Текст книги "Тэлон (ЛП)"
Автор книги: Кериен Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)
Глава 9
ТЭЛОН
– Родной мой, надеюсь, у тебя есть серьезная причина звонить мне в свою первую брачную ночь. Разве ты не должен быть очень занят?
– Какого хрена, мам? Это что, какая-то шутка?
– Тэлон, не ори. Что случилось?
– Сама знаешь, что случилось. Вот это вот все. Этот дурдом, – раздраженно шиплю я, окончательно выходя из себя. – У нас нет ничего общего. Абсолютно ничего. Ни фига. Ноль. Я ей едва не противен. Внешне совсем ей не нравлюсь. И она тоже – совсем не то, чего я хотел. Я хотел высокую блондинку модельной внешности. А эта для меня слишком… милая. Она маленькая. И ненавидит путешествовать. И у нее практически нет сисек.
Азия морщится, пока я тараторю в трубку список своих претензий.
Мама на другом конце тяжело вздыхает.
– Милый, успокойся. Здесь речь идет о вещах, которые гораздо важнее, чем то, что вы двое видите на поверхности. Сейчас вы заостряете внимание на внешности и несерьезных мелочах. И этого можно было ожидать. Мы же говорили об этом на сеансах, помнишь? Чтобы привыкнуть к другому человеку, потребуется время.
– Я знаю, но не гони, мам! У нас тут совсем беда! Ничего общего, понимаешь?
– Тэлон, возьми себя в руки. – Мой отец забирает трубку у мамы. Черт. – Нельзя так говорить о женщинах, тем более о своей жене. Вы сами согласились на эксперимент, а истерите, проведя вместе меньше шести часов. Успокойтесь, дайте себе самим немного времени. Отношения – штука не простая. И рецептов тут нет.
– Пап…
– Положи трубку и начинай вести себя с женой, как взрослый человек. Попробуй просто поговорить с ней. И забудь про сиськи. Все. Мы кладем трубку.
Клик.
– Разговор, похоже, удался, – комментирует Азия, все еще сидя на диване, сжавшись в комочек.
– Да, черт побери. Зашибись. – Я швыряю телефон обратно на столик и оглядываю комнату в поисках выпивки: желательно чего-нибудь безалкогольного, потому что если я сейчас начну пить, то остановиться не смогу.
– Так это не ошибка?
Я достаю из маленького холодильника в углу комнаты баночку содовой и качаю головой в ответ на ее вопрос.
– Видимо, нет. – Жадно отпиваю прямо из банки. – Не знаю, какие извращенские причины ими двигали, но они свели нас намеренно. Может быть, хотели посмотреть, как скоро один из нас побежит в сторону выхода.
– Пить газировку вредно. Особенно вот так, из банки. Выпей лучше воды.
Я бросаю на нее свирепый взгляд, прежде чем сделать еще один большой глоток содовой. Вот такой вот я бунтарь.
– Даже не начинай, – предупреждаю я. – Если ты мне сейчас скажешь, что ты одна из этих безглютеново-веганских, ненавидящих сахар, не едящих мясо и вечно хлебающих смузи телочек, я за себя больше не ручаюсь.
– Ну ладно… – тихонько отвечает она, глядя на меня широко распахнутыми глазами.
Девчонка выглядит совсем потерянной, сидя съежившись на диване в огромном халате, у нее красные, припухшие глаза. Она расстроена. Она не должна мне нравиться, мне даже не обязательно ее знать, чтобы понять это. У нее на лице все написано.
– Прости, – неуверенно извиняюсь я. – Я на самом деле не такой мудак.
– Все в порядке… Не нужно было мне ничего говорить. – Она отворачивается и смотрит на кучу белой воздушной ткани на полу. Ее свадебное платье. Блядь. Все не так.
– Нет, ничего не в порядке. – Я уже умудрился наговорить ей кучу гадостей. А ведь как раз этого я хотел избежать: дурацких ссор с телками, которым на меня наплевать, и на которых мне, ясен перец, наплевать не меньше. Я хотел чего-то получше, и, уверен, Азия тоже.
Но тут у меня в голове словно зажигается крошечный огонек. В этот раз мне не наплевать. Совсем немного, но это уже не важно. Со мной такого раньше не бывало. Видеть ее расстроенной, знать, что я ее обидел, и что она напугана, ужасно неприятно. В груди как-то странно все сжимается.
Может быть, это что-то значит.
Или, возможно, я просто перепил газировки.
Я снова присаживаюсь на диван рядом с ней, неловко беру ее руку в свою и невольно поглаживаю пальцем простое платиновое колечко, которое надел на ее тоненький палец всего несколько часов назад. Она моя. Не уверен, что могу объяснить почему, но она теперь моя. Моя партнерша по этому безумию.
– Так как? Мы с тобой вместе в этом дурдоме? – спрашиваю я как можно мягче.
– Ага, – грустно усмехается она и слегка сжимает мою руку.
– Не знаю, как ты, а я не для того ответил на тысячу вопросов о том, что для меня важно в будущей семейной жизни, чтобы просто так сдаться.
– Я тоже, – слабо улыбается она.
– Ладно… Вот что мы будем делать. Ты ляжешь спать на кровати, а я на этом диване, и мы оба немного отдохнем. Утром закажем на завтрак все, что только есть в меню и после решим, где будем жить. Начнем все сначала и забудем о длинных волосах, сиськах и татуировках. Договорились, Мармеладка?
– Ладно. С этим я справлюсь. – Закусив нижнюю губу, девушка кивает.
Я отпускаю ее руку, и она встает. Халат распахивается совсем немного, но достаточно, чтобы я успел заметить белый кружевной бюстгальтер, трусики, чулки и пояс. И, чтоб меня, на самом деле девчонка – малышка горячая. Я прикусываю язык, чтобы удержаться и не отпустить саркастический секс-комментарий. А это для меня тяжело. Очень тяжело.
Она быстро запахивает халат и поворачивается ко мне, прежде чем уйти в спальню.
– Иди лучше ты на кровать, ты крупнее меня. Я могу тут лечь.
– Ни за что. Ложись в кровать. Тут в шкафу должны быть запасные подушки и одеяло. Все в порядке. Мне этого хватит. Бывало и хуже.
Азия подходит к шкафу в углу комнаты, достает две подушки и одеяло, возвращается и протягивает их мне с застенчивой улыбкой.
– Спасибо.
– Спокойной ночи, Тэлон.
Она идет вдоль дорожки из забытых, увядших розовых лепестков, ведущих в спальню – в нашу брачную спальню – и исчезает в ней, беззвучно затворяя за собой дверь.
– Спокойной ночи, Азия, – шепчу я ей вслед, взбивая подушку под головой и натягивая на себя тонкое одеяло.
Ну, вот он я, женат, казалось бы, на женщине своей мечты, а все равно сплю на диване в хрен знает каком отеле. В одиночестве. И никаких вам простыней из египетского хлопка. И даже никакой жены.
Каким-то образом команда проекта умудрилась найти на всем Восточном побережье единственную девушку, которая не хочет со мной спать. И вообще ничего со мной не хочет.
Отличная работа, эксперты-романтики! Отличная работа!
Глава 10
АЗИЯ
Я просыпаюсь из-за приглушенного света, струящегося из щели между закрытых штор. Спросонья несколько мгновений щурюсь, а потом вспоминаю, где нахожусь.
Номер для новобрачных.
Выставив вперед левую руку, я таращусь на непривычное кольцо на пальце, затем осторожно стаскиваю его, чтобы прочитать слова, выгравированные на его внутренней стороне. В безумии вчерашнего дня я совершенно забыла, что за несколько недель до свадьбы нас попросили выбрать слова, которые будут выгравированы на кольце наших будущих супругов. Об этих словах мы могли бы вспоминать позже, когда, хотелось бы надеяться, будем женаты и счастливы друг с другом.
Я выбрала для его кольца слова: «смейся и люби вместе со мной».
На моем выгравировано: «нет начала, нет конца, только сейчас».
Хм. Что ж, мне очень нравится, но хотелось бы знать, что именно это значит. Может, он из тех, кто предпочитает жить только сегодняшним днем? В общем-то, мне следует радоваться, что он не выбрал для моего кольца что-то вроде «рок рулит!».
Я надеваю кольцо обратно, потягиваюсь и поворачиваюсь на другой бок в огромной кровати. Мне все еще не по себе от того, что он спал на диване, в то время как я заняла эту кровать, которая вполне могла бы вместить десятерых. Однако этот его рыцарский жест – уступить мне кровать – я не могла не оценить. Очевидно, что под дикой внешностью есть место для заботливого сердца.
Я выбираюсь из кровати и ныряю в пушистый белый отельный халат. Я легла спать в одних только трусиках, поскольку решила перед сном избавиться от кружевного лифчика и пояса для чулок. Глупо вообще было покупать их. Могу ли я обижаться на его комментарий про динамщицу? Не нужно было надевать ничего сексуального, если я не была готова заняться сексом.
Но… могла ли вчерашняя ночь закончиться иначе, если бы он больше соответствовал моим представлениям? Стала бы я с ним спать, если бы он был коротко подстрижен, без татуировок, работал в офисе и не был бы рок-музыкантом? Возможно. Интересно, как меня саму это характеризует.
Тихонько открыв дверь спальни, я выхожу в гостиную и сразу замечаю, что диван пуст, а одеяло и подушки аккуратно сложены в его углу.
– Тэлон? – зову я, осторожно заглядывая в ванную, но его нет ни тут, ни на балконе.
Предположив, что он спустился в лобби за кофе, я достаю из сумки кое-что из своих вещей и направляюсь в ванную, принять по-быстрому душ. Выгляжу я ужасно: вчерашний макияж я не смыла, и теперь он слегка размазался, а волосы стоят колом из-за нечеловеческого количество геля, лака для волос и еще бог знает каких средств, которые Кэт использовала, чтобы усмирить мои непослушные пряди.
Я долго стою в душе, наслаждаясь мощными струями воды и тем фактом, что она горячая. В моей квартире воды приличной температуры хватает от силы минут на пять. Затем я вытираюсь, натягиваю джинсы и лиловую футболку с V-образным вырезом, которую собственноручно расшила крошечными стразами из горного хрусталя несколько недель назад. Потом сушу и укладываю волосы, немного расстроившись, что забыла дома утюжок, и, наконец, открываю дверь ванной, надеясь, что мы как-то сможем разобраться с нашей полной сюрпризов женитьбой.
Но его нет.
Глянув на часы на своем мобильнике, я осознаю, что провела в ванной как минимум сорок пять минут. Ему не потребовалось бы столько времени, чтобы сходить за кофе. Его мобильного, зажигалки «Зиппо» и сигарет на столике, где он бросил их вчера вечером, тоже нет. Его сумка все еще здесь, но вряд ли там есть что-то такое, без чего ему не обойтись, и что он не предпочел бы оставить, только чтобы свалить отсюда поскорее.
Он ушел.
Непрошеные слезы наворачиваются на глаза, и я быстро осматриваю комнату, надеясь найти хотя бы записку, но ничего нет.
Видимо, его заявление о том, что «мы в этом дурдоме вместе» ничего не значило.
Слезы злости и разочарования струятся по щекам, пока я быстро заталкиваю свои вещи в небольшую сумку и сворачиваю свадебное платье в огромный неудобный сверток и направляюсь к двери. Позвоню Кэт из лобби, попрошу ее приехать, забрать меня и отвезти домой. Не хочу даже говорить сейчас с доктором Холлистер или Ким. Ничего из того, что они смогут сказать, не исправит того, что случилось. Даже команда экспертов не смогла выбрать мужчину, который бы захотел остаться со мной дольше, чем на один вечер.
Придется податься в монастырь.
Я как раз собираюсь открыть входную дверь, когда раздается писк электронного замка, и Тэлон, едва не сбив меня с ног, входит в номер. Он оглядывает меня с подозрением и кладет свой телефон и сигареты на маленький столик возле двери.
– Ты решила сбежать? – спрашивает он так, словно не верит собственным глазам. – Хотела просто так бросить меня здесь одного?
Я бросаю на пол свою сумку и огромное платье.
– Я думала, ты ушел. – Вытираю глаза, смутившись, что он увидел, как я плачу. – Проснулась, а тебя не было. Больше часа прошло. И твоих вещей тоже не было.
– Мои вещи лежат вон там. – Тэлон показывает на небольшую дорожную сумку на полу в гостиной.
– Я имела в виду твои телефон и сигареты.
Он протягивает руку, за подбородок приподнимает мою голову и заглядывает мне в глаза.
– Ты что, плакала?
Я пытаюсь отвернуться от него, но он не выпускает.
– Плакала? – повторяет он, глядя прямо на меня своими карими глазами.
– Немножко, – признаю я.
– Почему? – спрашивает он, скользя большим пальцем по моему подбородку.
– Думала, ты меня уже бросил.
Он наклоняется и нежно целует мои губы. И на этот раз я ему позволяю.
– Я все еще здесь, – говорит он, не слишком отстраняясь от меня. – Просто спустился в спортзал потренироваться. – Его губы снова прикасаются к моим, и по моему позвоночнику проходит невероятная волна трепета, которая, кажется, оседает где-то в районе живота. – Я стараюсь тренироваться каждое утро. А еще у тебя очень вкусные губы, – добавляет он.
– О…
Видимо, ванильный бальзам для губ, который я все пыталась довести до ума, наконец-таки достиг совершенства.
Тэлон отпускает мое лицо, поднимает мои вещи и спокойно несет их обратно в гостиную, словно этот поцелуй мне померещился.
– Давай договоримся, что не станем просто так бросать друг друга? – предлагает он, снова повернувшись ко мне лицом.
Я все так же стою как приклеенная на том же месте в крошечном коридорчике.
– Я только за. – Осторожно прикасаюсь пальцем к своим губам, все еще немного завороженная его поцелуем. Сама себе не хочу признаваться, но от него у меня до сих пор дрожат коленки.
– Ты правда думаешь, что я бросил бы тебя здесь одну, пока ты спала? – Он проводит рукой по своим волнистым волосам. – Какого хрена?
– Сама не знаю… – Я слегка пожимаю плечами, чувствуя себя идиоткой, что так погорячилась. – Я тебя не знаю. Не знаю, на что ты способен.
– Все понятно, – кивает молодой человек. – Для справки: я не мудак, Азия. Если у меня возникнет проблема, я тебе скажу. Не возьму и не сбегу просто так.
– Прости, что сделала поспешные выводы. Сама не знаю, о чем думала.
– Должен признаться, мне не нравится, что ты готова была так быстро свалить. Мы или барахтаемся в этой херне вместе, или не связываемся с ней совсем. Без маленькой толики доверия тут не обойтись.
– Ты совершенно прав, – соглашаюсь я, медленно возвращаясь в гостиную. – Просто это очень тяжело. И, если быть до конца честной, мне немного страшно. Мне часто приходилось оставаться одной, самые близкие люди меня легко бросали.
Признаваться ему в своих страхах очень непросто, но доктор Холлистер настаивала во время наших с ней многочисленных встреч, что рассказывать партнеру о своих страхах очень важно.
Он смотрит на меня, прищурив карие глаза.
– Я не собираюсь сваливать. – Подняв со столика возле дивана меню, он присаживается возле телефона и снова обращает все свое внимание на меня. – Мы взяли на себя серьезные обязательства. И несмотря на то, что сейчас нам обоим кажется, что все это – большая ошибка, думаю, попытаться все же стоит.
– Ты прав. Это здесь самое главное. – Я пересекаю комнату и сажусь рядом с ним. – Научиться доверять другому человеку, правда?
– И себе самим тоже, – добавляет он.
Что верно, то верно. Научиться доверять самой себе мне лично будет, наверное, ненамного проще, чем научиться доверять другому человеку. А помимо этого, нужно суметь довериться людям, которые свели нас вместе, решив, будто мы друг другу подходим.
– И, если тебе от этого станет легче, меня тоже телочки бросают. Сразу же, как только натрахаются вволю. Кажется, это все, на что я гожусь.
Ого!
– Ну, от этого мне точно не легче, могу тебя заверить, но мне кажется, что ты сгодишься не только на это.
Очень на это надеюсь.
– Что ж… – усмехается парень. – Поскольку тебя вариант с потрахаться не интересует, думаю, мы довольно скоро все выясним, разве нет?
И тут меня осеняет.
– Тэлон, – прикасаюсь я к его руке. – Думаю, ты только что высказал первую причину, по которой из нас с тобой решили составить пару.
– Ты, возможно, права, Мармеладка. – Он поворачивается ко мне и словно впивается в меня взглядом. – Полагаю, мне предстоит завоевать тебя своей очаровательной, остроумной личностью, а не знаменитым членом.
Я не могу удержаться и начинаю хохотать. Мне, кажется, начинает нравиться его саркастичное чувство юмора.
– Неплохо для начала.
– Не знаю, как ты, – тяжело вздыхает он, – а я хочу на завтрак долбаные оладьи.
Тэлон не шутил, когда сказал, что закажет на завтрак все, что есть в меню. Чтобы принести наш заказ, потребовалось два официанта, и, когда они расставили все тарелки, на небольшом столике в углу комнаты почти не осталось свободного места. Я в смятении наблюдаю, как он дает каждому из них по пятидесятидолларовой банкноте на чай, и те удаляются, предлагая свои услуги в любое время, когда ему что-нибудь потребуется.
Мы усаживаемся за стол, и мой муж тут же принимается за оладьи, бекон и колбаски, а я беру себе немного свежих фруктов и йогурт.
– Бекон хочешь? – Он протягивает мне аппетитный ароматный кусочек.
– Нет… Я не ем мясо.
– Детка, мясо ты есть будешь, и не сомневайся. – Он закидывает кусочек в рот и медленно жует, поглядывая на меня, а в глазах его играют озорные искорки.
Я закатываю глаза и прожевываю кусок банана, прежде чем ответить.
– Это сейчас в тебе заговорила та самая очаровательная, остроумная личность?
– Эй, я стараюсь.
– Я тут подумала, может, устроим что-то вроде быстрого свидания, позадаем друг другу вопросы, попробуем немного познакомиться? – Я наливаю нам обоим в стаканы свежевыжатый апельсиновый сок.
– Я за. – Он с азартом кивает и обильно поливает оладьи сиропом. – Будет забавно. Просто задаем вопросы один за другим?
– Да.
– Ладно. Я первый. – Он отпивает кофе и на мгновение задумывается. – Любимый цвет?
Я смеюсь от удивления и качаю головой.
– Это первое, что ты хочешь узнать?
– Ага.
– Сиреневый. Твой?
– Я, наверное, выберу черный. – Он придвигает к себе тарелку с вафлями. – Ты работаешь?
Ни фига себе переход, от цветов к карьере за две секунды.
– Я работаю дома. Шью одежду, мастерю аксессуары, ремни, шарфы, всякую всячину, иногда бижутерию. Еще делаю мыло ручной работы, средства для ванны, скрабы для тела, лосьоны и бальзамы для губ.
Мой муж удивленно приподнимает брови, но смотрит с одобрением.
– Это очень круто. Ты сама нашила эти камушки на блузку? – Он вилкой показывает в сторону моей футболки.
– Да, сама.
– Мне нравится. Обожаю всякие креативные штуки. И мне нравится, что ты работаешь дома. Не придется за тебя волноваться.
– А ты еще где-то работаешь? – интересуюсь я. – Помимо группы.
– Серьезно? – Тэлон выглядит оскорбленным и откидывается на стуле. – Считаешь, этого недостаточно?
– Я не это имела в виду. Просто хотела знать, занимаешься ли ты чем-то еще.
– Я подрабатывал моделью несколько раз.
– Вот видишь! Это тоже считается.
Намазывая маслом тост, он выдает свой следующий вопрос:
– Я заметил, что к алтарю тебя притащил мой брат. Где твоя семья?
Я глубоко вздыхаю, пытаясь найти подходящие слова, чтобы объяснить ему, что из себя представляет моя семья, и решаю, что лучше всего просто рассказать правду.
– Мои отец и брат в тюрьме, а мама уехала, когда мне было семнадцать, с мужчиной, которого тогда встретила. С тех пор я слышала о ней только дважды: оба раза она надеялась получить от меня деньги, которых, кстати, у меня нет. – Я поднимаю на него глаза, надеясь, что не встречу презрительный взгляд, но вместо этого он смотрит на меня с пониманием и едва заметно кивает, словно приглашая продолжить говорить. – Мне пришлось в старшем классе бросить школу, чтобы попытаться работать и позаботиться о самой себе. В колледж я даже не поступила.
Тэлон кладет свою вилку на тарелку и проводит рукой по волосам, привычным движением убирает их за ухо.
– Училась ты в колледже или нет, мне все равно. Но то, через что тебе пришлось пройти, довольно скверно, особенно если это случилось в таком юном возрасте. Как ты, наверное, заметила на свадьбе, у меня довольно большая семья, и мы все очень близки.
– Тебе очень повезло, что у тебя есть такие родные. – На самом деле я даже завидую. Хотя я только вскользь познакомилась с ними в суматохе вчерашнего дня, его родные показались мне очень милыми и приветливыми. И сразу видно, что они по-настоящему любят друг друга, в отличие от моей семьи.
– У тебя они тоже есть. Моя семья теперь и твоя семья.
Я опускаю глаза на свою тарелку и нервно толкаю по ней туда-сюда кусочек ананаса.
– Ты очень добр. Но мы даже не знаем, получится ли что-нибудь из нашего эксперимента. Я лучше пока не буду надеяться на то, что у меня появилась большая чудесная семья.
– Азия, я не для того в это ввязался, чтобы развестись. А ты?
– Нет. – Я резко, с вызовом поднимаю голову. – Это последнее, чего бы мне хотелось.
– Вот и хорошо, потому что не знаю как, но мы обязательно справимся с этим долбаным экспериментом.
От вероятности осуществления того, о чем он говорит, у меня сжимается сердце. Может быть, у нас и правда все получится. Может быть, каким-то образом я на самом деле переживу следующие шесть месяцев этого безумия и обрету в итоге настоящего мужа и крепкую семью.
– Это твое настоящее имя? – вдруг задает вопрос он. – Азия?
– Да. А твое настоящее имя – Тэлон?
– Ага. В нашей семье у всех редкие имена. Так бывает, когда мама – писательница, а папа – музыкант.
– Мне очень нравятся все ваши имена, – признаюсь я. – Я всегда думала, что это сценические псевдонимы.
– Неа. – Он вытаскивает из пачки сигарет электронную сигарету и начинает дымить. – В свидетельствах о рождении у нас именно эти имена.
– Ты бросил курить, пока был в спортзале? – поддразниваю я, указывая жестом на электронную сигарету.
Он смеется и на пару сантиметров отодвигает от себя пустую тарелку.
– Нет, просто не хочу, чтобы сработала пожарная сигнализация. Хотя я уже какое-то время пытаюсь бросить. Мой брат пользовался такой штукой, я решил тоже попробовать. – Он выпускает в сторону дым из левого уголка рта и пристально смотрит на меня. – Ладно. Вопрос на миллион долларов. Секс. Ты ясно дала понять, что не спишь с кем попало, и, должен признаться, мне это нравится.
В животе у меня вдруг начинают порхать бабочки, а щеки заливает горячая краска.
– Хотела бы я быть уверена, что о тебе можно сказать то же самое. К сожалению, у тебя довольно громкая репутация.
– Каюсь, виноват по всем пунктам, Мармеладка. – Он усмехается. – Прости.
Я беру себя в руки, чтобы задать следующий вопрос.
– Ты сможешь быть мне верен?
Кончик его электронной сигареты загорается синим, пока он делает глубокую затяжку.
– Думаю, да, – произносит он наконец с некоторой долей неуверенности.
– Думаешь? – переспрашиваю я. – Ты должен бы быть уверен. Я не хочу жить с мужчиной, который изменяет.
– А разве это считается изменой, если мы с тобой не занимаемся сексом? – дразнит он, наклонив голову набок.
Я бросаю на него уничтожающий взгляд и отодвигаю в сторону свою тарелку. Аппетит у меня совсем пропал.
– Да, Тэлон. Считается.
– Расслабься, я пошутил. Уверен, изменять тебе я не стану. Обхожусь без этого уже месяц, а это для меня рекорд.
Его слова звучат для меня, как пощечина.
– Месяц? – уточняю я. – Ты занимался сексом месяц назад?
– Приблизительно. – Молодой человек беззаботно пожимает плечами. – Плюс-минус неделя.
Я встаю и отхожу от стола, качая головой. Поверить не могу, что он переспал с другой женщиной всего несколько недель назад. Одним из условий подготовительного процесса было прекращение сексуальных отношений с другими людьми, как только мы узнали, что партнер для нас найден и назначена дата свадьбы. Мы узнали об этом три месяца назад.
– Теперь что не так? – Тэлон поднимается из-за стола и подходит к тому месту, где я стою у окна.
Я продолжаю рассматривать в окно ту беседку на берегу озера, в которой мы вчера фотографировались. Там мы в первый раз поцеловались.
– Ты обо мне тогда уже знал. Знал, что назначена дата свадьбы.
– И да, и нет. Тебя я не знал. Знал только, что все уже скоро случится.
– А этого было недостаточно? – Я разворачиваюсь к нему и заглядываю в его глаза.
– Не знаю, – он поднимает вверх ладони. – Я об этом даже не подумал. Просто жил своей обычной жизнь.
– Потрясающе, – саркастично усмехаюсь я.
– Обычный секс с фанатками. Всего-навсего. Это ничего не значит. Вообще ничего. Потрахались и разошлись. Все, – говорит он оправдываясь.
– Это ужасно! – Он сказал: «фанатки». Это несколько женщин.
Я отхожу от него, плюхаюсь на диван и скрещиваю руки на груди. Даже подташнивает от мысли, что он занимался сексом с разными женщинами, в то время как мы должны были думать о женитьбе и полностью погрузиться в процесс эксперимента. Я так радовалась, когда узнала, что для меня нашли пару, и, пусть чисто технически, но теперь я помолвлена. Я только и думала, что о нашей встрече. Постоянно представляла, каким он окажется, как будет себя вести, как мы полюбим друг друга с первого взгляда.
А он в это время резвился со своими фанатками, ни разу не подумав обо мне.
– Прости, детка, но раньше у меня всегда так было.
– Прекрати называть меня «деткой»! Ты всех называешь «детками».
– Извини. – Он присаживается на корточки передо мной, но я отказываюсь на него смотреть. – Ты ревнуешь?
– Нет! – Разве что совсем немного. – Просто надеялась, что мой будущий муж проявит хоть какую-то сдержанность и будет заинтересован в происходящем, как была заинтересована я.
– Ладно, я немного накосячил. Больше так не сделаю. Обещаю.
– А доктор Холлистер об этом знает?
– Без понятия. – Он снова пожимает плечами. – Я ей не говорил.
– Она, скорее всего, вышвырнула бы тебя из эксперимента, если бы узнала.
– Сейчас уже поздно об этом рассуждать. Имеем, что имеем.
Так и хочется его пнуть.
– Имеем, что имеем? – повторяю я, не веря своим ушам. – А как насчет тестов? Как я теперь могу быть уверена, что ты чист?
– Нет у меня никакой заразы, – оправдывается он, но повышает при этом голос. – Я сдавал анализы две недели назад. Убедился еще раз, что все чисто. И я всегда пользуюсь защитой.
– Ого, ура-ура! – язвительно замечаю я, поднимая вверх кулачки в победном жесте.
– Ну а ты когда в последний раз, мисс Совершенство?
– Что в последний раз?
– Занималась с кем-то сексом.
Черт! Не хочу сейчас говорить ему правду об этом, он точно подумает, что я ненормальная.
– Это не твое дело, но можешь быть уверен, точно не месяц назад. Я соблюдала все правила.
– Ого! Ура-ура тебе! – передразнивает он мой победный жест. – Ну, говори, когда.
– Нет.
Его губы кривятся в озорной усмешке.
– Скажи, или я тебя защекочу.
– Нет. – Я качаю головой. – Прошло больше трех месяцев, остальное тебя не касается.
Я не успеваю даже пошевелиться, как Тэлон набрасывается на меня и начинает щекотать мои бока, и я заливаюсь хохотом. Я ужасно боюсь щекотки. Поверить не могу, что он об этом уже пронюхал и даже использовал против меня два раза.
– Перестань! Пожалуйста! – умоляю я, смеясь без остановки.
Пытаюсь ухватить его за руки. Но он, учитывая его высокий рост и кучу мышц, немедленно берет надо мной верх, стаскивает меня на пол и практически обездвиживает, садясь верхом мне на ноги и сжимая мои руки в своих у меня над головой.
– Нельзя щекотать меня каждый раз, когда хочешь добиться своего, – возмущаюсь я, стараясь перевести дыхание.
– Конечно можно! – Тэлон улыбается, встряхивая головой, чтобы убрать от лица упавшие на глаза волосы.
Хотя он практически скрутил меня в бараний рог, я замечаю, что он осторожен и старается не придавить меня своим весом. А еще в этом положении, когда его мускулистые бедра прижаты к моим, трудно не заметить серьезных размеров выпуклость под тонкой тканью джинсов, в которые он одет. Боже мой, держите меня семеро!
– Скажи мне, – подталкивает меня молодой человек, все еще сжимая мои руки.
– Это было давно. – Я отвожу взгляд от его хозяйства и вместо этого смотрю ему в глаза.
– Насколько давно?
Я вздыхаю и отворачиваюсь в сторону окна.
– Три года.
– Три долбаных года? – громко переспрашивает он, словно не может поверить в то, что я сказала. – Как ты вообще до сих пор жива?
– Ха-ха, – отвечаю я, ерзая. – Отпусти меня, пожалуйста.
– Еще нет. Сначала скажи, почему так давно?
– Тебе обязательно нужно смущать меня вот так? – Я сверлю его свирепым взглядом.
– Я вообще не пытаюсь тебя засмущать. Просто хочу немного узнать и попытаться тебя понять.
– У меня давно не было ни с кем отношений, и в последнее время жутко не везло со свиданиями. Я уже говорила, что не прыгаю в постель к мужчинам просто ради секса. Вот и все… три года. Доволен?
Он смотрит на меня пару секунд, а затем переставляет ноги так, что его колени оказываются между моих разведенных в стороны бедер, и поднимает наши соединенные руки над моей головой. Его длинные волнистые волосы снова падают на лицо и слегка щекочут мои щеки.
– Я могу это исправить, – предлагает он, слегка прижимаясь ко мне своим затвердевшим членом. Сердце у меня начинает бешено колотиться, а давно забытые девчачьи части тела трепещут от этого легкого прикосновения, пусть даже и сквозь одежду.
– Думала, я тебе не нравлюсь, – говорю я предательски дрогнувшим голосом, сама пугаясь того факта, что мой муж начинает мне нравиться.
– Я тоже так думал. – Он отпускает одну мою руку и проводит пальцами вниз по моему плечу, сбоку по груди, по ребрам и, наконец, сжимает мое бедро и притягивает меня к себе. – Но, кажется, очевидно, что мое тело тебя хочет… и, по-моему, твое тело тоже меня хочет.
У меня вырывается резкий вздох.
– Мне нужно больше, – шепчу я, хотя это именно то, что мне сейчас нужно.
Он зарывается лицом мне в шею, слегка покусывает мою кожу, а я едва сдерживаюсь, чтобы не обвить его ногами.
– У меня там двадцать пять сантиметров, детка. Куда еще больше?
– Тьфу ты! – Я отталкиваю его от себя, и он растягивается на спине на полу, хохоча. – Это не смешно, – ворчу я, шлепая его по плечу.
– Я пошутил.
– Откуда ты вообще знаешь, что там двадцать пять сантиметров?
– Я его измерил. Можем перемерить, если хочешь. Позвони на ресепшен, попроси, чтобы прислали линейку.
Я качаю головой, пытаясь удержать смех.
– Можешь побыть серьезным хоть минуту?
Он поднимается и садится, облокачиваясь на диван, старается перестать смеяться.
– Хорошо. Все. Я серьезный, – отвечает он, сжимая губы в линию. Выглядит он при этом довольно забавно. Волосы у него растрепались, поэтому я неуверенно протягиваю руку и приглаживаю их пальцами.
– Я об этом размышляла, – начинаю я. – Очевидно, мы с тобой по части секса находимся на разных полюсах. Ты говорил, что это единственное, чего от тебя ждут женщины, и что для тебя это просто секс. А для меня все как раз наоборот. Я не могу заниматься с кем-то сексом, если у меня нет чувств к этому человеку. Может быть, это тоже своего рода задача для нас обоих: для тебя – не заниматься сексом, пока не появятся настоящие чувства ко мне, а для меня – показать тебе, что ты способен не только на один секс.
– Ты так думаешь? – с сомнением переспрашивает он, немного подумав.
– Ага.
– Мне кажется, все это слишком сложно, и вполне может, в конечном счете, привести к прямо противоположному результату. И зачем им наваливать на нас такое?
– Может быть для того, чтобы мы научились по-настоящему ценить того, кто рядом, то есть друг друга?
