Текст книги "Запретные ночи с вампиром (ЛП)"

Автор книги: Керрелин Спаркс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

либо признаки того, что мы здесь были. И нам нужно уйти в ближайшее время. Если они решат

проверить твою смерть, то сначала придут сюда.

Ей нужно было где-то спрятаться. Но где именно? Большую часть времени она провела в Америке, надежно укрывшись в гареме в Нью-Йорке. Она не могла спрятаться в Лондоне со своими

бывшими подругами по гарему, не подвергая их риску. Она не могла спрятаться в Техасе с Мэгги, не подвергая опасности ее и ее семью.

– Ты думаешь, что в особняке небезопасно?

– Да, – Фил подошел к ней. – Недовольных знают о нем. Там хорошая система сигнализации, но это

не помешает им вторгнуться в него.

– Роматек?

– Все филиалы Романтек находятся в опасности, – Фил достал из кармана сотовый телефон. – У

Говарда есть хижина в Адирондаке. Я был там несколько раз для ... охоты. Я позвоню и сработает

автоответчик. После этого ты можешь сосредоточиться на записанном сообщении Говарда и

телепортировать нас туда. Хорошо?

– Нет.

Фил остановился в середине набора номера.

– Почему же?

Ванда встала.

– Я с тобой никуда не пойду.

Его глаза сузились.

– Я не даю тебе никакого выбора.

Она вздернула подбородок.

– Телепортацией занимаюсь я. Я могу пойти туда, куда захочу. Сама.

Он шагнул к ней.

– Куда это ты собралась?

Она пожала плечами.

– Я... очень хорошо знаю Карпатские горы.

– Ты собираешься прятаться в пещерах? Звучит уютно.

– Когда я погружаюсь в смертельный сон, земля ничем не отличается от мягкого матраса.

Он подошел ближе.

– А кто будет охранять тебя днем?

– Никто, – она потуже затянула кнут вокруг своей талии. – Я и раньше так выживала. Я смогу сделать

это снова.

Его челюсть дернулась, когда он стиснул зубы.

– Раньше ты была одна. Теперь ты не одинока.

– Я была одна, потому что Карл умер, защищая меня. Я не позволю этому случиться с тобой.

– Этого не случится. Я чертовски крепче, чем Карл.

– Ты никогда даже не знал его...

– Я знаю достаточно! И я не позволю тебе пройти через это в одиночку.

– У тебя нет выбора, – она стала искать в своей психической памяти пещеру в Карпатах.

Он схватил ее за плечи.

– Не делай этого. Там может быть дневной свет.

Черт. Возможно, он прав. Телепортация на восток было очень рискованным делом.

– В пещере не будет дневного света.

– Сколько времени прошло с тех пор, как ты там был? Больше пятидесяти лет? Пещера могла бы

измениться. В конечном итоге ты можешь телепортироваться в твердую породу.

Она с трудом сглотнула.

– Ты телепортируешься в хижину и возьмешь меня с собой, – он набрал номер. – Конец дискуссии.

Она сердито посмотрела на него.

– Ты всегда такой властный?

– Когда речь идет о твоей безопасности, да, – он крепко обнял ее и поднес трубку к уху. – Сделай

это.

Она сконцентрировалась на записанном сообщении, и через несколько секунд они

материализовались в темной комнате. Фил отпустил ее и положил в карман свой сотовый

телефон. Она мельком увидела коричневые бревенчатые стены и серые камни огромного камина.

Лунный свет просачивался сквозь окна и отражался от... глазных яблок.

Она ахнула и резко обернулась в поисках Фила. Он шел через кухню к задней двери.

– Фил?

– Я тут, – он включил свет.

Она снова повернулась к глазным яблокам. На стене была установлена голова оленя. Над

камином висела гигантская голова лося. А над книжным шкафом висела голова какой-то дикой

свиньи с клыками.

– На стенах висят мертвые животные.

– Это охотничий домик.

Она вздрогнула.

– Они смотрят на меня, – как бы говоря, что ты следующая. – Странно, что у него на полу нет

медвежьей шкуры.

Он поморщился.

– Говард не пошел бы на это. И они не смотрят на тебя. Эти глазные яблоки из стекла.

Он открыл холодильник и заглянул внутрь.

– Полагаю, вы с Говардом их убили?

– Да, – он поставил бутылку пива на стойку и открутил крышку. – Мы же... охотники.

Она обняла себя руками. Когда-то она тоже была охотницей. Она начала использовать свои

навыки телепортации, чтобы найти своих отца и братьевв лагерях для военнопленных. Но тогда

она увидела отвратительную жестокость, и что-то сломалось. Вместо того, чтобы искать тех, кого

она любила, она охотилась на тех, кого ненавидела. Тюремные охранники, нацисты. Вампир

должен был кормиться каждую ночь, так почему бы не делать это и одновременно не избавлять

мир от монстров?

Но Йедрик Янов раскрыл ее замысел, и она сама стала объектом охоты.

Она присела на подлокотник дивана из коричневой кожи.

– Я немного обеспокоена тем, что за мной охотятся.

– Здесь ты в безопасности, – Фил сделал глоток. – Только Говард, Коннор и я знаем об этом месте.

– Это хорошо, – она огляделась.

На спинке дивана лежало одеяло ручной работы с индейским рисунком. Диван стоял лицом к

камину, а на кофейном столике виднелись царапины и отпечатки колец от кружек. Рядом с

книжным шкафом стояло старое глубокое кресло и торшер.

Лестница вела на чердак. Там она увидела несколько кроватей, покрытых разноцветными

одеялами.

Фил все еще сидел на кухне, потягивая пиво. Жар от взрыва, должно быть, вызвал у него жажду.

Рядом на плетеном коврике стояли деревянный обеденный стол и стулья.

Она глубоко вздохнула и попыталась убедить себя, что действительно находится в безопасности.

– А в холодильнике есть синтетическая кровь?

– Нет. Ты голодна?

– Сейчас нет, но я обычно перекусываю перед рассветом, а когда проснусь, то буду очень голодна.

– Я договорюсь о доставке, когда доложу Коннору. Мне нужно убедиться, что Финеас вернулся в

Роматек в полном порядке.

Она подумала, что у Фила могут быть неприятности из-за того, что он сбежал с ней вместо того, чтобы остаться в Роматек.

– А где же мне спать? Здесь есть подвал?

– Есть, но у него есть окна, – он открыл дверь под лестницей. – Когда Коннор приходит сюда, он

спит в шкафу.

– О, окей.

Фил улыбнулся и вернулся на кухню. Он достал из шкафа фонарик.

– Я проверю периметр. Ты можешь чувствовать себя как дома.

Он вышел через заднюю дверь.

Со стоном она взглянула на мертвого оленя.

– Жизнь отстой, да?

Она проверила засов на входной двери. Недовольный мог просто телепортироваться внутрь, чтобы убить ее, но, по крайней мере, запертая дверь остановила бы любого оленя или лося, намеревающегося отомстить.

Шкаф под лестницей оказался на удивление просторным. Он был совершенно пуста, если не

считать ряда полок в одном конце. Она сняла с полки плед и стеганое одеяло и расстелила их на

деревянном полу. Потом она побродила по маленькой кухне. Немного чистой одежды было

сложено на верхней части сушилки. Фланелевые пижамные штаны, футболки, военно-синий

махровый халат.

Соседняя дверь вела в небольшую ванную комнату. Она схватила халат и заперлась внутри. Она

взглянула в зеркало над туалетным столиком. Ничего. Единственное, что она могла видеть в

отражении, – это старую ванну на когтистых лапах позади себя. Она пнула его сапогом. Господи, как же она ненавидела зеркала! Они заставляли ее чувствовать себя ... ничем. Маленькой и

никчемной.

"Я мыслю, следовательно, существую", – напомнила она себе. У нее были чувства, надежды и

мечты, такие же, как у живого человека.

Но ее мечты только что были разрушены. Ее глаза затуманились непролитыми слезами.

Она развязала свой кнут и выскользнула из комбинезона. Пока ванна наполнялась горячей водой, она ополоснула свое нижнее белье и бюстгальтер в раковине. Она повесила их сушиться на

вешалку для полотенец.

Ванда устроилась в глубокой ванне, позволяя горячей воде проникать в ее холодные кости. Она

закрыла глаза, надеясь расслабиться, но ее ум заполнили кадры дыма и огня.

Она любила этот клуб. Она сама его спроектировала, обставила, украсила. Она отбирала танцоров

и нанимала официантов. Это было ее убежище от жестокого мира. Место, где она управляла всем, и все делали так, как она приказывала. Это было святилище, где она никогда не чувствовала себя

маленькой и никогда больше не должна была терпеть боль от своего прошлого.

По ее щекам катились слезы. Что же ей теперь делать? Провести остаток вечности, прячась, дрожа

от страха, и ничего не делать, кроме как заново переживать ужасы своего прошлого?

Она намылила шампунем свои опаленные волосы, а затем нырнула под воду, чтобы промыть их.

Ее лицо горело. Это была ее вина. Ей не следовало так долго ждать, чтобы телепортировать себя и

Фила подальше от опасности. Но она не совсем поверила его рассказу о бомбе. Как же он мог

знать, что она лежит в ее картотеке?

Она вылезла из ванны, вытерлась и накинула махровый халат. Он явно был сделан для мужчины.

Плечевые швы свисали до середины локтей, а рукава спадали ниже кончиков пальцев. Она

закатала рукава и туго затянула пояс вокруг талии. Халат был рассчитан на широкую мужскую

грудь, поэтому она свернула воротник внутрь, чтобы прикрыть декольте.

Она схватила хлыст и прошла на кухню. Свет был выключен, а в камине пылал большой огонь. Она

бросила кнут на журнальный столик. Неужели Фил пытается придать этому месту романтический

вид? На каминной полке мерцали свечи. А лось, который не так давно был наверху, теперь исчез.

Она резко обернулась. Олень и дикая свинья тоже исчезли.

Дверь скрипнула, и она увидела Фила на верхней площадке лестницы, которая вела в подвал. Он

выключил свет и вошел в главную комнату.

Он улыбнулся, и его голубые глаза заблестели, когда он оглядел ее.

У нее подкосились колени, но она постаралась скрыть это, внезапно усевшись на диван. Она

провела рукой по своим коротким влажным волосам.

– А что случилось с головами животных?

– Я перенес их в подвал. Я подумал, что ты будешь не против.

– Нет, – она поджала ноги под себя на диване и поправила халат, чтобы убедиться, что она

прикрыта.

Он придвинулся ближе, все еще глядя на нее и продолжая улыбаться.

– Я проверил периметр. Нам грозит опасность от двух злобных енотов, живущих под тачкой, – он

перевел взгляд на журнальный столик. – Слава Богу, у тебя есть хлыст.

Она знала, что он пытается поднять ей настроение, но те немногие слезы, которые она пролила в

ванне, были лишь верхушкой того, что казалось гигантским айсбергом в ее груди. Она

отвернулась, чтобы он не увидел слез в ее глазах.

– Я позвонил Коннору, чтобы сказать ему, что мы здесь. Он был рад узнать, что ты в безопасности.

Она хотела сказать едкое замечание о Конноре, но слишком устала, чтобы его придумать.

– Финеас придет еще до рассвета, принесет тебе запас синтетической крови, – продолжил Фил. -

Значит, тебе все-таки не придется меня кусать.

Она кивнула. Облегчение захлестнуло ее, угрожая пролиться слезы. Если бы только Фил сделал

что-нибудь ужасное, тогда она могла бы закричать и закатить истерику. Она внутренне

поморщилась. Неужели именно этим она и занималась все эти годы? Полагалась на гнев, чтобы

не иметь дел с ее настоящими чувствами?

– Ванда, – он подождал, пока она украдкой не посмотрит в его сторону. – Милая, все будет в

порядке.

Слезы обожгли ей глаза, и она быстро отвела взгляд.

– Я собираюсь помыться.

Она услышала, как со скрипом захлопнулась дверь ванной. Проклятье. Она не собиралась плакать.

Да и какой в этом смысл? Она встала и прошлась к кухонному столу и обратно. Ничего, что могло

бы отвлечь ее от неприятностей. Никакого телевизора. Никакого компьютера.

Она остановилась перед книжным шкафом. Как выпотрошить рыбу в пять простых шагов.

Таксидермия для чайников. Любовный роман? Она вытащила книгу в мягкой обложке и

внимательно посмотрела на полуобнаженную пару, обнимающуюся на обложке. Она улыбнулась

про себя, гадая, кто же принес эту книгу в хижину. Говард, Фил или Коннор? Может быть, они

читают любовные сцены, чтобы получить несколько навыков. Не то чтобы Фил нуждался в какой-

то помощи в этом отделе.

Он был невероятный. Такой сильный. Такой сексуальный. Он заставил ее таять.

– Тебе не слишком жарко?

Она вздрогнула и обернулась на его голос. Он только что вышел из ванной. Голый по пояс. Книга

упала из ее рук.

Он кивнул в сторону камина.

– Я хотел сделать место более уютным, но с огнем может быть слишком жарко в июле.

– Это ... нормально, – она схватила книгу с пола и спрятала ее на нижней полке, кинув последний

взгляд на грудь героя обложки. Не идет ни в какое сравнение. Модель выглядел подделкой.

Позирующий. Натертый воском.

Она снова перевела взгляд на Фила. Теперь она увидела его грудь. Широкие плечи. Коричневые

волосы все еще блестели от воды и закручивались, когда высыхали. Тонкая линия волос

пересекала кубики пресса и исчезала под клетчатыми фланелевыми штанами, которые низко

сидели на бедрах.

Он подошел к ней, держа что-то в руке.

– Я нашел кое-что в ванной комнате, что может заставить тебя чувствовать себя лучше.

Неужели для этого нужны батарейки?

– Что же это такое?

Он показал ей прозрачную бутылку, наполненную зеленоватой жидкостью.

– Это алоэ вера. Хороша для ожогов.

– О, – она коснулась своего лица. – Я исцелюсь во время смертельного сна.

– То есть примерно через семь часов, – он сел на диван и похлопал по подушке рядом с собой.

Она присела на край и протянула руку, чтобы взять бутылку. К ее удивлению, он не передал ей

лосьон. Он выдавил немного себе на ладонь, затем поставил бутылку на столик рядом с ее

хлыстом.

– Не двигайся, – он придвинулся ближе и размазал лосьон пальцами по ее подбородку.

– Я могу сделать это сама.

– Ты не знаешь, где сильные ожоги, – он размазал немного по ее лбу.

Он действительно вел себя на удивление прохладно.

– Я, наверное, выгляжу ужасно.

– Для меня ты всегда прекрасна, – он размазал немного лосьона по ее щекам. – Ты плакала.

При одном упоминании о слезах в ее глазах снова вспыхнул ужас.

– Я потеряла все. Мой клуб. Моих друзей.

– Друзья по-прежнему заботятся о тебе. Ты не потеряла их, – он нанес немного лосьона на ее нос.

Она фыркнула.

– Я потеряла клуб. Он был для меня всем.

Он потер руки, чтобы покрыть их алоэ вера, а затем провел ладонями вниз по ее горлу.

– Он был не всем.

– Да, так оно и было. Я сама его придумала. Я сама принимала все решения. Это было мое

творение. Это было... прекрасно.

Его руки тоже были прекрасны.

– Это дало тебе огромное чувство выполненного долга.

– Да. Совершенно верно, – она была так рада, что он понял. – Я была там счастлива. Я чувствовала

себя... в полной безопасности.

Он откинулся на спинку дивана.

– Это были кирпич и строительный раствор. Дерево и цемент. И больше ничего.

Она вся напряглась. Он вообще ничего не понимал.

– Ты хоть что-нибудь услышал из того, что я сейчас сказала?

– Да. Ты испытала огромное чувство выполненного долга. Ты чувствовала себя счастливой и в

безопасности. И все эти чувства были связаны с вашим клубом.

– Да, – по ее щеке скатилась слеза.

– Ванда, клуб не держал твои чувства. Ты держишь их в своем сердце, – он смахнул ее слезу. -

Ничто – ни Недовольные, ни взрыв, ни пожар – не может отнять у тебя твоих чувств.

Айсберг, застрявший у нее в груди, растаял, и по ее лицу снова потекли слезы.

– Знаешь, что я вижу, когда смотрю на тебя?

– Сумасшедшую неживую девушку с фиолетовыми волосами и скверным характером?

Он улыбнулся и провел пальцами по ее влажным волосам.

– Я вижу красивую молодую женщину, которая умна и храбра и может сделать все, что захочет.

– Ты думаешь, я могу быть счастливой?

– Я знаю, что ты можешь.

Снова потекли слезы.

– Ты говоришь прекрасные вещи, Фил.

Он поцелуями смахнул слезы.

– Вообще-то я больше человек действия.

Она могла себе представить, какие действия он имел в виду.

– Фил, это убьет меня, если что-нибудь случится с тобой.

– Со мной все будет в порядке, – он поцеловал ее в лоб. – Доверься мне.

– Именно поэтому я и отказывалась от твоей помощи. Дело не в том, что я неблагодарна или

упряма. Дело в том, что я...я…

Он поцеловал ее в кончик носа.

– Ты немного привязалась ко мне?

– Да, – ее лицо снова стало горячим. – Совсем немного.

– Хорошо, – он схватил индийское одеяло со спинки дивана и разложил его на полу перед

камином. – Ты мне тоже немного нравишься.

Ее взгляд скользнул к выпуклости на его фланелевых штанах.

– И все же ты показываешь это с таким размахом.

Он усмехнулся.

– Иди сюда. Я хочу поцеловать ту часть тебя, которая не имеет вкуса алоэ вера, – его голубые глаза

поблескивали от жара. – Я уверен, что смогу найти такое место.

Она знала, что он может это сделать. Она обошла кофейный столик и встала перед ним.

Он прикоснулся к ее щеке.

– Ванда, я люблю тебя.

Ее сердце широко распахнулось.

– Фил, – она обвила руками его шею. – Что бы я без тебя делала?

Она влюбилась. Она не хотела этого. Но он оказался слишком неотразимым. И очень милым. И

сексуальным.

– Ты займешься любовью со мной? Сейчас же?

– Я думал, что ты никогда не попросишь, – он опустил голову вниз.

Глава 14

Ванда наклонилась к Филу, когда он поцеловал ее. Это был томный, неторопливый поцелуй. Без

сомнения, он намеревался заняться с ней любовью медленно и основательно. Но ритмичное

прикосновение его языка к ее губам, ощущение его нежной кожи под ее блуждающими руками, его землистый, мужественный запах, наполнявший ее чувства, – все это заставляло ее кости

плавиться, сердце бешено колотиться, а желание выходить из-под контроля.

Она впилась пальцами в его спину и выгнулась дугой. Она прижалась бедрами к его паху, потирая

твердую длину. Ноющая пустота между ее ног стала жаркой и требовательной.

К черту неспешные занятия любовью. Они могли бы сделать это и во второй раз. Или третий.

Она прервала поцелуй.

– Давай покончим с этим, – она стала возиться с узлом на махровом поясе. Все вокруг было

окрашено в красный цвет, так что она знала, что ее глаза пылают.

– Милая, мне нравится твое рвение, но нам сначала нужно поговорить.

– Ты, наверное, шутишь, – она сорвала с себя халат и кинула его на пол.

Он сделал глубокий вдох.

– Боже мой, какая же ты красивая!

– Спасибо, – она заметила, что его пах стал еще больше. – Хватит болтать, – она схватилась за пояс

его фланелевых штанов.

Он обхватил ее запястья, останавливая.

– Нам действительно нужно поговорить.

– О чем же? – она выдернула руки из его хватки и сердито посмотрела на него. – Ты меня

бросаешь?

– Нет! Я люблю тебя. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь.

Ее сердце забилось сильнее.

– В самом деле?

– Да, правда.

– Тогда в чем проблема? Я не могу забеременеть. У меня нет никаких болезней. Твое

великолепное тело ни в коем случае не пострадает, – она схватила кнут с журнального столика. -

Если, конечно, ты меня не разозлишь.

Он рассмеялся.

Она фыркнула.

– Это должно было напугать тебя и заставить подчиниться. Кнут или личный раб для любви – что

это будет?

Его голубые глаза блестнули.

– Тебе не нужно прибегать к угрозам. Я с удовольствием буду добровольцем.

Она бросила хлыст на стол.

– Тогда перестань болтать и поцелуй меня. Заставь меня кричать. Это приказ.

Он переступил с ноги на ногу.

– Сначала я должен кое-что сказать.

Ванда застонала от досады. Ей следовало бы воспользоваться этим чертовым хлыстом.

– Помнишь, как ты упомянула, что нацисты посылали за тобой волков?

Она замерла. Ее кожа покрылась мурашками, несмотря на то, что рядом пылал огонь.

– Я не хочу говорить об этом, – она не могла позволить Филу узнать. Он никогда больше не будет

смотреть на нее так, как раньше. – Прошлое ушло. Нет никакого смысла говорить об этом.

– Но это же...

– Нет! Ты ведь любишь меня, правда? – на ее глазах снова выступили слезы. – Разве любви не

должно быть достаточно?

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

– Надеюсь, что так оно и есть.

– Да, – она обняла его. – Пожалуйста. Просто прими меня такой, какая я есть. Люби меня.

– Я действительно люблю тебя. Больше всего на свете.

– Хорошо, – она стянула с него штаны. – Тогда поторопись.

– У нас впереди целая ночь. Не торопи меня.

Но он был готов. Еще как готов.

– Я хочу тебя, – она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.

– Подожди минуту, – он опустил ее на пол, и она тут же обвила ногами его талию.

– Раб любви, – она приподняла бедра, чтобы потереться о него. – Возьми меня сейчас же.

Он опустил ее бедра вниз.

– Не сейчас.

– Да, сейчас. А что в термине «раб любви» тебе не понятно?

Он усмехнулся.

– Я был первым, кто призналсясвоей в любви. Так что я получаю первую очередь.

– Мы в очереди?

– Да. Сначала я.

Она подавила улыбку. Для раба любви он был очень властным. Но даже их небольшая борьба за

власть возбуждала ее.

– Думаешь, ты здесь главный?

– Я это знаю, – он выудил из-под халата ее махровый пояс.

– Может быть, я просто позволяю тебе думать, что ты здесь главный, – она нахмурилась, когда он

обернул пояс вокруг ее запястий. – Что ты делаешь?

– Я намерен тщательно изучить тебя. Я не смогу этого сделать, если ты будешь продолжать

торопить меня, – он вытянул ее руки над головой и обвязал концы вокруг ножки кофейного

столика.

Она потянула за пояс и улыбнулась. Он достаточно свободно связал ее, так что она могла

освободить руки, когда захочет.

– Так кто же сделал тебя боссом?

– Я сделал. Не стесняйтесь заявлять о своем негодовании.

– Я так и сделаю. Ты...ты – она судорожно втянула воздух, когда его язык пощекотал ее шею. – Ты

слишком властный.

– Ммм-хмм, – своим языком он проделал путь вниз к ее груди.

– Ты пещерный человек, – она вздрогнула, когда его язык обвел ее сосок. – Напористый и

полностью нес...

Он взял ее сосок в рот.

– Несносный!

Он потянул напряженный кончик, и она застонала.

Желание между ее ног становилось все более отчаянным.

– Фил, пожалуйста.

– Ты ведь не просишь, м? – он покусывал ее живот.

– Никогда.

– Хорошо, потому что это не остановит меня. По-прежнему моя очередь, и я еще не закончил с

тобой.

Он просунул в нее два пальца.

Она вздрогнула.

– Ты такая влажная, – он пошевелил пальцами. – Такая красивая.

Она тяжело дышала, хватая ртом воздух. О Боже, это было так хорошо.

Ее ноги напряглись. Ее бедра приподнялись.

И тут он убрал пальцы. Здание вершины блаженства накренилось и рухнуло.

– Эй! – она никогда не была в таком отчаянии. – И что это было?

– Доверься мне, – он нырнул между ее ног.

Она взвизгнула от ощущения его языка. Он щекотал и дразнил ее, сосал и покусывал.

Напряжение вернулось в полную силу, и у нее перехватило дыхание. О Боже, если такова его

очередь, он может делать это всю ночь. Целые две недели. Ее зрение затуманилось. В ушах у нее

гудело. Все чувства, все мысли устремились к его порочному рту.

Она закричала, когда мощная судорога сотрясла ее тело. Она извивалась, не обращая внимания

ни на что, кроме восхитительной дрожи.

Она ахнула, когда он внезапно вошел в нее.

– Фил, – она высвободила руки из пояса. – Ты что, хочешь меня убить?

Он улыбнулся и поцеловал ее в лоб.

– Держись, дорогая. Это все еще моя очередь.

Несколько часов спустя Фил лежал на спине в удовлетворенном оцепенении.

– Фил, – прошептала Ванда ему на ухо.

Он застонал. Неужели опять настала его очередь? Он уже сбился со счета. После своей последней

очереди он думал, что полностью выдохся. Он уже почти спал, когда она начала массировать его

теплой влажной тряпкой. Она была так нежна, что он находилсяв полусонном состоянии.

Но потом она взяла его в рот. В мгновение ока он полностью проснулся и полностью встал. Она

мучила его до тех пор, пока он не взмолился о пощаде, а потом оседлала его. Он не знал, что

было более возбуждающим: чувствовать, как она скользит вверх и вниз по его члену, или

смотреть, как она занимается с ним любовью. Он обожал смотреть на выражение ее лица, румянец на коже и как подпрыгивают ее груди. Он с удовольствием слушал тихие стоны и

хриплые крики. Он никогда не испытывал ничего более прекрасного и эротичного.

Она чуть не убила его.

– Фил, – снова прошептала она.

Он застонал.

– Ты заснул. Сейчас четыре часа утра.

– Хорошо, – он с трудом открыл глаза, но они снова закрылись. – Я сплю по ночам. Охраняю в

течение дня.

– Я знаю. Но от всех этих упражнений у меня разыгрался аппетит.

– Хорошо, – он просто задремал.

– Фил.

– Ммм.

– Я очень голодна, – она провела пальцем по его сонной артерии.

Его глаза распахнулись.

Она усмехнулась.

– Я так и думала, что это привлечет твое внимание. Я собиралась позвонить Коннору, но подумала, что сначала должна предупредить тебя, на случай если кто-то из парней телепортируется сюда с

синтетической кровью и увидит тебя голым на полу.

Он резко сел.

– Я понимаю, что ты имеешь ввиду, – совершенно очевидно, что они с Вандой занимались

запрещенной деятельностью.

Он моргнул, впервые осознав, что на ней были фланелевые брюки и мужская футболка.

– Ты уже одета.

– Да. Я нашла эту одежду на сушилке. И я снова приняла ванну. У вампиров очень сильное

обоняние.

У оборотней тоже, и он был весь пропитан запахом Ванды.

– Я лучше помоюсь.

Он поспешил в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Когда он вышел с полотенцем, обернутым вокруг бедер, то обнаружил, что она загрузила в

стиральную машину одеяло и все остальное, что пахло сексом.

Она принялась расхаживать по комнате.

– Я думаю, что все убрала. Я не хочу потерять тебя как моего охранника. Если Коннор поймет, что

мы делаем, он может перевести тебя в другое место.

– Тогда я бы уволился, – Фил нашел на сушилке последнюю футболку и фланелевые штаны. Он

натянул их. – Я не оставлю тебя.

– Фил, – она смотрела на него с такой любовью в ее мягких серых глазах. Затем ее взгляд

переместился на его шею. Ее глаза сверкнули, и она отвернулась. – Позвони, пожалуйста.

– Точно, – он не боялся клыков Ванды, но знал, что если она укусит его, то поймет, что на вкус он

совсем не похож на обычного человека. Он вовсе не хотел, чтобы она узнала правду таким

образом. Он пытался сказать ей об этом раньше, но она отказалась слушать.

Он был на полпути в ванную, чтобы взять сотовый телефон, который он оставил в своих штанах, когда вспомнил, что здесть никогда не было хорошего сигнала связи. Сюда было опасно

телепортироваться вампиру, используя нестабильный маяк. Он вернулся к телефону, стоявшему

на кухонном столе, и набрал номер службы безопасности в Романтек.

Ответил Коннор.

– Ну как там?

– Спокойно. Ванда голодна, так что нам не помешает доставка.

– Я пошлю Финеаса. Ждите его звонка через несколько минут, – Коннор повесил трубку.

Фил нахмурился и повесил трубку.

– Что-то не так? – спросила Ванда.

– Коннор казался более ... резким, чем обычно. Должно быть, что-то происходит. Мы все узнаем, когда придет Финеас.

Ванда кивнула и направилась к камину. Огонь уже угас, оставив несколько тлеющих углей в куче

пепла.

Зазвонил телефон, и он схватил трубку.

– Эй, Финеас. Я рад, что ты выбрался из ночного клуба.

По гулкому звуку своего голоса он понял, что разговаривает по громкой связи. Он продолжал

говорить, чтобы его голос мог направить Финеаса в нужное место. Когда появился молодой

вампир с большой картонной коробкой в руках, Фил повесил трубку.

– Привет, братан, – Финеас поставил коробки на кухонный стол и повернулся, поприветствуя Ванду.

– Эй, чувиха. Выглядишь немного хрустящей.

Она бросила на него раздраженный взгляд.

– Большое спасибо, – ее лицо смягчилось, когда она приблизилась к кухне. – Вообще-то я хочу

поблагодарить тебя. Не только за то, что принес еду, но и за то, что помог всем выйти из клуба.

– Никаких проблем, – сказал Финеас. – Сожалею, что она взорвалась. Знаешь, твой вышибала был

очень зол. Настоял на том, чтобы телепортироваться вместе со мной в Роматек, чтобы он мог

добровольно сражаться с Недовольными. Ангус был рад принять его на работу.

– Ангус сейчас в Романтек? – спросил Фил.

– О, да, – Финеас достал пластиковый футляр из коробки и положил его перед Филом. – Коннор

хотел, чтобы у тебя было именно такое оружие.

– Хорошо.

Фил открыл футляр и обнаружил там два пистолета и множество обойм.

– Жаль, что я не мог принести тебе несколько серебряных пуль, – сказал Финеас. – Но я не могу

телепортироваться с ними.

– Я понимаю, – Фил вставил обойму в пистолет.

– Как насчет моей еде? – Ванда заглянула внутрь коробки.

– Прямо здесь, мисс Румянец, – Финеас начал вынимать бутылки с синтетической кровью и ставить

их на стол.

Ванда схватила одну, сорвала крышку и выпила ее залпом.

– Ого, детка, – Финеас бросил на Фила насмешливый взгляд. – Интересно, почему она так голодна?

Фил проигнорировал его и спрятал остальные бутылки в холодильник.

Финеас переводил взгляд с Фила на Ванду и обратно

– Сочетающиеся клетчатые наряды. Как ... интересно.

Ванда поставила пустую бутылку на стойку.

– Успокойтесь, доктор Фэнг, пока я не начала творчески обращаться с этой бутылкой.

– О, извращенка, – Финеас усмехнулся. – Мне это нравится.

Фил зарядил еще пистолет, поставил его на предохранитель и протянул Ванде.

– Ты когда-нибудь пользовалась такой штукой?

– Нет, – она настороженно посмотрела на него, а затем язвительно посмотрела на Финеса. – Но я

знаю, куда целиться для практики.

– Ух ты, извращенка и чекнутая, – подмигнул Финеас.

– Ты серьезно? – проворчал Фил. Он снова протянул пистолет Ванде. – Тебе это нужно.

Она неохотно взяла его.

– Я предпочитаю свой хлыст.

Финеас фыркнул.

– Не сомневаюсь.

– Мне нужно выбить тебе клыки? – Фил проворчал.

– Все в порядке, все в порядке, – Финеас поднял руки в жесте капитуляции. – Доктор любви просто

немного развлекается, вот и все. Там, в Роматек, все так...мрачно. Здесь, в вашем маленьком

любовном гнездышке, гораздо приятнее.

– Это охотничий домик, – поправил его Фил.

– Фил и Говард – охотники, – Ванда подошла к журнальному столику и положила пистолет рядом с

кнутом. – Фил перенес всё в подвал, потому что они мне не нравились, но раньше на стенах висели

трофеи животных.

– Да, я знаю, что ты задумал, – пробормотал Финеас. Когда Фил толкнула его локтем, он

прошептал:

– Не волнуйся, братан. Я никому не скажу.

– Вот это уже странно, – Ванда повернулась, оглядывая комнату. – Я только сейчас заметила, что

здесь нет охотничьих ружей. Как вы убили этих животных?

Фил поморщился внутрене. В винтовках не было необходимости. Полностью превращенный

медведь и волк могут убивать по-старинке.

Финеас медленно, со свистом выдохнул и многозначительно посмотрел на Фила.

Фил откашлялся.

– Говард никогда не держит здесь винтовки. Кто-нибудь может вломиться и украсть их.

– О, понимаю, – Ванда сидела на подлокотнике дивана, видимо, удовлетворенная его ответом.

– Так что же происходит в Романтек? – Фил сменил тему разговора.

Финеас опустил пустую коробку на пол.

– Ангус прибыл несколько часов назад. Он превратил конференц-зал напротив офиса службы

безопасности в военную комнату.

– Военная комната? – спросила Ванда, широко раскрыв глаза.

– Весьма вероятно, что ситуация обострится, – объяснил Фил. – Особенно сейчас, когда Казимир в

Америке.

Она скривила лицо.

– Почему он не мог остаться в Восточной Европе? Вот где болтаются все жуткие вампиры.

Фил поморщился. Ему нужно было сказать Ванде, что жуткий вампир Сигизмунд тоже здесь.