Текст книги "Сердцеед (ЛП)"
Автор книги: Кэти Эванс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 7
СОН
Глубже. Он накрывает мое тело своим, твердым во всех правильных местах. Он вколачивается в меня, это так приятно, что я стону и выгибаюсь ему навстречу.
– Прошу, – шепчу я. – Глубже, прошу, глубже.
Он накрывает мой рот своим в безудержном поцелуе. Руками сжимает мою грудь, ладонями гладит соски. Моя голова утопает в подушке, когда вес его тела вжимает меня в матрас.
Я в агонии. Я в агонии, потому что у меня так давно не было секса, и я никогда не чувствовала себя подобным образом, а он снова целует меня, грубый от желания. Обхватив пальцами одну грудь, он сосет вершинку. Я выгибаюсь, рефлекторно реагируя на него, прижимаясь к нему всем телом, развожу ноги шире под его бедрами, чтобы он вошел настолько глубоко, насколько это возможно... Прошу «пожалуйстапожалуйстапожалуйста»... Я никогда не умоляю, но сейчас не могу перестать просить.
Я с жадностью покусываю его полные губы, проводя пальцами вверх по напряженным мышцам его спины. Он ощущается так же, как выглядит – жестко, непоколебимо. Но его тело, оно такое теплое, в нем нет ни грамма холода. Если я взгляну на него, будут ли его глаза цвета зеленого льда или зеленого огня? Прошу, пускай это будет огонь, прошу, испытывай желание ко мне. «Прошу, глубже», – думаю я, откидываясь на подушку от последнего мощнейшего толчка, он погружается так глубоко, до последнего сантиметра его твердой плоти. Он начинает двигаться: внутрь, наружу, внутрь, наружу...
Я просыпаюсь, вспотевшая, вращая бедрами, часто дыша, всего на волоске от оргазма. Я стону и перекатываюсь на бок. 1:08 ночи. Он, должно быть, на своей афтепати. Занимается сексом втроем. Или вчетвером. Боже.
«Серьезно, Ливингстон!» – ворчу я сама на себя. Меня сотрясает дрожь и это не проходит. Я уже на краю, ожидаю падения.
С мучительным стоном я погружаю руку между ног, к горящему месту. «Не делай этого, Ливингстон», – предупреждаю я себя, но возбуждение слишком сильно. Зажмурившись, я скольжу пальцами между бедер и, так как все равно не могу остановиться, пытаюсь вместо него представить сексуального актера. Но, по мере того, как удовольствие возвращается, на меня глядят ледяные зеленые глаза. Я кусаю губы, желая укусить его. Возбуждаясь, я начинаю ощущать его руки между своих ног, но этого все еще недостаточно. Я хочу сильнее чувствовать его пальцы, хочу ощутить вес его тела на себе. Я наслаждаюсь тем, что он делает с моим телом, говоря себе, что не произнесу его имя, когда кончу. Не скажу. Потому что это не он сейчас проделывает со мной все эти медленные, приятные, сексуальные штучки. Не он. Целует меня. Сжимает меня. Движется внутри меня, когда я...
– Сент.
После сотрясшего все мое тело оргазма, я лежу в постели, изумленная. Затем меня охватывает шок.
– Боже, я такая шлюха, – я включаю лампу и иду мыть руки, затем умываюсь, хмурясь на свое отражение в зеркале.
Вздохнув, я тащусь обратно в комнату, открываю ноутбук и выискиваю упоминания о нем, заставляя себя взяться за работу. Мне приходит в голову, что прямо сейчас он, скорее всего с одной или двумя (а может тремя, или четырьмя) девушками, занимается сексом, от которого закатываются глаза и сминаются простыни (ведь всем известно, как он хорош в этом). Я просматриваю его персональные странички в соцсетях, говоря себе, что делаю это только из-за своего расследования.
Его Instagram забит фотографиями, переполненными адреналином.
Сент на горнолыжном спуске, помеченном двойным черным ромбом, одет в черное, на фоне огромной белой горы, позади него четкий зигзагообразный след.
Сент с парашютом, выпрыгивает вперед спиной из самолета, невероятно сексуальный, земля – крошечная расплывающаяся клякса под ним.
Но ничего, совершенно ничего нет с афтепати, на которую он не захотел меня пускать.
Глава 8
ВЫЗОВ
– От Сента добра не жди, – заявляет Джина во время воскресного обеда, сидя на своем месте у окна в гостиной. – Ты бы влипла в историю, последуй ты за ним на эту его афтепати. Ты слышишь меня?
– Ммм... – я брожу по интернету, пытаясь накопать хоть какие-то детали прошедшей вечеринки.
– Рейчел Ливингстон. Алло? Рейчел Клейм? Могу я теперь звать тебя Рейчел Клейм? – она щелкает пальцами, пытаясь отвлечь меня от ноутбука, и, блин, она что, подшучивает над всей этой ситуацией с заявлением на меня прав? – Вау. Там машина на улице. Здоровенная крутая машина. Прямо перед нашей скромной маленькой обителью. Ты слышишь вообще? Земля вызывает...
– Что ты имеешь в виду под «здоровенной крутой машиной»? – я вскакиваю с дивана, подбегая к месту, где сидит Джина. Я отдергиваю другую прозрачную занавеску, и вижу здоровенный крутой «роллс-ройс», который подвозил меня домой на этой неделе.
Да что тут происходит?
Я хватаю свой телефон, и мое сердце замирает, когда я вижу его имя в своей папке «Входящие» на почте.
«Я бы хотел встретиться с вами сегодня. Я отправлю к вам домой машину.
–М.»
Божежтымой.
Малкольм сам лично написал мне?
– Эй, подруга, ты куда собралась? – кричит Джина, наблюдая за тем, как я забегаю в свою комнату.
Я так нервничаю, что меня переклинивает, и я не могу говорить с ней о происходящем прямо сейчас. Я переодеваюсь в белые джинсы, обтягивающие мою попу, крошечный топ и серебристые босоножки на высоком каблуке. Я брызгаю на себя духи и кричу ей: «Я расскажу тебе позже. Не жди меня!»
Подхватив под руку клатч, я спускаюсь вниз на лифте. Выйдя на тротуар, я замечаю, что люди уже фотографируют машину.
Водитель замечает меня и быстро открывает дверь. Я заскакиваю внутрь, прежде чем они успеют сфотографировать и меня, воспоминание о моей прошлой поездке в этой машине заставляет меня чувствовать себя немного некомфортно. Правда, сегодня на мне уместная одежда. Она будто говорит «модно и сексуально», а не «обольщение». Как никогда, полная решительности, я намерена добыть полезную информацию, и никакие зеленые глаза не отвлекут меня от намеченной цели.
– Куда мы едем? – спрашиваю я водителя.
– В гавань Дасейбл, – отвечает он.
Дорога занимает некоторое время, в течение которого я ломаю голову, не понимая, что может быть нужно от меня Сенту. Мне все еще неловко от того, что случилось в последнюю нашу встречу, но я также не могу позволить собственным чувствам испортить статью.
Машина сворачивает на место на стоянке и водитель припарковывает её рядом с самой роскошной яхтой в гавани. Она помещается на причале, но при этом она настолько большая, что стоит в отдалении от других. Она сверкает, такая кипенно-белая под лучами солнца. «Игрушка» – гласит надпись прописными темно-синими буквами рядом с носом яхты.
Дверь распахивается прежде, чем я успеваю закрыть рот. Выходя из машины, я вижу темноволосого мужчину на палубе, и мое сердце делает кульбит. Постепенно я заставляю свои ноги двигаться, часть меня задается вопросом, я ли это на самом деле иду к такой яхте, к мужчине, ожидающему меня на ней. Все становится с ног на голову, пока я вхожу на палубу, мне кажется, что кто-то ошибся, поместив меня в эту реальность.
– Мистер Сент.
Он идет мне на встречу, на нем широкие пляжные шорты и распахнутая рубашка, у него гладкая кожа, а пресс настолько рельефный, что я могла бы очертить все изгибы пальцами. И у него невероятно мускулистые ноги. Ветер играет его волосами.
Он идеально выглядит в сшитых на заказ костюмах, но сейчас, в непривычно обыденной одежде, он так захватывающе сексуален, что его впечатляющий внешний вид напоминает мне о моем сне, заставляя желать, чтобы он вообще никогда мне не снился. В лучах солнца он еще сногсшибательнее, чем я запомнила. Его загорелая шея мускулистая и сильная, а адамово яблоко движется так сексуально, когда он говорит своим низким голосом: «Рейчел».
Я краснею.
– Я жду друзей в гости. Подумал, что ты бы хотела ко мне присоединиться.
– С чего вы взяли?
Он приближается, практически нарушая границы моего личного пространства, и излучает такую власть, что мне хочется отпрянуть. Но я этого не делаю.
– У меня такое чувство, что тебя взбесило то, как все прошло в прошлый раз, – он внимательно наблюдает за мной, и от его взгляда не укроется абсолютно ничего.
Мне не хочется вспоминать ту боль и смущение, которое я испытывала из-за его поступка, но я не могу их сдержать.
– Взбесилась ли я от того, что вы заявили на меня свои права, словно вам двенадцать? Или что вы имели наглость отшить меня?
Выражение его лица не меняется.
Как и не уходит мой гнев.
– Вы привезли меня сюда лишь затем, чтобы напомнить мне мое место? Или вы думали, что я паду к вашим ногам и стану молить о прощении за свою назойливость?
– Нет, я хотел задать тебе вопрос.
И без того яркий зеленый цвет его глаз становится еще более невероятно насыщенным.
– Что ты делала там в пятницу?
– Меня пригласил друг.
Он подходит ближе.
– Правду, – говорит он предостерегающим тоном.
Яркий румянец заливает мою шею, поднимаясь все выше, что не укрывается от его взгляда. Он понижает голос еще больше.
– Скажи, что искала там меня, и позволь мне загладить свою вину перед тобой.
– Серьезно? Как же Малкольм Сент заглаживает свою вину перед кем-то? Что-то мне подсказывает, что приглашение на кофе не в вашем стиле.
– Любишь кофе?
– Вообще-то да, с двумя ложками сахара.
– Запомню, – он рассматривает меня, и вдруг дружелюбно улыбается. – Останься сегодня, и познакомься с моими друзьями.
Он улыбается незаметно, словно уговаривает меня, а внутри меня разливается тепло, будто я проглотила ложку горячего меда. Я не понимаю, как его взгляд может одновременно смущать и внушать спокойствие.
– Сент! Мужик! – где-то рядом раздается крик.
Каллен и Тахо в сопровождении группы девушек поднимаются на борт яхты. Судорожно вздохнув, я пячусь, отходя на несколько шагов от Сента, пока они здороваются.
– Рейчел, – произносит он, подзывая меня обратно, и представляет меня своим друзьям.
Глава 9
ЯХТА
Причина, по которой сегодня я отстойно справляюсь со своей работой: Сент.
Сент, отдыхающий в шезлонге.
Сент, занимающийся вейкбордингом.
Наблюдения за Сентом, важно расхаживающим по своей яхте.
Сент, которого окликают какие-то парни с проплывающей мимо яхты.
– Сент! Ты слышал, что «Кабз» разгромили?
– Это так хреново, парни. Чертовски хреново.
А еще Сент, который беседует с друзьями.
Некоторое время мы с Сентом обменивались взглядами, молчаливо и загадочно. На яхте обнаружился шкаф, набитый плавками и бикини, в результате я остановила свой выбор на крошечном белом купальнике и теперь наблюдаю, как другие девушки ныряют в озеро.
Днем я намазалась таким количеством крема, которого должно хватить для хорошего загара, но при этом уберечь меня от ожогов. Кожу легонько покалывает под теплыми лучами солнца. Я чувствую движение воздуха на озере Мичиган, ветер играет моими волосами, легонько покачивая яхту, плавно скользящую по воде. Тихо гудят двигатели, убаюкивая меня. Но я не позволяю себе уснуть – не хочу ничего пропустить. Его деловые звонки. То, как он расслаблен, но все равно готов к работе.
Сент весь день ныряет в воду. Я знаю, что она холодная, потому что один раз тоже попробовала нырнуть. Каждые полчаса он недолго плавает и ныряет, не обращая внимания на то, плавают ли или занимаются вейкбордингом его друзья. Все это время я остаюсь на своем шезлонге, в тепле и уюте под заходящим солнцем, но он постоянно чем-то занят. Словно вообще не расслабляется. Он излучает энергию; не удивительно, что он такой активный. Катается на лыжах по самым трудным трассам и склонам, прыгает с парашютом, управляет самолетом... Он рискует как тот, кому нечего терять. Он самый рисковый из всех, кого я знаю.
В своем крошечном белом бикини я, проголодавшись, кручусь вокруг островка с едой, когда ко мне присоединяются его друзья – Тахо и Каллен.
Я усаживаюсь рядом с ними, изо всех сил стараясь избегать Сента, в основном потому, что мы, вроде как, заключили перемирие, но так же из-за того, что чувствую себя не в своей тарелке. В его компании, среди его друзей.
Любопытство в его взгляде, которое я вижу каждый раз, оборачиваясь и замечая, что он наблюдает за мной, заставляет меня нервничать сильнее, чем когда-либо в моей жизни.
Когда он легонько касается моей руки своей, я ловлю себя на том, что инстинктивно отодвигаюсь в сторону. Когда он подходит, чтобы стать рядом со мной, я съеживаюсь от тепла его прикосновения. Я сбита с толку и не понимаю, из-за чего. В конце концов, он уходит подальше от вечеринки. Он исчезает в одной из кают (его друзья говорят, что он ушел по делам), пока парочка девушек не уходят за ним, упрашивая его выйти «посидеть» с ними. Он усаживается на один из диванов, раскинув руки на спинке. Я чувствую его взгляд на себе, словно это касание.
Я стараюсь вслушаться в истории, которыми его друзья делятся с компанией. Но краем глаза не могу перестать смотреть за девушками, которые, сидя по обе стороны от Сента, безостановочно тараторят, пытаясь привлечь его внимание.
Наша компания сидит на палубе, Сент медленно потягивает вино. Допив один бокал, наливает еще один.
В какой-то момент мы доходим до пьяных историй, историй о друзьях, историй о девушках, которые преследуют Малкольма.
– После Калины, его старик уже и не знал, кого еще он может притащить домой, – объясняет Каллен.
– Ты привел домой голую девушку? – спрашивает его одна из поклонниц, ревниво надув губы.
В уголках его губ зарождается улыбка.
– Она была художницей, и ее одежда была нарисована на ней. Весьма недурно, между прочим.
Я чувствую, как и на моих губах появляется улыбка. Смотря на меня, он замирает, прекращает улыбаться, и становится задумчивым.
– А нам не хватало тебя на афтепати, – говорит мне Тахо.
– Не сомневаюсь, – я мельком смотрю в сторону, где в отдалении сидит Сент, и замечаю, что одна из девушек держит гроздь винограда в руке и пытается запихнуть одну виноградину ему в рот. Он смотрит на меня, наблюдая. Я смотрю на него, когда он рассеяно открывает рот, чтобы проглотить виноград, при этом ни на мгновение, ни на одну секунду не отводя от меня взгляда.
– Еще одна, – шепчет девушка, прижавшись к его подбородку, проталкивая еще одну виноградину через его прекрасные губы.
Его скулы напрягаются, когда он прожевывает ягоду, а я задумываюсь, какой он сейчас на вкус. Свежий. Сочный. В его взгляде огонь, пока он наблюдает за моей реакцией, и все мое тело начинает дрожать от чувства, которое я даже не могу распознать. Я чувствую, как мои щеки вспыхивают от огня, который растекается по всей моей коже, словно пожар. В ночных сумерках Сент выглядит еще темнее.
Опаснее, таинственнее.
Я не могу вынести узел, отчаянно сжимающийся в животе, когда он поблизости. Я отодвигаюсь в сторону и спрашиваю у его друзей: «Чем вы все занимались? Вы известны тем, как отрываетесь на вечеринках, даже представить не могу, что же бывает на афтепати.»
– Я купался нагишом, – ухмыляется Тахо. – А Каллен немного перебрал с алкоголем, чтобы помнить.
А что насчет СЕНТА?
– Мы с Сентом отлично проводили время, – говорит одна из девушек, прильнув к Малкольму.
Я чувствую, как горят щеки. Не смотри на него. Не смотри на него.
– Мы устроили ему неплохое шоу, – добавляет другая, тихонько мурлыкая, от чего у меня к горлу подкатывает желчь.
Это бесценная информация. Серьезно. Из такого вот материала и строятся пикантные разоблачительные статьи. Но я, кажется, не могу заставить себя остаться и дослушать продолжение. Мой желудок сжимается и, не в состоянии остановиться, я тихонько встаю и спрашиваю, могу ли я немного отдохнуть в каюте.
Я даже не жду разрешения, просто обхожу диваны, избегая чьего-либо взгляда, избегая его взгляда. Поскольку мне неожиданно не хватает воздуха, я решаю пойти на верхнюю палубу. На носу я просто опираюсь на перила, уставившись на озеро. На горизонт. На кусочек выглядывающей луны.
Я достаю телефон и пытаюсь что-нибудь написать. Писательство всегда заставляет меня почувствовать себя лучше. Собраннее.
Но я не могу сконцентрироваться.
Убрав телефон, я смотрю на озеро.
Пару минут спустя, в небе взрывается фейерверк, пока наша компания наблюдает за ним и кричит с нижней палубы. Зрелище завораживающее. Я выдыхаю и смотрю за огнями, выстреливающими с Нэви Пиер и взрывающимися высоко в небе. Сейчас, ночью, на озере, здесь так спокойно. Я всегда хотела найти милое уютное местечко, где ничего не движется, где все так, как должно быть, и я хочу остаться там, в спокойствие и тишине, в том самом месте. Забавно найти это место, когда твой мир безостановочно кружится, выйдя из-под контроля.
Чтобы почувствовать себя лучше, я набираю одно слово на телефоне. Первое, которое приходит на ум, когда я вижу озеро и небо, касающееся горизонта.
"Бесконечность"
Ветер спутывает мне волосы, и я собираю их в низкий пучок на макушке, развернувшись к диванам на верхней палубе. В этот момент я замечаю его. Он сидит, рубашка слегка натянулась у него на груди, подсветка телефона освещает его профиль. Я не слышала, как он подошел. Почему он не внизу? Почему этот дурацкий узел внутри меня не ослабевает?
– На завоевание мира уходит весь рабочий день, как я погляжу, – шепчу я.
Он медленно поднимается, рубашка на пуговицах, которую он обычно носит застегнутой, распахивается, отрывая вид на шорты и гладкий накаченный пресс, грудь и шею. Когда он подходит ближе, то кажется выше и крупнее. Температура воздуха резко меняется, хотя может дело во мне, заливающейся румянцем и огнем от того, что он все это время был здесь. И он такой красивый. Я впервые вижу что-то настолько красивое, что становится невыносимо смотреть.
– Прости, я не хотела мешать тебе. Я уйду, – шепчу я.
– Останься.
Неожиданность этого приказа застает меня врасплох, не давая уйти. Под взглядом, которым он сейчас смотрит на меня, мой румянец, кажется, дошел уже до костей. От его дыхания шевелятся волосы у меня на макушке, когда он шепчет:
«Я хочу заставить тебя покраснеть отсюда», – он прикасается к моему лбу, после чего бросает мимолетный взгляд на пол, – «до кончиков твоих пальцев.»
Он улыбается, смотря на меня сверху вниз, его грудь находится так близко, что я могу чувствовать исходящее от него тепло, согревающее меня на ветру. Мне кажется, словно он ураган, а я – озеро, с виду спокойное, но скрывающее внутри тысячу и один секрет.
– Почему там, внизу, ты не могла смотреть на меня? – тихо произносит он, и в его голосе слышится хрипотца, когда он поднимает свою огромную руку и проводит тыльной стороной пальцев вниз по моей щеке.
Жар разливается внутри меня.
– Сент. Не надо.
Он достает телефон и показывает мне фото на экране.
– Мне нравится это твое фото. Ты выглядишь такой спокойной и задумчивой. Я могу разглядеть твой подбородок и одно из твоих эльфийских ушек, выглядывающее из волос.
– Ты меня сфотографировал!
– Да, – он гладит пальцем фотографию на экране и моя спина напрягается, потому что я почти ощущаю это прикосновение.
– Сотри ее, – говорю я, шокированная.
– О. Снова торгуешься.
– Сент. Нет. Удали это фото. Я не заинтересована в тебе в таком смысле. В том, чтобы быть у тебя на телефоне.
Он отклоняется назад, вглядываясь в мое лицо.
– Подойди, сядь со мной.
Сент направляется к дивану, усаживая свое огромное тело прямо по центру. Вау. Значит, он ожидает, что я последую за ним?
Глубоко вздохнув, я заставляю себя подойти туда, к дивану, которым он полностью завладел. Я сажусь с краю, пока он так и располагается по центру. Мы смотрим друг на друга, я, хмурясь, он – явно получая удовольствие от происходящего, а затем мы вместе поворачиваемся, наблюдая за последним залпом фейерверка вдалеке.
– Ты злишься на меня, потому что мой водитель отвез тебя домой? – говорит он, с суровым выражением во взгляде.
– Твои слова, не мои, – отвечаю я.
Он тихонько посмеивается, звук такой низкий, резкий, сбивающий с толку. Будто его огромное тело каким-то образом, словно вихрь, высосало весь воздух.
– Я, может, и позволил бы тебе присутствовать на афтепати, если бы ты приняла мой подарок, – он задумчиво проводит большим пальцем вдоль своей квадратной челюсти. – У мужчины есть гордость, Рейчел. Как, думаешь, я себя чувствую, видя, что моя рубашка снова в офисе?
– Ох, неужто он чувствует себя обделенным вниманием одной девушки среди миллиона подружек?
Звук его голоса становится еще ниже, и замешательство отражается у него на лице.
– Почему?
– Что именно?
– Почему ты принесла мне ее обратно? Я сказал тебе оставить ее себе. Никто не возвращает мне подарки. Я тебе отвратителен?
Я останавливаю взгляд на мускулах его шеи, потому что не хочу, чтобы он прочел в моих глазах, что он не отвратителен, нет, он слишком притягателен, до такой степени, что я совсем теряю голову.
– Я бы предпочла не принимать подарки от мужчин или незнакомцев, – слегка подняв голову, я прищуриваюсь, говоря предостерегающим тоном. – А если ты продолжишь меня дразнить, я отправлюсь домой.
Он наклоняется вперед.
– Знаешь, а Рози не бросила мой подарок мне в лицо. Она назвала меня героем... и мне это очень даже понравилось.
Он провоцирует меня. Шутливые беседы нравились мне намного больше до того, как он забрался мне в голову.
– Во-первых, благодарственные письма от слонов весьма редки, так что, надеюсь, ты оценишь ее поступок. А, во-вторых, полагаю, ты всю жизнь получаешь то, чего хочешь, – говорю я.
Он печально улыбается, когда наклоняется вперед.
– Абсолютно все.
– Все?
Он кивает.
– Я в это не верю.
– Что я могу такого желать, чего бы у меня еще не было? – он тихонько усмехается. – У меня есть все, Рейчел. По крайней мере, так было, – он тянется вперед и проводит пальцем по моей щеке, пробуждая каждое нервное окончание у меня в теле.
Внезапно я чувствую ком в горле. Выражение его глаз становится темным и жаждущим, такой взгляд не должен быть у мужчины, обладающим всем.
Когда мы замолкаем, бриз проносится мимо, а воздух между нами меняется. В какую игру он со мной играет? На фотографии, которую он сделал, я такая ранимая, что на моем лице отобразилось мое замешательство. Мне невыносимо, что он видел меня такой.
С серьезным выражением он смотрит на это фото.
– Я понял, что наше общение особенное. Я ценю, что мне представился шанс загладить свою вину перед тобой, – рассудительно говорит мне Сент, смотря в небо, где совсем недавно мелькали огни фейерверков. Когда он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, мне приходится сдержаться, чтобы не отвести взгляда от этих проницательных зеленых глаз.
– Спасибо, что пригласил меня... я хорошо провела время, – говорю я, произнося это, как никогда, хриплым голосом.
Внезапно я тоже чувствую жажду.
Я хочу, чтобы он снова дразнил меня, заставил улыбаться, хочу увидеть искорки в его глазах, которые одновременно и бесят меня, и заставляют чувствовать пузырьки внутри. Я хочу узнать, почему он заявил на меня свои права, почему хочет, чтобы я оставила себе его рубашку.
Сент дружелюбно улыбается, указывая на меня.
– Заключим сделку, Рейчел. Если хочешь спросить меня о чем-то, я отвечу, но тоже задам вопрос, – говорит он, наблюдая за мной.
– Серьезно? – оживляюсь я, он снисходительно кивает, и я указываю на него. – Ты первый.
– Хорошо, – он наклоняется вперед, и я вижу, как напрягаются мускулы под распахнутой рубашкой. – Почему там, внизу, ты не могла смотреть на меня, Рейчел?
– Что ты имеешь в виду?
– Там, внизу. Почему ты не могла смотреть на меня? Даже сейчас, почему ты не смотришь сюда?
Я слежу за движением его пальца, указывающего на его глаз.
Я обдумываю свой ответ.
Прежде, чем я могу ответить, он тихо произносит, предупреждая:
– Правду.
Я краснею. Боже, ему всегда нужна правда. Он что, никому не доверяет?
– Ты был прав на мой счет, мне тут не место, – говорю я, поежившись. – Уверена, ты хорош в чтении людей.
– Уверен, ты тоже.
Сент ждет. Думаю, теперь моя очередь. Я хочу спросить его о личном, например, почему мне нельзя было пойти на афтепати, но мне нужно сосредоточиться на интервью. Так что я сосредотачиваюсь на нем.
– Вопрос, которым задаются все – думаешь, Она где-то там? Женщина, которая воплотит в себе все твои желания?
Я слежу за выражением его лица, но ни один мускул не выдает его мыслей.
– Это и правда, то, что все хотят знать?
– Ты отвечаешь вопросом на вопрос.
– А ты не задаешь правильных вопросов.
Я хмурюсь, и тянусь к подносу с фруктами, который обслуживающий персонал поставил и на верхней палубе.
– Это не так делается, – говорит он. Я вспоминаю, как его кормили виноградом на нижней палубе.
– Прости? Я не часть твоего гарема, – я смеюсь. – Вот твой виноград.
Я бросаю в него ягодой. Она отскакивает от его груди. Я чувствую толчок, когда бедром он касается моего, потом пододвигается и тоже хватает виноград.
– Меня учили, что нужно есть, а не играть с едой.
Когда едва ощутимо он прикасается к моему затылку, я чувствую странное тепло, разливающееся по моим венам.
– Что ты...
– Шшш.
Меня парализует, когда он наклоняется ближе. Я чувствую аромат его мыла, когда он подносит виноградину к моему лицу, зрачки его глаз настолько расширились, что это все, что я вижу.
– Открой рот, – просит он.
Нежное касание винограда к моим губам посылает разряд тока по моему телу.
Сент смотрит на меня вниз с едва заметной улыбкой, затем я снова чувствую, как он легонько проводит виноградом по моим губам. Бессознательно, руководствуясь чувствами, я открываю рот и позволяю ему покормить себя, тяжело дыша. К тому моменту, как я глотаю, его улыбки и след простыл.
Мы смотрим друг на друга весьма продолжительное время. Затем я чувствую, как он нежно касается пальцами моих щек.
Чувствую дрожь по всему телу, пока он наклоняет голову. А затем, о боже. Он оставляет один краткий поцелуй в уголке моих губ. Я дрожу всем телом.
Дрожь усиливается, когда Малкольм берет меня за подбородок, поворачивая голову, чтобы я посмотрела в его зеленые, зеленые глаза. Они полны задумчивости и все той же жажды. Я говорю себе, что происходящее не может быть реальным! «Он не может хотеть тебя!»
Я боюсь его поцелуев. Боюсь хотеть этого. Он пахнет даже лучше, чем в моем сне, ощущается даже приятнее, и я хочу его настолько сильнее.
Он часто дышит, очевидно, пытаясь удержать самообладание. А я хочу, чтобы он сорвался.
Нет. Нет, единственный, кто здесь сорвется, это я.
– Ммм. Вау, – говорю я, испытывая почти физическую боль, когда отстраняюсь. – Вау, вкус и правда, другой, когда тебя кормят. Я чувствую вкус твоих микробов на ягодах.
Он сидит все там же, и легкая улыбка озаряет его губы, словно солнце.
– Сент! – кричат парни. Он им не отвечает.
– Вы пойдете купаться голышом? – первым делом спрашивает Тахо, появляясь на верхней палубе.
– Мы с Рейчел здесь разговариваем, но вы идите, – бросает он, даже не повернувшись. Он уселся, заняв большую часть дивана. Я смущенно отодвигаюсь, а Сент начинает играть локоном моих волос.
– Ты задумал какую-то шалость, не так ли? – смеюсь я.
– Если ты присоединишься ко мне, то да, – он показывает мою фотографию на экране своего телефона, понижая голос. – Если я удалю ее... ты позволишь мне сегодня отвезти тебя домой.
– Ты уже несколько раз отвозил меня домой.
– Мой водитель отвозил тебя домой, не я, – звук его голоса низкий, но твердый, безапелляционный. – Это существенная разница, я гарантирую, Рейчел.
Моя улыбка гаснет от напряжения в воздухе, который его окружает. Я чувствую искушение, но также и страх.
– Мне нужно пораньше быть дома. Я уверена, ты бы предпочел остаться с друзьями.
– Если бы это было так, я бы не спрашивал тебя.
Его палец завис над кнопкой "Удалить", и он выжидательно смотрит на меня.
– Рейчел? – настаивает он.
– Если удалишь ее, я подумаю над этим, – предлагаю я.
Его челюсть, кажется, напрягается от вызова в моем голосе, и медленно он опускает палец и нажимает "Удалить".
– Вот, – говорит он, и его глаза радостно блестят в темноте. – Теперь я отвожу тебя домой.
Я нервничаю от одной лишь мысли об этом. Мой дом – моя крепость. Я представляю его рядом со своими девчачьими вещами, покрытыми рюшами. Чего он хочет в моем доме? Если одна лишь его рубашка смогла завладеть моими мыслями и территорией, я и представить не могу, что будет, когда Сент лично окажется там. Я киваю, в основном потому, что я хочу, мне необходимо сохранить эту возможность, но уточняю: «Да, но не сегодня вечером».
После этого мне требуется немного пространства, побыть вдалеке от его взгляда, от того, как реагирует мое тело, мое сердце колотится, каждая моя частица отзывается на его улыбку, его взгляд, его аромат.
Так что я направляюсь на нижнюю палубу, даже не говоря ему, куда иду, и ныряю в воду в своем крошечном бикини – плюх! Холодно! Я плыву вперед, все еще вскрикивая.
Тахо плывет рядом, подмигивает мне, и его ухмылка становится игривой.
– Так, так, так...
– Прекращай, Ти.
Я смотрю вверх, услышав голос. Сент стоит, склонившись над перилами, с улыбкой наблюдая за мной.
***
Той ночью я сижу дома, лихорадочно делая заметки.
Ладно, сосредоточься на фактах, Ливингстон. Я выдыхаю и пытаюсь выбросить из головы крошечную зеленую ягоду винограда. Зеленые глаза, просящие (требующие), чтобы я позволила ему отвезти себя домой. И не могу поверить, что я почти согласилась.
Он одиночка, кажется, держится особняком. Всегда на шаг впереди, мыслями где-то в другом месте.
Он привык, что женщины следуют за ним. (Они для него что-то второстепенное? Белый шум? Он не казался привязанным к кому-либо, но они же танцуют для него у шеста и из кожи вон лезут, чтобы ему понравится!)
Я иду чистить зубы и направляюсь в постель, устраиваясь поудобнее под покрывалами. Пытаюсь уснуть. Но разные образы всплывают у меня в голове.
Когда он кормил меня виноградом, я могла чувствовать его накаченную грудь рядом со своей, и его дыхание у себя на лице.
Что я могла чувствовать его запах, если ветер дул определенным образом, и различала его голос среди других.
Я пытаюсь запрятать эти мысли подальше, но чем сильнее стараюсь, тем явственнее они всплывают в памяти. Боже, я не хочу на этом зацикливаться. Не хочу. Но если я хочу, чтобы статья вышла хорошей, мне нельзя выбрасывать важные куски. Я не могу выбирать, о чем мне удобно рассказать, а о чем нет. Я хватаю блокнот и начинаю с одного слова.
«Наэлектризованный»
Воздух вокруг него наполняется электрическим током.
Затем добавляю еще несколько слов.
«Поглощающий»
Если он поблизости, вы вряд ли заметите что-либо еще.
«Непреклонный
С ним невозможно торговаться.
ЕМУ ВСЕ ЕЩЕ НРАВИТСЯ ДРАЗНИТЬ МЕНЯ!!!!!
Он подшучивал и подстрекал меня из-за фотографии, винограда, рубашки, даже тем, что он – герой Рози...
Я откладываю блокнот в сторону и выключаю лампу, но, даже в темноте все еще вижу, как он сверху наблюдает за мной, находящейся в воде. И все еще ощущаю его пальцы у себя на плече, когда я поднялась на борт яхты, чтобы почувствовать, как он оборачивает теплое полотенце вокруг моего тела.
