Текст книги "Горячее сердце"
Автор книги: Кэт Мартин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
Глава 14
Корри сидела в комнате для завтраков напротив Чарлза, рядом с Джейсоном. Вошедший в столовую Грей бросил на нее мрачный взгляд и занял свое место во главе стола.
В комнату вплыла Ребекка, и мужчины вежливо поднялись со своих мест. Чарлз усадил жену рядом с собой.
– Спасибо, дорогой.
Чарлз наполнил тарелку сосисками и яичницей с сервировочного столика и поставил ее перед женой.
Взглянув на Грея, она улыбнулась коварной улыбкой.
– Надеюсь, что все будут присутствовать на ленче, – сказала она. – Скоро должна приехать графиня Девейн.
У Корри защемило сердце. Леди Девейн – та женщина, с которой Грей был в ночь убийства Лорел. Графиня была любовницей Грея! Взглянув на него, она заметила, что он нахмурился.
– Графиня – подруга Бекки, – пояснил Чарлз. – Ее поместье Парксайд расположено в часе езды отсюда.
Корри знала, кто она такая, хотя они не были представлены друг другу. В обществе леди Девейн была весьма известной личностью.
Грей стиснул зубы.
– К сожалению, у меня на сегодня другие планы. – Он бросил взгляд на Корри. – Миссис Кардиган вчера родила дочь. Я решил отвезти ей и ее мужу корзину продуктов и узнать, как поживает новорожденная.
Хотя Корри понравилась его забота, она ничего не сказала. Любовница графа приезжает на ленч. Боже милосердный, ей придется улыбаться, поддерживать разговор и пытаться не думать о том, чем они занимались вдвоем.
– Уверена, что твой визит можно отложить до завтра, – заявила Ребекка. – Я приказала приготовить отличный обед и сервировать его на террасе. Надеюсь, ты не хочешь оскорбить графиню?
– Полно, Грей, не упрямься, – поддразнил его Джейсон. – Ты ведь знаешь, что она приезжает исключительно для того, чтобы увидеть тебя.
– Джейсон, веди себя прилично, – упрекнула его Ребекка. – Графиня – замужняя женщина.
Джейсон ухмыльнулся, отчего на его щеках появились ямочки.
– Замужняя женщина, муж которой в возрасте Мафусаила.
Ребекка попыталась взглянуть на Джейсона с упреком, но Корри знала, что втайне она довольна тем, что он внес ясность. Корри не дурочка. Даже если бы Криста не сообщила ей в письме эту информацию, она догадалась бы из разговора, что графиня была любовницей Грея.
Граф остановил тяжелый взгляд на Ребекке.
– Возможно, я смогу съездить туда и после ленча…
Ребекка лишь улыбнулась.
Корри стало не по себе, и как только позволили правила приличия, она, вежливо извинившись, вышла из столовой.
Ей требовалось глотнуть свежего воздуха, и она отправилась в сад. Было серенькое, характерное для поздней весны утро, но вовсю цвели крокусы и зеленели листочки на деревьях, стоявших вдоль дорожки. Остановившись возле фонтана, она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и услышала знакомые шаги за спиной.
– Прошу вас, уходите, – не оборачиваясь, сказала она.
– Позвольте мне хотя бы объяснить ситуацию.
Испытывать ревность было безумием. Она знала, что он за мужчина, и понимала, что этому завзятому бабнику не нужно от нее ничего, кроме ее тела. Однако при одной мысли о том, что Грей близок с другой женщиной, она сходила с ума.
– Она ваша любовница, Грей, – сказала Корри, взглянув на него. – Что тут еще объяснять?
– Она не является моей любовницей… больше не является. – Он вздохнул. – После смерти Джиллиан я замкнулся в себе. Бетани была подругой Ребекки и часто появлялась здесь. Она дала понять, что интересуется мной. Я хотел забыть прошлое. Бетани давала мне возможность сделать это. Но наши отношения основывались исключительно на физической близости. Мы даже друзьями никогда не были.
Корри удивило волнение в его темных глазах, как будто ему было не безразлично, что она подумает, и как будто его тревожило, что он обидел ее.
– Большую часть времени Бетани живет в Лондоне, – добавил он. – Месяц назад она вернулась в Парксайд, но я не виделся с ней. И не имел намерения видеться.
Корри вздернула подбородок.
– Ваши отношения с графиней меня не касаются.
– Возможно. Я просто хотел, чтобы вы знали, что Бетани для меня ничего не значит. И никогда не значила.
Корри заглянула в его красивое лицо и увидела, что он искренне обеспокоен. Но почему?
– Спасибо, что сказали мне.
Он кивнул.
– У Бетани коготки острее, чем у Ребекки. Я вас одну с ней не оставлю.
Значит, он обратил внимание на поведение своей невестки и ее обращение с Корри, граничащее с грубостью.
– Я, наверное, должна отблагодарить вас, только не знаю как…
Его губы дрогнули в улыбке.
– Я мог бы научить вас, как отблагодарить меня…
Она прижала руку к его губам, чувствуя тепло его дыхания на пальцах.
Он выпрямился, отвесил формальный поклон и сказал:
– Увидимся во время ленча, миссис Мосс.
Глядя, как он уходит, она подумала, что он, должно быть, по-своему любил жену, если так сильно страдал, когда она умерла. Он казался ей одиноким, но ее очень смущало невероятно сильное желание его утешить. Ведь он был отъявленным бабником, которому нужно ее тело, а не сердце.
Однако за последнее время, наблюдая за ним, она замечала в нем то, чего не было раньше и что вызывало у нее желание обнять его и заставить забыть страдания, выпавшие на его долю, и дать ему то, чего он никогда не имел.
Любовь.
От этой мысли у нее перехватило дыхание. Боже милосердный, не может же она полюбить Грея! Она не позволит себе влюбиться в него! Этот человек обесчестит ее и бровью не поведет! Он никогда не ответит ей любовью на любовь. Она была уверена, что он даже не знает, что такое любовь. Если она влюбится в графа Тремейна, он разобьет ее сердце вдребезги.
Корри сделала глубокий вдох. Нет, она не влюблена в Грея, и с этого момента больше не будет рисковать. Она не подпустит его к себе и не позволит бросать в ее сторону эти страстные взгляды.
Она постарается защитить свое сердце.
Грей наблюдал за Летти в малой гостиной. Только что прибыла Бетани. Она приехала в карете мужа, запряженной четверкой, в платье сложного фасона из светло-голубого шелка и с кружевом цвета слоновой кости, вырез которого был слишком низок для обеденного времени. Локоны цвета красного дерева, тонкие дуги бровей, глубокое декольте – все выдавало в ней настоящую графиню.
На стоявшей рядом с ней Летти было надето платье из желтой кисеи и кружева, которое он уже на ней видел. Оно уже вышло из моды и было сильно поношенным. Летти была ниже ростом, более миниатюрная, чем графиня, несколько неуверенная в том, как следует вести себя в данных обстоятельствах, но, с его точки зрения, гораздо более желанная.
Летти выглядела свеженькой, красивой и невинной, и его к ней влекло больше, чем когда-либо.
– Так, значит, вы замужем за кузеном Грея? – Графиня приподняла подбородок, чтобы взглянуть на Летти с высоты своего величия.
– Именно так. Мой муж в настоящее время в отъезде. Я решила, что это самое подходящее время для того, чтобы нанести визит.
Бетани лукаво усмехнулась:
– Всем известно, что Грей большой любитель подбирать беспризорных.
Он мысленно выругался. Коготки были выпущены, но Летти сделала вид, что не заметила этого.
– К сожалению, я не смогу погостить здесь подольше, – сказала она, улыбнувшись ему, как будто оказывает большую любезность, приехав сюда. – Скоро я уеду в Лондон.
Грей едва удержался от одобрительной улыбки. Увидев, что она умеет постоять за себя, он почему-то не очень удивился. Возможно, по сравнению с другими женщинами она не очень образованна и начитанна и не знает всех тонкостей поведения в обществе, но она очень неглупа.
Голубые глаза Бетани скользнули по ее потрепанному желтому платью.
– Возможно, когда будете в Лондоне, у вас появится возможность приодеться. Должно быть, трудно идти в ногу с модой, когда живешь так далеко от столицы.
Щечки Летти чуть покраснели, но она лишь улыбнулась:
– Да, вы правы.
Корри не стала отвечать на колкости, она решила, что Летти должна быть выше этого.
– А ты что скажешь, Грей? – услышал он слова Ребекки, пытавшейся привлечь его к разговору.
Его внимание было настолько приковано к Летти, что он ничего не ответил графине. Он подошел ближе и остановился возле Летти, уловив нежный аромат ее духов.
– Извините, я, должно быть, отвлекся. Так о чем вы говорили, леди Девейн?
– Я сказала, что собираюсь устроить костюмированный бал. Артур все еще в Лондоне, и я тут одна, немного заскучала.
– У вас не менее пятидесяти слуг, графиня. Едва ли это можно назвать полным одиночеством.
Бетани чуть улыбнулась:
– Да, но я думаю, что устроить бал-маскарад – великолепная идея.
– Я тоже так думаю, – согласилась Ребекка. – Я буду в костюме Марии Антуанетты.
– А я в костюме Дианы-охотницы, – сказала Бетани, улыбнувшись ему обольстительной улыбкой, чтобы не оставалось сомнений в том, на кого она намерена охотиться, и Грей мысленно выругался. Он не понимал, как эта женщина когда-то могла ему казаться привлекательной.
В это мгновение появился ливрейный лакей и объявил, что обед подан. Грей предложил руку графине как леди самого высокого ранга из присутствующих в комнате.
Она в ответ улыбнулась ему плотоядной улыбкой и положила свою руку в перчатке на рукав его фрака.
– Я вдруг почувствовала, что умираю с голоду.
Грею стало более чем ясно, какой аппетит она жаждет удовлетворить. Взглянув на Летти, он заметил необычный блеск в ее зеленых глазах. Он надеялся, что это было признаком ревности, и подумал, что, возможно, приезд графини на ленч не такая уж плохая затея.
Грей чуть было не улыбнулся.
В это мгновение у дверей малой гостиной молча появился Самир. Грей извинился и подошел к своему слуге.
– Что случилось?
– Извините, что побеспокоил вас, сагиб, но только что пришло письмо для вас.
Грей взял запечатанный восковой печатью конверт и взломал печать.
В связи с поручением собрать информацию о миссис Летти Мосс я, к сожалению, должен огорчить вас, милорд, что не смогу его выполнить, поскольку это вызвало бы конфликт интересов.
С уважением, ваш друг Дольф Питерсен.
P.S. Я бы не стал излишне тревожиться по поводу миссис Мосс.
Грей прочел письмо, потом перечитал его еще раз. Значит, Дольф был каким-то образом связан с Летти? Или же его нанял кто-то другой, для того чтобы собрать информацию об этой леди? И почему он сообщает ему о том, что она не представляет собой угрозы?
Тремейна все это страшно заинтриговало, но вместе с тем он испытал и огромное облегчение. Он верил Дольфу Питерсену. Если Дольф сказал, что не надо тревожиться по поводу Летти, он и не будет этого делать. Он просто продолжит осуществлять план ее обольщения.
Сунув письмо в карман фрака, он вернулся ко всем. Он надеялся, что за время его отсутствия Ребекка и Бетани не запустили свои острые коготки в милую Летти Мосс.
Ей хотелось уйти. Она сидела по диагонали от Грея и графини, и обед казался ей нескончаемым. Всякий раз, когда эта женщина бросала на него зазывный взгляд, облизывала свои рубиновые губы и улыбалась ему так, будто он аппетитный кусок мяса, который она намерена съесть, Корри начинала злиться и была готова вцепиться в блестящие темные волосы графини.
Это была не женщина, а дьяволица, которая, должно быть, идеально подходила дьяволу-графу.
Как только обед закончился, Корри, извинившись, выскользнула из комнаты, поднялась наверх и переоделась в одежду для верховой езды. Вчера она открыла для себя удовольствие от верховой прогулки, какого прежде никогда не испытывала. Она была уверена в Тьюлип, хотела расслабиться и попробовать избавиться от мыслей о Грее.
В конюшне она попросила Дики Майклса оседлать Тьюлип, и через некоторое время он привел ее кобылку, уже готовую к выезду, но нахмурился, взглянув на небо.
– Не знаю, что и сказать, миссис. Похоже, надвигается буря. Может, вам лучше подождать до утра?
– Нет, я поеду сейчас, Дики.
Он кивнул:
– Как скажете. А может быть, я с вами? Не пройдет минуты, и я буду в седле. Оглянуться не успеете, как я буду готов.
– Подожди, Дики. Я очень благодарна тебе за предложение, но я не хочу, чтобы ты ехал со мной. Я хочу прогуляться одна.
Рыжеватые брови паренька сошлись на переносице.
– А если милорд спросит, почему я отпустил вас одну?
– Боюсь, что у тебя нет выбора. А если милорд вздумает ругать тебя, скажи ему, что я через пару часов вернусь.
Тут гавкнул и завилял хвостом Гомер, надеявшийся, что его возьмут на прогулку.
– В следующий раз, – сказала она и добавила, повернувшись к груму: – Подержи его, Дики, пока я не скроюсь из виду.
Ей было необходимо побыть одной. Сейчас даже компания Гомера была лишней.
Пустив Тьюлип рысью, она направилась туда же, где была вчера вместе с Греем, надеясь, что так ей будет проще найти обратную дорогу. Порывы ветра усилились, небо заволокло, но буря, похоже, прошла стороной.
Корри решила для себя, что ее прогулка не будет долгой, она лишь приведет в порядок мысли и постарается взять под контроль свои эмоции. И потом ей вдруг очень остро захотелось домой. В Лондоне она освободится от влияния Грея и от странных чувств, которые он у нее вызывал, а освободившись, вернется к своей привычной жизни. Лондонская жизнь и ее работа в журнале «От сердца к сердцу» еще никогда не казались ей столь привлекательными, но пока она еще не готова отказаться от своей затеи. Она поклялась Лорел докопаться до истины, и она уже добилась некоторых результатов, но этого было явно недостаточно. Надо было продолжить начатое, и она это обязательно сделает.
Ей нужно лишь какое-то время побыть за пределами замка, подальше от колкостей Ребекки и самодовольных ухмылок графини, подальше от Грея и непрошеных чувств, которые он у нее вызывал.
Поэтому, когда ветер набрал силу, она лишь передернула плечами. Даже когда Тьюлип, испугавшись кролика, чуть не сбросила ее с седла, она не обратила и на это внимания. Она лишь пустила лошадь галопом, впервые за много дней почувствовав себя свободной. Она была еще не готова вернуться… пока.
Пока не соберется с силами, чтобы встретиться лицом к лицу с этим дьяволом в графском обличье.
Глава 15
Грей разыскивал Летти в замке. Он искал ее в саду. К тому времени как он вспомнил о Гомере и понял, что она могла отправиться в конюшню, чтобы навестить своего косматого приятеля, прошел почти час.
– Ты не видел миссис Мосс? – спросил он у Дики, который тщательно подметал земляной пол в одном из денников.
– Видел, милорд. Миссис некоторое время назад взяла Тьюлип.
– Одна?
Он кивнул.
– Я пытался уговорить ее взять с собой меня, но она не позволила. Даже Гомера не захотела взять.
Грей еле сдержался, чтобы не выругаться. Дики в этом не виноват. Во всем виноват он. Ему следовало знать, что она будет расстроена после этого злосчастного обеда в компании его бывшей любовницы. Он просто не мог предположить, что она захочет уехать совсем одна.
– В каком направлении она поехала?
– В том же, в каком вчера вы ездили вместе. Я предупредил ее о том, что надвигается буря. А она сказала, что через пару часов вернется.
Грей взглянул на темные тучи, собравшиеся на горизонте.
– Седлай Раджу. Я за ней, – сказал он. – И сверну ее хорошенькую шейку за то, что подвергает себя опасности.
Экая упрямица!
Он вспомнил о своем предложении сделать ее своей любовницей. Летти была оскорблена, хотя это было бы весьма разумным решением ее проблем. Слишком гордая, чтобы это пошло ей на пользу. И слишком наивная.
Дики привел жеребца и передал ему поводья. Грей взглянул на небо.
– Если она вернется, скажи, что я уехал искать ее и хочу поговорить с ней, когда вернусь.
Дики приподнял рыжеватую бровь.
– Да, милорд.
Почему все побаиваются его, кроме Летти Мосс?
Грей отправился в сторону коттеджа Кардиганов, надеясь, что встретит ее, когда она будет возвращаться домой.
Но прошел час, потом другой.
Начал завывать ветер, поднимая в воздух прошлогоднюю листву, упали первые капли дождя. Он ненадолго заехал к Кардиганам и, узнав, что новорожденная чувствует себя хорошо, а Летти к ним не заезжала, продолжил поиски.
Если она ехала по главной тропе, то, возможно, не заметила поворот к коттеджу. И тогда дорога привела ее к старому охотничьему домику, который был построен всего через несколько лет после того, как закончилось строительство замка.
Он посмотрел в этом направлении, подумав, что, возможно, просто не заметил ее, и она уже благополучно вернулась домой. Однако шестое чувство подсказывало Грею, что это не так. Здесь было легко заблудиться, особенно во время бури. Ландшафт выглядел по-другому, ветер клонил к земле ветви деревьев, а травы, словно прилизанные порывами ветра, скрывали дорогу.
Дождь припустил не на шутку. Ветер клонил деревья, рвал из волос стягивающую их ленточку. Тяжелые черные пряди упали на лицо, словно подражая разбушевавшейся стихии, и его беспокойство усилилось еще больше.
Летти была неплохой наездницей. Но что, если она упала с лошади? Что, если упала Тьюлип? А вдруг Летти ранена и лежит где-нибудь под дождем?
Сердце у него учащенно забилось, от тревоги перехватило дыхание. Он громко кричал, звал ее, но ветер относил звуки в сторону.
Он жалел, что не захватил с собой Гомера. Пес любил Летти и, возможно, смог бы найти ее.
Впереди среди деревьев шевельнулось что-то темное. Это была Тьюлип. Когда Грей увидел ее, у него сжалось сердце. Всадницы на кобыле не было и не было седла, а поводья волочились по земле. Тьюлип целеустремленно шла по направлению к замку. Она знала путь домой, но, Боже милосердный, что случилось с Летти?
Подъехав к гнедой кобыле, он схватил поводья. Кобыла, кажется, не была ранена. Непохоже, что она упала, но куда подевалось седло?
– Где она? – спросил Грей, потрепав по спине лошадь. – Где наша девочка?
Кобыла заржала, будто хотела ему что-то сказать. Ведя за собой Тьюлип, Грей поехал в том направлении, откуда она пришла, посматривая по сторонам, чтобы не пропустить Летти. Впереди возле главной тропинки виднелась низкая каменная стена. Кобыла насторожила уши и снова заржала. Грей, послав Раджу галопом, направился к стене.
У него сердце сжалось от страха, когда он заметил бледную как смерть Летти, лежащую по другую сторону стены. Быстро спешившись, он подбежал к ней.
«Боже милосердный, пусть только с ней все будет в порядке! Прошу тебя, пусть с ней все будет в порядке».
Ему вспомнился день гибели Джиллиан, и его охватил страх. Опустившись на колени в мокрую траву, он взял Летти за бледную руку. Рука была холодной.
– Летти… ты слышишь меня? – На мгновение ему показалось, что она умерла. Трясущейся рукой он нащупал ее пульс. Пульс был ровный, хорошего наполнения, и у него отлегло от сердца.
Он произвел проверку на предмет сломанных костей и убедился, что переломов нет. Когда он закончил, ее ресницы затрепетали.
– Летти! Летти, это я, Грей!
– Грей…
Он схватил ее за руку.
– Я с тобой, милая. Ты не ранена? Скажи мне, где болит.
Она глотнула воздух и попыталась приподнять голову.
– Осторожно. Лучше скажи мне, где больно.
Вдали небо прорезала молния, будто предупреждая о том, что приближается буря, за этим последовал раскат грома.
– Поднялся сильный ветер, – сказала она. – Мы неслись галопом, и я чувствовала себя такой свободной. Впереди была стена, и я подумала, что мы сможем через нее перепрыгнуть. Если бы не оборвалась подпруга…
– Ради Бога, Летти, скажи, где больно!
Взгляд ее зеленых глаз остановился на его лице.
– У меня немного болит голова. А в остальном я, кажется, в полном порядке.
Он ждал ответа затаив дыхание и теперь с облегчением выдохнул:
– Это хорошо.
Небо снова прочертила молния, и громыхнул гром. Гроза была совсем близко, надо было найти какое-то укрытие.
Он взглянул на горизонт и при свете молнии увидел вдали силуэт охотничьего домика.
– Надо нам укрыться от грозы. Я возьму тебя на руки. Останови меня, если тебе будет больно. – Наклонившись, он взял ее на руки. – Все в порядке?
Она кивнула и положила голову ему на грудь. Он пристроил ее на седло, а сам сел позади нее.
– Обопрись на меня. Я знаю место, где мы сможем переждать грозу.
Она не возражала, когда он направил Раджу к охотничьему домику. Тьюлип бежала следом. Вскоре они добрались до древнего строения. Грей спешился, осторожно взял на руки Летти и пошел к домику, в котором не раз прятался, когда был мальчиком, да и сейчас иногда бывал.
Тяжелая деревянная дверь домика никогда не запиралась. Он распахнул ее ногой и внес Летти внутрь.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше. Думаю, я ничего себе не сломала.
Он чуть с ума не сошел от тревоги, но тут же рассердился на нее за беспечность.
– Удивительно, что ты еще не сломала себе шею. Мне следовало бы задать тебе хорошую трепку. Ты так напугала меня!
Она слегка покраснела, но ничего не сказала в ответ.
Грей осторожно усадил ее на кожаный диван, стоявший перед камином.
– Пойду посмотрю, как там лошади, и принесу дров, чтобы развести огонь.
Летти по-прежнему молчала, и он не понял, была ли она благодарна ему за то, что нашел ее, или же предпочла бы, чтобы он ее не находил.
Он поставил лошадей под навесом возле домика, дал им овса, который на всякий случай хранил здесь, потом вернулся в дом с охапкой дров. Вскоре разгорелся огонь, и его жар вытеснил из помещения холод и сырость.
Домик был небольшой – всего одна комната с низким потолком и крышей из тяжелых бревен. Здесь же была кухня с чугунной плитой и старым дубовым столом. Возле большого камина стоял диван с мягкими креслами, а в углу – кровать под балдахином.
Он разжег огонь, чтобы было теплее, и поставил кипятиться воду для чая. Затем вернулся к промокшей и испачканной Летти, которая отдыхала на диване.
– Нам надо снять с себя мокрую одежду.
Она дрожала, но отрицательно помотала головой:
– Не могу. Мне больше нечего надеть.
Подойдя к комоду, он вынул оттуда пару шерстяных одеял.
– Придется обойтись этим. – Он бросил одно из одеял на диван рядом с ней.
Подойдя ближе к огню, он принялся стаскивать с себя фрак, жилет и сорочку. Летти старалась не смотреть на него.
– Мне и так хорошо, – сказала она. – Моя одежда постепенно и так высохнет.
– Но к тому времени ты схватишь дьявольскую лихорадку.
Она вскинула голову.
– А если я сниму одежду, то мне придется иметь дело с самим дьяволом.
У него дрогнули губы. Незачем было даже спрашивать, кого она имеет в виду.
Однако ее здоровье было важнее, чем скромность.
– Извини, малышка, я даже слушать не хочу твои возражения. Или я помогу тебе снять одежду, или я сниму ее с тебя сам. Что выбираешь?
Она сердито взглянула на него.
Почему это Летти иногда казалась двумя разными женщинами: одна была милой и послушной, а другая полной огня?
Она что-то пробормотала. Но конечно же, не ругательство.
– Вы и впрямь настоящий дьявол, – сказала она.
Она смотрела в сторону, пока он закончил раздеваться, взял одно из одеял, обмотал вокруг пояса и закрепил так, чтобы не упало.
– Твоя очередь, – сказал он.
Летти осторожно поднялась на ноги с его помощью.
– Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится?
– Со мной было все в порядке, пока вы не потребовали, чтобы я разделась.
Он сдержал улыбку. С тех пор как умерла Джиллиан, он улыбался редко, но Летти удавалось все чаще и чаще вызывать у него улыбку.
– Стой спокойно, и я все сделаю сам, – сказал он и потянулся к пуговицам на лифе темно-зеленого костюма для верховой езды, но она шлепнула его по рукам.
– Я сама это сделаю.
Он отступил на шаг, позволяя ей сохранить чувство собственного достоинства и ожидая, пока она дрожащими пальцами расстегнет пуговицы. Он помог ей снять лиф и повесил его на крючок поближе к огню.
Оставшись в сорочке, она развязала тесемки и, едва удерживая равновесие, попыталась перешагнуть через соскользнувшую на пол юбку.
– Осторожно, – сказал Грей и, протянув руку, поддержал ее.
Она не возражала, но по ее напряженной спине было видно, что предпочла бы, чтобы он не распускал руки.
Следом были сняты нижние юбки. Полностью промокшие, они упали у ее ног, словно куча мокрых тряпок. Он помог ей перешагнуть через них, и она осталась в мокром, облепившем тело почти прозрачном нижнем белье.
Он изо всех сил старался вести себя хорошо – как-никак леди только что упала с лошади и ушиблась, но тут ожили мужские инстинкты и его мужское естество. Сорочка едва прикрывала ее соблазнительную попку, и в паху немедленно ощутилась реакция.
Откашлявшись, он развязал шнурки корсета и отступил на шаг. Он думал, что может доверять себе. Она все-таки была травмирована, пусть даже не очень сильно. Но заметив женственный изгиб ее бедра, он начал сомневаться в силе своей воли. Господи, как мучительно он хотел ее! Его возбуждение нарастало с каждым ударом сердца.
Комната озарилась светом молнии, и ветер загромыхал ставнями.
– Передайте мне, пожалуйста, одеяло, – попросила она.
– Что?
– Мне нужно одеяло. Передайте его, пожалуйста, мне.
– Прошу прощения, – сказал он и, развернув второе одеяло, держал его перед собой. – Надо снять и все остальное. Обещаю не подглядывать.
– Я вам не верю.
– Я и сам себе не верю, но я постараюсь.
Ему показалось, что она засмеялась.
– Я хочу взять с вас слово джентльмена, – сказала она.
– Ладно. Даю вам слово джентльмена.
Он поднял одеяло. Летти стояла спиной к нему, и он слышал шуршание ее одежды. Чуть опустив верхний край одеяла, он с нарастающим вожделением наблюдал, как она сняла корсет и отбросила его в сторону, потом полуголая остановилась перед огнем. Когда она шевельнулась, ему на мгновение стали видны ее голые груди, которые были так восхитительны – полненькие, с розовыми сосками, напоминающими цвет свежих сливок. Воспоминание о том, каковы они на вкус, еще больше усилило приток крови в пах.
За этим последовали ее панталончики. Он заметил, что они не были поношенными и заштопанными, как все остальное, а были сшиты из тончайшего батиста и отделаны дорогим кружевом. Если она так высоко ценит этот предмет одежды, он купит ей целую дюжину, хотя, как только она будет принадлежать ему, он запретит ей носить вообще что-либо под юбками. Далее последовали розовые атласные подвязки, затем она наклонилась, чтобы снять чулки.
При виде ее соблазнительной попки в таком великолепном ракурсе его рот наполнился слюной, а желание стало нестерпимым. Он всегда гордился своим умением держать себя в руках, но когда речь шла о Летти, самоконтроль куда-то исчезал. Потом она повернулась, и он уже не смог оторвать взгляда от рыжевато-каштановых кудряшек между ее бедрами.
Летти возмущенно вскрикнула:
– Вы дали мне слово!
Он приподнял одеяло, с большой неохотой лишив себя великолепного зрелища.
– Я дал вам слово джентльмена, но я им никогда не был. Вам следовало заставить меня дать слово солдата. Нарушить это слово мне не позволило бы чувство чести.
– Вы… – от возмущения она не могла найти подходящих слов, – вы…
Он подошел к ней, плотно закутал в одеяло и крепко обнял.
– А вы самая желанная женщина из всех, кого я знал. Такая красивая, такая нежная. Господи, я никого никогда так не хотел.
И он поцеловал ее. Завернутая в одеяло, она старалась высвободиться, но он лишь продолжал ее целовать. Нежные, шаловливые поцелуи становились горячими, страстными, нетерпеливыми и еще более усиливали его желание. Как только она перестала сопротивляться, поцелуи Грея снова стали нежными, и она стала на них отвечать.
Он чуть ослабил свою хватку, и ее руки обвили его шею. Он чувствовал, как ее пальцы зарываются в его мокрые волосы.
– Летти…
Он не лгал ей. Он никогда не был джентльменом и никогда им не будет. Он брал то, что хотел, а хотел он Летти Мосс. В ответ он позаботится о ней так, как она того заслуживает. Это будет идеальная договоренность для них обоих.
Грей немного опустил край одеяла и принялся прокладывать поцелуями путь к ее полным грудкам, имея твердое намерение достичь цели, которую себе поставил. Как только он ее соблазнит, она перестанет сопротивляться и будет принадлежать ему.
Он даже думать не хотел о том, почему это было для него так важно. Он знал лишь, что намерен доставить ей наслаждение, которое обещал, и заставить ее так же страстно желать его, как он желает ее.
Грей полностью сосредоточился на выполнении этой задачи.
Одеяло соскользнуло до ее талии, и Корри таяла в обнимавших ее теплых руках. Его нежные губы и теплое большое тело изгнали остатки озноба. Голова уже не болела, и она замерла в предвкушении дальнейшего развития событий.
Она понимала, что это плохо, знала, что должна была остановить его. Но она еще никогда не была так уверена, что все идет хорошо и правильно. Он поцеловал ее в шею, и она отклонила назад голову, чтобы обеспечить ему более удобный доступ, и его густые черные волосы, освободившись от стягивавшей их ленточки, дразнили ее кожу. Она вспомнила, как он выглядел, когда она лежала там, под дождем: ноги широко расставлены, пряди волос рассыпались по плечам. Он был похож на разбойника с большой дороги. Именно таким она всегда его себе и представляла.
Грей поцеловал ее еще крепче, и его грудные мышцы надавили на ее грудь. У нее сразу же затвердели соски. Где-то между ногами ощущалась болезненная пульсация. Волна желания прокатилась по ее телу, маня, словно змей-искуситель, сделать следующий шаг.
Ей почти двадцать два года. Среди мужчин, которые за ней ухаживали, не было ни одного, похожего на Грея. Их поцелуи никогда не возбуждали ее. Никому из них не удавалось в такой степени затронуть ее чувства.
Она подумала о том, каким он был человеком, вспомнила собаку и то, как он помог ей позаботиться о ней, а также мальчишку, которого он спас в деревне от побоев. Она подумала о том, как он принимал новорожденную, какую заботу проявил о матери и ее ребенке. Она вспомнила, сколько боли ему пришлось пережить и сколько потерь выпало на его долю.
Одеяло сползло вниз еще на несколько дюймов, и она почувствовала его губы на своей груди и ощутила волну наслаждения. Распутное создание, скрывавшееся внутри ее, подало признаки жизни, заставляя ее взять то, что она хочет, и испробовать то, чего ей не смог бы дать никакой другой мужчина.
Она поняла, что так оно и есть. Если она откажет себе сейчас, то может никогда не узнать, какого рода наслаждение предлагал Грей. Она не собиралась выходить замуж по крайней мере еще несколько лет – слишком уж много всего ей хотелось успеть сделать. К тому же даже после замужества она может не почувствовать такой страсти к супругу, какую вызывал у нее Грей.
Его руки скользнули в ее мокрые волосы и принялись вынимать шпильки. Затем он пропустил сквозь пальцы тяжелые пряди и распределил их по плечам.
– Я люблю твои волосы, – прошептал он, прижавшись губами к ее уху. – Я люблю каждый изгиб твоего великолепного тела.
Его слова искушали, как и его руки. Они прикасались к ее обнаженному телу, ласкали и поддразнивали ее, и ее кожа радостно отзывалась на каждое прикосновение. Он поцеловал ее страстным поцелуем, и его язык, включившись в игру, заставлял ее отвечать на поцелуи.
