Текст книги "Неотразимая"
Автор книги: Кэтрин Харт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
Мэтт усмехнулся и поцеловал ее покрасневший нос.
– Боюсь, что все именно так, дорогая, – произнес он, его тон был сочувственным. – Он привлек мое внимание к тебе, и сделал тебя такой восхитительной, такой соблазнительной, что я ничего не мог сделать и отдал тебе свое сердце.
– Неужели это тоже часть Его большого плана для нас двоих? – скептически спросила она.
– Да, и я буду вечно благодарен за это.
Джейд прижалась к нему еще сильнее, ее длинные мокрые ресницы оставляли соленые слезы на его широкой груди.
– Я люблю тебя, Мэтт, всем сердцем, но так больно иногда бывает быть твоей женой, для этого нужно столько сил.
Глава 34
Высокие крутые горы, скалистые каньоны, густые заросли кустарника и леса, быстрые и прозрачные реки – все это являло великолепное зрелище. Многие переселенцы завистливо вздыхали, сожалея, что эта территория не обжита, это было прекрасное место для поселения, если бы рядом находился какой-нибудь форт, город или хоть что-нибудь от цивилизации. Пока же ближайшие торговые пункты и телеграфные посты находились далеко, поэтому основывать здесь поселения было невозможно.
Их следующей большой остановкой после Форт-Пиней было местечко под названием Сода-Спрингс. Эта территория была богата многочисленными естественными горячими минеральными источниками, многие из которых имели собственные имена. Естественно, это был Содовый Источник, где вода была настолько горячей, что тесто для хлеба подходило необыкновенно быстро. И Пивной Источник, где у содержащей серу воды вкус напоминал пиво. Ранние переселенцы утверждали, что от такой воды в буквальном смысле можно опьянеть. Конечно, это было сильно преувеличенное утверждение, но воды действительно содержали различные минеральные соли и соду.
Источник Хупера был самым большим, и в нем можно было плавать, так что многие эмигранты воспользовались возможностью подлечить свои уставшие тела в теплой минеральной воде. Некоторые отказались от этого, предпочитая собственное зловонье этой воде.
Никто даже и не подумал стирать здесь белье.
Последним, но не самым маленьким был Источник Стимбоат, с зачарованным гейзером, который периодически выбрасывал вверх сильные струи воды. Всякий раз, когда это происходило, раздавался громкий звук, напоминающий свисток парохода. В одном часто повторяющемся рассказе говорилось о группе пионеров, которые останавливались здесь в 1852 году. Один из них побился об заклад, что сможет остановить гейзер, если сядет на него. Хотя он старался изо всех сил, даже прибегнул к помощи своих друзей, пытавшихся помочь ему удержаться, фонтан воды все равно вырвался наружу, вытолкнул его, как пробку, и ему пришлось оставить свои усилия.
Гейзер оказался слишком сильным, его просто невозможно было заглушить.
Это оказался как раз тот пункт, откуда эмигранты направились на запад в сторону Рафт-Ривер. Трудный дневной переход, который позволил им сэкономить двадцать пять миль по сравнению со старой дорогой, привел их к еще одному минеральному источнику.
До того как это место было открыто первопроходцами. Горячие Источники Лава, которые, казалось, вырывались из гранитных скал у подножия огромных гор, здесь располагались селения индейцев. Местные племена, хотя и довольно миролюбивые, если к ним обращаться с дружелюбными намерениями, были непредсказуемыми и могли напасть даже без видимой провокации со стороны переселенцев. Поэтому эмигранты во время остановки на ночь предприняли крайние меры предосторожности, выставив двойную охрану вокруг лагеря.
Вода в Горячих Источниках Лава оказалась значительно теплее, чем в Источнике Сода.
Здесь температура воды больше соответствовала горячей ванне. Это было так заманчиво, что даже вероятность появления индейцев не могла удержать путников, которые не принимали горячей ванны за все время их длительного утомительного путешествия. К счастью для Мэтта, их прибытие сюда совпало с датой, когда доктор-мормон сказал, что Мэтт может окончательно снять свои шины и бинты. Он сделал это с готовностью, радостно погрузившись в воду полностью, в первый раз за несколько долгих недель и принимая лечебную минеральную ванну.
Женщины тоже с радостным возбуждением ждали возможности расслабиться в горячей минеральной воде. Немного замешкавшись, они приготовили мыло, полотенца, собрали детей и все вместе направились к источнику.
Вспомнив свое смущение при купании в Альков-Спринг, много недель назад, Джейд теперь стала скромнее в своем поведении. Она вошла в воду в сорочке, в то время как Блисс и Лизетт снова разделись догола, высмеивая Джейд за ее следование протоколу.
– Если бы Бог считал, что мы должны мыться в одежде, то Он наверняка создал бы нас в перьях или в чем-то еще, – заметила Блисс.
– Да ты только посмотри, как эта рубашка облегает тебя, милочка, – произнесла Лизетт. – Мокрая, она совершенно ничего не скрывает.
Ее подруги были правы. Сорочка Джейд прилипла к ней, как вторая кожа, четко обрисовывая все ее формы, даже ее соски были ясно видны, как и темный треугольник между ее бедер. Она все равно покачала головой и ответила им:
– Как бы смешно это ни выглядело, я все-таки буду поступать так, чтобы Мэтту не было стыдно за меня. Эти женщины только начинают признавать меня, и я не собираюсь сейчас все разрушить.
– Если бы у них была хоть половина мозгов из тех, что Бог дал гусыням, то они бы поняли, что не то, что ты носишь или нет, делает тебя хорошим человеком. Главное то, что внутри тебя. Твое сострадание. Твой острый разум. Твоя доброжелательная натура.
Джейд пожала плечами.
– Не все считают так, как ты, Блисс. Или ты, Лизетт. Многим нужно гораздо больше времени, чтобы заглянуть в глубь вещей, понять их суть.
– А некоторые и никогда этого не поймут, – напомнила ей Блисс.
– В то время, как многие видят только то, что хотят, – добавила Лизетт.
– Что ж, сегодня они увидят меня в рубашке – хоть через нее все видно, – заявила Джейд. – По крайней мере, в этот раз Айк и Скитер не будут шпионить за нами из кустов, как в тот раз, когда мы купались голыми.
При упоминании о Скитере вся живость Джейд мгновенно исчезла. Две крупные слезы скатились по ее щекам.
– Господи, почему мне так не хватает этого малыша? – с печальным вздохом воскликнула она.
Ей показалось, что она только что заснула, а теперь Мэтт уже тряс ее за плечо, заставляя проснуться. Джейд сонно проворчала что-то и нехотя приоткрыла один глаз. В палатке было еще так темно, что она с трудом разглядела Мэтта, склонившегося над ней. Сквозь брезент палатки не было видно даже и признака рассвета.
– Что… – зевнула она. – Что ты хочешь?
Который уже час?
– Ш-ш-ш! – Мэтт прижал палец к губам. – Не разбуди девочек. – Эмили и Бет мирно посапывали по другую сторону перегородки.
Он стянул с нее одеяло, взял за руку и потянул за собой.
– Пойдем со мной.
– Куда?
– Увидишь. Ты можешь взять одеяло, если хочешь, обернись им, только будь осторожна, не наступи на край.
– К черту все это, Мэтт, – проворчала она, стоя на ногах и укутываясь в одеяло. Она вышла за ним из палатки на холодный ночной воздух. – Я так хорошо спала. Это ведь наверняка более важно.
При свете ярких звезд она увидела его сверкнувшую улыбку.
– Я не знаю, насколько это важно, но я тебе покажу кое-что стоящее. Теперь не шуми. Мы не собираемся разбудить весь лагерь.
– Да, – проворчала она. – Я заметила', что все еще спят, именно это должны были делать и мы в этот ранний час.
Когда они шагали мимо фургонов и палаток, Мэтт вел ее за собой, его длинные ноги, не скованные больше шинами и бинтами, делали широкие шаги, и только небольшая хромота напоминала о его недавнем увечье. На северном конце лагеря Джордан появился перед ними так неожиданно, что Джейд удивленно вскрикнула, но Мэтт быстро зажал ей рот рукой.
– Все чисто, – сказал Джордан своему брату. – Я постою на карауле, как мы и договаривались. Один час. Потом ты сменишь меня.
Мэтт кивнул.
– Свисти, если кто-нибудь появится.
Джордан ухмыльнулся.
– Лучше я стукну их прикладом своего ружья по голове, и они не очнутся до самого утра.
Заметно сконфуженная и сильно удивленная, она убрала руку Мэтта со своего рта.
– Что это вы еще задумали?
– Кое-что интересное, – загадочно ответил Мэтт, зашагав вперед и потащив ее за собой.
Через минуту или две он остановился.
Только здесь Джейд поняла, что он остановился у края горячего источника. Прежде чем она успела спросить, что он собирается делать, он скинул с нее одеяло и быстро стянул через ее голову ночную рубашку. В следующую секунду она оказалась совершенно голой, окутанной только лунным светом.
Он нежно подтолкнул ее к водоему.
– Забирайся. Я иду вслед за тобой, как только сниму свою одежду.
– Я… я уже мылась сегодня, – глупо пробормотала она.
– Я тоже. Мы здесь не для того, чтобы мыться, дорогая, – с тихим смехом сообщил он ей.
– А для чего же мы здесь тогда?
– Чтобы поиграть, любовь моя. Как парочка резвых выдр.
Он скользнул в воду рядом с ней и быстро добрался до нее.
– Ты умеешь плавать? – с улыбкой спросил он.
– Нет. Вот почему я так ненавижу эти переправы через реки, когда вода такая глубокая.
Он пожал плечами.
– Не имеет значения. Я поддержу тебя.
Без предупреждения он начал уходить дальше, где водоем был довольно глубоким. Джейд от испуга замерла.
– Мэтт? Остановись. Я боюсь.
– Просто расслабься, любимая. Ухватись руками за мою шею. Нет, не выдавливай из меня жизнь, дорогая, просто держись легко и плыви рядом со мной. Доверься мне. Я не дам тебе утонуть.
Она была сильно напугана, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы поверить ему, но, оказавшись в его уверенных руках и позволив себе немного расслабиться, Джейд пришлось признать, что вода, действительно, чудесная, ласкала ее обнаженное тело.
– Это… это похоже на полет, наверное, только в воде. Я чувствую себя такой легкой.
Такой свободной, – восхищалась она.
Он медленно кружил ее в воде, и она радостно смеялась, ее длинные мокрые локоны разметались по ее плечам.
Они резвились некоторое время, потом Мэтт повел ее за собой в тень, остановившись там, где вода доходила ей до груди.
– Обхвати меня ногами, Эгги, – предложил он ей, блеск в его глазах напоминал блеск сиявших над ними звезд. Когда она проделала это, он поднял ее чуть выше, пока ее ноги не оказались на его талии, а ее ступни скрестились у него на спине. Его прохладные губы прикоснулись к ее груди сквозь плотный шелк ее волос. При первом прикосновении его губ ее охватила трепетная дрожь. Ночной ветерок дразняще прикасался к одной обнаженной груди, а Мэтт ласкал другую грудь, ее страсть быстро возрастала, а желание горячей волной пробежало от ее груди к низу живота.
Его губы оставили ее грудь и нежно коснулись ее шеи, а затем плеч.
– Ты такая мокрая с разметавшимися влажными волосами, ты напоминаешь мне гладкого грациозного лебедя, – прошептал он.
Затем его губы накрыли ее рот в таком полном любви поцелуе, что Джейд потеряла всякое ощущение времени и места. Все, что она могла чувствовать, все, чего она страстно желала, был он. Его рот был на ее губах.
Его язык исполнял танец любви в такт с ее языком. Его теплые нежные руки ласкали ее обнаженную спину. Она вся прижалась к нему, полностью потерявшись в чудесной паутине волшебства, окутавшей их обоих. Их страстное желание возрастало с каждым прикосновением друг к другу.
Ее стройные ноги соскользнули, и она изо всех сил ухватилась за его шею. Что-то гладкое и теплое прикоснулось к ее бедру. С резким вздохом она сильнее прижалась к нему, ее глаза стали огромными.
– Мэтт? А здесь есть рыбы? – беспокойно спросила она.
Он удивленно посмотрел на нее.
– Нет, разве только когда их приготовят, а что?
– Что-то только что дотронулось до моей ноги, – прошептала она содрогнувшись. Потом она добавила:
– Надеюсь, что это была не змея.
Он запрокинул голову и захохотал.
– Это не та змея, которой нужно бояться, уверяю тебя. – Поддерживая ее руками, он слегка отпустил ее, и она вновь ощутила это прикосновение. – Это ты меня почувствовала, дорогая. Я единственная змея, которая жаждет отведать твоей сладкой и нежной плоти.
Она облегченно вздохнула.
– Я рада этому.
Он снова расхохотался.
– Ты должна быть рада, так же, как и я.
Нежно и легко он начал опускать ее, крепко удерживая руками. Ее тело подчинялось его страстному требованию. Сантиметр за сантиметром она чувствовала, как в нее входил его твердый клинок, пока она не вобрала в себя все, что он мог ей дать.
– Что ты теперь думаешь о змеях, моя дорогая? – поинтересовался он, его голос казался глухим от сильного желания.
– Я обожаю твою змею, – отозвалась она серебристым голоском.
– Я думаю, ты должна, особенно когда она демонстрирует свои самые прекрасные таланты.
– А какие они, сэр? – спросила она, хлопая своими длинными мокрыми ресницами.
Его улыбка стала гордой и чисто мужской.
– Ублажать тебя. Наполнять тебя страстью. Извиваться внутри твоего гладкого и нежного тела. Ласкать тебя, пока ты не разомлеешь от неги и не откроешь перед ней свою горячую и сладостную сущность.
Слова Мэтта оказали на нее самое сильное эротическое воздействие. Потом он начал двигаться, приподнимая ее и опуская, входя в нее с мощной и пульсирующей силой. Небо, казалось, закружилось над ней, звезды стали вращаться все быстрее и быстрее, кровь сильнее и тяжелее начала пульсировать и стучать в висках. Первая волна восторга охватила ее и отступила, чтобы потом снова и снова погружать ее в непреодолимое море экстаза. Все это время Мэтт продолжал напряженно двигаться, взаимная непреодолимая страсть переполняла их, пока они оба не утонули в водовороте блаженства. Постепенно они добрались до грани этого волшебного водоворота, тесно слившись друг с другом, затаив дыхание от счастья и восторга.
Некоторое время погодя, когда они лениво одевались, Джейд с любопытством спросила его:
– Сколько же существует различных способов для занятия любовью, а?
Мэтт покачал головой и улыбнулся.
– Не имею представления, милая, но мы посвятим остаток нашей жизни тому, чтобы отыскать их.
Глава 35
На четвертый день после отъезда от Горячих Источников Лава караван фургонов добрался до Рафт-Ривер, где пути переселенцев снова расходились. Здесь эмигранты, направлявшиеся в Калифорнию, двинутся на юго-восток, вплоть до Змеиной Реки и территории Орегона.
Еще раз придется расставаться с друзьями и знакомыми. Джейд снова теряла кого-то из близких ее сердцу. Лизетт решила отправиться в Сан-Франциско вместе с Джоном Халином.
Она пыталась уговорить Блисс поехать вместе с ней.
Если Джейд была расстроена, то Блисс оказалась в абсолютной растерянности. Поездка с Лизетт означала возможность осуществить хоть последнюю часть из их первоначального плана. В Сан-Франциско они могли бы основать игорный дом и танцевальный салон, как они и мечтали. Однако, если она выберет Орегон, то Блисс окажется совершенно одна, если захочет открыть там салон. Есть еще возможность пойти работать в салон, которым руководит кто-то другой, но этого ей не хотелось.
Вера была редким бриллиантом, и шансы найти такую же добрую и отзывчивую мадам были практически равны нулю. , Была и еще одна причина, более сильная и, вдвойне рискованная, которая тянула Блисс в Орегон. Джордан. Если бы она только знала глубину его чувств к ней, это помогло бы ей сделать выбор. Ее собственные чувства сомнений не вызывали. Блисс знала, что бесповоротно влюблена в красивого стрелка. Если бы он сказал хоть слово, она пошла бы за ним на край света. Но Джордан упрямо хранил молчание в том, что касалось его сердечных дел. Что ей оставалось делать? Конечно, она не могла подойти к нему и прямо спросить о его намерениях относительно нее!
Блисс не могла. Но Джейд могла – и она сделала это. Втайне от Блисс и Мэтта Джейд постаралась застать Джордана одного.
– Мне нужно поговорить с тобой, – объявила она ему твердым и не терпящим возражений тоном. – О Блисс.
Одна его темная бровь приподнялась, изумление промелькнуло в его голубых глазах, так похожих на глаза Мэтта.
– О? – медленно произнес он. – А что с ней такое?
– Я хочу знать, ты просто развлекался с ней или ты испытываешь какие-то искренние чувства к ней? – прямо спросила она.
Легкая улыбка тронула его губы, когда он сверху вниз посмотрел на нее.
– Замужество за моим братом еще не дает тебе права соваться в мои личные дела, Джейд.
Она быстро нашлась.
– Родство с моим мужем тоже не давало тебе повода совать нос в мои дела или Мэтта.
Похоже, я должна напомнить тебе то утро на Платт-Ривер, когда я вышла из своей палатки и сразу же увидела тебя, сидящего возле нашего костра, как стервятник, оценивающий, подхожу я вам или нет, – уверенно напомнила она ему, уперев руки в бока и с вызовом глядя на него.
Джордан засмеялся и снял шляпу, признав правильность ее доводов.
– Потише, мадам, – ответил он с ухмылкой.
– Ну? – продолжала настаивать она. – Ты собираешься отвечать мне или нет? Ты знаешь, что Лизетт пытается уговорить Блисс поехать вместе с ней в Калифорнию, а? И бедная Блисс просто не знает, куда ей отправиться.
– Это она послала тебя провести разведку? – нахмурившись спросил Джордан.
– Нет, да она разрежет меня на кусочки, если узнает, что я это делаю. Но она моя лучшая подруга, и я хочу помочь ей так, как смогу. Если поездка в Орегон вместе с нами оставит ее с разбитым сердцем, то я лучше увижу, как она поедет вместе с Лизетт и, может быть, найдет там свое счастье, хотя мне будет очень нелегко расстаться с ней. Теперь я довольно ясно высказала свое собственное мнение. Вопрос в том, как ты к этому относишься?
Джордан покачал головой, одна его рука поднялась и потерла затылок.
– Я, честно, даже не знаю, Джейд. Конечно, я не хочу причинять боль Блисс, но я еще не уверен, что чувствую к ней именно сейчас. Или что может приготовить мне будущее. – Он снова пожал плечами. – Кто знает, но, может, я доберусь до Орегона и решу, что мне ненавистно это место?
– Я говорю не об Орегоне. Я говорю о Блисс.
– Я понимаю это, но не все так просто.
Я понятия не имею, что буду делать через шесть месяцев или через год, или где я буду.
Принимая это во внимание, как я могу говорить о будущих отношениях с какой-нибудь женщиной?
Джейд посмотрела испытующе на него своими зелеными глазами.
– Скажи мне тогда, Джордан, что ты будешь чувствовать, если Блисс уедет в Сан-Франциско и ты никогда ее больше не увидишь?
– Мне будет не хватать ее. Я думаю, она надолго останется в моей памяти, и я буду часто думать о ней. С нежностью. С теплыми воспоминаниями о времени, когда мы были вместе.
Джейд так и хотелось закатить глаза, выслушивая этот типично мужской ответ. Господь спасает мир от мужчин, которые не знают как или просто не хотят открыто выразить свои чувства из страха показаться смешными.
– Будет ли тебя беспокоить мысль о том, что она может находиться с другими мужчинами? – настаивала она.
Он сильно нахмурился, его взгляд потемнел. Он помолчал некоторое время, потом наконец сказал:
– Да. Думаю, так и будет. Хоть я и желаю ей счастья, я просто не могу представить ее дарящей свои ласки кому-то другому.
– Тогда пойди и скажи ей это, ты, большой болван! – настаивала Джейд. Она ткнула пальцем ему в грудь. – Дай девушке хоть небольшой намек о том, что творится у тебя здесь!
– Но как я могу, если я сам еще не уверен, насколько глубоки мои чувства к ней? Я не хочу строить несбыточных надежд, чтобы разочаровать ее позже.
– Тогда поцелуй ее и попрощайся с ней, – твердо сказала Джейд. – Если ты не хочешь ничем обнадеживать ее и не находишь даже самого маленького повода, чтобы остаться с ней, тогда позволь ей найти кого-то еще, кто сможет дать ей это. А если ты позволишь ей проскользнуть сквозь твои пальцы, то не говори, что я тебя не предупреждала, когда ты поймешь, что совершил самую большую ошибку в своей жизни.
Джейд так никогда и не узнала, что Джордан сказал Блисс, но когда караваны разошлись по разным путям, Блисс решила остаться с теми, кто направлялся в Орегон. Когда Джейд неуверенно спросила свою подругу, почему она так решила, Блисс бросила тоскливый взгляд в сторону Джордана.
– Глупость, наверное, – кисло отозвалась она. Потом она пожала плечами. – Ну, если все пойдет не так, как мне хотелось бы, то, полагаю, я всегда смогу войти в долю в кондитерском бизнесе вместе с Тилдой. – Она рассмеялась. – Булочники всегда булочники, они везде нужны, я думаю.
Змеиная Река оказалась очень неприветливой, и они быстро убедились в этом. Сама дорога проходила вдоль южной оконечности большого горного склона, бурная река протекала далеко внизу. Во многих местах до воды было совершенно невозможно добраться. Там, где спуск был не таким рискованным, путешественники спускались вниз по скалистым отвесным берегам, набирали воды и карабкались наверх со своей драгоценной ношей. Часто к тому моменту, когда они добирались до верха, большая часть воды оказывалась разлитой, и усилия были потрачены напрасно, но в этом жарком, высушенном солнцем краю и людям, и животным был нужен каждый грамм драгоценной живительной влаги, которую они могли достать.
Волам было крайне трудно продвигаться по этому отрезку пути, ведь дорога шла по застывшей лаве. Животным было не только тяжело тянуть фургоны по неровной каменистой поверхности, но острая лава немилосердно ранила и царапала их копыта. Заглядывая вперед, эмигранты запаслись изрядным количеством сыромятной кожи, которой обматывали копыта животных, чтобы они могли передвигаться по такой местности. Если копыто было сильно повреждено, то внутрь повязок из кожи клали специальную мазь, и через несколько дней рана обычно затягивалась.
Фургоны выдерживали такую дорогу ничуть не лучше, чем животные. От постоянной тряски ломались оси, лопались колеса, крепления и дышла разлетались, как сухие деревяшки. Хотя для умудренных опытом путешественников не было ничего необычного в ремонте, теперь им стало казаться, что они большую часть времени занимались починкой снаряжения, а не продвижением к пункту своего назначения.
У Ричардсов осталось только два фургона, после того как Лизетт взяла один с собой.
Девушки еще раз разделили свое имущество, каждая взяла ту мебель, которая ей нравилась больше. Оставшиеся, наиболее тяжелые и громоздкие вещи были брошены у дороги. Лишние волы, которых использовали как подмену, когда это было необходимо, были поделены на троих, в результате Мэтт и Джейд получили еще двух животных.
В завершение этого распределения Блисс, по просьбе Джордана, взяла полный ящик виски, а все остальное из спиртного Лизетт забрала в Калифорнию. Джейд и Мэтт выиграли еще одну кровать для своего сиротского приюта, но оставалась еще большая медная ванна, которую Джейд намеревалась взять себе.
– Я знаю, это роскошь, и достаточно тяжелая, но я готова тащить ее на себе, как черепаха.
Я не решусь бросить ее здесь, чтобы какой-то индеец мыл в ней свои грязные мокасины.
Мужчины отчаялись разубедить ее, и им пришлось скрепя сердце распределить наиболее тяжелые вещи по двум фургонам, чтобы они смогли преодолеть предстоящую трудную дорогу.
– Ну и упрямая же у тебя жена, – проворчал Джордан. – Уж если что взбредет ей на ум, то ее потом не переубедишь.
Мэтт только улыбнулся.
– Нужно просто найти правильный метод убеждения, брат. Разве ты не знал этого?
– Ну если ты такой находчивый, то какого черта мы будем тащить эту ванну с собой? – пробурчал Джордан.
– Да потому что она прекрасно подойдет и для меня, – ответил Мэтт и лукаво подмигнул. – Она кажется довольно вместительной и для двоих, что ты на это скажешь?
Мэтт не мог точно указать, когда он впервые заметил, что у их каравана появилось нежелательное сопровождение, но почти в то же самое время это увидели и другие.
– У нас появилась компания, – прокомментировал Джордан, его глаза напряженно всматривались в полосу редких деревьев, тянущуюся в полумиле слева от длинной линии фургонов. Он оставил Блисс управлять фургоном и прошел назад, чтобы переговорить с братом.
Мэтт мрачно кивнул.
– Я уже знаю. Как ты думаешь, сколько времени они уже следуют за нами?
– Думаю, они стали преследовать нас задолго до того, как мы их заметили. Индейцы ведь могут оставаться невидимыми, когда хотят этого.
– Почему же они не нападают на нас?
Джордан покачал головой.
– Трудно сказать. Может, они хотят чем-то обменяться с нами, но не уверены, как мы это воспримем. А возможно, они просто хотят посмотреть и удостовериться, что мы только проезжаем по их территории с мирными намерениями и не собираемся поселяться здесь.
Мэтт окинул взглядом пустынную землю и поморщился.
– Кто в здравом уме захочет жить в этом безлюдном месте?
– Очевидно, эти дикари-индейцы и их семьи, – ответил Джордан. – И я подозреваю, что они не хотят заиметь нас своими соседями.
Два долгих дня индейцы продолжали наблюдение за караваном. Было очень трудно продвигаться вперед и постоянно следить за каждым их движением, не имея возможности предугадать их намерения. Нервы у всех были напряжены. Волнение в караване нарастало.
Но дикари не предпринимали попыток атаковать их. Иногда они, казалось, исчезали, и тогда испуганные переселенцы надеялись, что они ушли окончательно. Но через несколько миль или около того они появлялись снова и молча следовали за караваном. Они ждали, смотрели и молчали, словно какие-то зловещие призраки.
Утром третьего дня в конце колонны неожиданно раздался выстрел. Сразу же после этого раздался целый хор воинственных кличей, от которых у Джейд волосы встали дыбом.
Она мгновенно схватила Эмили на руки и посадила ее подальше в фургон. Они с Бет взобрались туда вслед за ней, когда Мэтт изо всех сил старался разогнать волов. Медленно, крайне медленно люди пытались выстроить фургоны широким кругом, они останавливали свои фургоны и в отчаянии хватались за оружие.
Последние переселенцы, те, что находились в хвосте каравана, не успевали присоединиться к защитному кругу, они уже подверглись нападению. Один фургон остановился в нескольких метрах. Другой потерял колесо в этой бешеной гонке и перевернулся на бок, прижатый к краю каньона. Третий с разгона врезался в кольцо фургонов и втиснулся в маленький свободный промежуток.
Пока переселенцы занимали оборонительное положение, они с ужасом наблюдали, как люди из застрявших фургонов пытались спастись бегством. Те, кто находился в самом последнем фургоне, оказались в опасности. Дикари налетели на них, как стая бешеных волков, забросав их стрелами. В считанные секунды целая семья – муж, жена и двое подростков-детей рухнули на землю под этим смертоносным потоком.
От второго фургона быстро бежала одна беременная женщина, одной рукой обхватив живот, другой сжимая пистолет. Наблюдавшие за ней из безопасного круга мужчины пытались прикрыть ее огнем, чтобы не подпустить к ней дикарей. Одному храброму индейцу удалось проскочить сквозь заграждение огня. Когда его лошадь поравнялась с ней, женщина не замедлила свой бег. Она просто подняла пистолет, прицелилась, выстрелила в него и продолжала бежать. Ей просто чудом удалось проскочить под носом еще у двух дикарей и добраться до спасительного круга.
Преследовавшие ее дикари были убиты эмигрантами.
Джордан наполовину втащил, наполовину донес Гвен О'Нил в спасительную середину внутреннего круга. Там он быстро оставил свою беременную ношу на попечение Джейд и Блисс и поспешил вернуться на свое место в обороне. Некоторое время Гвен просто не узнавала тех, кто заботился о ней. Наконец, когда шок прошел и она снова обрела возможность мыслить, то откинулась назад и едва не выбила чашку из рук Джейд.
– Убирайся от меня, шлюха! – прошипела она, ее дыхание только начинало выравниваться после бешеного бега из перевернутого фургона.
– Разве так говорят с тем, кто пытается тебе помочь! – недоуменно воскликнула Блисс. Когда Гван начала кашлять, Блисс сильно хлопнула ее по спине.
– Блисс! Нельзя ли поосторожнее? – произнесла Джейд. – Женщина пытается хоть немного вдохнуть воздуха, а ты снова выбиваешь его из нее.
Блисс хмыкнула.
– Извини.
Спазм прошел, и Джейд снова предложила Гвен воды.
– Выпей немного, чтобы прочистить горло.
– Ты думаешь, я приму помощь от женщины, которая была любовницей моего мужа? – с ненавистью выпалила Гвен.
Когда Джейд отшатнулась от нее, подыскивая слова, Блисс снова встала на ее защиту.
– Послушай, ты, злая сучка! Джейд попала под обаяние этого ирландского кретина так же, как и ты. Из того, что я слышала, он очень убедителен и обходителен, умеет гладко говорить, да ты и сама по уши влюбилась в него, прежде чем поняла, что это за негодяй. Джейд поверила ему, когда он обещал, что женится на ней, за это она поплатилась своей невинностью. А после того как он получил от нее то, что хотел, он украл у нее все до последнего цента и оставил голодать на улицах Ричмонда, сам же отправился на поиски богатой американской жены. Вот он какой, этот грязный, низкий и подлый подонок, за которого ты вышла замуж. И если ты этого не знала, то сейчас самое время узнать!
Лицо Гвен сморщилось от боли. Она медленно подняла дрожащие руки и закрыла ими лицо.
– Я прекрасно знаю, каков Син и на какие подвиги он способен. Разве я не прожила с ним эти месяцы, терпя его выходки почти ежедневно во время этой жуткой поездки? – всхлипывала она.
– Тогда поверь, что мне этот шакал не нужен даже на серебряном подносе, – сказала ей Джейд. – У меня уже есть любимый муж, и очень хороший, и я не собираюсь воровать твоего.
Гвен кивнула, вытирая слезы, и подняла на Джейд измученный взгляд.
– Может быть и нет, но Сина просто одолевает животная страсть к тебе. Очень нелегко жить, понимая это.
– Ну что ж, – вмешалась Блисс, – получается, ты единственная, кому нужна защита.
И может так случиться, индейцы решат все твои проблемы за тебя.
Гвен истерически захохотала.
– Да простит меня Бог, но я так надеюсь на это! Это единственное, что заслуживает Син, особенно после того как он оказался тем глупцом, кто сделал первый выстрел, спровоцировав тем самым нападение индейцев.
