увидев впервые Брайана, даже и предположить не мог, что молодой человек успел переспать с таким большим количеством женщин и заразить их сифилисом. Глядя на рыдающего парня, Пол давал себе отчет в том, что легко мог бы испортить ему его светлое будущее. Но, похоже, уже достаточно того, что он имеет. Ему придется всю жизнь прожить с ощущением, что именно он убил Бет, что он явился поворотной точкой в ее существовании. Пол знал, как обстоят дела на самом деле, кто действительно виноват в этой трагедии, но не проронил ни слова.

Вдруг ему в голову пришло неожиданное решение. Пол прекрасно понимал, что столь щедрый жест с его стороны объяснялся лишь тем, что Лорна не вовлечена в эту историю. Если бы было по-другому, то у него бы не нашлось ни капли жалости для этого парня.

– Послушай, Брайан, не стоит так сильно мучиться по этому поводу. Разумеется, эта болезнь – не единственная причина, по которой Бет решила уйти из жизни.

– Да? С чего вы взяли? Она что, оставила какое-нибудь письмо или записку? – В голосе Брайана послышался страх.

Пол отрицательно покачал головой:

– Нет, ничего не оставила.

– Тогда как же вы узнали? – настойчиво интересовался Брайан.

Пол взялся руками за край стола и слегка наклонился вперед:

– Это длинная история. Причин было немало. А ее смех и постоянное хорошее настроение объяснялось желанием прикрыть то, что ее мучило на самом деле. Она была… очень… несчастна.

– Бет несчастна? – На лице Брайана мелькнула тень недоверия.

– Она была несчастна. Потому…

Как объяснить ему, что он не есть основная причина ее смерти? Как снова восстановить хрупкое равновесие жизненных сил в этом мальчишке? Разумеется, нет смысла распространяться сейчас о причинах их намечавшегося развода, но необходимо рассказать хотя бы частицу правды. Пол заморгал и коснулся лба рукой. Потер его слегка пальцами:

– Она была несчастной, потому что слишком любила жизнь и молодость. Понимаешь, моей жене было тридцать шесть, но она по-прежнему умела чувствовать, ощущать жизнь, воспринимать ее как молодая девушка. Возможно, именно поэтому она выглядела намного моложе своего возраста. А я… я, – он дернул головой, – я был слишком стар для нее.

Разумеется, в этом его последнем утверждении не было ни капли правды, но, похоже, Брайан как-то вдруг встрепенулся и ухватился за эту идею. Выражение его лица говорило о том, что он полностью согласен с Полом, затем молодой человек сказал:

– Но вы не такой уж и старый. – В его голосе послышалось сомнение. Было понятно, что думает он по-другому.

– Мне немного за сорок.

– О да, – последовал глубокий сочувственный вздох.

– Я предпочитал уединение, общество немногочисленных друзей, работу, а жене нравилось проводить время в компании молодых мужчин. Как ты понимаешь, эти два образа жизни трудно совместимы.

– Да-да, вы правы.

Пол заметил, что Брайан несколько успокоился, его дыхание выровнялось.

– Она была очень недовольна своей жизнью. И хотя ее смерть стала для всех нас шоком, она не явилась сюрпризом.

– Нет? Значит, вы не думаете… вы не думаете, что она из-за меня…

– Я пытаюсь именно это тебе и объяснить. Нет, разумеется, кроме тебя существовало еще много всего другого. – Полу вдруг не понравился тон Брайана, он почувствовал, что слишком преуменьшает вину последнего во всей этой истории. Снимает с него ответственность. Возможно, правильнее – жить с этим грузом, чтобы в дальнейшем не повторять подобных ошибок. – Мы все делаем вещи, о которых впоследствии сожалеем. Что ж, надо иметь смелость признаться себе в этом и в дальнейшем научиться обходить острые углы. – Почувствовав банальность и напыщенность этой фразы, Пол замолчал.

Голова Брайана снова безвольно опустилась на грудь. Он тихо пробормотал:

– Я собираюсь уехать. У меня есть двоюродный брат на юге. Он занимается продажей автомобилей. У него нашлась для меня работа.

– А что же будет с твоей учебой? Сможешь ли ты там учиться?

– Нет, думаю, что нет. Я хочу теперь жить по-другому.

– А что говорит по этому поводу твой отец?

– Мы поскандалили вчера.

– А мать?

– Ужасно расстроилась. Она чувствует, что что-то не в порядке, что-то не так. Если я останусь, то все обязательно выплывет.

– Да, ты прав. Если они узнают о твоей болезни, то это расстроит их куда больше, чем твой отъезд. Они не переживут этого.

– Я знаю, знаю.

– А как же лечение?

Брайан поднялся с кресла и застегнул пальто, глаза опущены вниз.

– Я хочу сказать, что сам позабочусь о себе. – Он молча смотрел на Пола, потом добавил: – Я все сделаю, как надо.

– Хорошо, надеюсь, ты будешь благоразумен. Эта болезнь может выстрелить спустя двадцать лет. – Доктор двинулся к двери. – Иди домой и постарайся успокоиться.

Пол проводил Брайана к входной двери, и тот, уже стоя на ступеньках, сказал:

– Спасибо. Вы очень добрый человек. Очень. Я сейчас чувствую себя гораздо лучше, чем раньше. И все равно, я знаю, что все время буду испытывать чувство вины за то, что она с собой сделала.

– Это со временем пройдет. Если тебя это сколько-нибудь утешит, я ощущаю то же самое.

Брайан на мгновение замолчал, а потом поднял на Пола глаза и сказал:

– Спокойной ночи, сэр.

– Спокойной ночи.

Пол закрыл дверь. Мальчишка назвал его сэром, а не доктором. Что ж, похоже, акценты в жизни этого парня несколько сместились. Теперь он будет стремиться жить так, чтобы снова начать уважать себя. Трудно существовать с ощущением того, что совершил подлость. Но вполне вероятно, что Брайан уже никогда не сможет обрести душевное равновесие, потому что всегда будет чувствовать ответственность за ее смерть. Высшая справедливость и заключается в том, что человек должен нести ответственность за свои поступки. И вполне справедливо, что Брайан будет ощущать на себе груз этой ответственности всю жизнь. Но кому нужна эта справедливость? Почему-то Полу вспомнился Джеймс Наулз. От него не было ни писем, ни звонков. Но его не стоит опасаться. Он весьма трепетно относился к тому, что окружающие люди о нем думают. Поэтому этот тип вряд ли станет рассказывать кому-то о своем знакомстве с Бет и о ее болезни, так как, без сомнения, все обвинят в случившемся именно его. Даже если в дальнейшем выяснятся какие-то новые обстоятельства и детали, его репутация навсегда окажется запачканной. Наулз уверен, что вся ответственность за гибель Бет лежит на ее муже. Что ж, он встретит все обвинения с открытым забралом. Ему нечего бояться.

Раздался телефонный звонок.

– Добрый вечер! Это ты, Пол?

– Да, Джон, это я.

– Я только что вернулся от Бересфорда.

Последовала пауза.

– Джон, этого не стоило делать. Как все прошло?

– Все хорошо, все на самом деле хорошо. Я думаю, что его нужно держать в курсе событий.

– Считаешь?

– Да. Уверен.

– Но что именно ты ему сказал?

– Только то, что счел необходимым.

– Ты не упомянул имя Брай… Ты не рассказал про мальчишку?

– Нет. Я не называл никаких имен.

Пол заскрипел зубами:

– А что, если он расскажет?

– Он не станет. Ручаюсь за его порядочность. Пол, не забывай, он врач и придерживается старомодных принципов. И поверь, это не первая тайна, которую ему доверили.

– Что ж, придется поверить тебе на слово. И пойми, хотя я очень благодарен тебе за все – за твое дружеское отношение, за поддержку, я несколько предвзято отношусь к Бересфорду.

– Ты в этом не одинок. В этом городе у него больше врагов, чем друзей, но надо суметь разглядеть в нем достоинства, которых, хочу заметить, немало. Кроме того, я прощупал почву насчет назначения на пост ассистента.

– Да? – Пол напрягся.

– Мы немного поговорили об этом. Естественно, он поддерживает Рэнкина, но говорит, что тебе все же стоит побороться. Есть и еще новости. Сэр Купер вышел из состава комиссии. У него какие-то проблемы со здоровьем. А на его место назначен Баксби.

– Баксби? Ты имеешь в виду Ройала?

– Именно.

– О, я отлично его знаю.

– Это радует. Что скажешь теперь? Надеюсь, теперь ты не собираешься снимать свою кандидатуру?

Последовала длинная пауза. Наконец Пол проговорил:

– Нет, Джон, не собираюсь. Я воспользуюсь шансом, который мне выпал. Я много думал и решил сделать что-то такое, что выходит за рамки моего бесцветного существования.

– Отлично, отлично. Я рад… Не хочешь зайти к нам и пропустить по рюмочке?

– Спасибо, Джон, но только не сегодня. Я уже объяснил Мириэл, что Мэгги сегодня не будет, и поэтому я сам должен принимать звонки. Постараюсь зайти к вам завтра.

– Отлично. И надеюсь, твое решение останется неизменным. Спокойной ночи, Пол.

– Спокойной ночи, Джон.

Пол повесил трубку и направился на кухню. Он вдруг почувствовал голод. За целый день так ни разу и не удалось как следует поесть. На столе под салфеткой стояла приготовленная для него еда. Пол не сомневался, что найдет что-нибудь вкусное и на плите. На большом блюде лежала курица с карри. О, Мэгги была настоящей искусницей по части приготовления всякой всячины с приправами. В другой кастрюльке на плите был рис с куркумой. Настроение у Пола мгновенно повысилось. Что ж, в жизни всегда есть удовольствия, которыми можно утешиться и получить свой «гормон радости».

Поев, он сложил посуду в раковину. Его глаза бездумно скользили с одного предмета на другой. Он посмотрел в угол, где раньше всегда стояло большое деревянное кресло Мэгги. Его место теперь занято стиральной машиной. Мэгги… Сердце доктора наполнилось нежностью. Под ее суровой внешностью и грубоватыми манерами скрывалось добрейшее существо, внимательное, мягкое, не способное обидеть и мухи.

От размышлений Пола отвлек звонок в дверь.

Не успел он открыть дверь, как у него на шее повисла Лорна.

– Папочка, папочка, – шептала дочь.

Обняв Лорну и взглянув на Дженни, он спросил:

– Почему вы мне не сообщили?

Дженни отвела взгляд и глухо проговорила:

– Не сообщили тебе? Это почему ты не сообщил нам?

– У меня были свои причины.

Перед входом в гостиную все, вдруг замешкавшись, на мгновение остановились. Продолжая обнимать рыдающую Лорну, Пол мягко проговорил:

– Не нужно, дорогая. Не плачь.

– О, пап, это ужасно, ужасно. – Она подняла к нему заплаканное лицо и повторила: – Ужасно, ужасно.

– Мы все чувствуем то же самое. Пойдем, снимай свое пальто. – Он взял девочку за руку и повел к камину. – Садись. Ты замерзла, у тебя такие холодные руки. Когда вы выехали?

– Утром, около десяти. – Она всхлипнула.

– Как… Как вы узнали?

Девочка не ответила, только взглянула на Дженни. Та медленно опустилась на стул около камина, посмотрела на Пола, странно безразличным голосом проговорила:

– Мы шли на обед, когда случайно встретили семью Турнбулов. Помнишь этого бухгалтера? Они очень удивились, увидев там Лорну, и искренне выразили ей соболезнования по поводу смерти ее матери.

Пол низко опустил голову.

– Простите, я хотел сделать как лучше.

Дженни вздохнула, ее тело слегка расслабилось.

– Я понимаю, но все же было бы лучше, правильнее, если бы ты сообщил нам об этом. – Она снова вздохнула и повернулась к Лорне: – Ты могла бы сделать нам по чашечке кофе, дорогая?

Эта просьба показалась Полу очень странной. Ребенок в таком состоянии… Он тут же вмешался:

– Нет-нет, сиди, Лорна. Я сам все сделаю. – Он проворно вскочил и двинулся к выходу, но голос Дженни остановил его:

– Пол, позволь Лорне это сделать. Пожалуйста.

Девочка несколько удивленно поглядела на свою тетю, потом на отца и, не сказав ни слова, пошла к двери. Дженни тихо сказала:

– Просто разлей по чашкам и принеси сюда на подносе. Хорошо?

– Да, тетя Дженни, – послушно согласилась она. Девочка понимала, что тетя просто хочет, чтобы она на минуту вышла из комнаты, и знала почему.

Когда дверь тихо закрылась, Дженни подошла к Полу, оперлась локтем о каминную доску и потребовала:

– А теперь рассказывай, что здесь произошло.

Пол не знал, с чего начать. Дженни выглядела такой чужой.

– Что ж, я не знаю, что тебе сказали, но Бет сама сделала это.

– Мы уже слышали это от Турнбулов. Миссис Турнбул с таким удовольствием смаковала эту новость… Я сначала даже не поверила в это. Но вот Лорна не сомневалась ни минуты. Она все время плачет. Ты знаешь, она себя обвиняет в смерти Бет.

– Чепуха.

– Нет, вовсе не чепуха, если посмотреть на это ее глазами. Она не может забыть то, что желала своей матери. Много раз. Знаешь, Лорна постоянно говорила о том, что ей хочется, чтобы Бет умерла, чтобы ее сбила машина и все такое… Чтобы больше не видеться с ней. Никогда.

– Это она тебе говорила?

– Да. Она только об этом и говорила на протяжении всего времени, пока мы были вместе.

– Что ж. – Пол несколько испуганно пожал плечами. – В этом нет ничего необычного. Дети часто говорят такое о своих родителях. И часто желают им смерти. Такое случается.

– Но она-то не ребенок, Пол. Разве ты не понимаешь этого? Она больше не ребенок. И еще… Она понимает все гораздо лучше, чем обычно способны понять подростки в ее возрасте. О… – Дженни коснулась лба рукой.

– И что из того, что она так думает? Что изменилось бы, сообщи я вам о смерти Бет?

– Как ты не понимаешь? Для нее эта новость прозвучала как выстрел. В каком-то странном месте, незнакомом отеле. И эти люди, с любопытством разглядывавшие ее. Потом эта безумная дорога в поезде.

– Прости, прости. – Он сел на диван, уперся локтями в колени и обхватил голову руками. – Пойми, я не сделал этого, потому что хотел ее пощадить… Думал, что так ей будет легче перенести все это.

– Даже мне не сообщил. Не могу понять этого.

– Да, возможно, ты права. Но я и сам не понимаю, что делаю.

Она продолжала смотреть на Пола, затем присела рядом.

– Кто ее нашел?

– Мэгги.

– Турнбулы сказали, что она приняла целый пузырек снотворных таблеток. Это правда?

– Да, она спустилась в мой кабинет в двенадцать часов и взяла лекарство. Все просто.

– Этого не случилось бы, если бы я была рядом.

Он поднял голову:

– Что? Не говори глупости, Джинни.

– Это не глупости. Я точно знаю, если б я не уехала, она была бы сейчас жива. Нельзя было оставлять ее одну. Она плохо переносила одиночество. Еще эта болезнь обрушилась на нее. У нее просто не осталось сил бороться. Но, кроме Мэгги и тебя, рядом с ней – никого. И ни капли сочувствия.

Он спокойно взглянул ей в лицо:

– А вот здесь ты ошибаешься. В тот последний день я старался быть с ней терпимым и добрым. Сделал все, что мог. Но, похоже, слишком поздно. Она не изменила своего решения, она хотела уничтожить меня.

– Думаешь, именно поэтому она решила вдруг отравиться? – Рот Дженни вдруг слегка приоткрылся, она схватилась за ручку стула и едва слышно прошептала: – Пол… это… ты?

– Нет-нет, Джинни, это не я.

– Прости.

– Не извиняйся. Но могу тебе честно признаться, что порой действительно меня посещали подобные мысли. Она убила себя, потому что заразилась сифилисом. Я уверен в этом.

– Да, я тоже так думаю, и именно поэтому я не должна была оставлять ее одну.

– Ну, ну, не говори глупости.

В комнату вошла Лорна, неся поднос с чашками. Одну дала отцу, вторую Дженни, а со своей устроилась на краю дивана около столика. С безразличным видом стала помешивать ложкой сахар.

Они сидели молча, почти не шевелясь, словно три незнакомца. С каждой секундой неловкость этого положения ощущалась все сильнее, и все как будто ждали сигнала, чтобы начать говорить или двигаться. В конце концов, чувствуя, что пауза затянулась, Пол наклонился к Лорне и спросил:

– Ты очень устала, дорогая?

– Да. – Она кивнула, продолжая смотреть на свой кофе.

– Думаю, тебе стоит пораньше лечь спать. Завтра утром будешь чувствовать себя гораздо лучше.

Она снова кивнула.

– Мы сегодня все ляжем пораньше. Пойду схожу за одеялами. – Он поставил чашку на столик и собрался выйти из комнаты, когда вдруг заговорила Дженни:

– Я пойду домой, Пол.

Прежде чем Пол успел запротестовать, Лорна громко вскрикнула:

– О нет, тетя Дженни!

– Да, Лорна, я думаю, что так будет лучше. Но я вернусь утром, не беспокойся.

Беспомощно глядя на Дженни, Пол почувствовал, что с этой минуты ему придется начать борьбу за любовь Лорны. Бороться и победить. Еще совсем недавно он рисовал в мыслях идиллическую картину, как они сидят втроем здесь, в гостиной. И вот это произошло. И что же? Реальность не принесла счастья, не принесла даже просто понимания и терпимости, а только породила еще одну проблему. А разве он мог ожидать от Джинни другой реакции? Разумеется, он понимал, что она огорчится, но никак не ожидал, что молодая женщина взвалит ответственность за гибель Бет на свои плечи. Брайан, Лорна, Джинни и он сам – все чувствовали себя виноватыми в ее смерти… Она не стоила того. Мысль показалась ему на мгновение богохульной, но он ухватился за нее, словно за соломинку, и все продолжал повторять про себя: «Она не стоит того. Не стоит». При жизни она не сделала ничего хорошего, да и после смерти обрекла четырех человек на мучения. Нет, он не допустит этого. Он уже поговорил с Брайаном. Теперь ему предстоит побеседовать с Лорной. Нужно сказать ей такие слова, которые дойдут до ее сознания, объяснить ей, что вовсе не она виновата в смерти матери. Он будет бороться за ее любовь и вернет Лорну. Но вот что делать с Джинни? С ней все равно необходимо поговорить. Сейчас ему стало казаться, что это в его жизни главное. Он должен обязательно восстановить дружеские отношения с Джинни. Но нужно действовать осторожно. Это будет непросто. Смерть Бет разделила их, между ними пролегла пропасть непонимания.

Вдруг он услышал голос Лорны:

– Пожалуй, я пойду, пап.

Он быстро ответил:

– Да, конечно, дорогая. Иди ложись спать. Это пойдет тебе на пользу. Чуть позже я поднимусь к тебе пожелать спокойной ночи. – Пол подошел к дочери и поцеловал ее в лоб. – Все будет хорошо. Не беспокойся, не беспокойся.

Лорна на мгновение прижалась к Дженни, а затем почти бегом покинула комнату. Нет, она ничем не напоминала ему взрослого человека. Его дочь по-прежнему оставалась девчонкой. И это давало ему надежду. Когда дверь за Лорной закрылась, он повернулся к Дженни и после небольшой паузы спросил:

– Почему ты хочешь уйти домой? – А затем, сразу забыв о своем намерении быть осторожнее, сказал: – Ты еще долго собираешься дуться на меня? На твоем лице все написано. Даже и спрашивать не нужно.

Прошла почти целая минута, прежде чем она ответила:

– Дело не в тебе. Дело во мне. Раньше я многого не знала о тебе, теперь знаю. И это меняет все.

– Боже, Джинни. Ну, что ты могла не знать обо мне. Мы ведь знакомы уже много лет. А если ты хочешь обвинить еще и себя в ее смерти, то это совсем глупо.

– Я была нужна ей. – Она повернулась к Полу. Ее взгляд обезоруживал. – Понимаешь, что-то мне подсказывало в то утро, что не стоит уезжать. У меня было какое-то неясное, но очень неприятное предчувствие. Перед моим отъездом мы серьезно поругались. Она меня оскорбила, но ведь это только оттого, что Бет была больна и испугана. Я звонила позже, но она не брала трубку. А я хотела сказать ей, что возвращаюсь. Я просто не могла отделаться от ощущения, что обязательно что-то случится. И теперь, – она сжала руки в кулаки, – теперь это останется со мной навсегда.

Он встал и направился к ней.

– Джинни. – Его голос звучал мягко, в нем угадывались просительные нотки. – Знаешь, я тоже чувствую себя ответственным за это, меня тоже мучает раскаяние. Но… но ведь мы все люди… Время все лечит. Все. Позже мы оглянемся назад и удивимся, что нам все казалось таким мрачным и безысходным. Все пройдет, Джинни. Поверь.

– Ты так считаешь? – Она подняла свои большие глаза. – Ты действительно так считаешь? Как мне бы хотелось так же легко воспринимать жизнь. Но пойми – я стала другой. Другой. И сделать с этим уже ничего нельзя.

– Ты сможешь…

– Сомневаюсь. – Она опустила голову и стала поправлять свой воротник. Его ладонь осторожно накрыла ее руку сверху. Из глаз Дженни выкатились две большие слезы и потекли по щекам.

– Джинни, Джинни, не нужно. Пожалуйста.

– Ты… не понимаешь, что я чувствую. Не понимаешь. – Она вдруг громко всхлипнула, еще секунда – и Дженни заплакала навзрыд. – Раньше, пока Бет была жива… я чувствовала, что я ближе к тебе… Но теперь между нами огромная пропасть, и вряд ли я смогу ее когда-нибудь преодолеть.

Он взял Дженни за руки и положил ее ладони себе на грудь. Его глаза с нежностью смотрели на ее заплаканное лицо, на дрожащие ресницы, на слегка покрасневший нос. Теперь он знал, что его будущее, его счастье, покой – все в этой жизни было в руках этой женщины. Пол вдруг отчетливо понял, что всегда, всегда ему была нужна именно она, Дженни. А в данный момент ему особенно необходимо, чтобы она была рядом с ним. Но он понимал и другое. Если сейчас станет давить на нее, то может потерять навсегда.

– Когда… состоятся ее похороны?

– В понедельник.

Она осторожно высвободилась из его рук и медленно проговорила:

– Я собираюсь снова начать работать.

– Послушай, Джинни, если тебе действительно нужна работа, то она тебя ждет здесь.

Она остановилась и не оборачиваясь, тихо сказала:

– Спасибо, Пол.

Он замер на мгновение и взволнованно спросил:

– Ты не согласишься?.. Я имею в виду просто присматривать за домом и за нами всеми…

– Я не могу. Прости. Но все равно, спасибо. Ты очень добр.

Он знал, что сейчас не стоит задавать ей этот вопрос, но уже не мог сдержаться:

– А позже, Джинни? Может, ты сможешь позже?

– Не думаю, Пол. Не знаю. Не спрашивай меня сейчас… Разве ты не понимаешь – не время… об этом говорить.

Он подошел к ней, снова взял за руку, Дженни взглянула на него. На ее лице было написано все, что она чувствовала. Вся горечь, разочарование, боль застыли в ее умных, понимающих глазах. Она так долго добивалась любви этого человека. Она умирала от ревности, порой ненавидела свою сестру за то, что та всегда находилась с ним рядом, за то, что могла просто дышать одним с ним воздухом. Вот теперь он стоит с ней рядом, предлагая ей все, что только мог. А она… она не может это взять. Она не хочет это брать. Потому что призрак Бет всегда будет между ними. Это несчастье навсегда разделило их. Ведь так же, как и Лорна, она молила Бога, чтобы Бет ушла с ее дороги. Она даже и сама не подозревала о существовании в себе этого желания, пока как-то раз при ней Лорна не пожелала своей матери смерти. У Дженни было ощущение, что ей на плечи постоянно давит тяжкий груз. Груз ответственности просто так не сбросишь, не отделаешься от него. Вряд ли когда-нибудь Пол сможет понять, насколько виноватой она себя чувствует из-за смерти Бет.

– Никто не знает, сколько весит совесть, кроме ее хозяина, – сказала Дженни. Она раньше где-то вычитала эту фразу, но только теперь по-настоящему смогла оценить правоту высказывания.

– Старайся сейчас ни о чем не думать и не делать выводов. Я не стану на тебя давить и заставлять делать то, чего тебе не хочется. Но работа для тебя всегда найдется. Просто я хочу, чтобы ты помнила об этом.

Дженни наклонила голову и быстро вышла из комнаты. А он так и остался стоять посреди гостиной, глядя ей вслед. Внезапно он ощутил запах духов, которыми всегда пользовалась Бет, – сладковатый, с ароматом тропических листьев и фруктов. У Пола вдруг возникло ощущение, что его жена где-то рядом и вот сейчас войдет в комнату и победно засмеется, запрокинув голову назад. «Что ж, дорогой, она опять выбрала меня. Меня. Чаша весов снова склонилась в мою сторону», – скажет она.

Живая или мертвая, Бет всегда будет одерживать над ними победу. К черту ее! Из кухни донеслись какие-то звуки. О, это вернулась Мэгги.