Текст книги "Огненное крыло"

Автор книги: Кеннет Оппель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Пусть это укрепит твою решимость, – прошипел воздух возле его ушей. – Детеныш, которого ты ищешь, сын сереброкрыла Шейда. А теперь поторопись.

Пещера

– Как тебе удалось так сильно ударить его, просто не верится! – сказала Луна, когда они наконец немного замедлили полет, убедившись, что вампир их не преследует. – Я думала, что ты обречен, Грифф, но ты просто сокрушил его. Как тебе это удалось?

– Не знаю. – Гриффин сам этому удивлялся. Он был намного меньше вампира, и тот должен был легко уничтожить его. – Наверное, мне просто повезло.

Луна с восхищением смотрела на него.

– А дома ты был сильным?

– Нет, не был, – сказал Гриффин. Он и сейчас не считал себя сильным. Все тело ломило, ужасно хотелось есть и пить.

– Ну а здесь все наоборот, – убежденно сказала Луна. – Это для нас очень хорошо.

– Да, в мире мертвых я необыкновенный силач, – саркастически пробормотал Гриффин. Но на минуту ему стало приятно. Луна с таким восхищением смотрела на него. Он произвел на нее впечатление. Сильный. Но ведь он тогда явно оцепенел, отказался защищаться. Будто кто-то все сделал за него. Удовольствие, которое Гриффин почувствовал от мысли, что он сильный, исчезло.

– А кто это был, ты знаешь? – спросила Луна.

– Вампир-призрак. Каннибал из южных джунглей. Ты, наверное, не помнишь все эти истории, которые нам рассказывали.

Луна покачала головой.

– Мы часто играли в них. Тебе нравилось быть одним из каннибалов.

– Мне? – с изумлением спросила Луна, улыбаясь.

– Да. Ты выбирала кого-нибудь и делала вид, что хочешь съесть его. Тебе казалось, что это забавно.

– Ну, вряд ли тогда было так забавно, как сейчас! Сначала этот мерзкий кактус и – как ты выразился? – типичная задачка со скользящим побегом. Потом, когда мы уже думали, что веселее быть не может, над нами появляется этот огромный мясоед!

Гриффин так расхохотался, что у него закололо в боку. Потом оглянулся через плечо:

– Как думаешь, он летит на нами?

– Вряд ли. Теперь он будет держаться за миллионы взмахов крыльев от тебя!

Гриффин улыбнулся, желая почувствовать ту же уверенность.

– Странно, – сказал он. – Вампир смотрел прямо на меня. Не на тебя. Как будто охотился именно за мной. Будто заранее знал, где я.

– По-моему, у тебя просто воображение разыгралось.

– Неужели? Давай посмотрим. Мы в стране мертвых, внезапно местность изменяется, кактус начинает опутывать тебя, как кокон гусеницу, а каннибал пытается меня съесть. Да, пожалуй, действительно воображение разыгралось!

– Как он мог искать тебя? – возразила Луна. – Глупость какая!

– Мое свечение! Он как-то узнал, что я живой! – Гриффин настороженно огляделся вокруг, чувствуя себя гигантским светлячком, сияющей приманкой для каждого хищника в Подземном Царстве. – Что если он гонится за мной? Нам не удастся еще раз победить его, Луна. Теперь мы даже не сможем спать!

– Я не сплю, – напомнила Луна.

– Ну, а я-то сплю. Как я смогу спать? Я имею в виду, где теперь найти безопасное место? Если я не буду отдыхать, я быстро устану и ослабею. А если я ослабею, как я доберусь…

– Грифф, все нормально, – решительно сказала Луна. – Ты сможешь отдыхать. Ты сможешь спать. Я буду караулить.

– Если что-то начнет двигаться или светиться…

– В следующий раз я буду внимательнее. Обещаю. Эй, а как получилось, что те побеги даже не пытались опутать тебя?

Гриффин нахмурился. Об этом он не подумал.

– Не знаю. Однако здесь все меня тревожит.

– Надо лететь быстрее, только и всего.

– Ладно. Спасибо. – Он заставил себя успокоиться. Как хорошо, что Луна рядом. – Ты уверена, что курс правильный? – спросил он вдруг. Однообразная растрескавшаяся равнина простиралась во все стороны – ничто не вызывало в его памяти карту Фриды.

– По-моему, да, – ответила Луна.

– Точно?

Она внезапно вздрогнула, взглянув на страшные рубцы на своих крыльях.

– Я посмотрела, как сумела, – резко сказала она. – Не похоже, что ты собирался сделать это сам.

– Извини. – Спустя минуту он спросил: – Тебе больно?

– Похоже, лучше не станет. – Ее мордочка исказилась от боли, и крыльями она взмахивала не так мерно и сильно, как раньше.

Устыдившись, Гриффин больше не проронил ни слова. Но все равно не перестал беспокоиться, правильно ли они летят. К тому же он злился на себя. Нужно было взять курс до того, как он заснул; почему только он не сделал этого?

Молча они летели вперед.

– Там что-то меняется, – сказала Луна.

Гриффин тоже это заметил. Около самого горизонта однообразная равнина заканчивалась изрезанной береговой линией. За ней, мягко волнуясь и блестя в звездном свете, простиралось море. При одном только взгляде на него Гриффин воспрянул духом, хотя и не помнил ничего похожего на карте Фриды. Море переливалось и образовывало холмы, которые набегали друг на друга, прежде чем исчезнуть. Это было удивительно красиво. Но…

– Это не вода, – сказал Гриффин упавшим голосом.

То, что он принял за воду, оказалось океаном тусклого, бледного песка, который двигался, словно волны. Песчаные гребни поднимались над поверхностью, замирали на несколько секунд, а потом с шумом осыпались. Все это передвижение, вспучивание и вращение заставляло вращаться воздух, и они продвигались вперед, качаясь в его верхних слоях, таких плотных, что казалось, будто они в самом деле плывут по воде. Гриффин старался не смотреть вниз; один вид волноподобного песка вызывал у него головокружение.

– Так должно быть? – спросила Луна.

– Нет.

– Я просто хотела знать наверняка.

Было ли правильным это направление? Они достигли вершины песчаной гряды, которая рухнула им навстречу, словно приливная волна. За ней лежало более спокойное пространство. Гриффин обрадовался. Сражение с воздушными потоками, попытки не потерять курс совершенно вымотали его.

На расстоянии примерно тысячи взмахов крыльев, выступая из песка, виднелся невысокий холм. С облегчением Гриффин узнал его.

– Он был на карте Фриды! – обрадованно крикнул он. – Мы на правильном курсе! – Он радостно улыбнулся Луне. – Ты сделала это!

Вдалеке он увидел, словно выгравированные на ночном небе, силуэты летучих мышей. Несмотря на расстояние, было ясно, что вампиров среди них нет. Летучие мыши направлялись к холму.

– Может, это тоже пилигримы, – сказала Луна. Гриффин заметил, что, подлетев к холму, летучие мыши исчезали из виду.

– Что там такого интересного? – спросила Луна.

– Пещера, – пробормотал Гриффин, когда карта Фриды вспыхнула перед его мысленным взором. – Луна, мы не будем там останавливаться.

– Почему?

Ему хотелось быстрее миновать это место, но, пролетая, он бросил беглый взгляд на вход в пещеру. Он был просторный, как пасть огромного, вытащенного на берег морского существа, раскрытая в последнем вздохе.

Вокруг мягко колыхался песок. Потоки таинственного света струились из глубины пещеры. Полдюжины серокрылов промчались ко входу мимо Луны и Гриффина.

– Эй, что там внизу? – крикнула им вслед Луна.

– Путь домой! – возбужденно ответил один из них. – Летите с нами!

– Торопитесь! – крикнул другой, обернувшись. – Говорят, там можно вернуть свою жизнь!

Луна выжидательно повернулась к Гриффину.

– Фрида ничего не говорила об этом, – пробормотал Гриффин. – Древо – единственный путь…

– Да, мы уже видели одно дерево.

– Это был просто кактус. Фрида сказала, чтобы мы не останавливались… – Но его взгляд все время притягивало к нежному свету, струящемуся из входа в пещеру.

– Я хочу туда, – сказала Луна.

– Нельзя, этого на карте нет, – твердо сказал Гриффин.

– Ты просто боишься.

– Правильно.

– Ну, и что плохого может случиться на этот раз? – спросила она с усмешкой. – Ведь я уже умерла.

– Хорошая шутка. Ужасно смешно!

– Неужели тебе нисколечко не любопытно?

– Луна…

– Давай, Гриффин.

Она уже летела вниз ко входу в пещеру. Гриффин мгновение колебался, а затем последовал за ней.

– Мы уже близко, – сказал Шейд.

До этого он едва различал эхо-след Гриффина, но теперь он был совсем четким. Шейд позволил себе почувствовать надежду, несмотря на то что видел эхо-изображение Гота. «Может, это был вовсе не Гот, – твердил он. – Какой-то другой вампир». Но он просто пытался обмануть себя. Там был Гот, Шейд знал это. Обычно мысль о том, что Гот мертв, успокаивала его, но теперь все было наоборот. Оставалось лишь надеяться, что появление Гота здесь и сейчас было простым совпадением, случайным стечением обстоятельств. Шейд сильнее забил крыльями.

Под ним вздымалось и опадало море песка.

– Когда ты найдешь своего сына, – спросила Ява, – как вы вернетесь домой?

Шейд оглядел каменный небосвод Подземного Царства, с трудом осмеливаясь поверить в такой хороший исход дела. Во время полета он беспокойно смотрел вверх, надеясь, что его созвездие появится над горизонтом. И вот оно появилось. Выход. Пройдет несколько часов, и если все пойдет хорошо, он полетит к нему вместе с Гриффином. Подняться наверх и выбраться наружу будет нелегко, но он поможет сыну. Они вместе выберутся отсюда и вернутся в Древесный Приют, прежде чем трещину закроют.

– Через ту же трещину, через которую мы оба попали сюда, – ответил Шейд. – Я знаю, где она… – Он вздрогнул. Он совсем забылся. Только глупец может говорить здесь о Верхнем Мире и о том, как вернуться туда. С беспокойством он взглянул на Мрака, надеясь, что вампир ничего не слышал.

Мрак смотрел прямо на них.

– Я уже знаю, – сказал он. – Я не в первый раз вижу свечение вокруг живых. Не беспокойся: я не буду пытаться следовать за тобой в Верхний Мир. – Вампир посмотрел на Йорика, Яву и Немо. – И если вы это задумали, я могу избавить вас от трудов и разочарований. Это невозможно.

– Откуда ты знаешь? – спросил Шейд.

– Потому что я пытался. Очень давно. Я нашел трещину в небосводе и стал карабкаться вверх. Сколько времени это продолжалось, я не могу сказать. Казалось, это длится вечность – сражение с воющим ветром и тяга Подземного Царства. Но я достиг поверхности. Я вылез наружу и взлетел.

У Шейда от волнения шерсть встала дыбом.

– И что?

– Я исчез, – закончил Мрак. – В мире живых я стал всего лишь эхом, маленьким облачком пара, и не мог вылететь из трещины, справиться с ее притяжением. Как будто у меня не было тела. На мгновение я увидел мир – он сиял точно таким же светом, который окружает тебя, сереброкрыл, – а потом я взорвался. Меня всосало в трещину и потянуло вниз, в Подземное Царство. И тогда я снова обрел форму. Наши мертвые тела не могут существовать в Верхнем Мире. Избавьте себя от муки видеть его только на мгновение.

Шейд ничего не сказал, вспомнив о шипящей трещине около Каменной Крепости. Он представил себе, как Мрак ползет к ее краю, отчаянно стараясь вернуться на поверхность земли. Этот образ внушал жалость, но все-таки Шейд почувствовал облегчение при мысли, что мертвым вампирам не дано вернуться в Верхний Мир. Конечно, если Мрак говорит правду.

Шейд повернулся к Яве. Казалось несправедливым после того, как они помогли ему, покинуть их в этом трудном и опасном путешествии через все Подземное Царство, к Древу, которое, может, существует, а может, и нет.

– Простите меня, – сказал он.

– Не надо, – улыбнулась Ява. – Нам будет грустно видеть, как ты уходишь. Но ты не жалей нас. У нас ведь есть Древо.

Шейд кивнул и на минутку отлетел в сторону, чтобы снова проверить след Гриффина.

Все было по-прежнему, и он уже почти открыл глаза, когда снова увидел эхо-изображение Гота: изображение недавнее и четкое. Гот следовал тем же курсом, что и Гриффин.

Облако сияющего тумана окутывало вход в пещеру, и разглядеть, что происходит внутри, было невозможно.

– Луна, прошу тебя, не делай этого, – попросил Гриффин.

– Только на минуточку, Грифф.

Что-то в этих словах встревожило его еще больше.

– У меня плохое предчувствие, – сказал он ей. – Получается как-то слишком просто. Фрида говорила, что надо не отвлекаться и лететь дальше. Посмотри на этот вход. Пещера может захлопнуться, как челюсти. Ее может засыпать песком и нас вместе с ней. Мы окажемся в ловушке. Навсегда.

– Ну, пожалуйста, – нежно сказала она.

– Ты заставляешь меня согласиться…

– Вот и хорошо.

– Трудно сказать «нет» тому, кто умер. Но все же я скажу…

– Ты чувствуешь себя жестоким, правда? Я бы чувствовала.

– Луна, оттуда никто еще не вышел. Она покачала головой и прислушалась.

– Я не слышу ни криков, ни воплей. Может, им там хорошо.

И как будто в подтверждение ее слов Гриффин услышал какой-то мелодичный напев, смех, шелест возбужденных голосов.

– Вот видишь! – сказала Луна.

– Это действительно опасно.

– Ну ладно, я лечу вниз. Подожди меня здесь, если хочешь.

Она влетела в пещеру, и ее поглотила светящаяся завеса. Гриффин секунду подождал, затем последовал за ней. Ему не хотелось, чтобы Луна отправлялась внутрь одна. И, если честно, он не хотел оставаться один снаружи. Свет окутал его, как теплый туман, и он тут же почувствовал себя спокойнее. Он летел вперед, почти ничего не видя, пока туман не рассеялся. Гриффин очутился в огромной пещере; ее стены и потолок светились мягким, мерцающим светом. Там, пристально уставившись куда-то в пол, висели миллионы летучих мышей.

Гриффин тоже глянул вниз. Это было огромное, мягко пульсирующее озеро звука и света. С его поверхности поднимались тонкие светлые завитки; они сплетались и устремлялись к потолку, словно лучезарные колонны. Висящая в воздухе туманная пелена мелодично звенела.

Гриффин увидел Луну и сильнее замахал крыльями, чтобы догнать ее.

– Что это? – тихо спросил он.

Она только замотала головой. Вместе они облетели пещеру, ища место, где бы устроиться. Это оказалось непросто, но наконец они нашли свободный уголок и повисли рядом Друг с другом. Ему не хотелось долго оставаться здесь. Он оглядел летучих мышей, гроздьями висевших вокруг. Время от времени кто-нибудь из них смеялся или издавал счастливое восклицание, бормотал что-то радостное. Большинство были невероятно спокойны и молчаливы. Они висели совершенно неподвижно и, не отрываясь, смотрели на озеро света. Оно и в самом деле было необыкновенно красиво, но все-таки Гриффин не понимал их чересчур восхищенного внимания.

– О, – услышал он вздох Луны.

Он оглянулся и увидел, что она смотрит вниз. Глаза ее светились чудесным светом.

– Что там? – спросил он.

– Неужели ты не видишь, Грифф?

– Ну, вижу свет.

– Нет, – прошептала Луна. – Дом. Он, прищурившись, посмотрел вниз.

– Гм, нет, я этого не вижу. Только какие-то сложные, мягкие очертания – вот это похоже на медведя, – но это все равно что в ветреную ночь разглядывать освещенные луной облака. Они стремительно мчатся по небу и все время меняются. Но я действительно больше ничего не вижу…

Может, ему досталось неудачное место? Он хотел было поискать другое, но Луна казалась такой счастливой, и к тому же он не хотел выделяться в этой толпе.

– Что ты видишь? – спросил он.

– Древесный Приют, – шепотом ответила Луна со счастливым вздохом, не отрывая глаз от светящегося озера. – Солнце только что село, и мы вылетаем на охоту. – Улыбка скользнула по ее мордочке. – И еще там дерево, где ты всегда кормился, Грифф. Огромный клен, весь покрытый гусеницами. Не могу поверить, что ты ешь их…

Он тоже улыбнулся, но только на секунду – казалось, будто прихотливый свет внизу отлился в изображение его любимого леса: деревья и летучие мыши, наполняющие небо. Потом изображение рассеялось. Остался просто свет.

– О Гриффин, – бормотала Луна. – Это действительно прекрасно! Я рада, что мы пришли сюда. Все так, как ты мне рассказывал. Но это гораздо лучше, чем просто вспоминать. И боль уходит. Мои крылья больше не болят.

– Хорошо, – смущенно проговорил он.

Ее мордочка была такой безмятежной и счастливой, что он почувствовал себя виноватым. Он лишил ее всего; как можно теперь просить ее поторопиться и уйти отсюда?

– Эй, посмотри, там Фальстаф, Скайе и Рован, – воскликнула Луна. – Эй, ребята! – Она рассмеялась, потом кивнула головой, прислушиваясь к разговору, который Гриффин не мог слышать. Он пристально вглядывался в озеро света и всей кожей ощущал медленно подкрадывающееся предчувствие беды.

– Луна, – сказал он. – Я ничего этого не вижу.

– Так смотри, – сказала она рассеянно. – Ты увидишь. Это же проще простого. Какое озеро… – Ее голос звучал так тихо, что он едва слышал его. – Я уже там…

Гриффин посмотрел на нее с тревогой. Что бы Луна там ни видела, она должна понимать, что это всего лишь картинки, что-то вроде эхо-миражей.

Он толкнул ее:

– Луна?

– Ш-ш-ш.

Он посмотрел на других летучих мышей. С ними творилось то же самое. Все они пристально глядели вниз с тем же восторженным вниманием, будто увидели то, что больше всего любили. Возможно, этот кружащийся источник света и звука показывает каждому то, что он больше всего хочет видеть.

Всем, кроме него, Гриффина.

«Живой, – подумал он. – Это потому, что я живой».

Вероятно, здесь только мертвые могли увидеть свое прошлое, дом и все, что они навеки утратили.

Гот крался, тесно прижавшись к потолку, пробираясь среди гроздьев висящих летучих мышей. Они, казалось, едва замечали его, так внимательно вглядываясь в светящееся озеро. Сначала он совершил ошибку и тоже посмотрел. Его приковало к месту изображение королевской пирамиды и вампиров, кружащихся вокруг него, выкрикивающих его имя: «Король Гот! Король Гот!» Ему пришлось собрать все силы, чтобы отвести глаза и сосредоточиться только на одном: светящийся детеныш се-реброкрыла.

Он был уже близко. Так вот он какой, сын Шейда! Не такой недомерок, как его отец, но со смешными полосами яркой шерсти через плечи и спину. Гот подкрадывался сзади. Через несколько секунд он сомкнет челюсти вокруг горла детеныша, его светящаяся жизнь вытечет наружу, и… Ее вдохнет Зотц. Не он, а Зотц.

Как перенести это? Убить детеныша, видеть, как жизнь выходит из него и как Зотц вдыхает ее просто так, вместо того чтобы отдать ему, Готу. Но тут ничего нельзя поделать. Он должен повиноваться Зотцу. Разве что…

Что если он украдет жизнь детеныша? Быстро заберет ее и снова станет живым. Зотц ничего не сможет сделать. Он не имеет власти над живыми существами; он не сможет наказать его. Гот задрожал при этой мысли. Страшно бросить вызов любому богу, а ведь Зотц был его богом. Сначала он, конечно, будет в ярости, но когда Гот вернется в Верхний Мир и начнет собирать новых приверженцев, сделает все возможное, чтобы освободить своего бога из Подземного Царства, Зотц простит его. Он увидит, что действия Гота были правильными и благородными.

Он хотел эту жизнь. Сейчас. Когда еще он дождется своей очереди?

До детеныша оставался лишь один взмах крыльев.

– Гриффин! Гриффин Сереброкрыл!

При звуке своего имени Гриффин вздрогнул – было что-то странно знакомое в самом голосе, хотя он был уверен, что никогда раньше его не слышал. Кто здесь знает его имя? Луна, молчащая рядом, еще Фрида.

– Гриффин!

Зов был таким настойчивым, умоляющим, что он чуть не ответил, но все-таки не решился.

– Я твой отец! Гриффин! Где ты?

Его отец? Это не могло быть правдой. Его отец на земле, в Каменной Крепости, вместе с другими самцами; он даже не знает о землетрясении около Древесного Приюта.

– Луна, – прошептал Гриффин. – Ты слышишь это? – Но она не ответила и по-прежнему смотрела вниз.

Из туманной пелены света появился сереброкрыл. Он был еще довольно далеко и летел вдоль потолка, рассматривая висящих летучих мышей и снова и снова выкрикивая имя Гриффина.

Наверное, это только мираж. Просто он видит то, что хочет, – как Луна. Он смотрел, как сереброкрыл приближается, потом поворачивает, чтобы искать в другом конце пещеры, и удаляется от него. Сердце Гриффина сжалось. Он не смог удержаться, сорвался с потолка и осторожно полетел следом за сереброкрылом. Он, однако, не звал и не откликался. Просто наблюдал.

Сереброкрыл вдруг резко развернулся и увидел его. Он уставился на Гриффина и затем устремился к нему так быстро, что Гриффин резко затормозил и рванулся в сторону.

– Гриффин, что с тобой?

Гриффин осторожно кружился поодаль.

– Ты настоящий?

– Я тбой отец!

Гриффин посмотрел на загипнотизированных летучих мышей, висящих под потолком.

– Каждый здесь что-то видит. Может, у меня тоже видения, И откуда мне знать, как ты выглядишь? Я никогда не встречал тебя.

– Да… это правда. – Сереброкрыл был радостно возбужден. – Но ведь твоя мама, наверное, рассказывала тебе обо мне!

Не приближаясь слишком близко, Гриффин попытался найти в этой взрослой летучей мыши сходство с собой. Он видел свое отражение в ручье, в каплях воды, и у него было смутное представление о том, как он выглядит. Он был ничуть не похож на эту летучую мышь – или мираж, он по-прежнему не был в этом уверен.

– Я думал, Шейд больше, – сказал Гриффин подозрительно. Он знал, что его отец был недомерком, но в его воображении Шейд всегда был внушительной фигурой, почти гигантом. А эта летучая мышь могла быть кем угодно.

– Нет, для меня это нормальный размер, – с тихим смехом сказал сереброкрыл.

– Докажи, что это ты! – потребовал Гриффин.

– Кто еще пришел бы сюда, чтобы спасти тебя?!

– Если это действительно так, ты должен знать о Шейде все, – заявил Гриффин.

– Ладно, спрашивай!

– Хорошо, дай подумать. В человеческом городе Шейда преследовали голуби. Сколько их было?

– Их было… ну, по-моему, шесть.

– А я слышал, что их было девять!

– Ладно, это было так давно, но я совершенно уверен, что их было шесть.

– А другие детеныши рассказывали, что их было девять, – упрямо настаивал Гриффин.

– Я был там!

– Ты? – скептически протянул Гриффин. – Я хочу знать вот о чем. В южных джунглях с каким первым существом сражался Шейд?

– Перестань говорить обо мне, будто меня здесь нет!

– Так ты не знаешь ответ? – спросил Гриффин.

– Это был гигантский жук с зазубренными клешнями.

– Ладно, это правильно, – сказал Гриффин. – Я задам еще один вопрос. Сколько жуков там было?

– Только один.

– Неправда! Их было пять. И Шейд убил их всех, а Чинук ему помогал.

– Нет, там был только один, – со вздохом сказал незнакомый сереброкрыл.

– Если ты Шейд, как получилось, что ты не знаешь? А я знаю. Я знаю про Шейда все истории. Детеныши только об этом и говорят – Шейд то, Шейд се.

– На самом деле жука убил Чинук, а не я. Эти рассказы многое преувеличивают.

– Расскажи мне, как Шейд встретил Марину, – упрямо сказал Гриффин.

– А я-то думал, это я подозрительный!

– Здесь нельзя быть слишком осторожным, – фыржнул Гриффин. – Продолжай.

– Я встретил ее на острове, после того как меня унесло в море во время шторма. Твоя мама висела на ветке рядом со мной, а я не заметил ее, потому что выглядела она в точности как яркий осенний лист.

Гриффин не смог удержать улыбки.

– Это правильно. – Он насупился. – Но любой может узнать эту историю.

– Гриффин!

– Последний вопрос. Как вы собирались назвать меня, если бы я родился девочкой.

– Ну, я хотел назвать тебя Авророй… Гриффин напрягся.

– …но твоей маме нравилось имя Селеста. Поэтому решили, что будет Селеста.

Гриффин почувствовал, как напряжение разом исчезло. Он осторожно приблизился, и впервые с тех пор, как он попал в это место, его ноздри ощутили запах живого существа. Его сердце забилось так быстро, что ему было трудно дышать. Он обнял отца и на мгновение уткнулся ему в шею. Почувствовал запах семьи, его собственный запах. Чудесное тепло – не пугающий холод смерти – окружало его, он слышал сильное биение сердца своего отца. Гриффин почувствовал крыло Шейда на своем плече и заплакал. Он плакал от облегчения и счастья. Теперь все будет хорошо. Его отец здесь. Герой Шейд Сереброкрыл. Ничто не может теперь причинить ему зла.

– Как чудесно, – всхлипывал он. – Я так рад…

– Я боялся, что не смогу найти тебя, – сказал отец. – Боялся, что никогда тебя не увижу.

Они нашли укромное местечко и повисли рядом на уступе стены. Отец тихо засмеялся.

– Докажи, что это ты, – сказал Шейд, передразнивая сына. – Твоей матери это понравилось бы.

Гриффин только улыбнулся, наслаждаясь теплом отцовского тела. Впервые в жизни его сознание было ясным и спокойным. Но это продолжалось слишком недолго.

– Нам надо выходить, – сказал Шейд. – Туннель, через который ты упал, сейчас как раз над нами. Мы сможем выбраться наружу.

– Ты думаешь, у нас получится? – Гриффин вспомнил, как трудно было долететь до каменного небосвода. – Ведь там ветер.

– Мы вернемся в Древесный Приют к твоей матери раньше, чем наступит полночь.

Гриффин кивнул, и вдруг вспомнил.

– Здесь Луна, – сказал он.

– Твоя подруга. Я знаю, что случилось. Гриффин отвел глаза.

– Я не могу оставить ее.

– Она не может пойти с нами, Гриффин.

– Почему?

– Как только Луна достигнет поверхности, она растворится в воздухе и ее затянет обратно. Это было бы слишком жестоко. Она должна лететь к Древу.

– Но ей нельзя оставаться одной!

– Ей не придется быть одной. Я встретил группу пилигримов. Я им доверяю. Она может отправиться с ними. Смотри, вон один из них… Ява.

Гриффин проследил за взглядом отца и чуть не подскочил от удивления. Около входа в пещеру кружилось самое огромное крылатое существо, которое он когда-либо видел.

– И это летучая мышь?

– Это лисокрыл. Огромная, правда?

– Огромная, – пробормотал Гриффин.

– Луна может долететь до Древа вместе с ними. Гриффин ничего не ответил. Ему казалось, что, покинув Луну, он предаст ее.

– С ней все будет хорошо, – успокоил его Шейд.

– Фрида сказала, что я тоже мог бы выбраться отсюда через Древо.

– Ты встретил ее?

Гриффин кивнул, довольный, что удивил отца.

– Она дала мне карту и все объяснила. Она помнит тебя и маму.

Шейд улыбнулся.

– Я хотел бы увидеть ее.

– Она говорила мне, что Древо – единственный выход отсюда.

– Я верю Фриде, – сказал Шейд, – но трещина сейчас прямо над нами, и я знаю, куда она ведет. Я все же думаю, что для нас это сейчас самое важное. Нам пора идти. Звезды здесь движутся быстро и… – Он хотел сказать что-то еще, но передумал. – Попрощайся с Луной.

Гриффин только кивнул. Он не хотел спорить с отцом. Конечно, Шейд знает лучше. Он был героем; за что бы он ни брался, все делал правильно.

– Я только хотел быть уверенным, что она доберется до Древа, вот и все, – сказал Гриффин. – Фрида говорила, что летучие мыши, которые не сумели добраться…

Он оглядел тысячи летучих мышей, свисающих с потолка. Сколько времени они уже находятся здесь? Рядом с ним висела самка-яркокрыл, ее немигающие глаза сияли непостижимым светом. Потом он обратил внимание на ее когти. В них было что-то неестественное. Они были слоистые, будто окаменевшие. И каменная корка уже начала подниматься к лодыжкам. Он стал оглядывать других. Почти у всех когти окаменели, у некоторых летучих мышей каменная корка уже покрыла живот и сложенные крылья. Вот почему они так неподвижны!

– Папа… – прошептал он с растущей тревогой.

Он поднял свои когти, сначала левый, потом правый, желая убедиться, что на них ничего нет; проверил когти отца – у обоих они были чистыми. Случайно Гриффин поймал взгляд соседней летучей мыши-самца, у которого тело целиком было покрыто каменной коркой. Он выглядел мертвым, но Гриффин увидел его блестящие глаза и обомлел, когда они мигнули.

С сухим щелчком окаменевшая летучая мышь отломилась от потолка и рухнула вниз, в светящееся озеро. Она даже не пыталась раскрыть крылья – да и как бы она это сделала? – и исчезла в кружащемся тумане. Не было ни всплеска воды, ни звука от падения камня. Она просто пропала.

– Луна, – прошептал Гриффин сдавленным голосом, срываясь с выступа. Он не мог простить себе, что оставил ее одну. Бросил ее. Он оказался плохим другом. Что если она уже окаменела?

– Где она? – спросил отец, который летел рядом. Здесь миллионы летучих мышей, словно ковер из темного мха, а он совсем забыл, где они с Луной нашли место.

– Луна! – звал он. – Луна! Никакого ответа.

– По-моему, она вот там, – сказал Гриффин. Все летучие мыши стали казаться ему одинаковыми.

– Я вижу ее, – спокойно сказал отец.

Это была действительно она, ее тело и когти были еще свободны от страшного ползучего камня. Она не шевельнулась, когда Гриффин повис рядом с ней.

– Луна, мой отец здесь!

– Это замечательно, Грифф. – Голос у нее был вялый и сонный.

– Нам пора уходить, как ты думаешь?

– Спасибо, что помог мне добраться сюда, – сказала она.

– Нет, Луна, это все обман, – с беспокойством сказал он. – Ты не вернулась домой. Это не возвращение!

– Нет, Грифф, вернулась.

– Нам нужно лететь!

– Ты лети. Мне так хорошо здесь. И я не хочу расставаться с ней…

– С кем?

– С моей мамой. – Луна удовлетворенно вздохнула, взгляд у нее был как у детеныша, которому вычесывают шерсть.

Полный покой, абсолютное счастье. Можно ли у нее это отнять? Но как оставить ее в этом месте?

– Луна, – умоляюще произнес он, – тебе надо добраться до Древа.

– Я хочу остаться здесь, – просто сказала она. Гриффин повернулся к отцу, который кружился рядом.

– Что делать?

– Мы просто подхватим ее и…

Вдруг Гриффин увидел, что глаза отца расширились от изумления, и в то же мгновение почувствовал, что Луна падает.

– Папа!

– Я поймаю ее! Оставайся здесь!

Шейд резко наклонился и помчался за Луной. Гриффин не успел остановить его и тоже ринулся вниз. Догнав Луну, отец раскрыл крылья. Гриффин боялся скорости и притормаживал, когда прорывал один за другим слои светящегося тумана. Он боялся, что земля появится внезапно и он врежется в нее.

Пройдя через последнюю полосу тумана, он увидел под собой огромное, непроглядно черное пространство. Поверхность мерцала, словно вязкая, густая жидкость. По ней пробегала мелкая рябь, и это было удивительно красиво. Луна все еще неслась вниз головой навстречу этой тьме, но Гриффин увидел, что отец уже рядом с ней. До поверхности оставалось не больше десяти взмахов крыльев, и Гриффин увидел, как Шейд поднырнул под Луну, осторожно затормозил и стал подниматься с Луной на спине.

– Я вынесу тебя, – услышал Гриффин голос отца.

Луна была по-прежнему неподвижна, она крепко обхватила себя крыльями и даже не пыталась держаться. Гриффин боялся, что она снова упадет.

Он полетел к ним навстречу, сильно взмахивая крыльями.

– Я велел тебе оставаться на месте, – строго сказал отец.

Неожиданно огромное крылатое существо яростно налетело на Гриффина и отшвырнуло его к отцу, ударив того так, что он перевернулся на спину. Луна упала прямо на Гриффина, опрокинула его, и он стал беспомощно падать вниз. – Папа! – крикнул он.

Крылья беспомощно болтались, и он падал, кувыркаясь в воздухе. Перед глазами мелькали обрывки происходящего: Луна, безучастно падающая во тьму, вампир, вцепившийся отцу в живот и тянущий его вниз…

Темная волна взметнулась навстречу и поглотила его.