Текст книги "Сердцеед (ЛП)"

Автор книги: Кэти Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 23 
СТАТУС 

Он изменил свой статус.

В Interface, Facebook и всех основных соцсетях.

Мне кажется, для такого нужно оповещение сиреной, как при землетрясении. Если регулярное изучение его соцсетей и научило меня чему, так это тому, что он никогда прежде не менял свой статус. Сейчас он гласит «Состою в отношениях». При этом, учитывая, что в моем все еще написано «Не замужем», я задумываюсь, меня ли Малкольм вообще имеет ввиду.

Это первые выходные с тех пор, как он остался у меня на ночь (точнее говоря, суббота), и я пишу Джине: «ТЫ ВИДЕЛА?»

Она не отвечает. Тогда я звоню ей на мобильный.

– Ты видела?

– Эээ.

– Где ты? – спрашиваю я требовательно.

– Рейчел, я сплю в соседней комнате.

– Ты одна?

– Ну конечно, я одна, – говорит Джина.

– Я иду к тебе.

Я открываю свой ноутбук и иду в ее комнату, заставляю ее подвинуться, запрыгиваю к ней в постель и показываю ей экран. Она читает и хмурится, будто не понимает, в чем срочность, а потом удивлённо открывает рот.

– Вау.

– Да ладно, все круче, чем «вау».

– Вау вау.

Джина бросает на меня холодный сердитый взгляд.

– Вау! – взрывается Джина. – Это совершенно новый уровень игры с чувствами другого, очень в стиле... Пола.

Она хмурится, раздраженная и злая. В обычных обстоятельствах я бы с ней согласилась. Больше похоже на поступок мудака. Но ведь она не знает нюансов, что он, все-таки, живой человек. Что, как бы неправдоподобно это ни звучало, его родители не были с ним близки.

Она не видит ситуацию моими глазами, не видит его настоящую, искреннюю улыбку или ту, особенную улыбку, что появляется на его лице, стоит мне развеселить его.

– Ты возмущена? – негодует Джина.

– Я... ну, я...

– Рейчел. Рейч, не надо мне тут строить из себя Уинн.

– Уинн прелесть. Она всегда на одной волне со своим парнем. А знаешь, почему? Потому что считает, что заслуживает его и что все возможно, – я достаю телефон, и мое сердце выделывает что-то невероятное. Восхитительное, но странное. – Я хочу написать ему.

– Написать что? Он может сейчас в постели с той самой девчонкой, с которой состоит в отношениях.

– Тогда я позвоню.

Я набираю его номер и жду, пока он ответит своим обычным кратким «привет».

– Тут такое дело, я хотела пригласить тебя сходить куда-нибудь сегодня вечером. Но, насколько я вижу, ты состоишь в отношениях с кем-то, так что я решила уточнить, будет ли у тебя свободное время.

Он смеется.

Боже, его смех.

Бабочки.

– Где ты?

– Играю в гольф с ребятами.

– Когда ты поменял статус?

– Что?

– Статус на Facebook.

– Я не менял. Должно быть, кто-то из моих помощников.

– О.

Он смеется, а я чувствую себя полнейшей дурой.

– Рейчел, ты разочарована?

– Нет, я и не ждала от тебя моногамии.

Наверное, я проверяю его этой фразой. Я иду на эти типично женские уловки, желая, чтобы он меня успокоил, желая, чтобы он дал определение тому, что сейчас происходит между нами.

Он не ведется на это, но говорит «А я ожидаю моногамию. От тебя.»

– Что? Ты думаешь, я могу параллельно с тобой обрабатывать какого-то парня? – спрашиваю я.

Ох, мое бедное сердечко.

– Тахо играется с гольфкаром... я тебе перезвоню.

– Чертов Тахо, – бормочу я себе под нос, вешая трубку.

– Тахо. Клянусь, ему надо чем-то заняться, – говорит Джина

– Ага, например, тобой. Просто говорю.

– Никогда.

– Он воплощение всех твоих фантазий.

– Он животное.

– Он считает тебя лакомым кусочком.

– Что?

– Да, он спрашивал, как тебя зовут. «Та твоя подружка, лакомый кусочек.»

– Он не посмел! Вот ублюдок!

Я продолжаю сидеть, угрюмо глядя на свой собственный «одинокий» статус.

Джина сидит, сбитая с толку тем, что Тахо считает ее лакомым кусочком.

Она первой приходит в себя.

– Рейчел, мне очень жаль, что ты все это переживаешь, но ты сама решилась на это, широко раскрыв сердце и, очевидно, ноги.

Я перекатываюсь на бок, лицом к ней.

– Джина, из-за того, что я к нему испытываю, я чувствую себя так, словно предаю нас с тобой. Мы же договаривались, что не допустим такого.

– А теперь, Рейчел, тебе предстоит выбрать – карьера или мужчина.

– Не из чего выбирать! Если я выберу его, он улетит, словно дикий сокол, не успею я и глазом моргнуть.

Джина качает головой.

– Тогда молись, чтобы он поскорее порвал с тобой.

– Больно молиться о чем-то, чего на самом деле не желаешь.

– Тогда сама положи этому конец. Покончи со всем раз и навсегда.

Я вздыхаю.

– Рейч, он и правда сказал это?

– Тахо?

– Нет, его член. Конечно, Тахо! Ну, Тахо и его член.

– Да, но я не желаю, чтобы он крутился возле тебя.

Она хмурится.

– Надеюсь, он будет держаться от меня подальше следующий месяц. Будет годовщина, как Пол бросил меня, а я всегда такая уязвимая в это время.

Простонав, я плюхаюсь на спину, потирая лицо.

– Джина! Да что с нами происходит?

– Мужчины. Весь мужской род. Сердцееды.

Вздох.

– Вы с Сентом, – она осторожно на меня поглядывает. – Ты когда-нибудь задумывалась, могут ли у вас быть отношения, что-нибудь грандиозное?

– Ты имеешь ввиду грандиозную катастрофу?

– Нет, я имею ввиду, – она пожимает плечами, – он витает в облаках, ты могла бы дать ему чувство приземленности. Это могли бы быть грандиозные отношения, если бы он все не испоганил... или ты.

– Это, вообще, ты говоришь? Джина, ты меня сейчас с ума сведешь.

– Я просто спрашиваю. Ты наверняка задумывалась. Ну, знаешь. Как сексуальная фантазия, только без секса.

– Задумывалась, – признаю я. – Я думала, каково было бы разделить с ним жизнь, а не только постель. Я знаю, что сама установила такие рамки наших отношений... не желая попадать под внимание общественности. Но также, в глубине души, я знаю, что это бы не сработало. Его невозможно удержать, Джи, – я качаю головой. – Сента никому не удержать. – А если бы вышло, в моей голове сразу возникают другие мысли. – Плюс, я бы жила в страхе обо всех тех одиноких женщинах и Малкольме с его привычкой трахать все подряд просто потому, что он может.

– Тогда, Рейчел, просто наслаждайся тем, что есть сейчас, – она вздыхает и гладит меня по макушке, говоря преувеличенно значимо «Дитя, я даю тебе свое благословение.»

– Джина, ты это серьезно?

Она улыбается.

– Мне бы хотелось, чтобы ты не ввязывалась, но ты уже слишком глубоко в этом. К тому же, если я запрещу, ты продолжишь за моей спиной. Прошу, не делай этого. Я твой друг, я здесь, чтобы поддержать тебя.

– Спасибо.

Боже, с моих плеч словно упал огромный груз. Быть на американских горках и не иметь возможности кричать, это настоящая пытка, а именно так я себя и чувствовала, скрывая происходящее.

Я безучастно смотрю в потолок, а потом начинаю улыбаться, потому что...

Что ж. Его помощница сменила его статус на Facebook. Возможно, Кэти? Ох, хотела бы посидеть как-нибудь с Кэти за чашечкой кофе и узнать все.

Все.

Я достаю телефон и пишу ему:

«Будь ты сейчас рядом, мои руки были бы очень заняты.»

Моя мама отвечает:

«Привет, милая. Что ты имеешь ввиду?»

Я пишу ему:

«Боже мой, я только что ошибочно отправила сексемеску своей маме!»

А затем пишу маме:

«Да, мамуль, я о том, что хотела бы сделать тебе массаж спины. Научилась тут новой технике.»

Сент отвечает:

«Перешли мне»

Я:

«СЕНТ! Это напрочь убило все настроение. Теперь тебе придется гадать, что же там было ;)»

***

На следующий день я абсолютно измотана нашим с ним походом на природу. А еще я остаюсь у него на ночь. Приподнявшись в кровати, я мысленно запоминаю каждую его черту.

– каждая выразительная черта его загорелого лица. ЕСТЬ.

– его шаловливый рот. ЕСТЬ.

– его шикарные, темно-коричневые соски. ЕСТЬ.

О, боже. Я хочу СЪЕСТЬ его целиком.

Вздохнув, я ложусь обратно в его объятия. Это тоже ЕСТЬ в списке того, что мне очень нравится.

***

Спустя два дня он забирает меня на своем «роллсе». Отис открывает мне дверь, и я вижу сидящего внутри Сента, вернувшегося с какой-то срочной конференции в Нью-Йорке. Настоящее воплощение сексуального, загорелого, темноволосого божества в костюме.

ГРЕХ, УПАКОВАННЫЙ В КОСТЮМ. 

Соскользнув с сидения, я медленно опускаюсь на пол машины, двигаясь между его мускулистых ног, с улыбкой смотря на него снизу вверх, когда он замолкает, говоря по телефону. Потому как да, он говорит по телефону. Занимается делами. Удивительно, да? Ха-ха.

Я трусь подбородком о его бедро, проводя руками по упругим мускулам.

– Да, Чарльз, – продолжает он.

Его загадочный взгляд манит меня. Игриво ухмыляясь, я трусь щекой о другое бедро, затем провожу губами, пробираясь вверх, пока мои рот и подбородок не оказываются прижаты к его эрекции. Под моими губами он твердый, как камень. Я легонько обхватываю его губами через ткань брюк, возбуждаясь от того, каким низким становится его голос.

– ...играйте на понижение... – я слышу, как он говорит, и, подняв глаза, чтобы посмотреть, нравится ли ему то, что я делаю, я вижу, что его взгляд пылает, словно стеклянная вулканическая порода.

Звук моего дыхания эхом отдается в тишине, когда Сент позволяет тому парню по имени Чарльз вести беседу, за чем следует отчетливый звук расстегивающейся молнии. Расстегивая его ширинку, а затем пояс, я ни разу не отвела взгляд с его лица. Его прекрасного лица. Его веки, кажется, тяжелеют, пока он наблюдает за каждым моим движением, его глаза вспыхивают и наполняются страстью, пока он смотрит, как я достаю его член. Гладкая бархатистая плоть, такой твердый и толстый. Такой мощный. В боевой готовности.

Я облизываю его, от основания до кончика. Я обхватываю член Сента своим ртом, скользя по нему языком, надавливая, пробуя, водя губами по его головке. У него потрясающий вкус. Его член был создан для сосания и для секса, и прямо сейчас ничто не переубедит меня, что он был создан именно для меня.

Он перебирает пальцами мои волосы, пока его член в моем рту, разбухая, становится еще толще и длиннее.

Я сосу сильнее, головка упирается мне в горло.

– Да, все верно, – говорит он в трубку тихим голосом. Говоря, он убирает мои волосы мне за спину. Я понимаю, что он хочет видеть мое лицо.

Он хочет видеть мое, а я очень хочу видеть его.

Не разрывая зрительный контакт, я продолжаю смаковать его, теряя ощущение времени, его хватка в моих волосах усиливается. Я отдаюсь этому полностью. Хочу, чтобы это был самый запоминающийся минет, чтобы он вспоминал его так же, как я мысленно воспроизвожу все те разы, когда он опускался вниз для меня.

Он огромный, розовая плоть напрягается внутри моего рта, желая получать удовольствие. И сейчас у меня только одна цель – заставить Сента кончить в меня. Он такой красивый, держит все под контролем, такой могущественный, и я хочу, чтобы он кончил мне в рот.

Моя вагина сжимается, я слышу его голос, когда он говорит Чарльзу держать его в курсе событий, затем заканчивает разговор и отбрасывает телефон в сторону.

– Рейчел, – говорит он низким голосом с одобрительным тоном, обхватывая мое лицо ладонями, улыбаясь мне с выражением явного возбуждения. Он гладит большими пальцами мои ключицы, приподнимает мое лицо, наклоняется и целует меня.

– Тебе это нравится? – спрашивает он.

Я киваю. Гладя его бедра, его пресс, я шепчу "Я хочу попробовать тебя на вкус..." И я более, чем рада, когда он опускает руки по бокам, позволяя мне вернуться к тому, что я делала.

Я провожу пальцами по всей длине его члена и целую капельку на кончике. Все мое тело становится одним пульсирующим нервом, когда я слышу, как меняется его дыхание, когда он протягивает руку, держа меня за волосы, когда слышу слова, что он шепчет мне, начав толкаться навстречу, теряя контроль. «Вот так, Рейчел... Боже, вот так... Тебе это нравится..?»

Я даже не замечаю, каким безумством заняты мои собственные руки, потирающие его грудь, впивающиеся в него ногтями, вверх по его шее, по его затылку, пока я стараюсь подобраться ближе, углубляя минет, чтобы подарить ему такое наслаждение, как он дарит мне.

Когда я начинаю сосать с еще большим рвением, он произносит низким хриплым голосом "я кончу вместе с тобой, Рейчел" и, положив ладони мне на лицо, подтягивает меня вверх, после чего укладывает на кресло автомобиля, пока я на рекордной скорости стаскиваю джинсы. Он снимает их с моих ног, его голодные губы прокладывают дорожку от моего живота вверх, к моей груди, пока он поднимает мой топ и опускает вниз лифчик, обнажая соски. Не в силах сдержаться, из меня вырывается тихий стон, когда я прогибаюсь, предлагая ему все и даже больше.

– О, да, – стону я, впиваясь ногтями в его спину, желая ощутить прикосновение его кожи.

Он набрасывается, заявляя свои права на мои губы. Я не уверена, что мы справимся с этим, с этими чувствами. Нет. Может только я испытываю это, но он определенно тоже что-то ко мне чувствует, я вижу это в его прикосновениях, в его взглядах. И вот так мы с этим справляемся. Он покусывает мои губы, разводит ладонями мои ноги. Я перестаю дышать, когда он опускает голову вниз. Пробует меня. Уверено проводит напряженным языком.

Он доводит меня до состояния бурлящей субстанции, дразня меня, толкая к краю оргазма, и тогда... заставляет меня ждать, пока он разрывает пакетик с презервативом и раскатывает его по своему величественному члену.

Он ложится на меня сверху и в следующую секунду мы уже соединены, рычим и стонем от высвобождения. Но его изысканные пытки на этом не заканчиваются. Он движется глубоко и медленно, заставляя меня распробовать каждый толчок, каждый восхитительный сантиметр проникновения, идеального погружения. Я не могу перестать толкаться ему навстречу. Не могу выдержать неистовое ощущение чего-то нарастающего внутри меня, угрожающего вот-вот взорваться. Я сосу его прекрасные полные губы, его ухо, его шею, его колючий подбородок.

Я так боюсь признать происходящее между нами. Я боюсь, что он причинит мне боль. Я боюсь, что причиню боль ему. Я сдерживаю молчаливый всхлип, когда начинаю кончать, вздрагивая и дрожа, как от мучительного удовольствия, так и от тихой внутренней боли.

Глаза наполняются слезами. Я слышу, как он рычит, кончая, чувствую мощную глубокую пульсацию его тела, кончающего в меня, и, улучая момент, вытираю слезы, после чего целую его везде, где могу дотянуться.

***

Сент приглашает меня на ужин в какое-то пафосное место (высший класс, попасть просто невозможно), но я говорю ему, что не хочу быть в окружении толпы народа. Так что он делает то, чего я уж никак не ожидала – ведет меня на пирс Нэви Пиер после закрытия. Мы гуляем вдоль длинной тихой улицы, которая обычно заполнена торопящимися толпами, но сегодня здесь никого, кроме нас. С одной стороны – магазины, игровые автоматы, небольшие лавки, а с другой – пирс.

– Как тебе удалось это провернуть?

– Отис знает одного из ночных охранников, – смеется Малкольм.

– Пошли покатаемся на одном из них, – я показываю на колесо обозрения, и мы садимся в пустую кабинку, укрывшись от ветра, когда Сент спрашивает, приходила ли я сюда в детстве.

– Иногда, с мамой, – отвечаю я. – А ты?

– Моя мама ни за что бы не пошла в подобное место.

– Но вот ты здесь. И выглядишь в этих джинсах так же привлекательно, как и в своем костюме, – я прикасаюсь к воротнику его белоснежной рубашки. – Мне нравятся твои рубашки. Порой мне хочется увидеть свою помаду на одной из них.

Он смеется, громко и искренне. Я игриво наклоняюсь и прижимаю губы к воротничку. Его улыбка исчезает.

– А ты бунтарка, Рейчел, – от обожания в его глазах меня бросает в жар.

– Это ты пробуждаешь такое во мне... – обвиняю я его, смеясь отхожу назад и, клянусь, с отпечатком моей помады на рубашке он выглядит еще более могущественным, недостижимым и привлекательным. И совсем немного моим.

***

Сент приглашает меня к себе в офис, дразня меня по телефону тем, что у него есть свободное время в расписании. «Не желаешь поговорить об Interface?» спрашивает он.

«Почему бы и нет», – отвечаю я.

Я подхожу к назначенному времени, и вот он стоит, обращаясь ко мне, рубашка закатана до локтей, будто он по колено в работе, волосы взъерошены. Голосом, который мне показался уставшим, он говорит Кэти, чтобы она оставила нас, а затем спрашивает меня «Как ты, Рейчел?»

– Теперь хорошо, – шепчу я и мы начинаем целоваться. Одной рукой он сдвигает все бумаги в сторону, а другой поднимает меня на стол, словно я – самое важное дело, с которым он непременно должен разобраться.

***

Я пишу ему в обед, спрашивая, чем он намерен заняться вечером. И в этот момент, к всеобщему шоку, он появляется на пороге «Эджа». Мои глаза расширяются, а желудок, я абсолютно уверена, только что вылетел через горло, и я оборачиваюсь, чтобы понять, заметила ли его Хелен. Она одновременно бледная и румяная. Я спешу к ней, чтобы спросить «Хелен, можно я...?»

– Вперед!

Я хватаю сумку и выхожу их своей кабинки.

– Привет! – говорю я.

Сент улыбается, особенно, увидев мою сумку.

– Надеюсь, это означает, что ты идешь со мной, – говорит он. В его глазах огонек, от которого вместе со мной тает весь офис. Включая Валентайна.

– Пока, Рейчел! – кричит он взволновано.

– Пока, Валентайн, – говорю я, подхватив Малкольма под руку.

– Друг? – спрашивает Малкольм о Валентайне, внимательно изучая его. Девчонка внутри меня дрожит от волнения, когда я думаю, не ревнует ли он.

Я киваю.

– Один из твоих фанатов, – шепчу я.

Он поднимает бровь.

– Не гетеросексуал?

– Не полностью. Скорее, би.

Он заливается смехом, от одного звука которого у меня подкашиваются коленки, я притягиваю его лицо и быстро целую, пока мы едем в лифте, ощущая, как этот смех отдается внутри меня.

– Мне нравится слышать, как ты смеешься, – шепчу я.

Сент ничего не говорит, но я точно чувствую его расположение, когда он смотрит на меня сверху вниз, он улыбается, но в глазах возбуждение и восхищение.

***

Я сижу, уставившись на экран компьютера.

По каждой ссылке о нем, на которую я кликнула, говорят о его возможных отношениях со МНОЙ.

Предположения просто безумные.

Почему-то новость о том, состоит ли Сент в отношениях или нет, волнует людей больше, чем любые похождения из его холостяцкой жизни.

Его лента в Twitter полна вопросами о его девушке.

Я жутко переживаю из-за этого, думая, во что же я ввязалась, пока не замечаю, что новый твитт от Тахо всплыл в моей ленте.

Парень, и правда, отметил меня.

«Зависаю сегодня с моими ребятками, если только подружка @MalcolmSaint @RachelLiv не запретит ему»

Блииииин.

Дюжина ответов последовала всего-то спустя несколько секунд:

«Даю им неделю»

«Сент не смог бы придерживаться моногамии, даже если бы захотел, ему нужно разнообразие»

«Она недостаточно красива»

«Так все взаправду? Я думала, это какая-то газетная утка. У Сента, правда, есть девушка?»

Спустя несколько часов Тахо удалил твит, голову даю на отсечение, что Малкольм заставил его это сделать.

***

Позже, на следующей неделе, Сент приглашает меня сходить куда-нибудь.

– Не могу, твои соцсети и так уже раскалены от слухов о нас.

В результате, он отвозит меня на «Игрушку», и весь полдень мы проводим на озере.

Хотя сначала он целый час занимается делами.

– Сколько можно висеть на телефоне, с кем ты вообще говоришь? – я пытаюсь дотянуться с лежака, чтобы выхватить у него телефон, но он держит его высоко над головой, вне моей досягаемости. – Видел блондинку на той яхте? – указываю я в сторону, отвлекая его.

На нем солнечные очки, так что мне не видно, куда он смотрит, но он продолжает держать телефон высоко над головой и расслабленно откидывается назад на согнутую руку. Солнце, и правда, любит этого мужчину. Его кожа золотистая, волосы блестят, а я в голубом бикини отражаюсь в зеркальных стеклах его очков. Сент не обращает внимание и даже не поворачивается, чтобы оценить девчонок на другой яхте.

– Я вижу ту, что передо мной, – хрипло бормочет он.

– Блондинки – это твой типаж, не так ли? – я снова указываю на нее, она на верхней палубе другой яхты, в полосатом сине-белом бикини, и определенно смотрит в нашу сторону. – Взгляни на нее. Симпатичная. Точно, твой типаж.

Он прячет телефон под лежак.

– На самом деле, у меня нет типажа, как такового.

– А я в твоем вкусе?

– Ты единственная мне по вкусу.

Я смеюсь.

– Это ты такой единственный у меня. К сожалению, не думаю, что есть кто-то, похожий на тебя, – я снова смотрю на девчонок. – А вторая тоже ничего так. Малкольм! Посмотри на них!

Теперь он садится, упираясь локтями в колени, наклоняясь ближе ко мне, и начинает улыбаться.

– То, что раньше мне нравилось в женщинах, теперь утратило свою привлекательность.

– Почему?

Я снимаю с него очки. Его глаза блестят под солнцем, искрясь от тайн, и внутри у меня всё сжимается, а дыхание перехватывает, когда наши взгляды встречаются.

– Когда смотрю на них, вижу один огромный изъян, во всех них, – говорит он серьезным голосом, цокая и качая головой, а его золотистая кожа блестит на солнце. – Правда, такая жалость.

– Что? Какой изъян?

– Они все – не та единственная блондинка, которую я хочу.

Я смотрю, не мигая.

Внутри меня все сплелось в тугой узел.

– Они не ты, Рейчел, – уточняет он.

Сент наклоняется вперед, приподнимая меня за подбородок, и заставляя взглянуть ему в глаза.

– Поэтому, зачем ты хочешь, чтобы я посмотрел на них? Тебе нравятся девчонки?

Засмеявшись, я отталкиваю его руку.

– Малкольм, – ворчу я.

– Нравятся? – смеется он, опять беря меня за подбородок, дразня.

– Нет, я бы ни за что не стала делить своего мужчину с кем-то!

Тихонько посмеиваясь, он опускается на свой лежак, забирая свои очки из моей руки, примеряя их на меня. Я хихикаю, принимая различные позы, как в журналах, отчего он смеется, вызывая мурашки у меня по всему телу. Сент снимает с меня очки и складывает их в своей большой ладони.

– Должно быть, это звучит ужасно скучно для мужчины вроде тебя, – говорю я. – Что я не стала бы делить своего мужчину.

– Я это не отрицаю.

– То, что это скучно?

– Нет, другую часть тезиса.

– Ты бы стал моногамным ради девушки?

– Стал бы, ради своей девушки, – он снова наклоняется ближе. – Видишь ли, у меня никогда не было девушки, которую я бы считал своей. Они все были общественной собственностью, – ухмыляясь, он кладет очки под лежак, рядом с телефоном, после чего смотрит на меня этими прекрасными глубоко посаженными глазами с густыми ресницами, которые безостановочно являются мне во снах. – Но есть одна девушка. Она моя частная собственность.

– Я уж не знаю, о ком ты говоришь, но если у нее мой склад ума, то она сбежит от тебя так быстро, насколько возможно. Считаться чьей-то собственностью вовсе не сексуально, Малкольм.

– Иди сюда. Ты знаешь, что я говорю о тебе, – он протягивает руку, обхватывая меня за талию.

– Нет уж, ведь мы решили, что между нами только секс, только...

Я вскрикиваю, когда он перетаскивает меня к себе на колени.

– Почему ты споришь со мной? – Сент одновременно улыбается и хмурится, усаживает меня и смотрит прямо в глаза, чертовски серьезный. – Я хорош в отношениях на одну ночь, – говорит он.

Я прекрасно подхожу для того, чтобы просто дурачиться. Я был создан для отношений, включающих только секс. Если кто и знает разницу между просто сексом и чем-то настоящим, так это я.

О, боже. Я таю.

Я обхватываю ладонями его челюсть.

– Ты был создан для великих дел. Все это видят.

– Ты хочешь быть со мной, – бормочет он. – Я вижу, как ты краснеешь, слышу, как задерживаешь дыхание, и мне нравится быть причиной такой реакции с твоей стороны, – он смотрит на меня серьезным взглядом, и я напугана. Я так напугана, что дрожу в его руках, сидя у него на коленях.

– Я не твоя девушка, Сент. Я возможно, единственная из тех, кого ты знаешь, которая не хочет быть твоей девушкой. Думаю, у тебя синдром «хочу то, чего не могу получить».

Он смотрит на меня сверху вниз, с нежностью в глазах, будто понимает, какая борьба идет внутри меня. Будто он уже прошел через это и инстинктивно знает, что я проиграю в этой борьбе, но он не намерен проявлять жалость в данном вопросе.

– Я так не думаю, Рейчел. Ты именно там, где я хочу.

– На твоей большой яхте, – я закатываю глаза.

– Не-а. Рядом со мной.

От этих слов у меня внутри все опадает, и даже кончики ушей заливаются румянцем.

– Ты дразнишь меня.

– Ты краснеешь.

– Это загар. Я ведь тут загораю. Ну, знаешь. На твоей большой яхте. Ты утратил способность заставлять меня краснеть. Больше никакого румянца.

Он расстегивает верх от моего бикини, и я вскрикиваю.

– Малкольм!

– Не загар, – говорит он, его сексуальный взгляд задерживается на моей груди, пока я пытаюсь заново завязать купальник. – Ты вся покраснела, каждый сантиметр, – говорит он одобрительно.

Прежде, чем я могу опомниться, мы уже целуемся, страстно и не спеша, так долго, что могла пройти минута или час. Мы так распалены к тому моменту, как отрываемся друг от друга, что я уверена, он бы хотел продолжить это в спальне, но у него запланирован ужин, и нам приходится возвращаться в гавань.

– Так ты уверена, что не хочешь пойти? – он взъерошивает мне волосы, проходя мимо.

– И стать добычей для всех тех репортеров? Нет, спасибо, – бормочу я, незаметно поглядывая на него, пока он надевает на свое божественное тело сексуальный деловой костюм.

Он застегивает ширинку и переходит к застегиванию пуговиц своими быстрыми ловкими пальцами.

– Тебя беспокоит, что они следят за тобой?

Я пожимаю плечами, пока пытаюсь втиснуться в свои узкие джинсы.

– Как ты справляешься с этим?

– У меня нет особого выбора. – Сент наблюдает за моей борьбой с джинсами. – Для них это в новинку, потому что ты и для меня в новинку. Тебе неловко, Рейчел?

– Немного. Не из-за джинсов, а из-за этих придурков, которые ходят по пятам за тобой, а теперь и за мной.

Он посмеивается (ах, какой приятный звук), потом качает головой и проводит пальцами по волосам.

– Тогда я разберусь с этим.

– Не стоит, я исчезну вместе с твоим интересом ко мне, – говорю я ему вслед.

– В ближайшее время не предвидится, – говорит он решительным тоном, выходя из комнаты.

***

Тем вечером мне приходит несколько сообщений от Хелен.

«Рейчел, на этой неделе мне нужно хоть что-то»

«Позвони, когда сможешь»

«Надеюсь, все идет гладко»

У меня крайняя степень писательского застоя. В голове вместо мозгов кирпичи, и полная тишина. Я смотрю на свой экран, не в состоянии написать и одного предложения. Ничего. Я открываю коробку с заметками и записками, затем закрываю, возвращаясь к ссылкам в интернете.

Все еще ничего.

Я не могу усидеть на месте, не могу писать, а дедлайн маячит в конце, как знак «ТУПИК». Я думала, к этому времени с Сентом все поутихнет, но вместо этого... к чему все идет?

Дабы отвлечься, я просматриваю новые ссылки, когда вижу новую статью.

«Тигр не может поменять окрас – Сент возвращается к старым добрым привычкам после слухов о возможном расставании с предполагаемой подружкой»

И я вижу фотографию, на которой он в шикарном костюме, а за его спиной баннер мероприятия. Сегодняшнего мероприятия, если быть точным. И рядом стоит прекрасная блондинка, чем-то похожая на меня, смотря на него с любовью.

Кровь отхлынывает от лица, а живот сводит. Я тянусь пальцем к его лицу на фотографии. Он выглядит таким отдаленным и замкнутым. Не верится, что это тот же мужчина, который дразнил меня всего пару часов назад.

Я так и сижу, смотря на ее руку в его руке, на то, как прекрасно он выглядит. Его рука, должно быть, самое желанное место во всем Чикаго. Кто бы не был счастлив и горд стоять с Сентом рука об руку?

Ты, потому что тебе там не место. Твое место в «Эдж», в твоей безопасной жизни, а не в его безумном урагане. Захлопывая ноутбук, я иду в гостиную, у меня нет времени на ревность, мне нужно сосредоточиться на писательском застое. Страдать от ревности из-за мужчины, который годами доказывал свою недосягаемость, это явно не то, что мне сейчас нужно.

Что мне нужно, так это дать мозгам отдохнуть, чтобы муза могла вернуться.

Что еще мне нужно, так это сосредоточиться на своем задании, а не на сексе или Сенте.

– Что смотришь? – я сажусь рядом с Джиной.

– «Мулен Руж», – говорит она, всхлипывая.

– О, нет, я сейчас не в настроении для «Мулен Ружа»! – я бью кулаком по сидению рядом с собой, вкладывая в это всю кипящую во мне злость, и направляюсь в свою комнату под песню “Come What May”.

Я сворачиваюсь калачиком на своей постели, уставившись на его имя на экране телефона. Не пиши ему, Рейчел. Он сейчас с другой, и все складывается идеально для тебя, так что ты можешь перестать с ним видеться и вернуться к работе.

Я так и лежу в постели, когда, чуть позже полуночи, на экране высвечивается:

СЕНТ

«Я могу приехать к тебе?»

Я хмурюсь. Не отвечаю, но держу телефон в руке, не в состоянии отложить его в сторону.

Телефон начинает вибрировать.

«СЕНТ», высвечивается на экране.

Мое сердце колотится, пока я сажусь, делаю глубокий вдох, а затем отвечаю максимально обыденным тоном.

– Привет, я думала, у тебя на сегодня большие планы.

– Касательно тебя – да, – от тихонько рычит, голос хриплый от желания. – Я могу приехать?

ХООООООООЧУ.

Я хочу его, хочу его. ХОООЧУ ЕГО. От одного звука его голоса по моим венам разливается возбуждение.

– Я сплю.

– Везет тебе.

– Хорошо сегодня провел время? – спрашиваю я.

Теперь она станет твоей любимицей? 

– Нормально.

– О.

– Я положил конец всем слухам о нас. На некоторое время пресса теперь отстанет от тебя.

– О, – радостное изумление наполняет меня. Он поэтому был с ней? – Что ж, спасибо, наверное.

– Может теперь, Рейчел, ты сходишь со мной на один из таких вечеров.

– Не могу, – говорю я, кровать поскрипывает, когда я переворачиваюсь на другой бок, устраиваясь поудобнее. – А чем ты сегодня занимался? Расскажи мне, что я пропустила? – я накрываюсь одеялом, и жду, когда его голос окажет свое привычное влияние и успокоит меня.

– Все тем же. Интереснее всего этим вечером было встретить одного из моих сотрудников. Мужчина, который был в коме, очнулся и обрел способность говорить на нескольких языках.

Я смеюсь.

– Невероятно! Обожаю такие необъяснимые, но увлекательные истории.

– Я подумал, тебе будет интересно узнать, – говорит он, посмеиваясь. Я слышу, как хлопает дверь автомобиля. Он сейчас приехал домой?

– А какие? В смысле, какие языки?

– Немецкий, французский и русский. – Тишина. Затем... звонок лифта? – Видишь ли, Рейчел, – по голосу слышно, что он дразнится, – тебе бы понравилось. Я бы позаботился о тебе этим вечером.

– О, я не сомневаюсь. К тому же, у меня слабость к иностранным языкам. Мужчина, говорящий на немецком, ммм.

– Я могу этой ночью шептать тебе на ушко по-немецки.

Я смеюсь, затем становлюсь серьезной. Я слышу шаги, затем звук захлопывающейся двери. Я представляю его в его комнате, всеми фибрами желая оказаться там.

– Нет, мы правда не можем, – выдыхаю я.

Я слышу глухой стук.

Он что – запрыгнул на кровать?