355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кэт Адамс » Песнь демона » Текст книги (страница 21)
Песнь демона
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 17:38

Текст книги "Песнь демона"


Автор книги: Кэт Адамс


Жанры:

   

Ужасы

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Прекрати это! – крикнула я и наконец решила посмотреть демону в глаза. Я шагнула ближе к барьеру и выхватила нож с почерневшим лезвием. – Не трогай их. Хочешь мне смерти, так дерись со мной.

Демон обнажил в ухмылке зубы, острые, как бритвы.

– А я с тобой и дерусь, Селия. Эти двое – самые могущественные маги из присутствующих здесь. Если я убью их, ваш щит падет, и тогда я получу тебя. Что может быть проще?

Если так, то он был прав. Проклятье.

– Ты начал мне надоедать. – Я процитировала моего старого учителя театрального мастерства и одарила демона взглядом заносчивой чирлидерши, которую приглашает на выпускной бал нервный одноклассник. – Когда придумаешь что-нибудь новенькое, пошли за мной кого-нибудь.

Ничего труднее мне в жизни делать не доводилось, чем это – отвернуться и броситься бежать. От барьера, демона, Бруно и Джона. Матти одарил меня взглядом, полным нескрываемого гнева, но я взглядом сказала ему: «Быстрей, беги за мной, надо поговорить!»– и указала на большую потрепанную брезентовую палатку, в которой, как я заметила раньше, находился пункт первой помощи раненым священникам.

Матти спрыгнул с бочки, попытался схватить меня за руку, но я вырвалась и показала ему нож. Глядя ему прямо в глаза, я мысленно произнесла: «Мы должны подготовить роги! Позвони мне на мобильный и скажи Окалани одно слово: „Вперед!“».

Матти должен был узнать это имя. Он кивнул и убрал от меня руки, сделав вид, будто испугался, хотя на самом деле мог дать мне такого пинка, что я до города бы долетела и обратно вернулась. Больше меня никто не останавливал, пока я не добралась до палатки. На самом деле некоторые даже расступались и давали мне дорогу. Демон в ярости взревел – как это я посмела уйти от него. Мое сердце колотило по грудной клетке, словно паровой молот. Я боялась, что демон употребит все свои силы и вырвется за барьер.

Но он, как ни странно, притих. В общем, к тому моменту, как я вошла в прохладную белую палатку, я уже могла дышать. Я зажмурилась и выдохнула.

– Селия.

Я открыла глаза и увидела перед собой того человека, в которого демон преобразился третьим по счету. Ну конечно. Почему бы не встретить медика в палатке, где ухаживают за ранеными?

– Гаэтано.

Он едва заметно улыбнулся и повернулся к капельнице, чтобы отрегулировать количество лекарства, поступавшего в вену на руке раненого священника.

– Зови меня просто «Крис».

Мне не пришлось ничего говорить. В палатку вошел Матти. Он, конечно, сразу заметил, что я покраснела, и догадался, почему, поскольку причина моего смущенного румянца находилась всего в десяти шагах от меня. Матти с искренним сочувствием похлопал меня по плечу, вытащил из кармана носовой платок и протянул мне, чтобы я вытерла кровь с лица и руки. Только потом он сказал:

– Если ты переживешь это день, нам, пожалуй, надо будет поговорить.

Моим усталым вздохом, наверное, все было сказано.

– Было бы неплохо.

– Мисс Грейвз?

Я подняла голову и увидела вице-президента Марион Ловелл, быстро шагающую ко мне. Я в этот момент, смочив платок слюной, пыталась стереть кровь с руки.

– Мы могли бы поговорить?

Разве можно отказаться от разговора с вице-президентом Соединенных Штатов? Вряд ли – учитывая, что по обе стороны от Марион стояли агенты спецслужб.

– Конечно. Почему бы и нет? Разве сегодня может случиться что-то более ужасное?

Глава 22

Стоя в широченном круге, я чувствовала себя потрясающе уязвимой. Расчистили огромную территорию. Войска и полиция отошли на пятьдесят ярдов, к недавно возведенному наружному барьеру. Уже никто не сомневался в том, что прежний, от которого меня отделяли какие-то двадцать ярдов, скоро рухнет. Все это понимали, поэтому имело смысл сотворить новую магическую преграду силами сотен магов, а не нескольких, чтобы никто из них не пострадал так сильно, как Бруно и Крид, а до них – другие. Еще ни разу в жизни я не видела, чтобы в одном месте собралась такая магическая «огневая мощь». От избытка магической энергии у меня дрожали зубы, и было такое ощущение, что я кусаю оголенный провод.

Все демоны понимали, что против них что-то затевается. Они выстроились вдоль искрящегося барьера и ждали. Мне предстояло оказаться между первой магической стеной, готовой в любое мгновение пасть, и новой, которая должна была быть сотворена – с помощью рога.

В круге вместе со мной стоял Матти. Он сам вызвался, как только архиепископ сказал, что я выживу только в том случае, если кто-то рядом со мной будет непрерывно молиться о моем спасении.

– Мне кажется, меня вот-вот стошнит.

– Ты ела, да?

«Тарелка, еда»?Что за чушь? Я сняла противошумные наушники.

– Извини? Что ты сказал? Я ничего не слышу в этих штуках.

Матти смутился.

– Это ты меня извини. Ты и не должна была ничего слышать. Я спросил, поела ли ты.

А, вот оно что.

– Дона передала с Окалани пару контейнеров с потрясающим бульоном из мясного ресторана. Я должна продержаться, пока все не кончится. А если не продержусь, у меня в рюкзаке еще один контейнер. – Рюкзак лежал рядом со мной на земле, и я указала на него носком ботинка. – А ты?

– Филе-миньон со свежей спаржей, – с нескрываемой похвалой проговорил Матти. – Федералы не поскупились насчет последней трапезы.

– Не последней, – строго сказала я.

Я должна была в это верить. Я в упор посмотрела на Матти, желая ему тоже в это поверить. Мы с ним не очень-то ладили в ту пору, когда я была помолвлена с Бруно, но за последние недели пришли к пониманию. Матти перестал считать меня просто неприятной особой. Наверное, теперь он думал, что я – особа, притягивающая к себе самые неприятные события.

– Может быть, еще раз проговорим план?

Матти поджал губы и прошептал:

– Мне все ясно. Первый барьер рушится, все гады кидаются к тебе, мне и другим священникам – на свежатинку.

Я кивнула и ответила примерно в том же тоне:

– Тогда ты создаешь первую растяжку, возникают круги, и все начинают произносить одну и ту же молитву.

Матти посмотрел на наручные часы. Оставались считаные секунды.

– Это будет не так-то просто. Я еще ни разу не пробовал создавать сразу четыре отдельных магических круга. Я понимаю, что удержать их поможет магия остальных, но если бы нас было только двое, было бы проще. Мощи у нас достаточно, чтобы сдержать натиск целой армии.

Я прикоснулась к одному из дюжины различных священных предметов и амулетов, висевших у меня на груди. Архиепископ Кентерберийский пожертвовал один из крестов из коллекции, собранной в Тауэре. По всей видимости, эта реликвия побывала в Крестовых походах. Матти держал щит с белой розой, едва заметной на поверхности старинного железа. Щит вибрировал, наполненный энергией, не иссякшей за сотни лет. Эти святыни были выданы нам «на всякий случай».

– Верно. Но нас могут растоптать до того, как мне удастся извлечь звук из рога. Возникнет суматоха. Как только они начнут тут летать и атаковать круги, архиепископ создаст вторую магическую растяжку, а Окалани доставит сюда Беверли и второй рог.

Кто мог предполагать, что архиепископ окажется магом средней руки? Это стало последним удачным штрихом в плане вице-президента. Она оказалась очень умной дамой.

– А потом мы все будем молиться, – вздохнул Матти. – И я имею в виду не только новенны. [24]24
  Нов енна, девятина – традиционная католическая молитвенная практика, заключающаяся в чтении определенных молитв в течение девяти дней подряд. Ежедневно в рамках новенны может читаться одна из частей Розария (круг молитв с применением четок), молитвы Отче Наш и Аве, Мария; либо особые молитвы.


[Закрыть]
Ну, начали. Семь… шесть… надень наушники.

Я последовала совету Матти, и точно так же поступили другие священники, стоявшие в отдельных кругах.

Точно так же, как в кино, последние три числа обратного отсчета не произносились. Матти отсчитал их, загибая пальцы. Последним он показал кулак. Остальные священники все сделали в точности, как он, и подняли сияющие мечи. Меня замутило, когда голубоватая преграда перед нами начала мерцать и рушиться. Я знала: Бруно и Крид трудятся изо всех сил, чтобы все прошло гладко, по плану. У меня сердце разрывалось, когда я видела отметины от когтей на их красивых лицах. Я знала: когда все закончится, им потребуются особые амулеты для заживления этих ран.

Мелкие бесы начали толпой наваливаться на барьер, и в итоге он поддался. Всевозможные твари из самых страшных триллеров хлынули на нас волной, и мне тут же захотелось в страхе завопить и броситься наутек. Пришлось употребить все усилия воли для того, чтобы устоять на месте. Я увидела, что руки и губы Матти шевелятся, и вдруг повсюду снова возникла голубизна. Похоже, все остальные круги были воздвигнуты успешно, потому что демоны и слева, и справа от нас начали отлетать от барьеров и сгорать. К нашему кругу не приближался никто, и через несколько мгновений я поняла, почему.

На нашем круге словно бы красовалась табличка «Столик заказан».

Главный демон зашагал вперед, и все, кто попадался на его пути, разбегались и расползались в стороны. Он обвел взглядом барьеры по обе стороны от нашего, задержал взгляд на священных предметах и… улыбнулся. Его губы шевельнулись, и это заставило меня улыбнуться в ответ, потому что я не расслышала произнесенных им слов. Я приподняла плечи и указала на наушники, после чего выхватила ножи и стала ждать. Матти молился и отсчитывал бусины на четках. Демон немного растерялся. Он нанес несколько ударов по нашему барьеру, но тот держался надежно.

А в следующий миг у меня разболелась голова, и я вдруг поняла, что следовало кому-то поручить отражение мыслительных атак на меня. Проклятье!

Меня так легко не одолеешь, Селия!

Я выговорила слова медленно и старательно, чтобы не осталось никаких сомнений:

– Катись… к… чертям!

Увы, еще не настало время дунуть в рог. Нам нужно было выманить как можно больше демонов подальше от разлома – по крайней мере, так утверждала Адриана. Она возвратилась очень вовремя с переводом большей части наставлений по пользованию рогами. К несчастью, был один фрагмент, который она не смогла разобрать. Окалани телепортировала Адриану в библиотеку, чтобы она могла переговорить с Анной, которая знала несколько мертвых языков. Не обращая внимания на головную боль, я перевела взгляд с демона на прекрасные звезды на клочке ночного неба. Зрелище и вправду было великолепное. Множество метеоров и планет со странной окраской.

Ты сказала, чтобы я придумал что-то новенькое. Думаю, это вполне подойдет.

Голос позвучал, словно мой собственный на автоответчике. Не надо мне было поднимать глаза. Один из священников – кажется, его звали отец Игнасио – висел, схваченный демоном за шею, и корчился от боли. Теперь демон стал похож… на меня.

Господи боже…

Ужас этой картины не дал мне зажмуриться. Я увидела себя со светящейся кожей и длинными клыками. Демоническая копия меня сжала в руке волосы священника и рванула его шею к жадным клыкам.

Нет. Пожалуйста. Только не это.

Я закрыла глаза, но за счет связи демона со мной образы попадали прямо в сознание. Из-за этого у меня было полное ощущение, что мои зубы прокусывают кожу, что мне в глотку льется густая, с медным привкусом, кровь. От криков священника у меня по коже побежали мурашки, разболелся живот.

Я поделюсь с тобой, Селия. Иди. Поешь. Какая сладкая, какая теплая кровь…

Что-то плоское ударило меня по руке. Ощутив ожог от шлепка, я открыла глаза и увидела, что Матти плашмя хлопнул меня лезвием меча. Я едва не вышла за край круга. Черт. Но почему от удара меча возникло жжение?

Я надеялась и молилась о том, что это произошло из-за того, что демон пробрался в мое сознание. Я не стала смотреть, как дергается тело священника, из которого демон высосал почти всю кровь. Я присела на корточки и расстегнула «молнию» на черной сумке.

Демон с большим интересом наблюдал за мной. Когда я извлекла из сумки длинную раковину Тритона, изумление и насмешка покинули глаза демона. Я встала, выпрямилась и подождала, пока Матти поправит наушники.

Если ты посмеешь поднести этот предмет к губам, я заставлю тебя страдать, когда стану убивать тебя.

Я подняла рог к губам и уставилась в желтые глаза демона с красными горящими вертикальными зрачками. Первый звук получился долгим и низким, и я почувствовала, как он резонировал в моем теле теплой волной. Демоны начали визжать, метаться и кидаться на барьер. Я дула в рог, покуда хватило дыхания. Тьма заколебалось под действием звука, но этого было далеко не достаточно для того, чтобы закрыть разлом.

Но тут я услышала ответный звук – высокий, трубный. Демон закричал. Он огляделся по сторонам в поисках звука, причинившего ему такую боль, но архиепископ произвел свой магический обман превосходно. С помощью оптической иллюзии он скрыл круг, внутри которого находился он сам и Беверли, и из-за этого возникло ощущение, будто звук слышатся отовсюду и ниоткуда в одно и то же время. Я снова подула в раковину, и Беверли тоже. От одновременного звучания рогов воздух завибрировал. По лицу Матти потекли кровавые слезы. Я осознала, что и сама плачу. Я почти не сомневалась, что если прижму руку к лицу, увижу на ней кровь.

Демон принялся ходить вокруг нас. Он бил по барьеру то кулаками, то ногами, то что-то швырял в голубую стену – пробовал, искал внутренний круг. Он его найдет – я это понимала, но надеялась, что он опоздает.

Селия?

Этот голос, прозвучавший в моем сознании, я узнала, но сейчас я не могла доверять ничему из того, что слышала. Я никак не могла сообразить, как Пили могла пробиться внутрь круга. Между тем следующие слова оказались такими, каких вполне можно было ожидать от Пили:

Ты не должна видеть то, что вот-вот произойдет. Прощаться никогда не стоит, но это единственный способ, клянусь. Следует принести жертву, и это должна быть сирена, оскверненная демоном. Кроме тебя, я тут единственная такая, а охранять мой путь сможет только она.

Стоило послушаться Пили и не смотреть, потому что, как только я разжала веки, я увидела в нескольких шагах от себя смерч. Его воронка сверкала поднятыми в воздух песчинками и расшвыривала демонов в стороны. Описывая высокие дуги, они падали на землю. Вики? Неужели Вики?

Внутри вертящейся песчаной воронки к поджидающим ее демонам шагала одинокая хрупкая фигурка. Я узнала ее. Что же это такое?

Подуй в рог, Селия. Не отвлекайся ни на что. Жертва – единственный способ.

Жертва? Нет! Только не Вики! Только не Пили!

Должен быть другой способ! Мы найдем другой способ.

У меня запылало лицо, я никак не могла сосредоточиться. Они обе? Но что же будет с бабушкой? Что будет со мной?

Голос Пили звучал строго и решительно:

Другого способа нет. Ты должна. Оскверненные демонами должны принести себя в жертву, чтобы вернуть жизнь к жизни, а смерть к смерти. Так было написано.

Матти заметил, что я шагаю следом за воронкой смерча, и уволок меня назад, не дав мне выйти за черту барьера. Он просто бросился на меня и, вонзив острие меча в край моей рубашки, пригвоздил меня к земле. На Пили налетел один демон, она упала, но тут же поднялась и пошла дальше. Вики завертела демона в спирали смерча и зашвырнула в черноту разлома.

– Проклятье, Матти! Отпусти меня!

Матти испробовал последнее средство. Он снял с меня наушники.

По моим барабанным перепонкам ударили душераздирающие звуки, которые не смогло бы издать ни одно земное существо. Визги, вопли… И все же я явственно расслышала отчаянный голос Матти.

– Если ты нарушишь целостность круга, Селия, мы все погибнем!Пили, Вики, ты, я и невинное дитя – девочка, душа которой станет игрушкойдля этих тварей!

Я скребла землю кончиками пальцев. Всего лишь несколько дюймов отделяли меня от барьера. Я чувствовала, как жар голубого пламени опаляет мою кожу. Я скосила глаза в сторону круга, внутри которого находилась Беверли. Теперь он стал виден. Барьер был нарушен. Главный демон возвышался над девочкой, в страхе втянувшей голову в плечи, а архиепископ сдерживал его крестом, сиявшим как звезда. Архиепископ и Беверли теперь находились внутри крошечного круга, сотворенного Библией, на которую был положен меч. Вместе они образовывали подобие креста. Прежде мне доводилось слышать о таких кругах. Они невелики, но, судя по всему, невероятно прочны. Но и такой мощный круг не в состоянии продержаться вечно.

Я подобрала рог Тритона и усилием воли сдержала рыдания, сотрясавшие мое тело, пока я смотрела, как движутся навстречу своей гибели два человека, которых я любила. Мне было трудно сделать достаточно глубокий вдох, чтобы извлечь звук из раковины, но все же мне это удалось.

Звук эхом разнесся по кругу и распространился вовне, словно волны. Беверли, прижавшаяся к земле, повернула голову. Ее зеленые глаза были огромными и испуганными.

Мне хотелось встать и оказать моим подругам честь, которой они были достойны. Видимо, Матти догадался, чего мне хочется. Он отпустил меня и помог мне подняться. Рыжеволосая девочка тоже встала и высоко подняла голову. Она черпала силу от меня.

Главный демон отшатнулся от круга, внутри которого находились архиепископ и Беверли, и с головокружительной скоростью метнулся к нашему барьеру. Он с такой силой налетел на защитную стену, что земля содрогнулась и мы с Матти упали. Голубое свечение замерцало и чуть не погасло. Но прежде чем демон успел снова атаковать нас, я поднялась и снова дунула в рог.

В это мгновение я различила вдалеке четыре ярких светящихся точки. Они сияли с силой галогенных прожекторов. Две точки были золотистыми, а две – белыми. Матти их тоже увидел. Он не прервал своих молитв. Он только развел руки в стороны, чтобы стать проводником магической энергии для Бруно и Джона. Я почувствовала, как их энергия втекает внутрь Матти и очищается за счет его веры. Защитный барьер озарился слепящим белым светом с золотым верхним краем. Демон взвыл от боли.

К величайшему моему облегчению, я от боли не взвыла.

Я подула в рог изо всех сил. Беверли последовала моему примеру. Мне хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть Пили и Вики, но они заслуживали того, чтобы я стала свидетельницей их отваги. У меня на глазах разлом сместился и содрогнулся под действием звука, налетевшего на него с двух сторон. Демон заметался из стороны в сторону, он пытался разрушить то наш барьер, то круг, возведенный архиепископом. Упал еще один священник, и я попыталась не слышать его криков. Он погиб ужасной, но достойной смертью, он сделал то, что поклялся сделать.

Земля у нас под ногами начала трястись. У меня прерывалось дыхание. Я из последних сил выдыхала воздух в раковину, чтобы звук не прерывался. Наконец пришло настоящее сильное землетрясение. Мы с Мэтти повалились на колени, чтобы не рухнуть в бездну. Смерч, который сейчас представляла собой Вики, завис над провалом в ожидании нужного момента. А когда этот момент наступил, воронка торнадо бросилась вперед, увлекая с собой Пили.

Взрыв звука и света заставил меня потянуться за наушниками. Но они не могли меня защитить. Защитные барьеры взорвались, словно замки из песка. Даже большой наружный барьер напрягся, вспучился и в итоге пал. Казалось, весь мир сотрясся. Я пыталась что-то увидеть за пеленой слепящего света, но он был слишком ярок, он обжигал мою кожу, лицо, глаза.

Я не смогла этого вынести. У меня перед глазами все почернело.

Глава 23

В дверь позвонили. По крайней мере, мне так показалось. Трудно было понять – такой бедлам царил у меня в гостиной. Трудно было придумать более удачное утро для праздничного сборища. Разлом сильно повлиял на погоду – и пожалуй, это стало единственным положительным результатом минувшей катастрофы. Направление ветра изменилось радикально, и в Калифорнию пришло белое Рождество. Выпал снег. Скорее всего, к середине дня он мог растаять, но сейчас кроме шуток можно было слушать одноименную песенку Бинга Кросби. [25]25
  Гарри Лиллис «Бинг» Кросби(1903–1977) – американский певец и актер, один из самых успешных исполнителей в США. «White Christmas» (рус.«Белое Рождество») – американская эстрадная рождественская песня, написанная Ирвингом Берлином и впервые исполненная Бингом Кросби в 1941 году.


[Закрыть]

Я начала пробираться сквозь толпу гостей, но успела сделать всего пару шагов, как наткнулась на Молли и Мика Мерфи. Они взволнованно улыбались друг другу, и мне отчасти передалась их радость.

– Ну, в общем, мы поговорили. Мы его возьмем.

Это сообщение вызвало у меня улыбку.

– Правда? Вы уверены? Я совсем не хочу на вас давить. Но у бабушки есть, где жить, и у меня тоже. Вот я и подумала, что стоит хотя бы предложить вам этот дом.

Молли слегка прослезилась и помахала рукой.

– Все идеально. Правда. Я уже полюбила этот дом. Мне достаточно было просто послушать рассказы вашей бабушки. А девочки уже выбрали для себя комнаты наверху. Тут и двор есть, и школы хорошие в этом районе.

– И до океана недалеко, – добавил Мик. – Прежде мы об этом никогда не думали, но теперь… – Он устремил взгляд на Беверли, которая вместе с младшей сестренкой заглядывала под елку. Конечно, им было интересно, какие я им купила подарки. Да разве я могла не купитьим подарки? – Думаю, ей придется пройти обучение на острове Безмятежности. Нас уже пригласили посетить несколько семинаров, чтобы мы узнали, что ей нужно для жизни.

Я кивнула и прикоснулась к руке Мика. В это мгновение снова зазвенел дверной звонок.

– Ладно, скоро мы обсудим детали. Насчет цены не волнуйтесь. Придумаем что-нибудь справедливое.

Я отошла от Мика и Молли и почувствовала, что у меня еще одна гора упала с плеч. Мерфи уже успели понравиться моей бабушке, и мы с ней обе сочли, что будет прекрасно, если в ее доме снова поселится семья.

Я жалела только об одном – что с нами нет Вики и что она не увидит этот снег. Она всегда гадала – каково это будет, если листья пальм покроются снежинками. Когда я осознала, что теперь она ушла по-настоящему, насовсем, я целый день провалялась в кровати, рыдая. Да, я была рада тому, что она наконец нашла дорогу к тому, что заслужила по праву. Но все равно я буду так по ней тосковать…

Мы с бабушкой еще не успели поговорить о жертве, принесенной Пили, но я знала: этот разговор бабушке очень нужен. Я просто не знала, я ли тот человек, который должен помочь бабушке пережить эту потерю. У меня по рассказам Доны сложилось такое впечатление, что Ань и Пили объединились для поддержки моей бабушки. Дона предложила мне несколько недель повременить с новостью о гибели Пили, чтобы посмотреть, уяснила ли моя бабушка данные ей уроки. Что это были за уроки, Дона и сама толком не знала, но у нее сложилось такое впечатление, что это были не просто житейские советы, а нечто метафизическое. Но как же трудно было смотреть на бабушку, знать, что ей больно, но не иметь возможности ей помочь.

Мое меланхолическое настроение улетучилось в тот же момент, как только я открыла дверь. На пороге стоял Бруно – с улыбкой и подарком. Царапины у него на лице почти зажили, и это было поразительно, если учесть, как ужасно он выглядел после того, как все мы общими усилиями закрыли разлом в пространстве. Я бросилась к Бруно и радостно поцеловала его в губы.

– Ты приехал! А я думала, ты сегодня утром улетишь в Нью-Йорк.

Бруно указал большим пальцем за плечо. Около тротуара его ожидало такси.

– Я заскочил по пути в аэропорт. Но я должен был завезти тебе подарок. Ты уверена, что не обидишься на меня за то, что я уеду?

– Что же это будет за Рождество у де Лука, если пятьдесят человек не соберутся в доме, рассчитанном на десятерых? Конечно, тебе нужно лететь. Пожалуйста, передай Матти привет и наилучшие пожелания. Как его рука?

– Врач говорит, что порвана вращательная манжета плечевого сустава. Ему предстоит операция, но доктор уверен, что все хорошо восстановится. Но ты сама его скоро сможешь обо всем расспросить.

Я вопросительно посмотрела на Бруно. Он улыбнулся.

– Его попросили возглавить здешнюю семинарию в звании епископа Маттео де Лука. Мама вне себя от счастья.

– Вот это да! Здорово. Я слышала, что архиепископа Фуэнтеса собираются сделать кардиналом, но назначение епископом в рабочем порядке – это ведь не так уж типично, верно?

Бруно кивнул.

– Это очень нетипично. Но в Ватикане предположили, что если и произойдет очередное демоническое событие, то, скорее всего, оно случится здесь – как остаточный подземный толчок после сильного землетрясения. К тому же до сих пор еще не найдены все пациенты тюремной больницы, которые могли быть одержимы бесами. Кроме того, пока у Матти будет заживать рука после операции, ему так или иначе придется заниматься бумажной, кабинетной работой.

Все сказанное Бруно было правдой. Я перевела взгляд на подарок, который он держал в руках.

– А твой подарок не у меня, – сказала я. – Я его отправила в Нью-Йорк, чтобы ты его получил дома у мамы. – Но тут я поняла, что ошибаюсь. – Погоди-ка, кое-что у меня есть для тебя. – Я сунула руку в карман и нашла предмет, который мне передала Алекс. – Подарок без упаковки, но я хочу, чтобы он был у тебя, потому что ты сказал, что тебе нужно подумать.

Я вложила в руку Бруно, затянутую в перчатку, мешочек из мягкой кожи, из горловины которого тянулась серебряная цепочка.

– Что это? – спросил Бруно, с любопытством глядя на меня.

– Амулет, защищающий от сиренских чар. Теперь, что бы ты ни решил, это будет только твое решение. – Я прикоснулась к другой руке Бруно. – И только мое. Амулет настроен на меня. По моей просьбе его изготовила штатная колдунья из полицейского управления, где работает Алекс, а королевская волшебница его одобрила.

Бруно смутился, но я не дала ему возможности отказаться. Я надела цепочку ему на шею и прижалась губами к его губам. Поцелуй получился долгим, и у меня по спине побежали мурашки, никак не связанные с ледяным северным ветром.

– Я не хочу, чтобы тебе пришлось сомневаться в себе. Через несколько дней амулет начнет действовать, и тогда мы поговорим.

С этими словами я взяла из рук Бруно его подарок и с теплой улыбкой сделала шаг назад.

Бруно приподнял маленький кожаный мешочек, вышитый серебряной нитью, и уставился на него с нескрываемой тревогой. В этот миг я услышала позади него знакомый голос:

– Эй, я узнаю этот амулет. У меня точно такой же. Жаль, что он не действует против крутых длинноногих блондинок.

По подъездной дорожке шагал Крид. Он тоже был с подарком.

– Так… Ну, что это такое, ребята? Сами мне говорите, чтобы я подарки для вас отправила почтой, а теперь я выгляжу, как скряга, поскупившаяся на подарки.

– Веселого Рождества, Сел. Видимо, у нас с де Лука возникла одна и та же мысль, поскольку я к тебе тоже заскочил на пути в аэропорт.

Крид наклонился и запечатлел на моих губах нежный поцелуй. Бруно негромко, но отчетливо зарычал.

– Я вернусь через пару недель. Так что ты тут к ней не очень-то пристраивайся.

Крид обернулся и одарил Бруно взглядом, в котором читался вызов:

– Это марафон, а не спринт. Я не спешу. Конечно, – произнес он примирительно, с лукавой улыбкой, и подмигнул Бруно, – это вовсе не значит, что я не воспользуюсь преимуществом, если ты провалишь свою работу. – Он посмотрел на часы и тихонько выругался. – Кстати, о работе… Ты меня не прихватишь в аэропорт? Мне нужно кое-что обсудить с тобой, а если я прямо сейчас не уеду, я опоздаю на рейс.

Бруно тоже посмотрел на часы.

– Черт! Уже едва успеваю… Прости, Сели. Мне правда пора. Поздравь от меня твою бабушку с Рождеством. Береги себя.

Он торопливо чмокнул меня в одну щеку, а Крид – в другую. Я проводила их взглядом. Они подошли к машинам и принялись перекладывать багаж Крида из одного такси в другое. Я чувствовала, что не хочу терять ни одного из них. Но сохранить их обоих я не могла. Это было бы нечестно по отношению ко всем нам.

Я медленно открыла дверь и вдохнула ароматы жарящейся индейки и яблочного пирога. Но, не успев войти, я услышала, что подъезжает еще одна машина. Обернувшись, я увидела знакомый автомобиль. А я опасалась, что его хозяйка не успеет вовремя. Мой дом постепенно превращался в филиал вокзала Гранд Сентрал.

А я это очень люблю.

Из машины выскочила Дона, радостно вскрикнула и побежала по усыпанной снегом дорожке. Она крепко обняла меня, постаравшись не задеть подарочные коробки у меня в руках.

– Веселого Рождества!

Открылась пассажирская дверца. Вышла Эмма с огромным количеством подарков.

Дона вбежала в гостиную и радостно обняла мою бабушку. Она уже много лет встречала Рождество со мной и бабушкой, потому что большая часть ее родни – буддисты. Именно поэтому сегодня у нас в гостях не было Ань. Эмма подошла ко мне. Я бережно обняла ее и тихо спросила:

– Как дела у Кевина и Эми?

От меня не укрылась тревога в ее глазах, когда она ответила:

– Кевин вернулся на работу в университет, но у него еще не прошел посттравматический стресс, и мы пока не знаем, как ему помочь. Время от времени у него возникают панические атаки – казалось бы, без видимых причин. Один сотрудник предложил использовать служебную собаку – одну из тех пород, которые чувствительны к демонической энергии. Нечто вроде Цербера. – Эми вздохнула. – У Эми состояние пока что отстраненное. Думаю, одержимость почти прошла, но я-то знаю, что ей приходится переживать. Она далеко не сразу начнет чувствовать себя нормально. – Эми с нескрываемой радостью улыбнулась. – Спасибо тебе, что ты их пригласила. Я понимаю: ты все еще не до конца простила их, но я точно знаю, что они тебе очень благодарны за приглашение. Отец, может быть, заедет позже.

– Рождество – время прощать. По крайней мере, так мне сказали. – Я заставила себя улыбнуться.

Может быть, я так и не сумею до конца простить предательство Кевину и Уоррену, но постараюсь. Ради Эммы. И ради нашего общего прошлого.

– Ух ты! Сколько у тебя гостей!

Эмма улыбнулась шире, когда подошла моя бабушка и потрепала ее по щеке.

Эмма подошла к дивану и села.

– Жаль, но я очень быстро устаю. – Она вздохнула. – Это из-за лекарств. Они меня успокаивают, но при этом вгоняют в сон.

Дона погладила руку Эммы.

– Главное, ты начала выбираться на люди. Мы сегодня никуда не спешим, подружка. Сегодня день, когда не о чем тревожиться.

Она посмотрела на елку и вдруг опустилась на колени. Я только теперь заметила, что на ней красно-белый велюровый брючный костюм. «Не сказывается ли дурное влияние Дотти?» – подумала я, но была вынуждена признать, что на Доне и велюровый костюм смотрелся ослепительно. В нем она выглядела очень загорелой и подтянутой миссис Клаус.

– Тебе, похоже, сегодня еще подарки привезли. Вот этих я вчера не видела. – С этими словами Дона выудила из горы подарков один, и я не успела ее остановить. Она открыла привязанную к упаковке маленькую открытку и прочла: – «Веселого Рождества, Сели. С любовью, Джон».О-о-о!

В ответ на подзуживание я вздернула брови.

– Ты прекрасно видишь, что он вписал только слова «Сел» и «Джон». Все остальное было напечатано на открытке.

Но она не пожелала отступаться и посмотрела на меня, кокетливо надув губки.

– Открытку-то он выбирал.

Я покачала головой.

– Сомневаюсь. Слишком аккуратно упакован подарок. Разве похоже, что это дело рук мужчины? Упаковали в магазине, там же и открыточку прицепили.

Дона покачала подарок. Я вздрогнула и бросилась к ней, чтобы забрать коробку. Взяв сверток, я аккуратно уложила его под елку.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю