Текст книги "Принуждение (ЛП)"

Автор книги: Кэндис Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 6

На этот раз, когда он целует меня, это мягче, почти извиняюще. На минуту между нами возникает момент ясности, предчувствие того, что должно произойти. Ничего хорошего из этого не выйдет. Мы из двух разных миров. Но даже несмотря на то, что на всем этом написано опустошение, как на метеорите, несущемся к земле, я беспомощна остановить это.

С неохотным вздохом он отстраняется, прежде чем слезть с меня и поднять на ноги.

Его глаза блуждают по моему телу, заставляя меня запоздало вспомнить, что на мне нет лифчика. Я поднимаю руки, чтобы скрестить их на груди, но он делает шаг вперед и проводит подушечкой большого пальца по одному из моих сосков, жадно наблюдая, как он твердеет под его прикосновением.

– Красиво, – произносит он, в основном для себя, прежде чем взять меня за руку и потянуть в сторону кухни, где останавливается при виде цветов на столешнице.

– Кстати, спасибо тебе за них. Именно поэтому я написала тебе. Они прекрасны.

– Хм… так и есть. К сожалению, я их не отправлял. – он хмурится, отпускает мою руку и тянется за открыткой.

– Что значит, ты их не отправлял? Ты уверен? – он смотрит на меня как на сумасшедшую.

– Да, конечно, ты уверен. Ты бы знал, купил ты цветы или нет, – лепечу я, пока он читает открытку, его челюсть сжимается.

– Кажется, у тебя появился поклонник, – его голос напряжен, когда я обхватываю себя руками.

– Но как они узнали, где я живу, Атлас? – спрашиваю я его, мне не нравится мысль о том, что у кого-то есть мой адрес. Судя по выражению его лица, он тоже не знает.

Достав свой телефон, он кому-то звонит, но я не слушаю. Я смотрю на цветы, которые всего час назад согревали меня, а теперь оставляют ощущение холода. Встав, я хватаю вазу и топаю к мусорному ведру, выбрасывая ее.

– Эй, все в порядке. Кензо уже на обратном пути. У него есть пара парней, которые придут, чтобы разобрать с твоей дверь. Они установят дополнительные замки и прочее на твои окна. Я могу получить гарантию… – я протягиваю руку и прижимаю пальцы к его губам.

– Я ценю замки на окнах, по крайней мере там, где есть пожарная лестница, но я не могу позволить себе систему безопасности. И нет, ты за нее не заплатишь. Это слишком, и мы только познакомились.

Он нежно сжимает мое запястье и отводит мою руку.

– Деньги – это не проблема.

– Этого не будет, если ты не сделаешь это единым целым. Прямо сейчас я говорю, что в этом нет необходимости. Если в дальнейшем произойдет что-то, что заставит нас переосмыслить это, тогда прекрасно. Но прямо сейчас это всего лишь букет цветов и записка.

Он качает головой, но сдается.

– Иди переоденься, и я отведу тебя куда-нибудь пообедать.

– Я уже поела.

– Отлично, тогда я приглашаю тебя куда-нибудь выпить кофе.

– А как насчет Кензо? Ты сказал, что он возвращается.

– Ты не понадобишься ему здесь, чтобы починить дверь. На самом деле, мы просто будем ему мешать.

Я прикусываю губу, обдумывая это.

Освобождая мою губу большим пальцем, он заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо.

– Кензо ничего не возьмет, если это то, о чем ты беспокоишься. Я доверяю ему свою жизнь.

– О, я не беспокоюсь об этом. В любом случае, у меня здесь нет ничего, что стоило бы взять. Просто странно позволять кому-то другому решать мои проблемы.

– Технически, я создал проблему, так что мне решать ее. Послушай, я уступил насчет системы безопасности, но не в этом. Я ее сломал. Я это исправлю. Учись выбирать свои битвы, Айви. – он качает головой, но я вижу, что его это забавляет.

Я закатываю глаза, глядя на этого властного ублюдка.

– Закати на меня глаза еще раз, Айви. Попробуй. Это даст мне идеальный предлог перекинуть тебя через колено.

Я замираю на минуту, удивленная, но, как ни странно, испуганная. Я начинаю задаваться вопросом, насколько сильно Макдуш ударил меня по голове прошлой ночью.

– Эта идея тебя заинтересовала, Айви? – спрашивает Атлас – наблюдательный ублюдок, прижимаясь своим телом ко мне и прижимая меня к столешнице.

– Ты становишься влажной при мысли о том, что моя рука сделает твою задницу красной? Я бы не стал с тобой так легко обращаться. Если ты заслужишь наказание, ты получишь по заслугам. Но если ты отнесешься к этому как хорошая девочка, я мог бы вознаградить тебя. – Его глубокий мелодичный голос обволакивает меня, соблазнительный тон в сочетании с эротическими образами, которые его слова вызывают в моей голове, заставляет мое сердце учащенно биться, а руки так сильно сжимают столешницу, что я удивляюсь, как плитка не трескается.

– Твой пульс сходит с ума. Да, ты хочешь этого. К тому времени, как я закончу, ты будешь насквозь мокрой, твоя киска станет такой скользкой, что я смогу без сопротивления ввести в тебя два пальца, – он стонет, его слова тоже заводят его, когда его руки скользят по моим бедрам, прежде чем обхватить мою задницу. Его пальцы находят маленькую дырочку в моих штанах. Принимая это за приглашение, он просовывает палец под ткань, не ощущая ничего, кроме обнаженной кожи.

– На тебе что-нибудь надето под этим? – спрашивает он, когда я чувствую, что дырочка немного расширяется.

– Стринги, – выдыхаю я, когда он резко высвобождает руку и разворачивает меня, прижимая к стойке.

– Ты бы не стала лгать мне, не так ли, Айви?

– Нет, конечно, нет, – я тяжело дышу, когда его пальцы снова находят дырочку.

– Хм… это так? По моему опыту, Айви, все лгут.

Я вскрикиваю, когда он разрывает материал, обнажая мои красные стринги под ним.

– Я же говорила тебе. – Я тяжело дышу, когда его пальцы проводят по ним. – А как насчет тебя? Ты сказал, что все лгут. Ты лжец, Атлас? – его пальцы замирают, прежде чем он делает шаг назад.

– Я, пожалуй, самый большой лжец из всех. Иди переоденься. – Приказывает он, из его голоса пропадает вся теплота.

Я поворачиваюсь и смотрю на него, готовая… Ну, я не знаю. Когда я слышу приближающийся голос Кензо и звук шагов, я отступаю в спальню, прежде чем он увидит больше, чем ему нужно.

Я сажусь на кровать и беру минутку, чтобы собраться с мыслями. Если последний час чего-то стоит, то хаос, который Атлас привнесет в мою жизнь, станет моим падением. Но нельзя отрицать, что я чувствую себя живой впервые с тех пор, как умерли мои родители.

Мое тело натянуто туже, чем лук. Если бы я была одна, я бы легла на спину, сняла свои теперь уже мокрые стринги и провела следующие тридцать минут, прокручивая все в голове, пока не кончила себе на пальцы. Но прямо сейчас это невозможно.

Вместо этого я прихожу в себя, меняю нижнее белье и надеваю лифчик, пока решаю, что надеть. Он сказал кофе, так что мы не пойдем в какое-нибудь слишком шикарное место, и это к лучшему, потому что у меня нет ничего, что можно было бы классифицировать как шикарное.

Стараясь не слишком задумываться об этом, я надеваю темную джинсовую юбку длиной до середины бедра и дополняю ее ярко-синей футболкой с длинными рукавами. Заплетая волосы в косы, я быстро наношу тушь и подкрашиваю губы, прежде чем надеть свои любимые конверсы. Общий эффект заставляет меня выглядеть в точности такой, какая я есть – восемнадцатилетней девушкой.

Я выхожу обратно в гостиную и вижу, как Атлас тихо разговаривает с Кензо, пока двое других парней придерживают новую дверь. Я могу сказать, просто взглянув на нее, что это недешево, что является благословением и проклятием. Мне нравится, что это помешает людям попасть сюда, но я ненавижу, что это будет означать больше смен, чтобы расплатиться.

– Даже не думай об этом, – голос Атласа привлекает мое внимание, заставляя меня посмотреть на него.

– Что?

– Ты думаешь о том, как собираешься отплатить мне за дверь, но я уже сказал тебе, что это была моя вина, что тебе вообще понадобилась новая. Я не возьму за это твоих денег, Айви, так что выброси это из головы.

Я раздражаюсь: – Как ты узнал, о чем я думала?

– У тебя очень выразительное лицо. Все, о чем ты думаешь, прямо здесь, на виду у всего мира.

– Напомни мне никогда не играть с тобой в покер, – ворчу я.

– Может быть, покер на раздевание, – он ухмыляется, заставляя Кензо фыркнуть.

– Мудак.

– Да, это я. Пошли, давай уйдем с дороги, – он берет меня за руку и ведет к двери, ожидая, пока парни расступятся, Атлас кивает, когда мы проходим мимо, полностью игнорируя меня. Ну, тогда ладно.

– Дружелюбные ребята. Нет.

– Им виднее, – отвечает он, таща меня вниз по ступенькам после того, как я говорю ему, насколько ненадежен лифт.

– Знаешь, что лучше быть вежливыми?

– Чем смотреть на тебя. Мне бы не хотелось сейчас выкалывать им глаза, – шутит он.

Или, по крайней мере, я думаю, что он шутит, верно?

Машина уже снаружи, и, не дожидаясь, пока Пит выйдет, Атлас открывает заднюю дверь и приглашает меня внутрь.

– Привет, Пит.

– Мэм, – приветствует он, заставляя меня нахмуриться.

– Мне восемнадцать. Я не уверена, как я отношусь к тому, что меня называют ”мэм".

– Перестань огорчать этого человека. Он просто вежлив, как ты это называешь.

Я вздыхаю, прежде чем ловлю выражение лица Пита в зеркале заднего вида.

– Кстати, я хотела сказать вам спасибо, за то, что вы сделали прошлой ночью. Я не знаю, что бы я делала без вас.

– Ничего особенного, мэм. – Он наклоняет голову в мою сторону, его глаза чем-то темнеют. Вероятно, вспоминая события прошлой ночи.

– Мы хотим выпить кофе, Пит. В обычное место, – говорит ему Атлас, прежде чем нажать на кнопку, чтобы перегородки поднялась.

– Ну, это было грубо.

– Правда? Я не думал, что ты захочешь, чтобы он увидел, как я пожираю твою прелестную киску. Но если ты предпочитаешь, чтобы я опустил перегородку обратно, тогда, конечно.

– Подожди, что?

– Задери юбку на бедрах и откинься на спинку сиденья для меня, Айви.

Я смотрю на него, изображая из себя рыбу, вытащенную из воды.

– Айви, – его голос низкий, почти мурлыкающий, и имеет прямую связь с моим клитором.

– Я… Атлас… мы только что встретились. У нас даже не было свидания.

– Я не хожу на свидания, Айви. Я трахаюсь. И я намерен трахнуть тебя всеми мыслимыми способами, но прямо сейчас я хочу съесть тебя до того, как мы выпьем кофе. И кое-что, что ты должна знать – я ненавижу ждать.

– Я… ты… но… а, нахуй всё. Мы живем только один раз, верно?

– У тебя грязный рот, Айви. Может быть, мне следует засунуть свой член между твоих губ, чтобы ты замолчала.

– Ты не имеешь права указывать мне, что я могу и чего не могу говорить, – огрызаюсь я, сердито задирая юбку и откидываясь на спинку кожаного сиденья. Я зла на его своеволие, но я не настолько глупа, чтобы позволить своей гордости помешать почувствовать рот этого мужчины там, где я хочу его больше всего.

– Айви, Айви, Айви. Такая дерзкая. Признаюсь, твой рот делает мой член таким чертовски твердым, – он наклоняется надо мной и скользит руками вверх по моим бедрам, хватаясь за край моего нижнего белья и срывая его с моего тела, как будто оно было сделано из бумаги.

– Блядь. Если ты продолжишь рвать на мне одежду, мне больше нечего будет надеть.

– Я куплю тебе еще. Открой рот.

Я делаю, как он просит, мои глаза расширяются, когда он просовывает мои стринги между моих губ.

– Я говорил тебе следить за своим языком. Оставалось либо это, либо обхватить тебя рукой за горло, но я не хотел оставлять тебе синяки перед кофе.

Ладно, я не знаю, что со всем этим делать. Его слова не должны меня заводить, но они заводят, и он сам это поймет, как только его пальцы коснутся меня. Просто невозможно скрыть, насколько я мокрая.

– Итак, на чем я остановился? – он наклоняет голову и прижимается поцелуем к моему холмику, прежде чем провести носом по моему клитору, заставляя меня хныкать.

– Ты чувствуешь свой вкус на этом кусочке ткани? – он на мгновение погружает язык в меня, прежде чем отступить.

Он стонет: – Так намного лучше из первоисточника.

Его горячее дыхание прямо на мне заставляет меня что-то бессвязно бормотать, но он, кажется, не замечает, он полностью сосредоточен на моей киске.

Ни один мужчина никогда раньше не был так близко. Черт возьми, ближе всех была медсестра, которая брала у меня мазок папаниколау, и даже это не так нервировало, как это.

– Черт, – ругается он, прежде чем обводит языком мой клитор, который пульсирует от желания.

Схватив меня за бедра, он приподнимает мою задницу с сиденья и подносит к своему рту. Он наслаждается мной, как какой-нибудь дикий варвар, и я наслаждаюсь каждой секундой этого. Он лижет, сосет и покусывает свой путь к финишной черте. Как раз в тот момент, когда я вот-вот сойду с ума, он скользит языком внутри меня, заставляя меня вскрикнуть, звук приглушен, к счастью, моим нижним бельем.

Звуки моих всхлипываний подстегивают его, заставляя стонать, посылая крошечные вибрации через меня. Все обостряется до точки невозврата, и когда он сильно засасывает мой клитор в рот, игра окончена. Я хватаю его за волосы, когда кончаю, прижимая его к себе, ожидая последнего наслаждения, и он ласкает меня, пока я не могу больше терпеть.

Отстраняясь, он ухмыляется, как кот, которому достались сливки. Сливки, могу я добавить, все еще блестят на его губах.

– Как я справился? – он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и я ощущаю свой вкус на его губах.

– Это было звездное выступление, почти на все сто баллов.

– Почти? – он хмурится, заставляя меня рассмеяться.

– Боюсь, я пропустила некоторые ключевые элементы. Возможно, тебе следует повторить представление, чтобы я смогла справедливо оценить тебя.

Теперь очередь Атласа смеяться: – Кофе, потом куннилингус. По-моему, звучит как план.

ГЛАВА 7

Странная тишина, охватившая нас с тех пор, как Атлас разорвал меня на части, рассеивается, когда машина останавливается, и я вижу, куда он ведет нас пить кофе.

Я не могу сдержать ухмылки, которую бросаю в его сторону.

– Слишком претенциозно? – я хихикаю.

Он переводит взгляд с меня на ресторан за окном и пожимает плечами: – Мне нравится их кофе.

– Держу пари, что так и есть. Но, Атлас, я не совсем одета для такого места, как это, – замечаю я, тем более зная, что под юбкой у меня ничего нет.

– Все будет идеально хорошо.

Дверь открывается прежде, чем я успеваю возразить. Атлас выскальзывает и протягивает мне руку.

Я хватаюсь за нее и пытаюсь выбраться как можно более грациозно. Я не хочу никому демонстрировать товар.

Злая ухмылка расползается по его лицу, давая мне понять, что он точно знает, о чем я думаю.

Продолжая держать меня за руку, он кивает Питу, который закрывает за нами дверь и наклоняет голову в ответ. Я неловко улыбаюсь ему, молясь богу, чтобы он ничего не услышал, иначе я могла бы просто умереть.

– Давай. Похоже, собирается дождь, – Атлас тянет меня ко входу и открывает большую стеклянную дверь, придерживая ее открытой для меня.

Оказавшись внутри, мы ждем, пока администратор разберется с пожилой парой перед нами, которая выглядит так, словно направляется на эксклюзивный прием, а не на простой обед.

У Атласа звонит телефон, поэтому он показывает мне палец, прежде чем отойти, чтобы ответить. Я использую это время, чтобы осмотреть место.

Это шикарное место с большой буквы «Ш» и не то, которое я когда-либо смогла бы себе позволить с моим текущим доходом. Несмотря на это, оно привлекательное и теплое, с его чистыми линиями и ярко освещенными открытыми пространствами. Каждый стол накрыт хрустящей белой льняной скатертью с украшениями в виде маленьких цветов по центру.

Я уверена, что кофе здесь импортный и декадентский, но чего-то не хватает, чего вы просто не можете получить в таком месте, как это.

В маленьких кофейнях, особенно в той, которую я часто посещаю, главное – атмосфера. Как только вы заходите внутрь, аромат теплого обжаренного кофе ударяет вам в лицо подобно бодрящему поцелую, который захватывает вас в ловушку задолго до того, как кофеин попадет в ваш организм. Здесь вы этого не получите, так как слишком много других ароматов нарушают его чистоту.

И дело не только в этом. Я скучаю по маленьким группам стульев, собранных вместе для общения родителей, у которых есть первые минуты свободы после того, как они отвезли своих детей в школу. Уютные диваны, где молодые пары прижимаются друг к другу, шепча обещания за обжигающе горячим кофе. Мечтатели в углу, уткнувшись в книгу, потягивают горячий шоколад. И трудоголики, употребляющие кофеин, яростно печатают на своих ноутбуках.

Кофейни – это по-своему сообщество, объединяющее людей из всех слоев общества, у которых есть общие потребности. Для кого-то вроде меня, у кого нет семьи или дружелюбных соседей, это место, которое помогает мне чувствовать себя менее одинокой в этом мире.

– Мисс? – я оборачиваюсь на звук женского голоса и вижу, что администратор смотрит на меня с гримасой. – Могу ли я вам помочь?

– Ах, извините, я была за много миль отсюда, – я смотрю на Атласа, но он стоит к нам спиной, оживленно разговаривая по телефону. Его голос слишком тих, чтобы я могла расслышать, но по тому, как он напряжен, я могу сказать, что он взбешен.

– Мы просто зашли выпить кофе, – я пожимаю плечами, по какой-то причине чувствуя себя глупо.

– На углу есть кофейня.

– Да, поверьте, я в курсе. Но, по-видимому, мой… Атлас в некотором роде кофейный сноб.

– Да, хорошо. Существует трехмесячный лист ожидания столика, так что, если вы его не забронировали, извините, но я ничем не могу вам помочь.

– Честно говоря, я испытываю некоторое облегчение, – признаюсь я, делая шаг назад, когда она еще раз разглядывает мой наряд и хмурится.

– У нас действует дресс-код.

– Мило, – отвечаю я, мой легкомысленный ответ заставляет ее нахмуриться.

– Хорошего дня, – говорит она, и ее слова звучат так, словно она предпочла бы, чтобы я упала в чан с кислотой.

Я киваю в знак благодарности, но не двигаюсь.

– Мне нужно вызвать охрану? – спрашивает она, положив руку на бедро.

– Я не знаю, а вы как думаете?

– Вам нужно уйти.

– Да, я поняла это, спасибо. Однако, как вы можете видеть, человек, с которым я пришла, похоже, занят важным разговором, а на улице идет дождь. – Так оно и есть. Кажется, в ту секунду, когда мы вошли внутрь, небеса разверзлись.

– Это не моя проблема. Вы загораживаете вход. – я оглядываюсь и обнаруживаю зону ожидания пустой, если не считать нас с Атласом.

– Там никого нет.

– Ты намеренно ведешь себя глупо? – огрызается она.

– Это зависит от обстоятельств. Ты намеренно ведешь себя как стерва? Потому что я ненавижу сообщать тебе об этом, милая… в твой момент славы отвлекает нас от этого «ох– какого-модного-заведения”, – издеваюсь я, делая шаг ближе. – Ты, кажется, забыла, что ты не на ужине, одетая в шелк и увешанная бриллиантами, как предполагает твое поведение. Ты всего лишь скромный администратор, одетый в льняную рубашку и юбку из полиэстера в стиле Джимми Чу. Насколько я понимаю, у тебя больше общего со мной, чем с ними.

– Как ты смеешь? – шипит она, ее лицо становится красным, когда она сжимает воображаемые жемчужины у себя на шее. Я качаю головой и хихикаю, образ того, как я душу ее ниткой жемчуга, заставляет меня улыбнуться.

– Здесь какая-то проблема? – Атлас подходит ко мне сзади, и его большая рука прижимается к моей пояснице.

– Мистер Монро! – красное лицо администратора бледнеет и она покачивается, столкнувшись с напором Атласа.

– Ты всех знаешь? – спрашиваю я его, тыча локтем в ребра, чтобы отвлечь его внимание от женщины, которая выглядит так, будто в двух секундах от обморока.

– Я должен. Я владелец этого места.

Я закрываю глаза. Конечно, он владелец.

Я также понимаю страх администратора. При нынешнем экономическом климате рабочих мест сейчас не хватает. Я была так близка к тому, чтобы оказаться на улице, когда получила работу в «Дрифт».

– Все в порядке. Администратор просто ждала, пока ты закончишь свой звонок, прежде чем проводить нас к нашему столику, верно? – я подсказываю ей. Мне может не нравиться эта женщина или ее отношение "лучше тебя", но я не бессердечная стерва.

– Верно. Конечно, я приготовила для вас ваш обычный столик. Сюда, пожалуйста.

Она разворачивается на каблуках, ее движения резкие, когда Атлас наклоняется и шепчет мне на ухо: – Хочешь ввести меня в курс дела?

– Нет, все хорошо. А теперь пойдем. Я хочу посмотреть, действительно ли здешний кофе так хорош, как ты, кажется, думаешь.

Каким бы вкусным ни был кофе, мужчина, сидящий передо мной, заставляет меня бороться с желанием застонать.

С того момента, как администратор проводила нас к столику и ушла, бросив на меня извиняющийся взгляд, Атлас медленно дразнил меня до такой степени, что я готова была взорваться. Небольшие прикосновения здесь, касания его руки там, поглаживания его ноги по моей – все это кажется безобидным, пока не сложишь их все вместе.

– Во сколько тебе обошлись эти стулья? – я выпаливаю наугад, заставляя его замолчать с чашкой черного кофе у губ.

– Зачем?

– Затем, что если ты продолжишь дразнить меня, как раньше, боюсь, я замочу это и все испорчу, тем более что на мне нет трусиков.

Он рычит и наклоняется, украдкой целуя меня, но его поцелуй прерывается из-за того, что снова звонит его мобильник.

Раздраженно он отстраняется и извиняется, чтобы ответить на звонок.

Как только он уходит, администратор появляется снова, зависая рядом со мной, пока я не сосредотачиваюсь на ней.

– Мне жаль, – выпаливает она, заламывая руки.

– Я не собираюсь ничего говорить, – успокаиваю я ее, прежде чем вернуться к своему кофе.

– Спасибо, но даже если вы этого не сделаете, и у вас есть на это полное право, я все равно сожалею. Люди, которые приходят сюда… не слишком приятны в хороший день и откровенно грубы в плохой. Я стала толстокожей и острой на язык после того, как провела первый год, постоянно бегая в туалет в слезах. Это не оправдание того, как я с вами разговаривала. Я…

Я поднимаю руку и прерываю ее: – Я понимаю. Ты была сукой, а я намеренно вела себя глупо, просто чтобы вывести тебя из себя. Я работаю в спортзале постоянным лакеем и барменом в «Дрифт». Поверь мне, я понимаю всю толстокожесть, но не позволяй их дерьмовому отношению изменить тебя.

– «Дрифт»? Это то, где ты… – снова появляется Атлас, прерывая ее. Она спешит прочь, прежде чем он что-нибудь ей скажет, но, честно говоря, я не думаю, что он даже осознал, что она была здесь. Все его внимание сосредоточено на мне.

– Мне жаль. Я должен уйти.

– Атлас, я понимаю. У тебя есть работа. Нужно ли мне напоминать тебе, что ты вообще не должен был заканчивать?

– Тебе понравится, когда я кончу, – бормочет он достаточно громко, чтобы я услышала намек.

– Я еще не видела, как ты кончаешь, – поддразниваю я в ответ. – В другой раз?

– Блядь, да.

– Язык, – отчитываю я, подмигивая.

– Ты знаешь, что никому другому такое нахальное отношение не сошло бы с рук. – он качает головой, бросая на стол пару стодолларовых банкнот. Черт возьми. Почем здесь этот чертов кофе?

– Наверное, я просто особенная.

Когда он ничего не говорит, я поднимаю взгляд и обнаруживаю, что его глаза сверлят мои.

– Да, в этом нет сомнений, Айви. Я с самого начала знал, что ты особенная.

Сигнал моему таящему сердцу.

– Осторожнее, Атлас. Я могу подумать, что нравлюсь тебе, – я улыбаюсь, когда он ведет меня через ресторан, чтобы дождаться Пита.

– Хм… Мы бы не хотели этого сейчас, не так ли?

Мы стоим прямо за стеклянными дверьми, наблюдая, как дождь превращается из проливного в моросящий.

Когда подъезжает знакомая черная машина, Пит выскакивает с зонтиком и спешит к двери.

– Пит отвезет тебя домой. Я собираюсь поработать из офиса наверху. Держи телефон при себе. Когда я позвоню тебе позже, я ожидаю, что ты ответишь.

– Да, сэр, – я отдаю честь, заставляя его покачать головой, прежде чем он запечатлевает мягкий поцелуй в уголке моего рта.

– Я звоню, ты отвечаешь, или мне придется послать одного из парней проверить тебя, – предупреждает он, и я чертовски хорошо знаю, что он тоже серьезен.

– Атлас, – я вздыхаю.

– Иди. У меня полно дерьмовых дел, а ты проверяешь мою решимость. Я бы предпочел сказать "к черту все" и вместо этого провести день с тобой.

– Я имею в виду, я бы не возражала против этого, но тебе, наверное, стоит пойти заработать еще миллион или два. Никакого давления или чего-то подобного. Я буду любоваться своей модной новой дверью и стирать белье.

Он кивает и открывает дверь, чтобы я могла проскользнуть внутрь. Пит поднимает зонт над моей головой, чтобы я не промокла, пока мы оба спешим к машине.

Устроившись внутри, я благодарю Пита, когда он включает подогрев. Я откалываюсь на спинку и закрываю глаза, сосредотачиваясь на вещах, которые мне нужно сделать до того, как я вернусь завтра на работу, на чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о том, что произошло на этих сиденьях ранее.

Это штука, что бы ни происходило между мной и Атласом, движется с невероятной скоростью. Для девушки, которая всегда была осторожной, я задаюсь вопросом, что делает его таким непохожим? Что такого есть в Атласе, что заставляет меня из девушки, которая оценивает риск во всем, превратиться в девушку, которая жонглирует гранатами?