Текст книги "Огненное крыло"

Автор книги: Кеннет Оппель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Кактус

Луна постоянно оглядывалась, и даже Гриффин почувствовал укол сожаления, когда вершины деревьев Оазиса растаяли в дымке. Он снова увидел растрескавшуюся равнину, простиравшуюся впереди до самого горизонта. Неудивительно, что так мало летучих мышей решаются покинуть знакомые места, чтобы отправиться к Древу. Теперь Оазис стал казаться ему привлекательным, несмотря на странные деревья и летучих мышей, которые чуть не задавили его насмерть.

– Все хорошо, – успокаивающе сказал он Луне. Может, она вовсе не нуждалась в утешении. Ему утешение было нужнее. Гриффин посмотрел на нее и почувствовал себя лучше. Они вместе, так что плохого может случиться? «Что угодно», – подумал он. Гриффин уже устал и ослаб, а они летели всего пару часов вдоль глубокого рва, следуя звуковой карте, которую дала ему Фрида. Его изумляло, что он летит быстрее Луны. Он постоянно оказывался впереди. Дома она была изумительным летуном, куда сильнее и быстрее его. А теперь он нарочно летел медленнее, чтобы она не отставала. Ему не хотелось, чтобы Луна заметила это. Но беспокойство нарастало. «Она может задержать тебя», – предупреждала его Фрида.

– Так мы с тобой были друзьями? – спросила Луна.

– Да. У тебя было много друзей. Ты пользовалась всеобщим вниманием.

– Правда? – Она казалась польщенной. – А почему?

– Ты была веселая, и смелая, и… Рядом с тобой было много шуток, веселья.

– Мне нравится это слышать, – сказала она с улыбкой. – Расскажи еще.

– С тобой все хотели дружить. Ты всегда что-нибудь придумывала. Что-нибудь захватывающее. Я не всегда был уверен, что это хорошие идеи, потому что они были явно опрометчивые и очень опасные.

– Ты не преувеличиваешь?

– Нисколько. Луна рассмеялась:

– А что я вытворяла?

– Ну, например, ты придумала игру с совой. – Гриффин рассказал ей об этом и о других проказах в Древесном Приюте.

– Весело, – сказала она и вдруг замолчала.

– Что с тобой? – спросил он, испугавшись, что сделал или сказал что-то не то.

– Ты странно рассказываешь, будто это было и прошло. А я даже не могу вспомнить себя там.

– Ты вспомнишь.

– Да? – Она посмотрела на него с такой тоской, что у него сжалось сердце.

– Точно, – сказал он, надеясь, что так оно и будет.

– Это было бы здорово.

– А пока я буду твоей памятью. Если захочешь что-нибудь узнать, спрашивай меня.

– Расскажи про огонь, – попросила она. – Как это случилось?

Вид ее израненных крыльев вызывал в нем содрогание, и хотя он старался не смотреть в их сторону, его взгляд постоянно притягивало к ним. Он обещал ей… но есть ли смысл говорить правду? Луна только возненавидит его. А он нуждается в ее дружбе. Гриффин хотел помочь ей выбраться отсюда – сделать что-то правильное, после того что натворил. Но это была только часть правды. Вся правда была в том, что он боялся лететь к Древу один.

– Ну, ладно, – начал он, избегая смотреть на нее. – Была буря, и молния ударила в дерево, на котором ты висела; на тебя упала горящая ветка, и ты загорелась.

– А больше никто не погиб? Например, моя мама?

– Только ты.

– Скажи мне, как ее зовут.

– Рома.

– Да, – сказала Луна, – это похоже на правду… – Она закрыла глаза, и Гриффину показалось, что она пытается восстановить в памяти образ матери. Он смотрел на нее, гадая, каково быть на ее месте, – и не мог этого представить.

Открыв глаза, Луна разочарованно вздохнула.

– Остается надеяться, что ты говоришь правду, – пробормотала она, а затем улыбнулась. – Ведь ты можешь рассказывать что угодно, как я могу это проверить?

Гриффин через силу улыбнулся в ответ.

– Удивляюсь, как спокойно ты приняла свое положение, – сказал он с восхищением. – Я имею в виду то, что ты мертва. Я бы на твоем месте сошел с ума.

– Все равно ничего не изменишь.

– Точно, ничего. Внезапно она вздрогнула.

– Что с тобой? – забеспокоился он.

– Мои крылья…

– Больно?

Она сжалась и затрясла кончиками крыльев, будто хотела стряхнуть с себя боль.

– Тебе очень плохо? – спросил Гриффин.

– Нет. – Луна через силу улыбнулась. – Так куда именно мы летим?

– Мы будем следовать вдоль этой канавы, пока не доберемся до короткого толстого дерева, сплошь покрытого колючками. Оно называется кактус. Это первая метка, и она укажет нам путь к следующей.

Они летели в молчании. Гриффин смотрел большей частью на Луну, ища на ее мордочке признаки боли. Почему это случилось с ней так-неожиданно? Может, это происходит, когда летучие мыши покидают Оазис? Или потому, что он напомнил ей о несчастном случае? Теперь ее тело начинает вспоминать…

– Дома ведь не так, как здесь? – неожиданно спросила Луна.

– Совсем не так.

– Это хорошо. Я многого не понимаю, но это место выглядит уж очень мрачно. Даже жуки здесь не живут!

– Они и в Оазисе были ненастоящие, – напомнил Гриффин.

– Мертвые летучие мыши не нуждаются в пище, – нахмурилась Луна. – А как же ты? Ты ведь, наверное, проголодался?

– Может быть, найду здесь несколько гусениц, – сказал Гриффин и тут же пожалел об этом. Ему не хотелось даже начинать думать о пище.

– А до Древа далеко? – спросила Луна.

– Фрида сказала, что самое большее – пара ночей. Ты устала?

– Нет. А ты?

– Все в порядке. – Неизвестно, сколько времени он сможет лететь без пищи и воды. Непреходящие сумерки утомляли его. Он тосковал по лунному свету, по горизонту, освещенному предрассветным или закатным солнцем. Ему ужасно хотелось спать.

Какое-то изменение в воздухе заставило его принюхаться, но оказалось, что вовсе не запах вызвал в нем тревогу: сам воздух как-то изменился. Что-то похожее на жар солнца поднималось от растрескавшейся поверхности. Он посмотрел вниз и увидел, как земля дернулась, словно туго натянутая кожа, а потом, к ужасу Гриффина, стала жидкой.

Исчезла растрескавшаяся поверхность, пропал овраг, вдоль которого они летели, все превратилось в сплошное черное море. Сначала оно волновалось вперед и назад, потом на нем стали подниматься гребни волн, будто поднятые сильным ветром.

– Карта! – в отчаянии закричал Гриффин. Все пропало. Он в страхе огляделся, не в силах поверить в происходящее. – Ты тоже видишь это?

– Вижу, – пробормотала Луна.

– Это здесь часто случается?

– Я ни разу еще такого не видела.

Огромные, толстые пузыри поднимались на поверхность и лопались. Инстинктивно Гриффин и Луна взлетели выше. Как они теперь найдут дорогу? Фрида говорила, что местность может меняться, но он не ожидал, что это случится так скоро и настолько заметно. Борясь с ветром, он пытался следовать прежнему курсу. Вся пустыня напоминала миллионы черных ртов, которые раскрывались и громко захлопывались, будто желая проглотить кого-нибудь.

– Луна, – сказал он с тревогой, – теперь нам негде отдохнуть.

– Значит, надо лететь, Грифф.

Она даже вспомнила его прозвище. Это ободрило его, и он стиснул зубы, сосредоточившись на ударах крыльев.

– Это должно скоро кончиться, правда? – тяжело дыша, прохрипел он.

– Надеюсь, – сказала Луна.

– Надеюсь, – эхом повторил он. – Но если не кончится, мы в конце концов должны будем приземлиться. Не знаю, как ты, а я не сумасшедший, чтобы опускаться в это липкое море грязи. Это все равно что трясина. Она тут же засосет нас прямо вниз, и…

– Дерево! – перебила его Луна. – Видишь, вот там?

– Это он! – закричал Гриффин с облегчением. – Кактус!

Когда они подлетели ближе, он увидел, что кактус растет на небольшом пригорке и каким-то образом не погружается в трясину, бурлящую у его основания. У кактуса было несколько гладких округлых ветвей, а посреди острых шипов распускались удивительно яркие незнакомые цветы. Луна направилась прямо к колючим ветвям; Гриффин еще колебался.

– Как ты думаешь, он надежный? Странный он какой-то…

Луна посмотрела на него с изумлением:

– Грифф, разве здесь есть другое дерево?

– Это в самом деле кактус. Но…

– Тогда что плохого может случиться? Гриффин улыбнулся.

– Что я сказала смешного? – спросила Луна.

– Ты говоришь это совсем как раньше. Ты подшучивала надо мной, потому что… ну, я всегда думал, что может случиться нечто плохое.

– Так что именно может произойти сейчас?

– Например, мы опустимся на кактус, а он упадет и уронит нас в эту булькающую дрянь.

– Мы взлетим, если он начнет падать.

– Хорошая мысль.

– Что-нибудь еще?

– Наверное, глупо думать не о том, что действительно происходит… понимаешь, о чем я? Ладно, забудь, – виновато сказал Гриффин. – Ты права, давай опустимся. – Остерегаясь шипов, он вцепился в гладкую кору и чуть не соскользнул вниз – кора оказалась довольно твердой.

Было непонятно, как он еще стоит, маленький островок в пенящемся море. По крайней мере волны, казалось, не становились сильнее.

– Я думаю, такое здесь часто бывает, – произнес Гриффин, глядя на меняющийся горизонт. Фрида велела ему нигде не задерживаться. Но ни слова не сказала о том, куда лететь, если не будет места, по которому ориентироваться. Это было все равно что парить над океаном, – надеясь, что тебе попадется остров или проходящий корабль. Он вспомнил, как отца однажды унесло в океан во время шторма. Он выжил. Его отец и здесь бы уцелел.

– Первая метка, – напомнила Луна.

– Да, – сказал он с удивлением. В панике он совсем забыл об этом. Гриффин почувствовал прилив гордости. Он нашел указатель. Местность изменилась, но теперь это не имеет никакого значения. Кактус укажет им новое направление Он посмотрел наверх и увидел маленькое отверстие в середине ветки.

– Видишь это? – воскликнул он. – Мы посмотрим сквозь него, и это будет наш новый курс.

Но, наверное, лучше сделать это позже. Сейчас он слишком устал.

– Ты ведь не устаешь? – спросил он Луну.

– Не знаю, – задумчиво ответила она.

– Ну, а я совершенно разбит. Все это очень подозрительно. Я не знаю, как могут летучие мыши долго находиться здесь. Я тут всего одну ночь и уже на грани нервного истощения.

– Ты всегда на грани нервного истощения, – заметила Луна.

– Точно, – сказал Гриффин со смехом. Теперь он почувствовал себя лучше и, потянувшись всем телом, зевнул.

– А почему бы тебе не поспать? – предложила Луна. – Все равно мы никуда не полетим, пока земля не успокоится.

– А вдруг кто-нибудь…

– Я покараулю, – успокоила его Луна. – На случай, если эта липкая грязь поднимется или дерево станет падать.

– Или кто-нибудь появится, – прибавил Гриффин, вспомнив о вампирах.

– Я тут же тебя разбужу.

– Спасибо.

– Только одно…

– Что?

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне больше о доме, – попросила она.

– Конечно. – Он был рад, что Луна вспоминает об этом. Ему хотелось думать о доме, описывать его, вызывать к жизни словами – как будто они помогали ему вернуться. Повиснув на самой верхней ветке, подальше от шипящей и булькающей поверхности земли, они прижались друг к другу. Ее тело было холодным и по-прежнему пугало его, но, несмотря на это, ее близость успокаивала. Он был так рад, что они вместе.

Гриффин начал с Древесного Приюта, места, которое он лучше всего помнил, и описал его так правдиво, как сумел. Потом рассказал про лес, о разных деревьях, о ручье, о большом клене, который так любил. Рассказал ей о других детенышах: Роване, Скайе, Фальстафе, о том, как хорошо было на рассвете возвращаться в Древесный Приют, где они все вместе висели на выступах внутри пустого ствола.

– Я ее вижу, – прошептала Луна. Ее голос заставил его вздрогнуть.

– Мою маму. Я вспомнила ее. – Она тихо заплакала. – Я видела, я на самом деле ее видела.

О Гриффин! Я не знаю, что хуже: помнить или не помнить.

Он встретился с ней взглядом и, пораженный горем в ее глазах, не знал, что сказать. Луна всхлипывала, но слез не было.

– Продолжай, – хрипло сказала она. – Расскажи мне еще.

– Ты уверена?

– До этого я по-настоящему не верила, что ты говоришь правду о моей смерти, – призналась она. – Но, увидев маму, я поняла, что так оно и есть. Теперь я знаю это. Но, пожалуйста, не останавливайся.

Запинаясь, Гриффин стал рассказывать дальше. Ее плач сменился дрожью, он чувствовал, как ее горе передается ему, и иногда тоже начинал плакать. Он потерял счет времени. Эти рассказы давали ему чувство безопасности, будто через слова он мог управлять реальностью, лепить ее по своему желанию. Время от времени он умолкал, и спустя секунду Луна говорила ему: «Я слушаю». И тогда Гриффин продолжал свой рассказ, а земля шипела и бурлила вокруг.

Наконец, измученный, он понял, что больше не может говорить, и заснул.

Нападение

– Мы приближаемся к Оазису, – сказал Йорик с явным облегчением. – Он прямо по курсу.

Шейд увидел, как впереди пустыня постепенно переходит в обширный неглубокий кратер. Через сотню взмахов крыльев он различил вершины деревьев. Впервые он заметил хоть какое-то подобие жизни – если только можно употребить здесь это слово. Деревья выглядели знакомыми, и его сердце забилось сильнее. Будь он на месте детеныша – да на месте любой летучей мыши! – его бы обязательно потянуло сюда. Йорик обернулся к нему:

– Ты можешь поискать здесь, но мы не будем задерживаться надолго. Если ты хочешь путешествовать с нами, отправишься, когда мы скажем. – Он поморщился, глядя на Мрака. – В любом случае я не уверен, что нас здесь хорошо примут с вампиром на буксире.

Шейд кивнул.

– Не беспокойся, – сказала Ява. – Я помогу тебе искать.

– У меня слух и зрение лучше, чем у вас всех, – похвастался Немо. – Я могу услышать рыбу, подплывающую к поверхности реки, и схватить ее раньше, чем кто-то услышит плеск воды.

– Спасибо вам, – сказал Шейд.

– Вон там самые высокие деревья, видишь? – указал Йорик. – Здесь мы встречаемся. Отсюда мы продолжим наше славное маленькое путешествие. – Он стал обследовать небо. – Когда эта большая звезда коснется горизонта, мы отбываем.

Шейд нашел звезду. Она была уже совсем низко. Сейчас, когда они находились недалеко от края Оазиса, стало ясно, насколько он огромный. Обыскать такой обширный лес – для этого понадобится не один день.

– Если мы разделимся, то сможем обыскать большую территорию, – предложила Ява. – Кстати, здешние летучие мыши думают, что они живые.

– Пусть, – сказал Шейд.

– Будь осторожен, когда станешь говорить с ними. Обычно они не слишком хорошо встречают пилигримов. Думают, что мы сумасшедшие.

Когда Ява и Немо полетели в разные стороны, Йорик неодобрительно покачал головой.

– Смотрите вернитесь вовремя! – крикнул он им вслед. – Я не собираюсь никого ждать! Конечно, я мог бы помочь тебе искать сына, – сказал он Шейду, – но у меня больное крыло. Я должен дать ему отдохнуть, иначе не смогу сделать и десяти взмахов. – С этими словами он полетел искать место, где можно устроиться.

Шейд не терял времени даром. Он нырнул в гущу деревьев, не заботясь о том, много ли шума производит.

– Гриффин! – громко кричал он. – Гриффин! Его поразило, что лес полон сереброкрылов, и он воспрянул духом.

– Эй! – стал звать он. – Я кое-кого ищу! Помогите мне!

Никто не останавливался. И не потому, что они не слышали его. Шейд видел, как некоторые летучие мыши быстро оглядывались, а потом только сильнее колотили крыльями, как будто спасались от страшного хищника. Они исчезали в ветвях так быстро, что он не успевал остановить их.

– Подождите! – кричал он в отчаянии. – Я ищу сереброкрыла Гриффина!

– Ты уже выкрикивал это имя, когда я впервые увидел тебя.

Шейд резко обернулся и увидел Мрака, который летел сквозь листву навстречу ему. Давно ли он следует за ним? Тогда понятно, почему не удается поговорить с летучими мышами.

– Ты всех распугиваешь! – резко сказал Шейд.

– Твое свечение пугает их гораздо больше, – парировал Мрак.

– Одно дело свечение, другое каннибал!

– Ты потерял Гриффина во время путешествия? Шейд ничего не ответил, не имея ни малейшего желания что-либо рассказывать Мраку о своем сыне. Ему было даже неприятно, что это существо знает имя его сына. И уж точно он не хотел, чтобы Мрак узнал, что Гриффин живой.

– Видишь, они разлетаются, – сказал Шейд взволнованно. – Если бы не ты…

– Ты хочешь поговорить с этими летучими мышами?

– Да-

Мрак что-то проворчал, затем вылетел на поляну, окруженную деревьями.

– Слушайте меня! – громко возвестил он, – Вы знаете, кто я. Шейд Сереброкрыл хочет поговорить с вами. Отвечайте на его вопросы! Или я пришлю сюда армию вампиров, которые захватят всех! Говорите!

Мрак взлетел к вершине дерева и повис на ветке, злобно глядя по сторонам. Шейд кружил над поляной, пораженный его поступком. Летучие мыши зашептались. Затем из кроны огромной сосны донесся голос самки сереброкрыла:

– Меня зовут Корона, я здешняя предводительница. Я буду говорить с тобой.

Шейд едва мог поверить своему счастью.

– Я ищу детеныша, – сказал он возбужденно. – Это сереброкрыл, его зовут Гриффин. Здесь есть такой?

Возникла короткая пауза, затем Корона сказала:

– Мы видели детеныша, но он не называл своего имени. Он был с таким же свечением, как у тебя.

Свечение. Значит, живой.

– А где он?

– Его уже нет здесь.

– А давно он улетел отсюда? – в смятении спросил Шейд.

– Не очень. Возможно, одно обращение звезд.

– Он не сказал, куда направляется?

– Детеныш разговаривал с пилигримом и после этого разговора отправился к Древу.

– Он улетел один?

– Нет, он убедил еще одну летучую мышь лететь с ним. Другого детеныша по имени Луна. Глупое дитя.

Луна. Где-то он уже слышал это имя. Потом вспомнил: это подружка Гриффина из Древесного Приюта, которая получила сильные ожоги. Она, наверное, умерла и оказалась здесь. Шейд почувствовал облегчение при мысли, что теперь Гриффин не один. Это были хорошие новости. При необходимости они помогут друг другу. И у одного из них, скорее всего, есть карта.

– А он здоров? – спросил Шейд. – Не ранен? Повисло тяжелое молчание, и сердце Шейда сжалось от страха. Что они скрывают?

– Отвечайте ему! – проревел Мрак со своей ветки.

– Да, – запинаясь, произнесла Корона. – С ним все хорошо.

– Говори правду! – рявкнул Мрак. – Или я вернусь, и вам не поздоровится!

– Некоторым показалось подозрительным его свечение, и они попытались прогнать его.

Удары сердца отдавались грохотом в ушах Шейда, он едва мог слышать. Гнев душил его.

– Вы напали на Гриффина?

– Мы ему не повредили. Просто хотели напугать его, чтобы он улетел.

– Потому что он светился?

– Потому что он хотел отравить нашу колонию лживыми слухами! Говорил нам, что мы мертвые, что нам надо лететь к Древу. Но я уверяю тебя, что мы не причинили детенышу вреда! Я ответила на твои вопросы. А теперь прошу вас следовать своим путем.

С шорохом крыльев летучие мыши улетели прочь.

Шейд почувствовал, как гнев его утихает. Гриффин жив, и теперь Шейд знал, куда он направляется. Он догонит его. Если останется время, они смогут уйти отсюда через туннель в каменном небосводе. Если нет, попытают счастья в Древе.

– Вот так. Твой сын летит тем же путем, – сказал Мрак.

– Да, – вздохнул Шейд, затем нахмурился, в его голове зазвучал сигнал тревоги. Он посмотрел на Мрака. – Я не говорил тебе, что это мой сын!

Мрак хрипло рассмеялся:

– В этом не было нужды. У меня тоже когда-то были дети.

– Понимаю, – сказал Шейд, избегая смотреть на Мрака и не в силах поблагодарить его. Ему не приходило в голову, что он когда-нибудь получит помощь от каннибала. И все-таки Шейд не доверял Мраку; но теперь, подозревая его, он чувствовал себя виноватым. Возможно, здесь, в Подземном Царстве, могло быть перемирие между сереброкрыла-ми и вампирами; но он все-таки не мог перестать думать о них как о заклятых врагах.

Шейд позвал Яву и Немо. Он сообщил им хорошие новости, когда они вместе летели к месту встречи.

Дерево – какой-то фантастический гибрид, какого Шейд никогда не встречал, наполовину дуб, наполовину кедр, – находилось неподалеку от границы Оазиса. Иорик был уже там и ждал их.

– Вы опоздали, – сердито крикнул он вместо приветствия. – Я уже собирался отправиться один.

– Не гони волну, – сказал Немо. – Скорее в тебя ударит метеор, чем ты решишься полететь один.

– Сын Шейда был здесь, – с улыбкой сообщила Йорику Ява.

– Он летит к Древу впереди нас, – добавил Шейд. – Мы можем его догнать?

– Не будем забегать вперед, – сказал Йорик. – Я уже продумал маршрут, и мне очень трудно лететь из-за больного крыла, но до этого, я вижу, никому нет дела.

– И мы должны терпеть тебя, верно? – заметил Немо. – Надеюсь, осталось недолго.

Йорик на это ничего не ответил. Он взлетел и стал описывать круги, определяя направление. Шейд с нетерпением ждал.

– Все неправильно, – бормотал Йорик. – Этот негодный пилигрим, должно быть, ошибся. Здесь должна быть ясно видимая борозда, вдоль которой нужно следовать, но ее здесь нет.

Шейд посмотрел на растрескавшуюся грязь равнины; там действительно не было никакой борозды.

– Местность совершенно изменилась! – запричитал Йорик.

– Фрида говорила нам, что она может меняться, – сказала Ява. – Я помню это.

– Именно поэтому нам надо было спешить! – простонал Йорик, бросая негодующий взгляд на Шейда и Мрака. – И ни на что не отвлекаться! Помните?

Шейд подлетел к нему.

– Спой мне карту, – потребовал он и тотчас пожалел о резкости в своем голосе.

– Ни за что! – ответил Йорик. – Эта карта для меня одного.

– Не будь смешным! Она для всякого, кому нужно добраться до Древа.

– Я не скажу тебе, и ты не сможешь меня заставить, – заявил Йорик.

– Спой ему карту, – попросил Немо. – Может быть, ему больше с ней повезет.

– Не буду!

– Но почему? – поинтересовался Шейд. – Ведь ты хочешь добраться до Древа, правда?

– Конечно, но…

– Чего ты боишься, Йорик? – мягко спросила Ява.

– Если я передам вам карту, вы можете улететь без меня! Зачем вам искалеченная летучая ммшь, которая только задержит вас?

Он выглядел таким подавленным и несчастным, что Шейду стало жаль его.

– Конечно же мы не сделаем этого, – сказал Шейд. – Просто я смог бы помочь тебе. Я хорошо умею обращаться с картами.

Но Йорик, несмотря на уверения Явы и Немо, все-таки стоял' на своем.

Шейд в отчаянии посмотрел на горизонт.

– Мой сын получил карту совсем недавно, верно? – сказал он с внезапным пониманием. – Значит, мы должны следовать за ним.

– Допустим, но как? – Йорик смотрел на Шейда как на безумного.

– Если он был здесь поблизости, я мог бы услышать его эхо.

– Ты можешь это сделать? – недоверчиво спросила Ява.

Шейд закрыл глаза, прислушался, отгородившись от остальных звуков, и поплыл во времени. Он услышал впереди след эхо-изображения и полетел за ним над пустыней. Вскоре он разглядел, что это был детеныш сереброкрыла, самочка, а слева от нее другой неясный образ – Гриффин.

Шейд смотрел, как след эхо-изображений тянется к горизонту, затем открыл глаза и наложил звуковую траекторию на местность, определяя направление.

– Я вычислил курс! – крикнул он остальным. – Мы полетим за ними.

– И ты думаешь, что они летят в верном направлении?

– Это лучшее из того, что мы имеем, – сказал Шейд, полный решимости следовать за сыном, куда бы тот ни направлялся.

– Отлично, – усмехнулся Мрак. – Тогда летим.

– Я должен знать ваш курс, – потребовал Иорик. Шейд молча показал ему точку на горизонте.

– За мной! – крикнул Йорик и рванулся вперед. С большой неохотой Шейд позволил ему лететь впереди. Через несколько сот взмахов крыльев Шейд снова поискал эхо-след Гриффина. Направление сохранилось. Он уже было открыл глаза, когда уловил еще чей-то слабый след, совсем недавний, но следующий тем же курсом, что и Гриффин.

Шейд сосредоточенно слушал, надеясь, что изображение прояснится. Как он и предполагал, это оказался расплывчатый силуэт другой летучей мыши. Он прислушался внимательнее, побуждая серебристое изображение вылиться в определенную форму.

Крылья, морда. Огромные челюсти. Гот.

Гриффину снились гусеницы. Его любимый клен был сплошь покрыт ими, на его глазах они дочиста уничтожили листья. Гусеницы кишели на ветках и стволе, вгрызались в него, пожирая древесину. И он ничего не мог поделать. Слишком много гусениц – одному не справиться. Луна должна помочь ему. Внезапно гусеницы оказались уже не на дереве, они были на нем, покрывали шерстку толстым слоем. Он не смог быстро стряхнуть их, и теперь они пожирали его. «Луна! – закричал он. – Луна, Луна, Луна!»

– Луна!

Гриффин резко открыл глаза. Она смотрела на него.

– Я звал тебя? – задыхаясь, спросил он.

– Да. А что случилось?

– Я… Я еще жив? – выпалил он в страхе.

– Судя по тому, что ты по-прежнему сверкаешь, да, – усмехнулась она.

– Мне просто приснился плохой сон, – уклончиво сказал Гриффин. – Извини, что разбудил тебя.

– Я не спала. Он нахмурился:

– Совсем?

– По-моему, я совсем не нуждаюсь в сне, – с некоторой тоской проговорила Луна.

– И ты вот так просто висела все это время? Ее мордочка выглядела измученной.

– Я думала, – сказала она. – Вспоминала обо всем понемножку.

– Это хорошо. – Гриффин надеялся, что она не вспомнила, как он уронил на нее горящую соломинку.

Он заметил, что земля наконец успокоилась, снова превратившись в растрескавшуюся равнину.

– Ты отдохнул, чтобы лететь дальше? – спросила Луна. Казалось, она, так же как и он, хочет поскорее улететь отсюда.

– Да. Нам нужно только определить новый курс. – Гриффин согнул колени и приготовился взлететь к отверстию, но тут Луна вскрикнула. Он оглянулся и увидел, что она болтается в воздухе на дюйм ниже ветки и сильно раскачивается.

– Что-то схватило меня за ногу! – закричала она, извиваясь.

Гриффин минуту пристально смотрел и наконец понял, в чем дело. Он рассмеялся.

– Просто небольшой побег кактуса обвился вокруг твоей левой лодыжки.

Луна дернула ногой, но росток держал крепко.

– Гриффин, отцепи его от меня!

– Виси спокойно. Я попробую его перекусить. – Он взгромоздился на ветку, подполз к основанию ростка и сомкнул вокруг него челюсти. Но совершенно неожиданно тот дернулся, и Гриффин, вскрикнув, отпрянул.

– Что? Что случилось? – спросила снизу Луна. Гриффин смотрел на побег. Он светился и, словно змея, скользил вверх по ноге Луны.

– Ой, Гриффин, он ползет по мне! – Она сильно забила крыльями, стараясь освободиться. Бесполезно: оживший росток стягивал ногу все туже и поднимался все выше к бедру.

– Ладно, – сказал Гриффин. – Все хорошо. Просто типичная задачка со скользящим побегом. Я… попробую еще раз.

Он крепко зажмурил глаза, изо всех сил сжал челюсти, и росток скорчился в его зубах, как живое существо. С отвращением Гриффин тотчас же выплюнул его.

– Взлетай, быстро! – закричал он.

– Не могу!

Он огляделся и увидел, что другой побег обвивается вокруг Луны. Со страхом проверив свое тело – оно было свободно, – Гриффин бросился перекусывать его. Вдруг по всей длине побега проклюнулись отвратительные маленькие шипы.

– Гриффин, к нам что-то приближается!

Он остановился, раздумывая. Его глаза обшарили небо и различили вдалеке силуэт, летящий над пустынной равниной.

Судя по размеру и очертаниям крыльев, он не был похож на сереброкрыла. Существо направлялось прямо к кактусу, и в мощи его плеч, яростных ударах крыльев было что-то жестокое и безжалостное. «Это за нами», – подумал Гриффин.

– Давай быстрее! – закричала Луна, беспомощно барахтаясь. – Отцепи от меня эту штуку!

– Сейчас!

Он повернулся к шипастому ростку и краем глаза увидел еще два таких же. С первым он справился, но другие успели обвиться вокруг крыльев Луны.

– Гриффин!

Он поднял глаза и…

Огромные крылья летучей мыши в одно мгновение закрыли звезды. Гриффин замер, парализованный ужасом. Размах крыльев в три фута, тело с широкой грудью, длинный череп с выступающей вперед мордой.

Я знаю, кто это.

Вампир-призрак.

Каннибал кружил над кактусом, изучая колючие извивающиеся ветви. Гриффин повис на задних когтях, борясь с желанием взлететь.

Вампир на секунду исчез за ветвями и вдруг оказался прямо над ними. Шейд услышал вопль, но не понимал, кто кричит – он или Луна. Глаза вампира остановились на нем. Гриффин действовал инстинктивно – он еще ни разу в жизни не дрался с другой летучей мышью. Сложив крылья на груди крест-накрест, он ударил ими каннибала, собрав воедино всю свою силу. Его отбросило назад, и теперь он оцепенело ждал ответного удара мощных челюстей.

Но этого не случилось.

Он едва мог поверить своим глазам, когда увидел, что вампир отлетел в сторону и тяжело ударился о ветку. Колючки впились в его крылья, и он взревел от боли. А когда попытался высвободиться, кактус быстро выпустил несколько ростков, мгновенно опутавших плечи и крылья каннибала.

Гриффин не терял ни секунды. Тремя яростными ударами он разорвал последние побеги, пленившие Луну, и она взлетела. Гриффин скатился с ветки и тоже поднялся в воздух, дрожа от острой боли в ушибленных предплечьях.

– Карта! – в испуге вскричал он. Вампир был пригвожден к кактусу как раз перед овальным отверстием, которое указывало им путь. Гриффин не решался приблизиться к нему. Но прежде чем он успел остановить ее, Луна подлетела к отверстию, оказавшись не более чем во взмахе крыльев от щелкнувших челюстей Гота. Она бросила быстрый взгляд сквозь дыру, потом повернула и полетела прочь.

– Это как игра с совой! – весело крикнула она.

– Ты взяла курс? – спросил Гриффин, догоняя ее.

– Вроде бы.

Они быстро полетели над пустынной равниной, желая как можно больше увеличить расстояние между ними и чудовищем, пригвожденным к кактусу.

– Что могло быть проще, Гот? – хохотал Зотц. – Я привел тебя к детенышу. Я задержал его, расплавив землю.

– Не понимаю, – сказал Гот, пылая от стыда и ярости. – Я был прямо над ним, а он ударил меня, и…

– Может, он сильнее тебя?

– Это невозможно! – сказал Гот. – Северная летучая мышь, к тому же детеныш…

– Ты забыл одно важное обстоятельство. Ты мертв. А он жив.

Гот ничего не ответил.

– Это все твоя самонадеянность. Ты слишком высокого о себе мнения.

Гот с трудом сохранял самообладание.

Жалкое маленькое существо оказалось сильнее – этого он не мог вынести. А теперь еще и унижение: быть приколотым колючками к этому странному дереву, пока Зотц выговаривает ему, опутывая побегами!

– Моя оплошность непростительна, – невозмутимо сказал Гот, – но я удивляюсь, господин, почему ты не поймал детеныша в ловушку, как меня?

– Разве ты не понял, Гот? – послышался пронзительный, отчетливый голос Зотца. – Я не могу тронуть живое существо. Я не могу повредить ему. Не могу убить его. Это твоя задача, которую, похоже, ты не в силах решить.

– Я не знал, что окажусь таким слабым.

– Запомни другое: без пищи, без воды сила детеныша убывает с каждой секундой. А твоя – растет. Привыкнув к этому миру, ты восстановишь свою мощь. Но если ждать слишком долго, детеныш умрет и его жизнь будет потеряна для меня.

– Я понял, господин.

Побеги, которые опутали Гота, ослабили хватку и опали. Шипы растаяли, освободив его крылья, и Гот, оттолкнувшись от ветки, взлетел.

– Теперь он знает, что ты охотишься за ним.

– Скоро ты получишь его жизнь, господин, – пообещал Гот.