Текст книги "Запретные ночи с вампиром (ЛП)"

Автор книги: Керрелин Спаркс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Иначе члены одной семьи не превратились бы в двух таких разных существ.

– Да, – Мэгги сочувственно посмотрела на него. – Это случилось и с тобой? Тебя тоже укусили в

Техасе?

– Нет, я был рожден оборотнем.

Ее глаза расширились.

– В самом деле? – она провела рукой по своим черным волосам, которые все еще были коротко

подстрижены. – Предполагаю, я никогда не обращала внимания, потому что не знала об

оборотнях, пока не переехала в Техас. Теперь я узнаю этот запах.

– Многие вампиры этого не знают. И мы бы хотели, чтобы так оно и оставалось, если ты не

возражаешь.

– Конечно, – Мэгги сделала вид, будто застугивает губы на молнию. – А теперь расскажи мне все

последние сплетни о бывшем гареме.

Фил проводил ее на кухню, и она разогрелая бутылку Шоко-блада в микроволновой печи, пока он

объяснял, что ищет информацию о прошлом Ванды.

– Видишь ли, я считаю, что у нее есть нерешенные проблемы, которых она избегала в течение

многих лет. Если мы сможем заставить Ванду противостоять им, мы сможем избавить ее от

проблемы гнева.

– Очень интересно, – пробормотала Мэгги, выливая горячий Шоко-блад в чашку.

– Ну, я много изучал психологию, так что, думаю, моя теория верна.

– Я не имела в виду твою теорию, – Мэгги поставила свою чашку с блюдцем на кухонный стол и

села. – Мне кажется интересным то, что я спросила новости обо всех дамах гарема, а ты говоришь

только о Ванде.

Фил пожал плечами.

– Естественно, я обеспокоен, потому что согласился стать ее поручителем.

Мэгги потягивала Шоко-блад.

– А почему ты согласился?

– Кто-то должен был сделать это. Больше никто не вызвался, а у меня есть некоторый опыт в

области психологии, – когда Мэгги посмотрела на него понимающим взглядом, он поднял руки в

знак капитуляции. – Хорошо, я признаю это. Меня безнадежно влечет к ней. Так было всегда.

Мэгги улыбнулась.

– Я всегда знала, что между вами что-то есть. Но почему ты говоришь, что это безнадежно?

Он взял банку пива из холодильника и открыл крышку.

– Сначала я не мог связываться с ней, потому что был ее охранником, и, честно говоря, я просто

подумал, что она играет со мной, потому что ей скучно.

Мэгги кивнула.

– Ей было скучно, но я думаю, что ты ей действительно нравился.

– Я только недавно узнал об этом, – он вспомнил их поцелуй, и как она отдалась страсти. А потом

он вспомнил годы, которые потратил впустую, когда мог бы разыскать ее. Внутренне застонав, он

выпил немного пива.

– Теперь все не так безнадежно, – сказала Мэгги.

Он сел за стол напротив нее.

– Я ее поручитель по управлению гневом, так что мне не положено заводить с ней романтические

отношения. И я снова ее охранник. Технически, она запрещена.

– Технически?

Он пожал плечами и выпил больше пива.

– Я не очень техничный человек.

Губы Мэгги дрогнули.

– Человек действия, да? Это может быть именно тем, что нужно Ванде.

Он поставил на пиво на стол.

– Она избегает меня. Я думаю, она ... боится.

– А, – Мэгги провела пальцем по краю чашки. – Она всегда очень осторожно относилась к новым

отношениям. Она знала меня больше десяти лет, прежде чем призналась, что мы друзья. Но как

только она признает тебя другом, она будет бороться, как тигр, защищая тебя. Знаешь, один раз

она угрожала моему мужу, если он будет плохо относиться ко мне?

Фил улыбнулся.

– Это на нее похоже. В декабре прошлого года она также пыталась защитить Йена.

Мэгги кивнула.

– Однажды она сказала мне, что Йен очень похож на ее младшего брата. Но когда я спросила о ее

семье, она отказалась говорить о них.

– Ты знаешь, что случилось?

– Нет, не совсем. Когда она впервые появилась в гареме, она была как ... раненое животное. Она

не хотела ни с кем разговаривать. Не хотела смотреть на наши лица. Это было так грустно.

Мэгги замолчала, нахмурившись при воспоминании об этом.

– Расскажи мне больше, – мягко сказал Фил.

– Я боялась, что она умрет с голоду. Бывали ночи, когда она отказывалась выходить за... едой, -

Мэгги бросила на него извиняющийся взгляд. – Это было до того, как изобрели синтетическую

кровь.

– Я понимаю. И Ванда отказывалась от охоты? Разве это не было болезненно для нее?

– О, да. Что-то ужасное. Я умоляла ее пойти со мной на охоту. Даже когда она это делала, она

брала столько крови, только чтобы остаться в живых. У меня всегда было ужасное чувство, будто

она наказывала себя.

– Почему она заставляла себя страдать?

– Я спрашивала ее, но она никогда не говорила, – Мэгги допила Шоко-блад, затем отнесла посуду в

раковину, чтобы ополоснуть их. – Она напоминала мне воробья со сломанными крыльями. Вся

коричневая и растрепанная. Она носила старое коричневое платье, и ее волосы тоже были

коричневые. Прекрасный коричневый, с темно-красными прожилками, но она всегда убирала их в

пучок. Казалось, что она хочет залезть в какю-нибудь дыру и никогда больше не вылезать.

Фил сидел молча. Это была не та Ванда, которую он знал. Насколько он мог рассудить, что она

страдала от посттравматического стресса и депрессии. Возможно, она все еще страдает от

последствий. В конце концов, она перешла из одной крайности в другую, от запуганного

коричневого воробья к дикой кошке с фиолетовыми волосами, склонной к вспышкам ярости.

Реальная Ванда – та, которой она боялась быть – находится где-то посередине.

Он прикончил свое пиво.

– Она никогда никому не доверяла?

– Нет, – Мэгги поставила свою чашку и блюдце в посудомоечную машину. – Свой первый год в

гареме она вообще почти не говорила. Джордж, тогдашний Мастер Ковен, давал нам небольшое

ежемесячное пособие. Кора Ли, Памела и я ходили по магазинам или в кино. Ванда тратила свои

деньги на художественные принадлежности.

Фил удивленно откинулся на спинку стула.

– Художественные принадлежности?

– Да. Она рисовала. Каждую ночь. Всю ночь, – поморщилась Мэгги. – Жуткие картины. Повсюду

красная краска. Кровь, трупы, свастика, колючая проволока, волки...

– Волки?

– Да, – Мэгги содрогнулся. – Она рисовала их с такими огромными, ужасными зубами.

Он с трудом сглотнул. Какое, к черту, отношение имеют волки к войне? Или к Ванде?

– Однажды ночью она взбесилась,– тихо продолжала Мэгги. – Она свалили все картины в кучу во

дворе и подожгла их. Она сожгла и свои художественные принадлежности и больше никогда не

рисовала.

Фил рукой смял пустую банку пива.

– Она когда-нибудь говорила, почему она перестала рисовать?

– Только то, что она больше не хочет вспоминать, – Мэгги вздохнула. – Но, конечно, она до сих пор

помнит. Все мы помним болезненные воспоминания из нашего прошлого.

Его собственные болезненные воспоминания выползли из укрытия, вызванные словами Мэгги.

Прошло девять лет с тех пор, как отец изгнал его. Девять лет с тех пор, как он поледний раз видел

свою семью. Первые нескольких лет он получал письма от своей сестры. Она не знала, где он

находится, поэтому оставляла записки в его охотничьем домике в Вайоминге, надеясь, что он

найдет их.

Он не был в хижине уже четыре года. Какой в этом смысл? Он никогда не сможет вернуться в стаю

своего отца. Эта часть его жизни закончена.

Мэгги вдруг просияла.

– Я знаю, что могло бы помочь. Несколько лет назад Дарси брала интервью у девушек из гарема

для реалити-шоу. Где-то здесь может быть копия.

Мэгги бросилась из кухни в гостиную.

– Фу, – она сморщила нос, глядя на остатки пиццы, лежащие на кофейном столике.

– Сейчас унесу, – он закрыл коробку, а затем поспешил на кухню и засунул ее в холодильнике. К

тому времени, когда он вернулся, Мэгги ставила диск в DVD-плеер.

– Я нашла его! – она показала ему диск под названием "Самый сексуальный мужчина на Земле".

– Я помню это шоу, – Фил сел на диван. – Именно тогда девушки выиграли деньги, на которые

открыли ночной клуб.

– И Дарси выиграла самого сексуального мужчину, – добавила Мэгги со смехом. Она нашла в меню

интервью Ванды и села на диван рядом с Фил.

На экране телевизора появилось изображение Ванды. Она улыбалась в камеру, ее прекрасные

голубо-серые глаза мерцали, губы были полными и сладкими. Молния на ее фиолетовом

комбинезоне была опущена достаточно низко, чтобы показать ложбинку между грудями. Фил

поймал себя на том, что улыбается в ответ.

Мэгги усмехнулся.

– Ты так влюблен.

Он утихомирил ее, когда раздался голос Дарси, прося Ванду рассказать публике о себе.

Ванда начала, и в ее чистом голосе послышался легкий акцент. Она родилась в 1917 году в

маленькой деревушке на юге Польши. Ее мать умерла, когда Ванде было восемнадцать лет, и как

старшая дочь она взяла на себя заботу о своей большой семье. Отец, четыре брата и две сестры.

Ее улыбка стала исчезать, когда она заговорила о смерти матери. Она хмурилась, когда

рассказывала, как немцы и русские вторглись в Польшу в 1939 году, а ее отец и братья

отправилисб воевать.

Ее лицо побледнело.

– Мой отец заставил меня бежать с двумя младшими сестрами. Я собрала немного еды, и мы

бежали на юг, к Карпатам. Я бывала там раньше и знала, что там есть пещеры, где мы могли бы

спрятаться. Я... больше никогла не видела ни отца, ни братьев.

– Как ужасно, – прошептала Мэгги.

Ванда продолжила описывать их длинный путь в горы. Младшая сестра, тринадцатилетняя Фрида, заболела, и к тому времени, когда они нашли неглубокую пещеру, она едва могла ходить. Ванда

осталась с ней и послала другую сестру, Марту, пополнить их мешки водой.

Марта не вернулась. На следующее утро Ванда устроила свою больную сестру поубоднее и

отправилась за водой. К вечеру она была вне себя от беспокойства. Марта исчезла, а Фрида

быстро слабела.

Она отправилась на поиски своей сестры и завизжала от радости, когда Марта встала у нее на

пути. Но Марта напала на нее, укусила и с нечеловеческой силой утощила в пещеру. Вампир, который обратил Марту, был там, и он обратил Ванду, который была слишком слаба от голода и

потери крови, чтобы бороться с двумя вампирами.

– На следующий вечер, – сказала Ванда. – Я все еще была в шоке от случившегося. Но я помчалась

назад к младшей сестре, чтобы узнать, как она. Она умерла. В полном одиночестве.

Ванда закрыла лицо, и Фил мог понять, что фильм смонтирован. Камера на мгновение

задержалась на Дарси, а когда вернулась к Ванде, та снова была спокойна.

Она быстро объяснила, что война была настолько тяжелой, что она вступила в гарем, чтобы найти

немного покоя и успокоения. Потом она улыбнулась и сказала, что была рада принять участие в

шоу, и интервью закончилось.

– Бедная Ванда, – фыркнула Мэгги. – Она потеряла всех.

– Не совсем, – Фил выключил телевизор. – У нее есть сестра, которая, возможно, еще жива.

– Марта? – Мэгги сделала удивленное лицо. – Марта должна была помочь ей спасти их сестру.

Фил кивнул.

– Возможно, Ванда думает, что ее единственный оставшийся в живых родственник предал ее.

Мэгги глубоко вздохнула.

– Ну, по крайней мере, ты теперь знаешь, почему она так злится.

– Многого она не сказала. Она была обращена в 1939 году.

– О, ты прав, – Мэгги села. – И она пришла сюда только в 1948 году. Это девять лет неизвестности.

– И она просто назвала все «тяжелым» в интервью. У меня такое чувство, что она прошла через ад.

Глаза Мэгги наполнились слезами.

– Конечно, так и было. Это было на ее картинах. Трупы, свастика, колючая проволока, кровь.

И волки. Фил с трудом сглотнул. Как он сможет завоевать доверие Ванды, если она боится волков?

Мэгги коснулась его руки.

– Я хочу увидеть ее. Даже если все, что я могу сделать, это обнять ее.

– Конечно. Она в Рогатом Дьяволе.

– Я телепортировалась туда раньше, так что я знаю путь.

Мэгги поднялась на ноги.

– Не хочешь прокатиться?

– Да, – он обнял Мэгги за плечи. Ванда не сможет избежать встречи с ним. – Я был бы признателен, если бы ты не говорила ей о том, что я был оборотень.

Мэгги нахмурилась.

– Ты должен сказать, если хочешь быть с ней.

– Я скажу.

Но не сейчас. Она уже ищет причину, чтобы убежать от него.

Фил и Мэгги пробирались сквозь толпу в Рогатом Дьяволе. Когда Мэгги заметила Памелу в баре, она визжала, и женщины провели пять минут, обнимаясь и смеясь. Фил едва мог расслышать их

из-за шума.

Он поднял руку в знак приветствия.

– Сегодня много народу.

Памела улыбнулась и протянула ему пиво.

– Разве это не чудесно? Это ужасная Корки сказала всем, чтобы они не приходили, потому что мы

настолько мерзкие и злые, – засмеялась она. – И, конечно, они должны были убедиться сами.

– Ванда знает о бойкоте? – спросил он.

– Нет, слава Богу, и мы должны сохранить это в тайне. Она может прийти в бешенство, а мы не

можем позволить себе еще больше судебных исков, – Памела заметила Кору Ли и махнула ей. -

Смотри кто здесь!

Кора Ли подбежала к Мэгги, и крики и объятия повторились. Потом Мэгги достала из сумочки

пачку семейных фотографий, и дамы принялись восхищаться тем, как очаровательны дочь Мэгги.

Фил недоумевал, как ей удалось завести ребенка, но воздержался от распросов, поскольку

объяснения могут занять много времени, а он хотел увидеть Ванду как можно скорее.

– Эй, братан! – Финеас подошел к нему с двумя вампиршами, висевшими у него на руках. – Я

заскочил, как ты и просил. Ты был прав насчет горячих девочек.

– Есть признаки Макса? – крикнул Фил, перекрывая шум.

– Нет, – Финеас кинул его новым подружкам извиняющийся взгляд. – Мне неприятно это говорить, леди, но я должен вернуться к работе.

– О, нет, доктор Фэнг, – брюнетка на левой руке надула нижнюю губу. – Как ты можешь оставить

нас?

– Долг зовет, сладкая, – Финес похлопал ее по руке. – Но я возвращаюсь каждые несколько часов, чтобы убедиться, что вы в безопасности.

– О, доктор Фэнг, ты такой смелый, – блондинка справа потерлась об него.

– Где ты работаешь? – спросила брюнетка, пытаясь отвлечь его внимание от блондинки.

– Не могу сказать, дорогуша, – ответил Финеас. – Совершенно секретный материал, понимаешь ли.

– О-о-о, – блондинка вздрогнула. – Ты шпион?

– Все, что я могу сказать, когда опасность таится в тени, все обращаются к доктору Фэнгу, – Финес

сделал шаг назад и понизил голос. – Я вернусь.

– Я буду ждать тебя, – крикнула брюнетка, когда исчез Финеас.

Блондинка приблизилась к Филу.

– А ты шпион, как доктор Фэнг?

– Мы работаем вместе, – Фил заметил, что Мэгги вместе с Корой Ли и Памелой направляется в

офис Ванды.

Он двинулся было за ними, но две вампирши схватили его за руки.

Брюнетка погладила его бицепс.

– Ты кажешься невероятно сильным для смертного.

– И красивым, – добавил блондинка.

– На самом деле, я не в команде доктора Фэнга, – Фил выбрался из их хватки. – Он гораздо сильнее

меня. И немного опасен. Вам, вероятно, следует держаться от него подальше, если не хотите

неприятностей.

Глаза брюнетки загорелись.

– Это так волнующе.

– Ну, знаешь, его называют Доктор Любовь, – признался Фил.

Блондинка отступила назад.

– Не обижайся, милашка, но я дождусь доктора Любовь.

Брюнетка повернулся к ней.

– Нет. Я увидела его первая.

Пока женщины спорили из-за Финеаса, Фил поспешил в кабинет Ванды.

Мэгги заметила, как он тихо закрыл за собой дверь.

– Ванда, надеюсь, ты не против, но я взяла с собой Фила.

Ванда напряглась и повернулась к двери. Улыбка исчезла с ее лица, а краска залила шею.

Он остался у двери.

– Привет, Ванда.

Румянец залил ее щеки.

– Привет.

Памела и Кора Ли поприветствовали его понимающими улыбками.

Он коротко кивнул им, потом снова посмотрел на Ванду.

– Как дела?

– Да, дорогая, как ты? – спросила Мэгги, когда Ванда не ответил. – Фил рассказал мне об этой

ужасной змее, и я просто должна была убедиться, что с тобой все в порядке.

– Я... в порядке, – тихо сказал Ванда.

– Что ж, очень мило со стороны Фила, что он позвонил тебе, – сказала Кора Ли Мэгги.

– И мы очень рады видеть тебя, – добавила Памела.

– Здесь так хорошо, – сказала Мэгги, улыбаясь. – Клуб пользуется огромным успехом. Я никогда не

видела такой большой толпы.

– Да, это покажет Корки Курант, – пробормотал Кора Ли.

Памела вздрогнула и покачала головой.

Кора Ли охнула и закрыла рот.

Ванда нахмурился, глядя на них.

– Что происходит?

– Ничего, – хором ответили Памела и Кора Ли.

Ванда посмотрела на Кору Ли.

– Говори.

– Ничего! – настояла Кора Ли, а потом повернулась к Памеле за помощью. – Не к чему скрывать, правда? У нас огромная толпа. Все они пришли узнать, почему Корки сказала, что наш клуб

жестокий и злой.

– Какой? – завопила Ванда.

Фил подошел к ней.

– Все в порядке. Корки использовала свое телешоу, чтобы объявить бойкот твоему клуба, но ее

план, очевидно, провалился.

Глаза Ванды вспыхнули гневом.

– Она пытается уничтожить меня.

– С твоим клубом все будет хорошо, – мягко сказал Фил.

– Нет, пока эта сука рядом, – зашипела Ванда и исчезла.

– Нет!– Фил попытался схватить ее, но она уже ушла.

– Ради всяго святого, – прошептала Кора Ли. – Куда она пошла?

– А как ты думаешь, болтушка? – рявкнула Памела. – Она пошла на ВТЦ остановить Корки.

– Святые Мария и Иосиф, – выдохнула Мэгги. – Мы должны остановить ее.

Глава 7

– У них паршивая охрана, – сказал Фил, следуя за Мэгги по коридору в ДВН. Когда они

телепортировались в костюмерную, сигнализация не сработала. – Думал, они стали более

осторожными после инцидента в декабре прошлого года.

Мэгги наклонилась и прошептала:

– Эти ребята живут в не совсем реальном мире.

– Понимаю, о чем ты, – пробормотал Фил. В коридоре они прошли мимо группы актеров, и один из

них, одетый в костюм гигантского цыпленка, репетировал его крик.

– Вот оно! – сказал один из его спутников. – Теперь сделай это снова, но с большей страстью.

К ним присоединился еще один актер в костюме пирата.

– Да, мой друг. Ты должн верить, что ты курица.

Фил фыркнул. Курица с клыками.

– Вот оно, – Мэгги остановилась перед дверью, украшенной гигантской золотой звездой. Поперек

звезды ярко-красным курсивом было выведено "Корки Куррант".

Мэгги прислушалась.

– Я не слышу никакой борьбы.

– Это хороший знак, – сказал Фил.

– Если только Корки уже не мертва, – прошептала Мэгги.

Фил открыл дверь и прошел внутрь. Корки выглядела очень оживленной, сидя за своим столом и

изучая фотографии. В углу ахнул маленький лысый человек с фотоаппаратом, а затем

телепортировался. Никаких признаков Ванды.

Корки подняла голову.

– Как вы смеете врываться сюда! – она собрала фотографии и сунула их в ящик стола. – Кто ты

такой, черт возьми?

– Разве не узнаешь? – спросил Фил. – Ты показала мою фотографию на своем шоу сегодня вечером.

Корки презрительно фыркнула, а затем махнула рукой в сторону. Ее большие перстни сверкнули в

свете флуоресцентных ламп.

– Меня не интересует личность смертного. Убирайся из моего офиса.

– Я был тем человеком, который прижал танцовшика в ночном клубе "Рогатый Дьявол". Откуда у

тебя эта фотография?

– Я журналист. Я никогда не раскрываю свои источники, – она посмотрела в угол, откуда

телепортировался маленький человек. Ее грудь поднядлась, когда она облегченно вздохнула.

– Привет, Корки, – Мэгги шагнула внутрь, ее ковбойские сапоги стучали на линолеуму.

Корки откинулся на спинку стула.

– Ну, не та ли это маленькая Мэгги, известная своим невысоким ростом и столь же короткой

карьерой посредственной актрисы. Что привело тебя в Нью-Йорк? – она с презрением осмотрела

одежду Мэгги. – Шопинг, надеюсь?

Мэгги подошла к столу.

– Я просто прекрасно проводила время в Рогатом Дьяволе. Благодаря тебе, это самый популярный

ночной клуб в мире вампиров.

Глаза Корки гневно сузились.

– Теперь я понимаю. Вы одни из друзей Ванды Барковски. Передайте этой сумасшедшей суке

сообщение от меня, – Корки поднялась на ноги. – Я уничтожу ее. И ее клуб.

– Попробуй, – мягко сказал Фил. – и ты пожалеешь об этом.

Корки усмехнулась.

– Неужели я должна дрожать от страха перед простым смертным и... миниатюрной пастушкой? -

она сердито посмотрела на Мэгги. – Не думай, я не забыла, как ты украла у меня Дона Орландо.

Мэгги посмотрела на нее в ответ.

– Ты уже потеряла его. Ты обращалась с ним, как с рабом.

– Ха! Я сделала его звездой! Я сделал его знаменитым. Что ты можешь сделать для него?

Мэгги улыбнулась.

– Я делаю его счастливым.

Она повернулась на каблуках и вышла.

– Я могу уничтожить тебя. И твое ранчо. Ты такая простушка, что я даже не беспокоюсь об этом!

Выходя, Фил задержался у двери.

– Оставь в покое Ванду.

– Ты что, – усмехнулась Корки , – ее сторожевая собака?

– Лучше.

Он глубоко вздохнул и выпустил внутреннюю силу Альфы. Он знал, что от этого его голубые глаза

засветятся. Его тело начало мерцать, очертания расплылись по краям. Он может мгновенно

превратиться, если захочет, или остаться в человеческой форме, сохраняя при этом всю силу

Альфы.

Корки отшатнулась, широко раскрыв глаза.

– Кто... что ты такое?

Пусть себе гадает. Он захлопнул дверь у нее перед носом и усмирил свою силу. В одно мгновение

он пришел в норму.

– Ладно, как ты думаешь, где Ванда?

Мэгги уставилась на него, разинув рот.

– Что это было?

– Сила моего внутреннего... животного, – он пошел по коридору.

Мэгги застыла на месте с широко раскрытыми от шока глазами.

– Но разве тебе не нужно полнолуние?

– Нет. Так где же может быть Ванда?

– Я... я не знаю. – Мэгги подбежала, догняя его. – Я никогда не слышала об оборотнях, которые не

зависят от полнолуния.

– Я могу обращаться в любое время, – они дошли до конца коридора, который вел в соседний

коридор.

– Это удивительно, – прошептала Мэгги. – Что ты за животное?

Он проигнорировал вопрос, осматривая новый коридор. Никаких признаков Ванды.

– Давай разделимся. Ты иди направо, я пойду налево.

– Хорошо, – Мэгги пошла направо,потом свернула за угол и поморщилась.

– Что не так?

Фил посмотрел направо, в конец коридора. Белондинка разговаривала с актером-пиратом.

– Это Тиффани, – Мэгги подняла взгляд к потолку, как будто в молитве. – Неужели сегодня я должна

увидеть всех женщин, которые спали с моим мужем?

Фил вспомнил, что актер Дон Орландо де Корасон считался величайшим любовником в мире

вампиров.

– Я уверен, что он никогда не смотрел на других женщин, как только встретил тебя.

Мэгги фыркнула, а потом улыбнулась.

– Думаю, что ты прав. Благослови тебя Господь. Так ты могущественный оборотень, который точно

знает, что сказать женщине? У Ванды нет шансов.

– Надеюсь, что ты права. Но нам все еще нужно найти ее. Как насчет того, чтобы я пошел направо, а ты налево?

– Хорошо, – Мэгги поспешила по новому коридору, удаляясь от Тиффани.

Фил подошел к блондинке и пирату. Он попробовал открыть первую дверь. Кладовая.

– Аар, моя пышногрудая девка, – пират поправил повязку на глазу. – Ты славное зрелище для моего

больного глаза. Не хочешь спуститься со мной под палубу?

– В подвал? – захихикала Тиффани. – Конечно. Мне нравится твой акцент. Это так классно. Ты

говоришь, как принц.

Она повела его к двери в конце коридора.

Фил улыбнулся про себя.

Тиффани определенно не горевала о потере Дона Орландо. Он заметил дверь с надписью: ГРИМЕРНАЯ КОРКИ. Это звучало многообещающе. Он тихо открыл ее.

Ванда сидела за туалетным столиком. Над ним не было зеркала, но был монитор, соединенный с

цифровой камерой. Так как Корки вампир, она может увидеть себя только таким способом.

Сейчас камера была выключена, и Ванда полностью сосредоточилась на своей задаче, разрезая

одежду небольшими ножницами.

Он со щелчком закрыл дверь, и она подпрыгнула на сиденье.

– Фил! Что ты здесь делаешь?

– Что ты делаешь, Ванда?

– Я занята.

Она снова обратила свое внимание на черный бюстгальтер и сделала небольшой надрез на

плечевом ремешке.

Он шагнул к ней.

– Как твой поручитель, я предлагаю тебе положить ножницы.

– Ты не мой ... – она замолчала с крислым выражением лица. – У меня странное чувство дежавю.

Он усмехнулся.

– Что именно ты делаешь?

– Ничего, – она сделала крошечный разрез между двумя объемными чашеками бюстгальтера

Корки.

Он посмотрел на груду одежды на туалетном столике.

– Ты хочешь отомстить, испортив белье Корки?

– Они не испорчены, – Ванда сложила несколько пар кружевного нижнего белья и положила их

аккуратно в ящик. – Они просто чуть-чуть изменились. Корки никогда этого не заметит.

Она захлопнула ящик со злой усмешкой.

– До тех пор, пока не станет слишком поздно.

Фил вздохнул.

– Ванда, это не то, что они подразумевают под управлением гневом.

Она сложела лифчик и убрала его в другой ящик.

– Я не нуждаюсь в управлении гневом. В своем кабинете я очень сильно хотела прибить эту суку, но потом я вспомнила обо всех вырванных волосах, и черных глазах, и судебных процессах, и я

спросила себя: "Неужели ли это стоит того?"

Он не мог не улыбнуться.

– Ты думаешь, прежде чем действовать. Уже лучше.

– Спасибо, – она взяла последний бюстгальтер и показал ему огроменные чашки. – Ты можешь

поверить в это? Заполни его рисом и ты сможешь кормить голодную семью из четырех человек

целую неделю, – она сложила его и положила в ящик. – Неужели мужчины находят такую

огромную грудь привлекательной?

– Да. Некоторым мужчинам нравится.

Она бросила на него злобный взгляд и захлопнула ящик.

– Но не мне, – он подошел ближе к ее креслу. – Я видел совершенство, поэтому я никогда не смогу

хотеть ничего менее привлекательного.

Она настороженно посмотрела на него.

– Никто не идеален.

– Ты идеальна. Для меня.

Она вскочила на ноги, выставляя кресло между ними.

– Мне нужно идти. Корки может прийти в любую минуту.

– Ты избегаешь меня.

– Я была сильно занята, – она затянула кнут вокруг талии. – И я не думаю, что нам есть о чем

говорить, правда.

Он осторожно обошел вокруг стула.

– Ты думала о нашем поцелуе?

– Нет, – она подняла подбородок. – Я совсем забыла об этом. Я решила, это был несчастный случай, и мы никогда не должны позволить этому случиться снова.

– Ты решила это после того, как забыла о нем?

Она сердито посмотрела на него.

– Ладно. Я очень хорошо все помню. Но только то, что было горячо, не означает, что мы сделаем

это снова.

Он медленно улыбнулся.

– Было горячо, не так ли?

Ее взгляд упал на его губы.

– Я ... не могу вспомнить.

– Странно, что твоя память приходит и уходит.

Она облизнула губы.

– Некоторые вещи лучше забыть.

Он обнял ее одной рукой.

– Ты забыла, как я заставляю стучать твое сердце?

Он слышал, как оно стучит.

Она положила руки ему на грудь.

– Кажется, я припоминаю что-то такое...

Он прижался носом к ее шее.

– Ты забыла, как трепетала от моих прикосновений?

Она задрожала.

– Фил... – ее пальцы жадно вцепились в его рубашку. – Я не хочу влюбляться в тебя.

– Но ты уже влюбилась, – он отметил красный блеск в ее глазах. – Я знаю, ты хочешь меня.

– Нет, – она запустила руки в его волосы, сжимая в кулаках пряди, будто никогда не хотела

отпускать его. – Я совсем не хочу тебя.

– Какая жалость, – он поцеловал ее в лоб. – Потому что я хочу тебя.

– Ты не должен, – она потянула его голову вниз, чтобы поцеловать в губы.

– Милая, ты подаешь смешанные сигналы.

– Я знаю, – она прижалась к нему всем телом. – Я должна остановить это. Но Боже, помоги мне, я

не могу... остановиться.

Он завладел ее губами, целуя со всей страстью, которая бурлила в нем восемь долгих лет. Ее губы

приоткрылись с манящей покорностью. Но это не было пассивной капитуляцией, не со стороны

его дерзкой Ванды. Она ласкала его язык, посасывая его с отчаянием, что у него закипела кровь.

Его пах увеличился, и он крепко прижал ее к себе. Глубоко зарычав, он обнаружил, насколько

хорош ее тонкий спандексный костюм, обтягивающий каждый изгиб ее тела от сладких ягодиц до

спины.

Она потерлась об него, и его эрекция запульсировала.

Он расстегнул молнию на ее костюме на столько, чтобы просунуть руку и обхватить ее грудь.

– Ты такая прекрасная, такая совершенная.

Он провел большим пальцем по соску, и его кончик затвердел.

У нее перехватило дыхание.

– Фил... – ее руки гладили его по спине.

– Ванда, я хочу заняться с тобой любовью.

Ее руки замедлились.

– Нет, – она отошла назад, разрывая его объятия. – Я не могу... любить тебя.

– Я не причиню тебе вреда, Ванда. Ты можешь доверять мне.

Она покачала головой.

– Я не могу...

Она застегнула свой костюм. Ее покрасневшие глаза блестели от слез.

– Я понимаю, почему ты боишься. Ты потеряла всю свою семью. Кроме Марты. И ты, вероятно, думаешь, что она предала тебя.

– Что? – Ванда отступила назад, ее лицо побледнело. – Как.. как ты ...?

– Интервью, которое ты дала несколько лет назад для реалити-шоу. Мэгги нашла его в особняке, и

мы посмотрели его.

Ванда застыла с испуганным выражением лица.

– Мэгги помогала тебе шпионить за мной?

– Мы не шпионим. Мы пытаемся помочь тебе. Если мы сможем найти способ справиться с

нерешенными проблемами твоего прошлого...

– Мое прошлое тебя не касается! – отрезала она.

– Это так. Я должен помочь тебе научиться управлять своим гневом, и мы сможем противостоять

любой твоей травме...

– Нет! Я не психологический эксперимент. И у меня есть сомнения по поводу твоих мотивов, доктор Фил. Ты пытаешь помочь мне по доброте душевной или просто хочешь потрахаться?

Он подавил растущий гнев.

– Я хочу, чтобы у тебя была счастливая полноценная жизнь. Твой страх заставляет тебя оскорблять

меня, и мы можем избавиться от этого страха, изучив травму...

– Оставь мою травму в покое, черт возьми! – она поправила кнут на своей талии. – Я ничего не

боюсь.

Он поднял руки.

– Это нормально, что ты сопротивляешься повторению болезненных воспоминаний.

Она стиснула зубы.

– Не надо меня опекать. Я ничего заново не переживаю.

– Значит, ты хочешь и дальше бояться? Неужели ты хочешь жить веками, боясь полюбить другого

человека?

Она вздрогнула, как будто он ударил ее.

– Ванда, прости меня.

Он шагнул к ней.

– Нет, – она подняла руку, останавливая его. – Ты знаешь, скольких людей я потеряла? – розовая

слеза скатилась по ее щеке. – Моих мать и отца. Мою младшую сестру. Всех моих братьев. Карла.

– Какого Карла? – Фил не мог вспомнить это имя из телеинтервью.

Протянутая рука Ванды сжалась в кулак. Ее голос дрожал.

– Волки убили его.

Фил замер.

Рука Ванды упала, лицо исказилось.

– Он был моей первой любовью. Смертный человек. Смертные всегда умирают, – она вытерла

лицо. – Разве ты не понимаешь? Я не могу снова пройти через это.

Дерьмо. Сейчас самое подходящее время сказать ей, что он оборотень, который может легко

прожить еще четыреста-пятьсот лет. Но она захочет узнать, в кого он обращается.

– Ванда, никто из нас не бессмертен. На днях ты была близка к смерти. Разве это не говорит о том, что мы должны пользоваться моментом и жить каждую ночь, как будто это была наша последняя

ночь?

– Но это ненадолго. И я не смогу вынести эту боль. Мне очень жаль.

– Ванда, мы...

Она исчезла, оставив его с протянутой рукой, рядом с которой было ее лицо.

Он опустил руку. Бедная Ванда. Она ведет войну между желанием и страхом. Ее желание к нему

очень сильно. Оно заставляет ее глаза светиться красным. Оно заставило страстно вцепиться в