Текст книги "Горячее сердце"

Автор книги: Кэт Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Глава 28

На следующее утро Грей говорил с полицейскими и рассказал им все, что мог, о нападении и о том, каким образом это может быть связано со смертью Лорел Уитмор. Корри добавила свою версию событий.

После этого Грей настоял на том, чтобы сопровождать ее в редакцию. Им была нужна информация о тех местах, где за плату принимают никому не нужных младенцев, чтобы якобы «заботиться о них», а Криста, активно поддерживающая социальную реформу, могла подсказать, где их искать.

Они отправились туда не одни. С ними поехали Франклин и Диверс, двое телохранителей, которых нанял Грей. Корри знала, что Грей будет принимать все меры предосторожности, пока не выяснит, кто стоит за всеми этими покушениями.

Едва они шагнули через порог редакции, как Корри сразу же почувствовала знакомый запах чернил и типографской краски. Огромный стэнхопский печатный станок, занимавший большую часть всей площади первого этажа, сразу же привлек внимание Грея.

– Мне хотелось бы посмотреть, как он работает.

– Мы печатаемся по четвергам.

Взглянув еще разок на это чудо техники, Грей проследовал за Корри в кабинет Кристы.

– Кого я вижу? Доброе утро, – сказала белокурая хорошенькая Криста, поднимаясь с кресла от своего письменного стола. Она была ниже Грея, но существенно выше Корри. – Я немного удивлена. – Должно быть, она думала, что они все утро нежатся в постели. – Как вы провели вечер в театре?

– Все прошло не совсем так, как мы планировали, – сказал Грей. Затем он и Корри рассказали Кристе о том, что произошло накануне вечером, когда их чуть не убили в театре, а также сообщили ей, что ребенок Лорел, возможно, еще жив.

– Один из напавших на нас мужчин знал об убийстве Лорел, – сказала Корри. – Он не знал человека, совершившего преступление, но сказал, что маленького Джошуа Майкла отдали в приют для «непрошеных младенцев».

– Только этого не хватало!

– Вот именно, – с мрачным видом согласился Грей.

– Эти дома призрения – пародия на социальную справедливость, – сказала Криста и подошла к окну, выходящему на улицу. – Меня приглашали присоединиться к движению, требующему объявить такие дома вне закона. Я колебалась, но теперь знаю, как поступлю.

– Что ты можешь рассказать об этом? – спросила Корри. При одной мысли о том, на какие страдания обречен ребенок Лорел, ее сердце обливалось кровью.

Дома призрения для незаконнорожденных малюток стали появляться в Англии около десяти лет назад после принятия новой версии закона о бедных. Это было сделано в попытке укрепить мораль женской части населения путем освобождения отцов незаконнорожденных детей от всякой ответственности. Мать должна была кормить ребенка и заботиться о нем, полагаясь исключительно на собственные силы. Наверное, законодатели считали, что женщину, осведомленную о таких последствиях, будет труднее соблазнить.

– Я об этом и понятия не имела, – сказала Корри.

– Большинство людей не знают этого. Поскольку многие одинокие матери работают, но зарабатывают так мало, что им едва хватает средств, чтобы содержать себя, единственный выход для них – избавиться от ребенка.

Грей стиснул зубы.

– Как может мать так поступать? – тихо спросила Корри. – Разве можно отдать собственного ребенка?

– Чему тут удивляться? – сказала Криста. – Дома призрения для незаконнорожденных малюток содержат главным образом женщины. В объявлениях, которые помещают в газетах, говорится, что за определенную небольшую сумму, которую можно взыскать с папаши, ребенка берут в дом, где его окружат любовью. Единственный способ получить от этого выгоду – уморить ребеночка до того, как закончатся выплаченные за его содержание деньги. Большинство детей морят голодом или накачивают лауданумом. Иногда их кормят молоком, разбавленным водой и подкрашенным известью. Младенцы медленно умирают от голода или какой-нибудь болезни, вызванной плохим обращением. Извини, Корали, но, как правило, дети там больше двух месяцев не живут.

Корри от ужаса даже ничего не могла сказать.

Криста вздохнула:

– Я знаю, что об этом нелегко слышать.

– Я должна это знать, – сказала Корри.

Криста вернулась на свое место за письменным столом.

– Иногда один из родителей ежемесячно платит определенную сумму за содержание ребенка. У таких детей больше шансов выжить, потому что какими бы мизерными ни были эти суммы, их продолжают выплачивать, пока ребенок жив. Но все же большинство из них умирают, не дожив до года.

Корри подумала о маленьком Джошуа Майкле, и ее охватило отчаяние.

– Не могу представить себе, что убийца станет платить деньги ради того, чтобы ребенок остался жив. – Она со слезами на глазах взглянула на Грея.

– Еще не все потеряно, Корали, – сказал Грей. – Нам надо найти его, пока не поздно. Мы будем продолжать поиски, пока не узнаем, что с ним случилось. – Он подвинул стул ближе к письменному столу. – С чего нам начать, Криста?

– Как я уже говорила, женщины помещают в газетах объявления. Мы отказываемся печатать их в «От сердца к сердцу», но они ежедневно появляются в «Дейли телеграф» и «Доместик таймс».

– Мы купим несколько номеров этих газет, – сказал Грей. – Доберемся до всех, кто этим занимался, и будем предлагать хорошее вознаграждение тем, кто захочет помочь нам найти ребенка. Нам известно, что ребенка отдали 30 января – в день гибели твоей сестры. Ты говорила, что тогда ему был всего месяц от роду.

– Именно так, – подтвердила Корали.

– Значит, нам следует искать шестимесячного младенца.

– Как вы узнаете, что нашли именно того ребенка? – спросила Криста?

– Эллисон говорила, что он был прелестным ребенком, – сказала Корри. – Он родился с темными волосами и глазами, но у новорожденных цвет волос и глаз может меняться. Сейчас он может быть белокурым с голубыми глазами.

– А значит, в большей степени похож на своих родителей, – сказал Грей.

– Или он, возможно, стал темноволосым, как ты, – добавила Корри, глядя ему прямо в лицо. Она прочла письмо его матери и верила, что графиня была верной женой и что Грей и впрямь унаследовал внешность от предков по материнской линии, а это означает, что сын Чарлза тоже может оказаться темноволосым и темноглазым.

Грей понял – она хочет заставить его понять, что ему нечего стыдиться.

Он прочистил горло.

– Итак, мы знаем его возраст, но не знаем, как он выглядит. Для получения вознаграждения мы потребуем какие-то доказательства от того человека, на чьем попечении находился ребенок. Возможно, в этих домах как-то регистрируют тех, кто приносит ребенка или платит за его содержание.

– У малыша может быть родинка на левом плече, – сказала Корри. – Эллисон никогда не упоминала об этом, но у моего отца она была. У меня – нет, а у сестры родинка тоже была.

Грей взял ее за руку.

– Мы начнем сегодня же. Благодаря Кристе мы хоть теперь знаем, с чего начать.

– Я хочу, чтобы ты осталась здесь и была в безопасности, – сказал Грей. Они стояли в кабинете лондонской резиденции Грея. Последние три дня они просматривали объявления в газетах и разыскивали женщин, которые их помещали, а это было совсем не легкой задачей.

Тем, кто брался ухаживать за незаконнорожденными младенцами, приходилось соблюдать осторожность. Иногда они содержали по одному ребенку, но, как узнала Корри, за долгие годы на совести многих из них были смерти пятидесяти или шестидесяти младенцев. Все эти случаи замалчивались, потому что, по существу, не было никакого порядка в том, как распоряжались нежеланными отпрысками незамужних матерей.

– Я еду с тобой, – заявила Корри. – Этот ребенок – мой племянник. И если он жив, то как только мы найдем его, ему потребуется женская забота. А кроме того, я чувствую себя в большей безопасности рядом с тобой, а не здесь, скольких бы телохранителей ты ни нанял для моей защиты. Ты и сам знаешь, что я права и буду в большей безопасности, находясь возле тебя.

Он подошел к окну. Один из охранников следил за садом, другой не спускал глаз с улицы перед домом.

– Ладно, – сказал он. – Ты права. Лучше, чтобы ты была рядом со мной.

Она улыбнулась:

– Ты у меня умница.

– Вы, леди, сущее наказание. Впрочем, ты всегда была такой.

До того как он приехал в Лондон, разыскивая ее, она, возможно, обиделась бы на такие слова. Но сейчас она уловила в них оттенок одобрения. И надеялась, что со временем оно перерастет в нечто большее.

– Ты уверен, что нам не следует говорить об этом Чарлзу? Если бы он узнал, то наверняка захотел бы нам помочь.

– Мы уже обсуждали это, Корали. Чарлз достаточно настрадался. Если бы у нас было больше шансов найти мальчика…

У нее перехватило дыхание.

– Я понимаю.

– Ты уверена, что справишься? – спросил он, подходя к ней. – Одному Богу известно, с чем мы можем столкнуться в подобных местах.

– Я должна, Грей.

Он кивнул:

– Ладно. Тогда начнем. Нам предстоит долгий и трудный день.

С Диверсом и Франклином на запятках экипажа они начали разыскивать дававших объявления женщин на мрачных окраинах города от Саутуорка до Тернбулла и Кау-Кросса.

Чтобы найти человека, им часто приходилось расспрашивать соседей. Отыскав нужный дом, они редко входили внутрь. Как только они называли возраст ребенка, женщины отрицательно качали головами.

– Извините, ничем не могу вам помочь, – сказала одна вдова по имени Камминз, когда они появились на пороге ее дома на Бедфорд-стрит. – У нас нет ребенка такого возраста.

Это означало, что отданные ей младенцы не доживали до шестимесячного возраста.

– Не брали ли вы на свое попечение младенца мужского пола, которого мог привезти вам 1 февраля из района Касл-он-Эйвон человек по имени Биггз? Если брали и у вас имеются доказательства этого, вам заплатят сто фунтов.

Женщина с грязными и нечесаными седыми волосами явно заинтересовалась:

– Сто фунтов? Даже если младенец умер?

У Корри в десятый раз за этот день сжалось сердце.

– Да, – сказал Грей. – Если вы докажете, что это именно тот ребенок, которого мы ищем.

– Не я его принимала, но я наведу справки, тогда посмотрим, что удастся узнать.

Грей дал ей карточку со своим адресом:

– Если у вас появится информация, вы сможете найти нас по этому адресу.

И примерно таким был разговор в каждом доме. Они редко входили внутрь. Детей обычно держали наверху. Но Корри и снизу слышала жалобный писк несчастных младенцев и представляла себе их ужасные мучения. Когда они выходили из последнего дома, она разрыдалась.

Они вернулись к экипажу, и Грей помог ей сесть, а потом сел сам.

– На сегодня достаточно. Едем домой, – сказал он.

– У нас есть еще один адрес. Это нам по пути. А вдруг малыш там?

Дом на Голден-лейн оказался ветхой развалюхой с облупившейся краской и едва держащимися на окнах ставнями. Когда они поднимались на крыльцо, полусгнившие половицы страшно заскрипели. Грей шел осторожно, опасаясь, что провалится.

Ему пришлось постучать несколько раз, прежде чем дверь со скрипом открылась и на пороге появилась женщина в домашнем чепце, которая прошамкала беззубым ртом:

– Чего надо?

– Вы миссис Берни? Мы ищем младенца шести месяцев от роду.

В это время заплакал младенец, издавая жалобный писк. Корри насторожилась.

– Здесь только один младенец, но ему нет шести месяцев.

Повторилась та же история. Дети в таких местах просто не жили так долго. Корри едва сдерживала слезы.

– За того, которого мы ищем, назначено вознаграждение, – сказал Грей.

Ребенок снова заплакал, и Корри, не выдержав, раскрыла шире дверь и прошла в дом.

– Эй, постойте! Куда вы?

Но Корри продолжала идти. Она увидела ящик из грубых деревянных досок, который служил младенцу колыбелью. Этот маленький кусочек человеческой плоти лежал голый на дне ящика и даже не был прикрыт одеялом. Хотя ребенку было около двух месяцев, его тельце было настолько истощенным, что он казался еще младше.

– Что это вы себе позволяете? – прошамкала миссис Берни, подходя к ней.

Корри, не обращая на нее никакого внимания, взяла младенца на руки и прижала его к своей груди. Она обвила его руками, пытаясь поделиться своим теплом.

– Это ваш ребенок?

– Я о нем забочусь.

– Вы не заботитесь, а убиваете его, и я не позволю вам это делать.

– Корали, любимая… – начал было говорить, подойдя к ней, Грей.

– Я забираю его, Грей. Я не позволю маленькому бедолаге так страдать.

– Но это не твой ребенок, любимая.

– Это и не ее ребенок. Я не могу оставить его здесь умирать. Младенца не кормили уже несколько дней. – Она прижала к себе тощее тельце, ощущая его слабое дыхание и прикосновение мягких волос к своей щеке. Она поклялась, что не позволит ему умереть.

Грей повернулся к женщине:

– Сколько вы хотите за ребенка?

– Он не продается.

– Сколько?

– Дадите двадцать фунтов – он ваш.

Грей достал из внутреннего кармана портмоне и отсчитал двадцать золотых монет.

– Как его зовут?

– Джонатан. Просто Джонатан – и все.

Грей снял фрак, и Корри закутала младенца в его складки, все еще хранившие тепло тела Грея.

– У вас есть моя карточка, – сказал Грей женщине. – Если появится нужная информация, вам за нее хорошо заплатят.

Они вернулись в экипаж, и как только он тронулся, младенец снова заплакал.

– Ему нужно молоко, – сказала Корри.

– Я нанял кормилицу на тот случай, если мы найдем сына Чарлза. Как только приедем домой, я отправлю за ней кого-нибудь из слуг. И пошлю за доктором.

Корри взглянула на Грея. Интересно, видит ли он, как светится в ее глазах любовь, которую она испытывает к нему?

– Спасибо, Грей. Я никогда не забуду то, что ты сегодня сделал.

Он погладил ее по щеке.

– Ребеночек очень болен. Тебе не следует слишком надеяться на чудесное исцеление.

Она кивнула, понимая, что он прав. Ребеночек был таким истощенным и слабым. Она молила Бога о том, чтобы удалось спасти малыша.

– И еще, Господи, помоги нам найти маленького Джошуа Майкла, – прошептала она. – Не допусти, чтобы мы нашли его слишком поздно.

Младенец умер к утру. Он был очень слаб и тихо умер во сне. Но ему было тепло и сухо. Он был накормлен и, умирая, не испытывал боли.

Корри оплакивала умершего малыша, а также всех других малюток, которых она видела в этих ужасных местах. В память об этом ребенке Грей пообещал основать фонд помощи незамужним матерям, чтобы они могли сами заботиться о своих детях.

Но от этого легче не стало.

Корри не покидала тревога за сына ее сестры.

– Ведь ты не остановишься на полпути? – спросила она Грея. – Ты не прекратишь поиски, пока мы не узнаем, что с ним произошло?

– Мы не остановимся, любовь моя, пока не сделаем все, что можем, чтобы отыскать его.

И они решили поместить в «От сердца к сердцу» объявление. Указав возраст младенца, дату, когда его привезли в Лондон, имя человека, который его привез, они предложили вознаграждение за информацию и сто фунтов за возвращение ребенка.

– Попытка не пытка, – сказала Криста, пробегая глазами объявление.

– За сто фунтов, – сказал Лейф, – если младенец еще жив, кто-нибудь обязательно объявится.

Подходила к концу уже вторая неделя, и, хотя несколько раз приходили какие-то женщины с недостоверной информацией, ребенка так никто и не принес.

За это время у них побывали и другие посетители – например, полковник Тимоти Рейберн, на несколько дней приехавший в Лондон перед возвращением в Индию. Грей рассказал ему обо всем, что случилось с тех пор, как он приезжал в замок Тремейн, а также о покушениях на жизнь Корри и о нападении в театре.

– Я знал, что Дольф работает над делом, связанным с убийством сестры графини, – сказал полковник, когда они сидели в гостиной после ужина. – Очень жаль, что ему пока не удалось поймать негодяя, который ее убил.

– Мы должны поймать его, Тимоти. Пока не поймаем, никто из нас не будет в безопасности.

– Хотел бы я пробыть здесь немного дольше. Возможно, смог бы помочь вам.

– Твоя помощь, несомненно, была бы очень кстати, но ты сейчас гораздо больше нужен в Индии.

Полковник задумчиво взглянул на Грея:

– А тебе не хочется туда вернуться? Мне всегда казалось, что ты там чувствуешь себя как дома.

– Было время, когда я хотел туда вернуться, – сказал Грей. – Я ушел в армию, чтобы быть подальше от отца, а потом буквально влюбился в эту страну. Мне очень не хотелось возвращаться в Англию. – Он перевел взгляд на Корри. – Но теперь я рад тому, что я здесь.

– Я тебя понимаю, – хохотнул Рейберн, – очень хорошо понимаю.

Корри слушала их, не вполне уверенная, что понимает, о чем говорит полковник. Она все еще горевала об умершем малыше и была измучена. Попрощавшись с офицером, она отправилась наверх, в спальню, которая у них с Греем была общая.

Завтра будут какие-то новости, утешала она себя. Но каждый день заканчивался одинаково: ни слова от Дольфа или от семьи Грея и никаких сведений о сыне Лорел.

Глава 29

Грей стоял у окна в кабинете своей лондонской резиденции. В это время года сад за домом был в полном цвету и поражал многообразием красок. Он думал о своей жене и об опасности, которой она все еще подвергалась, причем не только она, а, возможно, они оба. А теперь к этому еще добавилась тревога по поводу исчезнувшего младенца.

Ничего не сказав Корри, он нанял еще одного сыщика, Роберта Эндрюса, с отличной репутацией, у которого была бригада. Грей нанял их для поиска информации об исчезнувшем ребенке. Пока им не удалось ничего найти.

Он отвернулся от окна. Каждый раз, когда он думал о Корали, его охватывала тревога. Он так боялся за нее, ему было невыносимо видеть боль в ее глазах после смерти младенца. Может быть, ему не следовало позволять ей привозить этого ребенка домой? Его смерть только усугубила и без того тяжелую ситуацию. Однако он не мог отказать ей, не мог заставить ее оставить страдающего младенца, невзирая на возможные последствия. Он все чаще и чаще старался сделать что-то хорошее для этой женщины. Может быть, это и есть любовь? Он пытался убедить себя, что не принадлежит к числу тех мужчин, которые влюбляются, но радостное возбуждение, которое охватывало его, когда она входила в комнату, и желание защитить ее от любой боли или опасности заставляли его усомниться в этом.

Было ли любовью то, что он испытывал к Корали?

А если было, то какие чувства испытывает она?

Ее заставили выйти за него замуж. Что, если он ее любит, а она не отвечает ему взаимностью?

Эта мысль болью отозвалась в груди. Он любил отца, но в ответ получал только ненависть.

Он не был уверен в том, что способен любить, однако когда он смотрел на Корали и видел, что ее прелестные зеленые глаза полны слез, он был готов сделать что угодно – буквально все! – чтобы прогнать боль и заставить ее снова улыбаться.

Грей вспомнил, как нашел ее прошлой ночью спящей. Она свернулась калачиком посередине кровати, и на ее щеках остались следы слез. Он уже несколько дней не занимался с ней любовью. С того самого вечера, когда на них напали в театре. Хотя ему до боли хотелось прикоснуться к ней, потеряться внутри ее тела. Он не знал, как она отнесется к его заигрываниям, а заставлять ее делать то, на что она не была готова, он не хотел.

Его мысли прервал стук в дверь.

Грей пересек комнату и открыл дверь.

– Самир… что случилось?

– Идемте скорее, сагиб. Внизу ждет женщина. У нее есть сведения о ребенке, которого вы ищете.

У него учащенно забилось сердце. Может быть, это еще одна мошенница, которая просто надеется получить деньги, как это делали многие другие?

Грей торопливо прошел по коридору и спустился по лестнице вниз.

К своему большому удивлению, он увидел вдову с грязными нечесаными седыми волосами, с которой разговаривал на Бедфорд-стрит.

– Миссис Камминз, если не ошибаюсь? У вас есть какие-то сведения для нас?

– Младенец, которого вы ищете… жив. Я могу показать, где его найти.

Пульс у него забился еще чаще.

– Как вы докажете, что это тот ребенок, которого мы ищем?

Она протянула ему сложенный лист бумаги, небрежно оборванный с одной стороны, как будто был вырван из книги. На нем была дата – 2 февраля, когда младенца-мальчика доставили в Лондон, и его имя – Джошуа. На следующей строчке внизу было написано имя человека, который принес ребенка: Сильвестр Биггз.

– Вам все это кто-нибудь сказал. Разве это может быть доказательством?

Она протянула ему второй листок бумаги.

– Вот банковский чек. Он только вчера пришел. На пятнадцать шиллингов. – Сумма маленькая, но достаточная, чтобы успокоить совесть. – Там написано имя человека, который платит. Видите его подпись? – Она ткнула грязным пальцем в имя, нацарапанное синими чернилами. Грей, прочитав его, остолбенел. Томас Мортон. Грей был буквально ослеплен яростью.

– Где сейчас находится младенец?

Она бросила на него лукавый взгляд:

– А что я буду с этого иметь?

– Пятьдесят фунтов.

Глаза ее сверкнули, и она кивнула:

– Я сама вас туда отведу.

Грей повернулся к Самиру, который наблюдал за этой сценой из коридора.

– Нам потребуется экипаж. Распорядись, пусть его приготовят, чтобы он стоял перед входом.

– Экипаж уже ждет вас, сагиб. Я положил туда одеяльце и белье для ребенка.

Этот человек не переставал удивлять его.

– Спасибо.

Он повернулся к вдове:

– Идемте.

Не успел он сделать и двух шагов, как с верхней площадки лестницы послышался голос Корали:

– Это женщина с Бедфорд-стрит. Куда она хочет тебя отвести?

Ему хотелось солгать ей, чтобы потом не было разочарования, но он решил не делать этого.

– Миссис Камминз полагает, что нашла Джошуа Майкла. У нее имеется доказательство. – Он протянул Корри страницу, вырванную из книги. – Если она права, то это, возможно, имя убийцы твоей сестры.

Дрожащей рукой она взяла второй листок бумаги, прочла и взглянула на Грея:

– Томас Мортон? Сын сквайра Мортона? Боже мой, зачем ему убивать Лорел?

– Это нам предстоит выяснить. Но прежде всего мы должны найти ребенка.

Корри мгновенно рванулась к двери, но он схватил ее за руку.

– Все это может оказаться еще хуже, чем прежде. Ты уверена, что сможешь опять пройти через все это?

Она вздернула подбородок.

– У меня нет выбора.

И Корали первая спустилась к экипажу. Грей помог ей и вдове усесться, а сам вернулся за пистолетом. Сунув его в карман пиджака, он приказал Диверсу и Франклину ехать с ними.

Если младенца отправлял Мортон, то вполне вероятно, что именно он и был убийцей Лорел. Но вполне вероятно, что он увидел объявления в газетах и понял, что ребенка разыскивают. А если это так, то он может попытаться заманить их в ловушку.

Грей пожалел, что не оставил жену дома, хотя знал, что она все равно не осталась бы. По правде говоря, она заслуживала того, чтобы присутствовать при всем этом.

Сидя напротив нее в экипаже, он сунул руку в карман, чтобы убедиться, что пистолет на месте.

За несколько кварталов до нужного дома она почувствовала вонь от гниющих отбросов. Это было место, где свирепствовал тиф и люди жили в нужде и отчаянии.

Корри закрыла глаза, стараясь не думать о страданиях детей и о том, какие мучения, возможно, переживает ребенок Лорел. Она надеялась, что мальчик жив, и стала думать о том, как будет ухаживать за ним, чтобы он вырос здоровым.

Все будет не так, как было в прошлый раз. Господь не допустит, чтобы они нашли его лишь для того, чтобы он умер в своем доме. На этот раз они не опоздают.

Вдова заерзала на сиденье, распространяя вокруг почти такой же отвратительный запах, как на улице.

– Остановите здесь, – сказала она. Они остановились перед небольшим двухэтажным деревянным домом в районе, населенном ворами и проститутками. Корри сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом, понимая, что они могут обнаружить такое, к чему быть готовым заранее невозможно.

– Мы останемся в экипаже, сначала пусть Франклин и Диверс убедятся в том, что это не ловушка, – сказал Грей.

– Никакой ловушки нет, – проворчала вдова, но Грей не обратил на нее внимания.

Охранники осмотрели дом снаружи, потом, постучав, прошли внутрь. Несколько минут спустя они появились снова и открыли дверцу экипажа.

– Похоже, что опасности нет, милорд, – сказал Диверс. – И все же… в таком месте, как это, предосторожность не помешает.

Грей, кивнув, повернулся к Корали.

– Ты уверена, что не хочешь остаться в экипаже? Ладно, вижу, что ты не останешься. Идем. – Взяв ее за руку, он сначала помог ей, а потом вдове выйти из экипажа.

– Она ждет вас, – сказала миссис Камминз. – Хочет получить вознаграждение. Она не будет чинить препятствий.

Корри очень надеялась на это. Она хотела лишь взять ребенка и уехать домой.

Грей придержал входную дверь, которая наклонилась под каким-то странным углом, и они вошли внутрь дома. Там было так же грязно, как повсюду в этом квартале: невымытые тарелки на столе, грязная чугунная сковорода на каком-то сооружении, заменяющем плиту, дохлая крыса на куче тряпья в углу.

Корали услышала плач ребенка – вернее, жалобный звук, который напомнил ей о маленьком Джонатане.

– Где он? – спросила она, и Грей, услышав, как дрожит ее голос, взял ее за руку, чтобы успокоить.

– Сейчас она его принесет.

И тут появилась неряшливая тучная женщина в фартуке, повязанном вокруг необъятной талии, которая держала в толстых руках младенца, завернутого в грязное шерстяное одеяло.

– Это он… Джошуа, – сказала она.

– Нам нужно взглянуть на него, – сказал Грей.

Женщина отогнула кончик одеяла, и они увидели ребеночка с белокурыми волосами и темно-карими глазками. Он был меньше, чем Корри себе представляла, и очень худой, буквально на грани истощения. Было видно, что его никогда досыта не кормили и что он не видел ни заботы, ни ласки. Щечки у него ввалились, а в глазах была пустота. Голова его беспомощно болталась, свешиваясь с руки женщины.

У Корри защемило сердце. Она протянула руку и, сдвинув край одеяла чуть ниже, увидела то, что искала: родимое пятнышко, как у Лорел, на его плече. Глаза Корри наполнились слезами.

– Дайте его мне, – потребовала она.

– Не дам, пока не получу деньги.

– Да получите вы свои проклятые деньги! – сказала она, глядя сквозь слезы на Грея. Он отдал ей портмоне с золотыми монетами, выписал банковский чек на остальную сумму, и женщина отдала ребенка Корали.

– Все в порядке, миленький, – приговаривала Корри, целуя малыша в щечку. – Ты едешь домой. И никто никогда больше тебя не обидит.

Грей быстро закончил финансовые расчеты, и они вышли из дома. В экипаже Корри выбросила из окошка грязное одеяло и с помощью Грея завернула малыша в мягкое чистое шерстяное одеяльце, которое оставил на сиденье Самир.

Ребенок прижался к мягкому одеяльцу, и у Корри от жалости заныло сердце. Малыш даже не знал, что такое уют и тепло.

– У него есть родимое пятно, как у моего отца, – тихо сказала она, когда экипаж, выехав с грязной улицы, взял курс на Мейфэр. – Так что это наверняка Джошуа Майкл.

– Даже если бы это был не он, я не оставил бы его там, – заметил Грей. – Тем более когда увидел, как ты на него смотришь.

Она посмотрела в сторону, подумав, что очень сильно любит человека, за которого вышла замуж. Хорошо бы, конечно, набраться храбрости и сказать ему об этом.

– С тобой будет все в порядке, миленький, – сказала она, прижавшись к мягкой щечке младенца. – Ты поправишься и вырастешь сильным, как твой папа. – Повернувшись к Грею, она увидела, что он смотрит на ребенка с такой нежностью, какой она раньше у него не замечала.

– С ним должно быть все в порядке, Грей. Еще одной смерти я не вынесу.

– Джошуа не умрет. Он сумел прожить так долго почти без всякого ухода. А теперь у него есть ты и его семья. И все готовы его любить. Уж мы позаботимся о том, чтобы он вырос сильным и здоровым.

Она очень любила этого человека. И уже полюбила малыша, которого держала на руках. Поцеловав малыша еще разок в макушку, она мысленно обратилась к Лорел: «Я нашла его. Я нашла твоего сына, дорогая сестра. Ты сможешь спать спокойно».

Грей в нетерпении ходил туда-сюда по комнате. Ему хотелось поскорее уехать из Лондона. У него было дело к Томасу Мортону – весьма личного свойства. Настолько личное, что он даже не написал об этом ни Дольфу, ни мужчинам из своей семьи. Он хотел сам посмотреть в его глаза и своими ушами услышать о том, что произошло в ту ночь, когда была убита Лорел Уитмор. Он сам хотел увидеть, как этого злодея закуют в кандалы.

Мортон был виновен в похищении младенца. Грей был также уверен, что именно по его указанию осуществлялись покушения на жизнь Корри. За одни лишь эти преступления его следовало вздернуть на виселицу.

Но пока он не мог уехать из Лондона. Он не мог уехать без Корали и сынишки Чарлза. Что, если Мортону придет в голову еще каким-нибудь способом избавить себя от угрозы, которую они представляют?

Он знал, что Корали так же, как ему, не терпится уехать из Лондона. Она хотела добиться справедливости для своей сестры и воссоединить Чарлза с его сыном. Вчерашний день и всю прошлую ночь они с миссис Лоусен, кормилицей, бодрствовали, не отходя от ребенка. Женщина кормила его досыта, а Корали баюкала его, ворковала над ним и успокаивала.

Сейчас его жена спала, но он знал, что она прилегла не надолго. Она была твердо намерена дать ребенку то, в чем он нуждался больше всего и чего никогда не имел. Любовь.

Сердце его переполнилось нежностью. Из нее получится великолепная мать. Он был благодарен ей за то, что она так хочет ребенка от него. Он вглядывался в маленького мальчика, спящего в колыбельке, которую Самир нашел на чердаке, и думал, что, должно быть, интересно иметь своего собственного ребенка – сына или дочь.

В этот момент в комнату вошла Корали. Даже усталая и встревоженная, она была настоящей красавицей.

– Он спит, – тихо сказал он. – Я просил миссис Лоусен, чтобы она не будила тебя, и пообещал побыть с ним, пока ты не проснешься.

Она подошла к нему и улыбнулась.

– Спасибо, что посидел с ним, – сказала она. Он взглянул на спящего ребенка, который забавно прижал ко рту свой крошечный кулачок, и эта картина его очень растрогала. – Надо отвезти его домой, Грей.

Он хотел этого больше всего на свете, но боялся рисковать здоровьем ребенка.

– Ты думаешь, что он уже сможет выдержать дорогу?

– Погода сухая и теплая. А если миссис Лоусен поедет с нами, у Джошуа не будет никаких причин плохо перенести поездку. Большую часть времени он будет спать, к тому же он не так слаб, как бедный маленький Джонатан. – Корри отвела глаза, и он понял, что она вспоминает несчастного малютку, который умер у нее на руках. Она снова взглянула на Грея. – Я думаю, что на свежем деревенском воздухе Джошуа быстро окрепнет.

Он кивнул, радуясь тому, что они скоро отправятся в путь. Еще никогда ему так не хотелось как можно скорее оказаться дома.

– Решено. Мы выезжаем завтра утром. Пусть у малыша будет еще один день, чтобы прийти в себя.

А самому Грею это даст возможность отправить записку Дольфу, рассказать об очевидной причастности Томаса Мортона к убийству Лорел и о плане Грея лично предъявить ему обвинения по возвращении в замок.