Текст книги "Кот в малиновом тумане (ЛП)"

Автор книги: Кэрол Нельсон Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

Глава 4
Полуночник Луи спасает свою душу

В ту же секунду, как моих ушей достигло название «Хрустальный феникс», они поднялись торчком.

Факт тот, что я в данный момент не слишком очарован обитателями «Серкл Ритц». Не то чтобы я поссорился со своей компаньонкой мисс Темпл Барр – мы с ней вообще не ссоримся, за исключением ночных баталий по поводу лучшего спального местечка. Нет, я имею в виду других, гораздо менее управляемых жильцов, появившихся в «Серкл Ритц» в последнее время. Я подозреваю, что некоторые из них тайно облучают меня кошачьим эквивалентом того, что эзотерики называют «хорошими флюидами». Часто сквозь дрему я улавливаю мурлыканье, идущее как бы не совсем из нашего измерения. Нарушительницей границ сущего является, подозреваю, эта высокофлюидная жрица из пентхауса, всеведущая (по крайней мере, в ее собственной голове, которая явно сильно пострадала в процессе того, что она называет реинкарнацией) Карма. Неудивительно, что она такая затворница: я бы тоже не высовывал носа на улицу, если бы мои серые клетки были настолько изношены предыдущими тупыми владельцами типа каких-нибудь собак, камней или кактусов.

Что касается нелегкой проблемы, нависшей непосредственно надо мной, то есть этажом выше моей квартиры, так эту юную леди зовут Икорка, более известная как Полуночница Луиза. И краем сознания, зажатым между «добрыми флюидами» с верхнего этажа и моим собственным рассудком, я все время опасаюсь, что могу невольно сделать признание, которое будет иметь весьма плачевные последствия для моего здоровья. Во всяком случае, я пока прилагаю все усилия, чтобы избавить внутренность ее нежных розовых ушек от любого упоминания моего славного имени – Полуночник Луи.

Похоже, что у меня, по крайней мере, на генетическом уровне, присутствуют отцовские чувства.

Меж тем, эта крошка, которую мисс Темпл в минуту слабости спасла из клетки приюта для животных, проявляет весьма дикий нрав, который, в частности, направлен на скрывшегося «проходимца», породившего ее на свет. Вообще-то, я припоминаю ее мать – эбонитовую красотку с длинными волосами, попавшуюся, на свою беду, на моем пути около года тому назад… Короче, с меня могут потребовать алименты, или, что более вероятно, располосуют мне рожу прелестными коготками, прикрепленными к очаровательным лапкам, – когда мисс Икорка раскроет мое инкогнито.

Таким образом, мне приходится жить в постоянном страхе – позиция, в которую я привык ставить других, настоящих преступников и злодеев. Что ж, не рой другому яму, как говорится. Закон кармы.

Вдобавок, все мои чувства глубоко возмущены моей ролью в некоторых недавних религиозных церемониях. Это правда, я в последнее время несколько раз посещал приход Девы Марии Гваделупской и его монастырь. Но это были исключительно деловые визиты – выслеживание преступников и убийц, защита моей наивной компаньонки и спасение разных кошачьих шкур. Я туда ходил не из религиозных чувств!

И вот, пожалуйста, извольте видеть: меня снова насильственно засовывают в портативную кутузку и тащат, не спросив согласия, в место, которое никак не соответствует моему вкусу – сборище разных созданий, «каждой твари по паре», больших и малых, включая невыносимое количество особей, не достигших совершеннолетия. Посреди птичьего и козьего помета, рева неизвестно как туда попавшего осла, а также лая и тявканья огромного числа собак, я был ограничен в свободе передвижения, а мой истерзанный слух подвергался воздействию немыслимой какофонии!

И это было только начало. Вскоре я был извлечен из клетки моей компаньонкой, мисс Темпл Барр, которая, между прочим, должна мне в ножки кланяться, не говоря уже о лососе или там карпах, за мои услуги профессионального и личного характера. Извлечен и выставлен на публичное посмешище.

Пока солнце палило мою ничем не прикрытую голову, я подвергался поношениям на языке, более подходящем для древних чуваков, носивших мини-юбки. Подозреваю, что я был объектом так называемого «благословения», но хорошо это или плохо – зависит, господа, от точки зрения.

Например, я не являюсь католиком. Если вообще говорить о христианстве, то я, скорее всего, копт. Этот термин не относится к полиции[15]15
  Коп (жарг) – полицейский.


[Закрыть], несмотря на мое прошлое или сегодняшнюю сыщицкую работу. К котам он тоже не имеет отношения. Копты – современная христианская версия поклонников древнеегипетских культов.

Собственно говоря, меня даже к коптам трудно отнести, поскольку среди всех египетских божеств я признаю лишь несравненную Бастет, покровительницу давно сгинувшего города Бубастис, названного в ее честь[16]16
  Баст, или Бастет – древнеегипетская богиня с головой кошки. Центр ее культа – город Бубастис, расцвет которого приходился на X–VII вв. до нашей эры.


[Закрыть].

Кстати, о головке этой древней крошки: она была весьма миленькая, и ее мордашка носила удивительно мудрое выражение. Вы можете увидеть сходство с ним в любом существе моей породы, которое встретится вам на пути. Не знаю, были ли у Бастет усы, как у меня, но я слышал, что древнеегипетские верховные чуваки очень строго следили за тем, чтобы никто не подрисовывал себе фальшивых усов с целью добавить авторитетности своему облику. Ну, что ж, по крайней мере, они понимали, в чем заключается главная фишка.

Не знаю, что сказала бы Бастет (да продлятся ее усы!) при виде одного из своих верных адептов, окропляемого святой водой на солнцепеке и оббормотанного со всех сторон на непонятно каком языке.

Наверное, мне следует совершить паломничество к берегам Нила, чтобы смыть с себя насильственное крещение, или что это там было. Вообще-то, оно не нанесло мне какого-то заметного ущерба, но мне поднадоело проводить столько времени в приходе Девы Марии Гваделупской – я ведь даже не являюсь их прихожанином. Честно говоря, церковные церемонии оставляют меня равнодушным. Я предпочитаю вольные угодья реального мира, где можно засунуть нос в самые потаенные уголки, вынюхивая мошенничество, страсти, алчность и убийство. И карпов.

В общем, когда я подслушал телефонный разговор мисс Темпл, в котором она назначала встречу на следующий день в «Хрустальном фениксе», я понял, что пришла пора исследовать новые земли – в моем случае, прежние места обитания.

Да, я покинул их, оставил «Хрустальный феникс» из-за вторжения ползающего, вопящего, вякающего порождения ехидны, точнее, двух людей, которых я слишком уважаю, чтобы критиковать за качество их отпрыска: мистера Ники Фонтаны и его жены, мисс Вэн фон Райн (как всякая сосредоточенная на карьере дама, мисс Вэн не сменила фамилию, выйдя замуж).

Во всяком случае, у человеческих детенышей нет таких когтей, о которых можно было бы волноваться, и зубы у них просто чепуховые и хлипкие, уж не говоря о том, что тупые.

Мне пришло в голову, что возвращение в «Хрустальный феникс» может спасти Полуночника Луи от домашних проблем, диссонансом вторгшихся в его жизнь.

К тому же, я всегда любил птичек, – неважно, простых или мифических, – так же сильно, как рыбок.

Глава 5
Большое количество Темпл

– Но это гораздо больше того, на что мы рассчитывали, мисс Барр, – ошеломленно заметила Вэн вон Райн.

– Темпл, – поправила та с улыбкой столь подкупающей, что с ее помощью можно было продать брокколи Джорджу Бушу, и, возможно, даже зеленую фасоль – Хилари Клинтон. – Да, я знаю, мы всего лишь собирались немного подправить ваш имидж на маркете, но… со всей этой невероятной конкуренцией… я решила, что вам нужно что-то поистине железобетонное в качестве приманки.

Ники Фонтана перегнулся через шелковое плечо своей жены и протянул руку, чтобы взять со стола распечатку набросков проекта.

– Не железобетонное, – заметил он, пробегая глазами ее писанину. – Стеклянное. У вас же вот тут написано: стеклянное. «Феникс под стеклом». А что, мне нравится, – он одарил Темпл улыбкой, сравнимой по вольтажу с ее собственной.

– Но… цена конструкции! – Вэн фон Райн нахмурилась на обоих, кажется, подозревая их в заговоре с целью пустить ее по миру. – Мы вложили огромные деньги в реставрацию «Хрустального феникса» всего несколько лет назад. И где вообще вы собираетесь…

– За бассейном, – быстро сказала Темпл. – Прекрасное место, не слишком близко к отелю, и не слишком далеко. Послушайте, это всего лишь черновой набросок, но я не думаю, что затраты будут непомерными. Зато это сильно поднимет цену отеля, и только представьте, какая реклама!

– Эта реклама обойдется нам в миллионы, – сказала Вэн. – Ну, хорошо, опишите этот… террариум более подробно, с деталями.

Темпл улыбнулась:

– Я пока не прорабатывала детали. Просто придумала план в общих чертах. В общем, я представляю себе огромный стеклянный купол, покрывающий сад кактусов, много неона… Кактусы будут усыпаны крохотными лампочками, которые ночью превратят этот сад в экзотический уголок, там будет ресторанчик… его можно назвать, например, «Аль Фреско».

Ники вздрогнул.

– Что-то не так? – спросила Темпл.

Вэн покачала головой:

– Это название слишком близко с Аль Капоне. Сильно напоминает о… не совсем законопослушных родственниках, только и всего.

– И как эта затея может привлечь детишек? – спросил Ники, меняя тему.

– Не забывайте, что именно это является нашим приоритетом, – напомнила Вэн. Ее голубые глаза под светлыми арками бровей сделались холоднее льда.

Темпл пустилась в объяснения:

– Во-первых, для детей можно устраивать туры по саду кактусов в течение дня – это образовательная программа. Во-вторых, под куполом будет также находиться небольшой зоопарк. Детям это понравится.

– Зоопарк?! – потрясение, звучащее в голосе Вэн, было почти комичным. – Какой еще зоопарк?!

– Классический, со служителями, которые будут рассказывать детям о животных и ухаживать за зверушками. А все животные в нем будут автохтонными.

– Да уж, они такие, – пробормотал Ники, сморщив нос.

– «Автохтонные» – это не ругательство, мистер Фонтана. Это просто значит – местные, характерные для Невады. Пустынные зверушки, типа ящериц, змей, пауков…

На этот раз поморщилась Вэн фон Райн.

– Мальчишки их любят, – заявила Темпл с безапелляционностью человека, никогда не имевшего детей. – Но пушистиков мы тоже заведем – сусликов, зайцев, лис, койотов… может быть, даже мула. О, кстати! Знаете, что было бы лучше всего? Верблюд! В девятнадцатом веке армия в этих краях пыталась использовать верблюдов в качестве верховых животных. Вы могли бы устраивать катания на верблюде.

– Да-да, – сказали Ники и Вэн жалобным хором, обменявшись быстрыми взглядами. – Мы наслышаны о верблюдах.

– Ну, вот. Значит, вы понимаете, насколько все это логично. Содержание нескольких животных не будет, я думаю, слишком обременительным.

– А служители? – спросила Вэн.

– Волонтеры из местных школ, которыми будет руководить парочка экспертов. Мы живем в девяностые годы! Экология – модная тема. Никто не сможет сказать, что вы отстали от жизни. Я, конечно, точно не знаю, каких затрат все это потребует, но, мне кажется, сама идея стоит того, чтобы ее рассмотреть.

Ники кивнул темноволосой головой и взглянул на жену:

– Ну, что скажешь?

Вэн элегантно пожала шелковыми плечиками костюма от Армани:

– Идея, конечно, интригующая. Я понимаю, что все эти новые отели на Стрипе очень высоко подняли ставки. – Она взглянула на Темпл. – Единственная проблема, мисс Барр: я не знаю, как вам платить. Я не рассчитывала на то, что вы разработаете полностью новую концепцию…

– Рассмотрите идею. Если вы посчитаете, что она сработает, мы можем обсудить вопрос оплаты позже. А пока я буду продолжать заниматься пиаром, как мы и договаривались. И, пожалуйста, зовите меня Темпл.

– Темпл, – на этот раз улыбка Вэн сделалась ласковой, точно горячая карамель, растопив ледяную глазурь ее делового стиля. – Между прочим, на Лэйк Мид есть место, называемое Темпл Бар. С одной «р». Вы никогда не собирались открыть там парк аттракционов в свою честь?

– Правда? Там есть место с таким названием? На озере?

– С одной «р» вместо двух. Совершенно верно, – ответила Вэн.

– Никогда не знала! Правда, я знаю о таком же названии в Англии.

– Секундочку, – черные итальянские глаза Ники перебегали с одной из них на другую. – Что это за места такие, и почему я о них никогда не слышал?

– На Лэйк Мид это старая лодочная пристань, вдалеке от туристических троп, – сказала Вэн. – А прогулки по воде не входят в круг твоих интересов, дорогой. И слава Богу.

– А в Англии, – добавила Темпл, – так называлась застава перед въездом в лондонское Сити со стороны Стрэнда, возле Темпла, где британские адвокаты веками вели свои дела в судебных иннах[17]17
  Судебные инны – традиционная форма организации адвокатского сообщества в Англии, юридические корпорации: Линкольс-инн, Грейс-инн, Миддл-Темпл и Иннер-Темпл.


[Закрыть]. Это место я осматривала. В его названии тоже нет двойного «р»[18]18
  На самом деле, существует еще, по крайней мере, одно место, называемое Темпл Бар – район в Дублине, славящийся обилием алкогольных заведений и довольно злачный.


[Закрыть].

– Интересно, почему ваши родители вас так назвали? – задумчиво спросила Вэн. – В шутку?

– Ну, – ответила Темпл с кривой улыбкой, – просто они были вроде Ники: понятия не имели, что есть еще какие-то Темплы Бары. Это было не проявление остроумия с их стороны, скорее – невежество.

Ники потемнел лицом, и она поспешно добавила:

– Да большинство людей ничего не знает об этом, это вполне нормально, по-моему… Хм, странно, что я ничего не знала про здешний Темпл Бар…

– Я так и вижу, как пиарные колесики у нее в голове завертелись, – рассмеялся Ники, подмигнув жене. – Тебе не надо было про это упоминать!

– Кстати, о том, чего не следует упоминать, – сказала Вэн. – Мне показалось, или я видела Полуночника Луи, ошивающегося у дверей на задний двор?

Темпл скорчила рожицу:

– Ох уж этот Луи! Он просто выбежал к машине вместе со мной и ждал, чтобы я открыла дверцу. Мне показалось, что он обидится, если я не возьму его с собой. Я подумала, ничего страшного, пусть навестит свое прежнее место обитания…

– Может, он начнет рыть яму под строительство купола для «Феникса под стеклом»? – предложил Ники.

– Он большой и сильный, – согласилась Темпл. – Но все-таки не до такой степени.

Она собрала свои бумаги и засунула их в сумку: сегодня это была вместительная кожаная торба бронзового цвета, сочетающаяся с лодочками от Виа Спига.

– У меня бизнес-ланч в вашем ресторане наверху, – сказала она, прощаясь с хозяевами.

Ники блеснул своей высоковольтной улыбкой:

– Еще какая-то грандиозная затея, а?

– Нет, всего лишь небольшое частное расследование.

– Очередное убийство? – заинтересовалась Вэн.

– Нет, только умысел на убийство.

– А кто злоумышленник? Мы его знаем?

– Я, – сообщила Темпл с мрачной улыбкой и сбежала, оставив их умирать от любопытства.

Санни Кадокс, высокая стройная блондинка, ждала Темпл за столиком у окна, когда та добралась до «Фонтана Лонж», круглого ресторана на четырнадцатом этаже «Хрустального феникса». Да, Санни могла бы вырвать лучший столик во всем заведении даже у главного распорядителя в аду.

Темпл отмахнулась от метрдотеля и поспешила к ней, волоча между столиками свою необъятную торбу. Когда она подошла, Санни взяла со свободного кресла свою собственную сумочку – изящный клатч кобальтового цвета, в который могло поместиться разве что одно письмо и несколько очень тонких монеток.

Темпл рухнула на освободившееся сиденье и затолкала торбу в пространство между собой и окном.

– Мы тебя ждали на последней встрече УЖАСС, – сказала Санни.

УЖАСС не имел никакого отношения к хоррору – это была аббревиатура Учредительной Женской Ассоциации Социальных Сетей, организации пиарщиц и журналисток. Санни была телерепортером на одном из местных каналов, и ее абсолютная бесстрастность могла вызывать у наблюдателя подозрения в том, что перед ним очень красивый труп. Однако Темпл знала, что манера Санни разговаривать, почти не разжимая губ и не меняя выражения лица, происходит исключительно от стремления уберечь нежную фарфоровую кожу от преждевременных морщин.

– Я закрутилась с делами, – призналась Темпл.

– Читали, знаем. Вроде бы, твоя работа заключается в пиаре клиентов, а не себя и своего кота, м-м-м?

– Что я могу поделать, если Полуночник Луи так чертовски фотогеничен? А меня с этой фотографии надо было вырезать. Я там выгляжу, как сиротка Энни, только что вытащенная из сушилки.

– Ты там выглядишь очаровательно помятой. Я бы тоже хотела иногда выглядеть очаровательно помятой.

Темпл покосилась на ее светлые прямые волосы, длинной до подбородка, гладкие и блестящие, как атлас, и вздохнула:

– Поверь мне, помятость – не твой стиль, даже в самых угрожающих ситуациях.

– Ты в последнее время проявляешь явную склонность к таким ситуациям, – заметила Санни, отодвигаясь, чтобы освободить место для поданного меню, чья кожаная папка была такого формата, что на ней можно было играть в шахматы.

Темпл открыла свое меню и выглянула из-за верхнего края:

– Тяжелое, как «Закон Божий»! И это только ланч. Что они подают в обеденное время – энциклопедию «Британика»?

– Скорее всего, надевают на официанток сандвич-борды[19]19
  Сандвич-борды (Sandwich boards) – рекламные щиты в человеческий рост, вешающиеся на спину и грудь.


[Закрыть]. – Санни захлопнула обширный фолиант. – Я возьму, как обычно. Зачем ты хотела меня видеть?

Когда официантка подошла к столику, Темпл все еще пожирала глазами строчки меню. Это был ее обычный «кризис идентификации» – она никогда не могла выбрать что-то одно из предлагаемого изобилия. Например, «фахитас из бананов, киви и папайи» звучало весьма интригующе. Но и эклеры с рыбой-мечом интриговали не меньше.

Она махнула на все рукой и выбрала «как обычно» по методу Санни: салат. Только фруктовую версию вместо «зелени по-домашнему». И приступила к делу:

– Ты участвуешь в «Гридироне» в этом году?

Бледно-голубые глаза Санни слегка затуманились.

– Не знаю. Обычно я играла какую-нибудь маленькую роль…

«Маленькая роль» Санни, как правило, включала в себя дефиле в нижнем белье – если сценарий писал мужчина.

– Я имела в виду, пишешь ли ты что-нибудь для них, – уточнила Темпл.

– Нет. Я редко это делаю.

– Ну, а я всегда – и до меня только что дошло, что мне до сих пор не прислали заказ на репризы для шоу. Я в последнее время слегка забегалась, – пояснила она, имея в виду свое взлохмаченное фото на четырнадцатой странице «Лас-Вегас Сан».

– Вот как? – Санни развернула салфетку и отхлебнула из бокала с водой, в котором плавала непременная долька лимона.

– Да, вот так! Санни, ты всегда в курсе всех дел «Гридирона». Что происходит?

Длинные пальцы Санни с бледными ногтями двигали вилку по скатерти туда-сюда, а ее взгляд убежал за окно, к знакомой панораме Лас-Вегаса, где отели выстроились на Стрипе, как разноцветная экспозиция архитектурных динозавров.

– Санни!

Темпл, наконец, удалось поймать ее взгляд, но он тотчас опять ускользнул на нейтральную территорию.

– Я не знала, что тебе не звонили, Темпл. Честно. Но, если это так, то это, возможно, связано с новым главой «Гридирона».

– Я всегда участвовала в шоу «Гридирона» в Лас-Вегасе, как и раньше в Твин Сити[20]20
  Твин Сити – область Миннеаполис/Сент-Пол, включающая столицу штата Миннесота. Считается центром искусств Верхнего Среднего Запада.


[Закрыть]. – В голосе Темпл звучали растерянность и обида. – Мои сатирические куплеты обычно открывали и закрывали каждый номер шоу, черт побери! Почему они вдруг забыли мне позвонить? Им нужны мои песенки!.. Что за новый глава?

Темпл была вынуждена прервать свою тираду, поскольку им принесли заказ. На ее тарелке громоздилась гора зелени, увенчанная великолепной грудой фантастически вырезанных и оформленных фруктов, похоже, вышедших прямо из-под знаменитого тесака шеф-повара Сонга.

– Надо было взять один на двоих, – сказала Санни с сожалением, разглядывая свою собственную, немыслимо огромную порцию зеленого салата.

– Санни! Что за новый глава?

Санни сделала то, что позволяла себе крайне редко, из чего Темпл вынесла заключение, что ситуация серьезна, как никогда: она поморщилась! Поморщилась, невзирая на опасность гримас для ее нежной кожи, тонкой, как рисовая бумага!

– Ну, говори же, кто это? – потребовала Темпл.

– Кроуфорд Бьюкенен.

– Что-о?! Кто мог поставить его во главе «Гридирона»? Он же даже не пишет для нормальных газет!..

– Я тоже не пишу. Я телерепортер. А ты вообще больше не занимаешься журналистикой.

– Все равно! Я – ветеран «Гридирона», и никто никогда не жаловался на мое участие в нем! Значит, это Кроуфорд выкинул меня из команды?

– Возможно, там ничего личного. Никто из постоянных авторов не получил заказа на репризы.

– Никто?.. А когда у нас шоу?

– Восемнадцатого октября.

– Так осталось меньше месяца! Уже надо начинать репетиции! О чем думает этот придурок Кроуфорд? Даже он не настолько чокнутый, чтобы… о, нет! Не может быть!

Санни кивнула и отщипнула листик ничем не приправленного салата:

– Угу. По слухам, он намерен написать всю текстовую часть сам. Единолично.

– Единоидиотично! – поправила Темпл яростно. – Что за эгоистичный… червяк! Он сочинял репризы пару раз, но что заставило его вбить себе в голову, что он способен осилить полуторачасовое сатирическое шоу – высококлассное сатирическое шоу – в одиночку?

– Мужское эго? – предположила Санни.

– Этот ответ оскорбляет всех нормальных мужчин на свете. Кроуфорд, кроме раздутого эго, не имеет ни одного мужского признака. Во всяком случае, его квалификация во всех остальных аспектах крайне сомнительна.

– Темпл, я знаю, что он тебе неприятен, но вдруг он сумеет сделать что-то приличное?

Темпл потрясла головой, напрочь отметая предположение, что Кроуфорд способен извлечь из себя что-то, кроме желчи:

– Как его имя вообще возникло в связи с должностью директора «Гридирона»? Почему комитету Союза журналистов ни разу не пришло в голову поставить во главе шоу женщину? Можешь не отвечать: очевидно, женщины не настолько волосаты и вонючи, как Кроуфорд Бьюкенен!

– Я слышала, он сумел убедить комитет в том, что способен быть лучшим директором шоу, чем кто бы то ни было. Цитировал свои статьи, в которых он описывает ночную жизнь Лас-Вегаса.

– Описывает! Вот правильное слово. Именно что описывает. С ног до головы.

– Почему ты его так ненавидишь?

– Санни, дело не в нем. Дело в принципе. Хотя, с точки зрения Кроуфорда, все принципы имеют нулевую ценность. – Темпл отодвинулась от стола, чтобы иметь возможность полностью окинуть взглядом свой великолепный салат, и подцепила на вилку кусочек изящно вырезанного киви. – Бьюкенен необразованный, самодовольный, жадный и абсолютно безмозглый сексист, плохой кандидат на звание мужчины года.

– Я с тобой не спорю, но зачем принимать это так близко к сердцу?

– Ничего не могу с собой поделать – он оскорбляет мое чувство справедливости. Возможно, как предположил один мой друг, я ему тайно завидую. Поскольку Бьюкенен, при всей своей вопиющей бездарности, ловко умеет устраиваться. Даже предположить боюсь, что будет темой нынешнего шоу «Гридирона». Не говоря уже о качестве.

Санни улыбнулась:

– Да уж. Особенно без твоих сатирических куплетов – ты в них настоящий мастер.

– Спасибо.

– Полагаю, никаких ролей в шоу ты тоже играть не будешь?

– В смысле, если бы меня попросили? Вообще кого-нибудь из УЖАСС попросили участвовать? Зная Кроуфорда, я могу предположить, что он наберет ночных бабочек из «Лэйс энд Ласт». А я не стану играть в «Шоу Кроуфорда» ни за какие коврижки. Не желаю стать свидетельницей того, как старые добрые традиции «Гридирона» пойдут на дно под весом неподъемного эго этого ничтожества.

Темпл положила обратно кусочек киви и отодвинула свою тарелку с нетронутым изобилием.

– Да мне вообще не до него. У меня на крючке более крупный лосось. Я только что представила хозяевам этого отеля проект сногсшибательной программы для привлечения семейных туристов.

– Правда? Полный проект?! Это же огромные комиссионные, Темпл!

Телерепортеров трудно чем-то поразить, особенно вне работы, но Санни сейчас была явно поражена.

Темпл решила позволить Кроуфорду Бьюкенену уползти в дальний уголок ее сознания: там ему было самое место, точно скорпиону в безлюдной пустыне, где он не может никого укусить.

– Ага, – она выдавила улыбку, все еще переваривая новости «Гридирона», раз уж ей не удалось заставить себя переварить салат. – Мне придется заниматься своим собственным шоу, если Ники и Вэн согласятся.

– Вот это да! – улыбка Санни осветила ее лицо подобно солнышку, и сделалась очень хитрой, когда она нагнулась через стол к Темпл: – Слушай, я рассказала тебе то, что ты хотела знать, пусть это и не слишком приятные новости. А теперь ты признавайся, что это за красавчик-блондин, с которым ты обедала пару недель назад! Я вас видела.

Темпл, конечно, считала себя сторонницей свободного обмена информацией, но данная тема была вне обсуждений.

– Эта история, – сказала она твердо, – еще только в самом начале, и она абсолютно конфиденциальна. Может, нам попросить упаковать наши салаты на вынос?

– Думаешь, твоему героическому коту понравится салат?

– Это вряд ли, – Темпл взглянула на свое экзотическое блюдо, доставая кредитку. – Думаю, Луи бы зарыл весь этот «салат экстраваганза» в свой песок для туалета, даже если бы умирал с голоду. А я сомневаюсь, что Луи умирает с голоду, поскольку в последний раз он был замечен в окрестностях пруда с рыбами кои.

Санни во второй раз за день нарушила свои традиции, сморщив нос:

– Я тебя умоляю. Только не за столом! Не выношу кровавых зрелищ.