Текст книги "Короли карантина (ЛП)"

Автор книги: Кэролайн Пекхэм

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)

Этот день и так был самым длинным в моей жизни. И когда подошло время обеда, я поняла, что мне пора снова оказаться в обеденном зале. За исключением того, что на этот раз я собиралась быть готовой к тому, что Ночные Стражи устроят дерьмо. На самом деле, я собиралась заказать подарочную корзину с викингскими вкусностями, включая длинный меч и боевой рог для мистера Монро. Потому что, как бы сильно я не хотела возвращаться в класс или в эту чертову школу, если уж на то пошло, теперь я должна была поблагодарить его. Потому что теперь я увидела, как сильно я проникла под кожу этим трем мальчикам-демонам. Я чесалась от них, как от сыпи, для лечения которой требовалось нечто большее, чем курс антибиотиков.

Я здесь, и я остаюсь. Не по своей воле, но к черту все. С таким же успехом я могла бы максимально использовать единственное оружие, которое у меня было против них: я чертовски надоем им. И чем более вызывающей я была, тем больше они, казалось, злились.

По правде говоря, мой план, вероятно, был безумием. Травля Ночных Стражей сама по себе была экстремальным видом спорта. И я знала, что чем больше буду отталкивать их, тем больше ада они обрушат на меня. Но кланяться было не в моем характере. Я не была создана для того, чтобы сидеть у ног этих засранцев, которые думали, что им принадлежит весь мир. Я была создана, чтобы править ими.

Я не знала, избегала ли меня Мила или нет, но она не ждала меня в коридоре перед моими утренними занятиями, как в первый день. Это ранило сильнее, чем я хотела признать, но, когда я шла по обсаженной деревьями дорожке к столовой "Редвуд", я заметила, что она задержалась у двери. Она расчесывала пальцами гриву светло-каштановых волос, и когда заметила меня, ее глаза расширились. Я подумала, что она вот-вот убежит, но она сделала наоборот. Она бросилась ко мне, обхватила меня руками и прижала к своей груди.

Я была так ошеломлена, что мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить, что нужно обнять ее в ответ.

– Ты в порядке? – Спросила она, и мое сердце растаяло от ее слов. Жесткость, которую я предлагала миру все утро, смягчилась, и я попыталась не упасть в яму боли внутри себя. Она беспокоилась. Вероятно, она была единственной во всей школе, кто это сделал.

– Я в порядке, – пообещала я.

– Я не разбрасывала свое рагу, – сказала она, шмыгнув носом, отступая назад со слезами на глазах. У меня никогда не было близкой подруги, кроме моей сестры, но мне всегда было интересно, на что это будет похоже. В прошлых школах меня тянуло к мальчикам. Папа сказал, это потому, что мама ушла, когда я была маленькой, и мне никогда не нужен был никто, кроме Джесс, моей лучшей подруги. Он также сказал, что из-за него я была больше похожа на мальчика-сорванца. Но это было не совсем правдой. Конечно, то, что моя мама бросила нас, наложило на меня отпечаток. Но то, что меня воспитывал мужчина, не сделало меня менее женственной. Я была такая, как есть, по тысяче причин. Некоторые из них из-за нее, большинство – нет. На самом деле это было забавно, она, вероятно, думала, что уход будет означать, что она не имеет никакого влияния на мою жизнь. Но отсутствие кого-то было влиянием. Отказ от дочерей трехлетнего и шестилетнего возраста, а также мужа-трудоголика должно было оказать влияние. Но она никогда не узнала бы об этом.

– Спасибо тебе, Мила, – выдохнула я, сжимая ее руку.

Ее глаза заблестели, когда она взяла себя в руки и оглянулась через плечо, как будто ожидала, что кто-то будет у нее за спиной. Меня разозлило, что она испугалась из-за трех какашек. Я видела, что она была жесткой, но, возможно, раньше в ее словах был смысл. Ночным Стражам не нравилось, когда с ними связывались, каким бы сильным ты не был.

– Я не собираюсь говорить, что я тебе это говорила, – сказала она, выдавив улыбку, и я издала сухой смешок.

– Если когда-то и было время, когда это должно было произойти, то оно настало. Но я не собираюсь говорить, что сожалею об этом.

– Ты с ума сошла? Ты собираешься подчиниться, да? – Она схватила меня за руки и сжала так сильно, что стало больно. – Пожалуйста, скажи мне, что ты будешь благоразумна, Татум? Если ты сделаешь, как они говорят, они потеряют интерес, они…

– Прекрати, – обрываю я ее, хмуря брови. – Они всего лишь мальчики, Мила.

– Как ты можешь так говорить после того, что они с тобой сделали? – Выдохнула она.

У меня перехватило горло, когда я высвободила свои руки. Не то чтобы я хотела стать их новой игрушкой для битья. И стыд за то, что они сделали со мной всего несколько часов назад, все еще обжигал меня. Но «склониться» не тот вариант. К черту это. Я лучше умру сначала.

Я со вздохом посмотрела на Милу, понимая, что в этом споре нет смысла, поэтому сменила тактику.

– Я рада, что ты все еще разговариваешь со мной… – Между нами повисло молчание. – Ты же знаешь, что мой отец этого не делал. И я ничего не знала об этом, а Блейк отредактировал ту запись, чтобы она звучала так, как будто это говорю я.

– Я знаю, я так и предполагала, – сказала она, твердо кивнув, затем понизила голос. – Ты говорила со своим отцом?

– Нет, – быстро ответила я. Я пыталась дозвониться ему несколько раз, но даже не попадала на голосовую почту. Звонок даже не подключался. И мое сердце не могло принять, что это значило. – Я просто знаю. – И я не собиралась позволять ни одному другому мудаку в мире убеждать меня в обратном. Пока я не поговорю с ним и не услышу правду из его уст. Он всегда был на моей стороне, и я решительно собиралась быть на его стороне в этом.

Она кивнула, но не выглядела убежденной.

– Пойдем, поедим.

Я последовала за ней внутрь, недоумевая, почему она рискует своей шеей ради меня. У меня был соблазн дистанцироваться от нее, просто чтобы спасти ее от гнева Ночных Стражей, но быть отрезанной от единственной настоящей подруги, которую я обрела, вероятно, было именно тем, чего они хотели.

Я расправила плечи и последовала за Милой в холл. Взгляды сразу же упали на меня, но я проигнорировала их, направляясь через зал к обычному столику Милы. Ее друзья уже были там, и Перл съежилась в своем кресле, как будто я была болотным чудовищем, пришедшим утащить ее обратно в свое логово.

– Татум Риверс! – До меня донесся обычный возглас Блейка из-за столика Ночных Стражей, но я проигнорировала его, несмотря на то что у меня по спине пробежал холодок. – Татуууум Риверс!

Я сжала челюсти, направляясь к свободному месту рядом с Милой, когда она села. Я была почти на месте. Два фута. Один. Тяжелая рука легла мне на плечи, и запах бензина и разбитых сердец подсказал мне, что она принадлежала Киану.

– Похоже, ты снова заблудилась, детка. Позволь мне проводить тебя до твоего места.

Я попыталась вырваться из его хватки, но он прижал меня к себе со всей силой своих мышц, и я зарычала, когда он повел меня прочь от Милы. Моя подруга в смятении смотрела мне вслед, и я подняла большой палец вверх, стараясь не выглядеть как ягненок, которого ведут на заклание. Если уж на то пошло, я была волком, посаженным на цепь. Но содержание дикого животного в клетке не делало его менее диким. И они собирались выяснить, насколько сильно я могу кусаться, достаточно скоро.

– Мне не нужен эскорт, Киан. Особенно если ты мужчина-проститутка. И, судя по твоему сомнительному правилу "никакого секса со старшеклассницами", я предполагаю, что ты тратишь время, ублажая пыльную вагину за наличные.

Я ткнула Киана локтем под ребра, прежде чем он успел отреагировать, и сумела ускользнуть, используя прием, которому научилась на уроках самообороны, чтобы спастись. Я повернула обратно тем же путем, которым пришла, но он снова дернул меня к себе с низким предупреждающим рычанием, от которого адреналин хлынул в мою кровь.

Я вздернула подбородок, чтобы посмотреть на жесткие черты его лица, на то, как его волосы выбились из пучка, и на хаос в его глазах. Но была одна вещь, за которую я зацепилась под яростью и ненавистью, которые я увидела на его лице. Похоть. Точно так же, как когда я укусила его на вечеринке, его завело то, как я боролась. И это была его слабость, которую я быстро записала в мысленный блокнот жирными буквами.

– Ты хочешь продолжать питаться в этой школе? – Спросил Киан опасным тоном, от которого мое сердце затрепетало.

Угроза была серьезной. Единственным местом, где я могла достать здесь еду, была эта столовая. И если бы у Ночных Стражей была сила отрезать меня от этого источника, мне будет крышка. Я могла бы пойти к директору Брауну, но я не думаю, что Ночные Стражи доброжелательно относятся к людям, рассказывающим о них небылицы. Нет, еда и вода были необходимы.

Черт возьми, как моя жизнь дошла до такого так быстро?

– Да. При условии, что в меню нет тушеной рыбы. Я наелась ею сегодня утром. – Я ухмыльнулась ему, как будто мне было абсолютно наплевать на то, что они со мной сделали, и его брови слегка приподнялись.

– Тебе лучше следить за собой, детка, – сказал он тоном, от которого жар пробежал по моему телу. – Сэйнт может решить, что это единственное, что ты можешь съесть. У Невыразимых и так ограниченное меню.

Мое сердце заколотилось у основания горла при этом названии, и он подтолкнул меня к столу, который находился на значительном расстоянии от остальных студентов, в самом темном углу в конце зала. Возле туалетов. Вокруг него сидело пятнадцать человек, в некоторых я узнала тех, кто бегал за Ночными Стражами на их вечеринке.

О, к черту мою жизнь.

Киан потащил меня прямо к ним, пока мой пульс стучал в барабанные перепонки. Некоторые из них смотрели на меня широко раскрытыми глазами, в то время как другие склонили свои долбаные головы перед сержантом Придурком.

– С этого момента Чума будет сидеть с вами, – сказал он им, затем повернулся, чтобы снова окинуть взглядом комнату. – Татум Риверс больше не существует. Если кому-то придется обратиться к ней, называйте ее Чумой!

У меня отвисла челюсть, и он оставил меня с этой водородной бомбой, взорвавшейся у меня перед лицом, и ушел, чтобы снова присоединиться к другим Ночным Стражам. Сэйнт снова одарил меня той же улыбкой. Как будто он еще не закончил со мной. Я показала ему палец, и весь стол Невыразимых ахнул, как будто я только что ударила его бейсбольной битой по голове.

Сэйнт уже наполовину поднялся со своего места, когда Киан что-то прошептал ему на ухо, и он медленно опустился обратно, подергивая челюстью. Они втроем придвинулись ближе, и то, как они заговорили приглушенными голосами, заставило мою кожу покалывать от беспокойства.

Я фыркнула, опускаясь на свободное место в конце стола.

– Привет, Чума, – сказала девушка справа от меня. У нее были мышиного цвета волосы и веснушки на щеках. Она была маленькой девочкой, но это ни в коем случае не было постоянной тенденцией за столом. В дальнем конце сидел парень размером с чертов танк. И он был одним из тех, кто склонял голову!

– Я Татум, – твердо поправила я ее, и ее взгляд метнулся к парню, сидящему по другую сторону от меня за советом. У него были волосы цвета меди и красивое, необычное лицо. Остальные тоже посмотрели на него, и я предположила, что он был их лидером или кем-то еще. Хотя, честно говоря, это Невыразимое дерьмо действительно зашло слишком далеко. Сэйнт, Блейк и Киан действительно слишком сильно воплотили в жизнь легенду о Ночных Стражах. Они не могли просто ходить и заставлять людей выполнять их приказы, потому что те их чем-то разозлили. Это было нелепо.

– Ты Чума, – сказал парень, мрачно нахмурившись. – Нравится тебе это или нет, но я боюсь. – Он бросил на меня жалкий взгляд, и я стиснула зубы.

– Если кто-нибудь за этим столом назовет меня Чумой, я разобью ему голову, поняли? – Потребовала я.

Все они обменялись встревоженными взглядами, и у меня возникло ощущение, что я сижу за столом со стаей полевых мышей.

Главарь бросил на меня еще один печальный взгляд, и я сердито посмотрела на него в ответ.

– Я Наживка, – сказал он более мягким тоном. – Мы не хотим тебя расстраивать. Мы на твоей стороне.

Я натянуто кивнула, мне не нравилось связываться с этими людьми, которым Ночные Стражи явно удалили позвоночник хирургическим путем.

– Я Халявщица, – сказала веснушчатая девушка, дружелюбно улыбаясь мне.

– Что за странные имена? – Спросила я, открывая приложение "Меню" на своем телефоне. Этого дня и так было достаточно, чтобы вызвать у меня боли в животе, но если я не поем, то почувствую себя еще хуже.

– Мы должны отказаться от наших имен, чтобы загладить вину за оскорбление Ночных Стражей, – сказал своим глубоким голосом здоровяк в конце стола. – Если мы будем хорошо им служить, они простят нас и позволят нам снова стать частью общества. Но пока что нас называют в честь наших преступлений. Так что я Ударник.

Мое сердце воспламенилось при упоминании этого имени, и улыбка растянула мои губы.

– Это значит, что ты ударил одного из них? – Взволнованно спросила я.

Глаза Ударника забегали влево-вправо, как будто он ожидал, что кошка подойдет и набросится на его маленькую мышиную головку.

– Да, – выдохнул он.

– Которого из них? – Спросила я, наклоняясь вперед на своем стуле. – Это был Сэйнт? – С надеждой спросила я. Лицо этого мужчины выглядело бы так здорово, если бы его ударили.

Ударник сглотнул с таким трудом, что у него перехватило горло. Затем он покачал головой.

– Киан? – Спросила я, наклоняясь еще дальше вперед. – Скажи мне, что ты уложил этого самоуверенного ублюдка.

Все за столом неловко заерзали, и Ударник поднял салфетку, чтобы промокнуть пот, выступивший у него на лбу. Он снова покачал головой, и я лающе рассмеялась.

– Ты ударил Блейка? – Я предположила, и он кивнул.

– Я раньше играл в футбольной команде. Мы подрались… – Прошептал он.

– А я раньше была чирлидершей, – сказала девушка рядом с ним. У нее были длинные каштановые волосы и лицо, достойное модели, с широко раскрытыми темно-синими глазами, блестевшими от слез.

– По крайней мере, раньше ты была крутой, Глубокая глотка, – надув губы, сказала Халявщица. – Я всегда была в самом низу иерархии.

– Ого-го-го. Это просто означает, что я на гораздо дальше впала в немилость, чем ты, – раздраженно сказала Глубокая глотка, и мне просто пришлось спросить, что она сделала, чтобы заслужить это имя.

– Почему Глубокая глотка? – Я выгнула бровь, и она поджала губы, когда остальные обменялись взглядами.

– Я просто предложила Киану отсос, вот и все, – твердо сказала она.

– Ну, это было еще не все, не так ли? – Пробормотал Ударник.

Наживка махнул рукой, чтобы они замолчали, и меня обожгло любопытство.

– Хватит. Ты же знаешь, мы не должны говорить о наших прошлых жизнях, – твердо сказал он.

Я повернулась к Наживке с приоткрытыми губами.

– Да ладно, это безумие. Кроме того, они даже здесь нас не слышат, – сказала я, не веря своим ушам.

– Т-ты н-никогда не з-знаешь, к-когда они с-с-слушают.

Я взглянула на бледнолицего парня, который заговорил. Он был самым маленьким за столом; его блейзер был ему на два размера больше, чем нужно, и даже его длинные черные волосы казались слишком длинными для его головы.

– Как тебя зовут? – Спросила я.

– С-спринцовка, – заикаясь, пробормотал он.

Мое сердце сжалось от того, насколько по-королевски облажался этот парень. Он выглядел так, словно был готов самопроизвольно воспламениться в любой момент.

– Спринцовка? – Я сморщила нос. – Что ты сделал?

Спринцовка взглянул на Наживку, который покачал головой, затем уставился на свои колени и больше не поднимал глаз.

Я поджала губы, свирепо глядя на Наживку.

– У него уже достаточно людей, которые говорят ему, что делать, тебе не кажется?

Брови Наживки приподнялись, и он немного ссутулился на своем месте.

– Извини, я… это… таковы правила.

– К черту правила, – прорычала я. – Что с тобой случилось, Спринцовка? И я действительно должна тебя так называть? Как тебя по-настоящему зовут?

– Мы не можем назвать тебе наши настоящие имена, – приглушенно сказала Халявщица.

Срань господня, эти дети совсем запутались.

Спринцовка поднял голову, облизал губы и снова посмотрел на Наживку, который на этот раз ничего не сказал.

– Со мной произошел несчастный случай на о-одной из их в-вечеринок, – сказал Спринцовка, и его лицо приобрело неприятный оттенок красного. – Я-я съел плохой б-буррито… Им п-пришлось заплатить бригаде уборщиков, чтобы они п-пришли и у-убрали в о-общем доме.

– И это все? – Я усмехнулась. – Я имею в виду, да, это отстой. Но ты же не хотел этого делать. Если уж на то пошло, во всем виноват буррито.

– Я… я… – Попытался Спринцовка, но Наживка заговорил за него.

– Он насрал на любимое пальто Сэйнта, – выдохнул Наживка.

– Сшитое вручную, лимитированное кашемировое пальто от Dior, – в унисон пробормотали все за столом.

Я расхохоталась, и все уставились на меня, как на сумасшедшую. Но я действительно не могла дышать.

– Это чертовски смешно, Спринцовка.

– Это не смешно, – твердо сказал Наживка, махнув на меня рукой, пытаясь унять мой смех.

– Они смотрят! – Воскликнула Халявщица.

– Успокойся, Чума, – умолял меня Ударник, пока я вытирала слезы из-под глаз.

– О боже, как бы я хотела быть там и увидеть его лицо, – сказала я, когда Спринцовка уставился на меня так, словно я только что бросила Сэйнта на стол и начала лакомиться его плотью. Что было неплохой идеей, если подумать. Хотя от него у меня определенно было бы несварение желудка.

Я решила, что мне нужно как можно скорее услышать все, что они сделали с Ночными Стражими, но было ясно, что Наживка будет приверженцем правил. Все они были такими, но они также были созданы для того, чтобы реагировать на властные нотки в моем тоне. Так что, если бы я раскусила Наживку, я бы раскусила их всех.

Я обратила внимание на приложение "Меню" и нахмурилась, увидев, что половина обычных продуктов отсутствует.

– Что за черт? Где свежая паста? И бургеры? И пицца. – О боже, только не пицца.

– У нас ограниченный выбор, – сказал мне Наживка, нахмурив брови. – Ты можешь заказать суп или салат. У них в школе под контролем самый разный персонал. Администратор, кухонный персонал, уборщики…

Я уставилась на него, разинув рот, как будто он только что сообщил мне, что наступает конец света. Конечно, время от времени мне нравился необычный салат или суп. Но каждый день? Нет…

– А как насчет картошки фри? – Я поискала в меню, но ничего не нашла, подняв голову, увидела, что все скорбно качают головами. Я в гневе хлопнула ладонью по столу. – К черту это.

Мой день был достаточно плохим и без того, чтобы мне отказывали в нездоровой пище, если я этого хотела. И после того, что я пережила утром, мне нужно было что-нибудь сырное и жирное в моем желудке, чтобы насытиться. Я поднялась на ноги, направляясь к кухне, но Наживка внезапно нырнул передо мной, как будто ловил пулю.

– Сядь, – настаивал он, кладя руку мне на плечо. Я посмотрела на его руку, и он быстро убрал ее, как будто мой взгляд обжег его. – Пожалуйста, Чума. Они придут сюда. Они накажут нас всех. Вот как они заставляют новичков подчиняться.

Я взглянула через его плечо на Ночных Стражей, которые поднимались со своих мест. Я сердито посмотрела на них, прежде чем снова переключить свое внимание на Наживку.

– Не тебе они причинят за это боль, – прохрипел он, и мое сердце сжалось от его слов. Это было отвратительно, извращенно и, безусловно, эффективно.

– Хорошо, – выдохнула я, обходя его и поворачиваясь к женскому туалету. Я оглянулась через плечо, заметив, как три придурка опускаются обратно на свои места, и мои плечи расслабились. Я ни в коем случае не собиралась быть побитой сукой. Но, похоже, на данный момент мой лимит в столовой был предрешен.

Однако у меня был план получше, чем бороться с выбором меню, что, по общему признанию, было самой горькой пилюлей, которую приходилось глотать. Пиццу, черт возьми, забрали. Долбаную пиццу. Но из этого вышла одна хорошая вещь. Я только что нашла себе небольшую армию ненавистников Ночных Стражей. Мне просто нужно было восстановить их костяк и заставить подняться вместе. Что явно было намного легче сказать, чем сделать. Но я всегда любила бросать вызов.

***

Наконец-то закончилась нескончаемая учебная неделя, и я была морально измотана, направляясь обратно в Бич-Хаус после ужина в пятницу. Сэйнт, Блейк и Киан позаботились о том, чтобы я была отверженной, заставляя меня сидеть впереди на каждом занятии, которое я делила с ними, пока ученики из других моих классов также избегали меня и сидели на расстоянии двух мест от меня. Все, кроме Милы, относились ко мне, как к имени, которое они мне дали. Чума. Я даже слышала, как Перл и Джорджи громко говорили о том, что у них всегда было чувство, что со мной что-то не так. А теперь поползли слухи, что я пролила текилу на грудь Киана Роско на вечеринке посвящения и слизала ее прежде, чем он успел меня остановить. Мне требовалось все, что у меня было, чтобы держать себя в руках, но каждое утро, просыпаясь, я крепко натягивала маску и не позволяла ей треснуть, пока снова не смогу остаться одна.

Группа студентов обошла меня по дорожке и швырнула в меня прозвище Чума, как будто это было чертовски весело. Если бы они не двигались стаями, я бы пустила в ход пару кулаков, чтобы заставить их заткнуться к чертовой матери.

По дороге я в миллионный раз за неделю пыталась дозвониться папе, но его телефон был выключен. Где бы он ни был, я знала, что он защищает меня, делая это. Но мое сердце разрывалось на части от осознания того, что он был там совсем один, когда весь мир ополчился против него. К среде я раскололась и прочитала всю новостную ленту о нем.

Я была в состоянии войны с самой собой из-за доказательств, которые они представили. Запись с камер видеонаблюдения показала, что он покидает компанию "Аполлон" в Калифорнии три месяца назад. В ту ночь пропало несколько образцов вируса «Аид», и его пропуск был единственным, который был отсканирован в тот вечер.

Что ты делал той ночью, папа? Пожалуйста, скажи мне, что ты не несешь ответственности за это…

Воздух закружился вокруг меня, и раскаты грома вдалеке заставили мое сердцебиение участиться. Сегодня вечером мир казался ожившим, природа напряглась в ожидании надвигающейся бури.

Я посмотрела через озеро на гору Тахома, уходящую прямо в облака. Высоко над ее вершиной сверкнула молния, и волосы у меня на затылке встали дыбом. Небо было темно-синим, окрашивая весь мир в те же зловещие тона. Иногда я почти верила легендам об этом месте. Если бы в мире было какое-нибудь место, где они могли бы существовать, то это было бы здесь. И мысль о Людях Ночи, действительно скрывающихся в лесу, заставила меня ускорить шаг в направлении общежитий.

Я с нетерпением ждала возможности снять школьную форму и надеть что-нибудь удобное. Тогда я могла бы провести вечер с Милой и каким-нибудь бессмысленным шоу на Netflix. Я была так благодарна, что она не отреклась от меня, как остальные студенты. Хотя я и не знала почему. На первый взгляд, я знала, что у людей были причины ненавидеть меня. Вирус «Аид» становился вездесущей угрозой в мире; он уже унес жизни тысяч и тысяч людей. Но я в этом не была виновата. И мой отец тоже, черт возьми.

Я почувствовала, как во мне снова поднимается гнев, и затолкала его куда-то глубоко в живот. Папа научил меня, как пережить конец света. И хотя я была уверена, что это не апокалипсис, я все еще могла воспользоваться теми дарами, которые он мне подарил. Инструменты, которым он научил меня сохранять хладнокровие, способ обдумывать проблему, не поддаваясь эмоциям по этому поводу.

В конечном счете выживание сводится к одному. Выбор. И если ты сделаешь неправильный выбор, это будет стоить тебе жизни. Так что, когда дело касалось Ночных Стражей, я не собиралась действовать иррационально. Я должна была встретить своего врага лицом к лицу, с той хитростью, которую они мне показали. Приходилось выискивать слабости и использовать их в своих интересах. Я должна быть терпеливой, внимательной. Я никогда не должна давать им ту реакцию, которую они добивались, потому что, если бы они увидели, что я ломаюсь, они бы начали ковырять эти трещины. Они будут рвать и царапать мое существо, пока я не буду поглощена их жестокостью. Так что я никогда, никогда не позволила бы им найти способ проникнуть внутрь.

Я направилась по тропинке к деревьям, мир вокруг меня темнел по мере приближения бури. Несколько девушек впереди начали бежать и смеяться, забегая внутрь, стремясь спастись от грозы до того, как она разразится. Электричество потрескивало в воздухе так яростно, что я чувствовала его вкус на языке. Мои инстинкты подсказывали мне убираться, и я была более чем счастлива подчиниться, поспешив ко входу в Бич-Хаус.

Как только я подошла к двери, сильные руки обхватили меня, и я испуганно закричала, когда меня оттащили назад, уткнувшись в твердую грудь. Паника охватила меня, когда мне на голову натянули черный полотняный мешок.

Я взмахнула кулаком, и костяшки моих пальцев ударились о твердое тело. Блейк выругался, и мрачный смех Киана наполнил воздух прямо у моего уха. Я начала брыкаться, когда страх охватил мое сердце. Я не могла позволить им схватить меня, я не могла сдаться.

Сильные руки схватили меня за запястье, и я с решительным криком ударила каблуком по чьей-то ноге. Киан зарычал, когда я ударила его локтем в живот, но секундой позже другая рука схватила меня за свободную руку.

– Держи ее, – холодный голос Сэйнта пронзил меня, и я сопротивлялась еще сильнее, извиваясь, как рысь в силке, когда почувствовала, что он приближается ко мне.

Нет, нет, нет.

Киан сжал мои руки вместе, и секундой позже я почувствовала, как вокруг них затянулись стяжки. Киан отпустил мои руки, и я немедленно выбросила кулаки вперед, врезавшись в другое тело.

Сэйнт зарычал, и адреналин запульсировал в моих венах, когда я почувствовала жар обнаженной кожи и с криком вызова вонзила в нее ногти.

– Ты гребаная сука! – Рявкнул Сэйнт.

Его горячее дыхание проникло сквозь мешок, когда он схватил меня за горло. Я ждала, что он задушит меня, пока Киан держал меня неподвижно, и его пальцы сжались сильнее, когда я оказалась во власти Сэйнта. Настоящий страх охватил меня, когда я подумала, как далеко зайдут эти ублюдки. Если бы у Сэйнта действительно хватило духу причинить мне боль.

– Чувак, – прорычал Блейк. – Нам нужно уходить, пока не разразился шторм.

Сэйнт оттолкнул меня, и его шаги затихли среди деревьев. Я ненавидела то, что меня трясло. Я презирала то, что он напугал меня. Но Сэйнт Мемфис был непредсказуем, бессердечен и обладал всеми задатками психопата. Я бы не удивилась, если бы узнала, что он был из тех детей, которые ловят самых красивых бабочек в банки и встряхивают их, пока они не умрут.

Хватка Киана на мне усилилась, и он повел меня вперед, шепча на ухо:

– Веди себя прилично сегодня вечером, или ты пожалеешь об этом.

– Это угроза от тебя или от Сэйнта? – Прошипела я.

– И то, и другое, – прорычал он.

– Ха, – я глухо рассмеялась, придав голосу силу. – Ты просто мускулы, Киан. Сэйнт – это мозги. Ты просто делаешь то, что он говорит, как собака на поводке.

– Заткни пасть, Чума, – рявкнул Киан, подталкивая меня вперед.

Моя нога зацепилась за корень, и я со вздохом выбросила вперед связанные руки, чтобы удержаться, но Киан поймал меня за талию, снова поднимая на ноги, когда мое дыхание выровнялось.

Вдалеке прогремел гром, становясь все ближе и заставляя мое сердце бешено колотиться в груди. Дождь еще не начался, но теперь он не затянется надолго.

Мы шли все дальше и дальше по извилистой тропе, и хватка Киана на мне не ослабевала. Часть меня задавалась вопросом, стоит ли мне звать на помощь, но каким-то образом я знала, что никто не придет. И если бы я закричала, они трое поняли бы, что я боюсь. Я не могу этого допустить.

Мы поднялись на холм, затем спустились с другой его стороны, и гладкость тропинки под ногами заставила меня замедлить шаг.

– Я не дам тебе упасть, – прошипел Киан. – Просто двигайся.

Я верила ему примерно так же сильно, как и лидеру Северной Кореи. Так что я собиралась не торопиться, спасибо, блять, большое.

– Поторопись, мать твою! – Откуда-то издалека донесся голос Сэйнта.

– Просто понеси ее! – Крикнул Блейк, и Киан сбил меня с ног, перекинув через плечо и заставив меня испуганно ахнуть.

Мои связанные руки уперлись в его задницу, которая, конечно, была твердой, как кирпичная стена. Я закричала, когда его рука прижалась к задней части моих обнаженных бедер, чтобы крепко удержать меня на месте, под моей чертовой юбкой.

– Не прикасайся ко мне, придурок! – Я снова ударила кулаками по его заднице, и он злобно усмехнулся, игнорируя меня, в то время как его мозолистая рука оставалась прижатой к моей коже.

Вскоре земля выровнялась, и ветер вокруг меня определенно задирал мою юбку, обнажая трусики на весь мир. Я проклинала каждое из их имен тысячу раз, пока Киан шагал вперед, и звук волн, набегающих на берег, наполнял воздух и смешивался с воем ветра.

Без предупреждения Киан бросил меня на землю, и я упала на мягкий песок, перекатившись на колени, пытаясь сориентироваться. С меня сорвали мешок, и я увидела огромный пляж и гигантскую скалу, выступающую из песка передо мной. Она сужалась к вершине более чем в шести футах над моей головой и была покрыта странной резьбой.

Озеро плескалось у её подножия, когда ветер гнал неспокойную воду по пляжу. Трое Ночных Стражей стояли плечом к плечу передо мной, одетые в черные накидки типа "Я-тебя-не-обосру", застегнутые на шее серебряными застежками. Их грудь была обнажена, покрыта красными и белыми отпечатками рук, а все их лица тоже были разрисованы красной и белой краской, как будто они соответствовали легендам, которыми, по их словам, были. Я улыбнулась при виде кровавых царапин, которые оставила на груди Сэйнта, и его глаза потемнели до черноты.

– Вы, должно быть, издеваетесь надо мной? – Крикнула я, перекрикивая ветер.

Мои волосы взметнулись вокруг меня в водовороте, и я повернулась, чтобы поискать путь к отступлению, обнаружив гору Тахому, маячащую позади меня. Облака спустились, закрыв более половины горного склона, отвесная вершина которого возвышалась за стеной по периметру. Я чувствовала себя крошечной в ее тени, чертовски крошечной, но, обернувшись к Ночным Стражам, я почувствовала себя еще меньше.

Сэйнт шагнул вперед с мрачной ухмылкой на лице, и я подняла подбородок, чтобы посмотреть на него снизу вверх, приподнимаясь на коленях и пытаясь встать. Он положил руку мне на голову, чтобы удержать меня на месте, и я с рычанием стряхнула его руку.

Он ущипнул меня за подбородок большим и указательным пальцами, удерживая мой взгляд, когда в его глазах вспыхнула ледяная ненависть.