Текст книги "Неотразимая"
Автор книги: Кэтрин Харт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
Глава 36
На какой-то короткий момент индейцы отступили. Они были довольны собой и занялись разграблением двух брошенных фургонов, в то время как переселенцы издалека беспомощно смотрели на это и не могли ничего сделать. Во время этой короткой передышки в бою они занялись укреплением своих самодельных бастионов, подготовкой оружия. Они ждали следующего нападения.
Ожидание было тягостным, оно давило на натянутые нервы. Они видели, как дикари подожгли брошенные фургоны и ускакали к остальной части толпы. Дикими криками и воплями они возвестили о своей победе.
Время шло, и напряжение продолжало возрастать. Дети были напуганы до предела, беспокойство скоро охватило и подростков. Пытаясь успокоить испуганных девочек и чем-то занять их, Джейд забралась в фургон и вытащила для них кукол. Бет просто кивнула в знак благодарности и продолжала молчать. Эмили сжала своего тряпочного малыша и захныкала:
– Джерти тоже напугана!
Джейд достала из кармана флейту. Она сыграла несколько тихих звуков, показывая, как это делается, и протянула инструмент Эмили.
– Вот, малышка. Сыграй песенку для своей куколки. Может, это успокоит ее.
Эмили старалась изо всех сил, но у нее получался только тоненький свист. Однако внимание девочки на время отвлеклось от индейцев, чему Джейд была очень рада.
Наконец Эмили устала от безуспешных попыток и отдала флейту назад Джейд.
– Мама, поиграй лучше ты, – тихо попросила она. – Я не умею. У меня не получается музыка.
Джейд поднесла флейту к губам. Едва она начала играть, взяв только первые три ноты, кто-то закричал:
– Они идут!
Она так перепугалась, что следующие ноты, вырвавшиеся из ее флейты, были такими громкими и резкими, что заглушили вопли приближавшихся индейцев.
В этот самый момент дикари внезапно на полдороге остановили своих коней. Без видимой причины они сгрудились в смятении, кто-то показывал на фургоны, а другие взволнованно махали руками в сторону неба.
– Что за ерунда? – вслух удивился Мэтт.
Он обратился к Джордану, который лежал под соседним фургоном. – Что они делают? Почему остановились?
– Черт меня подери, – крикнул в ответ Джордан. – Но что-то у них вызвало суматоху. Похоже, у них возник спор.
Переселенцы снова нетерпеливо ждали, пока дикари, закончив разборы, двинулись в наступление. Эмили испугалась и опять начала хныкать. Потеряв терпение, Мэтт проворчал:
– Джейд, успокой ребенка, если сможешь.
Не зная, что еще придумать, Джейд снова вытащила свою флейту и заиграла. Как только она сделала это, индейцы снова вдруг остановились, словно выискивая какой-то неизвестный для них знак. Высокие чистые звуки музыки Джейд разносились гулким эхом по всему каньону. Мрачный резонанс делал эти звуки грозными и пугающими. Лошади дикарей испуганно попятились назад. Среди индейцев начались еще более оживленные споры.
– Это же Джейд! – взволнованно воскликнула Блисс. – Это ее благословенная флейта!
– Бог мой! – закричал Джордан. – Думаю, Блисс права! Как только Джейд начинает играть эту воинственную песню, индейцы останавливаются, словно чувствуя дыхание дьявола у себя за спиной!
Мэтт повернулся к Джейд.
– Если они снова начнут двигаться на нас, заиграй на своей флейте во всю силу и не останавливайся, пока я тебе не скажу.
Джейд кивнула, она облизала языком пересохшие губы, моля Бога, чтобы у нее не перехватило дыхание в ответственный момент. Через несколько минут Мэтт крикнул.
– Давай, Джейд! Играй!
Прошла всего лишь одна бесконечная долгая секунда, а Джейд все не могла взять верную ноту. Затем она взяла себя в руки и воодушевленно заиграла «Янки Додл». Она играла так быстро и яростно, что звуки вылетали, казалось, один за другим с бешеной скоростью. Громкое эхо, доносившееся из каньона, казалось совершенно неземным, повергая дикарей в полную панику.
Изумленные переселенцы с недоверием смотрели, как индейцы развернули своих лошадей и помчались прочь так, будто за ними гналась свора гончих. Они не останавливались, продолжая удаляться на своих обезумевших от незнакомых звуков лошадях. Очень скоро они скрылись из виду, оставив за собой только клубы пыли.
Но еще более удивительным, чем быстрое исчезновение наивных индейцев, было неожиданное появление Сина О'Нилла несколькими минутами позже. Все это время его считали мертвым, как вдруг он появился из расщелины в скале целый и невредимый, как всегда, правда, слегка выпачканный в грязи и с оторванным рукавом.
Бедняжка Гвен с ужасом, и недоверием уставилась на него.
– Боже мой! – прошептала она наконец. – Кажется, я обречена быть навечно привязанной к этому человеку!
– У него, действительно, везенье ирландца, да? – заметил Мэтт.
– Хм-м! Он отовсюду сможет выбраться, – фыркнула Джейд. – Как самая мелкая монета, которая всегда находится, когда меньше всего этого ожидаешь.
Син, скорее всего, незаметно выпрыгнул из фургона и тихо скрылся в ущелье, когда тот перевернулся. Джейд так же, как и Гвен, в душе подозревала, что он намеренно совершил такой подлый поступок и бросил свою беременную жену на произвол судьбы. Добравшись до лагеря, он не выразил особой радости, что его жена жива. Она, в свою очередь, тоже не испытала удовольствия, увидев его. Его главной заботой было сохранить при себе все деньги, с которыми он никогда не расставался.
Проклятое богатство продолжало довлеть над ним.
Конечно, О'Ниллы остались теперь без фургона, как и без своего имущества и провианта. Если бы не тот факт, что Син будет приставать к ней и раздражать и провоцировать Мэтта, то Джейд предложила бы Гвен место в фургоне. Выслушав эти доводы, Гвен согласилась, что будет лучше поискать временное пристанище в фургоне другой семьи, пока не доберутся до Бойсе, где они с Сином смогут частично возместить потерянное добро.
– Я благодарна тебе за заботу и внимание, – сказала она Джейд. Ее улыбка была самоосуждающей, когда она добавила:
– При данных обстоятельствах ты оказалась более благородной, чем была бы я, и это больше, чем я, вероятно, заслуживаю. Ты очень добрый человек, Джейд Ричарде.
После происшествия с индейцами переселенцы с трудом могли оценить красоты удивительных речных водопадов, мимо которых они ехали следующие несколько миль. Они были слишком озабочены преодолением предстоящего отрезка пути, чтобы восхищаться теми самыми природными силами, которые оставляли их волов хромыми, ломали их фургоны.
Да еще они постоянно беспокоились о возможных нападениях индейцев.
На одном из таких переходов у фургона Мэтта и Джейд лопнула задняя ось. Круглая палка сломалась в середине, словно сухой сучок, хотя она была толщиной в несколько сантиметров, сделана из крепкого дуба и окована железом по обоим концам. Случай был бы не таким катастрофическим, если бы они уже не использовали оставшуюся запасную ось для ремонта фургона Джордана на прошлой неделе. Ничего не оставалось делать, как попытаться соединить ее и надеяться, что она выдержит до Бойсе, где они смогут изготовить новую.
После нескольких неудачных попыток Мэтт был готов бросить все.
– Я уже пробовал связать веревкой толщиной в руку и использовать дополнительные крепления. Я даже хотел попробовать скрепить с помощью сыромятной кожи и кастрюли Джейд с длинной ручкой. Ничего не получается.
Джордан бросил недовольный взгляд на сломанную ось.
– Думаю, парочка решений у нас еще осталась. Если мы снимем задние колеса совсем, перевернем фургон задом наперед и прикрепим дышло сзади, то, возможно, волы смогут тащить его как двухколесную телегу. Это одно, или мы можем переложить все в один фургон, а этот оставить здесь. Конечно, если мы так поступим, то Джейд придется расстаться со своей медной ванной, и мы, вероятно, больше никогда о ней не услышим.
Когда Джейд узнала об этом, она решила сама найти выход, чтобы спасти фургон и свою драгоценную ванну. Забравшись вместе с Блисс под фургон, обе женщины обсуждали проблему с разных сторон.
– Знаешь, решение вертится где-то совсем близко у меня в голове, но я никак не могу ухватить его, – прошептала Джейд, напряженно размышляя.
Блисс с готовностью согласилась.
– Я знаю. Это как непреодолимое желание, которое никак не можешь исполнить.
– Бог ты мой! – проворчала Джейд. – Если уж можно было с помощью шин скрепить сломанную ногу, то неужели нельзя сделать то же самое с осью?
– Уверена, что можно, но как тогда перевязать сломанную середину? – с любопытством спросила Блисс.
– Жестким корсетом? – с иронией предположила Джейд.
Девушки в немом изумлении уставились друг на друга, пока обе не воскликнули разом.
– Конечно, корсетом!
– Точно!
– Верно! И почему мы раньше до этого не додумались?
Естественно, мужчины подумали, что они обе сошли с ума.
– Никогда не слышал о такой абсурдной идее, – заявил Джордан.
Мэтт согласился с ним.
– Это не сработает.
– Да вы хоть попытайтесь, – настаивала Джейд.
Блисс с ухмылкой добавила:
– Да. Что вам терять, кроме своего достоинства?
К их большому удивлению так же, как и к изумлению мужчин их каравана, корсет действительно сыграл роль необходимого им крепления. Ось была закреплена палками, как шинами, и обвита сверху веревками и кожей, а корсет плотно прикреплялся поверх всего этого. Он оказался достаточно прочным и гибким, чтобы выдержать удары и тряску при движении.
На все это изобретение было смешно смотреть. Выпуклая, предназначенная для бюста часть корсета сделала ось похожей на тонкую женщину с длинной шеей, которая вытянулась от колеса до колеса в своем привлекательном красном корсете, украшенном черным кружевом. Это дало повод для шуток мужчинам всего каравана, которые присвистывали и шутили о «полногрудой красотке под фургоном».
Нелепо, смешно, но как бы там ни было, корсет помог им добраться до Бойсе.
Бойсе предоставлял долгожданную возможность пополнить запасы, починить фургоны, заменить негодные детали и поменять своих животных на отдохнувших волов. Дров было предостаточно, как и лосося, все с удовольствием лакомились мясом антилоп, говядиной, беконом, а иногда кроликом или дичью.
Здесь были магазины, где Джейд купила новую обувь для себя, девочек и Мэтта. Ее старые башмаки уже совсем истрепались от перехода по гористой неровной местности вдоль Змеиной Реки, а горы Орегона еще лежали впереди. Еще она купила ветчину, фасоль, сахар и пряности, другие продукты. Потом леденцы для Эмили и Бет. Их довольные счастливые лица были обращены к Джейд.
По своей прихоти она приобрела немного ирисок и рулет с корицей. Она вышла из кондитерской лавки в веселом расположении духа, с удовлетворенной улыбкой. Если Мэтт думал, что слизывать мороженое с ее тела просто восхитительно, то эти два любимых им вкуса доставят ему еще больше удовольствия.
Без сожаления путешественники оставили позади Змеиную Реку, направляясь к Фаревелл-Бенд. Местность становилась все более холмистой. Через три дня они поднялись на огромный холм Флагстафф-Хилл и посмотрели оттуда вниз на Бакер-Сити и долину, в которой он расположился. Они впервые въяве увидели Орегон, который до сих пор они себе только представляли. Крутые холмы, пышные зеленые долины, лесные массивы, Голубые Горы, стоявшие в отдалении. Их высокие острые вершины были покрыты снегом, а в долине переселенцы изнывали от августовской жары.
– Какая красота! Какой чудесный вид! – воскликнул Мэтт.
Джейд тоскливо вздохнула.
– Я не видела столько зелени с тех пор, как покинула Ирландию. – Она смахнула слезинку с глаз. – Я даже не понимала, как мне не хватало этого вплоть до этого момента.
– Надеюсь, что сам Орегон-Сити окажется таким же красивым, как и эта местность, – добавила Блисс. – Но даже если все окажется не так, то мы всегда сможем вернуться сюда.
Все молча согласились с ней.
Голубые Горы были густо покрыты растительностью, и первым переселенцам, лет двадцать назад, приходилось прокладывать себе дорогу через высокие и непроходимые леса, вырубая деревья и кустарник. К счастью, переселенцы этих дней уже увидели вполне приемлемую дорогу, хотя и труднопроходимую. Не успевали они преодолеть одну гору, как впереди маячили еще несколько, пока не стало казаться, что им просто не будет конца. Воловьи упряжки и эмигранты шли на пределе своих сил, многие настолько ослабели, что останавливались прямо на дороге, не в состоянии идти дальше, пока хоть немного не восстановят свои силы.
После длинного и утомительного перехода вдоль Змеиной Реки странно было видеть у себя над головой сомкнувшиеся кроны деревьев, они были такими густыми, что порой становилось прохладно даже в жаркий полдень. Конечно, чем выше они поднимались, тем ниже опускалась температура воздуха, и переселенцы были рады, что им не пришлось проходить здесь поздней осенью, когда снег мог представлять угрозу их жизни. Несмотря ни на что, они наслаждались этой прекрасной природой, рассчитывая добраться до Орегон-Сити где-то к началу октября, через шесть-семь недель.
Главным сейчас, однако, было преодолеть эту часть пути, что оказалось весьма сложно, потому что они проходили всего несколько миль в день и делали много остановок в пути.
Во время одной из таких остановок Джейд решила прокатиться на своей лошади. За последние несколько дней она была так занята, помогая Мэтту ухаживать за животными и кормить их, а также управлять упряжками во время крутых спусков и подъемов, что совсем не уделяла внимания Марвел, а лошадь не привыкла к такому обращению. Все, что ей нужно было в данный момент, так это небольшая хорошая пробежка, чтобы размять застоявшиеся мышцы ног.
Джейд только села верхом и ехала по периметру небольшой площадки, когда перед ней появилась группа женщин, выходивших из придорожного леса. Без сомнения, они занимались отправлением своих нужд в кустах подальше от любопытных глаз. Среди них были Нелл Янсен, Шарлотт Клевер и Гвен О'Нилл Когда Джейд поздоровалась с ними, женщины поприветствовали ее или дружески помахали.
Шарлотт, однако, была расположена не так дружелюбно. Сморщив нос на проезжавшую всадницу, она воскликнула резким истеричным тоном:
– Эй! Убери это животное с нашей дороги!
В отличие от тебя у нас нет времени на пустые развлечения. – Она неожиданно начала махать фартуком. – Чу! Убирайся, проклятая скотина! – вопила она.
Удивленная этим, Джейд оказалась захваченной врасплох, когда ее обычно спокойная лошадь испугалась и внезапно резко шарахнулась в сторону от угрожающей белой тряпки.
– Шарлотт! Прекрати! – нервно выкрикнула Джейд, напрасно пытаясь успокоить свою лошадь, в то время как Шарлотт продолжала махать своим фартуком.
Вмешалась Нелл.
– Шарлотт, пожалуйста! Разве ты не понимаешь? Очень опасно так пугать животное.
Казалось, все это забавляло Шарлотт, потому что она громко захохотала, еще сильнее испугав лошадь. Кобыла поднялась на дыбы, едва не сбросив свою всадницу, а затем понеслась между деревьями, не разбирая дороги.
Джейд отчаянно уцепилась за ее гриву.
Следующие несколько минут пронеслись как во сне. Джейд наклонилась вперед к шее Марвел, пока кобыла продиралась сквозь густые кусты. Низкие ветви хлестали Джейд по волосам и одежде, грозя сбросить ее с лошади в любую секунду.
В следующее мгновение Марвел оказалась у края ущелья, ее копыта поскользнулись, мелкие камни полетели вниз. Джейд неожиданно перелетела через голову лошади, и они обе покатились по крутому каменистому склону.
Глава 37
Деревья мелькали с угрожающей быстротой, когда Джейд беспомощно летела вниз, инстинктивно пытаясь ухватиться за что-нибудь, что могло бы замедлить ее падение. Наконец ей удалось уцепиться за маленькую сосну, со стволом не толще ее руки. Она резко остановилась, и ей показалось, что ее руки едва не оторвались от туловища от неожиданного сильного толчка.
Напуганная, она лежала, хватая ртом воздух, ее сердце было готово выскочить из груди.
Прошло некоторое время, прежде чем она немного успокоилась и начала оценивать свое положение. Медленно приподняв голову, она осторожно посмотрела вверх. То, что она увидела, не вдохновляло.
Она висела метрах в двадцати от верхнего края глубокого ущелья. Хотя на склоне росло много деревьев, он был довольно крутым, усеянным многочисленными камнями и выступающими скалами, которые казались очень опасными. Метрах в десяти под ней тянулся размытый дождями овраг, край которого резко обрывался, и насколько он был глубоким, Джейд даже не могла себе представить. Она только знала, что не должна соскользнуть к этому краю.
Еще она знала, что, испуганная или нет, она должна попытаться занять более безопасное положение. И немедленно. Ее пальцы уже начали неметь, и ей все труднее было держаться за ствол дерева, спасшего ее от падения дальше вниз по крутому обрыву. Медленно и осторожно она подтянулась вверх, упираясь ногами в выступающие камни. Ее ободранные локти болели, она еще сильнее оцарапала их, когда пыталась подтянуться, но Джейд не обращала внимания на боль. Это было не так важно по сравнению с тем, что могло случиться при одном неверном движении.
С большим трудом ей удалось подтянуться и сесть на ствол сосны так, что она могла прислониться к дереву и держаться за него.
Когда кровь перестала бешено стучать у нее в ушах, она услышала еще один звук, далеко внизу. У нее перехватило дыхание, когда она узнала предсмертное ржание разбившейся лошади. Ей казалось, что она даже могла различить изуродованную и истекающую кровью кобылу где-то внизу на склоне. Слезы застилали ей глаза, и она усиленно начала моргать, чтобы прояснить зрение, она боялась отнять руку от ствола, чтобы вытереть их.
Потом она услышала другой звук, который сначала был далеким, но раздавался все ближе и ближе. О, чудо! Это был Мэтт! Он звал ее!
У Джейд так пересохло от страха в горле, что, когда она первый раз попыталась ответить ему, у нее вырвался только тихий и хриплый писк, как у мыши. Сглотнув несколько раз, она попыталась крикнуть снова. На этот раз голос прозвучал громче и сильнее. Снова и снова она продолжала выкрикивать его имя, пока наконец он не показался на краю ущелья.
Почти сразу же рядом с ним оказалось несколько мужчин.
– Джейд! Джейд! Где ты?
– Здесь! – закричала она. – Я здесь!
Мэтт, помоги мне!
Его беспокойный взгляд наконец отыскал ее.
– Ты сильно поранилась, родная?
– Не очень, но я боюсь пошевелиться, чтобы не сорваться дальше.
– Не двигайся! Даже не моргай! Я спускаюсь за тобой!
– Будь осторожен! У тебя из-под ног могут вырваться камни!
Он исчез на мгновение, потом появился снова, на этот раз с обвязанной вокруг пояса веревкой. Она слышала, как он кому-то сказал:
– Я готов. Опускай меня потихоньку.
Она с тревогой смотрела, как он прокладывал себе дорогу, медленно передвигаясь к ней по склону. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он добрался до нее. Осторожно закрепившись возле нее, он ослабил веревку у себя на поясе.
– Все хорошо, любимая, – произнес он. – Я хочу, чтобы ты ухватилась за меня, отпустила дерево и накинула на себя веревку, которая висит передо мной.
– Я не могу! Я боюсь!
– Ну же, давай, Эгги, – уговаривал он. – Ты должна это сделать. Я поддержу тебя. Я не дам тебе упасть.
Потребовалось все ее мужество, чтобы отпустить это маленькое деревце, которое спасло ей жизнь. Каким-то образом, с помощью Мэтта ей удалось это сделать, хотя кровь бешено стучала у нее в висках. За какую-то долю секунды он поместил ее перед собой и, поддерживая руками, обвязал веревкой.
– Держись крепче и попытайся помочь себе ногами, если сумеешь, – проинструктировал он. Тем, кто помогал им наверху, он крикнул:
– Тяните! Медленно и осторожно!
Едва они начали постепенно подниматься вверх, как их внимание привлекло грозное рычание. Их головы одновременно повернулись, и они увидели огромную пуму всего в нескольких шагах справа от них. Она смотрела на них яркими золотистыми глазами, ее хвост возбужденно двигался из стороны в сторону.
– О Господи! – выдохнула Джейд.
– Тихо, дорогая, – едва слышно прошептал Мэтт. – Просто продолжай двигаться, медленно и уверенно.
– Мэтт! – прошептала она. – Ты можешь достать пистолет, если она решится прыгнуть?
– Я снял кобуру, чтобы она не мешала веревке Но ты не бойся. Эта огромная кошка останется там, где она сидит сейчас.
В ее голосе послышалось сомнение:
– Почему ты так уверен?
– Ты помнишь историю про Даниила и львов? Бог защитит нас так же, как он защитил Даниила, – заверил он ее.
– Я в этом не уверена, моя вера не такая сильная, – прошептала она, не отводя испуганного взгляда от рычащей пумы.
– Не беспокойся. Моей веры хватит на нас обоих.
К изумлению Джейд, пума оставалась на своем месте и позволила им невредимыми подняться наверх.
– Если молитвы так хорошо помогают, ты мог бы попробовать их и на индейцах.
– Я пытался, милая. Просто Бог выбирает другие пути разрешения этой проблемы.
Джейд отделалась несколькими синяками и ссадинами, ей повезло гораздо больше, чем ее несчастной лошади. Джордан захотел спуститься по склону и прекратить страдания несчастного животного, но как только он начал готовиться к спуску, внизу раздалось сердитое рычание, а затем – пронзительный крик, за которым последовала глубокая тишина. Голодная пума, не решившись наброситься на человека, загрызла вместо этого раненую лошадь. При помощи пули или кошки, но результат был один. Страдания Марвел закончились.
Нелл Янсен искренне обрадовалась, что Джейд осталась жива в этом страшном происшествии. Она действительно так обрадовалась, что даже появилась с ужином в руках вечером возле их палатки.
– Я подумала, что ты просто не сможешь готовить сегодня, – сказала она Джейд.
Они с Карлом присоединились к семье Ричардсов во время ужина, хотя Нэлл большую часть времени нервно болтала, а не ела.
– Я едва не избила Шарлотт за такую идиотскую выходку! Господи, Джейд! Ты ведь могла убиться насмерть! Я просто не могу перестать думать об этом, как ужасно было бы для Мэтта потерять вторую жену точно так же, как он потерял Синтию. Конечно, Синтия ждала ребенка в то время, что сделало ее смерть еще более трагичной.
– Также и Джейд, – вмешалась Блисс с забавной улыбкой.
– Не поняла.
– У Джейд тоже будет ребенок.
Джейд выглядела не менее изумленной, чем Мэтт, после заявления Блисс.
– Блисс, откуда ты это взяла?
Ее подруга покачала головой и улыбнулась.
– Я ведь не в первый раз сталкиваюсь с этим и знаю, что говорю. Ты уже целую неделю выбрасываешь по утрам свой завтрак.
Как ты думаешь, почему это?
Джейд пожала плечами.
– Может, горная вода? Или ягоды, которые я ела? А может, просто плохая ветчина?
– Но ведь больше никто не заболел, – самодовольно заметила Блисс. – А уж если мы заговорили о ветчине, то я видела, как ты зеленеешь, когда готовишь ее.
– Эти запахи вызывают у меня расстройство желудка, только и всего.
Блисс посмотрела на Нелл', и обе женщины закивали головами.
– Дорогая, я бы на твоем месте уже начала вязать пинетки, – уверенно заявила Нелл.
Она слегка покраснела, чувствуя себя не совсем удобно в смешанной компании, но все же добавила:
– Особенно, если у тебя не было месячных в последнее время.
Теперь наступила очередь Джейд, и она покраснела до корней волос, а это был верный признак того, что Нелл угодила в самую точку.
– Ну, черт меня возьми! – воскликнул Джордан, хлопнув своего ошеломленного брата по спине. – Я бы сказал, что это нужно отметить!
Глупая удивленная улыбка появилась на губах Мэтта.
– О, Эгги! – выдохнул он. – Это чудесная новость, ты даже не представляешь, сколько я мечтал о своем ребенке. Я искренне люблю всех детей, но для меня так много будет значить ребенок моей крови и плоти. И твоей.
– Я… Я…
– Поражена? – пришла ей на помощь Блисс.
Джейд засмеялась.
– И изумлена, и поражена, и даже немного испугана одновременно.
– Ты будешь чудесной матерью, – предсказал Мэтт. – Дети обожают тебя. Посмотри только, как сироты тянутся к тебе, словно утята к утке.
– Прямо совсем как Синтия, – вставила Нелл с печальным вздохом. – Она была такой любящей и нежной, она наверняка была в восторге от стремления подарить Мэтту его первого ребенка, если, конечно, она догадывалась о своем положении. – Она с любопытством повернулась к Мэтту. – Она говорила тебя что-нибудь? Кто-нибудь из вас знал об этом до несчастья?
Лицо Мэтта неподвижно застыло.
– Да, – коротко ответил он. – Она сказала мне об этом в тот самый день, когда умерла.
– О, Мэтт! Как это было ужасно для тебя, – посочувствовала Джейд.
– Да, но теперь у него есть ты и будет свой ребенок, – более веселым и приободряющим тоном добавил Карл.
Нелл с готовностью согласилась, добавив:
– Я рада за вас обоих, я просто не перестаю удивляться, как Мэтт после Синтии выбрал такую женщину, как ты. – Когда несколько пар глаз непонимающе уставились на нее, она поспешно исправилась:
– О, я не имела в виду никакой обиды или оскорбления леди. Просто Джейд и Синтия совершенные противоположности во всем.
– И благодарение Богу за это, – мрачно произнес Мэтт.
Проигнорировав его замечание, Нелл затараторила снова, увлеченная своей любимой темой:
– Синтия была такой совершенной, такой скромной, такой любящей, что это было даже грешно. Я не знаю, было ли что, чего она не умела делать, и все просто обожали ее.
Мэтт бросил взгляд на удрученное лицо Джейд, снова посмотрел на Нелл и спокойно спросил:
– Сколько же это будет продолжаться?
– Прости?
– Сколько времени ты и другие будете забивать голову Джейд рассказами о совершенстве Синтии, проводя сравнения и заставляя ее чувствовать себя униженно, пока я оставался слеп ко всему этому?
Нелл замолчала. Блисс ответила за нее, сверкнув глазами на Нелл:
– Это началось практически с того момента, когда мы оставили Миссури.
– Мэтт, я должна извиниться, если обидела тебя или Джейд, но я не сказала ничего, что было бы не правдой.
Мэтт покачал головой.
– Нет, Нелл, ты никогда не знала правды, и может, настало время, чтобы ты и все остальные услышали ее наконец. Я слишком долго хранил молчание, хотя не заговорил бы и сейчас, если бы ты по своему неразумению не заставляла страдать Джейд.
Нелл уставилась на него.
– Что все это значит?
Карл подошел и сжал руку своей жены.
– Дай человеку сказать, Нелл. Слушай и запоминай, – твердо сказал он ей. Его сочувственный взгляд повернулся к Мэтту. – Давай, Мэтт. Просвети ее. У меня такое чувство, что я уже знаю, что ты хочешь сказать.
Мэтт глубоко вздохнул и приступил к своему мрачному объяснению:
– Синтия не была тем образцом совершенства, который вы из нее сделали. Далеко от этого. О, она умела великолепно играть, ей удавалось одурачить почти каждого, с кем она встречалась, заставляя поверить, что она была самой милой и нежной женщиной, которую они когда-либо встречали. Правда в том, что она была совершенно другой. Внешне она действительно была очень красивой, но в душе это была холодная, недобрая, избалованная и крайне самоуверенная особа.
Когда я захотел, чтобы у нас была семья, она воспротивилась. Она боялась испортить свою прекрасную фигуру. Когда я решил принять сирот, она пригрозила мне разводом. Ее остановил только гнев отца. Но с того самого дня она ушла в одну из комнат для гостей и отказалась делить со мной постель. Когда стали появляться сироты, она сторонилась их, и если бы не слуги, помогавшие мне, то бедные дети оставались бы голодными и грязными, совершенно лишенными внимания.
– Мэттью Ричарде, это наглая ложь! – воскликнула Нелл, не в силах больше сдерживаться. – Своими собственными глазами я видела, как Синтия водила этих малышей в церковь, нежно улыбаясь им и поправляя их новую одежду, сидя с ними на одной скамье и помогая им петь псалмы. Она была такой любящей по отношению к ним.
– Это все напоказ, – мрачно заверил ее Мэтт.
– А я думаю, нет, – возразила Нелл. – Больше того, я рискну разоблачить твои фальшивые обвинения. Если Синтия не делила с тобой постель, то как, ради всего святого, ты смог оставить ее с ребенком? – с превосходством произнесла она.
– Это не я, – твердо заявил Мэтт. – Ребенок, которого она носила, когда умерла, не был моим. Она сама вызывающе заявила мне об этом как раз перед тем, как собралась на свидание со своим любовником, чтобы обрадовать его предстоящим отцовством.
– О Боже! – воскликнула Нелл. – Я просто не могу поверить в это! Этого не может быть!
– Поверь в это, Нелл, – сказал Карл. – До этого момента я никогда не говорил ни одной живой душе, но Синтия однажды пыталась покорить меня своими чарами, и очень сильно разозлилась, когда я отверг ее притязания. Так что видишь, я давно это знаю, и Мэтт говорит истинную правду о ней.
Джордан тихо присвистнул.
– Да, братишка, о мертвых плохо не говорят, но, на мой взгляд, тебе повезло, что ты избавился от первой жены.
– О Мэтт! Я так сожалею! – тихо сказала Джейд, ее рука нежно коснулась его.
Его глаза снова стали нежными, волнение исчезло из них, когда он посмотрел на нее.
– Моя дорогая, тебе совершенно не о чем сожалеть. Твоя любовь – это самый драгоценный подарок, который я когда-либо получал, и он значит гораздо больше, чем прошлые несчастья. Моей целью сегодня вечером было не стремление получить твою или чью-то еще симпатию. Я просто хотел принести тебе спокойствие, любимая. Не позволяй никому ругать и унижать себя, потому что ты в тысячу раз больше похожа на леди, чем стремилась показать это Синтия. Добрая, честная любящая – именно такую жену я хотел иметь. Каждый день нашей жизни я буду благодарить Бога за тебя.
Наконец, после почти целого месяца пути, Голубые Горы остались позади, и переселенцы радостно направили свои фургоны к южным берегам великой Колумбия-Ривер. Им потребовалось около трех дней, чтобы добраться до реки, и еще три чтобы вдоль ее берега доехать до Даллеса. Это название носили форт и небольшой городок на берегу Колумбия-Ривер.
Само слово «Даллес» пришло из французского и означало «желоб». В этом месте течение реки сужалось между скалистыми берегами, и вода стремительно неслась на крутых порогах. Отсюда начиналась дорога через хребет Каскад-Рэндж и вокруг гор Маунт-Нуд до Орегона. До того как была проложена эта дорога в 1845 году, пионерам приходилось продавать своих волов, нанимать или строить плоты и спускаться вниз по течению по опасной Колумбия-Ривер на лодках, пока не было ни моста, ни дороги вдоль берега реки. Много людей погибло на порогах между Даллесом и Портлендом за последние годы. Путь через хребет представлял собой более безопасную, хотя и более медлительную альтернативу, хотя некоторые его отрезки казались самыми опасными и труднопроходимыми из всего длинного маршрута до Орегона. Этот отрезок пути отнимал последние силы как у людей, так и у животных.
Ранней весной 1867 года перед переселенцами, продвигавшимися на запад, стоял тот же самый выбор, хоть теперь пороги стали судоходными, по ним регулярно ходили пароходы с отчаянными и смелыми капитанами. Бесстрашные лоцманы уже более десяти лет успешно проводили здесь суда с поразительной ловкостью и практически без потерь И трое компаньонов пытались убедить Джейд отправиться в плавание по реке и добраться до Орегона за два дня, чем передвигаться в фургонах по трудной горной дороге, на которую уйдет две или три недели.
